Разбить яйцо: снаружи или изнутри?

Хогвартс снова был взбудоражен. Во всех газетах: недавняя речь Фаджа, которую вертят и так и сяк, в зависимости от того, какого взгляда придерживается редактор. И во главе этой вакханалии, разумеется, бежит "Ежедневный Пророк" со своей статьëй «Сириус Блэк — преступник или жертва?» На этот вопрос каждый встреченный мной человек отвечал абсолютно уверенно и каждый — по-разному. Но на самом деле не имело значения, сколько людей поддерживает Сириуса, а сколько проклинает. Главное — в их сердцах появились сомнения, коих не было не разу за тринадцать лет. Из беглого серийного убийцы Блэк неожиданно превратился в фигуру неодназначную, а для некоторых даже романтичную. Для Хогвартских школьниц, к примеру. Было возбуждено дело и созван высший суд. Члены Визенгамота заседали беспрерывно. От споров сотрясалось здание Министерства. После того, как перед судом предстал Питтегрю под Veritaserum, консервативные, в абсолютном большинстве, члены Визенгамота резко поменяли точку зрения, и следствие повернуло в другую сторону. На площадь Гриммо пришло письмо Сириусу с приглашением явиться в здание суда для дачи показаний. Я переслала его адресату, добавив от себя совет не только последовать приглашению, но и сделать это показательно и на публику. К примеру, трансгриссировать прямиком к зданию Министерства. И вновь молнии сверсрочных выпусков и гром заголовков. С фотографий смотрел Сириус, знакомый мне, но неизвестный публике: короткостриженный, отдохнувший, румяный и улыбающийся. Публика вновь была повержена в шок: Блэк совсем не напоминал того прошлогоднего беглого преступника — замученного и с диким взглядом. И вот, люди, которые фыркали на речи министра, уже не кричат столь исступлëнно, что Сириус Блэк — убийца и дураки все те, кто считают иначе. Они начали сомневаться. И почти никто уже не удивлëн, когда спустя две недели от начала следствия Сириусу выносят оправдательный приговор. Он пишет мне письмо: «Гарри! Ты не представляешь, меня оправдали! С ума сойти, не правда ли? Я сегодня шëл по Диагон Аллее, и никто не закричал и не побежал сдавать меня в Министерство. Одна девушка подошла и попросила афтограф. Я чуть не расхохотался ей в лицо. А тут, значит, захожу я в “Флориш и Блотс” (сам не знаю, зачем; это так потрясающе, что я могу ходить везде), и одна женщина набросилась на меня, стала тыкать пальцем и орать, что я преступник и мне место в Азкабане. А я снова чуть было не засмеялся. Ведь если бы она действительно так считала, она и на двадцать метров побоялась ко мне приблизиться. А тут брызжет мне слюной в лицо и орëт, что я убийца. Вот скажи, кто будет так вести себя с убийцей?.. Но самое странное: подбежал какой-то парень и начал ругаться с ней. Представляешь, меня защищали. Парень даже извинился передо мной за эту женщину, когда мы вышли из магазина (хозяин не спешил еë выгонять). И потом — нет, ты только подумай! — потом мы пили кофе и разговаривали; с обычным человеком, на обычные темы… (Ты слышишь моë неверие, да? "Обычные темы"! О Господи, да они для него были обычными, но точно не для меня!) Мы распрощались, я шëл по улице и повторял весь наш диалог от начала до конца. Каждую обычную фразу. Это было потрясающе. Наверное, я очень глупо улыбался, потому что какой-то маленький мальчик подбежал и дëрнул меня за рукав. Его родители начали передо мной извиняться и ругать сына. Потом они меня узнали, но всё равно потребовали, чтобы мальчик извинился. Представляешь, они как будто разговаривали с нормальным человеком. Не знаю, что меня дëрнуло, но я потрепал пацана по голове, когда он бурчал извинения под нос. И его родители даже не вздрогнули! Ты можешь в это поверить?! Нет, они мне улыбнулись! Все втроём. Ладно, пацан, он, думаю, и не знает, кто я, но родители?!. Я несколько минут не мог от шока отойти. Просто стоял и пялился им вслед. Папа поднял мальчика на плечи, и мама взяла сына за руку. Нормальная семья. И они мне улыбались?!. Знаешь, Гарри, это была самая странная прогулка в моей жизни. Когда ты посоветовал почаще появляться на публике и даже поселиться в ““Дырявом Котле”, я, честно говоря, подумал, что ты сошëл с ума. Потому что оправдательный приговор — это одно, а мнение общества — совсем другое. Не думал, что вообще в ближайшие полгода смогу появиться на улице. Ты спросишь, а чего я ждал? А я и сам не знаю. Ну, камней и факелов?.. А на меня просто некоторые зло смотрели, ну вот, ещё эта женщина во “Флориш и Блотс”. И всë. Чего я уж точно не ожидал, так того, что некоторые люди будут меня поддерживать. Вот уж точно снег на голову. И самое шокирующее. Ты читал газеты? Видел, что пишет "Пророк"? А главное, кто это пишет? Нет, на первый взгляд кажется, что автор статьи и не обвиняет меня, и не оправдывает, но почему-то по прочтении обо мне складывается положительное впечатление. Я понять не могу, Рита Скитер действительно меня выгораживает? Но это же бред, не так ли?.. Как ты понимаешь, Гарри, в голове у меня сейчас полнейший бардак, но бардак приятный. Он заставляет меня думать, что не за горами тот день, когда все будут на моей стороне. Я неисправимый оптимист, да? С любовью, Сириус» Я дочитываю до конца и на автомате складываю письмо пополам. В задумчивости разглаживаю пальцами пергамент. Сириус не ошибся, Рита Скитер действительно выгораживала его. "Наконец-то я нашла ей применение", – усмехаюсь и бережно убираю письмо в большой конверт, где лежат и другие послания Сириуса. Рита была связана со мной чарами Promise и куда более надëжной угрозой сообщить в Министерство о том, что она является незарегистрированным анимагом. А после истории с Питтегрю, подобное донесение не ограничилось бы ни штрафом, ни даже рухнувшей карьерой. Условия Обещания были просты: Рита на правах ведущего журналиста главной газеты страны помогает Сириусу обжиться в обществе и никогда не пытается писать “незначительные мелочи”, как она сама выразилась, обо мне и близких мне людях. А я за это отпускаю еë на волю и не делаю попыток раскрыть еë секрет кому бы то ни было ни прямо, ни косвенно. "Полагаю", – прикрыла дверь спальни и спустилась в гостиную, – "я выжала из своих пленников всë, что смогла придумать к данному моменту." – Привет, Гарри! – возвестили о моëм появлении сразу два голоса. – Привет, Фред, Джордж… и все остальные, – добавила я, потому что на возглас близнецов повернулись все присутствующие, и на меня посыпались приветствия. – Куда спешим? Рыжие бизнесмены, похоже, были рады оторваться от задания по трансфигурации и отдохнуть, и появление такой важной фигуры, как моя, определëнно обеспечило им повод. Но перспектива застрять в гостиной минимум на полчаса не входила в мои планы, и потому я поспешила отмазаться от разговора: – У меня встреча с Драко, – сказала я тоном жутко опаздывающего человека. – Потом поболтаем, хорошо? Этот парень кошмар какой пунктуальный, – закончила недовольно, поспешно продвигаясь к выходу. – Охотно верю, – усмехнулся Джордж. – Удачи, – добавил Фред. На ходу махнула им рукой на прощание и прошла сквозь портретный проëм. Какое-то время я шла с неприступным лицом ужасно занятого человека — вокруг Гриффиндорской башни, как всегда, было полно людей, и оно неплохо помогало их отпугивать. В итоге, со мной поздоровались всего человек пять, и двоих удалось проигнорировать. Отличный результат, когда гуляешь без мантии-невидимки. Дверь на Астрономическую башню со знакомым шелестом закрылась за моей спиной. – Пришёл? – спросил Драко, коротко вскинув на меня глаза, и снова опустил их на чашу перед ним. – Ну, как результаты? – взмахнула палочкой, накладывая Silencio, и подошла ближе. – Никак. Вообще не понимая, что ты хочешь найти, если моя мама ничего не заметила. "Сомневаюсь, что Нарцисса проверяла реликвию Основателей на наличие души. Стандартные определяющие тёмную магию артефакты на такое не способны…" – Может, ничего и нет, – между тем произнесла вслух, – но эксперименты от этого не становятся менее интересными. На этих словах я выставила два Фиала перед Чашей и достала сложенный вчетверо листок бумаги. Села поудобнее на колени, раскрыла белую страницу, бережно разгладила и важно прокашлялась. Драко внимательно следил за моими приготовлениями, и его светлая бровь изгибалась всë скептичнее. – Силой данной мне свыше, – лицо моего друга приняло совершенно озадаченное выражение: я говорила по-русски, – повелеваю: услышь меня, о зло, обитающее в этом хрупком сосуде, – мой голос набирал силу и громкость, – услышь меня и покорись мне! – Я удержалась от того, чтобы хихинуть и набрала в лëгкие побольше воздуха, чтобы речь звучала ещё мощнее: – Оставь своë пристанище, нечистая сила, и сгинь! Не оскверняй сею реликвию, завещанную нам почтенными предками, не отравляй зловонным ядом священный металл! – «Напоминает, как близнецы учили колдовать Рона», – мелькнула мысль. – Покинь наш мир и отправляйся в Преисподнюю, откуда вышел ты. Услышь меня, о злой дух, услышь и исполни веление моë! Я подняла первый флакон — с кровью василиска — и опрокинула его над Чашей. Болотно-зеленая, почти чëрная, жидкость быстро заполнила ëмкость и потекла с краëв. Капли падали на пол и прожигали дыры в камне. Драко огромными глазами наблюдал за “ритуалом”, я между тем продолжала читать: – Пусть оковы скуют тебя и прикуют тебя на столбе в Преисподней. Пусть сила слов моих удерживает тебя на столбе, в назидание иным духам. Пусть помнят нечистые силы, что есть защитники у рода человеческого. Пусть не смеют они тревожить род людской! Сдавленный вскрик крестража был заглушëн моим голосом, но чëрная дымка явственно взметнулась от Чаши и под ритм моих слов рассеялась в воздухе. Драко заворожëнно проследил за ней, затем перевëл взгляд на меня. Я невозмутимо опрокинула над Чашей второй флакон — со святой водой. Она зашипела, столкнувшись с кровью василиска, но постепенно смыла еë, оставляя после себя сверкающий металл. Всё это время я продолжала говорить тем же пафосным голосом: – Вот так, побрызгаем тебя водичкой. Будешь у нас чистенький и безопасненький! Безо всякой чëрной магии. Так что сдохни уже, чëртов крестраж, сдохни и передай от меня привет Тому. Скажи, пришла какая-то странная деваха и испортила тебе малину. Потому что ей не повезло на этот раз оказаться в этой пьесе главным героем, а не постановщиком. Ага, правильно, шипи, отмывай ядовитую жижу. Поставим этот чудесный кубок на полочку, за стеклянной дверочкой, будем смотреть и любоваться. А будет у меня хорошее настроение, так я могу подбить Драко и Дамблдора выставить реликвии Основателей на всеобщее обозрение. Раз уж я всё равно собрала полную коллекцию. Поступим как хороший коллекционер — завещаем еë народу. О, ну вот, закончилось. Значит, а-а-ми-и-инь!!! Последнее слово я пропела. Это было чистой воды импровизация, просто храм вспомнился, раз уж мы здесь святую воду в чашу наливаем… Сохраняя торжественный вид, я взмахнула волшебной палочкой и подожгла бумажку — это было сделано для того, чтобы Драко не смог еë изучить. А то, не дай Божé, додумается Оле или Мише показать, а они зачитают и переведут… Или же ещё вариант: я почти на сто процентов уверена, что существуют заклинания перевода, типа как на Хогвартсе, но попроще. – Это… Ты как… – Драко хлопал круглыми глазами и тыкал пальцем то в меня, то в Чашу. – Что, чëрт возьми, ты сделал?! – А я и сам не знаю, – беспечно пожала плечами. – Что?!! – Ну, там книга была… как же еë… Короче, там про разные ритуалы, в том числе, про то, как извлечь чëрную магию. – … Ха? Я снова пожала плечами: – Ты ж говорил: "Не выйдет ничего! Моя мама всё проверила!" Ну вот, вышло. – Ты что, просто решил зачитать неизвестный ритуал, на неизвестном языке (А это не латынь, ты же сам понимаешь!), из неизвестной книге?! – Но сработало же, – я очаровательно улыбнулась. Драко резко вдохнул, у него задрожали крылья носа. Он закипал. Это заставило меня рефлекторно улыбнуться, что взбесило его окончательно. Вероятно, Драко прибил бы меня, если бы узнал, что весь мой дешёвый спектакль основан на приёме фокусника: отвлечь внимание от действительно важных деталей бесполезной мишурой — яркой и запоминающейся. Хотя прибить меня он был готов прямо сейчас. Может быть именно потому, что я готова была выхватить в любой момент палочку — одному Мерлину известно, захочет Драко наброситься с кулаками, или кинуть какое-нибудь препротивнейшее проклятие — я и услышала тихий шелест открывающейся двери. И раньше, чем я успела обдумать свои действия, губы уже сложились в заученное "Expelliarmus", а рука молниеносно расчистила знакомое движение. Почувствовать чужую палочку в ладони я действительно не ожидала. Как и услышать тихий смешок от двери. – А я-то думал, кто в последнее время оккупировал Астрономическую башню… Неплохая реакция, Гарри, – прогулочным шагом, словно не на него только что практически напали ученики, в нашу сторону шëл Дамблдор. – Профессор? Что Вы тут… в смысле, мы… – я крайне редко теряла дар речи, но от вида директорской палочки в своей руке, зашевелились волосы на затылке. – Оу… я… прошу прощение… Держите… ("Твою мать, заберите! Это не я! Оно само!") Чуть ли не подбежав к Дамблдору, я всучила ему палочку. Она жгла мне ладонь. Директор посмотрел на свою руку, затем перевëл странный взгляд на меня. Я отступила на несколько шагов назад. – Я правда не специально… Простите… – Он идиот, профессор. – Я дëрнула головой на звук: у торопливо говорившего Малфоя были огромные, испуганные глаза. – С ним всегда так, сначала делает, потом думает. Сложно было описать мой характер более ошибочно, но в тот момент фраза меня даже не развлекла. Успокойтесь, молодые люди, успокойтесь. – Директора эта ситуация, похоже, забавляла. – Я вполне верю, что мистер Поттер вовсе не хотел обезоружить меня. – В голубых глазах за стëклами-половинками мелькнули смешинки. – Я вошёл весьма неожиданно, не так ли? Здесь никто не бывает никогда, кроме уроков Астрономии, а они, разумеется, ночью… – Дамблдор говорил неспешным тоном, словно вëл светскую беседу, а не выяснял причину, что двое школьников делают в неположенном месте, и почему они затем нападают на директора, который, как раз-таки имеет право ходить где ему вздумается и вовсе не обязан пытаться понять смутные причины этих самых школьников. – А у вас здесь интересная внеклассная деятельность, видимо, слегка отличающаяся от понимания людей, которые придумали это абсурдное название… Драко густо покраснел. Я смогла сохранить бóльшую конспирацию, но и мне стало очень неловко. Поэтому ещё раз извинилась, на этот раз куда более членораздельно. – Всё в порядке, Гарри, – мягко улыбнулся Дамблдор, – но могу я узнать, за что пострадал? Надеюсь, это было правое дело. Теперь было совершенно очевидно, что директору весело. – Да, конечно, сэр (я решила, что в подобной ситуации чем вежливее будешь, тем лучше). Обернулась на Драко и вопросительно подняла бровь. Он вернулся к парапету и вытащил из то ли дыры, то ли бойницы поспешно заныканную Чашу. Когда Малфой осторожно протянул еë директору, глаза того широко распахнулись. Уже через мгновение Дамблдор взял себя в руки, но я постаралась как можно яснее запечатлеть момент его слабости в памяти. "Вот, видишь, даже великие люди иногда поддаются эмоциям. Ты ещё не окончательно потеряна." – Интересно… – Длинные шишковатые пальцы бережно прошлись по металлу. – И откуда у вас Чаша Хельги Хаффлпафф? Мысленно я поражëнно хлопнула в ладоши. "Ну надо же… А как же сначала проверить, знаем мы вообще, что держим в руках, или нет? Может, еë можно забрать за бесценок?" И тут же усмехнулась. "Кажется, я настолько сильно восхищаюсь Дамблдором, что когда его действия различаются с тем, что сделал бы я, это вызывает искреннее удивление." – Мне мама прислала, – ответил Драко, – она досталась нам вместе с состоянием Лестрейнджей. – Понятно, – сказал Дамблдор. И я тихо порадовалась, что робеющий перед директором Драко говорил мало и не стал распространяться, при каких обстоятельствах эта чаша была обнаружена в хранилище Лестрейнджей. Что-то мне подсказывало, что Дамблдор намного сильнее моего друга заинтересуется моими знаниями в области нахождения утерянных реликвий. Директор в последний раз осмотрел Чашу и вернул еë Драко. – Что ж, молодые люди, – бодро начал он, – предлагаю вам оставить Астрономическую башню под еë предназначение и перебраться на этажи пониже, где безопаснее. Я предоставлю к вашим полным услугам один из пустующих кабинетов. У нас их полно. Мы с Драко удивлëнно переглянулись и рассыпались в благодарностях — пробираться на Астрономическую башню, накладывать кучу заклинаний и при этом всё равно соблюдать осторожность было крайне муторно. Но не использующиеся классы были заперты столь сильными заклинаниями, что их невозможно было открыть с нашим уровнем владения магией. Хотя всегда можно попробовать Bombarda, но это всё равно что закладывать динамит, чтобы открыть холодильник. Громко, опасно и не стоит усилий. Мы покинули башню в сопровождении Дамблдора, который, немного поразмыслив, отвëл нам кабинет на четвëртом этаже, в левом крыле замка. Класс был тихий, пыльный и совершенно замечательный. Директор оставил нас наслаждаться нежданно приобретëнной недвижимостью, попрощался и скрылся в неизвестном направлении. Я почувствовала, что начала уважать его ещё больше. "Как же легко меня купить", – фыркнула и отправилась вместе с Драко штурмовать кабинетскую необжитость.