Этот день был одним из самых переворачивающих жизнь Доппо.
Он был отмечен в календаре у доброго Танидзаки. Куникида знал о том, что он наступает, благодаря нервным вопросам Ацуши «что вам нравится?», вечной помощи Кенджи и Кëки и, как всегда, острых шутках Дазая, что Доппо начинает уже стареть.
Да, сегодня, в самый яркий пятничный день, у вечного идеалиста детективного Агентства был праздник.
Его День Рождение. Сказать о том, что они, естественно, работали в этот день… Доппо попытался склонить всех к выполнению своих рабочих обязанностей, но Йосано, уставшая за неделю, и Рампо, которому сильно не хватало праздника, твердо сказали, что сегодня «совершенно не рабочий день».
Поэтому Куникида принял бремя поздравлений возле праздничного стола. Это было несколько приятно, и в основном, подарки касались работы, поэтому Доппо смог оставить их в Агентстве. Как, например, кружку от Кëки, совместный канцелярский набор от Танидзаки и Ацуши, представленная возможность «бесплатного лечения» Йосано и её набор чая, который Доппо всегда заваривает на рабочем месте, а Рампо, естественно, подобрал угощения к нему. Кенджи подарил продукты с села, которые они, как раз использовали к столу. Директор же с серьезным лицом дал добро на двухнедельный отпуск, в честь праздника, но Куникида вежливо отказался, пообещав, что течение года обязательно воспользоваться им.
А хитроумный Дазай… сдал ему на руки отчёты за несколько недель, которые Доппо никак не мог от него добиться. Шокированный Куникида, что стоял теперь с горой документов, так и застыл, глядя в довольный прищур напарника. Кажется, такой подарок от Осаму казался достаточным для Куникиды, которому через некоторое время, Дазай дополнительно вручил купон в магазин канцелярии. Кажется, на увлечение Доппо, связанное с ручками и тетрадками, обратили внимание все.
Но помимо них, с самого утра его разбудил ранний звонок Сомы, которую, на удивление Доппо, переполняло множество эмоции. У сонного идеалиста яркий голос Тайи, вызвал улыбку, ибо редко девушка казалась ему настолько энергичной. Обычно она была, как ручей, журчащий вдали — очень спокойной, тихой и нежной. А ещё это казалось странным потому, что Сома, которая сама не очень любила собственный праздник, из-за его радовалась довольно сильно.
Куникида же считал этот день совершенно обычным, мечтая лишь провести его остаток вместе с любимой девушкой, о чём и сообщил ей.
— Я не против, милый, но… Я буду на заданий, подобие того, что ты уже как-то видел, — напомнила она ему случай в баре, — это будет ближе к вечеру, поэтому я немного задержусь с работы. Извини, — виновато проговорила Сома, отчего Куникида понимающе усмехнулся.
Доппо понимал, что в его день рождение, Тайю не освободят, поэтому лишь узнал, где всë будет происходить и после отмеченного праздника, торопливо пошагал в сторону кафе, которое находилось на открытом воздухе и пользовалось большим спросом.
Конечно, существование Сиоты их сильно смущало порой, но отказываться от обычной жизни из страха, было полнейшей глупостью. Она же только этого и добивалась от них. К тому же, раз сегодня Сома находилась на прикрытие, то выглядела явно обворожительно. Поэтому он решил, что почему бы в честь собственного праздника не полюбоваться красотой собственной девушки?
К тому же, Тайе не часто удавалось выглядеть в подобных обличиях. Жизнь полицейской девушки была слишком динамичной для такого. Правда, нельзя было сказать, что и в повседневных моментах, Сома не являлась красавицей. Наоборот, она была самим очарованием в своей простоте и невинности порой. Правда, наряд, подобный того, который он видел на ней в баре, раскрывал в ней нечто такое, что болезненно разжигало пламя в груди, смутив этим парня когда-то давно. Сейчас юноша знал природу этим чувствам, но…
Хотел, наконец,
познать их.
Поэтому Доппо неторопливо подошёл к кафе, выискивая взором знакомую чёрную макушку, надеясь, что Тайя заканчивает своё общение с подозреваемым. Трепетное волнение от предстоящей встречи отобразилось на его лице. Он часто встречал Тайю после работы, но
сегодня…
— О, господин эспер, здравствуйте, — знакомый, раздражающий всё нутро голос заставляет Куникиду поморщится, ибо он знает, кому принадлежит этот наглый тон, поворачиваясь на звук. Рядом с тем местом, где стоял идеалист, сидел Масаши, что попивал густо-черное кофе. Он бросил открытый и довольно насмешливый взгляд на детектива, сверкнув золотистыми очами, — и какими судьбами вы тут?
— Мимо проходил, — раздражённо буркнул Доппо, которому не особо хотелось делиться тем, что пришёл он сюда за девушкой. Но Ютака, кажется, итак всё понял. Потому что в ответ ему раздалось:
— Мимо за Сомой, да? — от его ехидного тона, парень вновь сводит брови вместе, а полицейский лишь непринужденно фыркает в ответ, — садитесь тогда. Не стойте, как столб, посреди кафе, внимание привлекаете, — Куникида раздражённо цыкнул, присаживаясь рядом и беря в руки меню, чтобы смотреть, хоть куда-нибудь, а не на главного инспектора, — уж не знаю, что у вас с ней за отношения, но слишком подозрительно, что вы забираете её с работы, — проговаривает Ютака, что задумчиво мешает кофе в чашке, бросая ленивый взгляд на напряжённого идеалиста.
— Вас не касается в каких взаимоотношениях мы находимся с Сомой-сан, — резко отвечает Доппо, не собираясь разглашать перед главным инспектором тот факт, что они с Тайей встречаются. Это являлось совершенно не его делом. Но Масаши лишь усмехается на слова Доппо:
— Нет, конечно, не касается. Просто вы как-то серьёзно подошли к выполнению моей просьбы, решив разузнать всё у Сомы так, что аж по пятам за ней ходите, — от ехидного тона Ютаки, у Доппо сжимаются зубы. Юноша раздражал его сейчас гораздо сильнее даже собственного напарника.
— Сома-сан знает, что мы расследуем дело с Такэси, — решил добавить он, отметив, как у полицейского даже бровь не дернулась в удивление.
— Я в курсе, — бросил Масаши, попивая кофе и немного хмурясь. Вспомнился момент, как Тайя, закрывшись с ним в кабинете, долго-долго, как его бабуля, ворчала, что нельзя по-своему желанию брать секретные дела своих коллег. В общем, лекция на полчаса была прослушана им «от и до», а на последующие заходы юноши в архив, девушка теперь смотрела с большой ноткой недоверия, — Сома красноречиво дала понять, что со мной будет, возьми я опять что-то не то в свои руки. Как истинная «мамочка», ками. Надо бы её подальше от молодняка отсадить, а то он плохо на неё влияет, — Куникида удовлетворенно хмыкает, думая, что хорошо, что есть хоть какой-то человек, который может отчитать парня, что невозмутимо продолжает говорить дальше, — хотя, ради таких дел, как сегодняшнее, можно и перетерпеть ворчливую натуру Сомы. Её «котячья» мордашка во многом помогает мне... и даже сейчас, — и видя непонятный взор Куникиды, он довольно усмехается, высокомерно протянув, — а, кстати, можете и сами взглянуть, — и Ютака кивает в ту сторону, где сидит Тайя, отчего Куникида заинтересованно обращает свой взор на неё.
Мгновение. Сердце замирает с громким стуком. Ещё одно. Всё нутро опускается вниз, медленно разжигаясь, становясь ярким пламенем внутри. Секунда и Куникида забывает, как дышать…
Ибо Тайя была поистине прекрасна сейчас.
Девушка сидела за столом, общаясь с каким-то мужчиной, что несколько терялся от нежного вида Сомы перед ним. Куникида (которому хотелось бы быть на месте того мужчины сейчас) на него даже не смотрел, всё его внимание было приковано к Тайе.
Куникида с интересом разглядывал интересного вида шёлковую блузку Сомы, что была тëмно-голубого цвета, весьма подходящая к её тёмным волосам. Доппо удивленно округлил глаза, отметив, что волосы Тайи, кажется, стали несколько короче, чем обычно, обрамляя плечи, а не как привычно его взору, тонкую спину девушки. Она подстриглась? Когда? Они ведь всего пару дней не виделись, да и Тайя ничего про это не говорила. Нет, ему, конечно, нравится, как и тот факт, что она завила свои обычно прямые волосы. Просто… это оказалось неожиданно для пока привыкающего к переменчивости жизни Доппо.
Правда, взгляд Куникиды остановился не только на этом, ибо присмотрев на блузке Сомы бант такого же цвета, как одежда, пришитый явно к её вороту, юноша неспешно заскользил глазами дальше. Он невольно засмотрелся на руку девушки, что поправляла чёрную на такой же манер ткани, широкую юбку, достигающая ей до колен. Доппо зачарованно рассматривал красоту мелькнувших ног Тайи, невольно вспомнив, как крепко Сома обнимала ими его за талию. Юноша неожиданно почувствовал сильный жар в груди от этих воспоминаний, отметив, красовавшиеся на ногах чёрные туфли девушки на небольшим каблуке.
Но даже это забывалось мгновенно, стоило бросить взор на лицо девушки. Пусть и издалека, но Доппо отчётливо увидел, что чёлка Сомы была приподнята с помощью завивки и сделана, словно набок, позволяя увидеть немного сокрытый от чужих взглядов зеленоватый глаз. Сегодня Сома выглядела совсем иначе.
Если бы можно было влюбиться снова, то, кажется, Доппо это только что сделал. Уж слишком была прекрасна сейчас та, что трогала его сердце.
Масаши заметил, как застыл Куникида, разглядывая Сому издали, не зная, как недоволен идеалист тем, что какой-то мужчина имеет честь наслаждаться красотой
его девушки. Только услышанный грохот со стороны главного инспектора, заставил Доппо отвлечься от прожигания фигуры девушки, чувствуя, как вспыхнуло всё нутро, как в самый первый раз в баре.
— Держи, — отозвался Ютака на взгляд юноши, подтянув к нему чёрный, будто лаком покрытый пакет, — Сома таскала его с собой сегодня. Раз ты пойдешь с ней после дела, то бери. Я в охранники не нанимался, — но Доппо пакет в руки не взял. Он непроницаемо смотрел на инспектора, обжигая светлыми очами, отчего Масаши ощутил неприятные мурашки. Этот взор, словно копьё, пронзил его насквозь, заставив напрячься из-за тихого:
— К чему весь этот маскарад? — спросил Куникида с ощутимой ноткой раздражения, на что полицейский с облегчённой усмешкой дал ответ:
— Потому что порой мне попадаются дела, люди которые в них замешаны, вполне себе могут выкрутиться от предъявленного обвинения. Поэтому я должен понять, что они и вправду виноваты в том, в чём мы их подозреваем. Чаще всего, ими бывают мужчины. А с кем любой мужчина будет откровенен, как не с красивым, но
глупым личиком? — Доппо поморщился на слова Масаши, — а в Соме, к большому удивлению, мать-природа все эти качества заложила. А благодаря своей актрисе-бабушки, сыграть из себя «куклу без мозгов», у неё получается просто на отлично. Так ещё и информацию умело выведывает с них, пока они рты разевают. Мужчины же глазами любит, а девушками — ушами, — закончил свою мудрую мысль Ютака, щёлкнув пальцами, — ещё претензии есть?
Доппо мрачно зыркнул на него, высказавшись отрицательно и снова возвращая свой взгляд на девушку. Ютака тоже посмотрел на Сому и, видя, что ничего столь интересного не происходит за столом, отправил ей сообщение, говоря отвлечься на минуту, ибо
за ней пришли. Тайя моментом вздернулась, заставив упасть столовой прибор возле своего кавалера и пока мужчина помогал ей поднять его, она углядела сидящего рядом с Масаши детектива.
Сома смущенно опустила голову ниже, прикрыв лицо рукой. Кажется, девушка не ожидала появления Доппо столь скоро, думала, что успеет, пока он будет праздновать день рождение с коллегами. Да и… хотелось более близко увидеть реакцию парня на её сегодняшний вид, ибо после такого, Доппо может начать думать, что из-за каких-то заданий, она наряжается столь празднично, хотя изначально… Тайя хотела порадовать своим преображением одного лишь идеалиста.
Сома начала готовиться к дню рождения Доппо довольно рано. С подарками Тайя определилась быстро, а, посмотрев, на дату в календаре, с раздражением поняла, что день будет рабочий. Ведь, в выходной, Сома могла спокойно собраться, придумать в чём пойти, а тут…
Правда, вскоре Тайя подумала, что ничего страшного не случится, если она в конце дня на работе переоденется в нужный ей наряд. Но девушка сильно нервничала по поводу выбранного наряда, решив посоветоваться насчет своего образа с тем, кто постоянно помогал собираться на всевозможные прикрытия и специальные операции.
— Уо-кун, — Сома нервно залетела в морг, поправляя бант на блузке и выглядя непривычно взволнованной. Сидящая за ноутбуком Шика, что заполняла документацию, лениво оторвалась от экрана. Её бровь изумленно изогнулась, как от неожиданно нежного вида девушки, так и от следующих слов, — мне нужна твоя помощь.
— А-а, задание этого идиота, — проговорила Шика, вставая и радуясь, что можно отвлечься от темы с трупами. Ведь Уотани несмотря на свою странную натуру, хорошо владела стилем и вкусом, умея преобразить человека с нуля, — но наряд ты хороший подобрала, милый и нежный и…
— Это не задание, — проговорила Сома, а отметив заинтересованный взор Уотани, повернула голову в сторону, невнятно пробормотав, — в пятницу будет день рождение Доппо… Я хотела посоветоваться с тобой, ты же мне на прикрытиях помогаешь, вот я и…
Счастливые визги Уотани о «наконец, в Со-кун проснулась женщина, что спрашивает у меня совет» стоило слышать. Сома только поморщилась тогда. Шика часто помогала ей в тех вещах, в которых Тайя, на удивление могла совсем не знать, ибо, как оказалось девушка раньше мало интересовалась аспектами девичьей красоты. Сома в таких вопросах казалась порой проще пяти йен, заставляя Шику довольно смеяться, а Тайю непонимающе хмуриться, совершенно не обижаясь на подругу.
По итогу нескольких дней сборов, Шика с удовольствием затаскала Тайю по салонам, где девушке подстригли волосы покороче, чем обычно, провели расслабляющие процедуры по телу, отчего бедная инспектор то краснела, то бледнела, не понимая, к чему ей иглоукалывание или массаж. Уотани же с хитрой улыбкой заявила ей, что в праздник парня, девушке стоит быть во всеоружия даже сильнее, чем на собственное торжество. Конечно, Шика оказалась одной из первых, кто узнал об отношениях Сомы и Доппо, ведь именно она звонила Куникиде с просьбой о помощи, а после выходных, одним вопрос «ну вы сошлись, наконец?» раскусила в мгновение раскрасневшуюся Тайю, что всеми силами старалась увильнуть от ответа, который был уже итак ясен.
Поэтому и сейчас была рада помочь подруге, видя трепетное волнение Сомы во время сборов и как критично она подходила в подготовке к празднику. Учитывая, что заставший обнимающихся подруг в морге Масаши, на вид Сомы неожиданно вспомнил, что ему надо было проверить одного человека с помощью Тайи, попросив её сходить на встречу в этом наряде в ближайшую пятницу. Недовольный взгляд Сомы стоило видеть в этот момент, как и услышать громкий смех Шики, которой было непривычно узреть, как её трудолюбивая подруга, не желает лишней работы в пятничный день, дабы успеть навстречу к любимому.
Но подготовку к празднику всё равно никто не отменял, даже из-за задания. Ибо заметив, насколько отчаянно Тайя постоянно приподнимала свою чёлку, обречено опуская её вниз, Шика неожиданно предложила девушке эксперимент, дабы освежить свой облик и придать ему открытости. А так как Уотани являлась единственной, что имела доступ к челке подруги и могла делать с ней практически, что угодно, то Сома решилась на столь внезапное предложение, подумав, что пришло уже время перестать прятаться от самой себя.
И как итог, Уотани справилась со своей задачей идеально, счастливо пожелав в пятницу удачи не только с работой, но и с личной встречей, предварительно ещё перед тем, как Сома с Масаши пошли на выход из участка, аккуратно капнула на шею подруги несколько каплей масляных духов с привычными Тайе ягодными нотками, заверив, что так нужно. Ютака на действия бывшей одноклассницы хмыкнул, а на просьбу Тайи попридержать при себе чёрный пакет, недовольно отметил:
— Ты какая-то странная сегодня, Сома… Стоило ли так стараться ради дела?
Стоило. Ибо это всё было совсем не ради дела…
Ведь именно сегодня сердце девушки рвалось из груди, отчего всё казалось ей жутко нелепым. Сома никогда не нервничала так перед встречей с Доппо, никогда не готовилась к ней столь тщательно. Всё тело невольно горело от одной мысли, что может сказать Куникида на образ возлюбленной. Даже на так называемой встрече в горло даже кусок еды не лез, а стоило увидеть смущенного парня, Тайя ещё больше разнервничалась, потеряв всякое самообладание.
— Минако, душа моя. Что с тобой? — раздался рокочущий голос, заставивший Тайю вернуться в реальность. Чужая ладонь обхватила её запястье, поглаживая шероховатыми пальцами открытый участок кожи. В ответ мгновенно возникло отторжение, а от осознания, что на неё ещё и Доппо смотрит, захотелось вообще вырвать руку, но… Сейчас она была не
Сома Тайя, а некая Минако Хатори, и девушка не могла… Не могла вести себя иначе, чем они распланировали это с Ютакой.
На телефон мелькнуло сообщение: «хлеб зачерствел, купи новый», которое значило от Масаши —
«заканчивай с ним уже».
Тайя облегченно вздохнула полной грудью, улыбнувшись мужчине, что был уже замешан в деятельности по коррупции некоторых компании. Самой же девушке просто нужна была лазейка через него, дабы их расследование продвинулось дальше. И сейчас… Она сделает ради этого всё, что от неё потребуется.
Куникида тем временем не сводил взора с мужчины, видя, в какой активный оборот вошёл он, стоило Тайе на секунду потерять бдительность. От его прикосновений к руке девушки, в груди у Доппо растекалась лава. Ревность жгла лёгкие и, хоть умом идеалист всё понимал, собственнические порывы кричали, что около его драгоценной девушки сидит тот, кто не только этого недостоин, но и вполне может быть опасен. Из-за чего желание забрать Сому оттуда увеличивалось с каждым секундой всё больше.
Масаши же лишь фыркнул, отметив напряжённую спину идеалиста. Говорить парню, что Соме с её характером и не такое приходилось переживать, было лень, учитывая, что Куникида в целом-то был осведомлен проблематичной натурой девушки.
—
Почему именно она? — неожиданно вновь раздался вопрос от Куникиды, заставивший Масаши лишь прищуриться. Ответ ведь был до жути прост.
—
Потому что Ичиносе-сан. Его выбор неоспорим. Теперь я это понимаю.
А раньше Ютака не очень доверял выбору Ичиносе. Для него, появившаяся из ниоткуда худощавая, молчаливая и не особо подающая признаки эмоций Сома, казалась самым идиотским поступком Норио, который мужчина мог совершить, объявив вскоре всем, что эта девочка будет сотрудницей полиции.
Чего!? Как из едва на ветру шатающегося человека будет хоть какой-то толк в трудной полицейской работе? На что Ичиносе вообще опирался? Погубил его брата, так теперь и девчонку на смерть откуда-то приволок…
— Вам плохо? — казалось, что тон Сомы, будто был пронизан безразличием. Ютака прикрывал рукой губы, пытаясь удержать во рту остатки утреннего завтрака. Как на зло, Ичиносе не оказалось на месте, и его отправили вместе с девчонкой на одно дело, оказавшиеся зверским убийством семьи. Конечно, было ещё неизвестно, сделал это зверство зверь или с ума сошедший человек, но заметив, вдали оторванную руку и кровавые ошметки по дому, спазм в животе закрутился сам с собой. У него подобное столь кровавое и совершенно жестокое дело было первым. Судя по бледному виду Сомы, у неё тоже, но… — идите на улицу. Я пока всё осмотрю.
— Давай криминалистов подождём, а… — отозвался он, пытаясь не расплескать свои позывы на пол, видя, как ногами Тайя стоит на кровавых останках этой семьи. Девушка, услышав речь юноши, склонила голову и, не меняя тональности, произнесла:
— Потеряем время, так нельзя. Меня не тошнит, как вас. Давайте разделим с вами обязанности. Я тут, а вы на улице, — это был их первый диалог. Сома появилась относительно не так давно, и когда их только познакомили, то Ютаке даже смотреть на неё было противно. Злость сжигала сильнее топлива в машине, а разум отказывался принимать реальность. Но сейчас он слышит от неё такие вещи…
— Эй, а если и тебе хуже станет? Я тебя тут поднимать не буду. И если улики испортишь, то… — злобное бурчание Ютаки раздавалось с каждым словом громче, что злила инициативность новенькой, которой, казалось, словно все по плечу, прекратилась негромким, но уверенным:
— Поверьте, есть вещи хуже того, что мы видим сейчас. Мне не станет хуже. Я знала, куда иду работать. Этой картиной мне психику не сломать, — она сделала вежливый поклон, отвернувшись и неспешным шагом идя в ближайшую комнату, где был труп, — Масаши-сан, вы можете не беспокоиться за меня, это же наша работа.
К сожалению, тогда Ютака совсем не понял, но впервые испытал
уважение, которое быстро смазалось раздражением на совсем неуместное бесстрашие новенькой. И всё же... чувства признание в ней своей коллеги медленно расцветало внутри. И эти ощущения в какой-то степени помогали Ютаке преодолевать холод и отстранённость Сомы на пути к своей цели —
причинить Ичиносе боль. Он постепенно начинал уважать девушку, как сотрудницу своего истинного дела, ценил её подход к работе, поэтому именно сейчас, несмотря на всё своё ворчание и гнев, Ютака знал, что Тайя единственная, кому он может доверить самые сложные дела.
Да, он никогда не любил Тайю, как девушку,
как женщину. Но… До сей поры ценил её, как трудолюбивую полицейскую, что не боялась умереть во имя дурацкой справедливости. И чувствовал свою вину, за то, что сделал и чего никогда делать не стоило. Ведь он воспользовался чужой душой, телом, чтобы причинить другому человеку боль, совсем не думая о чувствах того, с кем играл, срывая на этом человеке свою злость на расцветающую из-за неё совесть.
Как говорится, он сорвал
цветок, что никогда ему не принадлежал, испортив целый сад. Ибо после их
первого раза, Сома невольно закрылась от него и телом, и душой, так и не познав того, что знали все девицы, бывалые с Ютакой.
Тайя слишком жестоко поплатилась за то, что долгое время закрывала глаза на поведение Масаши.
— Я всё, — сообщил голос позади них и сзади появилась Сома, что устало присела около парней. Куникида неизменно вздрогнул, а Ютака подавился кофе, закашлявшись. Привычное ему раздражение взяло вверх и он несдержанно рыкнул на внезапно возникшую Тайю:
— Неужели нельзя как-то осведомлять о своём появление? Что за привычка тихо подкрадываться? — излил свою злость Масаши, видя привычно спокойное выражение лица Тайи, что молчаливо слушала его возмущения. Сома в их отношениях была так же спокойна, какой бы гнев на неё не обрушивался. Всегда молчалива, всегда тиха…
Словно равнодушна.
Хотя… Наверное, всё дело в том, что он из-за стыда своего просто… не хотел вспоминать её
другую сторону.
— Масаши, скажи пожалуйста, что не так? Ты злишься на меня, постоянно ругаешься. У тебя что-то случилось? Понимаю, я не лучшая по характеру девушка, но… Может, ты скажешь в чём причина? Думаю, если мы всё обсудим, то, возможно, получится найти решение. Масаши, я правда тебя не понимаю… — как-то начала высказывать ему Тайя после его очередной грубости. Тогда парню показалось, что сейчас-то девушка точно взбесится и уйдет, хлопнув дверью. Но вместо этого… Сома неожиданно произнесла всё это, выглядя серьезно и решительно, словно готовая к любой правде. Она бы приняла, скажи он, что использовал её ради мести.
Но вместо этого,
Ютака обнял Тайю за плечи, прошептав извинения за своё поведение. Это была чертова, дурацкая слабость. Сома была и вправду слишком
хорошей девочкой, отчего Масаши просто... не смог признаться ей в том, что она не была ему нужна.
А после вновь сорвался на неё, отыгрываясь за свою никчемность, за неумение признаться... за жалкую трусость.
Ему и до сегодняшнего дня становилось
стыдно при мысли об этом. И
стыдно помнить о проявленной слабости перед той, кто всегда был смирен не то, что с твоим характером. А со всеми штормами, что привносила жизнь.
— Странно, что она вас напугала. Вы ведь тут в качестве наблюдателя. На случай, если ситуация пойдет не так. А сами праздно пьёте кофе. Ещё и возмущаетесь после, что она выбралась из ситуации без вашего участия, — Куникида не смог удержаться от возмущения, нетерпящий, чтобы любимую им девушку оскорбляли. Ютака в ответ на возмущения не упустил возможности ехидно отметить:
— Кто бы говорил, у вас самого не получилось защитить Сому в нужный момент. Хотя вы-то
эспер. Что уж тогда говорить о моих скромных возможностях, — Ютака непринужденно развел руками, наблюдая, как стал прищуренным взор Доппо, как сжалась ладонь его в кулак, ощущая недюжинную силу в этом жесте. Не стоило бы ему, наверное, нарываться.
Но…
Тайя неожиданно обхватила пальцами напряжённое запястье детектива, мягко смотря на него, будто умоляя не поддаваться на чужую провокацию. И это сработало. Рука юноши ослабла и взгляд смягчился.
— Можешь подождать меня возле ларька с кофе, пожалуйста? Я сейчас подойду, — проговорила Сома, улыбнувшись. Видя, как Доппо встал, уже взяв в руки пакет, она поспешно его перехватила, произнеся, — не стоит, он не тяжёлый, я сама донесу.
Куникида несколько нахмурился на речь девушки, но кивнул, решив не спорить. Он отошёл к ларьку, выглядя всё равно озадаченным поведением Сомы. Масаши тоже был немного удивлён, но стоило ему открыть рот, как Тайя перехватила его порыв расспросов, принявшись рассказывать, что ей удалось узнать. Поэтому задать нужный ему вопрос удалось далеко не сразу.
Правда, когда рассказ подошёл к концу, а Сома, предложив примерный план действий, с которым Ютака согласился, встала, собираясь пойти к нетерпеливо ожидающему её юноше, то была остановлена ворчливым:
— Ты что…
Встречаешься с этим эспером? — Сома сквозила в ответ взглядом полной мрачности, отчего Масаши недовольно вздохнул, — понятно. А я-то думал, что ты вряд ли сможешь посмотреть на кого-либо ещё.
— Моя ошибка с тобой, не повод ставить на себе крест, хоть ранее я думала несколько иначе. К тому же, я никогда не спрашивала тебя о твоих подругах, которые менялись на протяжении всех этих трёх лет, — от укоризненного, спокойного тона Тайи, Масаши мгновенно замолкает. Ютака неверяще смотрит на девушку, что продолжает говорить, — не смотри так, Масаши. Для тебя, я всегда была бельмом на глазу и тем, что причиняет твоей совести боль. Прости, что не замечала этого раньше. Я лишь хотела любить тебя, надеясь, что если буду стараться, то сменю твой гнев на милость, — Сома усмехается, беря в руки сумку и пакет, — проблема оказалось в том, что я была слишком юна и глупа, думая, что не могу ошибиться в выборе молодого человека. Но все мы ошибаемся. И я тоже совершила одну ошибку, когда пыталась выпрашивать твою любовь, что никогда для меня и не была предназначена. Каюсь за это, — она делает невесомый поклон, — хороших тебе выходных, Масаши, — Сома отвернулась, слыша в ответ отчего-то нервное:
— Неужели ты думаешь, что права? С чего ты вообще пришла к таким выводам?
Тайя обернулась, мягко улыбнувшись, и спокойно произнесла:
— Потому что
он показал мне, что любовь — это благо, ради которого не нужно биться в поте лица. Это то, что дано каждому из нас изначально. Надеюсь, и ты это когда-нибудь поймёшь, — и после сказанного, уверенной походкой направилась к стоявшему в отдалении Доппо, что, купив кофе на них двоих и держа стаканчики в руке, протянул один из них девушке.
Масаши же презрительно фыркнул на эти слова и, подозвав к себе официанта, попросил чего-то покрепче, буркнув себе под нос:
— Поймёшь… Я, кажется, упустил всё своё понимание. Проклятый Ичиносе-сан был прав: придёт время и я пожалею… — бросил Ютака в воздух, глядя, как уходит Сома в компании высокого детектива. Разность их цвета волос бросалась в глаза, выделяясь, словно ярким фонарём.
Разные, но похожие. Масаши хмурится, мысленно посылая парочку в далёкие дебри, чувствуя, как неприятным комком зашевелилась совесть. От слов Тайи становилось тошно и очень хотелось напиться, чтобы забыть обо всём. Чем и собирался заняться Ютака сегодняшним вечером.
Тайя же, догнав Доппо и приняв от него стакан с кофе, попросила не обращать внимание на какие-либо сказанные слова Масаши. Ведь он всегда говорил всё специально, чтобы задеть кого-то. Куникида кивает. Он понимает это, но всё же…
Не может позволить, чтобы о Соме высказывались каким-либо образом. Особенно, чтобы это делал тот, кто причинил ей сильную боль в самое сердце.
— Твоё прикрытие закончилось хорошо? — Сома кивнула, отметив, как проскользнул взор Куникиды по ней, отчего щёки его налились румянцем, а сама она непроизвольно вспыхнула.
Кажется, они с Уотаней старались не зря. Девушка отпила последний глоток кофе, оставляя стаканчик в мусорной корзине и улыбнувшись парню.
— Я понимаю, как всё это выглядит для тебя. Но сегодня твой день рождения, Доппо. Я не могла выглядеть как-то иначе, — отозвалась она, отметив, как смутился Куникида, как стал туманен его взор.
— Так ты это…
—
Сюрприз, — с насмешкой проговорила Сома, грациозно поведя плечами, — да и захотелось немного освежиться. Надеюсь, это не стало никаким шоком для тебя.
Доппо отрицательно качает головой. На самом деле, вблизи Тайя казалась ещё прекраснее, чем ему виднелось издалека. Её нежный образ, смешанный с пряным запахом ягод. Приоткрытая чёлка, прямые волосы чуть ниже плеч, которые были завиты сейчас, нежная улыбка. Сома виделась для него сегодня по-настоящему очаровательной в этот тёплый день.
Будто настоящая богиня.
— Мне очень понравилось, — прошептал Доппо, не выдержав собственных полыхающих чувств, — ты… очень красива сегодня. Настолько, что мой наряд, кажется, слишком простецким рядом с тобой.
— Я переборщила? — смущенно пробормотала Тайя, почувствовав, как невольно краснеет со слов парня. Ей казалось, что вряд ли она сможет затмить природную красоту Доппо, — прости, я лишь подумала…
— Нет-нет, не вздумай извиняться, это я так... Тебе просто очень идёт. Настолько, что мне тяжело не ревновать тебя в моменты твоих спецоперации, — Куникида опустился головой ниже, ловя озорной блеск зелёного глаза, понимая, что Сома явно затеяла что-то ещё.
— Не переживай, мой ревнующий ёжик. На сегодня я
вся твоя, и никто не сможет этого изменить, — в ответ на услышанное у Доппо дернулась бровь, а на языке противным завертелось: «может, ты и не только на сегодня будешь моя?», но Куникида промолчал, понимая, что такие речи может вести наглец Дазай, а он, наоборот, рад любой минуте, проведённой рядом с любимой девушкой. Тайя же в продолжение своей речи, подняла ладонь выше, проговорив ласковое, —
давай сходим с тобой на праздничное свидание?
А, вот, для чего она это всё затеяла.
***
Сому можно было смело назвать той ещё затеятельницей. В конце концов, вряд ли Доппо когда-нибудь сам отправился бы в их местный океанариум, если только этого не требовала работа. Ведь Куникида был слишком погружен в рабочие дела до наступления отношений, чтобы думать о вещах подобного рода.
Да и на свидания с Тайей они и раньше ходили. В кино, в кафе. Даже планировали съездить на рыбалку, пока не стало чересчур холодно для дальних поездок. В прохладное время года парень был тем ещё домоседом, впрочем, как и Сома, которая вообще была таким же любителем посидеть дома, как и он.
Но сегодня Тайя была довольно энергична, ходя вместе с ним по океанариум. Они шли за группой таких же отдыхающих в пятничный вечер, слушая бойкого экскурсовода, что вещала на большую толпу о разновидности рыб, их происхождении и дальнейшую историю размножения. Девушка уверенно вела толпу по залу, останавливаясь, чтобы люди могли сфоткаться или полюбоваться проплывающими мимо рыбками.
В пятницу народу было и вправду довольно много. Люди шли расслабиться после напряжённой недели. Дети путались под ногами. Куникида же, несмотря на обширный шум, создаваемой толпой, был увлечён происходящим. Это был
его праздник. И он был в этот день не один. А рядом с девушкой, которую, чтобы не потерять в толпе, порой нежно хватал за руку, проводя сквозь плотную толпу вперёд и ближе к стёклам, за которыми плавали рыбы.
Тайя же восхищалась тем, что было сейчас, словно в первый раз. Хотя в детстве она, конечно, бывала тут с пожилыми, ведь те старались культурно развить и порадовать маленькую Сому с разных сторон. Но прошло довольно много времени и все впечатления той маленькой девочки стали размазанными, оживая прямо сейчас, в присутствии Доппо, который с восторгом в глазах, смотрел на всё происходящее здесь.
И Сома радовалась, глядя на него. Она понимала, исходя из увлечения Доппо рыбалкой, что поход в океанариум придётся ему по душе, решив оставить его на праздник. Они прошли ещё один круг, позволив себе насладиться спокойствием после суетной экскурсии, неторопливо изучая всё происходящее. Тайя даже не удержалась от пары фотографии красивых рыбок, показав их Куникиде. Девушка попыталась сфоткать и его самого, но юноша смущенно закачал головой, не соглашаясь. Молодые почти начали спорить, как Доппо неожиданно сам нашёл решение, смущенно предложив:
— Давай вместе тогда уж.
Тайя на слова юноши удивленно моргнула, вскоре кивнув головой. Ей такое особо не предлагали, поэтому она и не представляла, как это должно выглядеть. Славу Ками, народ, проходивший мимо не особо обращал внимание на них, больше занятый своими беседами.
По итогу несколько минут смущения и подбору того, как они должны встать для фото и где, и совместные фотографии заполнили галерею телефона Сомы, которые девушка моментом отправила Доппо. Куникида хмыкнул, смотря на них. Тайя предложила самый, наверное, простой вариант: встать парню позади неё, опуститься ей на плечо, пока Сома дрожащими от волнения руками сделала пару фотографии.
— Мило, — отметил Доппо, когда они сели за столик в ближайшем от океанариуме кафе, дабы перекусить. Уже темнело, поэтому Куникида после перекуса спешил предложить девушке поехать к нему, — всё-таки у тебя талант.
— Ичиносе-сан тоже так говорил. Я как-то расследовала с ним одно дело и обратила внимание на улику, связанную с фотоплёнкой, которую мы обнаружили у погибшего в шкафу. Убийца допустил промах, так сказать, — Тайя равнодушно пожала плечами, кратко пересказывая суть, — и тогда Ичиносе-сан сказал, что с моим талантом, я могла бы стать фотографом-криминалистом.
— Неужели не могла быть просто фотографом? К чему сразу криминал… — пробурчал Доппо, сбитый с толку речами Сомы. Тайя мягко улыбнулась, протянув ему чёрный пакет.
— Ичиносе-сан сказал, что в другом направлении мне было бы скучно. Думаю, он прав. В конце концов, на одном пути мы много приобретаем, как и теряем. Это неизбежность жизни. А теперь держи, твои подарки, — Куникида удивленно округлил глаза, слыша смешок от любимой девушки, — а ты думал, почему я этот пакет при себе держала? Подарок должен быть вручён официально. Давай, смотри, что там.
Доппо кивнул, принимая пакет, заглядывая внутрь. Его ждали две упаковки, одну из которых он вытащил в тот же миг, коснувшись подушечками пальцев. Упаковка была сделана в красивых тёмно-зелёных тонах, а отметив ожидающий взгляд Сомы, принялся медленно снимать обёртку от подарка. Обложку от своего дневника он узнал тут же, несколько усмехнувшись. Видимо, решила заказать у господина Карлайла…
— Открой блокнот, — мягко попросила девушка, наблюдая за ним с загадочной улыбкой. Доппо с удовольствием исполнил просьбу, открывая записную книжку. Но его взор тут же преобразился при сделанной надписи аккуратной рукой
«С праздником, Куникида-сан. Счастья вам». На лице Куникиды отобразился чистый восторг. Он поднял взгляд на Тайю, что на немой вопрос парня, произнесла, — можешь сказать спасибо Дазай-сану. Он довольно часто говорил о том, как тебе важна эта записная книга. Помнится даже, что как-то раз, когда я подвозила его до Агентства, Дазай-сан поделился тем, что ты заказываешь их исключительно у господина Карлайла и что ещё важнее, что ты восхищаешься им.
— А ты его знаешь, да? — Куникида нахмурился, ощутив насмешку судьбы из-за того, что их опять связывают общие знакомые, слыша довольно нежное:
— Бабушка знает. Она ему как-то помогла вроде, когда он был в беде. Часто, когда господин бывает в этих краях проездом, то порой заглядывает к ней. Я попросила бабулю об одолжение и узнала его контакт. А когда до него дошла информация о тебе, что так трепетно им восхищается, то он решил оставить подарок с подписью, — Сома развела руками, — поэтому можешь считать, что это его подарок. А я лишь красиво оформила и отдала тебе. На самом деле, мне хотелось преподнести тебе нечто иное, но история Дазай-сана так зудила душу и не давала мне покоя, что пришлось связаться с твоим кумиром, — Тайя недовольно вздохнула, опустив голову ниже, — я даже подумала, что можно было бы организовать вашу встречу, но он уезжал на тот момент. И до сих пор пока ещё не приехал…
— Ничего, — растроганно проговорил Куникида, разглядывая надпись, расписанную красивым почерком Карлайла, что поздравлял его с наступившим днём рождения. Кажется, Тайя попала в самое сердце своим подарком. Пусть и не без подсказок дурацкого Осаму, чтоб его… — для меня большая радость получить это, так еще и от тебя. Лучшего подарка…
— Нет, там еще один…! — повысила голос девушка, немного пристав. Отметив, какой насмешливый взгляд, на неё бросил Доппо, Сома снова присела, откашлявшись в кулак, смущенно пробормотав, — это то, что мне хотелось изначально тебе подарить. Я не могла выбрать между двумя подарками и решила оставить всё так.
— Да ты меня разбаловать спешишь. Будь уверена, на твоё день рождение, я тоже… — рука Куникиды зацепила пальцами коробку, почувствовав непривычную тяжесть. Лёгкая догадка пронзила сердце, заставив пропустить удар, — Тайя, нет, — Сома внимательно следила за ним, видя, как он достаёт коробку, — ты что, Тайя, нет-нет… Тайя…
И девушка, отметив изумление с ярко-горящим смущением на лице столь любимого ей человека, мягко произнесла:
—
С днём рождения, Доппо, — она улыбнулась, — каждый твой день рождения будет таким же особенным, как сегодня. Потому что я сильно
хочу показывать, как люблю тебя.
***
Доппо сразу понял, что Тайя подарила, потому и был смущен, удивившись, что Сома дарит ему вещи, в которых он нуждался, но никак не находил бюджетной дыры для подобной покупки.
Сома случайно его дневник с метками о желаниях не читала?
Потому что небольшой планшет, взамен старого, который Куникида приобретал на начальном этапе работы и он со временем сломался, был очень нужен заместителю. Ведь, несмотря на все записи, что он делал в дневнике, листы ему были нужны для способности. А важную информацию можно было бы хранить на компактном носителе схожем с блокнотом.
И вот Сома подарила эту возможность, видимо, сама усмотрев трудности в том, чтобы постоянно вести записи, где дневник часто попадал под разрез. И многое приходилось восстанавливать с нуля. Но не теперь.
Тайя же была рада угадать с подарками, убедив его, что она не попала в никакой впросак с деньгами. Как заявила Сома, она жила во многом скромно, поэтому могла себе позволить для важного и дорогого ей человека сделать достойный подарок, который принесёт удобство и радость. Она между делом даже похвалила его кофейный набор, что служил девушке верой и правдой. Доппо в ответ насупился подумав, что в следующий раз сделает подарок более существенный по сравнению с предыдущим.
А ведь впереди ещё столько праздников вместе с Сомой…
— Не желаете медового пирога? — Тайя с интересом повернулась на подошедшего официанта, который пытался аккуратно стянуть с них лишние деньги.
— А у пирога мёд внутри — не снаружи? — Сома подождала ответа у застывшего на мгновение юноши, а, услышав, что медом пропитан весь пирог, великодушно махнула рукой, отказываясь. Официант переключился на Доппо, но и он вежливо отказался, наблюдая за девушкой, что после ухода обслуги, с тяжелым вздохом протянула Куникиде, — жаль, что не получится вкусить, хоть я и не любитель сладостей.
— Почему это не получится? На него цена большая? — проговорил Доппо, что был несколько удивлен отказом Тайи, видя вспыхнувший в ней необычайный интерес к сладкому.
— Нет, думаю, вполне себе адекватная. В отличие от моего организма на данную пищу, — отозвалась девушка, а видя непонимание на лице парня, проговорила спокойное, —
у меня аллергия на мёд.
— Прости, не знал, — отозвался Куникида, на что Сома добродушно улыбнулась.
— Ничего, этот факт не столь известный. У меня и дома нет ничего, связанного с медом. Стоит только одну ложку съесть, как всё тело покрывается раздражающей сыпью. Такая уж зараза, — Тайя довольно равнодушно вздохнула, сложив скрещённые пальцы вместе и положив подбородок на них, — хотя в трущобах это очень помогло мне, — Куникида неожиданно вздернулся на слова девушки, пробормотав растерянное:
— В трущобах? Я помню, ты говорила, что работала в кафе возле трущоб…
— И жила в трущобах, — прервала его девушка, улыбнувшись, — не переживай, не на улице. Хозяин кафе платил довольно маленькое жалование нам, но это при этом, часть официанток, что не имели крыши над головой, могли жить с ним в прохудившемся доме, где сифонили все щели, в одной тесной комнате, но это считалось гораздо лучшим условием, чем жить на улице. Хозяин раньше был достаточно обеспеченным господином, но со временем всë распалось. Он проживал вместе с нами, но в отдельной комнате. Я бы могла сказать, что господин заботился о брошенных в беде девушках. Многие из них были из трущоб, оттого их положение было не столь хорошим. Мало шанса выбраться на свет тем, кто пал во тьме, — Тайя тяжело вздохнула, вспоминая взор её начальника с кафе, что удивлялся с вида совсем не бедной по одежде девчонки, что просилась к нему на работу, — а учитывая контингент, который у нас бывал, стоило готовиться ко всему…
Доппо так и почувствовал, как застучало сердце в боли и страхе из-за того, что было когда-то, а с уст негромко сорвалось:
— С тобой что-то… — Тайя, мгновенно уловившая тревогу юноши, покачала головой, опуская ладони на крепкую руку Куникиды, трепетно сжав её.
— Ничего подобного. На те времена, я была больше похожа на женственного юношу, чем на девушку. Меня даже Ичиносе-сан вначале с парнем путал, но… — взгляд Тайи стал туманнее, укутанный воспоминаниями прошлого, — но меры предосторожности были всё равно не лишними. В кафе ведь я носила женскую униформу. И знаешь, многим мужчинам оттуда довольно всё равно, какая ты. У них порой денег едва хватало на стакан крепкого алкоголя в нашем заведении, что уж говорить о публичном доме. А наш хозяин был слаб телом, чтобы противостоять им. Да и страху-то он не внушал совсем…
— Нет, пожалуйста, нет, не надо! — вопила молодая, полная сил и жизни, рыжеволосая девица, чьи собранные ранее волосы растрепались, а униформа была смята под напором чужих грязных рук. Неприязненные телу губы касались шеи, отчего девушка едва сдерживала рвотные позывы, — прекратите, пожалуйста. Не надо… — молила светлоглазая о прощении, уже почти смирившаяся с концом этого вечера и своей «девичьей гордости», как позади послышалось твёрдым:
— Рейко-кун, — мужчина, что держал её, повернулся, позволяя официантке увидеть всегда их мрачную коллегу, что, как полтора месяца работала вместе с ней и другими девочками. С виду неказистая, с прической, как у мальчишки, неприветливым лицом и яркими, словно свежая трава, глазами, она пользовалась уважением у их хозяина, так как училась в каком-то учебном учреждений и каждый вечер помогала с устройством кафе, пытаясь сделать его лучше. Рейко с ней особо не общалась, хоть они и жили в одной комнате. Девчонка была слишком отстраненой, ни с кем общение не поддерживала, но порой и за ней наблюдались странные выпады, — тебя ждёт Карасума-сама. Ты где пропадаешь? Пошли.
Вот и сейчас она вела себя так, словно ничего не происходит, будто не видит, как её вжали в стену без возможности выбраться. Куда она пойдет? Да ещё в таком виде? Зачем… Сома, кажется, её зовут, отстрачивает время гибели её души?
— Куколка занята, разве ты не видишь, малышка? — обратился к её коллеге тот мужчина, но девушка в ответ невинно сложила голову на плечо.
— Не вижу, — сухо и без страха в голосе отозвалась она. К сожалению, бесстрашие в трущобах особо никого не спасало. На что Сома надеется? — у нас не входит в обслуживание ваше удовлетворение. Отпустите мою коллегу. Пожалуйста. У нас много работы сегодня. Не портите её.
— Вот как, — мужчина хмыкнул, оторвавшись от девушки. Рейко почувствовала облегчение и желание задышать полной грудью, но страх сковал её горло, когда этот же насильник набросился на стоявшую рядом Сому, прижав к ближайшему баку. Раздался большой грохот, а следом послышалось злобное, — думаешь ты, бродяжка без рода и племени, можешь мне указывать? Наглая девица, да без нас, вы вообще бы землю жевали, мы вам хоть какую-то йен даём! Раз такая защитница, то заменишь-ка подружку, а!
— Господин, не надо! Она новенькая, господин! Сома-кун! — заверещала испуганная Рейко, не готовая тоже бросать Сому в беде, хоть нутро так и поднималось бежать в кафе, спрятавшись в дальнем углу. Но ничего делать и не пришлось, ибо вскоре он отшатнулся, а Рейко, готовая было закрыть Сому собой, замерла, на месте, приложив пальцы к губам, слыша от мужчины тихое:
— Что это у вас за дрянь…?
— Он решил, что я чем-то больна, — довольным тоном декларировала историю Сома, пока у сидевшего Доппо, кажется, сердце едва не остановилось пару раз за время бурного рассказа Тайи, — на моём теле была сыпь, покраснения и местами она шелушилась. Я знала, что никакому мужчине не нужно больное тело женщины. Хотя сейчас понимаю, что мне крупно повезло, ибо будь он сильно пьян, ему было бы тоже все равно. С другой стороны, что я могла сделать? В конце концов, на тот момент боевыми навыками я не владела, а значит, могла защититься лишь хитростью.
—
Ты ела мёд, — догадался Куникида, поражённой смекалкой Тайи, что нашла способ, как оставить тело нетронутым. Хотя этот способ тоже мог когда-нибудь прогореть. Повезло, что её вытащили с трущоб раньше, — но твоё состояние? Ты ведь могла заработать…
— Знаю. Но от одной ложки мëда раз в несколько дней ничего не случалось. Я травила себя потихоньку, и хоть страдала ото всех симптомов, зато понимала, что такая «чумная», вряд ли кому-то будет нужна. Правда, пришлось убеждать Карасума-сама, что сыпь не заразная, в остальном проблемы с трущоб не казались мне такой большой тягостью.
— Теперь понятно, почему местами ты такая равнодушная, — Сома заинтересованно посмотрела на юношу, — в трущобах явно было много всякого…
— Не больше, чем в моей полицейской среде, где граждане попадались порой самых разных умственных способностей и сумасшествия, — Тайя мягко улыбнулась, убрав ладони и отпивая последний глоток кофе, — я ведь, как раз таки вот там почти и заработала себе анафилактический шок от мёда… Не переживай, Доппо, всё было под контролем.
— Да ты себя совсем не щадишь, — проворчал Куникида, снова беря девушку за руку, — я, оказывается, мог так и не познакомится с тобой, из-за твоей излюбленной привычке попадать во всевозможные неприятности.
Сома в ответ лишь рассмеялась, приподнимая свою руку с ладонью юноши и радостно утыкаясь в неё носом, полностью пропадая в ворчливой заботе от парня.
***
По итогу, по дороге домой, Тайя рассказала, как всё произошло и что, конечно, в конце этой истории, славных подзатыльников от испуганного этим фактом Ичиносе, она всё же получила.
А история была проста, как пять йен. Им с Норио как-то довелось расследовать дело о смерти мужчины, который утонул в ванной. Как показало следствие, он ни капли не утонул, а был ранее убит. Но из-за того, что тело долгое время провело в воде, оно всё опухло и посинело местами. Выяснилось, что в тот день, жена этого человека уезжала с подругой в центр и была весь день вне дома. А, приехав вечером и увидев труп, вызвала полицию и скорую. Как она рассказывала, муж её страдал частой потерей сознания и предполагала, что он просто потерял сознание.
Но это оказалось не совсем так. И тогда началось расследование. В организме не было яда. Были повышены какие-то показатели, но как говорила жена, мужчина страдал от стресса из-за работы и часто болел. В какой-то момент, при осмотре тела, Сома заметила подозрительную сыпь и не совсем веряще отнеслась к словам супруги, что у него всегда наблюдалась подобное. Поэтому, притворившись старой знакомой погибшего, у школьного друга она узнала, что у убитого была такая же аллергия на мёд, вспомнив, что каждый раз, приезжая в гости к вдове, видела пирог, смазанный жидкостью, похожее на мёд. В душе девушки после этого всколыхнулись сильные сомнения.
После этого Сома досконально изучила день семейной пары, особенно супруги. И, наконец, собрав нужные доказательства, решила взять «карт-бланш» и пойти в атаку. А для этого…
— Я просто съела большую часть пирога, перепугав всех до смерти, когда завела разговор об аллергии и как мог страдать её супруг, умирая. Наставник сильно испугался, когда я начала задыхаться, — Тайя вздохнула, когда они уже подходили к дому, — тогда-то я и поняла всё коварство обиженных женщин. Супруга приготовила ему пирог, якобы от стресса, ибо он очень любил сладости. Они были знакомы со студенческих пор, поэтому он очень сильно ей доверял, хотя и изменил с какой-то женщиной, как выяснилось после. Сама женщина спланировала день с подругой специально, чтобы обеспечить себе алиби. Девушка та была ветреная, поэтому в кино, не заметила, как женщина исчезла. Супруга вышла через запасной выход и, спрятавшись от камер, незаметно пробралась в дом. Убралась. Создала обстановку жизни, в которой ничего не менялось, положила мертвого супруга в ванную, заполнила водой, а мусор убрала и выкинула подальше от дома, — Сома издала слабый смешок, пока Куникида, что слушал её, открывал дверь, — это просто невероятно. Она провернула всё это в одиночку. Гениальный ум в руках женщины, что использовала его для тёмных дел. Печальный конец.
— Ради этого всего, не стоило есть пирог, который мог тебя убить, — обмолвился Куникида, впуская девушку внутрь, медленно смотря, как она проходит в коридор, разуваясь. Его взгляд изучал Сому, её жесты, ощущая, как нутро опускается вниз, — это ведь не шутки.
— Не шутки, — согласилась Тайя, улыбнувшись, — но это моя работа. Мой долг и призвание, — она прошла дальше, наблюдая, как разувается юноша, продолжая говорить, — знаешь, раньше я была, как это говорят…
человек без цели. Никакого желания узнавать мир, следовать куда-то и познавать его. Не знала, кем хочу быть и что вообще по-настоящему моё. В детстве всё казалось намного проще, легче и доступнее. Но чем больше, я погружалась в социум, тем сильнее падала в пучины непонимания нашей жизни, — Тайя расправила плечи, — не знаю, с чем это связано, почему и в какой момент, мои мысли свернули не туда. Может, слова дяди, что я сущее проклятье звенели в ушах или косые взгляды одноклассников? — Сома медленно двинулась в зал, видя, как позади идёт Доппо, который слушал её внимательно, не перебивая, — знаешь, есть люди, что умеют притягивать к себе. Как Дазай-сан, например.
— Нашла кого вспомнить, — проворчал Доппо, подумав острым уколом вбок, что есть в словах Тайи правда. Дазай слишком сильно притягивал к себе, был неизвестно за что, но популярен у дам, и своей гадкой, ехидной улыбкой заметно снижал и без того пониженную самооценку Куникиды.
Почему так? Чем он лучше? Что он для этого делает? Как лицемерие, может, кому-то нравится? Нужна ли тогда искренность вообще?
Тайя же мягко усмехнулась в ответ, проговорив:
— Но это не говорит о том, что кто-то хуже этих людей. Ты вот совсем не отталкивающий по ощущениям, хотя с первого раза можно и не понять, — Сома склонила голову, — а я вот… очень отталкивающая. Ещё со школьной скамьи, даже когда не разговаривала, я отталкивала людей, непроизвольно, не специально и не на зло. Я хотела дружить, но не понимала как и боялась. Со временем, я потеряла к этому интерес. Когда мы с Тадеши пришли к миру, то в душе начали цвести цветы. Мне не хватало нашей старой семьи, несмотря на всю любовь и уважение к пожилым. А после смерти брата, всё стало чёрно-серым, без единого светлого пятна. Смысл мой пропал окончательно. Меня держало на плаву расследование и всего-то, но Ичиносе-сан… раскрыл глаза на мир. Нельзя вечно прятаться в своих убеждениях и мыслях. Надо меняться, двигаться дальше… К переменам себя. Хотя, признаю, что зловредная и отталкивающая часть меня, так и осталась сидеть глубоко внутри. Что поделать, такая уж вредная натура, — она вновь мягко улыбнулась, — если я не могу наладить контакт с живыми, то не позволю погибшим пасть жертвами чужих злодеяний. Мёртвые порой нуждаются в большой защите, чем живые, ведь они свои права защитить не могут.
— Вот как… — глубоко вздохнул Куникида, включая радио, что негромкой, расслабляющей мелодией полилось по комнате, убирая напряжение, возникшее во время разговора, — рискуя собой, ты словно возрождаешься, смываешь ту боль с себя, с мертвецов и всë во имя справедливости. Это…
сильно, — он подошёл к ней вплотную, видя, как неспешно Тайя подняла голову в ответ. Почему-то сегодня, именно сейчас, каждый жест, взгляд и слово Сомы будоражило его сознание, заставляло кровь бурлить, а лёгкие дышать столь непрерывно, будто пламя сейчас извергнется из-за рта. Он, словно сходил с ума, — не знаю, кто как думает о твоей отталкивающей стороне, но она мне сейчас даже нравится… — шептал Доппо, видя удивление девушки, —
ты так похожа на колючего ежа, которого хочется перевернуть брюшком кверху, чтобы пощекотать…
— Нашёл с кем сравнивать… — тем же тихим тоном ответила Сома, замерев всем сердцем, когда губы Куникиды коснулись её, оставляя там первый поцелуй за вечер. Ладонь юноши дотронулся до тёплой щеки девушки.
— А это не правда? Ты ведь со своими колючками только его и напоминаешь, — в уста усмехнулся ей детектив, видя, как почти прикрыла очи Тайя, добавляя нежное, —
мой ёжик… моя тишина…
—
Доппо, — на кратком выдохе произнесла девушка, вновь впадая в поцелуй, спроецированный со стороны юноши, —
мой милый Доппо…
Куникида почувствовал, как нутро превратилось в горячую волну, что, как лава, заполонила лёгкие. Стало трудно дышать и одновременно с этим невозможно оторваться от Тайи. Нет. Кажется, сегодня…
Мысли крутились слишком быстро. Доппо положил руку на талию девушки, нежно прижав к себе, пока губы его ласкали уста Тайи, медленно, постепенно, чувственно, пытаясь вложить в них все свои эмоции. Ладонь скользила по спине, плавными движениями вверх и вниз, заставляя Сому невольно прогибаться, обжигаясь об прикосновения Куникиды к ней.
И чьи руки вскоре вновь медленно забродили по телу, скользя лишь подушечками пальцев, прощупывая каждое движение, удар пульса, вдох и выдох, утопая в этих ощущениях, погружаясь в них, словно в бескрайний океан.
Но через какое-то время Доппо оторвался от бледно-розовых, покрасневших за время поцелуя губ, что казались издали несколько припухшими. Это картина была слишком прекрасной, чтобы оставить всё, как есть. Но Куникида совсем не знал, с чего начать.
— Как проведёшь выходные? — прошептала Тайя, пытаясь разбавить гнетущую атмосферу. Она чувствовала себя неловко, боясь снова проявлять себя, как в прошлый раз. Вдруг Куникиду смущает столь инициативная девушка? Наверное, он должен сам решить, чего по-настоящему хочет в данный момент.
— С тобой, конечно, — шептал юноша в ответ, а его рука скользнула дальше, огладив округлую форму бедра Сомы, переходя на упругую ягодицу. Этот жест вызвал в Тайе краткий вздох, а так же неимоверное желание прочувствовать чужое касание и дальше.
Сома бы соврала, сказав, что никогда не задумывалась о дне, когда между ними будет происходить нечто подобное. Учитывая, что они предпринимали попытки, то в голове у Тайи так и рисовались образы, как Доппо пальцами поглаживает её бледную кожу, как она сама касается мускулистой груди юноши, как спадает одежда с плеч… Но почему-то в час истинного момента, они оба до странности медлили, словно ожидая, когда телефонный звонок прервет загустевшую атмосферу.
— Может, завтра посетим тогда «открытый кинотеатр»? Ты явно на таком не бывал, — проговорила Сома, отметив блеснувшую усмешку на губах возлюбленного. Всё внутри неё уже поднималось отстраниться и не морочить себе голову, но… Тут Доппо неожиданно опустился ниже, покрывая нежную кожу шеи девушки тёплым дыханием, от которого резвым слоем поползли непрошенные мурашки по телу.
— Тай, думаешь, мои мысли в данный момент сосредоточены на «открытом кинотеатре»? — прямо на ухо произносил ей Доппо, который сам не верил, что способен произнести такое. Кажется, жажда желания любого раскрепощает, — только
ты одна сейчас в моей голове.
Тайя мгновенно почувствовала, как вспыхнула. Кажется, столь откровенный намёк не понял бы только идиот, а уж влюблённая и жаждущая девушка почувствовала желание любимого в каждом его жесте. То-то он всё-таки домой спешил… Неужели и вправду готов…? С ней?
«Могу ли я считать себя третьим подарком… Ох, ками-ками, о чём я думаю, глупость-то какая», — Сома взволнованно прикусывала нижнюю губу, — «не зря Уо-кун меня так готовила. Вот оно, что значит,
быть во всеоружии».
— Доппо… — попыталась дать ответ Тайя, но все слова мгновенно вылетели из-за рта, оставляя только взгляд желаний при ней. Куникида тяжело вздохнул, понимая, что хочет сделать все по-правильному, чтобы больше не чувствовать неловкость и понимать, что ему дано право на большее.
Его ладонь обхватила запястье девушки, положив руку к груди, в котором билось горячее сердце, а следом последовала аккуратная речь:
— Вот здесь… пылает моя душа при виде тебя. Ты сжигаешь всё во мне, только посмотрев в мою сторону, — Сома краснела, смотря в отблески его очков, и всё решительно понимала, — разве… ты не чувствуешь, как я сгораю при одном взгляде на тебя? Позволь же…
сгореть в тебе, наконец…
Тайя шумно вздохнула. Возможно, даже слишком громко. Подобные слова… Меньше всего она ожидала услышать их в такой форме. Это было неожиданно. Но при этом приятно и всю душу греюще. Она никогда не считала себя человеком, которому скажут такое…
Сома кивнула, медленно вбирая в себя те остатки дурмана, что заполоняли её тело каждый раз при виде Куникиды.
Выбор сделан. И сделан он был с самого начала.
Тайя расправила плечи, выпустила ладонь Доппо и своими пальцами под растроганный взор Куникиды, растегнула пуговицы на его жилете.
Она подняла уже не робкий, а уверенный, хоть и смешанный с ноткой смущения взгляд, прошептав:
— Я ведь уже говорила, что на сегодня я вся твоя, Доппо. Если и будем гореть, то вместе, — Тайя улыбнулась, прижавшись к Доппо, — я хочу… быть с тобой. Прошу, не отпускай меня.
Её шею вновь опалило горячее дыхание, а следом раздалось нежное:
— Поверь… я не дам тебе уйти. Не сегодня, Тайя… — и прошептав ещё ниже тоном, касаясь горячими губами тонкой линии подбородка девушки, —
я слишком долго тебя ждал…
