Сладкий привкус последнего мая

После несчастного случая прошло 5 дней. Лучше Роме пока не становилось. Наоборот, за это время Антону начало казаться, будто его друга подменили. Среди перемен были и перемены к лучшему, однако, то что он совсем не помнил того, что связывало их с Петровым, немного удручало. Раньше они часто вместе вспоминали приключения, свалившиеся на них, это вызывало некоторую ностальгию. Теперь же приходилось эти истории рассказывать заново. Это совсем не то… То, что для Антона было живым воспоминанием с картинкой, запахом и цветом — для Ромки это было сухой иллюстрацией из сборника рассказов. Он слушал Антона. Когда внимательно, с охотой, даже иногда смеялся. А иногда едва не засыпая. Слушал, но для него это были лишь слова. Лёгкие и сухие, ничем не подкреплённые. Только по секрету будет сказано, что почти после каждой встречи Антон по ночам вспоминал их общее прошлое, редко, но позволял себе пустить пару слезинок. Он не мог и подумать, что та дружба, те отношения — то, чего он так добивался — всё могло исчезнуть в один миг. Теперь для Ромки не было этого прошлого. Было растерянное настоящее и туманное будущее. И будет ли их дальше что-то связывать, никто не может знать. Даже Бяша заметно погрустнел, общаться с Антоном стал меньше, много молчал. Те единственные их беседы строились на осколках прошлого — комичных и не очень историях из прошлого их троицы. После коротких разговоров вновь следовало неловкое молчание. Самое сложное было совмещать посещение больницы и учёбу. В разгар учебного года учёба занимала не последнее место, однако и навещать Рому Антону хотелось почаще. Петров часто был вынужден допоздна засиживаться, чтобы успеть всё сразу. Последствием стал сон на уроках. Странное и непривычное состояние ранее прилежного ученика многим преподавателям не нравилось, но все же они молча наблюдали, не заостряя на этом внимание. Короткая стрелка на часовом циферблате указывала на начало третьего часа дня. По расписанию уже как 10 минут шёл урок литературы, Антон же уже посапывал на задней парте. — Петров, насколько я поняла, вы забыли, что находитесь в учебном учреждении и нужно проявлять хоть немного уважения к учителю, — занудным голосом начала тираду учительница, заметив хамское по её мнению поведение Антона. А её слова были нагло проигнорированы посапыванием… Тогда его в плечо толкнул Бяша. Антон разлепил тяжёлые, словно налитые свинцом веки и попытался сфокусировать взгляд на Марии Васильевне. Она тяжело вздохнула и снова обратилась к ученику: — В последнее время вы начали меня беспокоить. Раньше вы не позволяли себе так относиться к учёбе, — она села за свой стол и переложила тяжёлую книгу с одного края стола на другой, всем своим видом демонстрируя глубокое разочарование. — Извините, Мария Васильевна, обещаю, это в последний раз. — Прошу подметить, вы так же говорили в прошлый раз, — женщина ожидала услышать оправдания, но Петров лишь виновато опустил голову, — прошу остаться после уроков у меня в кабинете. — Хорошо, — пробубнил в ответ Петров и открыл учебник. Теперь ему снова придётся задержаться перед походом в больницу, а значит и уроки ему придётся делать позже. Остальную часть урока Антон пытался сосредоточиться на теме, не позволяя мыслям уходить в пустые размышления. Когда прозвенел долгожданный звонок, все засуетились. К нему сразу обернулся Бяша. — Тох, че с тобой, на, — голос прозвучал немного обеспокоенно. — Со мной все в порядке, — ложь, но и правду говорить желания совсем нет. — Пизди больше, я на слепого похож? — бурят недовольно начал складывать учебники в портфель. Тогда Антон действительно задумался: а что с ним? Он уже давно не чувствовал себя настолько опустошённым и уставшим, но можно ли винить в этом случившееся с Ромой? Сложно сказать. Об этом и думать совсем не хотелось. В принципе думать было слишком тяжело: всё в голове путалось настолько, что Антон не мог выцепить ни одну связную мысль. — Я просто не выспался, — Петров быстро пихнул учебник литературы в сумку и пошёл к выходу из класса. Бяша успел лишь проводить его взглядом и пожать плечами.

***

— Петров, вы же понимаете, что ваше поведение неприемлемо. Вы когда собираетесь взяться за голову? Часы пробили четыре часа дня. Мария Васильевна сидела в пустом классе перед когда-то самым прилежным и любимым учеником, пытаясь втолковать в его голову факт необходимости вернуться к занятиям. — Ну что же вы молчите? — Извините, я просто не выспался, я постараюсь исправиться. — Петров, вы мне говорите это все время. Что же у вас отнимает столько сил и времени, что вы не можете выспаться и спите во время уроков? — женщина сложила руки на груди и снова взглянула на ученика. Карие глаза учительницы блестели погрустневшими искорками. Ответа не последовало. Антон загнал себя в угол, загнал морально. И всё лишь из-за того, что предпочитал справляться со всем сам. Ему не хотелось признавать свою сильную обеспокоенность состоянием близкого друга. Тогда учительница подошла и обняла Антона. Это было слишком неожиданно, такое учителя позволяли себе крайне редко. — Петров, ну скажите хоть что-нибудь Я же вижу, что вам тяжело в последнее время. Может это из-за несчастного случая с Пятифаном? — этот вопрос слишком ошарашил парня. Блондин сразу вывернулся из рук учительницы и молча вышел из класса. В этот момент Мария Васильевна поняла, что поступила бестактно наступив с размаху на больную мозоль. Неожиданно даже для самого Антона из глаз полились слёзы. Петров прибавил шаг, а после и вовсе побежал, словно пытаясь убежать от самого себя. Всё показалось таким неправильным и бесполезным. Зачем добиваться чего-то, если это может разрушиться в один миг? Друзья, хорошие оценки, будущее. Всё настолько нестабильно, а Антон так устал пытаться поддерживать равновесие во всём. В таком состоянии Антон идти к Ромке не хотел. Помутневший взгляд упал на лес, он показался самым подходящим местом, чтобы побыть наедине с собой и успокоиться. Антона раздражало, что в последнее время он так много позволял себе плакать. Почему-то все накопившееся в один миг начало давить бетонной плитой на Петрова. Ему казалось, будто он буквально тонет в своих мыслях и переживаниях. Ещё чуть-чуть и он уйдёт с головой под тягучую смолу эмоций и задохнётся. Пора бы взять себя в руки, пора… Антона начало потряхивать, руки и ноги обмякли от слабости. Облокотившись об первое попавшееся дерево, парень медленно осел на землю. Сейчас нельзя поддаваться панике, его ждут в больнице. Тот, кому он должен помочь, тот, кто очень разочаруется, если его не придут навестить. Сейчас они снова стали хорошо ладить, но опасался, что это ненадолго. А что если Ромка снова потеряет к нему интерес. Нет, ему определённо нельзя позволить этому повториться. Рома начал слишком резко меняться. Удивительно, но он даже попросил у Петрова книгу, которую тот взял в больницу, чтобы читать в перерывах. Хоть напрягать зрение Ромке не стоило, медсестра разрешила ему понемногу читать. Антон оставил ему книгу. Раз тот сам захотел, то почему бы и нет? В школу он не ходит, пусть хоть как-то занимается. Ещё блондина беспокоил вопрос учителя… Он наводил на кучу странных и тревожных мыслей. С трудом, но он всё же заставил себя отставить переживания на задний план, сейчас не время расклеиваться. Он тыльной стороной руки смахнул выступившие слезы и поднялся. Надо идти, иначе он не успеет на часы приёма.

***

— Эта книга просто потрясающая, мне очень нравилось, хоть я и прочитал только одну треть книги. Ты не мог бы её оставить у меня ещё на некоторое время? — в голосе Ромки проскальзывали необычные для него эмоции: заинтересованность, местами даже восхищение. — Ты когда успел-то? Тебе сейчас лучше не напрягаться, ты же знаешь, — Антон, как обычно, занял место на табуретке возле койки Ромы. Ему очень нравилось, что сейчас Ромка стал более открытым и улыбчивым. — Все в порядке. Сегодня кстати родители приходили, — Пятифан погрустнел и замолк. Эта новость не обрадовала и Петрова. Мало ли чего они могли наговорить. — И как все прошло? Друг отвернулся к окну. Антон давно заметил, что он так делает, если расстроен. — Так себе, от них несло алкоголем. Насквозь прокуренные. Сказали, что очень ждут моего выздоровления. Мама даже расплакалась, когда узнала, что я совсем ничего не помню. Но что-то мне подсказывает, что они не такие заботливые, какими хотели бы оказаться. Я правда плохо помню, — Антон положил руку Пятифану на плече в знак понимания и поддержи. — Они и вправду были не самыми лучшими людьми для тебя, но думаю, что у вас есть шанс все изменить. — Ты прав, но теперь нет желания выписываться из больницы. Я не помню, как жил раньше, кому я могу доверять, а кому нет. Я абсолютно ничего не помню, у меня есть только твои рассказы, — он повернул голову обратно к Антону и улыбнулся. Умение скрывать истинные эмоции у него не пропало. В палату зашла медсестра с подносом с дымящимися чашками. Это уже была традиция: пить чай по вечерам и обмениваться свежими новостями. К счастью Галину Сергеевну не ругали за то, что она много находилась с ними. Сейчас Рома был единственным, за кем она лично присматривала. Так или иначе ей приходилось бы часто появляться в этой палате. — Чего грустим, молодые люди? — она поставила поднос на тумбочку. Ромка потянулся за своей чашкой — Обсуждали визит моих родителей. — Так это они сегодня приходили? — женщина немного напряглась, наверное тоже заметила, что те были мало приятными людьми. — Да, они мне не очень понравились, — Антона это не удивило. Ещё бы, такие люди мало на кого производили хорошее впечатление. Раньше Антон никогда не встречал их трезвыми. Каждый раз его сдавливало сожаление, однако что он мог сделать… — Когда Рому будут выписывать? — Антон решил перевести тему. Сейчас не хотелось говорить о грустных вещах. — Черьез два дня, — Галина достала из тумбочки печеньки и тоже поставила на поднос, — однако потом еще хотя бы неделю Роме нужно будет отдыхать дома. Я буду навещать его, чтобы менять повязки. — Какова вероятность того, что у меня восстановится память? — 50 на 50. К сожалению, я не могу гарантировать того, что ты все вспомнишь. Обычно после сильного сотрятсения пациенты просыпались едва ли через десять минут, но ты был в коме около двух часов, — в помещении повисла напряжённая обстановка. Это нужно было срочно исправлять. — Я же принёс свой блокнот с рисунками, как и обещал, — резко вспомнил Антон и уже потянулся к сумке, что бы показать свои зарисовки. Первым делом блокнот сразу попал в руки к Роме. Он начал листать одну страницу за другой, пока не наткнулся на свой портрет. Там он сидел на подоконнике и загадочно покуривал сигару. Взгляд был устремлен куда-то вдаль. — Красиво, — тихо отозвалась Галина Сергеевна, которая тоже мельком посматривала на зарисовки Антона. — Да, ты замечательно рисуешь, — так же удивлённо произнёс Пятифан, — ты где-то учился? — Нет, я самоучка, — парня смутил такой всеобщий интерес к его творчеству. — Ты был бы отличным художником, — подметила женщина, попивая свой чай. — А то, не думал поступить на художественный факультет или на какую-то творческую профессию? — Родители хотят, что бы я стал адвокатом. Говорят, что это самый стабильный вариант заработка, — Петров и сам задумывался в прошлом насчёт творческой профессии, но когда он сообщил об этом родителям, они сразу не восприняли всерьёз слова сына. Отец лишь сказал: — Настоящий мужчина не прокормит всю семью рисуночками на листе бумаги. Тут нужна более серьёзная работа. Мужская. Немало потом было скандалов насчёт будущей профессии Антона, но своего у него так и не получилось добиться. После этого он просто смирился. Ничего не оставалось, как только согласиться с родителями. — Тох, расскажи лучше как день прошёл, — похоже Роме тоже не нравилось, куда ведёт их разговор. Антон мотнул головой и начал рассказывать все, что было в течении дня. Галина и Рома внимательно его слушали и прерывали только лишь когда хотели что-то переспросить. Петрову необходимо было выговориться, хоть он и многое не рассказывал. Однако чувство лёгкости сразу настигло парня, когда тот рассказал все новости. Только после этого медсестра взволнованно посмотрела на часы. — Ох, дорогие мои, мне идти надо. Уже 8, надо… кое с чем помочь мне там. Вы сидите, только недолго. Если что зовите, — Галина Сергеевна быстрым шагом вышла из помещения, оставив парней наедине.

***

Домой Петров вернулся только к девяти. Мать недовольно поглядывала на того, пока он старался быстрее расправиться с ужином. Предстоял долгий вечер за уроками. Войдя в свою комнату, Антон застал там свою сестру. Она грустно поглядывала на него. — Тоша, ты выглядишь таким усталым, — девочка подошла к брату и крепко обняла. — Все хорошо, Оля, не волнуйся. — Я хотела у тебя спросить, ты не против? — сестра отстранилась и посмотрела ему в глаза. — Спрашивай конечно. — Ты можешь меня взять на днях с собой в больницу? — вопрос был неожиданным, однако Антон подумывал, что сестра захочет увидеться с Ромой. Раньше Пятифан оставался с Антоном, когда тот должен был сидеть с сестрой, так как родители уезжали в город. И к удивлению блондина они неплохо поладили. — Конечно могу.