ЮНОСТЬ

– Привет, Сашка! – сказал Чалов, влетев в кабинет парня. – Что делаешь? – Проверяю контурные карты, ты что-то хотел? – Ну типо, – он прошел и сел напротив Головина. – Говорят, что ты в Ерохина влюбился. – Что?! – Саша оторвал взгляд от проверки. – Кто тебе сказал такое? – Ну-у, это не важно. Слух уже есть. – Да ёпт… – Головин откинулся на спинку стула, осознав весь стыд и позор. – Надеюсь до Александра Юрьевича не дошло… – О, так это правда? – К сожалению, да. – Почему "к сожалению"? В этом же ничего такого. – Тебе легко говорить, у тебя нет такого человека. – Кхм… – Саша сел обратно и уперся локтями об стол, чтобы лучше видеть лицо Феди. – Есть один. – Я кажется даже знаю кто, – он пытался нарисовать фигуру человека в воздухе. – Да, он. – Тогда понятно. Ох, братец, нелегко нам будет, – Саша похлопал друга по плечу и вернулся к проверке карт. Как только Федя вышел из кабинета, он увидел Костю, который явно направлялся на улицу. – Костя! – крикнул на все фойе Чалов, а парень обернулся на знакомый голос. – Ну чего? – Ты опять курить пошел? – Ну да, будешь? – он протянул одну сигарету. – Фу, уберу эту дрянь. – Да ну, тебе раньше тоже нравилось. – Не помню такого. Костя пожал плечами и ушел на улицу. А Федя, и правда, любил эти яблочные сигареты. Всегда брал их у друга. Но как только окончил школу, бросил и забыл, как страшный сон. Для Кучаева это до сих пор загадка. Ему не понять в какой момент друга переклинило и он резко отказался от сигарет. А Федя думает. Думает надо ли ему это – вновь почувствовать вкус яблочных сигарет. Спустя столько лет борьбы с собой, ему как никогда хочется закурить. Почему судьба свела его именно с ним? Почему именно Костя сунул ему эти сигареты? Почему все так? И все же, при всех недостатках Федя полюбил его до без ума и памяти. Это было за тем углом, когда первая сигарета только коснулась его губ. В тот момент у него в голове промелькнуло: “Черт, мне кажется я влюбился в Костю Кучаева”. Его смех, голос, прическа, худые бледные, как и лицо, руки, легкая безбашенность – все это заставляло Чалова влюбляться все больше и больше. Тогда он думал, что это глупые подростковые фантазии, но сейчас… Он влип по полной. Федя делает глубокий вздох, и взяв из кабинета куртку, направляется на улицу. Во второй смене Костя курит один, либо с Дзюбой, ведь все старшеклассники разбрелись по домам. – О, какие люди! Неужто за сигаретой? – Да-да, давай уже сюда, – Костя протянул сигарету, а затем поджег, и Федя сразу сделал затяжку. Тот день сразу же всплывает перед глазами, и возможно, это решение не было ошибкой. Чтобы хоть на секундочку почувствовать это вновь – молодость и неосознанные чувства. – Ну как? – Ка-а-айф… – Ну вот, и зачем бросал? Да Федя сам не помнит. Ошибка молодости, если это можно так назвать. И снова перед глазами Костя с его мягкой улыбкой. В руках сигарета с ужасным яблочным вкусом, Федя и сам не понимает как их терпит. Вроде такие ужасные, но так не хочет с ними расставаться. Такие же, как Костя. Чалов смотрит, не отводя глаз, отмечая каждую мелочь на теле друга. Он делает два шага вперёд и между ними сантиметр. И он его целует нежно, аккуратно. Кучаев ему отвечает так же нежно, боясь испортить момент. Сигарета падает на белый снег, а руки ложатся на щеки Кости. Но даже через поцелуй, Чалов понимает, что все не так. Костя его не любит, и поступок этот все же ошибка. После этого Костя смотрит с натянутой улыбкой, а Федя отходит назад, и отвернувшись, спешит в школу, понимая, что больше никогда не сможет посмотреть ему в глаза. Это не поцелуй, о котором мечтал Федя. Но похоже он так и будет мечтать, не узнав его по-настоящему. А Костя все стоит там, не понимая, что с ним только что произошло. То ли радоваться, то ли плакать. Что обычно делают в таких ситуациях? Кучаев никогда в них не был, несмотря на огромное количество девушек. Почему-то до поцелуев никогда не доходило. Хоть вроде он и не удивлен, будто все как обычно. Конечно, каждый день они целуются за тем углом, с сигаретами в руках. А вы как думали? – Твою мать, Саша! – вновь дверь его кабинета открылась, и парень подлетел на стуле, получив мини инфаркт. – Я поцеловал его, ты понимаешь! Какой я идиот! – Господи, кого ты уже успел поцеловать? – Кого-кого! Костю! – Чалов наматывал круги, не находя себе места. – А, точно. – Почему я такой дебил, ты не знаешь? – М-м, я всю жизнь думаю над этим. – Очень смешно, – Федя наконец сел рядом с Головиным. – Как я теперь ему в глаза смотреть буду? – Ну не обращай на него внимание где-то месяц, чувства сами угаснут. – Ты смеешься? Они уже несколько лет не угасают. – Потому что ты не хочешь их отпускать. А ты попытайся, вот еще вспомнишь мои слова. – Я подумаю над твоим предложением. Прозвенел звонок, и Федя хлопнув по коленям, встал со стула. Уроки никто не отменял, так что нужно продолжать работать. Возможно, Головин прав. Пора покончить с этим, все равно ничего хорошего не вышло. Федя жалеет. Жалеет, что начал все это. Он лишился лучшего друга, а ведь ему просто хотелось любви… И он принимает очень тяжелое решение. На выходных он съедет в другой кабинет. И никто его не остановит. На третьем этаже как раз пустует двадцать первый. Старый вонючий кабинет математики. Что ж, Чалову придется сделать из него конфетку, что не так просто, как кажется.