Only for me

Проснулся юноша ранним утром, когда ещё солнечные лучи толком не поднялись над небом. И в доме царила приятная темнота. Задним числом Доппо туманно вспоминает, что должно было играть радио, но вокруг стоит тишина. Точно, они же его отключили вчера после любовных утех. Куникида хмурится, бросая взор на спящую рядом девушку, что спит не просто под одеялом, а ещë и в его тёмной рубашке. — Наверное, мне… домой надо, — неуверенно произносит Тайя, выходя из душа, обмотанная полностью большим полотенцем, что скрывала её наготу. Куникида, который как раз стелил диван для них двоих, так и замер, бросая изумленный взгляд на девушку. — Почему? Тебе что-то пришлось не по нраву? — Доппо посмотрел на Сому, что больше не выглядела столь самоуверенно, а словно вообще растеряла все остатки своей смелости, — сейчас уже поздно, чтобы ты ехала к себе домой. — Да, я понимаю… Но у меня совсем нет вещей, да и… ты, наверное, устал. Я, знаешь, плохо сплю, ещё помешаю тебе выспаться в выходной день, — она опустила голову, когда Доппо медленно приблизился к ней. Куникида едва сдержал смех, подумав, что Тайя выглядит просто очаровательной в своём смятение. Произошедшее сегодня все же давало о себе знать, и Доппо тоже ощущал небольшую неловкость, понимая, что теперь между ним с Тайей случилось нечто большее, чем бывалые раньше обычные поцелуи. А потому Куникида нежно прижал к себе смущенную Тайю, что придерживала рукой полотенце и, не удержавшись, провёл плавную дорожку губами от щеки к чистой шее девушки, что издала странный, но полный удовольствия вздох. Поцеловав Сому в уголок плеча, Доппо таки отошёл на шаг назад, заметив, как полыхают в румянце щёки его возлюбленной, зная, о чем могла подумать девушка. Рука её ослабла, являя ему приятные формы своего тела. — Возьми что-нибудь из моих вещей, это не проблема. К тому же, без тебя я вообще не усну, Тай, — он склонил голову, поймав взор сверкающего зелёного ока, что горел обжигающим пламенем, — ты останешься? — девушка кивнула, на что Куникида довольно улыбнулся, — я рад. Тогда я пойду пока, а ты… Поаккуратнее с полотенцем будь, а то сейчас упадёт и нам придётся повторить всë, — Куникида усмехнулся, заметив, как засуетилась девушка, поправляя полотенце на груди. Затем Доппо ушёл в душ, а когда вернулся, девушка уже спала, укутанная в одеяло. И уставшему идеалисту было настолько всё равно, что Тайя там себе выбрала, что он забрался под одеяло, приобняв рукой девушку, прижал к себе, утыкаясь носом в макушку. Сома же столь сильно устала, что лишь приоткрыла на мгновение око, а увидев, кто покушается на её сладкий сон, снова закрыла его, продолжив мирно сопеть рядом. А сейчас Куникида мог наблюдать картину, как сладко спит любимая им девушка, с которой ещё вчера у него не было ничего, кроме поцелуев и объятьев, а теперь… Доппо познал с ней, что такое быть мужчиной. И что, оказывается, это было не настолько противное занятие, а в целом, очень даже и приятное. Куникида раньше всегда пренебрежительно относился к тем, кто вступает в половую связь, особенно, если она мимолетна и скоротечна, твёрдо думая, что сам раскроется с любимой девушкой только после брака. Но… Это же Тайя. С ней никогда ничего не шло, как было запланировано. Она стала первой, кто поднял в нём горячую волну внизу живота, заставляя думать о том, что бывает между мужчиной и женщиной. Куникида, что хоть и знакомился с практической литературой по мере возможности, за последнее время изучил её слишком тщательно, а подумав о своём дне рождение, как о подходящем моменте, чтобы предложить столь деликатный момент, стал трепетно готовиться к важному для него событию. В какой-то степени, он мог позволить себе подобное. Особенно, когда опыт оказался довольно приятен. Куникида ласково смотрит на спящую девушку, что совершенно безмятежно спит сейчас. Как в самый первый раз, когда она ночевала у него. Её ничто не беспокоит. Ни прошлое, ни будущее, ни настоящее. Тайя в его объятьях, в безопасности, и он точно знает, что сделает всё, чтобы так оставалось и дальше. Если надо выйдет с этой Такэси на смертный бой. Юноша не сдерживается в чувствах, пройдясь пальцами по макушке девушки, задевая её столь спокойное, миловидное лицо. Аккуратный вздернутый нос, небольшая родинка под глазом, пару маленьких, едва заметных пятнышек на носу, что виднелись лишь при детальном рассмотрение внешности, потрескавшиеся губы, которые сейчас были несколько приоткрыты, маня коснуться их вновь и вновь. Ресницы Тайи трепетали, вздергиваясь, будто готовясь вот-вот открыться, а бровь, которую не скрывала чёлка, была, как оказалась немного рассечена. Кажется, Сома ловила приключения, как только могла, и всё же… Какая она у него красивая, даже когда спит. Это он с самого первого раза понял и где-то на глубине души захотел увидеть эту картину снова. А сейчас понимает, что было бы здорово, живи Сома с ним… Но тут слышится какое-то кряхтение. Тайя морщится, медленно приоткрывает глаз, ещё вздернутый пеленой дремы. Какое-то мгновение девушка пусто смотрит на парня, явно не особо понимая, что происходит. Но, кажется, постепенно на неё приходят вчерашние воспоминания, заставляя зажмуриться в смущение. — Не спится? — тихо тянет она, прижимаясь к нему, с щёк Сомы сходит вспыхнувший румянец, обозначая, что все события со вчера она уже вспомнила. — Извини, что разбудил, — смущенно проговаривает Доппо, слыша, что ничего страшного. Куникида чуть утыкается носом в шею, чувствуя не приятный аромат духов девушки, а свои горькие духи. Тайя вся пропахла им, хотя и ходила в душ после акта, — кажется, когда я говорил что-то взять, я не имел ввиду рабочую одежду, — насмешливо поддевает он её, слыша несколько растерянное: — Извини, но марать чистое собой мне было как-то неудобно, да и это же надо по шкафам лазить, чтобы доставать новое… А я ведь просто на одну ночь оставалась. К тому же, эта рубашка такая длинная, словно платье домашнее, — Сома приоткрывает одеяло, показывая доходящую чуть ли не до колен рубашку, — прости ещё раз, хочешь я её постираю? — Тай… — Куникида вздыхает, зная, что это их первая совместная ночь, а раньше Тайя никогда не соглашалась даже одной на диване переночевать. Понятное дело, что сейчас она нервничала, впервые за столько времени, оказавшись в постели с мужчиной, — прости, неудачно пошутил. Если хочешь, можешь оставить себе её… на другие ночи, — Доппо посмотрел на Тайю, что округлила око, поймав тонкий намёк парня. Она мягко улыбнулась, проговорив нежное: — Спасибо большое, но лучше я привезу на неделе вещи для сна. Да и ванные принадлежности тоже можно… А знаешь, может тогда после обеда ко мне съездим, чтобы потом время не тратить? — спросила Тайя, будто боясь, что Куникида передумает, но юноша довольно кивнул. — Отлично, так будет даже лучше, — отозвался он, понимая, что с этим всем ему будет проще уговорить Тайю оставаться с ним хотя бы на выходные дни. А самое главное, теперь… Сома была не против, чтобы ночевать у него, — Тай, скажи… — девушка обратила на него свой ласковый взгляд, — тебе вчера… всё понравилось? — Да, мне очень понравилось, — мягко проговорила она, отметив, как смущенно отводит взор в сторону идеалист, смутившись тонкого уточнения «очень», — даже не знаю, точно ли у тебя это в первый раз было, — зато от шутки Сомы, он сразу вспыхивает. — Тайя! — Куникида несколько обиженно смотрит на неё, давая понять, что подобное изречение для него не кажется таким уж смешным. Тайя от этого взгляда даже несколько теряется, смолкая. Ведь у Доппо только на словах всё казалось довольно простым, но Куникида понимал, что легко может испортить все свои начинания, если начнёт нервничать, а рядом с Сомой, он всегда жутко нервничал и боялся сделать лишний шаг или жест, не зная, как она может отреагировать со своими травмами из прошлого. Даже вчерашний эксперимент, Куникида делал на свой страх и риск, совсем неуверенный всё ли получится (он ведь полный профан в вопросах любви), а оттого был сильно рад, когда Сома смогла достичь своего пика. — Прости меня, Доппо, пожалуйста, — ласково заговорила девушка, справившись со смятением и погладив юношу по щекам, — я хотела сделать тебе комплимент. Видимо, не получилось, — она подтягивается выше, аккуратно целуя Доппо в нос. Так нежно, так невинно, что он слегка жмурится, — просто ты меня удивил. И очень приятно. Это было лучшее, что я переживала в своей жизни… И всё благодаря тебе, — Сома мягко оглядывает покрасневшие щеки идеалиста, что едва справляется со своим смущением, как и со стыдом, что так несправедливо задел девушку. — Спасибо и… извини меня тоже, — добавляет Куникида, погладив Сому по плечу, опускаясь ладонью ниже, — просто… я далеко не герой-любовник, и не могу похвастаться знаниями и умениями, коеми любят бахваляться другие мужчины. Но я рад, что для тебя это выглядело иначе, — он виновато смотрит в очи Тайи, что нежно усмехается с его выпрашивающего прощения личико. — Ничего страшного, к тебе… к нам весь опыт придёт со временем. Надеюсь, ты не будешь против, если мы будем что-то попробовать новое? Мне… просто хочется познать всё неизвестное с тобой… — Тайя смущенно прищурилась, поерзав на месте. А вдруг Доппо откажется? В конце концов, это ей теперь всё интересно и любопытно, а Куникиду может вполне устраивает и то, что было между ними вчера. Она, конечно, тоже бы это повторила, но… и другое девушке было интересно не меньше. — Наверное, нет. Главное, не переходить за рамки здоровых отношений, — отметил он, непроизвольно подумав, что ему даже любопытно, что же Тайе хотелось попробовать с ним. Конечно, консерватор внутри него требовал не отступать от старых планов, а влюбленный мужчина желал сделать всё, чтобы порадовать любимую им девушку, видя, как сверкнул радостным огнём взор Сомы. Тайя довольно улыбается, глядя на него, а Доппо, словно проверяя, не снится ли ему столь чудная картина, проникает под раскрытую внизу чёрную рубашку. Пуговицы под уверенной рукой легко растегиваются с вещи, принадлежавшей ему, а пальцы медленно оглаживают тело девушки. Тайя тут же прикрывает глаз, понимая, что происходит. Движение Доппо кажутся столь ласковыми, будто его рука гладит Сому по макушке. Для Сомы это было приятно, как доказательство того, что она, оказывается, может быть, желанна для кого-то. Теплые пальцы Куникиды задевают нежную кожу груди, отчего Тайя издаёт томный вздох. — Тай… — шепчет он, наблюдая за девушкой, — это… — Куникида не знает, как объяснить, но Сома понимает его без слов, подтягиваясь выше и прошептав в ответ: — Это нормально. Всё нормально, — она смотрит в замутненные очи идеалиста, ласково дотрагиваясь подушечками пальцев до его щеки, — какой ты… Куникида снова издаёт мелкий смешок, что затыкается нежным поцелуем со стороны девушки. Сома не даёт растянуть диалог между ними, касаясь устами тёплых губ любимого человека, ощущая, как горячеет их дыхание, как начинает плавиться воздух вокруг. Тайя медленно, неторопливо углубляет поцелуй, аккуратно оттягивая верхнюю губу Доппо, почувствовав, как юноша давит руками об её спину, заставляя опасть на него, как сжимает за лопатки, отчего девушка издаёт протяжное мычание парню в губы. Приятное мгновение, кажется, длится вечность, но остатки воздуха стремительно покидают Сому, и она резко отрывается от Доппо, пока он, сжимая девушку за бока, довольно пристально смотрит на неё, почему-то не торопясь продолжить, в то время, как душа Тайи начинала уже отплясывать румбу в ожидании приятной неги, с которой она столкнулась вчера. Правда, спокойный момент прерывается неожиданным; — Знаешь, а ведь после всего, что вчера между нами было, я просто обязан взять тебя в жёны, — прошептал Куникида, смотря на застывшую после всех этих слов девушку зачарованными глазами, совсем не замечая, как забилась паника внутри неё, словно разбитая фарфоровая чашка. Соме резко захотелось отшутиться, что ведь это необязательно, да и… К чему эти слова? И Доппо мог сказать почему. Потому что он был воодушевлен тем, что было вчера, и что его действия были высоко оценены девушкой. Парню и самому понравилось то, что случилось не столь так давно. И этими новыми чувствами Куникида никак не хотел делиться, боялся их потерять. Возможно, не люди, но сама судьба могла разлучить его с Сомой, как насмешкой щелкнуть по носу, забрав Тайю, чтобы Куникида не смел забывать о своих идеалах. Но что если он обхитрит судьбу? Если сделает Сому своей уже сейчас? К тому же, даже теперь, их до огромной странности тянуло друг к другу, заставляя забывать о времени и пространстве. Почему бы тогда не сойтись? Зачем тянуть, если между ними случилось то, о чём сам Куникида долгое время и подумать не мог? — Доппо… — в растерянности протянула девушка, пытаясь подобрать слова, чтобы отсрочить момент разговора о браке. Тайя, как никогда, не была готова к предложению, как сейчас. Но Куникида будто не слышал Тайю. Он ладонью притянул её за затылок к себе, прижавшись горячими губами к мгновенно охладевшим от волнения устам. Требовательно касаясь губ Сомы, Доппо ещё больше погружался в пучину своих дум. Он жадно целовал девушку, переплетаясь с ней языком, и в какой-то момент резко повернулся боком, подминая Сому под себя и продолжая целовать возлюбленную. Рука Куникиды тем временем возобновила свои движения по телу девушки дальше, уже более ревностно сжимая за бока, оглаживая вздымающуюся грудь и сминая её пальцами, отчего в губы ему послышалось мычание, схожее со стоном. Правда, вскоре Куникида прервался и, прерывисто дыша, снова взглянул на девушку, что с красными щеками смотрела на него самого. Тайя могла бы испытывать сейчас возбуждение, но после слов Доппо, низ живота её сковывало то жаром, то холодом и становилось непонятно, была ли сказана его речь для красивого словца или же… — Тай, давай поженимся, — в наплыве эмоций вновь произнёс Куникида, покрывая шею девушки поцелуями, — нам ведь хорошо друг с другом. Я очень хочу быть с тобой. Я буду сильно любить тебя, — Доппо оторвался от приоткрытых ключиц Сомы, взглянув в её широко-раскрытый взор, — ты ведь моя тишина. Ты же хочешь семью? Давай станем ею. Я не хочу никакую другую женщину, кроме тебя, не желаю видеть никого другого в мои спутницы по жизни. Давай не будем терять ненужное никому время, — юноша нежно касается рукой тёмных волос Тайи, перебирая их в пальцах, не видя никакой реакции на свои слова, словно девушка застыла, как пауза в фильме, — Тай, ну как? Ты согласна? Сома тяжело вздохнула. Девушка понимала, что для Куникиды, сказанные им слова, являлись серьёзным моментом, позиционируя его ответственную натуру. К тому же, в данную минуту он тем более был раззадорен вчерашним. Тем, что, наконец, свершилось между ними. Как же она могла обидеть его словами, что ей… не хочется говорить о браке в данный момент? И дело даже не в просто страхе, что запланированное событие, может довольно просто исчезнуть со всех планов. Для неё это всё непроизвольно ассоциировалась с болью, предательством и позором. Перед взором так и рябили воспоминания, как она готовилась к свадьбе, как наряжалась в недавно купленное с помощью Шики свадебное платье и… как одно сообщение разрушило целый уклад жизни Тайи, заставив судорожно звонить в брачное агентство, отказываясь от их услуг, как и от брачной церемонии. Как пришлось возвращать свадебное платье обратно в магазин со словами, что оно оказалось ей велико. Сома едва могла справляться с эмоциями, полностью закрывшись в себе, игнорируя всех и вся, а когда увидела Ютаку в объятьях другой, то мерзко стало… только от самой себя. Ведь тогда Тайя винила лишь свою натуру и никак не могла взять в толк, где ошиблась, как смогла упустить момент, что Масаши перестал желать того, чего ей сам когда-то и предложил? А ведь ответ был прост: потому что никаких чувств между ними никогда и не было. Тайе было обидно, как девушке, что строила свои планы, но как возлюбленной… глубоко в душе, она отчего-то почувствовала облегчения (за которое ей тогда тоже было стыдно), теперь зная, что это чувство было вызвано отсутствием того, что и сама девушка ничего не питала к парню. Но даже если так, брак всё равно оставался темой, которую Сома опасалась переступать. Она была так счастлива в отношениях с Куникидой, что одна мысль, что возникшие разговоры о браке, вновь смогут забрать у неё любимого человека, приносили нервную дрожь и сильный холод по спине. К тому же, Доппо говорил ей сейчас это на эмоциях. Действуя правильно, но всё же эмоционально, хорошего будущего тоже нельзя было построить. Им с Куникидой стоило ещё не раз обдумать это. И лучше это сделать не сейчас. Не в данную минуту, когда высоки шансы к их близости. Сома глубоко вздохнула, погладив Куникиду по щеке, проговорив ласково: — Мой милый Доппо, мой правильный и справедливый мужчина, — Тайя обхватила его рукой за шею, притягивая к себе и оставляя краткий поцелуй на губах, — мне очень приятно, что ты столь серьёзен к тому, что происходит между нами. Пусть и очень эмоционально подходишь к этой теме. И ты прав. Не стоит тратить нам время. Особенно на разговоры. Давай ты подумаешь о своих словах позже, а сейчас… — Сома ловит руку Куникиды, укладывая её на свою небольшую грудь, чувствуя, как всё затрепетало внутрь, — мы можем провести время и более приятно. Что скажешь? — она мягко улыбается, отметив, как вспыхнули угольки в серо-зелёных глазах юноши. — Умеешь ты красиво предлагать, — отозвался Доппо, сжимая грудь девушки в руке, что дразняще издаёт стон в губы идеалиста, отчего он ещё более напористо прижимает Сому к себе. Тайя облегченно радуется, зная, что на какое-то время тему в сторону она отвела. Поэтому, не теряя запала, Сома вновь целует Куникиду в уста, аккуратно сжимая его за плечи и увеличивая напор на него. Доппо, что не особо хотел соревноваться с Сомой, позволяет Тайе уронить его спиной на постель, чувствуя, как нависла над ним девушка. Сома же, не прерывая поцелуя, усаживается на нём и расставляет ноги по бокам, ладонями пройдясь по рельефной груди парня, ласково поглаживая её. — Тай, — тихо выводит идеалист, когда девушка отрывается от его губ, переводя частое дыхание, — Тайя… — он ловит её пальцами за щёку, тяжело вздохнув, — ты такая упрямица, моя милая. Всегда добиваешься того, что хочешь. — Не ври, что сам сейчас не хочешь любви со мной, — ворчливо отзывается девушка, посмотрев на него. Она вздыхает и, опустившись, утыкается в теплую шею, — только… может попробуем другое на этот раз? — Что же? — Ну… можно я? — говорит она, в это время поддавшись бёдрами вперёд, зацепляя возбуждённую паховую зону парня. Куникиде хватает и этого движения, чтобы на мгновение округлить глаза, а затем медленно кивнуть, ответив: — Попробуем, — Доппо вздохнул, прикрыв взор, почувствовав, как привстала Сома, дабы снять с себя лишнее, затем потянув его за резинку нижнего белья, — мне помочь тебе? — решил уточнить он. — Было бы неплохо, у меня мало опыта в подобном деле. Не помешает твоя поддержка, — Куникида в ответ издал смешок, понимая, что им ещё учится и учится. Вскоре, после всего, Доппо хоть и не совсем умеючи, но аккуратно помогает девушке войти, придерживая её за бёдра, пока Тайя делала первые и неуверенные толчки в таком положении. Она приподнималась, затем медленно опускаясь ниже, ощущая, что её, как и вчера потряхивает от новых ощущений, срывая крышу. Тайя совсем негромко стонала, больше сосредоточенная на моменте проникновения. Руки Сомы ласкали пресс юноши, цепляя его коготками, слыша довольно частые, хриплые стоны от самого парня и ощущая, как крепко стискивают её бедра пальцами. Совсем переходить в активную оппозицию Тайя побаивалась, но и того, что сейчас происходило, казалось достаточным для лавы, бурлящей внутри, что обжигала лёгкие, заставляя ложбинку груди дрожать от накрываемой волны удовольствия. Куникида же внимательно наблюдал за девушкой, видя, как вся она дрожит от сгораемого возбуждения, как трясутся её руки и насколько разрывает пространство вокруг стоны девушки. Доппо ощущал пока ещё привычное неверие в происходящее, ведь разве могло быть возможно, что именно он будет являться причиной такого вида у Сомы? Куникида смотрит на угловатую фигуру девушки, на все те прелести, что раньше были сокрыты от его строгого взора и что сейчас так проникновенно манили идеалиста, заставляя желать и желать Тайю, что совершала медленные, неспешные толчки. — Тай… — прохрипел он, — позволишь помочь? — Сома кивнула, издав громкий стон, когда ладони Доппо ещё плотнее обхватив её бедра, резко толкнулись вперёд. Руки девушки опустились ему на грудь, цепко сжимая, пока парень помогал Тайе совершать резвые, сильные толчки, отчего изнутри начинала подниматься лавина, которая, как болезнь, охватила их обоих, заставляя тела содрогаться в неистовой судороге. — Доппо… ещё, пожалуйста, — произнесла Сома, бёдрами оттолкнувшись сильнее. Девушка даже не поняла, что Куникида больше не помогал ей, отмечая, что Тайя перестала бояться быстрого темпа, сама совершая резкие движения. Он лишь пытался придерживать её, стараясь, чтобы девушка не сбавляла своего ритма. И в какой-то момент, скорее всего, от резвого стремительного движения, отчего Тайя вся прогнулась, издав стон больше схожий с криком, зажала его ноги бедрами столь крепко, что Куникида непроизвольно зажмурился. Сома вскоре тяжело задвигала ногами, стараясь помочь парню дойти до пика, но Доппо обхватив Тайю под ягодицы, вновь совершил пару резких глубоких толчков, от которых жар мгновенно разнёсся по телу, а перед глазами засверкали яркие вспышки. Отстранившись, они вновь упали на диван, а Доппо, сняв использованное, свернув в узелок и убрав в сторону снова, как в первый раз, обнял девушку, крепко прижав её к себе, тяжело дыша. Сома тоже с трудом переводила дыхание. — Фу-у-х, — пробормотал он, уткнувшись в плечо Тайе, — знаешь, это будет поизнурительнее тренировочных боёв. Официально считаю, это утро одно из самых лучших, что было в моей жизни. Сома же лишь усмехнулась на его слова, в глубине души вполне себе согласная с речью парня. Она прикрыла взор, вспоминая тепло, которое привносил за собой Доппо, жалея, что так и не почувствовала его пока целиком. Хотя… у них ведь всё впереди.

***

Правда, разговор про брак, девушке было никак не избежать. А ведь начиналось всё во время завтрака, который Тайя приготовила спустя какое-то время, восстановив силы после утреннего марафона. Сома не могла не порадовать любимого мужчину завтраком и, снова накинув его чёрную рубашку и закатав рукава, принялась готовить. Хотя едва не порезалась, когда увидела разгуливающего по квартире Доппо без футболки, в одних лишь домашних штанах, ощущая, как всё нутро непроизвольно опускается вниз. Сома покачала головой, сгоняя мысли в сторону, вспоминая речи Шики. — Сколько бы ты не цыкала, дева моя старая, когда ты влюбишься вновь… А ты обязательно влюбишься, не криви мину, то обязательно почувствуешь на себе все эти странные желания и чувства, — Шика, довольно усмехаясь, смотрела на подругу, что отмахивалась отчётом, невольно краснея с рассказов бесстыдной Уотани, — когда ты влюблён и молод, вкусив запретный фрукт, вкушать его тебе захочется постоянно. Особенно, если он окажется о-очень приятным на вкус. — Уо-кун, ну хватит, пожалуйста! Это уже слишком! Нашла кому говорить. У меня уже давно никого нет… И знаешь не будет! — Как же ты ошибаешься, моя дорогая, просто ты ещё не встретила того, с кем бы тебе хотелось окунуться во все эти нежности… Теперь Сома знала это, понимая, что даже находясь в одном помещение с Доппо, продолжает перебирать сцены их любовных занятий, ощущая себя настоящей идиоткой. Она же ведь не…! Что это с ней такое-то, а? Тайя на скорую руку приготовила лёгкий омлет, разложив всё по тарелкам и позвав юношу, который наводил порядок, что был указан в его выходных расписаниях. Сома предлагала и себя в помощники по уборке, но Куникида вежливо отказался, сказав, что и сам справится. На деле же, он, как и Тайя, пожелал просто выдохнуть после всего произошедшего, заняв свои мысли хоть какими-то домашними обязанностями. Да и к разговору подготовиться хотел. — Тайя, прости меня, — произнёс он, когда они почти доели. До этого Куникида и Сома едва перебросились парой фраз, отчего-то не особо задерживая взоры друг на друге. Доппо, правда, смотрел порой на оголённые ноги девушки, наблюдая, как она поджимает их под себя, тут же отводя свой взгляд на тарелку. Сейчас Тайя позволила себе вопросительно взглянуть на парня, слыша виноватое, — мне крышу снесло после нашего вечера, почему-то вбилось в голову, что мне надо прямо сейчас тебе предложить и всё. Прости, я знаю, что так не правильно поступать, не считаясь с твоими чувствами и пытаясь в чём-то убедить. — Ничего страшного, — отозвалась Тайя, поковыряв палочкой остатки от омлета, быстро заглатывая последние кусочки, несколько морщась от прохладного вкуса пищи. — Ты просто говорила, что боишься строить планы, потому что не хочешь обжечься об них, — Сома кивнула, не понимая, в чём тогда вопрос… — но знаешь… судя по всему, тебя беспокоит не только это, — Тайя резко поднимает голову, отмечая, как Куникида на стуле подсаживается к ней ближе, стараясь уловить её взгляд, — может, расскажешь, что тебя беспокоит? Что тревожит? — он аккуратно дотрагивается пальцами до щеки Тайи, с тревогой наблюдая за ней. А девушка чувствует, как теряет дар речи. Что ещё она могла сказать? Что боится, что брак разрушит их отношения? Что из-за предательства Масаши ей сложно воспринимать официальный союз двух сердец? Сома не очень хотела посвящать Доппо в грязное бельё, связанное с Ютакой, зная, что парни итак относятся друг к другу нетерпимо, опасаясь, что окрыленный новым этапом в отношениях, Куникида точно не выдержит при встрече встряхнуть противного полицейского. И всё же… Наверное, стоило обозначить проблему сейчас, ибо Доппо ждет. Он жаждет ей помочь, как никто другой. — Это не совсем тревога… Я бы сказала это наболевшее, просто оно пока ещё не успокоилось до конца, — Сома мягко улыбнулась, пытаясь сгладить этим свои слова, стараясь правильно изложить мысли, которые крутились у неё, — знаешь, новый этап в жизни — это же всегда страшно… — Масаши-сан в этом как-то причастен, да? — устало отозвался Куникида, отметив, как заерзала Тайя на месте, явно нервничая, — я еще во время расследования с Ëсимото понял, какие взаимоотношения вас связывали, — Сома обеспокоенно посмотрела на него. — Доппо, ты и он, два совершенно разных человека, — проговорила она, — то, что было у меня с Масаши, лишь моя ошибка молодости. Мы были недальновидны и ошибочно думали о том, чего на деле не испытывали. Просто… наверное, до появления тебя, я решила больше никогда не думать об этом, надеясь, что в априори меня это всё уже не коснётся теперь. — А тут я своим визитом в твою жизнь все планы испортил, — с насмешкой ответил Доппо, а увидев тревожный блеск во взгляде Тайи, погладил девушку по руке, — нет… я не об этом говорю. Просто… возможно ли, что из-за того, что ты однажды обожглась, ты не хочешь даже мысли допускать, что можешь с кем-то сойтись в брачных узах вновь? Может, ты даже не рассматриваешь меня, как своего будущего супруга? Тайя вновь округлила взор, смотря на Доппо, что, как приговор, ждал слов девушки. Конечно, Сома не особо задумывалась о браке теперь, больше наслаждаясь тем, что по-настоящему любима и желанна сейчас. А то, что случилось между ними недавно, вообще поднимало на большие подвиги. Но вопрос Куникиды заставил, действительно, задуматься: а видит ли она парня, что сейчас рядом с ней, в качестве мужа? Ответ же на этот вопрос плавал на самой поверхности сердца девушки. — Если вопрос стоит в том, вижу ли я тебе своим супругом, то да, вижу, — Доппо удивленно моргнул, а Сома сжала ладонь в кулак, — и верно, думать о браке сейчас мне несколько тяжело. Но дело не только во мне, нам двоим стоит подумать об этом, как следует, — Тайя внимательно посмотрела на Куникиду, — такое не стоит предлагать сгоряча, ибо, если не продумать всё, то есть риск отступить в самый неудобный для всех момент. — Ты имеешь ввиду, что я дам заднюю своим сегодняшним словам? Боишься, что из-за того, что я погорячился, я стану избегать тебя? Всему виной моё двухнедельное молчание тогда, да? — неожиданно резко произнёс Куникида, что уловил скрытый намёк в словах девушки, которое чётко выделялось в фразе «отступить». И обида бы вскоре захлестала его по спине, но Сома с тяжёлым вздохом проговорила: — Доппо, не надумывай мои слова, пожалуйста, — она взяла ладонь Доппо, прижав её к своей щеке, — я лишь хочу, чтобы ты был уверен в своём выборе до конца. Лично для меня, брак — это не просто бумажка о регистрации брачных отношений, а особая связь между двумя брачующимися, которые перед лицами всех и друг друга дают клятвы, которые не имеют права нарушать. К такому стоит подготовиться получше, — Сома вздохнула, мягко улыбнувшись, а дабы сгладить монолог, ласково произнесла, — а пока… давай наслаждаться тем, что между нами происходит. Хорошо? — и Сома просяще взглянула в болотные омуты любимого человека. Она не хотела обижать его. Но для неё брак это, правда, были не просто слова, не просто дурацкая ответственность и понимания того, что вы строите совместное будущее, ибо можно быть семьёй порой и не заключая брак. Нет. Это гораздо выше. Это то, что будет вовек связывать вас и, хоть со временем, это может превратиться в рутину, вы до конца останетесь честны с партнёром и не отступите назад из страха. Если разлюбите, то не предадите доверие человека, а честно поделитесь этим, уважая чувства того, с кем ранее связали себя узами брака. Хотя… Рядом с Доппо ей совсем не хотелось думать о плохом. Куникида, не зная об этих размышлениях, лишь фыркает, кивая девушке в ответ. Он был не против. В любом случае, Сома права и ему стоит подумать о том, что он говорил на свежую голову. И в следующий раз, когда Доппо произнесет свою речь, девушка уже не отвертится разговорами, ибо каждое слово идеалиста будет отточено, как самый острый нож в мире, что всегда рубит лишь правду. — Хорошо, ещё раз прости, что смутил своим предложением, — Тайя понимающе кивает и это невольно прорывает Куникиду на откровения, что резко начинает говорить, — просто… знаешь, когда я проснулся утром и увидел тебя рядом с собой, услышал твой тихий голос, то понял… что хотел бы сделать эту картину постоянной. Чтобы каждый день иметь возможность просыпаться и видеть тебя рядом. Да, я знаю, что быть вместе, всё равно будет трудно, но… видимо, эти пара минут с тобой сегодня в обнимку совершенно вскружили голову, заставляя поверить, что вместе… мы можем, что угодно преодолеть, — Доппо вздыхает, понимая, что несёт уже полный бред, не имея сил остановиться и желая, чтобы Тайя прекратила его полную позора речь, а не слушала столь внимательно сейчас, внимая каждому слову, — честно говоря, мне правда очень хорошо и комфортно с тобой, хотя мы оба имеем непростой характер. В какой-то степени, нас это и сближает как раз. И знаешь… я даже на секунду подумал, что если ты всё-таки захочешь большую и шумную семью в будущем, то я буду готов разделить с тобой эту мечту. Даже… если тебе вдруг захочется четверых, — Тайя изогнула бровь, негромко произнеся: — На четверых у меня точно фантазии не хватит… Хотя мне, конечно, приятно, что ты веришь в мои возможности… Но в наших реалиях, для большой семьи, количество детей может быть значительно меньше. — А сколько тогда? У меня в планах стоял один, которого я смог бы обеспечить с ног до головы… — Куникида смолк, смотря за девушкой, что улыбчиво проговорила: — Думаю, что если всё сложится удачно, то как раз рождение уже одного малыша будет большим счастьем для меня. В конце концов, ты прав, дети это большая ответственность, о которой хочется позаботиться досконально. К тому же, они те ещё умельцы по разрушению хоть каких-либо мало-мальских планов. Ты после первенца передумаешь насчёт своих слов, что хочешь меня поддержать в стремлении к большой семье, — в конце Сома рассмеялась, заметив, как обиженно поджал губы идеалист, которого в самое сердце зацепила подобная речь. Девушка не удержалась, погладив любимого по светлой макушке, — не обижайся, но ты ведь знаешь, что я всё никак не могу попасть в твои планы. — Тебе необязательно попадать в них, — проговорил Куникида, смотря в мягкое лицо любимой девушки, чувствуя, что ему порой до сих пор сложно поверить, что всё происходящее с ним реально. Так и хотелось постоянно щипать себя за кожу и дотрагиваться до Тайи, словно окунаясь в действительность. В то, что он и вправду заслужил иметь подобное счастье, — ты и так все мои планы, ибо я вижу своё будущее только таким, в котором есть ты. Тайя замерла после этих слов. Она медленно, будто кошка, крадучись пересела на колени к парню, незамедлительно обхватывая его ногами под бёдра, прижимаясь теснее. Всё это время девушка не сводила внимательного взора зелёного ока с Доппо, словно спрашивая «не послышалось ли ей». Но вскоре, она ласково коснулась подушечками пальцев лица юноши, а её голос тихо, едва слышно, словно шелестом листьев, выдал нежное: — Я люблю тебя, Куникида Доппо-сан, — идеалист вздрогнул от этих слов, ощущая, как мурашки пробежали по телу. Сома не так часто говорила о чувствах, предпочитая показывать их, а не рассказывать. Скорее она произносила это, когда была в эмоционально подвешенном состоянии, словно питаясь теплотой от этих слов. А слышать такое сейчас, от спокойной, задумчивой девушки, чей цепкий взгляд вызывал неведомую дрожь, было… весьма неожиданно, — люблю тебя, мой идеалист, — снова шепчет Тайя, поглаживая его лицо ладонями, отчего будь Куникида котом обязательно бы издал мурлыкающий звук. — И я люблю тебя, моя тишина, мой «идеальный меч», — отозвался он, вспоминая значение имени его нежной Сомы, — ты не представляешь, как сильно во мне пылает это чувство. Тайя в мгновение прищурилась. Доппо ожидал, что она попросит доказательств, но вместо этого, Сома опустилась головой ниже, цепляя устами чужие, вовлекая парня в столь трепетный поцелуй, от которого невозможно было отказаться. Куникида прижал девушку ближе к себе, приобняв за плечи. Казалось, что этот момент длился вечно, как вдруг Тайя оторвалась от тёплых губ любимого человека, прошептав в них то, что будоражило кровь Доппо при одной мысли об этом: — Согрей меня, Доппо… — Сома прижалась к нему крепче, продолжая шептать, — согрей меня прямо сейчас… прямо здесь… Куникида зажмурился. От этих просьб у него голова шла кругом и всё равно, что он особо не умел ещё в разные позы. Ему сильно хотелось «согреть» дорогую ему девушку, почувствовать её жар и снова стать причиной звонкого, просящего голоса. Он прикоснулся губами к шее Тайе, чувствуя, как бьётся тоненькая линия пульсации на ней. Девушка мгновенно издала томный вздох, откидывая голову назад, позволяя ему языком пройтись по найденной линии, прогибаясь навстречу его рукам, что трепетно ласкали фигуру. Вскоре пальцы Доппо торопливо стали растегивать собственную рубашку с девушки, быстрыми движениями снимая её с Тайи. Через какое-то время все остатки вещей аккуратно уместились на ближайшем стуле, на котором до этого сидела Сома, что теперь нетерпеливо поглаживала плечи парня, с искрящимся восторгом, смотря на него. — Тай, а так… получится? — неожиданно спросил он, немного сомневаясь в своих возможностях. — Мы ведь лишь пробуем, — Тайя заерзала у него на коленях, прикусывая нижнюю губу от ожидания того, что сейчас предстояло случиться, — интересно же, получится или нет. — А ничего, что я без…? — Куникида не договорил, но Сома поняла всё без слов, завернув голову на висящий на стене календарь, прищурив в задумчивости око, но вскоре повернувшись обратно и счастливо проговорив: — Пока можно и так, — Доппо на эту речь нахмурился, но и этот жест Тайя поняла довольно легко, добавив нежное, — ты всё равно в первый раз сделал бы всё по-правильному. А сейчас можно немного и расслабиться. Доппо вздохнул, проведя широкой ладонью по узкой спине девушки, что нежно прикрыла очи, явно наслаждаясь происходящим. Куникида медленно поглаживал Сому плавными движениями вверх-вниз, отмечая, как блаженно голова Тайи опустилась ему на плечо, изредка касаясь его устами. Девушка трепетно прижалась к нему, глубоко дыша, словно вбирая в себя аромат страсти, который постепенно тлел в воздухе, свербя горло и заставляя подрагивать нос в ожидании. — Тайя… — хрипло протянул он, отчего Сома оторвалась от плеча, поймав взор парня. Она ласково улыбнулась и, уловив тайное желание любимого, коснулась устами губ идеалиста, постепенно углубляя касания и становясь ближе с каждым движением. Куникида, как и в прошлый раз, аккуратно приподнял девушку, руками помогая Соме, а когда Тайя на пробу совершила мягкое движение вперёд, то не удержался от слабого стона в губы возлюбленной. Девушка крепко обхватила спинку стула ногами, пока с помощью Доппо совершала медленные, постепенно наращивающие темп толчки, от которых тела обоих вспыхивали, как спичка. Руки идеалиста беспробудно блуждали по телу, а уста цепляли в кратких поцелуях шею, плечи, ключицы, ловя горящее дыхание девушки возле уха, что шептала ему всякие нежности. — Доппо… мой милый Доппо, такой хороший, любимый… — бормотала Сома, сводя Куникиду с ума, отчего он руками сдавливал её крепче, глубже проникая в девушку, что телом прогибалась вперёд, — а-а-ах, Доппо, пожалуйста… я так хочу… хочу… — Чего… хо… хочешь? — не удержался Доппо от вопроса, покрывая подбородок Сомы нежными поцелуями, тяжело дыша от горящего внизу огня, из-за чего казалось, что вся кухня дымит. — Хочу… прочувствовать всего тебя… насколько это возможно… — Тайя поддавалась ближе, ноготками цепляясь за плечи, заставляя Куникиду жмуриться от столь острых, приятных ощущений, — хочу ближе… хочу… Куникида кивнул, прижав Тайю к себе, услышав, как громко простонала ему девушка на ухо. Доппо прикрыл глаза, ощущая, как постепенно нарастает волна, что привычно заполняло нутро идеалиста. Сома же заметно начинала сильнее подрагивать, предвкушая скорую эйфорию от наступающего пика удовольствия. — Здесь… закончим? — решил уточнить парень, заметив, как Тайя замедлила движения, словно не решаясь на долгожданную разрядку. — Лучше не здесь, — так же тихо ответила она, видимо, тоже подумав, что для завершения акта кухня не особо подходит. По крайней мере, ноги у обоих итак сильно дрожали. Куникида с трудом поднявшись со стула, подхватил за талию, едва не упавшую девушку, свалившуюся ему на руки. Он поднял её, положив к себе на плечо и отправившись на диван. Там юноша положил Сому на край и, не давая ей разлечься, коленями упёрся на диван, резко проникая в лоно девушки, что податливо прогнулась, издав блаженный стон. Вскоре Доппо поймал гуляющие по покрывалу руки, которые не имели возможности за что-то зацепиться из-за охватывающих тело приятных, будоражащих чувств. Тайя только и могла сейчас бёдрами поддаваться вперёд, ловя стремительный ритм возлюбленного, что спешил к долгожданной разрядки. И Куникида, желающий прочувствовать всё с Сомой в полной мере, обхватил ладони девушки своими, сплетая с ней пальцы, словно становясь единым целым. — Доппо… Доппо… — снова громко вытянула Тайя, прикрыв зелёные очи. Перед самым завершением процесса, Куникида уже начинал привыкать слышать своё имя в самой громкой тональности от Сомы, что будто утверждала всем своим нутром — да, это он, кто сейчас с ней, он приносит ей удовольствие и заставляет чувствовать себя любимой. Но… не будь Тайя столь инициативна, Куникиде не хватило бы храбрости решиться снова и снова на что-то ещё неизведанное, которое дарило парню приятные эмоции, давая осознание, что в делах любовных, ничего постыдного нет. Есть только он. Она. Их чувства. Страсть, что сжигала пространство и воздух вокруг, заставляя ловить остатки кислорода, отчего они едва не задыхались. Любовь, которая разогревала все чувства на медленном огне, вызывая в Куникиде желание пылать и гореть при взгляде на ту, что перевернула всю его жизнь на сто восемьдесят градусов. И продолжала менять даже сейчас, громко издавая стоны вперемешку с его именем. Правда, ощутив вскоре, как прошлась дрожь по её телу, Куникида, что едва удерживался от собственного пика, удовлетворенно вздохнул. Тайя обхватила ногами таз парня, позволяя грубым толчкам охватить её, невольно поддаваясь вперёд. Голова кружилась, стоны были слабее прежнего, а перед глазами так плыло, что Сома лишь опиралась на свои чувства и слух. Вскоре воздух пронзил расслабленный и ослабевший, хриплый стон идеалиста, а внизу неожиданно резко стало скапливаться обжигающее тепло, остатки которого разлились по внутренней стороне бедра, заставив Сому сжать ноги вместе, словно боясь лишиться столь сокровенных и тёплых ощущений. Всё то, что происходило между ними было слишком хорошо. Настолько, что оба с трудом могли оторваться друг от друга, ведь… вкусившие запретный фрукт… вкушать его захотят слишком часто. И двое принципиально строгих по натуре людей, прекрасно понимали свои чувства, поддавшись возникшей между ними слабостью, что звалось желанием. «После всего, что было, я точно сделаю ей когда-нибудь предложение», — пронеслось в голове у идеалиста, что лег рядом с лежащей девушкой, которая с трудом переводила дух. Она обняла парня за шею, утыкаясь в тяжело вздымающуюся грудь Куникиды, что мягко усмехнулся с неё, — «я правда не могу её упустить… Она слишком… Слишком совершенна для меня. Хочу проходить все радости и трудности с ней, хочу… только её и больше никого. И плевать… плевать, что я планировал сейчас, ибо ничего, кроме неё теперь в моей жизни нет. Только она… «. — Я люблю тебя, Сома Тайя-сан, — произнёс он, поцеловав девушку в макушку, вспоминая об их вещах, оставленных на кухне, о стуле, о посуде… — останешься со мной на выходные? — предложил Доппо, слыша очень нежное, что мгновенно взволновало нутро: — Хорошо. С тобой останусь на сколько угодно.

***

— Как хорошо, что ты всё-таки согласился провести дома не весь день. Уметь развеяться в выходные дни — тоже необходимо, — довольно проговорила девушка, когда они подъезжали к кассе, дабы купить билеты на открытый кинотеатр, где через тридцать минут должен был начаться показ фильма. Несмотря на утренние приключения влюбленных, после небольших ласк, они всё же уговорили друг друга встать, чтобы заняться делами. Сома помогла с уборкой, а потом они съездили до её дома, взяв вещи для «ночевок», а так же те самые ванные принадлежности. Повстречавшаяся им на пути Судзуки, увидев Тайю с сумкой, счастливо спросила «не переезжает ли она к Куникиде-сану?», из-за чего смутила молодую пару сильнее. Благо, ответа женщина не просила, а лишь пожелала им удачи. Куникида ещё долго находился в заторможенном состоянии, отчего Тайе пришлось взять на себя вождение на автомобиле. Переодевшись, наконец, в простую одежду, коей являлись серые узкие джинсы с такого же цвета широким свитером, девушка почувствовала себя намного легче. Всё же платья и юбки были далеко не её стилем. Почти весь день до самого вечера они провели на машине, решив ещё заехать в магазин, а после того, как привезли всё к Куникиде домой, отправились до кафе дедушки Сомы, ибо уже там возникли какие-то проблемы и пожилой попросил девушку подменить его на пару часов. Так что, пока Тайя заменяла управляющего, Куникида с мнимым спокойствием попивал чай, расписывая в блокноте сумбур собственных мыслей, пытаясь расписать на неделе, что ему нужно сделать. Такими темпами, вечер наступил незаметно, а приехавший после Шинья, предложил молодым заехать к ним с Мэйко в гости, но они вежливо отказались, сославшись на просмотр фильма. Старший Сома сокрушенно повздыхав с «вечно занятой молодёжи», напоследок бросил внимательный взгляд на Доппо, что смущенно отвёл его. Шинья довольно аккуратно подходил к общению с ним, до сих пор присматриваясь. Кажется, он всё ещё несколько сомневался в том, что Куникида серьёзен по отношению к Соме-младшей. И как же ему убедить этого недоверчивого старика в своей любви к Тайе? — Жизнь на продажу… — Тайя вздохнула, прочитав название сегодняшнего фильма на билетах, пока Куникида рассматривал коробку, которую им предложили на кассе. В неё входили всевозможные закуски, сладости, острое и даже завалялся сок. А если присмотреться повнимательнее, то можно было увидеть и бутылочку шампанского, — моя бабуля преследует меня даже в кинотеатре. — Она принимала в нём участие? — спросил Доппо, откладывая алкоголь в сторону, зная, как уносит его с одного бокала. Тайя, заметив этот жест, нежно улыбнулась. Она, конечно, ещё не сталкивалась с пьяной ипостасью любимого человека, но исходя из рассказов Куникиды, примерно представляла это зрелище. — В одной из действующих ролях. Сыграла главную антогонистку, хотя, как по мне, героиня оказалась не меньшей жертвой, чем герой. Но ты и сам увидишь это сейчас, — Сома вздохнула, приложив локоть к открытому окну автомобиля, проговорив, — когда у тебя в родне есть актёр, то очень сложно по итогу найти фильм, который ты не смотрел. А этот, как пару месяцев назад запустили и всё крутят, не переставая. — Он очень интересный? — спросил Куникида, устраиваясь на сиденье поудобнее, бросая взор на задумчивую Сому, что медленно взглянула на Куникиду, усмехнувшись. — Психологический триллер, как жанр, по мне очень интересный. Честно, я такое люблю намного больше простых картин про вечную любовь, просто после работы подобные картины заходят куда лучше. А так… В триллерах всё и всегда бывает неоднозначно, — Тайя же не удержалась, открыв первый пакетик, где было острое, с довольным видом захрустев ими, игнорируя хмурый взгляд парня, — у актёров был светский вечер по этому поводу. Смотрели получившуюся по итогу картину. Бабушка, помнится, приглашала, но у меня тогда было серьёзное задержание, поэтому я не пошла… Она потом на флэшке дала посмотреть, — Сома не стала добавлять, что во время задержания вывернула себе ногу и ещё недели две с трудом передвигалась от дома до работы, пугая всех прохожих своей хромотой. А бабуля просто поддержала её болезненное состояние, дав посмотреть занимательную картину с собою в главной роли. Доппо мягко улыбнулся на вид девушки и её слова, бросив взгляд на наручные часы. Было ещё около десяти минут до начала показа, поэтому, чтобы скоротать время, он решился кое-что сказать: — Знаешь, я никогда об этом не задумывался… но если так подумать, ты, наверняка, знаешь многих звёзд большего кино. С кем-то даже дружбу водишь, возможно, — Тайя же на эти слова поморщилась, протянув парню пакет, но он кивком головы отказался от предложения. Сома же поспешила ответить: — Знать то знаю, но дружбу не вожу. Это прерогатива бабули, ибо мир кино и шоу-бизнеса, та ещё арена лицемерия и заискивания. Там ни у кого особо нет друзей, только приятели и хорошие знакомые, ибо у каждой знаменитости своя роль в этом балагане. Так сказать, их актёрское искусство не заканчивается даже за пределами сцены, — Сома склонила голову, вспоминая отрывки из детства, когда уставшая бабушка закрывалась в себе, дабы её никто не трогал. Тайя прекрасно видела, что профессия актёра сложный и морально тяжёлый труд, который был не каждому под силу. Девушка продолжила говорить дальше, — моя бабуля начинала с театра, а теперь она звезда кино. Путь её был сложен и очень труден. Она пожертвовала многим, чтобы добиться того, чего хотела. В детстве мне всегда казалось, что я не знаю бабушку даже на четверть от настоящей неё, всегда удивляясь, как же с ней до сих пор живёт дедушка, который на все выходки бабули реагировал всегда одинаковым вздохом и закатыванием глаз, — в конце Сома улыбнулась, вспоминая эти моменты, — но теперь я понимаю, что просто с ним бабуля была настоящей, той Мэйко, которая приехала из далёкой деревушки, дабы исполнить свою мечту и сняться в фильме на большом экране, — Доппо на это тоже не сдержал улыбки, подумав, что лучше фильмов, он мог долгое время слушать восторженный голос девушки, говорившей обо всём и ни о чём одновременно. А ещё Тайя обожала разговоры о своих пожилых. Девушка не замечала, но могла рассказывать о них довольно долгое время с сияющим восторгом на лице. Куникида же изредка говорил о своих родителях. Он их, конечно, сильно любил, но из-за произошедшего в детстве разногласия, чувствовал некоторую отстранённость, побаиваясь, что она легко может проскочить в его словах, поэтому и отмалчивался. А Сома, несмотря на все конфликты, была готова лететь к своим по первой просьбе. Доппо представлял, как снисходительно отец Тайи смотрит за всем этим, прекрасно видя, что собственные родители сместили его с пьедестала родителя для старшей дочери. Хотя он понимал, что такие взаимоотношения получились далеко не сразу, учитывая, насколько противоречивые характеры были у членов семьи Сома. — Думаю, ты чем-то похожа на свою бабушку в плане игры, — тихо произнёс Куникида, отметив, как замерла девушка, даже перестав жевать, — видимо, гены актёра всё же играют, — Тайя недовольно прищурилась, проговорив несколько обиженно: — Нет-нет, только не гены актёра, пожалуйста… Бабушка мне тоже про это говорила, когда хотела отправить учится по этому направлению, — Сома вздохнула, присев к Доппо чуть ближе, стараясь облокотиться на его плечо, — да, я, конечно, умею играть характером, но устраивать из этого заработок — не моё. Просто… знаешь, в чём-то я с бабушкой и была когда-то согласна. Мне казалось, что если буду притворяться той, кем не являюсь, то больше никогда… не почувствую боли. Моя душа останется для всех потемки. — Только ты в попытках закрыться ото всех «вторым я», совсем не смотрела за своими речами. Я говорю, что в тебе гены твоей бабушки, потому что, мне пришлось потрудиться, чтобы добраться до тебя настоящей, — в тон ей ответил Куникида, наблюдая за загадочным блеском в глазу. Сома улыбнулась, прошептав: — Виновата. Переборщила с образом. Страх боли, боязнь предательства и желание чьего-то тепла… Это слишком противоречивые чувства, что часто заставляли меня злиться на саму себя, но… — Тайя подтянулась выше, мягко целуя Куникиду в щёку, что смущенно улыбнулся, — но теперь… у меня, словно гавань в душе, благодаря тебе. Я начинаю понимать, чего хочу. И главное, что… я совсем не хочу возвращаться к старой себе. А хочу просто быть счастливой рядом с тобой, больше не тратя сил на притворство, — она подняла свой взор на Доппо, словно пытаясь взглядом донести, что говорит истину. И он верил ей. Видел искренность Сомы и знал, что хотя бы с ним, Тайя точно будет настоящей. Со временем, и мир вокруг самой девушки станет светлее и лучше. Вернее, уже становится таким. Послышались звуки начинающегося фильма. Шум, что стоял между рядами машин, стал потихоньку стихать. Хотя кое-где Доппо краем уха уловил звуки, что относились явно не к обывательскому шепоту. Куникида смущенно покраснел, подумав, что хватает же кому-то наглости заниматься подобным. — Что-то случилось? — спросила Тайя, а прислушавшись, усмехнулась, весело проговорив, — вот же экстремалы. И умельцы какие, выбрали же фильм, на котором звук будет очень громким порой. — Ты это не осуждаешь? — спросил Куникида, понимая, что сам уж точно против подобного. Общественные места на то и общественные, чтобы достойно вести себя в обществе, а не… заниматься всякими непристойностями. — У каждого своя личная жизнь, ёжик мой. Не нам её осуждать. Давай лучше сосредоточимся на фильме, там така-а-ая интрига будет, ни за что не разгадаешь, — она приобняла его за руку, ласково шепнув на ухо, — а насчёт этого, то знаешь, у каждого свои предпочтения. Для меня нет ничего лучше, чем спокойствие и уверенность, что нас не застанут в неудобном положении. К тому же, наше сегодняшнее утро дома, было поинтереснее каких-то слабых утех в транспорте. Хочешь потом дома повторим? — Тайя явно пыталась разрядить обстановку, шуча и заигрывая с ним, отчего грудь Доппо обожгло уже привычным огнём. Юноша повернул голову в сторону девушки и, опустившись ниже, едва слышно шепнул на ухо: — Посмотрим, как всё закончится. Сома вздрогнула, подняла взор на спокойную мину Куникиды, думая, не послышалось ли ей опять. Взгляд девушки выражал множество эмоций: от какого-то удивления до детского восторга, отчего грудная клетка её напряженно вздымалась. Доппо, что никогда не славился умением заигрывать, почему-то вновь и вновь, как по щелчку пальцев встряхивал натуру Сомы своими попытками, не понимая, насколько сильно будоражит девушке кровь. Но он умел вовремя остановиться: — Расслабься, я ничего такого не имел ввиду, — Тайя тяжело вздохнула, румяными щеками, опуская стыдливый взор вниз, — давай потом обсудим твой вопрос. А сейчас ты обещала мне интересную интригу, — девушка закачала головой, но стоило ей поднять взгляд на экран, то Доппо, словно заигравшийся подросток, насмешливо добавил, — хотя… я ещё подумаю над своими словами. Время-то есть. Сома в ответ не сдержала громкого смешка, прикрыв лицо рукой. И пара между рядами машин была окончательно забыта ими.