Плохая привычка

Натаниэль проснулся от того, что невесомая ладонь ветра взъерошила челку, и без того смятую краем подушки. Недовольно приоткрыл один глаз, щурясь от хаотичного танца солнечных зайчиков на занавеске, колеблемой всё тем же самым ветром. Дёрнул розовой пяткой, торчащей из-под одеяла. Ну, точно. Балкон. Дверь раскрыта больше чем наполовину, и оттуда, с улицы, тянет прохладным утренним воздухом напополам с запахом сигарет с ментолом. — Кас, ты снова за старое? — протянул Натаниэль, с трудом отрывая тело от кровати. Сказывалась добрая часть ночи, проведенная за учебниками. Поморщился, приглаживая непослушные вихры, идущие вразрез с его привычным образом идеального во всем старосты. — Мы же вроде договорились… Шагнул к балкону, проскальзывая под трепещущий ажур занавески. Кастиэль даже не обернулся, лишь дёрнул кистью, стряхивая с кончика тлеющей сигареты сизое крошево пепла. И затянулся снова, дразняще, с чувством. Словно никак не мог насытиться сигаретным дымом, наполняющим лёгкие. — Ты меня вообще слышишь? — Нат громко и с чувством вздохнул, подходя ближе. Коснулся плеча Кастиэля, украшенного затейливой вязью татуировки. Тот обернулся, продолжая удерживать сигарету меж пальцев. — Доброе утро, соня, — уголки губ Каса изогнулись в насмешливой улыбке, но за насмешкой этой скрывалась щемящая нежность. Та самая, которую он проявлял только к одному человеку во всем мире. К тому, что стоял сейчас непозволительно близко, и в чьих насыщенно янтарных глазах плескалось ничем не прикрытое осуждение. — Я надеялся, что успею до того, как ты проснёшься и решишь снова прочитать мне лекцию на тему «курение вредно и всё такое». Короткий, хрипловатый смешок Кастиэля заставил Натаниэля привычно закатить глаза. — Издеваешься? — не то задал риторический вопрос, не то констатировал он, ежась от очередного порыва ветра. После чего, неожиданно для Каса, протянул руку, выхватывая из пальцев последнего сигарету. Торопливо затянулся и даже не закашлялся. — Это что такое сейчас было, а? — Кастиэль попытался было отобрать сигарету, но Натаниэль ловко отступил в сторону, щелчком отправил её вниз, совершенно не заботясь ни о технике пожарной безопасности, ни о соседях снизу, которые однажды уже закатили скандал по поводу обнаруженных бычков. А ведь сам тогда был с ними заодно и долго дулся на Кастиэля, позволившего себе подобное. — У меня экзамен по французскому сегодня, — просто ответил Натаниэль, вцепляясь пальцами в чёлку. Взгляд зацепился за пламенеющий на коже предплечья засос, и он едва заметно усмехнулся, прежде чем продолжил: — Считай, что я так снял стресс и заодно тебя оградил от пагубного влияния никотина. — Ну спасибо, — парировал Кастиэль, привлекая его к себе для утреннего поцелуя. Следующие десять минут он беззастенчиво щупал Натаниэля за крепкую задницу, борясь с желанием прижать того к перилам балкона. А староста лишь податливо стонал ему в губы, да щурился, словно сытый кот. — Что бы я без тебя делал, а? — ирония в его голосе была ничуть не обидной, скорее наоборот. Она, подобно щепотке перца, добавляла остроты их отношениям. Тем самым, которые им пока ещё удавалось скрывать от большей части одноклассников. За исключением Армина и Алекси, конечно. Близнецы давно всё знали и, каждый раз встречая Ната и Каса в коридорах школы, заговорщически улыбались. — Скучал по мне? — риторически предположил Натаниэль, разрывая поцелуй и подтягивая повыше пижамные штаны, сползшие ниже уровня допустимого сантиметров эдак на пять. — Сделать тебе кофе? — не дожидаясь ответа, он маняще вильнул своей упругой пятой точкой и покинул балкон, направляясь на кухню. Кастиэль двинулся за ним, прикрывая дверь балкона. До начала занятий осталось чуть больше часа. Так что у них было достаточно времени не только на завтрак, но и на что-то среднее между жадными поцелуями и утренним сексом. После которого Кас, конечно, выкурит ещё пару сигарет. Что бы там ему ни говорил Нат. Просто потому, что в его жизни всего две плохих привычки: курение и Натаниэль.