***
— Ты… — давила слова Сома, сжимая руки в кулаки. Они находились на заброшенном ранее штабе Шакко, и если за спиной Моримуры была Сиота, парочка выживших наёмных преступников, то Тайя… Осталась совершенно одна. — Понимаю, трудно представить, что можно организовать подобный план за пару часов и даже меньше, — проговорил Сэйити ласковым тоном, прошагав в сторону тела Масахико и достав с его пиджака засунутую обратно флэшку, вытащил, сложив в карман штанов, — но… Проблема в том, что я готовился к произошедшему ещё задолго до того, как оказался под стражей у отдела. Я предвидел, что ты будешь мстить за Норио, поэтому начал тщательную подготовку, ибо знал, что вечно обороняться всё равно не получится, — Сэйити пнул лежащего юношу по ноге, удостоверившись в его бездыханности духа, и медленно двинулся обратно по направлению к Соме, что даже не смела голову поднять, приобняв бессознательного Доппо, — впрочем, я точно так же, предвидел, что ещё увижу твой любопытный нос, когда один мой драгоценный подкупной полицейский сообщил, что схватил какую-то девушку по делу о смерти любовничка Кэсси, а потом, спустя какое-то количество времени узнал, что ты освободилась. Во время ареста ты всё твердила, что суицид Тадеши не был его юношеской порывистостью и требовала тщательного расследования. Я чувствовал, что всё далеко не так просто, как кажется, и ты не зря просишь о справедливости. А значит, можешь сама попытаться взять её. Правда, я не понимал, зачем тебе это… пока не услышал от Такэси, что у него была младшая сестра… И это было вопросом времени, когда ты начнёшь мешаться у меня под ногами, — мужчина издал смешок, отметив ненавистный взор, брошенный на него Тайей, — так что, тяжело тягаться с тем, кто всё планирует наперёд, не правда ли? Тайя не успела на это ответить. Она честно не хотела вообще ничего говорить, лишь только принять тихую смерть, чувствуя, как тлеет огонёк её души. Весь тот свет, что ещё теплился в Соме, сменился на нескончаемый холод. Она умерла изнутри. Раздался шум, заставивший Моримуру обратить свой взгляд назад. Там, довольно неспешно поднималась Такэси, придерживаясь рукой за спину. Она раздражённо вздохнула, приоткрыв полные печали аметистовые очи. Отметив стоявшего неподалёку наставника, она округлила глаза, резко вскочив и следом подобострастно склонившись перед ним со словами: — Моримура-сан, прошу прощения, я… — на это мужчина издал глубокомысленный вздох, резко махнув рукой, будто дёрнув ею в презрение, высказав хлесткое: — Бестолковая девчонка. Почему все задания, связанные с гибелью чёрной кошки у тебя выходят из рук вон плохо? — девушка вздрогнула, поднимаясь с полусгибаемого положения. Её взгляд стал ещё более удивленным от картины, что предстала перед ней. Она посмотрела на лежащего агента, что с силой сжимал что-то в руке, переводя следом взор на сгорбленную спину Тайи, что удерживала на своих коленях детектива. Такэси так и почувствовала, словно пол треснул под ногами. Она, едва не запнувшись, сделала пару шагов вперёд, пробормотав: — Моримура-сан, мы же с вами не так всё хотели… Вы хоть понимаете, что после этого скрыться с Йокогамы по-тихому совсем не получится. Вас же снова… — но мужчина на беспокойные слова своего доверенного лица лишь хмыкнул, показав флэшку, которую игриво вертел в пальцах, произнеся самодовольное: — С планом, что есть здесь, никто из них не сможет противостоять нам не менее, чем через пару часов, — он посмотрел на изумленную Сиоту, проговорив спокойно, — пока тебя не было, я продумал цельный план по восстанию Йокогамы из пепла. Этот город хранит в себе немало тайн, ибо сколько же тут было врагов из разных стран… Но они не нашли и половину того, что хранит в себе Йокогама. А мы сможем добраться до самой сути, займя весомое положение и никто не станет нам указом, — Сэйити сложил руки в карманы и, глядя на Тайю, что прожигала мужчину ненавистью, горевшей в зелёном глазу, продолжил свой монолог, — к тому же, лучшая тактика по дискредитации противника — это заставить пережить потерю, ощутить урон, который лишает на время возможности рассуждать логически, заставляя поддаться чувствам. И если на появление Отдела, я возлагал большие надежды, зная, что они так просто меня не отпустят, то вот об Агентстве думал мельком. Я понимал, что их попросят вмешаться, но случись это позднее, противостоять им, я бы не смог. А шанс того, что их раннее подведут к расследованию нашей банды, был равен вполовину и я серьёзно рассуждал над тем, как именно мне сбить их с толку, чьей смертью пошатнуть боевой дух, но… — Моримура издал довольный смешок, улыбнувшись замершей от его следующих слов Соме, — какое счастье, что у нас есть чёрная кошка. Её выбор бойфренда оказался очень удачен для моего плана, а учитывая, какого человека в должности она отхватила, это было идеальным ударом по сплочённости данного коллектива. Сома, признаю, ты настоящая драгоценность, с умением собирать вокруг себя одни лишь смерти, — Тайя опустила голову вниз, сдержав рыдания тем, что сцепила зубы вместе и только дрожащие плечи девушки показывали всю её внутреннюю боль и сожаления, пока Сэйти так и продолжал невинно разглагольствовать, — правда, с Мафией есть свои заморочки, я не уверен до конца… Но пока у них есть Кимура и будем надеяться, что, то время, которое он у них займёт, будет достаточным, чтобы реализовать мой план… — Моримура-сан! — воскликнула Сиота, перебив наставника и сжав руки в кулаки. Мужчина тут же отметил вспыхнувший пламенный взор преданной ему девушки, что сейчас очевидно была зла, — так вы обманули меня, сказав, что в этом вопросе опираетесь на моё слово? Мужчина хмыкнул. Он лениво поднял руки вверх, невинно помахав запястьями по сторонам, будто извиняясь. — Милая Кэсси, а разве у тебя хоть когда-то было право на голос? — девушка вздрогнула, а он, отвернувшись от неё широкой спиной, лениво продолжил уничтожительную речь, — дай тебе выбор, то ты бы давно убежала со своим безмозглым мальчишкой. А я на тот момент ещё не полностью использовал твой потенциал, как, наконец, сделал это теперь, — Такэси же от сказанных слов заметно затряслась, немного склонив голову вниз и пытаясь справиться с возникнувшей у неё вспышкой гнева. И всё равно, не выдержав, громко воскликнула: — Так… Это правда… Тадеши приходил к вам, просил отпустить меня… Но вы не то, что не отпустили… вы под страхом того, что он убедит меня бежать, угрожали ему жизнью его близких и моей, вы травили его… Это вы довели его суицида! — последнее Такэси уже кричала, отчего случившейся крик, оглушающе пронёсся по стенам помещения, заставляя их, словно волнами ходить. Сэйити же уверенно добивал девушку, произнеся ледяное: — И ты ненавидишь меня за это, Кэсси? Сиота издала громкий звук, похожий на призывной рык, мгновенно становясь полупрозрачной тенью, расстворяясь в притихшем помещение. Мужчина же, стоя к ней спиной, вздохнул. Он резко дёрнулся в сторону, когда ощутил лёгкое касание ножа по своему плечу. Ещё один поворот, второй, третий. Такэси старалась наносить быстрые, резкие удары, стремясь уничтожить противника, которым некогда так сильно дорожила. Сэйити только усмехался с Такэси. За время потасовки, оба мафиози так и не увидели, как Сома быстрым движением вытащила из ремня Доппо пистолет, отметив, что пули там, на месте. В конце концов, терять Соме было больше нечего, а оставлять в живых того, кто уничтожил всю её счастливую жизнь подчистую, она не собиралась. Как и жить в этом мире… Без него. Она воспользуется не листком юноши. А чем-то гораздо мощнее, что принесёт для всех столь очевидный покой. Ведь теперь держать пистолет в руках стало намного легче, чем тогда, когда девушка предпринимала попытку покончить с собой. Сейчас же… всё стало совершенно по-другому. Раздался глухой звук. Тайя вздрогнула, когда услышал, как что-то пронзает мягкую плоть, проникая дальше с не менее ужасным звуком, похожим на хруст ветвей, а следом раздаётся хриплый звук. Она взором полного нескончаемого ужаса смотрит, как Моримура держит кинжал в животе Такэси, которая с совершенно не верящим, умирающим видом смотрела на того, кто… Был дня неё когда-то всем… — Ото-сан… — едва слышно раздаётся с её еле шевелящихся губ, из которых неторопливо вытекает струйка крови. Такэси начинает хрипеть. Сэйити с презрительным выражением лица вытаскивает меч, заставляя Сиоту с грохотом упасть ему в ноги, а следом от него слышится громогласное: — Не с тем человеком ты начала бороться, Кэсси. Не забывай, что всем этим приёмом, учил тебя я. Ты была хорошей куклой. И заслужила покой, — он издаёт смешок, обтирая кровь об штанину и складывая холодное оружие на время в ножны. В ответ же ему шепчут хриплое, не особо различаемое на слух: — Ты… урод… — Такэси прикрывает глаза, не имея сил удержать их, — и трус… свою кровь… мне… — Ну, наконец, я услышал от тебя правду, — мужчина хмыкнул, наблюдая, как постепенно гаснет жизнь в глазах его единственной ученицы, а отметив мимолётное движение со стороны Сомы, резко повернулся в её сторону. Девушка всё же успела скрыть пистолет Куникиды под телом юноши, ощущая, как привычно сжимают пальцы курок. Момент, надо выждать подходящий момент, подпустить поближе… — что ж, с ней разобрались. Теперь пора и с тобой, котёнок, — лениво проговорил Сэйити, приближаясь к замершей девушке. — Убьёте меня? — хрипло проговорила Тайя, издав смешок, — и за что? Я не эспер и ни с какой-то нужной вам организации человек. Вообще не понимаю, чего вы так вцепились… — она сглотнула, решив узнать напоследок нечто иное, — зачем погубили семью Ичиносе-сана…? — Наверное, потому, что в своё время, когда я еще был вольным бандитом, твой наставник недальновидно перешёл мне дорогу. Чтобы ему было не повадно так себя вести, я преподал этому наглецу хороший, довольно кровавый урок, вот только… — Сэйити снова достал меч, приставив его ближе к девушке, что взглянула на остроконечную сталь совершенно безжизненным взглядом, заставив его усмехнуться, — такие люди, как ты и Норио совсем не знают слова «стоп», и даже чего-то лишаясь, упрямо продолжают идти дальше. От таких людей, я считаю, нужно избавляться и, как можно скорее, а мы всё медлим, опасаемся их, боимся. И вот к чему это приводит… Но в моём идеальном плане о создании новой Йокогамы из пепла всё расписано без сучка и задоринки. И знаешь… тебя в моих планах нет… Так что, прощай, чёрная кошка, приятно было посоревноваться с тобой в игре «кто кого перехитрит». Может, по такому случаю, есть последнее желание? Тайя усмехается. Последнее желание? У неё? Он одним взмахом меча забрал все её желания в лице одного человека. Опустошил, уничтожил, умертвил. И не важно, что сердце ещё бьется. Ведь бьётся оно в пустоту. Вот только, если бы… Сома уже собиралась ответить Моримуре, дабы следом вытащить пистолет и нанести окончательный удар по врагу. Солёные капли непроизвольно покатились вниз, по щекам, заставляя вспомнить о Куникиде, который так и не увидит… Свой мир без кровавых войн. Тайя опустила на секунду голову ниже, пытаясь всеми силами собраться с духом, как… Она отметила перед своим взором, как дёрнулись крылья синей бабочки, мирно сидящей на колене Доппо, словно слившись с ним. Бабочка? Синяя? Это что же… Сома скосила взгляд на лежащего неподалёку Симаду, отметив, как крепко он что-то держит в руке, а на плече парня тоненькими крылышками бьётся его же собственная, похожая синяя бабочка. Догадка мгновенно мелькнула в голове девушки, отчего слабая улыбка едва не коснулась обкусанных до крови губ, сдерживаемая ужасными, чудовищными усилиями. Масахико-сан, ты и вправду заслужил лучшую жизнь и истинную ямато-надэсико, твой поступок не будет напрасным, обещаю… Тайя подняла голову и, посмотрев прямо в лицо старого врага, с которым её столько всего связало. Из-за кого она пережила слишком многое, что сделало из неё ту Сому, которая находится сейчас и здесь, и твёрдо произносит громкие слова, не скрывая своей мелькнувшей на несколько секунд ядовитой усмешки, заставившую мужчину поежиться: — Моё последнее желание, чтобы вы горели в преисподней, Моримура. Сэйити хмыкнул. Девчонка, как камень, продолжала стоять на своих принципах и убеждениях, готовая умереть вместе с ними. Это восхищало. Но не сильно. В конце концов, такие всегда умирают бесславно. — Глупый чёрный котёнок, — произносит он, взмахивая острым концом меча, что стремительно приближался к Соме. Из-под тела детектива мгновенно показывается чёрный пистолет с открытым на врага дулом. Мимолетная борьба пули и острия случается в мгновение. Раздаётся выстрел. И чьё-то тело опадает вниз.***
Поле. Поле, колыхаемое ветром. Чувство свободы, которое одолевают душу. Хотелось дышать глубоко, вдыхая этот воздух так, чтобы он открывал тебе второе дыхание. Куникида и дышал. Он смотрел на бескрайнее поле, на голубое небо, что не было размножено белыми облаками. Настолько чистая природа казалась ему уж слишком нереальной, но юноша, честно говоря, итак запутался, где ложь, а где правда, лишь смотрел на солнце, что будто освещало всё вокруг, приятно согревая своими лучами лицо и даруя приятную нотку тепла, ощущая, как слегка жжёт лопатки. Слишком это всё было хорошо. Вдали так же виднелся кто-то ещё, отчего Куникида несколько завороженно следил за непонятными тенями. Кажется, там была женщина… А ещё какие-то маленькие мельтешащие силуэты рядышком. Дети. Да. Трое маленьких фигур. Трое детей. Чьи это дети? Может, его? Он отец? А девушка вдали его жена? Почему она тогда не подходит к нему? Почему они все так далеко от него? Юноша делает пару шагов к ним, ощущая, что расстояние между ними ничуть не изменилось. Они всё так же вдали, и нет совершенно никакого чувства, что он когда-то доберется до них. Доппо кричит. Но ничего… В ответ лишь детский смех и переливчатое бормотание. Им всем так хорошо… И без него. Никому он не нужен, о нём никто не спрашивает, не волнуется, а те безымянные фигуры лишь беззаботно радуются тому, что происходит у них там, продолжая ластится к рукам незнакомой ему девушки… Девушки, что вызывает у него почему-то отторжение. Она не… Доппо… мой ёжик… Доппо Знакомый голос, напоминающий бархат, как будто нечто мягкое коснулось нутра, похожее на ласкание ветерка, на… Доппо, пожалуйста, ты нужен мне… Это его имя? Он кому-то нужен? Той самой девушке вдали? Это она его зовёт? Не похоже. Незнакомка всё так же резвится с какими-то детьми, что разношерстной компанией бегают вокруг неё. Везёт. Она прямо окружена бесконечной любовью. Доппо, я тебя люблю, только пожалуйста… Доппо… Куникида жмурится. От нежного голоса девушки, который, казалось, летал по воздуху, донося ему самые ласковые и нужные сейчас слова, всё его сознание медленно сходит с ума. Он снова смотрит на картину девушки с детьми, ощущая, что нуждается в них. Снова делает шаги, чувствуя, как непреодолимо расстояние к ним. Да что ж такое-то… — Тебе тут не место. И семья это, лишь фантом, что уводит тебя дальше. Не на тот голос ты идёшь, дружок, — Куникида вздрагивает, резво поворачиваясь к говорившему. Он сталкивается взглядом с мужчиной, чей суровый взор аметистов непроизвольно заставляет выпрямиться по струнке ровно. И только через пару секунд до юноши внезапно доходит, кто это такой, что так уверено говорит с ним, отчего грудь неожиданно стягивается из-за возникших, как от неровного стежка, острых ощущений. — Ичиносе-сан… Это вы? — Норио, а это был он, издаёт фырк, усмехаясь над простоватым лицом бывшего недо-кохая. Странно, что здесь только он. А не… Все призраки его прошлого. Возможно, это место просто не для них. — Ух ты, а я думал, что ты уже всё тут окончательно забыл, — знакомый сварливый тон прорезает слух, отчего на душе почему-то становится легче, вопреки всем его недавним ощущениям. Вежливая улыбка оседает на губах юноши. Он хочет совершить поклон в честь отдачи уважения к этому человеку, как неожиданно какая-то яркая и довольно колкая мысль впивается ему в голову, заставляя дернуться: — Подождите, Ичиносе-сан, так, получается, я мёртв…? Ведь вы же… — на эти растерянные речи, мужчина одним хлопком по плечу, заставляет Куникиду примолкнуть, выдавая чересчур спокойное, полное нотками умиротворения: — Не так быстро, мой хороший. Небеса ещё не готовы принять тебя. Плавай со своими идеалами на земле, принципиальный ты наш, — Доппо кивает, прогружая в голове полученную информацию и ощущая, как становится спокойнее и… медленно, в него будто вливаются забытые воспоминания, о которых он до этого момента и не думал совсем. Не знал, не помнил. Вдали снова раздаётся детский смех. Грудь Куникиды против воли наполняется какой-то истомой. Было странно, что он столь трепетно реагировал на чужих детей, ибо единственные, с кем он неплохо ладил, являлись Айя с Мичико… — Это видение моего будущего? Мои дети в нём? — не удержался Доппо от своего странного вопроса, хотя хотел спросить мужчину совсем о другом. О голосе, что звал его… Кто это девушка тогда, раз он изначально, со слов Норио, пошёл не туда? Ичиносе же лукаво улыбается. Этот мужчина, словно сильно радуется его компании, хотя и не проявляет никакой активности по отношению к нему, как было раньше. Но на вопрос всё равно отвечает: — Скорее это то, к чему теперь тянется твоя душа, чего тебе уже хочется познать, — Куникида с недоумением склоняет голову, переведя на мгновение свой взгляд обратно, где играла развеселившаяся малышня, — хотя, если ты захочешь, то эта картина вполне себе может стать реальной. В конце концов, это одни из тех мечт, что были всегда спрятаны в глубине тебя… Куникида кивнул. Ведь это правда. Он, действительно, хотел идеальный мир. Очень хотел, чтобы всё было без боли, без жертв и слёз, но со временем… С такой работой стал понимать, что для всех и вся этого сделать не получится и вознамерился защищать своих коллег и… семью, которая у него будет. Поэтому этот образ… Образ той счастливой семьи, что не будет страдать от невзгод, которые падали на его плечи — это именно то, чего он искренне хотел на протяжении всего времени. Но ему казалось, что в своих планах ему всегда виделся один ребёнок. Почему их трое? — Возможно, ты примеряешь чужие мечты в своём подсознание, — неожиданно произносит Ичиносе, будто прочитав мысленный вопрос Доппо, — и принимаешь за свои, — от этих слов идеалист замирает, не совсем понимая, о чём Норио говорит. Что он поглощает и вообще, что имеет ввиду этот… Доппо… очнись, пожалуйста, мне не нужен этот мир без тебя… Ах, это же… — Тайя… — слабым шепотом произносит Куникида, наконец, вспомнив мягкий взгляд девушки. Её улыбку, сияющий яркой искрой зелёный глаз, тёмные, как ночь в Йокогаме, прямые шёлковые волосы, что даровали одним прикосновением к себе невероятное чувство покоя на душе. Тонкая фигура Сомы с пряным запахом ягод, будто наяву обожгла горло, а губы налились невероятной теплотой, словно девушка касалась его своими устами прямо сейчас. Ичиносе мягко улыбается. Он прищуривается, наблюдая, как светлеет взгляд всегда строгого юноши и какая робкая улыбка оседает на его губах. — Так, значит, я был прав, говоря, что вам стоит познакомиться? Что, сильно ты пожалел об этом? — эти быстрые, юркие вопросы заставляют молодого детектива прищуриться. Он медленно вспоминает всё, что между ними было. То, с чего всё началось. С их первой встречи, которая вскоре оказалась второй. Куникида даже сейчас любил вспоминать «ту самую встречу» в кафе. Когда он заметил чужую спину, неожиданно подумав о Нобуко. Как приблизился, как Тайя подняла на него очевидно один из своих самых холодных взглядов, пронзая им юношу насквозь. Их первые и совсем неловкие попытки поддерживать разговор, его комплимент, остроумные шутки девушки. А ведь закончись всё только одним пересечением в кафе, то он бы даже думать не стал о ней. В конце концов, у него и не такие зловредные клиенты были, но… Улыбка Тайи на этаже что-то всколыхнула в его душе. Он никогда не видел такую улыбку у девушки. Несколько уставшую, тёплую, с едва вспыхнувшей искренностью, что, как огонёк, разожгла маленькие искорки интереса в душе идеалиста. Ему стало любопытно. Захотелось узнать, может ли она улыбаться так ещё?.. А спустя пару встреч возник вопрос: а может ли она улыбаться так только ему? И, как оказалось, может. И все дальнейшие события между ними посыпались сами собой, как снежный ком, а возникшее, осознанное желание коснуться чужих губ, стало настоящим открытием для Доппо. Но довольно желанным при этом. — Нет, ни капли, — твердо отозвался Доппо, сияя искрой серо-зеленых глаз, наполненных бесконечной любовь к той, о ком сейчас шла речь, — для меня это настоящий подарок судьбы. Ичиносе-сан, ваша колючка, моя жизнь и судьба. И я рад небесам, что наши с ней пути оказались связаны. Я благодарен вам… что вы сохранили её для меня. Ичиносе издал смешок. Он махнул рукой в другую сторону, заставляя парня обратить взор на тёмную сторону поля, проговорив негромко, но достаточно уверенно: — Тогда иди, она тебя уже итак очень долго ждет…И ждала всегда…
***
Тело неожиданно кажется тяжёлым. Доппо слабо приоткрывает очи, видя мутную картину помещения. С трудом, юноша смаргивает пару раз, отметив, как постепенно фокусируется зрения, узнав по едва размытым очертаниям, что он находится в помещение похожем на лазарет. Через какое-то время до него доходит, что это и есть лазарет их Агентства. Агентства…? Он что? Снова как-то спасся? Рука занемела, согреваемая теплом, но двинуться хотя бы головой, не было никаких сил. Куникида шумно вздохнул, ощущая, как потихоньку накатывают воспоминания того, что случилось не так давно. Их попытка обманом забрать Сому, неудавшийся побег, град пуль, меч и… Я не смогу жить в мире, где нет тебя, Доппо… Тайя. Точно. Они ведь с Симадой вышли из строя из-за яда Сэйити. Девушка осталась одна. Ладно, он спасся, а Сома…? Юноша попытался что-то сказать, стараясь привлечь чьё-нибудь внимание, но из горла раздался только небольшой хрип, который, на удивление, произвёл какой-то эффект. Послышался скрип кресла, стук каблучков по кафельному полу, что быстро приближался к нему, но сил двигаться… совсем не было. Вскоре над ним появляется тень, в которой, с минуту пристального разглядывания, Куникида признаёт Йосано. Девушка, отмечая, что он смотрит на неё, пытаясь что-то сказать, облегчённо выдыхает. Улыбка расцветает на губах коллеги. Она берёт какую-то бутылку, похожую на младеченскую, заталкивая её Куникиде в рот. Он неловко делает глоток с помощью неё. Живительная вода пробежала по телу, наполняя его силой. Юноша понимает, что, словно начинает жить, пока Акико, на удивление, негромко произносит: — Наконец-то ты очнулся. Мы уже утомились ждать, Рампо-кун даже перестал поедать конфеты на фоне этого стресса, — девушка радостно улыбается ему. Маска тяжёлого ожидания, тревоги и неизвестности перестали давить на плечи, поэтому Йосано ощущает сильный подъём настроения, слыша от больного сиплое: — Ждать…? — он явно не понял, о чем Акико говорит, отчего девушке пришлось пояснить: — Ты уже неделю здесь торчишь без сознания. Знаешь, с ума сойти можно такими темпами, — Доппо удивлённо округляет глаза. Ну, надо же, целую неделю… Хотя, да, чего он хотел это же яд, да ещё и яд эспера… Но Куникида решительно прерывает эти сумбурные мысли новым волнующим всё его нутро вопросом: — Та… Тай? — получается произнести ему, ощущая, застывшее на секунду напряжение, от которого мурашки побежали по телу и что-то липкое коснулось спины. Он невесомо вздрогнул, отметив, как усмехнулась Акико на его вопрос. И рукой повернула голову коллеги вбок, отчего Доппо мог наблюдать довольно интересную картину: та, по которой тревожились мысли Куникиды, тихо-мирно посапывала возле изголовья больничной кровати парня, сидя при этом, очевидно, на полу, что позволяло ей быть гораздо ближе к нему, держа его… за руку. Так вот, что это за тёплое чувство всё время было… Это она его так крепко держала. — Нам пришлось постелить ей там внизу, чтобы она себе ничего не отморозила на другой бок, ибо твоя дама ни в какую не хотела уходить. Всё время здесь была. И даже домой её было не прогнать, — негромко говорила Акико, видимо стремясь не нарушить сон столь крепко задремавшей сейчас Тайи, — она очень сильно переживала за тебя… Даже больше нас вместе взятых. Да. Йосано, кажется, впервые видела, чтобы настолько сильно переживали за человека. Тайя не отходила от Куникиды ни на шаг, будто боясь, что, что-то, может случиться. Уводить девушку в сторонку, чтобы Йосано смогла заняться срочным лечением… Пришлось Дазаю, что выглядел с тех пор довольно мрачно, косясь на штаб, в котором происходила вся вакханалия и где пострадал их коллега. В Агентстве, Сома тоже особо не покидала возлюбленного, находясь в каком-то трансе, воспринимая чужие слова через раз. Она все время держала Куникиду за руку, наблюдала за его состоянием и выглядела очень отчаянной. Смотреть на такое было тяжело, несмотря на то, что Тайя старалась оставаться в здравом рассудке, поддерживая изредка какой-то диалог. Но как же сильно чувствовалось, насколько ей плевать на то, о чем вообще шел разговор. Все её мысли были очевидно лишь об одном. О том, очнётся ли Куникида. — Что… было? — спросил Доппо, вновь взглянув на Йосано, что пожав плечами, деловито произнесла: — Не знаю, я была в Агентстве, как за мной пришёл Дазай-кун и под локоть повёл сюда, вызвав по дороге полицию. Рампо-сан сказал ему, что происходит, и он неожиданно вызвался в помощники к тебе. Видимо, ваше напарничество влияет даже на него, — Акико усмехнулась на мгновение, вскоре продолжив свой рассказ, — правда, прежде чем запустить остальных внутрь, он первый вошёл туда. Затем случился выстрел, а потом полицейские бросились внутри и повязали тех, кто ещё был жив и мог угрожать вашим жизням, — Куникида кивнул, хмурясь, не особо понимая до конца, сказанные коллегой слова, но безусловно… в какой-то степени, он был благодарен хитроумному Осаму за его своевременное участие в деле. А ещё Рампо. Он всегда выручал его в тяжёлых ситуациях. — А Моримура… И Такэси? — аккуратно поинтересовался юноша, думая, как полиция умудрилась справится с этими ужасными людьми. — Оба были мертвы. Сома-сан сказала, что они поубивали друг друга из-за каких-то обстоятельств прошлого. Хотя… не знаю, твоя Сома-сан не очень охотно давала показания, ей, конечно, было не до этого, она такой стресс пережила. Ещё и кровь пришлось сдавать… — Кровь? — хрипло уточнил Куникида, отметив, что в рассказе Сомы есть явная нестыковка. Как они так легко могли поубивать друг друга? Из-за чего? Что происходило в тот момент, когда он потерял сознание? Было очевидно, что Сома решила не рассказывать обо всём, что происходило там. — Да, моего «лечения», к сожалению, было мало, пришлось ещё вливать в вас с Масахико-саном кровь, ибо после прочистки была сильная нехватка, — Йосано вздохнула, отметив любопытный взгляд коллеги, поделившись интересующей его информацией, — Сома-сан сдавала Масахико-сану, у них группа крови и резус фактор, на удачу, хорошо совпали, не пришлось искать донара в срочном порядке. А вот тебе… — Акико издала смешок, вспоминая в подробностях, как это происходило и какой шум был тогда в стенах итак нетихого Агентства, — в общем, когда потребовалось переливание крови, мы, конечно, обратились в больницу за нужными донорами. Правда, Сома-сан сама вызвалась помочь Масахико-сану, а что делать с тобой, мы не знали, ибо ждать ты тоже не мог. Твоя возлюбленная же на наши поиски высказалась о том, что, кажется, в её кругу знакомых есть тот, с кем у тебя схожие параметры. Правда, ей потребовалось какое-то время это проверить, а мы решили подождать, что она скажет по итогу, ибо не хотели переливать тебе что-то отличное от твоих данных. Вдруг что-то пойдёт не так… Мы хотели донора с твоей группой и резус-фактором. И, славу ками, донор нашёлся. Сама Мэйко-сан оказалась твоим донором, — Куникида тяжко вздохнул, понимая, что теперь пожилая женщина будет до конца дней шутить над ним, называя сыном, — она даже сказала, что у неё теперь есть второй сын, а ещё её это вдохновило, и она захотела участвовать в подобных мероприятиях помощи по сдаче крови людям, — Доппо возвёл глаза кверху, уже привыкнув к эксцентричной манере поведения пожилой Тайи, честно, в душе очень благодарный её порыву, — кстати, ты что же… Уже сделал предложение Соме-сан? Её бабушка спрашивала, почему она кольцо твоё не носит, как положено, а… Жениться собрался, Куникида-кун? — тема неожиданно резко сбилась с происходящего чуть больше недели назад на его отношения, отчего идеалист вздрогнул, смущенно отведя взгляд в сторону. Щеки Доппо резво покраснели и он, как юный подросток, поспешно забормотал: — Йосано-сан, мне кажется, это слегка… не ваше дело… — Акико довольно улыбнулась, всё поняв по багровой физиономии очнувшегося коллеги. Никакого детектора лжи не надо. Да он и сдавался ей довольно быстро, по старой памяти, — да, да, я сделал ей предложение, и что? Свадьба ещё не скоро, так что, цыц. А кольцо она не носит, чтобы не привлекать подобное количество ненужных к себе вопросов, — и дабы избежать хоть какого-либо дальнейшего диалога на эту тему, Доппо тут же поинтересовался, — а Масахико-сан… где…? — В больнице. Мы его подлечили, а коллеги с Отдела решили, что в дальнейшем, пусть он находится под наблюдением специалистов, — Йосано примирительно вздохнула, отметив, как был напряжённо нахмурен взор детектива, не удержавшись вслух от собственных рассуждений, — вообще, это какое-то чудо, что всё так разрешилось. Знаешь, такое чувство было, будто яд остановился у вас в крови, ибо не случись этого… Я бы явно ничего… — Акико не договорила, услышав по отношению к себе тихие, полные нежности, которая совершена была не присуща их суровому заместителю, слова: — Спасибо, Йосано-сан, — девушка замерла. Благодарности от коллег ей были, конечно, привычны, но именно эта отчего-то напомнила Тэцуо с его нежной улыбкой и невинно-добрым взглядом. Куникида же повернул голову в сторону спящей Сомы, не зная о том, что девушке, которая была рядом с ним сейчас, как пару дней назад сняли повязку с головы. Правда, от своего лечения, она отказалась, бросив все силы на то, чтобы с Куникидой всë было хорошо, — спасибо большое, — продолжил Доппо, — за меня. И… За неё, — юноша слабо сжал руку девушки, что отчего-то даже не дёрнулась в ответ. Он изумлённо посмотрел на Сому, что-то тревожное шевельнулось в груди. Йосано пришлось срочно пояснять: — Сома-сан почти толком не спала. По итогу, она попросила какие-нибудь снотворные, чтобы немного побыть в небытие, — Куникида изогнул бровь, слыша в ответ тяжёлое, — поэтому сейчас не буди её, всё равно ведь не разбудишь. Соме-сан, действительно, устала от всего происходящего, ей надо выспаться. Как и тебе, — коллега аккуратно хлопнула его плечу, с расслабленной улыбкой на губах, прошептав, — отдыхай. Теперь вы точно с ней встретитесь. И они встретились. Буквально пару часов спустя, Куникида вновь приоткрыл заспанные очи, отметив, как заерзала девушка на полу, кажется, просыпаясь. Очевидно, что спать на нём было не совсем удобно, пусть Тайя и дремала как-то раз у него на полу. Но в этот истинный момент Доппо ощутил, как замер всей душой, когда око зелёного глаза Тайи стало медленно приоткрываться, промаргиваясь, будто переваривая происходящее вокруг неё. А Куникида глаз не мог оторвать от девушки, понимая, как сильно соскучился по ней, пусть для него их расставание и было одним мгновением, наполненным вслед за этим сплошной темнотой. Он аккуратно водил взглядом по заспанному лицу Сомы, как будто касаясь невидимыми пальцами носа, щёк, губ, опускаясь к шее, водя взором по ней, обводя контуры острых едва виднеющихся из-за кровати плечей. Как ему хотелось этих нежных касаний, тех самых чувств, когда чужие губы касаются тебя, затягивая в глубокую пучину. После такого и умереть было совсем не страшно. Тайя медленно приподнялась повыше, смотря на Доппо и продолжая трепетно сжимать его ладонь в своей. Кажется, она ещё не осознала до конца, что он уже пришёл в себя. Видимо, находилась в сильной прострации. Поэтому Куникида позволил себе едва заметную тень улыбки, издав хриплое, полное ласки и нежности: — Вот и вышел мой ëжик из тумана… — от его голоса, Сома вздрогнула. Она вся замерла, глаз девушки округлился, видимо, не веря в услышанное. Доппо так и почувствовал, как задрожала ладонь Тайи в его, — привет, Тай, — от этой речи, око Сомы наполнилось влагой и по щекам прокатились первые слёзы, знаменующие облегчение. Девушка лёгким движением приблизилась к нему, смотря в спокойные серо-зелёные очи, не сдержавшись в тоненьком: — Доппо… — она издала всхлип, присев на больничную кровать, — ты очнулся… Доппо… — Конечно, как я мог оставить тебя в этом мире? Я всё же обещал… Тайя вновь всхлипнула, а на попытку Куникиды приподняться, удержала его на месте. Тогда Доппо поднял руки, попытавшись остатками сил завалить Сому на себя. И, видимо, неделю Тайя толком и не питалась, ибо, как лепесток хрупкого цветка, упала ему на грудь, едва сдерживая сильные потоки слёз. Доппо мягко улыбнулся, погладив девушку по спине, что прижималась к нему, сжимая со всей силою, пальцами его одежду. — Доппо… — она приподняла голову, смотря за спокойным выражением лица парня, принявшись целовать его лицо, перебирать пальцами спутанные волосы, шептать о порывистости своих чувств. Куникида же только и мог, что впитывать в себя эти эмоции, ласково поглаживать Сому в ответ, — Доппо, я больше… никогда-никогда не дам тебе так рисковать! Не отпущу тебя, слышишь? — отчаянно шептала она, уже в который раз, проходясь ладонями по его щекам. — Слышу. Очень хорошо слышу, милая, — он вновь поднимает руки вверх, ловя в них уже лицо Сомы, что утопает в его широких ладонях, отчего Куникида может наблюдать за её покрасневшим от порывистости чувств лицом, слышать негромкое шмыганье носа и ощущать лёгкую дрожь по телу. Зелёный глаз Тайи тлел в обжигаемых ею чувствах, заставляя и идеалиста сгорать в нём до тла, — успокойся, всё же закончилось хорошо. Хватит, Тай, хватит, тяжело смотреть на твои слезы из-за меня, — говорил он, отметив, что, несмотря на попытки Тайи успокоиться, слёзы всё сильнее лились из глаз, будто стремясь заполонить собою всю округу. И даже пальцы Доппо, что вытирали, выступающие слезинки, не могли хоть как-то помочь снизить их приток. — Просто… понимаешь, когда ты… закрыл глаза, мне показалось, что весь мир потух и больше… ничего в нём не осталось, — девушка сложила свои ладони на его запястья, пальцами растирая их, отчего Куникида почувствовал приятную негу, пронесшуюся по телу, — я всё потеряла в тот момент, думала, что всё… Но Масахико-сан… — А что он? — спросил Доппо, довольно сразу поняв, что его чудесное спасение было как-то связано с Масахико, ибо юноша ещё в машине не проявлял особого беспокойства о том, что с ними может что-то случится. — В его даре есть одна особенность… Именно она и выделяет его на фоне многих эсперов… Почему он был так высоко оценён в прошлом Отделе… — Ты никогда не переживаешь за свою жизнь, Масахико-сан, — произнесла как-то Сома после очередной вылазки по поиску информации, связанного с Шакко. Полицейская и агент едва унесли ноги после того, как их рассекретили, а сейчас могли спокойно шагать по дороге, наслаждаясь вечерней суетой Йокогамы. — А есть смысл? — юноша не сдержался от лёгкой усмешки, а отметив нахмуренный взор боевой подруги, ласково пояснил, — в моём арсенале существует одна возможность, которая позволяет моему сознанию уйти глубоко в себя, одновременно с этим приостанавливая процессы в моём теле. — Что-то вроде летаргического сна? — уточнила Тайя, удивляясь тому, насколько многогранны возможности людей со сверхспособностями. Она же выживала на чистой удаче и логике. — Что-то вроде, — согласился парень, глубоко вздохнув, — вот только… Так можно и вечность проваляться в небытие. Я же не восстанавливаюсь в этом процессе. — Тогда как понять, что ты ещё жив? — заинтересованно поинтересовалась девушка, подумав ещё и о том, что даже у такого дара есть своё ограничение, слыша простое и лёгкое в ответ: — По бабочке. Сидящая на мне бабочка — вот он знак. Снимешь её с меня — и я снова продолжу жить. Правда, насколько долго, уже не знаю, но моим товарищам на службе всегда удавалось меня спасти. — А у тебя на колене сидела бабочка. Его бабочка… — тихо проговорила девушка, отчего Доппо кивнул, принимая слова девушки. Вот оно как, значит, — это и помогло вас спасти. Без этого, вы были бы мертвы, как Такэси… Куникида вздрогнул при звуке этого имени. Точно. Такэси. Рассказанная Акико история со смертью её и Моримуры, казалось Доппо достаточно сырой, чтобы так просто поверить в неё. — Тай, а что там было на самом деле…? — аккуратно спросил он девушку, почувствовав, как она сжала свои ладони в его запястьях намного сильнее прежнего. Доппо с тревогой взглянул на Сому. Он понимал, что это не то, о чём бы девушка хотела вспоминать или же говорить. Единственное, что Куникида мог понимать, так это, что смерть Моримуры явно лежит на чужих плечах. И это совсем не Такэси. Очевидно, что нет. Клинок Моримуры стремительно приближался к девушке, она моментом вытащила пистолет, нажав со всей силы на курок, как вдруг… Раздавшиеся выстрелы прозвучали, как песня, в унисон, словно были одним целым. Грудь Сэйити пронзили две пули, произведённые с разных сторон и заставившие мужчину издать хриплый звук, медленно опадая на пол. Кажется, какой-то из выстрелов, оказался для него смертельным. Тайя подняла голову выше, видя знакомую, лениво вышагивающую из тьмы фигуру, что довольно протянула: — О, дорогая аматэрасу, я и забыл, что ты ведь тоже меткий стрелок. Ты не представляешь, сколько денег я потратил на такси, чтобы после рассказа Ацуши добраться до Агентства, а потом, исходя из слов Рампо-сана, сюда. Как старомодно — устраивать разборки в старом штабе. Слишком предсказуемо, — паясничал Дазай, размахивая руками, в то время, как девушка ощутила, что у неё будто груз с души упал, — и, эй, наёмнички, если вы решитесь пристрелить нас сейчас, то можете попрощаться с жизнью тут же, вас уже ждут снаружи, — и, кажется, оставшиеся наёмники, поняли угрозу и по шуму, раздавшемуся в помещение, стали отступать назад, пока Осаму тихо прошептал: — глупцы, думают, что так легко могут сбежать… Тайя же на всё это лишь несдержанно пролепетала: — Дазай-сан… — названный юноша победно улыбнулся, подойдя к ней и опустившись ниже, — эти выстрелы… — Не думаю, что возможно определить, какой из выстрелов оказался для него смертелен. В любом случае, всё это было во имя спасения, иначе он бы убил тебя, — юноша вздохнул, опустившись ещё ниже прежнего, пока в здание стремительно вбегала группа военной полиции, беря наёмников под оковы наручников, — лучше не распространяться об этом. Всё, что происходит на подводной лодке… «Остаётся только на подводной лодке», — решительно думала девушка, ранее не собираясь хоть как-то выдавать то, что происходило в те ужасные минуты, когда Тайя уже прощалась с жизнью. Они не знают, кто из них убил Моримуру, а впутывать в такие подробности Куникиду, словно измарать его в грязи. Сома не хотела никаких переживаний и страданий. Не для себя, не для Доппо, ибо итак чувствовала на протяжении всей недели сильнейшую опустошенность, постоянно смотря на бледное лицо парня, что никак не приходил в себя. Она хотела забыть о той ситуации, похоронив эти разрушающие эмоции глубоко внутри своей памяти, настолько, чтобы больше никогда не вспоминать о тихих словах Куникиды, что шептал он ей на ухо, об ослабевшей в мгновение чужой руке на её затылке, а главное, те гадкие и мерзкие вещи, сказанные Сэйити, что червячками шипели в голове Тайи, заставляя чувствовать себя недостойной того, что у неё есть сейчас… Она чувствует, что ещё какое-то время, будет отходить от пережитого, метаться в своих печалях и стараться стряхнуть всю ту боль, что была причинена ей в тот день. И все же… скрывать всего, она не могла. Не Куникиде. — Доппо… — одними губами прошептала девушка, отметив, как светлеет нахмуренный взгляд, — когда ты потерял сознание, я осталась одна… Такэси же, очнувшись, наконец, выяснила отношения с наставником, закончившиеся её смертью. И… пистолет, что был у тебя… я не могла позволить, как я думала, твоему убийце выйти сухим из воды. Там ещё оставались живые наёмники, которые бы решили мою судьбу, поэтому я… Не думала о своей судьбе, зная, что она предрешена… Но в дело вмешался Дазай-сан, и мы… Не знаю, чья пуля завершила дело, — Сома тяжело вздохнула, убирая руки парня чуть ниже, посмотрев на него с лёгким ожиданием в глазах, — но… я была ближе к нему, да и… целилась целенаправленно. Но Дазай-сан взял слово за меня и рассказал свою версию произошедшего, у него дар убеждения, ему поверили, а я лишь подтвердила, хотя знаю, что все всё прекрасно поняли… — Куникида несколько удивился тому, насколько честно Тайя пыталась взять вину за смерть Моримуры, коря себя, что подписалась под чужими показаниями, как услышал ещё более тихое, — я понимаю, что стоило сознаться в случившемся и… Доппо, ни секунды, не думая, довольно быстро притянул девушку вновь к себе, прижав её покрепче так, чтобы видеть бледное, чувственное лицо возлюбленной, проговорив Соме торопливое: — Не стоило. Ты была заложницей, тебя похитили, ты пережила стресс и гибель, как тебе казалось, родного человека. Я понимаю мотив этого придурка: он не хотел, чтобы твоё имя мелькало в расследовании, потому что знает, что я бы… этого тоже не хотел, — Куникида отметил, как слабо улыбнулась девушка, — к тому же, есть шанс, что это всё же сделал Дазай-сан, и в таком случае, он покрывал свою шкуру. Не хочет, видимо, снова в Мерсо оказаться. А ещё… Такэси хотела разобраться с ним до конца, поэтому пусть хотя бы в каких-нибудь документах, всё останется так, как ей бы того хотелось, — Доппо тяжело перевёл дух, решив закончить нежными словами, — Тай, я никогда не осужу тебя за эту ситуацию, знай об этом, — и в завершение своей речи, снова опустил рукой её затылок, заставляя коснуться своих губ. Поцелуй вышел по истине сладким с приятной горечью, обжигающий лёгкие в трепетной агонии. Доппо знал, по висевшим позади Тайи, часов на стене, что Йосано в такое время нет в лазарете, ибо она уходила по магазинам, а потому позволял себе сейчас касаться своей любимой девушки вновь и вновь, оставаясь на её трепетных губах с каждым разом всё дольше. Вскоре, оторвавшись и глядя на мягкий взгляд Сомы, которая с нескончаемой любовью смотрела на него в ответ, он не сдержался в чувственных словах: — Знаешь, Тай, это не ты не сможешь в этом мире без меня, а я никогда не смогу оставить тебя… — он провёл пальцами от её щёк к острым плечам, опуская девушку к себе на грудь, чувствуя, как Сома трепетно жмётся к нему в ответ, замирая от тихого: — ведь ты всегда есть и будешь… Только для меня, Тай. «Только для меня» — раздавалось у него на глубине души, отдаваясь на губах чем-то нестерпимо терпким, словно дикими ягодами. Потому что для него это теперь такая же истина, как и его идеалы. Истина, которую он будет нести в себе до конца жизни. И ничего не изменит этот фактор. Никогда.***
Бонус-сцены, завершающие историю, и дарующие ещё более светлые эмоции от теплоты финала:
— Так, значит, этот Кимура просто выполнял на нашей территории заказ и ничего более? — уточнила Хигучи, когда она, её руководитель семпай и босс Портовой Мафии, шли по длинному коридору здания. — Именно, — отозвался Акутагава, скосив взор серых, похожих на утренний туман, глаз, на идущую рядом подчинённую, что была несколько заворожена мягким взглядом начальства, отчего едва не запнулась. Лишь только Расемон незаметной плетью, обхватил руку Ичиë, не дав этому свершиться, затем убрав способность столь же быстро, чтобы ничей взор не успел заметить его лишнее телодвижение в сторону девушки, — в общем, ловушка для Агентства. У этих балбесов совсем ничего не меняется. — И верно, вечно в неприятности попадают, — проговорила девушка, согласившись с парнем, неожиданно услышав отдалённое хмыканье их босса, который едва слышно прошептал: — Но думаю, что сегодня, как и всегда, Агентство вновь смогло избежать этих самых неприятностей. Они довольно живучие, — Огай повернулся на своих подчинённых, проговорив удовлетворенное, — сегодня спокойный день. Пусть он таким и остаётся для нас. Переглянувшись между собой, Ичиë с Рюноске, медленно кивают боссу, соглашаясь с мудростью речи Мори.***
— Мичи, больше никогда не пугай нас так, — серьезно отчитывала дочь стоявшая возле стола Мегу, что нарезала овощи под какое-то блюдо, пока маленькая девочка с провинившимся видом находилась посреди комнаты, наблюдая, как косятся на неё родственники, — никаких больше походов к кому-то на работу! Если ты вновь сделаешь что-то подобное, то я… я вообще тебя из дома не выпущу! — Мамочка, ну прости меня, — проговорила Мичико, видя, как взрослые, что ещё совсем недавно переваривали свалившийся на них стресс, переживая сначала за одну малышку семьи Сома, а затем и за другую, сейчас тревожно качали головами, — я ведь не думала… — А надо было подумать, — тяжелым тоном отозвался ей в ответ дедушка, пока Ючи обеспокоенно поглядывал на младшую дочь, которая была готова расплакаться от давления близких для неё людей, — чего тебе в школе-то не сиделось, егоза? — спросил её Шинья, услышав в ответ стеснительное: — Ну они просто очень шумные… А ещё такие скучные. Я не понимаю… О чём с ними можно беседовать, они ничего толком не знают. О чем не спроси, вечное «понятие не имею», «нам не интересно», — Мичико опустила взор вниз, — мне было так одиноко, что я решила пойти к вам… Но вы все далеко от меня работаете… Кроме дяди Тайги и братика Куникиды-сана… — девочка моргнула, смахивая рукой, брызнувшие из глаз слёзы. Она уже успела подслушать случайно от взрослых, что с «другом» сестры что-то случилось, из-за чего очень переживала за него, надеясь, что с ним всё будет хорошо, — неужели, братик Куникида-сан не поправится… и всё из-за моего поступка… Вы… простите меня… — виновато прошептала она, собираясь с духом, чтобы окончательно не расплакаться, как была поймана в ласковые объятья отца, что нежно погладил её по голове, произнося негромкое: — Всё будет хорошо, Мичи. Мы ведь не злимся на тебя, просто слегка напуганы тем, что с тобой что-то могло случиться. А с братом Куникидой-саном всё будет хорошо. Не плачь, милая, прошу. В следующий раз, просто позвони кому-нибудь из нас, чтобы мы, если есть возможность, смогли приехать к тебе. Хорошо? — Папочка… — протянула Мичико, обнимая отца за шею и крепко-крепко прижимаясь к нему, — ты такой хороший, я так тебя люблю… — И я тебя люблю, мое солнце. — И так постоянно. Народил девчонок, Ючи, теперь всегда будешь под женским каблуком ходить. — Отец, ну хватит!***
— Масахико-кун, я знаю, что ты очнулся. Мне сказали медсестры, которые за тобой ухаживают. Хватит спать, я же к тебе пришла, — звонкий голос. Столь привычный, что хочется смеяться. И плакать тоже. Юноша приоткрывает тёмные глаза, щурясь на веселую девушку, что улыбается проснувшемуся коллеге, который с неимоверно тяжёлым вздохом приподнимается на своей больничной кровати. Он смотрит на Миюки, что присаживается рядом, выглядя столь беззаботно, из-за чего юноша не удерживается от довольно мрачной шутки в её адрес: — Ты мне покоя даже на том свете не дашь, — Миябэ фыркает, сложив кулачок к подбородку и подперев локоть под ногу, произнося уверенное: — Конечно, нет, я тебя с того света силой обратно достану, — Масахико насмешливо фыркает. Он уже слышал рассказы всех врачей о том, что одна шумная красноволосая девица организовала ему весь этот нынешний комфорт, понимая, сколько теперь придётся выхлебать тонких намёков на добрую и щедрую души коллеги. Но, возможно, в какой-то степени это и стоило того. — К чему такие потуги, дорогуша? Мне казалось, ты едва терпишь моё присутствие рядом с тобой, — равнодушно отозвался парень, видя, какой яркой искрой загорелись налитые золотом глаза со сщуренными зрачками. Симада нахмурился, зная, что подобный момент означает одно. Он дошутился. И юноша уже приготовился к тому, что ему сейчас дадут по голове чем-нибудь тяжёлым, что будет находиться в опасной близости к нему, как Миябэ неожиданно довольно усмехается, протянув томное: — А может, ты мне очень-очень давно нравишься? И пока ты не возжелал отдать душу небесам, я старалась гнать эти чувства от себя, а? — Симада издаёт смешок в ответ на сказанную шутку, покачав головой. Настроение у него было отличным на сегодня, а потому Масахико прерывисто щёлкает пальцами, словно в каком-то непонимании, произнося невинным тоном: — Да неужели? И чем докажешь? — возможно, это было нагло и беспросветно. Зато действительно и эффектно, ибо Миюки в мгновение ока, замолкла, наконец, перестав шутить на столь щекотливые темы, от которых судорожные мурашки бегали по телу. И только Симада хотел поддеть девушку отсутствием улик, скорее закругляя неловкую для них двоих тему, как задумчивая Миябэ неожиданно резко подскакивает, оказываясь возле старшего коллеге, который не успевает даже толком среагировать. Она хватает его за воротник рубашки, уверенно подтягивая ближе к себе. Масахико едва не задыхается, когда чужие, мягкие губы впиваются в суховатые уста агента, требовательно напирая на него, отчего Симада против воли, прикрывает глаза. Он не отталкивает, не притягивает, лишь позволяет губам коллеги сильнее жаться к его. Странно, но никаких мерзких чувств в ответ на действия коллеги, Масахико совершенно не почувствовал. И вообще… Было в этом что-то отчаянно удивительное. Поцелуй Миюки лучше всяких слов объяснял всё то, что невозможно было высказать вслух. Странно, но приятно. Хотелось… — Надеюсь, этих доказательств будет тебе достаточно, — хрипло шепчет Миябэ, отстраняясь от старшего коллеги. Девушка явно собиралась сбежать из палаты, словно с тонущего корабля, но руки Масахико поймали её прежде, чем она успела дёрнуться, усадив назад, и перед тем, как губы юноши на этот раз сами накрыли Миюки, она услышала приглушённо тихое: — Не достаточно, Миюки. У тебя ничего не бывает достаточно.***
— Ты жи-и-ив! — довольным криком воскликнул Аямэ, когда бледный, словно из него высосали всю кровь на свете, Шиота вышел из больницы, где его встречал родной коллектив с разноцветными шариками. Вернее, делали это только Тамура с Вадой, как братья по разуму, делящие одну клетку мозга на двоих. Дамы же, наоборот, старались делать вид, что не с ними, держась отстранено от беснующейся парочки, пока счастливые парни радостно махали шариками. Юма смущённо засопел, но с лёгкой улыбкой подошёл к коллегам. — Всем привет, — поздоровался он, оказавшись пойманным в аккуратные объятья Аой, нежно приобняв девушку в ответ. Мацуда была одной из немногих, кто бегала каждый день, несмотря на большую нагрузку в работе, к лежащему в больнице парню, принося домашнюю еду и заботясь о нём. В итоге, это дало какие-то свои плоды, которые коллеги могли наблюдать сейчас наглядно. Тамура примирительно фыркнул, ничего не сказав на это. — Приветик, Ши-кун, как самочувствие? — ласково проговорила Уотани, наблюдая за Шиотой, — ещё что-то болит? — Ничего, все хорошо, — отозвался юноша, когда они с Аой разорвали объятья, — такое чувство, будто заново родился, — Юма помотал головой, будто кого-то выискивая ещё, и спросил у коллег, — а где Масаши-сан и Сома-семпай? — У Масаши-куна крупное расследование, не вырваться, он сейчас только им и занимается, — ответила Кагура, — а Со-кун пока так и не выходила на работу. Видимо, состояние её возлюбленного оставляет желать лучшего. Мы не стали звать Со-кун сюда, думаю, не в обиду, Ши-кун, но ей сейчас совсем не до этого. Они все замолчали, а парни в мгновение скорбно опустили шарики вниз. Да. Это было общее горе команды, ибо Сома совсем закрылась от них после произошедшей ситуации, не отходя от своего возлюбленного ни на шаг, отчего никто из них не мог… да и не желал царапать душу девушки вопросами о самочувствие её любимого человека. В конце концов, все итак понимали, чем грозит смерть детектива из Агентства. Тем, что они потеряют Сому навсегда. Как коллегу, как человека, как самого близкого им друга. Никому не хотелось бы такого сценария. Ведь для каждого из них Тайя была дорога, они столько всего прошли вместе с ней, а теперь были вынуждены лишь смотреть, как тонет в печали их коллега. Но тут на телефон Уотани раздался звук сообщения. Она, игнорируя всеобщую скорбь, возникшую в пространстве, схватилась за гаджет, и открывая дисплей. Хмурое выражение лица сменилось на удовлетворенное, и девушка, счастливо помахав сотовым перед коллегами, весело произнесла: — Заканчивайте драму, нежные вы мои, — все непонимающе возрились взглядами на Шику, думая о том, как можно быть такой радостной в столь невесёлый и скорбный момент, — Со-кун написала нашему начальству, что через пару дней выйдет на работу. Куникида-сан, наконец, пришёл в себя. Теперь всё будет хорошо, — послышался довольный гул молодых сотрудников полиции, что довольные, радостно заверещали про неиспорченное будущее Сомы и что они все же смогут погулять на свадьбе строгого инспектора. Шика с них только насмехалась, думая, что их заботит лишь одно, хотя и знала, что все они испытывают сейчас глубочайшее облегчение от того, что ситуация завершилась так хорошо, — ну а раз всё сложилось сейчас именно в лучшую сторону, то я думаю, что это стоит отметить. И за выздоровившего Ши-куна и за не покинутое счастье Со-кун. Что думаете? — Моя Уо всегда предлагает такие мудрые идеи, — довольным тоном отозвался Аямэ, прижимая девушку к себе, что зажмурилась на ласку партнёра. — Конечно, тебе лишь бы что-нибудь отметить, — сварливо проговорила в ответ Хаями, когда они, не сговариваясь, вестимо побрели в сторону знакомого им всем барам. — Неправда, я просто очень сильно радуюсь и считаю, что любую радость нужно уметь хорошо отмечать, — отозвался Вада, гордо вздернув подбородок и держа любимую девушку за плечо. — Все буйные алкоголики с этих оправданий и начинают. Мы не будем снова помогать тебе оплачивать штраф, как в прошлый раз, когда ты разбил бутылки с барного шкафчика. — Да это было-то один раз! — Один прекрасный раз, который я запомню на всю оставшуюся жизнь с твоим не менее огромным штрафом. — А я знал, что ты та ещё мегера злопамятная! Шиота усмехнулся на уже привычно продолжавшуюся перепалку двух коллег, пока рядом к его боку снова жалась Аой, радуясь его выздоровлению. Юноша позволял себе приобнимать её за плечо, как делал это старший коллега со своей девушкой. А между тем, Вада с Кагурой продолжали свой громкий спор, уже перейдя на то, кто и что будет пить в баре. И лишь Тамура звонил какой-то девушке с участка, умоляя покормить за них Дайске и убраться у него в клетке, обещая сводить её в кино на любой фильм. Ибо, когда вернётся Сома, то им всем раздаст оплеух за все их проказы на работе, которые дошли до начальства, за Дайске и за грязь, разведенную в кабинете, которую они уже запланировали убрать на следующий день после этой попойки, дабы избежать гнева их грозного инспектора. Ну а пока, дружная компания радовалась тому, насколько сегодня хороший день, прекрасно зная, что в данную минуту, их серьёзному инспектору Соме сейчас совсем не до них. У неё были другие поводы для счастья.***
— Тай, это подозрительно. — Ничего подозрительного, милый ёжик. — Да? Тогда почему мы приближаемся к моему офису, а там всё подозрительно тихо? — Сома усмехается, невинно пожимая плечами. Говорить что-то заранее, никто Куникиде и не планировала, от того она тоже молчала, сжимая молодого человека за руку, будто пытаясь вселить в него уверенность в происходящем. И кажется, что-то у неё, да получается, ибо Доппо перестаёт нервничать на каждом шагу, чуть сильнее сжимая ладонь девушки в своей. Взгляд Доппо смягчается и он лишь следует за той, кто освещает его жизненный путь. И от того резко хватается за кобуру, в которой лежал пистолет, когда при открытие двери в офис, услышал громогласное: — ПОЗДРАВЛЯЕМ! Доппо довольно резво выскакивает перед Тайей, стремясь защитить её от любого зла, слыша за своей спиной переливчатый смех, не видя, как Сома прикрыла улыбку рукой. Он удивлёнными глазами смотрит на собственный коллектив, что выпускают поздравительные хлопушки, улыбаясь ему. Даже директор находится тут, уважительно вышагивая к нему вперёд: — А… Директор, что происходит? Простите… Я не… — растерянному Доппо не даёт договорить Фукудазава, что берёт слово: — Мы решили, что после недавнего наше Агентство заслужило небольшой праздник, — Куникида моргает, отмечая выскочившего к ним Рампо: — Вот да, и у нас же есть поводы, — гласил великий детектив всех времен и народов, начиная считать на пальцах, — мы отмечаем твоё второе рождение, ликвидации врага, который мог отравить жизнь Йокогаме… Ну и хотим тебя поздравить с новым этапом жизни. Йосано-сан нам рассказала, — и Эдогава довольно прищурился, отметив, как лёгкая краска показалась на щеках заместителя. Эти слова его определенно смутили. — Ох, я… — Куникида глотал слова, но сказать толком ничего не мог, — большое вам спасибо, но я… — Пойдем к столу, — сзади Доппо так и притаилась Тайя, что мягко толкнула его в спину, приветливо улыбаясь Фукудазаве с Рампо, — мы решили, что твоё слово будет первым. После всего случившегося, ты просто обязан немного расслабиться и отдохнуть… — Так ты знала, — тихо прошептал он, когда они оказались уже у стола. Сома быстро налила ему в стакан немного сока, зная, что алкоголь он пить не будет, — почему не сказала? — А это бы что-то изменило? — отозвалась Тайя, сияя ему в ответ нежной улыбкой, — смирись с течением жизни, мой ёжик. Иногда она будет преподносить довольно неожиданные сюрпризы. Куникида же внимательно взглянул на девушку, в чьём глазу горел тёплый мягкий свет, завораживающий его взор, растворяя всех и всё вокруг неё, заставляя забыть, что он стоит тут посреди оживлённого офиса. Хотелось лишь смотреть на Сому, вспоминать их первые взгляды друг на друга, первый диалог, первое непозволительное касание, желания, чувства, поцелуи и… И да. Тайя определенно была права насчёт сюрпризов судьбы. Она им сама по сути и являлась. Доппо качает головой, стряхивая с себя чары Сомы, что тисками насели на него. Он взял в руки стакан, посмотрев на уже ожидающих его слов, коллег, откашлявшись и скрывая смущение, звучно произнес: — Хочу, чтобы этот тост был за жизнь и её непредсказуемость, которая свела меня с такими товарищами на пути, как вы, и одной особой, что оказалась для меня… гораздо больше, чем кто-либо, — Куникида сделал один короткий вдох. Тайя же мягко улыбнулась с этого «кривого» публичного признания, зная, что для Доппо уже говорить об этом — являлось довольно серьёзным шагом. Она продолжила слушать его торопливую речь дальше, — спасибо вам за праздник, за помощь и за то, что мы двигаемся с вами вперёд! За светлое будущее! — До дна! — вскричал Осаму, который больше всех настаивал на этом празднике, как самый отличившийся, — за идеальный мир и наше идеальное Агентство в нём! Все ждали громкого взрыва после этих слов, но Доппо, которому сегодня было не до злости, лишь усмехнулся на слова Дазая. Он понял подкол напарника, говорящего: «ты ведь выбрал не тот идеальный мир, который хотел, верно же?» Доппо бросает аккуратный взгляд на Сому, что улыбается его коллегам, попав уже под волну общения с Йосано, Наоми и Харуко, которые окружили её, осыпая рядом вопросов, хихикая и заставляя Тайю смеяться с ними в ответ. Да, он выбрал не тот идеальный мир, который хотел когда-то. Но он об ни капли и не жалеет. Ведь они все его семья. И так будет всегда.Конец