«Можно ли доверять Учихе Рюзаки и позволить жить в Конохе?»
Хокаге уже видел, как разделились мнения. Яманака яростно убеждал, что Учиха должен остаться и стать полноправным шиноби Листа. Следом его поддерживали Акимичи и Нара. Здесь вопросов не было. Джоунины из Хьюга разделились — Хидео, подающий надежды джоунин, поддерживал Рюзаки. С ним заодно были и молодые шиноби клана. Старшее поколение выступило против. Они требовали запереть Рюзаки, провести тщательное дознание и ментальную проверку. Пришлому шиноби, тем более Учихе, не доверяли. Насколько Минато знал, его советники разделяли мнение старших Хьюга. Хокаге хлопнул по столу, прекращая споры. — Вижу, мы не придём к единому мнению. Предлагаю голосование. — Судя по записям прошлых глав Учиха и Яманака, Рюзаки невозможно подвергнуть допросу ментальными техниками. Голос Сарутоби казался беспристрастным, но Минато ещё помнил жаркие споры за каждого члена проблемного клана. Советник не желал их усиления. Он так и не смирился со смертью Данзо и подозревал Учих. — Предлагаю проголосовать. Останется ли Учиха Рюзаки в Конохе или будет признан нежелательным лицом? Глава клана Учиха нахмурился и скрестил руки. Статус нежелательного лица — это как нукенин, только без награды за голову. Рюзаки не будет иметь права находиться в Конохе, но шиноби Листа смогут общаться с ним. Такой вариант обезопасит секреты Конохи, но поставит Учиху в шаткое положение. За пределами Конохи на его глаза начнется охота. Впрочем, до возвращения Рюзаки как-то выживал. Слово Третьего имело вес — голосование провели. Все так, как и предрекал Минато. Инузука — против, Абураме воздержались. Узумаки Кушина обычно поддерживала Учих, но в этот раз, на удивление всех, проголосовала против. Её выбор вызвал очередные шепотки. Видимо, Обито громогласно хотел узнать её доводы, но Рюзаки удержал его за локоть и заставил сесть. Минато показалось, как он сказал: — Говорил же. Она будет против. Когда они успели пересечься после той первой встречи, когда Учиху привёл Какаши? Напарник Обито выступил за Рюзаки. Голоса сравнялись, когда проголосовали бесклановые джоунины. Минато обернулся к наставнику. — Многоуважаемые Саннины так и не высказали своё мнение. Поделитесь? К счастью или нет, но все трое легендарных шиноби присутствовали в Конохе. Они не разглашали свои позиции, чтобы не перевесить чашу весов, за что Минато был искренне благодарен. Последнее слово осталось за ними. — Учиха Рюзаки должен остаться в Конохе, — громогласно объявила Цунаде. Старшие Хьюга нервно икнули. Они никогда бы не пошли против Сенджу. Минато не мог не заметить ехидную улыбку Хьюги Хидео. Этот парнишка явно что-то знал. — Учиха Рюзаки прекрасно себя чувствовал вне Конохи. Он не пропадёт. Я против. — Джирайя пожал плечами. Все взгляды скрестились на последнем — Орочимару. Сарутоби не скрывал радости, он не сомневался в выборе ученика. Минато заранее просчитывал сколько писем ему придется написать, чтобы Рюзаки официально стал шиноби Дождя — ведь до приезда в Коноху Рюзаки носил символику Амегакуре. Работы непочатый край. Желтая Молния тоже был уверен, что змеиный саннин выступит против Учихи. Ненавидящий чужое внимание Орочимару поёжился и мимолетно посмотрел в сторону мальчика. — Рюзаки должен остаться в Конохе. Ответ вызвал шквал возмущений. Шисуи и Обито с поздравлениями кинулись к родственнику. Фугаку растерянно улыбался. — Не пожалеешь, Орочимару? — весело спросил Джарайя. — Уже жалею, — буркнул змеиный саннин, смотря на счастливую улыбку своего ученика. Послание, которое получил Орочимару незадолго до возвращения пропавшего Учихи, посеяло первые семена сомнений. «Ты познаешь многие тайны, Орочимару. Изобретешь новые техники. Но все это будет бесполезно. Помнишь, всегда найдется рыба больше? Пойдешь по неверной дорожке и останешься один в конце. Я могу показать, где ты свернёшь неверно». Когда же Орочимару увидел Рюзаки, увидел тени, что отражались в его глазах, то решил, что не может упустить такую возможность. Саннин доверился Учихе. — Поздравляю с пополнением клана, Фугаку, — даже всеобщий гомон не скрывал нотки сарказма в голосе Ёндайме. — Спасибо. Мы пойдем. Глава клана заманался. Тяжбы о Рюзаки отняли все его внимание и время. Фугаку банально устал. — Не спешите. Мы не решили, чем будет заниматься Рюзаки в Конохе, — Минато слегка похлопал друга по плечу, разделяя его ношу, — Или ты хочешь ещё несколько недель согласовывать его статус с советниками? — Ни за что. — Моё мнение не учитывается? — Спросил Рюзаки. — Нет, — в два голоса ответили ему. К группе присоединился отдохнувший Какаши — выздоровление Обито вернуло ему прежнее спокойствие. Хатаке вызвался проводить напарника до больницы. Была вероятность, что шебутной шиноби под шумок вернется в квартал Учиха и продолжит кутить с родственниками. — Наглый поклеп. Я тихий пациент. Вы Инузуку не слышали, а эта зараза лежит через две палаты от меня. — Хай-хай. Тебе нужно вернуться, не игнорируй рекомендации. — Я все вижу, — саннины ещё не ушли, Цунаде прекрасно слышала разговор, — немедленно возвращайся в палату, Обито. Знаменитая куноичи повернула к Рюзаки. Джирайя, который никогда не отрывал от неё глаз, приметил, что черты лица Цунаде смягчились, когда она посмотрела на паренька. — Жду тебя завтра в больнице, Рюзаки-кун. Нам нужно поговорить. — Он мелковат для тебя, Цунаде, — нагло прервал её Джирайя. — Но … не ирьенин, — одновременно сказали Рюзаки и Орочимару. На них уставились с удивлением. Кто бы мог подумать, что самый скрытный саннин так быстро споётся с пришлым шиноби? Орочимару притворился, что не заметил оговорку, и продолжил: — Рюзаки станет моим ассистентом в лаборатории. Многое узнаем, когда изучим его чакроканалы. — Об этом не может быть и речи, — Фугаку сжал кулаки, — над Учихой не будут проводить опыты! — Я не это имел в виду, — процедил Орочимару, посмотрев на главу клана сверху вниз. — У Рюзаки есть некие способности ирьедзюцу, — вмешалась Цунаде, отпихнув Джирайю, — он уже помогал раненным. — Вы собираетесь ненадежному шиноби открыть секреты Листа? — Удивился рвению напарников жабий саннин. И гадал, как он мог упустить столь многое: отношение к новому Учихе разнилось у Кушины, Цунаде, Хьюга и даже Орочимару. Когда малец успел их всех задеть? Джирайя за насмешкой скрывал неуверенность. Он не видел важную деталь, краеугольный камень происходящего. Судя по растерянному виду Хокаге, он тоже не понимал выводов шиноби. — Пока Рюзаки не реабилитируется, — голос Шисуи жёстко прервал спор, — рано привлекать его к работам в отделах. Предлагаю оставить его в клане под моим присмотром. После проверки я поделюсь своим мнением. Надеюсь, мой статус ни у кого не вызывает вопросов? Тихий голос гения Учиха вызывал мурашки. Вокруг Шисуи словно воздух дрожал, и люди отшатнулись от него, как от тлеющего пороха. Только Рюзаки остался рядом. Он довольно лыбился, смотря на заступника.***
На площади перед резиденцией ждали сыновья Фугаку. Итачи развлекал младшего братишку, показывая ручные печати, когда шумная компания Учих вывалилась из здания. Младший сын Фугаку тут же заметил, что внимание брата сместилось, и потянулся к нему. — А вот и наш маленький манипулятор. Рюзаки перехватил руку малыша и спас многострадальный хвост Итачи. Мелкий Саске скукожился и приготовился голосить. За неделю, пока Рюзаки проживал в доме главы клана, семья с удивлением заметила, что младший сын едва выносил присутствие гостя. Пришлый Учиха подозревал, что Саске инстинктивно зол на убийцу своего прошлого воплощения — Мадару. Хотя паренёк ничего не сделал мальчику и всегда старался развеселить его. Получалось с переменным успехом. Обычно Саске начинал кричать. Желая успокоить, Рюзаки взял малыша на руки и серьёзно на него посмотрел: — Прекрати, а то не верну тебя Итачи. Малыш освободил руку и с силой шмякнул по лицу Рюзаки. В столь маленьком возрасте Саске уже проявлял характер. В панике Итачи забрал брата себе. Малявка послушно пересел, но не отрывал темный взгляд от Рюзаки. Тот показал ему язык. — Отрадно видеть тебя в роли няньки. Но раньше ты лучше ладил с детьми, — сказал Шисуи. — Я и сам был ребёнком. Это несложно. Фугаку тяжело вздохнул, не сомневаясь, что камень кинули в его огород. Они так и не поговорили с Рюзаки о его переводе в Корень. Глава клана не мог найти слов для объяснения своего выбора, а Рюзаки и не требовал. Он пытался привыкнуть к мысли, что вернулся домой.