A Hero's Lament

Дрим был известен во многом: владелец кафе, очень щедрый, отзывчивый и добрый человек. Тихий и бдительный, беспокойный защитник. Любящий отличный повар и довольно известная фигура.

Убийца, лжец, вор. Когда-то герой, нет, никогда не герой

Дрим не был глупым. Может быть, не лучшим в нюансах социального взаимодействия и, может быть, он лучше в определении эмоций, чем утешение их. Но это не означает, что он идиот. Он заметил, что Томми предпочитает использовать свою правую сторону. Видел, как Таббо чесал себе уши, когда беспокоился. Он заметил, как МД трудно дышать иногда не от усталости, а от какой-то астмы. Там был клиент, который приносил газету и щурился в неё в течение нескольких долгих часов, очевидно нуждался в очках. Был ещё один, который постоянно менял место работы и был завсегдатай, но никогда не был способен что-либо купить. Те двое сидели за столом и неловко флиртовали часами. Много людей приходили и уходили, у каждого была своя жизнь, история, любовь и страхи. Они пугались, когда Дрим называл их по имени. Он даже знал, что имя черноволосой женщины — Рена, но она не хотела, чтобы кто-то знал. Вот почему когда Прометей вошел в кафе вместе с Уилбуром, весело болтая и присоединяясь к еженедельной попытке раздражать его, чтобы он никогда не возвращался, Дриму не было весело. Хуже того, казалось, никто не понимал почему. Казалось, не имело значения, что цвет кожи Прометея был того же смуглого оттенка, что и у Сапнапа, или что их волосы были одного стиля. Рога были такими же, а когда он смеялся, вспыхивали искры, и никто даже не вздрогнул. Либо все знали, либо никто не знал. Судя по выражению лица Томми, он склонялся к последнему. Полное непонимание в глазах, его рука всё ещё была перевязана уже две недели после того инцидента. МД, казалось, тоже не мог сказать, даже когда использовал свои ограниченные способности пространственного восприятия, чтобы убедить Уилбура, что в кафе водятся привидения. Честно говоря, Дрим был всё более и более уверен, что он единственный вменяемый человек в комнате, когда Сапнап решил поджарить его сотрудника, когда ему не продали острый напиток или закуску или что-то в этом роде. Чего у них не было, если только не учитывать корицу. Корица не считалась, но это было самое близкое, что у них было. — Слушай сюда, чувак, если ты не собираешься ничего покупать, тогда сядь и схлопнись, — Томми, наконец-то, хлопнул руками по столу. Сапнап щёлкнул языком высекая искры. — О-ой, да ладно, я думал мы друзья, — надулся Сапнап, откидываясь назад и покачиваясь на пятках, держась за стойку для поддержки. Дрим наклонил голову набок. То, как он это сказал, выражение его лица… это показалось знакомым? Его Дар громко загудел. На поверхность всплыло воспоминание.

-=-

“О-ой, да ладно, я думал, мы друзья”.

Вулкан был уникальным героем по целому ряду причин. Первым и наиболее очевидным был тот факт, что, технически, он был сделан из огня и его волосы были дымом. Никто не знал, почему его Дар, Хеллфайр, проявлял себя именно так, но это было неважно. В результате вы имели довольно мощный Дар с такими же мерзкими побочными эффектами. То, что он был сделан из огня, сделало его слабым ко всем видам воды, но во время дождя он становился ходячей дымовой завесой. Тем не менее огонь Вулкана становился только жарче, чем злее он становился, не говоря уже, что удары огнем причиняли боль, кем бы ты ни был. Черт возьми, никто вообще не мог даже прикоснуться к Хеллфайр. Даже его броня была неприкасаемая. Естественно, Хеллфайр был назначен в команду с Дримом, которую очень удачно назвали Дрим-тим из-за позиции главного звена. Кто еще мог справиться с ходячим костром, кроме человека, которого считали самым сильным человеком на свете? Не так уж и многие. Дрим просто снова отодвинулся, когда Хеллфайр попытался обнять его за плечо. Он не позволил Хеллфайр коснуться его. Тенденция к таянию кожи была довольно серьезным сдерживающим фактором, и Комиссия по героям не одобряла рубцовую ткань. Дрим не знал почему. Он не был воспитан, чтобы задавать вопросы. — Мы не друзья. — Это была их первая встреча, но, как ни странно, Хеллфайр вёл себя так, словно они были друзьями много лет. Дрим не знал его. Они никогда раньше не встречались. Кто вообще пытается прикоснуться к тому, с кем только что познакомился? — Давай, чувак, в конце концов это обязательно произойдет, — Вулкан надулся, это выглядело странно на его лице, поскольку технически там не было рта, — Послушай, мы станем лучшими друзьями, а потом я вытащу нас из этого места, запомнил? Вулкан часто обещал “вытащить” их.

Лжец

-=-

Дрим притворился, что не понимает, что имел в виду Вулкан, даже сейчас

Он лгал себе, потому что не хотел думать иначе.

Он не хотел думать о последствиях

Они не были друзьями

— Эй, знаешь что? Я не думаю, что когда-либо узнал твоё имя, — перед ним был Вул-... Сапнап. Вытягивает шею, чтобы посмотреть Дриму в глаза, несмотря на разницу в росте, которая возникла из-за сидения на потолке. Его глаза были злыми, улыбка ещё хуже. — Др… - оборвал себя Дрим, — Клэй, меня зовут Клэй, — Он глубоко вздохнул. Анна зашипела рядом с ним, ползая по его ноге. Дриму пришлось взять себя в руки. Не имело значения, кто был перед ним, не имело значения, потому что это был даже не Вулкан. Это был не Вулкан, это были не Дрим-тим, и ему нужно было это запомнить. — Клэй, да? — Сапнап прищурился: — Зови меня Сапнап, меня все так называют. Я бы пожал тебе руку, но вы просто слишком высоко. Бьюсь об заклад, воздух там чище, — Он смеялся, как будто сказал что-то смешное. Свет выскакивает, спасаясь от него, когда зубы Сапнапа щелкают вместе и делают искры. МД вылил стакан воды себе на голову. Дрим определенно не смеялся над этим, это было бы грубо. Сапнап тоже не издавал высоких звуков, которые лучше принадлежали бы пнутому чихуахуа. Сказать так было бы смешно. — Уноси свою задницу отсюда, фейерверк, — МД ударил его стаканом по макушке, прежде чем отправиться его мыть. Сапнап заикался, потирая затылок. Его глаза были широко раскрыты. — Думаю, это место действительно населено привидениями, — пробормотал он. Дрим пожал плечами в ответ, глядя на него сверху вниз и наблюдая, как Сапнапу становится все более и более неловко. По мере того как его дискомфорт рос, неудачная попытка пошутить становилась все хуже.

В конце концов, он сдался и ушел.

Хорошо

Дрим больше не хотел видеть Вулкана

Он вернулся к вышивке, слушая безымянные мелодии и тихое бормотание кафе: Томми иногда принимает заказы или разговаривает с Таббо, когда технически должен работать. Дрим прислушался к шуму.

Это было лучше, чем думать о том, кого еще он может встретить

…

Дедал не часто отсутствовал. Несмотря на то, что он верит в Икара и его причины быть линчевателями, он не был хорошим бойцом. Но это было хорошо для их целей. Один патрульный и технический специалист были идеальной, крошечной командой фальшивых героев, о которой они могли мечтать. Кроме того, Дедал обожал свою работу за то, что мог собирать информацию. Взлом, шпионаж и проникновение в места, где он определенно не должен был быть — были волнующими. Активное патрулирование ему не подходило. Икар этого не понял, но опять же, Дедал не понимал, как можно бегать по крышам всю чертову ночь. Но если всё это правда, тогда какого черта он здесь забыл? Дедал пригнулся за шестнадцатилетним колесом на кирпичах, пули ударили о землю и срикошетили от металла. Его ноги горели, дыхание вырывалось резким вздохом, сердце билось в уши. Это должен был быть простой день, ночь... и то, и другое? Они провели день на работе Томми, смеялись над недогероем и пошли домой. В основном, что делали каждую неделю. Что отличалось, так это то, что они устроили сегодня. Заброшенное здание и типичная ситуация типа "войти и выйти". Информация, найденная Дедалом, гласила, что сюда никто не заходил. Никакого пешеходного движения, никаких зевак и, конечно же, никаких рабочих. Итак, Дедал заметил неизвестных, бросающих загадочный пакет и запихивающих USB в одну из многих дыр в стене. Естественно, они отправились на расследование. Икар настоял на том, чтобы Дедал присоединился к нему, дразнил его тем, как необходимы физические упражнения. Это была лёгкая миссия. У Дедала встали дыбом волосы, когда кто-то упал в его укрытие, почти обрушив биту на его голову. Мимо проносились едва не задевшие пули. Икар бульдозером сбил стрелка. Послушайте, они не собирались прерывать встречу между Лас-Невадасом и каким-то головорезом, которого они называли Кошмар, когда вынюхивали. В основном, казалось, что Лас-Неваде не понравилась инициатива Кошмара. Это имело смысл, Дедал пнул человека в маске в зубы, ткань с ромбовидным рисунком окрасилась кровью. Как только его и Икара обнаружили, Кошмар смирился и исчез во тьме. Теперь поговорим о насилии. Икар был сбит с наводчиком, указанное оружие пронеслось по полу, оба боролись за него. Дедал направился к портфелю, USB-накопитель уже был в безопасности в кармане Икара. Или настолько в безопасности, насколько это возможно, поскольку они изо всех сил старались выжить с этими парнями. Шипы выстрелили, вонзившись в ногу заставив упасть и корчиться от боли. Что? Дедал моргнул в болезненном замешательстве, горячее чувство распространилось от его ног. Слишком жарко, слишком тепло. Он закусил губу. Ни у одного из них не было шипов! У стрелка был толстый панцирь на открытой коже, как у черепахи, женщина с бейсбольной битой была полупрозрачной, за исключением её костей, что было в основном жутко, а у алмазной маски были волосы, меняющие цвет. Никаких шипов, едва ли опасных. Дедал дрожащими руками вырвал шипы из своей ноги, кровь запачкала его штаны и медленно капала на землю. Было темно, слишком темно. Это должно было быть так темно? Он не помнил, его голова была затуманена. Звуки боя доносились были так далеко. Шаги были громкими, слишком громкими. Его зрение уменьшалось, по краям наползал туман. Дедал видит чёрные сапоги Найтмера. Он поднял портфель, когда Дедал рефлекторно протянул руку даже когда движение потянуло за открытую рану. Боль, яркая горячая боль, его спина была в огне. Почему так больно, почему так больно. Плохая леди замахнулась на него и сильно ударила. Слишком тяжело. Это больно, это больно, это больно.

Дедал закричал.

Мир превратился в огонь.

…

Томми проснулся первым, губы медленно синели, когда ледяной холод въелся в его кожу. Его голова болезненно пульсировала, и, вероятно, пуля все еще торчала у него в боку. К счастью, он уже был прожжен, когда он сжег все здание после того, как увидел, как Таббо врезался в землю от летучей мыши. Громкий стон вырвался у него, когда он неохотно открыл глаза. Он лежал рядом с Таббо после того, как бросился на своего друга, чтобы защитить его от огня. Несмотря на это, ожоги все еще были на обеих руках и ногах, наполняя воздух запахом горелой плоти. Если участники Лас-Невадас и погибли — он этого не помнит. Здание вокруг них почернело, и без того крошащийся бетон, казалось, был на расстоянии одного сильного ветра от того, чтобы раздавить их. Томми приподнялся на руках, их жгло от ожогов. Острый и горячий, но Таббо был важнее его боли. — Де… — Томми резко закашлялся, — Таббо? — Он потряс Таббо за плечо. Таббо пошевелился застонав. Он приоткрыл глаза, и они тут же снова закрылись. — Таббо? — Томми попробовал еще раз, Таббо не пошевелился. Это был обморок? Он должен был просто быть без сознания. Хотя это было не очень хорошо. Лучше бы он не был мертв. Он не мог быть мертв. — Давай, большой Т, это не смешно, — умолял Томми, сердце набирало обороты. Он толкнул Таббо в плечо, это не сработало. К его лицу прилила жара, но не от ожогов, в уголках глаз выступили слезы. Дыхание участилось. Его босс, он должен был позвонить своему боссу. Клэй знал, что делать, он всегда знал. Он был, типа, лучшим в оказании первой помощи, он бы знал, что делать. Томми засунул руки в карманы в поисках телефона, который он неохотно держал при себе. Ожоги были ужасно натирали о его одежду, но Томми было всё равно, не сейчас. Таббо был важнее. Почему он настоял, чтобы Таббо пошёл? Если бы он этого не сделал, он бы не пострадал. Почему, почему, почему? Дрожащие руки изо всех сил пытались правильно найти контакт Клэя. Слезы затуманили его зрение, но вскоре знакомый звон разорвал воздух. Он был деформирован, звук вырезан и определенно поврежден от жары. Всё здание было повреждено. — Алло? — Голос Клэя потрескивал в динамике, и Томми чуть не заплакал. Ну, он уже плакал, но все же это был скорее крик облегчения. Что-то, в чем Томми никогда бы не признался, чтобы ослабить напряженное чувство в его животе. — Клэй? — сдавленно выдавил Томми: — Я… Мне нужна помощь, — он с трудом выдавливал из себя слова. Каждый вдох приносил пепел и затяжной дым, каждый выдох пробуждал в его сердце тревожное, сжигающее чувство. Он не хотел говорить, но должен был. Он должен был. — Томми, что случилось, — потребовал Клэй, это был не вопрос. В его голосе звучала резкость, которую Томми никогда раньше не слышал. Это было... опасно. Как будто Томми собирался ввязаться в худшую драку в своей жизни. Шутки над этими инстинктами у него уже были, и теперь Таббо не двигался. — Была драка, Таббо сильно ударили битой, — Он изо всех сил пытался нормально дышать, — он не проснется, мы не можем позволить себе больницу или скорую помощь или, или… Клэй, я не знаю, что делать. — Дрожь Томми усилилась. — Включите мне громкую связь, Томми, — голос Клэя оставался спокойным, но все еще с опасными нотками. Это потребовало немного усилий, но он сделал, положив телефон на пол и сопротивляясь желанию почесать руки. Это усугубило бы его травмы. Он не был глупым. — Мне нужно, чтобы ты снял костюм Таббо как можно аккуратнее. Не задевайте кожу — это важно, так же не двигай его. — приказал Клэй. Был звук его разговора с кем-то еще, может быть, с постоянно появляющимся и исчезающим соседом по комнате? Томми почти каждый день не мог вспомнить их имя. Неважно, он должен был следовать указаниям. Он начал с легкой части — маски. Это просто вырезано сзади, так как он не использовал его очень часто. Гораздо проще сделать, чем у Томми, который обнимала его голову и дергала за уши всякий раз, когда он снимал её. Остальное было сложнее со всей этой штукой “не двигай его”. Томми не понял, но он должен был доверять Клэю. Поэтому он просто закатал рукава и убрал под броню. Это были просто подставки для катания на коньках, которые они нашли в мусорном контейнере. — Хорошо, Томми, — прервал Клэй отвлеченные мысли Томми, — кто-то придет за тобой, не беспокойся о деньгах. Я с этим разобрался. Просто оставайся на телефоне и не засыпай, хорошо? — Б-больница? — Голос Томми надломился, он ненавидел больницы. Ненавидел их со жгучей страстью. Безличный, холодный с медицинским персоналом, которому было всё равно. Им было всё равно. Никогда, никогда, никогда. — Я буду там, Томми, я защищу вас двоих, хорошо? — Голос Клэя смягчился: — Никто не причинит тебе вреда пока я буду рядом. — Томми отрывисто кивнул, на мгновение забыв, что Клэй его не видит. Это помогло лишь немного. — Хорошо, — ничего не было “хорошо”, — Я послежу за Таббо, — пробормотал он, потому что, если бы у него был выбор, Томми бы никогда не заговорил снова. Никогда больше, только не снова. Но у него не было выбора. Это для Таббо. — Ты хочешь, чтобы я оставался на телефоне? — спросил Клэй. Томми дернулся, нет, ну, да. Он должен был остаться, Клэй должен был остаться. Томми не смог бы сделать это в одиночку. — Да, — прохрипел Томми. Дышать было больно, голова отчаянно хотела, чтобы он сдался и заснул рядом с Таббо. Его крылья сильно болели, и он был уверен, что его железы были почти полностью сожжены. Потребовались бы часы, чтобы снова покрыть их должным образом. — Хорошо, хорошо, я подумывал о том, чтобы добавить кое-что в меню, хотите послушать об этом? — Клэй его спросил, Томми не мог заснуть. Он не мог. Тогда он и Таббо были бы в опасности, огромной опасности. —Да, — Томми, возможно, ничего не сказал. Это так было тихо. Клэй начал объяснять свои идеи для “мексиканского печенья со специями" после того, как Сапнап, та сука, пожаловался на отсутствие вариантов. Томми не знал, что это такое. Он тоже знал, что ему что-то говорят. Конечно, Томми цеплялся за слова со злобной силой, чтобы оставаться бодрствующим и осознанным, но они просто текли мимо. Странно успокаивающий и монотонный по причинам, которые он не признавал. Никогда не было никаких пустых банальностей. Никаких “всё будет хорошо”. Томми был ему благодарен, Томми ненавидел пустые обещания. В итоге Клэй добрался туда раньше скорой помощи. Они всегда были такими чертовски медленными, как и полиция. Пожарные были в лучшем случае наполовину приличными и никогда не ходили в промышленный район. Никто не должен был. Так почему же он решил, что это хорошая идея. Томми был поражен, когда Клэй повесил трубку. Он посмотрел вниз на это, а затем вверх, чтобы увидеть человека, осторожно пробирающегося сквозь обломки. Он… что-то говорил? Ничего из того, что он мог понять, не тогда, когда был таким уставшим, страдающим от боли и испытывающим такое облегчение одновременно. Он встретился взглядом с Клэем, выдавив дрожащую улыбку с заплаканным лицом и сажей, въевшейся в его кожу. Клэй подошел ближе. Облегчение, которое он испытал здесь, было ощутимым, и он никогда бы не признался в этом, если бы у него был выбор. С таким сильным облегчением, что Томми наконец дрогнул. Томми потерял сознание с гримасой, которую едва ли можно было назвать улыбкой. По крайней мере, они были в безопасности. Верно?