***
На следующее раннее утро, когда холодный туман с рек вскоре оседал на траву, а первые лучи восходящего солнца рассеивал тени мрачного леса. Стрекотание ночных насекомых и лесная тишина, сотворил в душе неописуемый покой во снах Армель. Когда роса скатилась с листка и упала на кончик носа девушки, та быстро открыла глаза. Она поёжилась от влажного холодного воздуха и сонно нахмурившись, пошевелила конечностями, дабы их размять от единственной позы всей ночи. Ноги и руки, которые сохранили тепло, тут же покрылись мурашками от лёгкого ветра и шевеления, но Армель не обращая внимания, тут же поднялась неловко на ноги и посмотрела на Ники, который свернулся у потухшего костра в позе эмбриона. Он спал беспокойно и хмурил брови, сморщив нос. Казалось, что этот беспокойный сон тревожил человека, но тот упорно спал, даже скрещенные руки сжимали ткань рубашки до обеления костяшек. Армель томно смотрела на его фигуру и всё же обдумала, что нужно разбудить этого болтливого парня. Она присела на корточки перед ним и прикоснулась к плечу Ники. Он был еле тёплый, а от ледяных ладоней Армель, лишь старался отодвинутся, но безуспешно. Фигура Ники недовольно каталась по земле, но Армель, не обращая внимания на детские выходки парня, резким движение сотрясла всю фигуру. Ники нахмурился и вытащил руку, дабы отмахнуться от беспокойства его сна. Он хлопнул по руке Армель, и та быстро убрала её, шипя от боли. От воздействия холодного ветра и жгучей боли, тыльная сторона тут же покраснела и Армель тут же с новой силой резко пнула тело Ники на спину. Ники проснулся от резкого толчка и сквозь пелену сна увидел озлобленную фигуру, которая сидела на корточках. — Ты чего делаешь? — хрипло возмутился Ники, стараясь разлепить веки. Он потёр глаза своими ладонями и согнул ноги, стараясь быстрее проснутся. — Нам нужно идти. — Армель поднялась на ноги и высокомерно подняла подбородок. — Куда? — глупо спросил Ники, убирая руки с глаз и посмотрел на Армель, которая вскоре смотрела на густую растительность. — Нам нельзя останавливаться. — бросила слова Армель и развернулась пятками к Роки, которая спокойно лежала и уже подняла голову после сна. Ники посмотрел на вверх, где ветки высоких деревьев закрывали бледно синее небо с едва мелькающими звёздами. Он медленно поднялся с земли и отряхнув прилипшую грязь от своей одежды, потянулся. Ники посмотрел на девушку, которая погладила лошадь и что-то бормотала себе под нос, смотря на Роки. Он всё же задал вопрос, подозрительно прищурившись. — Почему же? Армель помолчала с минуту и повернула голову в сторону Ники, который поправлял ворот рубашки. Она заметила светлый шрам с характерной розовостью, но не обостряла слишком много внимания. — Ты знал, что когда в тебя стреляют, то нужно двигаться зигзагом? — спонтанно спросила Армель, сохраняя ту холодность, которая была в самом начале. — Не понял? — ответил Ники, хмуря брови, меняя выражение на неприглядное Армель разочарованно вздохнула и терпеливо ответила. — Тот, кто стреляет в тебя, ему нужно время, чтобы объект двигался в одном направлений, а не метался из другого места в одно. — И? — Ники не до конца понял всю мысль Армель, поэтому нетерпеливо снова спросил, — Ты на что намекаешь? — А то, что те, кто за нами имеют слежку, ожидают, что мы не будем двигаться, чтобы выпустить пулю в наши спины. Армель поднялась на ноги и развязала поводья с дерева. Она спокойна и даже в некотором роде ленива. Сон, который был у неё ночью, был несколько тревожным и не дал до конца того крепкого сна, который раньше был, к тому же, спина болела сильно. Ники понял после объяснения Армель всю суть и усмехнувшись, задал ещё один вопрос. — А что? Куда-то торопишься? Армель замерла, постепенно сжимая поводья в своих руках. Она опустила голову и замолчала. Ники, оценив всю представшую сцену, тут же сделал шаг и подозрительно продолжил. — У тебя уже есть план куда направиться? Армель насторожилась сию приближению этого парня и резко подняла голову. Она настороженно посмотрела на него, показывая пугающий взгляд, отчего Ники пришлось поднять руки в знак капитуляции и со смешком объясниться. — Не смотри ты так. Шарль, я просто интересуюсь. Армель поджала губы и выдохнула воздух из лёгких. Она прекрасно поняла, что этот Ники не простой как Жюли, которую можно просто так выкинуть. Он более любопытный, словно прощупывая человека насквозь. Армель даже заподозрила, что это второе «я» её погибшей матери, которая тоже любила порой совать нос в её дела. Армель приходилось с головной болью говорить свой распорядок дня и какие дела её ждут на грядущий день, получая осуждения в свою же сторону от матери. Но Ники — это не её мать и вместо правды, можно лишь смешать с ложью, чтобы она казалась более правдоподобной. — Помнишь, что я говорил вчера? — спросила Армель, постепенно расслабляя лицо. — Мы много чего говорили. Можно конкретно? — ответил Ники, не отводя взгляд от Шарля. — Про то что я хочу пойти по военному пути. — ответила Армель, тихо наблюдая за реакцией назойливого компаньона. — А! — Ники тут же хлопнул себя по лбу, — Ты про это что ли? — Да, — Армель полностью расслабилась и кивнула, она продолжила, — Я всю ночь думал, куда можно пойти, чтобы осуществить свою мечту. — Ну так бы сразу! — Ники вздохнул с облегчением и положил руку на плечо Армель, — Но скажу, что до Академии Фехтования нужно иметь официальное разрешение от людей, которые были признаны лучшими в Академии Фехтования. У тебя есть два разрешения? На вопрос, он опустил голову и посмотрел на Армель с ухмыляющейся улыбкой на лице, щуря глаза. Армель тут же помрачнела. Какого чёрта сразу два разрешения?! У неё самой нет и на себя, ясно! К тому же, из-за розыска её персоны, то где она достанет тебе его? Армель ткнула локтем в талию Ники и хмуро сказала, дабы не распылять своё возмущение на этого глупца. Ведь, на кой чёрт ей этот идиот с длинным языком вообще нужен? В душе, Армель много раз пинала этого бедолагу за его любопытство. В прочем, Ники знал, что он умеет надоедать людям, поэтому нагло этим пользовался всегда. — Нет. — Тогда вопрос закрыт? — Нет. — Что? Всё-таки есть идея как их достать? — Нет. — У тебя есть другие слова кроме «нет»?! — психанул Ники, хлопая Армель по голове своей грубой ладонью. — Не бей меня по голове! — Армель тоже вышла из спокойствия и ударила по наглой лапище, злясь, что у неё не было меча, чтобы отрубить эту руку к чертям. Ники посмотрел на свою ноющую руку и моргнул. У мальца была достаточно хорошая сила, хотя по телосложению и не скажешь. Он глупо задал вопрос, не сводя взгляд от красной области. — Так есть идея как их достать? Армель потёрла свою голову, вороша свои волосы в полнейший беспорядок. Она сплюнула и больше не могла смотреть на Ники, поэтому, кинула поводья на землю и пошла искать свою шляпу, которая лежала возле кустов. Прошлой ночью, после перекуса, она сняла её у кустов и пошла к дереву, чтобы заснуть именно там. — У тебя есть идея? — провокационно спросила Армель с издёвкой в голосе. — Есть. — ответил Ники, выходя из своего ступора и склонился, чтобы поднять поводья. Армель подняла шляпу и не надев, тут же повернулась к нему и вопросительно посмотрела на него. Её мозг был напуган от такого ответа. Ведь она планировала сначала попасть в Огненное Королевство и через Генерала Клиффорда выйти на Академию Фехтования, но этот дурак, который имел деревенский жаргон, знал, как достать приглашение! Армель не могла поверить в начале, но потом призадумалась. Может, всё-таки, этот Ники не простой человек? Ники понял, что за спиной, Шарль был шокирован его предложением и тут же переполнился горделивостью. Он повернулся и похлопав себя по груди, торжествующе сказал. — Поверь, я знаю у кого можно достать приглашения! Просто доверься моему профессионализму! Армель увидела его горделивый вид, сразу же почувствовала, что будет всё так просто, как она наивно думала. — Шарль, только, сколько тебе лет? Я боюсь, что тебя не возьмут в Академию, если тебе нет шестнадцати. Армель фыркнула и лениво ответила. — Мне скоро девятнадцать. Ники поперхнулся воздухом и неверующее посмотрел на фигуру Армель.Этому мелкому почти девятнадцать? Что?!
— Не может быть! Тебе на вид и шестнадцать не дать! — Пф, — Армель презрительно фыркнула, — Плохо от того, что ты младше меня, да? — Вот ещё! — возмущённо ответил Ники, краснея как маленькая девочка от злости. Армель почувствовала себя намного лучше, увидев такой вид Ники.***
Во дворце Снежного Королевства среди холодного мрамора и хрустальных стен, где отражались голубые огни, среди картин тайного зала самого Короля Эрнеста, стояла фигура в серебристом жюстокоре. На бледно голубых волосах была хрустальная корона из тринадцати карат. Синие глаза смотрели на наполовину сгоревший портрет, где обугленные углы и почерневшая рама давали контраст с остальными целыми и новыми картинами с знакомыми лицами. Все висевшие портреты висели по целому залу, где каждый был в профиле три четверти и горделиво смотрели вперёд. Работы были выполнены из-под руки талантливого художника, который мог точно передать всю натуру и внешность людей. Но почти сгоревшая картина выходила из-под антуража такого зала и слишком выделялась. На ней был изображён красивый молодой человек в военной форме в голубых одеждах и множествами орденами, которые украшали его грудь. Взгляд был острый как у тигра, а белые волосы уложены назад. Эти золотые глаза показывали всю грозность и мужественность этого человека, а вычищенная табличка с полным названием давал понять кто это был изображён.«Александр де Бурнуа Фурье»
Король Эрнест смотрел именно на это едва ли уцелевшее полотно и погружался в мысли, которые вырывались из его языка. — Фурье, ты такой идиот. — начал холодно Король Эрнест с плевком и даже презрительностью посматривая на портрет погибшего Генерала Фурье. Взгляд синих глаз и горделивое лицо постепенно рушились, становясь более искажёнными и яростными. Вся презрительность и злобная усмешка украсили это эстетичное лицо. — Генерал Фурье, который верой и правдой служил моему отцу и погиб от моих рук! — торжествующе прокричал эти слова Король Эрнест и засмеялся, не сводя взгляд с глаз нарисованного Генерала, — И чей род вскоре будет полностью уничтожен! Он засмеялся. Безумный смех отразился средь стен всего тайного зала, где тот звук вскоре смолк в поддёргивающие смешки и искажёнными всхлипываниями. Король Эрнест пал на колени перед картиной Генерала и опустил голову, где чёлка скрыла половину лица. Эрнест продолжал с надрывающим горлом, степенно терзая свою горловину. Адамово яблоко дрожала от судорожных глотков. — Вы знали, что я был презренным, но вы упёрто не замечали меня…- глухо говорил Король Эрнест, убирая свою ауру Короля, становясь ущемлённым человеком, — Вы были всем для меня, но вы только заботились о своей дочери… Эрнест помнил свою коронацию, когда этот человек, который его обучал в поры юности, вскоре встал перед ним на колени и желал долгой жизни. Помнит, как эта спина, вскоре дальше уходила и была обращена к нему. Столь пережитое прошлое терзало его, когда Генерал Фурье был единственным, кто заботился о нём. Однако… Эрнест, когда был лишь восемнадцатым принцем и полным отбросом, сбежал из дворца и последовал в долину Диало, где жил Александр. Он хотел сделать сюрприз, но сделав шаг, Эрнесту была предоставлена картина, когда Александр улыбался так глубоко нежно какой-то девочке, которая неловко шагала к нему и издавала детский лепет с беззубой улыбкой. Она была похожа на него, точная копия самого Генерала, такая радостная и невинная, которая на двух маленьких ножках шагала навстречу к отцовским объятьям. Эрнест был шокирован, но что более пошатнуло, это на лице Александра была улыбка. Не та холодность и хмурость, которую он показывал Эрнесту и эти свирепые глаза смотрели с нежностью на эту маленькую булочку. Эрнесту, которому было всего пятнадцать и обделённым родительским вниманием был ревностным, который был готов подбежать и удушить эту маленькую глупышку. Он трепетно жаждал этот взгляд от Александра, который мог похвалить и даже потрепать по голове, показав этот нежный взгляд и эту трепетную улыбку с чувством гордости. Но Эрнесту она не принадлежала. Точнее, Александр не принадлежал ему. Взрослый Эрнест, который стал Королём в свои двадцать один превратил свою ревность в ненависть, желая, как можно скорее уничтожить всю семью Фурье. Он снова посмотрел на картину с нижнего ракурса и протянул руку. Кончики пальцев притронулись к шероховатости полотна, он медленно от нижней части картины продвигал свою руку к лицу. Медленно выводил этот мужественный силуэт. Эти ордена и этот военный мундир. Эрнест помнит, что в годы юности Генерала у него были длинные серебристые волосы, которые он собирал в высокий хвост. Тогда, в те года он был красивым и даже походил на девушку, но вскоре, когда Александр уехал в Академию Фехтования, то сильно преобразился. Те длинные волосы, которыми маленький Эрнест восхищался, стали короткими и жёсткими, а фигура молодого Фурье преобразилась. Он больше не походил на молодого аристократа, а на военного человека, который показал свою воинственную натуру. — Ты был безжалостен ко мне, — Эрнест дотронулся до нарисованных глаз, будто стараясь не дотрагиваться до золотистого цвета, а только до век и длинных светлых ресниц, которые были нарисованы тонким волосом кисти, — Тогда я буду безжалостен к тебе и твоей семье. Король Эрнест горько усмехнулся и снова стал говорить. Его облик был лишь густо украшенной фигурой, которая была одинокой и даже сожалеющей, которую хотелось обнять, но только накидка из белого шёлка была единственной вещью, которая хранило тепло иллюзорных объятий. — Смотри с небес как я убью то, чем ты дорожил. Зачем сломанным вещам быть хранящимся материалом? Знай Александр, что твоя дочь будет не мертва, но и не жива. Он приблизил своё лицо к лицу Александра и прикоснулся к обожжённому холсту. Запах гари игрался на кончике носа, а красные губы легко прикоснулись к губам нарисованного человека. Эрнест легко улыбнулся и прошептал. — Я тебе обещаю.