Так умирает мефистофель

      июнь 1990, 21:23

      Рипслингер повернул голову в сторону окна - за окном уже темнело, фонари уютных бруклинских улиц уже вовсю горели, вместе со светом из окон домов превращаясь в тысячи ярких огоньков, похожих на светлячков или каких-то неведомо-сказочных существ на мерцающих крылышках. Уставшая няня задремала, сидя на стуле и облокотившись на свою руку, ее полуседые каштановые волосы упали на ее изможденное лицо и переливались золотом-серебром под светом люстры.       Мальчик зевнул. Маленькому Рипу уже пора было спать, но его родители до сих пор были на работе и так с утра и не возвращались. Где-то в соседнем доме дети обедали-ужинали вместе с родителями, с ними играли и общались, по выходным они ездили в парки аттракционов или на пикник, где-то в соседних домах родители укладывали своих детей спать, где-то в соседних домах жили счастливые семьи...       Но все это не относилось к семье Рипслингера. Всю свою жизнь его родители проводили на работе, каззалось, им было все равно, что происходит у них дома. Рип даже не знал, когда в последний раз они с ним разговаривали. Единственным его окружением был сварливая старая нянька, и той было на него плевать... Рип всегда получал самые лучшие подарки, но не чувствовал, что его любят на самом деле.

ноябрь 1993, 22:40

      За окном шел сильный и холодный ноябрьский дождь. Листва почти вся уже опала, из прекрасных золотистых и ярко-оранжевых украшений деревьев она превратилась в хлюпкие нитки, что становятся мусором под ногами, падая.       Полусонный Рипслингер сидел у окна, ожидая приезда родителей. Сегодня у него выдался замечательный, удачный день. Этим ему хотелось поделиться с мамой и папой.       Долгожданная черная машина подъехала к дому, и вскоре на пороге появились родители. Мужчина-брюнет с голубыми глазами и блондинка, обладающая сине-зелеными глазами и острыми чертами лица, выглядели усталыми, впрочем, как всегда. Рип, размахивая листочками выбежал к ним: - Мама! Папа! Я! Я получил сегодня "A" и 98 баллов из 100 по тесту!, - его глаза светились от счастья, а улыбка растянулась до ушей       Однако на лицах родителей не было такого восторга, как на лице их сына. - Неплохо, но можно и лучше..., - сухо прокомментировал отец. - Ты серьезно?! Девяносто восемь баллов?, - мать как-то раздраженно посмотрела на него. - Почему не сто? И вообще, я думаю, ты можешь работать на "+A"!       Из рук Рипслингера выпали эти злосчастные листочки. Душевное ликование сменилось разочарованием... И правда, чего он так разрадовался? Он же может...он должен быть лучше

декабрь 2000, 13:45

      Спортзальный жар и духота сдавливали все тело Рипслингера, затрудняя дыхание. От злости и разочарования в себе он уже ничего не слышал. Второе место....Почему второе? Что он за бездарь таккой, если может занять только второе место?       На трибунах сидели его родители. Он подвел их, он просто ничтожество, которое ни на что не способно....Конечно, они не будут его любить! Зачем им такая бездарность?       Но больше он их не подведет, нет. Он всегда будет первым, несмотря ни на что, чтобы ему это не стоило.. Он будет первым. Иначе он не сможет жить..