Великолепный

— Нет, я категорически против!- продолжал настойчивый голос отца- Этот объект не может пойти под снос. Здесь ведь жилой район, дом престарелых, мы не имеем права выгонять стариков на улицу! — Но, Мистер Кавалли, эта местность как нельзя лучше подходит для строительства курортного района- оппонировал Гейл Хоткинс- Территория находится на берегу океана, там не загрязнённый воздух, подходящий рельеф. К тому же, удобное расположение: недалеко от элитного жилого комплекса. Мы можем с полной уверенностью гарантировать прибыль. — К тому же,- вмешался Форкс- Мы готовы обеспечить этим старикам временное жилье на окраине города. Пятиэтажные квартирные дома, новостройка со всеми удобствами. Причем сделаем это на благотворительной основе! Чего еще желать? Стараюсь удержать внимание на собрании директоров, но голоса слышались все тише. Мне становится не по себе, когда мысли отвлекаются во время работы. Но как бы я ни пытался думать о строительстве нового проекта — в голове одна только женщина. Иногда во мне просыпается желание превратиться в боксерскую грушу, из которой можно было бы выбить все лишние мысли. Она определенно входит в список тех вещей, о которых мне лучше не думать. Однако я думаю. Каждый. Божий. День. Селена Андерсон. Ее улыбка рождалась в глазах. Когда что-то наскучит, она изучает кутикулы на своих ногтях. С четырнадцати лет отказалась от вредной еды, но грезит о ней до сих пор. Еще я заметил, что у нее есть привычка разглаживать и без того идеальную прическу. Заходя в комнату, быстрым взглядом оценивает, есть ли хоть кто-то, способный ее затмить сегодня — и никогда не находит. Она хмурится, когда видит кого-то в ярко-оранжевом цвете: догадываюсь, что этот цвет нелюбимый. Если слышит неудобный вопрос, то чешет шейку. Всегда носит туфли на высоком каблуке, хотя ее крошечные лодыжки очень скоро устают. Она мерзнет от любого сквозняка, но все равно пренебрегает теплой одеждой. У нее быстрая реакция и способность схватывать налету. Я не встречал женщины такого блестящего и острого ума, не говоря о ее точёной фигуре и совершенных чертах лица. Порой, у этой фурии несносный характер: она бывает вспыльчива, груба и хладнокровна. Но ее тепла достаточно, чтобы растопить все ледники Антарктиды. Селена Андерсон бесстрашна и сильна духом. При этом, очень скептична и упряма. Любопытна, но до такой степени, что это вредит ей самой. Уверенна в себе, но в той степени, когда это граничит с высокомерием. Она — когнитивный диссонанс в моей голове. Она — контраст, противоречие. Непостоянство, буйство. Дерзость и непокорность. Словом, всё то, что мне не близко. Однако я бессилен перед чувством, что мы состояли из схожих материй. Мое альтер-эго. Мой партнёр. Моя маленькая. — …Арландо, ты слышишь меня? Резко возвращаюсь в реальность и воспроизвожу в памяти тему разговора. — Да, отец. Я абсолютно согласен. Бесчеловечно выселять стариков во временное жилье, особенно в эти пятиэтажные дома. На вид выглядит не очень надежно и долговечно. К тому же, куда вы прикажете их переселить, когда строительство комплекса будет окончено? Не говоря о репутационных рисках для корпорации: снос дома престарелых может вызвать негативную реакцию у общественников и благотворительных организаций. Дядя, который всегда выступал в роли адвоката дьявола, посчитал нужным вмешаться: — Общественники всегда на что-то реагируют, им больше делать нечего. Наша задача: снести эту богадельню до того, как они пооткрывают рты. — Ты забываешь, дядя, что репутационные риски влияют на стоимость акций. Нам не нужны проблемы с инвесторами. Гораздо безопаснее найти другую землю, чем рисковать целой корпорацией ради одного развлекательного комплекса. — Абсолютно точно- указал синей ручкой отец- Самая здравая мысль за последние три часа. Предлагаю на этом закончить, Господа. Оставшиеся текущие вопросы обсудим на завтрашнем собрании. К моему огромному облегчению, совещание наконец подошло к концу. Я чуть расслабил галстук и сделал глоток воды. Как только в конференц-зале стало пусто, Элайдже подсел ко мне с заинтересованным видом. — Давай, выкладывай, что стряслось? — Ничего. — Брось, я никогда тебя таким несобранным не видел. Дай угадаю: не выспался с кем-то на-пару?- брат игриво заиграл бровями Наша последняя встреча с ней была четыре дня назад, но я всё же не смог сдержать ухмылки. В тот же день, когда возглавила Компанию, Селена Андерсон приехала в мой пентхаус. Без грамма стыда или страха, она вполне ясно заявила о своих намерениях в отношении меня. С завидной решимостью, эта женщина потребовала от меня быть ее личным сексуальным партнером. И я был к ее услугам. Беда в том, что на утро она снова сменила милость на гнев и испарилась. Признаться, я дождаться не мог, когда ей снова понадобятся мои услуги. Будь моя воля, я бы каждую ночь доводил ее до умопомрачительного оргазма. Но она вновь взяла передышку, видимо, испытывая угрызения совести за свои желания. Я посчитал нужным дать ей время и пространство, чтобы хорошенько всё обдумать. Наши взаимоотношения даже для меня были слишком запутаны. Представляю, какой диссонанс творился в голове у нее. — И кто она?- допытывался Элайдже — Неважно. Выходя из конференц-зала, я полагал, что общение на эту тему завершится. Однако ничто не могло остановить моего брата, когда речь заходила о женщинах. Шагая параллельно мне, он без остановки трындел: — Выглядит так, будто она чертовски хороша в постели, раз ты такой довольный. И видимо, ты к этой гурии неравнодушен, раз пребывал в нирване всё совещание. С твоей стороны очень невежливо не говорить об этом своему родному брату. Ведь, как учил нас отец, Le famiglie prima di tutto (Семья превыше всего). Я зашел в кабинет, а он продолжал свой монолог. — Нет, это уже свинство с твоей стороны. Я тебе рассказывал про первый секс с Кейти Брайс. Про то, как мне охренительно отсосала Челси Шейн. И всегда показывал фотки, которые девчонки мне присылали. — Заметь, я никогда об этом не просил- перебил я Если он думал, что мне доставляет удовольствия слушать про его секс-приключения, то заблуждался. Это довольно неловко и даже омерзительно. Меня не интересовала ничья сексуальная жизнь, кроме моей собственной. Ну, и…еще одной особы. — Но я был откровенен, потому что ты мой старший брат! А ты ничерта мне не рассказываешь, это нечестно. Сокрушенно вздохнув, я приземлился на кресло. — Элайдже, тебе нечем заняться? У меня есть целая папка из недоделанной тобой работы. Предоставить? — Нетушки- решительно усевшись напротив, продолжал он- Ты так просто не свернешь с этой темы. Брат, я же вижу, что ты сам не свой. Если хочешь, можешь без подробностей, я не обижусь. Последнее заявление вызвало у меня усмешку. Я привык держать при себе все мысли, чувства и, тем более, детали личной жизни. Никогда не мог выносить такие вещи на всеобщее обозрение, говорить о своих страхах и волнениях. С рождения меня приучили сохранять полное спокойствие при любых обстоятельствах. И, что самое важное — никогда не выдавать свои чувства. Тогда никто не сможет причинить тебе боль, надавив на слабые точки. Однако с недавнего времени я начал терять эту способность, когда дело касалось Мисс Андерсон. Не знаю, что за магию она использовала, но я просто бессилен перед ней. И это настолько очевидно, что заметил даже мой брат — со мной что-то не так. Может стоит поговорить об этом с кем-то? Хотя я, ни в коем случае, не собирался выдавать всех подробностей. — Хорошо. Есть одна девушка. — Это я уже догадался- его губы расплылись в похотливой улыбке Я старался подбирать слова, чтобы не выдать себя с потрохами. — Она весьма…сложный человек. — Ну, я надеюсь, вы уже…? Избежав ответа на этот вопрос, я продолжил: — Она мне небезразлична. Но не так, как другие женщины, которые были в моей жизни. — Это как?- брови Элайдже в недопонимании изогнулись — Я не просто хочу ее. Я… Потерев указательным пальцем висок, я запнулся в своем ответе. Эта нервная привычка всегда меня раздражала, но она снова вернулась. — Даже не знаю, как объяснить. Она дорога мне. Я бы хотел…Быть с ней в отношениях. Но она не готова пустить меня дальше постели. А мне этого мало. Это признание далось мне с огромным трудом. Я впервые озвучил нечто сокровенное, о чем думаю перед сном. Обличить в слова свои чувства — особенно когда они очень сильны — неимоверно трудно. И я никак не ожидал, что мои слова вызовут у Элайдже такой шок вперемешку с непониманием. — То есть, девчонка предлагает тебе секс без обязательств, романтики, цветочков и всякой головной боли — а ты отказываешься?! Мой брат был прав: любой мужчина плясал бы от счастья, если бы всё, что от него требовалось — это секс без обязательств. Я сам предпочитал именно такую модель отношений. До недавнего времени. Сейчас же отношения, ограничивающиеся только сексом, кажутся…пустыми. Нет, каждая ночь с ней — это фантастика. Но мне мало. Мало доступа только к ее телу. — Я хочу большего- с полной уверенностью осознал я — Чего, например? И тут я запел как соловей. Слишком долго эти мысли вертелись у меня в голове и не давали покоя. Пора было им выпорхнуть наружу. — Например, видеть ее каждый день. Иметь возможность позвонить и убедиться, что она в порядке. Слышать ее смех, разговаривать с ней; знать, что у нее в голове. Или хотя бы быть уверенным, что она только моя. Целиком и полностью. Зря я сказал всё это. Легче не стало, зато брат смотрит на меня, словно на сумасшедшего. Еще одно доказательство того, что самые сокровенные тайны стоит держать при себе. — Да ты, похоже, чокнулся. Над раной шутит тот, кто не был ранен — Шекспир, кажется? Мой сердитый взгляд заставил брата поднять руки. — Ладно-ладно, я не сужу. Это прикольный эксперимент: постоянные отношения. Надо тоже как-нибудь попробовать. Думаю, на неделю меня хватит. Ну или…- он в задумчивости закатил глаза- Дней пять. Взгляд на постоянные отношения у нас разительно отличался, хотя я, так же как и он, никогда не был в них замечен. Но несмотря на его пренебрежительное отношение к моим желаниям, я продолжил: — Ее трудно подкупить, но я думаю над чем-то вроде…свидания. Правда понятия не имею, где ей может понравится. Есть идеи? — Девчонки любят всякую романтику: своди в ресторан или арендуй кинозал. Я мгновенно покачал головой. — Слишком банально для нее. — Тогда в клуб. — Ни за что на свете. — А боулинг? — Кто вообще ходит в боулинг?- нахмурился я в недоумении — Тебе не угодишь! Терпение Элайдже всегда заканчивалось быстро. Судя по всему, его разочаровала причина моего странного поведения. Предположу, что он ожидал услышать невероятную историю о групповухе, а не это. Брат поднялся и одернул пиджак. — Я в этой фигне не спец. Спроси у кого-нибудь другого. Такое поведение было весьма предсказуемо, но меня всё же задело это. Я впервые решился сказать о своих чувствах, и их прямым текстом назвали «фигней». Внутри проснулся страх, что она может отреагировать так же. Червячок сомнения поднял голову: «А может, не надо ничего менять?». Может, стоит оставить всё как есть и довольствоваться хотя бы этим? После разговора с Элайдже я начал сомневаться в том, стоит ли вообще устраивать какое-то свидание. Во-первых, я был почти на сто процентов уверен, что не угадаю ее предпочтений. Во-вторых боялся, что эта нелепая попытка сблизиться вызовет у нее гомерический смех. В конце-концов пришел к выводу, что не стану рисковать в этом деле. Из страха спугнуть ее, я решил не предпринимать никаких действий. В послеобеденное время состоялась запланированная встреча с подрядчиками. Мы подробно обсудили подготовку строительной площадки, техническое сопровождение, документацию и безопасность проведения строительных работ. Перед подписанием договора было необходимо прийти к соглашению по всем пунктам. На втором часу переговоров из-за двери раздался непривычный гам. Меньше чем через минуту двери в мой кабинет распахнулись настежь. Подобно смерчу, Селена Андерсон влетела в кабинет с решительным намерением снести всё на своем пути. В первую секунду мое тело наэлектризовало от мысли, что она пришла за исполнением уговора. Мгновенно в голове созрели десятки вещей, которые я хочу с ней сделать в этом кабинете. Но судя по ее разгневанному виду, этому не бывать. — Выбирайтесь отсюда, живо!- крикнула она- Оба пошли отсюда вон! Ее тон моментально отрезвил меня. Из глаз вылетали искры, а грудь вздымалась от шумного дыхания. Уж не знаю, что вызвало у нее такую ярость, но очень надеюсь, что не я. — Оставьте нас, господа. Мы поговорим об этом завтра, во время подписания договора. Подрядчики с ошеломленным видом вышли из кабинета. Сделав вдох, я поднялся с кресла, намереваясь напомнить этой разъяренной буре, кто здесь хозяин. — С каких пор ты решила, что можешь командовать здесь, Андерсон? — Это...это был Ты. Ты убил его. Ее голос был сиплым, словно и не принадлежал ей вовсе. Тревога нарастала. Неужели кто-то погиб по моей вине? — Что? О чем ты говоришь? — Моего отца убил ты. А я как полная идиотка спрашивала тебя, думала, что скажешь мне правду. А ты набил татуировку в честь его смерти? Это был праздник, да? Татуировка? — Господи, что за чушь ты... Я не успел сообразить, о чем шла речь, как она молниеносным движением отвесила мне звонкую пощечину. Кожу щеки опалило гнем. Терпеть на себе удары мне не приходилось уже много лет. Я и забыл то чувство унижения и гнева. Она была полна решимости напоминать мне, что такое — пересчитывать свои ребра и купаться в собственной крови. Благо, после первой оплеухи я был твердо намерен не позволить этому случиться. Крепко держу ее за руки, но она отбивается со всех сил. В попытке защититься, я перемотал ее слова в голове. Это правда: одна из зашифрованных татуировок содержала в себе число и месяц, в который Джея Андерсона не стало. Я набил ее на своем теле в день фальшивых похорон. Причиной тому была именно она — Селена. Когда я увидел последствия нашей «блестящей идеи», увидел ее, практически скулящую от боли, это произвело на меня огромное впечатление. Чувство вины и стыда перед ней было так велико, что я сразу понял: в тот день мы совершили непростительную ошибку. По этой причине, как и любое событие, повлиявшее на меня, я решил оставить этот день в памяти. И чего никак не мог ожидать: того, что кто-то расшифрует эту татуировку и истолкует ее совершенно неправильно. Надо было давно догадаться, что эта женщина способна на все. Она бросала в мой адрес оскорбления, пока ее коготки пытались расцарапать мне лицо. В кабинет ворвались охранники: у одного из них была кровоточащая ссадина на лбу, а другой держался за кисть руки. Превосходные телохранители, которые не в силах охранять себя от разъяренной женщины. Я приказал им убраться прочь, и они с радостью послушались. — Я ненавижу тебя!- рявкнула девушка-Какая же ты сволочь, Кавалли, сволочь! Ненавижу! Отпусти меня! Отпусти, я сказала! — Андерсон, приди в себя и послушай! Послушай меня! Но она была неудержима. Я никогда не видел настолько неугомонную, упрямую и неуправляемую женщину. В порыве злости она была страшна. — Я не хочу тебя слушать! Никогда больше ты не заставишь меня, понял?! Выпусти! Никогда я больше не поверю ни одному твоему слову! Двуличный лживый подонок! Я старался пропускать эти оскорбления мимо ушей до тех пор, пока ни зашла слишком далеко. — А когда трахнул меня, ты хорошо себя чувствовал?! Хорошо?! Неужели она и правда решила, будто я способен на такое? Переспать с девушкой после того, как своими руками убил ее отца? Она действительно решила, что я именно такой? Это обесценивало каждую из тех ночей, что мы провели вместе — удар ниже пояса. — Успокойся, я сказал! Замолчи! Мы перебрасывались репликами с бешеной скоростью. — Нет, не буду молчать! На весь город буду кричать, что ты конченый ублюдок, лжец и гад! — Я не убивал его! Я не делал этого! — Тогда кто? Кто его убил? Хотя бы раз в жизни скажи мне правду! Кто убил моего отца? — Никто! Его никто не убивал! Это заставило ее резко замолчать. Правда не должна была всплыть таким образом, но если я не хочу, чтобы она считала меня убийцей своего отца, то другого выхода не остается. Она должна, наконец-то, узнать всю правду. — Я знаю, что это был не несчастный случай, а убийство! И не пытайся обмануть меня, что это не так! — Замолчи и послушай- размеренно продолжил я- Ты можешь сейчас поехать в полицию и рассказать эту чушь, только вряд ли они тебе поверят. Или ты поедешь со мной — и получишь исчерпывающий ответ на свой вопрос. Она сузила хищные глаза: — Назови хоть одну причину, почему я должна тебе верить? — Никаких причин нет и не должно быть. Люди просто верят друг другу, безо всяких причин. По крайней мере, я верил ей именно так. Мне не нужны были основания для этого, мое доверие она получила как данность. Перед тем, как сесть в машину, я позвонил отцу и сообщил о том, что намереваюсь сделать. — Что?!- донесся его возмущённый голос- Да ты с ума сошел! Еще не время! — Обстоятельства сложились именно так, отец. Через двадцать минут мы будем в замке. До того, как он успел высказать мне всё, что об этом думает, я отключил звонок и сел за руль. По пути не смог сказать и слова: меня охватывала сильная злость. Гораздо сильнее расстраивал не тот факт, что она узнает об отце таким нелепым образом. Еще сильнее меня опечалило и разозлило то, как легко она поверила в то, что я убийца ее отца. Возможно, так казалось только мне, но после всего, через что мы прошли, я слепо полагал, что между нами есть доверие. Мы были абсолютно честны друг с другом, и я был уверен, что она видит меня насквозь. Выходит, что ошибался. Как только появился повод усомниться, она спустила на меня всех собак, даже не разобравшись в ситуации. Не оскорбления, не пощечина — а только ее недоверие ранило меня сильнее всего. — И что ты сделаешь?- прервав молчание, презрительно спросила она- Прикончишь здесь и меня, а потом набьешь новое тату? Я не отреагировал. Оставалось только надеяться, что когда она узнает об отце, то перестанет так пылко ненавидеть меня. — Приготовься к тому, что ты услышишь. Видит Бог, я не хотел, чтобы ты узнала об этом так. Я вышел из машины и открыл ее дверь. Протянутую руку Селена отвергла. Сколько у меня ушло времени на то, чтобы она хотя бы начала подавать мне руку? И вот мы снова вернулись к началу. Господи, дай мне сил вынести эту женщину! В столовой были мои родители и дядя. Не мудрено, что они решили сделать предисловие, прежде чем показать живого и здорового Джея Андерсона. Сев за стол, девушка сохраняла враждебное выражение лица. — Поверь, нам бы меньше всего хотелось, чтобы ты проходила через все это- начала мама - Мы никогда не считали тебя своим врагом. — А отцу вы так же говорили, прежде чем отравить его?- со скептицизмом в голосе, спросила Селена — Мы очень ждали, пока ты сама все поймешь- встрял Фернандо- И ты была на правильном пути, только, похоже, что-то нарушило наши планы. Она действительно была на верном пути. Наконец, Селена начала сомневаться в истинных намерениях руководителей Компании. Кроме того, она сместила их с руководящих должностей. И начинала догадываться, что к попытке отравления ее отца мы не были причастны. Кто бы мог подумать, что ее собьет моя татуировка? — Мы долго будем в загадки играть? Говорите прямо, что за лапшу вы хотите навешать мне на уши? Родители старались изложить все как можно лаконичнее. Они поведали ей о больших планах Кэмпбеллов монополизировать весь криминальный бизнес; о том, что руководство Компании полностью состоит из их людей; о том, что Джей подозревал своих коллег по работе; а также о том, что он сотрудничал с моим отцом долгие годы. Последнее заявление вынудило ее покачать головой. — Это неправда. Мой отец никогда не стал бы сотрудничать с вами. В ту секунду я задался вопросом: так ли хорошо она знала своего отца? В том, что она безумно любила его, я не сомневался. Но как она могла знать его по-настоящему, если росла на другом конце страны? Хотел бы я поговорить с ней об этом, но мне показалось бестактным заводить такой личный разговор. Зато у дяди с тактом никогда не было проблем. — Время показало, как ты «хорошо» умеешь разбираться в людях. — Фернандо- вмешался я- Полагаю, можно обойтись и без этого. Дядя подарил мне долгий испепеляющий взгляд. Иногда мне казалось, что он очень хочет поставить меня на места, но не может этого сделать при отце. Отец был немного наивным человеком и вряд ли он замечал то, что ясно видел я. Фернандо мечтал быть на месте Алонзо Кавалли. Сколько себя помню, всегда ловил недобрый взгляд дяди, будто говоривший мне: «Ты не заслуживаешь этого места». Однако при всей его зависти к отцу и немилости ко мне — дядя был довольно безвреден. — Нам нужно, чтобы ты поняла- продолжил отец- Наши цели не расходятся. Они не расходились и с твоим отцом. Но мы знали о том, что это произойдёт. Знали, что рано или поздно они подошлют человека, который попытается устранить Андерсона. И у нас была возможность в это вмешаться. — Что это значит?-быстро спросила она- К чему вы клоните? Я почти физически чувствовал, как паника нарастает в ее груди. Глаза в беспокойстве бегали от одного к другому. — Мы успели этому помешать. Но Джей не мог больше попадаться им на глаза. Мы должны были убедить их, что его нет в живых, и только так он смог бы... Тут ее терпение кончилось. Она молниеносно поднялась с места и твердо намеревалась уйти, пока вдруг ни услышала голос своего отца, раздавшийся за спиной. Селена застыла на месте, словно в нее ударила молния. Обернувшись, она с трудом пролепетала: — …Папа? Я был почти уверен, что она заплачет в этот момент; что обрадуется и станет прыгать до потолка от счастья. Но ее лицо сохраняло ошеломленное выражение, а тело заледенело. С первой секунды я понял, что что-то пошло не так. Внезапно она слегка шелохнулась, и я мгновенно оказался рядом, успев подхватить ее. Джей осторожно приближался, говоря: — Это я. Это правда я, дочка. — Не может…Не может быть, ты...Ты ведь... Первые несколько секунд я бы мог понять ее шоковое состояние, но в определённый момент радость от встречи должна была перевесить удивление. Однако этого не происходило. Похоже, что это не смущало никого, кроме меня. — Я здесь. Живой. Мне пришлось отступить, когда мистер Андерсон захотел ее обнять. Она приняла эти объятия без особого энтузиазма. Я так и не увидел слез радости или хотя бы какой-то скудной эмоции. Просто удивительно: ведь я был свидетелем того, как тяжело ей далась потеря отца. Ее реакция на любое упоминание о Джее — выдавала сильную привязанность. Сейчас этого не видно. Сев по другую сторону от нее, Джей не выпускал ее рук. Его глаза смотрели на дочь с восхищением и гордостью. Селена же, нахмурив брови, смотрела на их сплетенные руки. Меня подмывало взять ее, увести прочь и спросить, что пошло не так . — Нам очень жаль, что пришлось так долго скрывать это от тебя- встрял мой отец- Но, поверь, на то были свои причины. — Твой отец очень сильно хотел тебя поскорее увидеть- с улыбкой сказала мама- Увы, до сегодняшнего дня мы могли позволить ему только издалека взглянуть на тебя. Как это было во время ужина. Она молчала. — И я был безумно рад и горд тем, какой ты стала- бормотал Джей- Все это время я был здесь. Здесь эта тайна и должна остаться. Они не должны узнать, что я жив. Андерсон принялся без остановки говорить, и мои родители дополняли его рассказ подробностями. Но чем дольше я смотрел на нее, тем сильнее убеждался, что она их не слышит. С каждым словом Селена всё больше замыкалась в себе. Ее отсутствующий взгляд, дрожащая губа и белеющий оттенок лица — всё это кричало о неспособности принять реальность. Казалось, что в тот момент она мечтала свернуться клубочком, словно котенок, и спрятаться в углу. Маленькая, что с тобой? — Селена, скажи что-нибудь. Попытка Джея добиться от нее хоть слова — не обвенчалась успехом. — У девочки шок- заметила мама- Боюсь, она сейчас не в силах проанализировать все, что навалилось. — Еще бы,- усмехнулся дядя- Увидеть призрак живьем. — Фернандо! Лиана, принесите девушке какое-нибудь успокоительное. Может...вывести ее на воздух? Идея мамы показалась мне неплохой. И как только Селена поднялась с места, я встал рядом, готовый исполнить любое ее пожелание. Впервые она решилась что-то сказать, ее голос был тонким и еле слышным: — Увези меня отсюда. Не задавая никаких вопросов, я был готов делать всё, как она скажет. И по большому счёту, не мое дело, в чем причина ее отчужденности. Селена намеревалась выйти вместе со мной, но легкое прикосновение Джея заставило ее остановиться. Она резко прервала это прикосновение и хладнокровно рявкнула: — Не трогай. — Селена, дочка... — Ты про дочь вспомнил? Ты хотя бы помнишь, что у тебя их две? Для меня было очевидно, что ей необходимо срочно вырваться из этого помещения. Вряд ли она страдает клаустрофобией, подобно мне, но в ту минуту стены душили ее на глазах. Джей словно не замечал этого и предпринимал новые попытки. — Селена, послушай... — Мистер Андерсон- вмешался я- Думаю, будет лучше поговорить в другой раз. Ей нужно время. Лучшим выходом из этой ситуации было отпустить ее, дать ей воздуха. Однако Андерсон был твердо намерен договорить именно сейчас. Его очередная попытка заставила Селену взорваться. — Отойди от меня!- вскрикнула она — Почему ты так поступаешь со мной?- опешил Джей — Почему?- у нее вырвалась усмешка- А чего ты ждал? Что я буду сидеть здесь и радоваться так, как будто не было этих трех лет, да? — Выслушай, я был вынужден так… Не давая ему права договорить, она решительно заявила: — Нет, я послушала тебя. Теперь моя очередь говорить. Этот процесс был уже необратим. Она намеревалась высказать всё, о чём молчала столько времени. Сказать, что я пожалел о том, что привел ее сюда— не сказать ничего. В ее лазурно-голубых глазах блеснули слезы…Что-то внутри меня оборвалось, когда я увидел это. Боже, только не плачь. Милая, не плачь. — ...Я молилась на тебя. По вторникам я дождаться не могла, когда ты позвонишь. Каждый раз, когда Джулия обвиняла тебя во всем, что случилось с нашей семьей — я тебя защищала. Она говорила, что ты пожертвовал мамой, пожертвовал всеми нами ради этой чертовой работы, сгубил нам жизни — я единственная тебя защищала. Теперь... теперь я вижу, что она была права, каждый раз была права. — Селена, я... — Я потратила всю свою жизнь на то, чтобы ты мной гордился! Пока все девочки учились готовить, шить, ходили по магазинам — я училась стрелять, драться и зашивать рваные раны! Почему у меня совсем нет подруг? — потому что у меня тренировки каждый чертов день! Почему я не могу пойти на школьные танцы? — потому что я сломала руку на этих сраных тренировках! Я убила в себе самое лучшее, чтобы стать солдатом! Чтобы быть такой, как ты! И я не заслужила хотя бы знать, что ты жив? Каждое ее слово било четко в цель. Поражаюсь своей глупости и толстокожести: всё было на поверхности. Ее смешанным чувствам и неоднозначной реакции было объяснение. Я вспомнил слова, которые произнес в галерее, после ужина: каким идиотом надо быть, чтобы так унизить ее, надавив на самое больное? А ведь я должен был понять ее лучше кого бы то ни было. Мы оба слишком рано повзрослели, у нас обоих украли счастливое детство. Я мог понять желание отца защитить своих детей, но чего никак не мог простить Джею — так это той боли, что он ненарочно причинил ей. Каждая пролитая ею слезинка вызывала во мне ощущение, словно изнутри меня кромсают на куски. Слепой от собственной заносчивости, я не потрудился даже задаться вопросом: «Что ей довелось пережить до этого дня?». Со мной жизнь тоже обошлась жестоко, но у меня, по крайней мере, была семья. Были люди, которые всеми силами окружали меня любовью и заботой. Она потеряла мать, потеряла отца и оказалась оторвана от родного дома. Почему никто не подумал о ней? Почему ее одинокое детство стояло не на первом месте в списке тех вещей, которые важны? Оправдания Джея звучали довольно скудно. — Мне пришлось так поступить, пойми меня. Никто не мог знать, что... — Я похоронила тебя!- вскрикнула она- И вместе с тобой все, во что я верила! А ты продолжаешь говорить о своей гребаной миссии?! И ты думаешь, мне есть дело до того, какие у тебя на это были причины? Я не знаю и не хочу знать или понимать, ясно?! А ты не хочешь узнать, как я, папочка?!Последний раз ты видел меня вживую тринадцать лет назад! Ты не хочешь узнать хотя бы, как я себя чувствовала, когда хоронила своего отца? Ее крики были душераздирающими. Видеть Селену такой ранимой и беззащитной мне удалось впервые. Тяжесть на ее сердце физически ощущалась и во мне. Эта экзекуция становилась невыносимой, но ее уже невозможно было остановить. Подобно лавине, которая не прекратиться, пока не истратит всю свою энергию. — Это не подходящее время и место, чтобы... — Почему?! Разве ты не мой отец?! Разве нет?! Разве не с семьей полагается говорить о проблемах? Уже три года прошло — так не пора ли заговорить об этом?- ее голос снова задрожал- …Я безумно запуталась. Совсем сошла с ума. А ты даже не видел этого, тебе было все равно. — Конечно, нет. Конечно, нет, Селена... Она отступила назад, как только Джей снова попытался приблизиться. Я не должен был вмешиваться в дела чужой семьи, но чувствовал необходимость в том, чтобы уберечь ее. Ноги девушки держали ее из последних сил, и мне пришлось поддерживать ее, чтобы не допустить падения. — Все, что я делал, я делал ради вашей с Джулией безопасности. Ради того, чтобы вы смогли жить нормальной жизнью. Не выдержав, я решил вмешаться. Неужели Джей не видит, что его дочь не способна продолжить этот разговор? Невооруженным глазом видно, что она находиться почти в предобморочном состоянии. — Мистер Андерсон, прошу вас, довольно. Джей, наконец, прекратил пререкаться и замолчал. Но этот эмоциональный разговор успел так измотать ее, что она не могла и стоять самостоятельно. Несмотря на свое бессилие, Селена продолжала говорить заплетающимся языком: — Эта гребанная миссия стала тебе дороже всех нас, о какой нормальной жизни ты говоришь? Родители в растерянности переглядывались. Охрана и служанки стояли на местах, словно истуканы. Без приказа они бы не сделали и шага. — Что вы встали? Вызовите врача, сейчас же! - рявкнул я Их удивил мой тон: я крайне редко позволял себе быть грубым с персоналом. Однако в ту секунду меня выводило из себя всеобщее бездействие и невнимание. — Мама умерла терзаясь этим…- лепетали пухлые губы, мокрые от слез- Когда я нашла ее, помнишь, ты сказал...сказал, что со временем я забуду. Время прошло, папа, и очень много. Только я не смогла забыть. Я не смогла забыть. Будь уверен — ты тоже не сможешь... Эти слова дались ей большим трудом, буквально на последнем издыхании. Внезапно каждый мускул в ее теле обмяк и перестал ее держать. Я с готовностью подхватил ее хрупкое, изнеможенное тельце. В ту секунду, когда Селена Андерсон оказалась в мои руках я принял безапелляционное решение, что отныне она будет под моей опекой. Я не позволю им снова причинить ей боль. — Нет- твердо произнес я, когда все начали приближаться- Оставьте ее в покое, я сам о ней позабочусь. В этом вопросе я был непреклонен. Отец поначалу растерялся, но как только прочел это в моих глазах, то кивнул и положил руку на плечо Джея. Вид у Андерсона был подавленный и испуганный одновременно. — Арландо прав: ей нужно время, чтобы со всем свыкнуться. Боюсь, тебе лучше не попадаться ей на глаза, пока эмоции не улягутся. Надо отдать Джею должное: он отступил и не стал спорить, хотя в его глазах читалось неприкрытое желание не оставлять дочь одну. Но она не одна, больше не одна. — Я отвезу ее в загородный дом. Вышлите доктора Матео, сейчас же.