Короли, Драконы, Боги

      Восхождение на гору Ёго – настоящее испытание.       Мораксу в самом деле искренне интересно, почему за столько сотен лет ни одна из гудзи Великого храма Наруками не решила сделать путь удобным и простым для всех людей. Две трети маршрута и по сей день требуют хорошей физической подготовки – хорошо хоть, что не дополнительного снаряжения, – а ещё крепких нервов: дорожка порой узкая и без ограждения. Как было две тысячи, тысячу, триста лет назад, в таком же состоянии путь находится и сейчас. И объяснения такому издевательству над паломниками у Моракса нет.       В конце, конечно, их ждёт награда в виде красивой гранитной дороги с чередой торий – отдых и лёгкая прогулка после скалолазной практики. Хотя, с точки зрения Моракса, это только бóльшее издевательство.       Не то чтобы с его физической подготовкой это проблема – скорее, наоборот. Но в храм ведь регулярно ходят и простые жители, и дети, и женщины, и пожилые люди. Может, в Иназуме такой естественный отбор? Кто дошёл до храма и не сорвался, тот достоин помощи и лучших обрядов? Наверное, так и есть, особенно зная специфику лисиц-наставительниц, другого объяснения в голову и не приходит.       Однако бóльшая часть пути уже позади, и это радует. Моракс переживал, что подобный путь дастся Эфиру не очень легко, но тот даже не просил передышки: только периодически прямо на ходу пил или жевал излюбленное мясо.       Какое-то время они, как ни странно, говорили о Каэнри’ах. Моракс особо ничего нового от Дайнслейфа не узнал, а Эфир лишь убедился, что речь действительно идёт о прорыве червоточины Бездны. Но никто из них не смог пролить свет на причины и возможных участников. Пока что это всё ещё загадка, но разобраться с ней удастся лишь позже. Сперва – штанги.       Дайнслейф отдал им все материалы, несмотря на то что Моракс дважды уточнил, точно ли ему их не жаль и не надо ли потом вернуть. В ответ на это Кэйя и Дайнслейф выдали в довесок каэнрийского чая, и Моракс понял, что можно особо не пытаться быть вежливым: эти материалы в деревне посреди Иназумы действительно ни к чему. Что ж, теперь им будет чем заняться на отдыхе.       Но самое интересное, что в разговоре Эфир впервые упомянул, что хочет выяснить, что произошло. В ответ на удивлённый взгляд он несколько смутился и уточнил, что всё ещё не уверен, и Моракс ответил, что всё ещё не настаивает. Однако это можно считать неплохим знаком. Может, если им повезёт найти ещё что-то, способное пробудить в Эфире чувство… былой ответственности, то, наверное, они продолжат путешествие вдвоём.       – Если тебе не понравятся условия Яэ, если вообще хоть что-то будет смущать – скажи. Попробуем придумать ещё что-нибудь, – мягко говорит Моракс, когда замечает в конце ряда торий прислужницу храма, но внутренне очень надеется, что здесь им всё-таки удастся разобраться со штангами.       «Я слышал о гудзи храма Наруками, – мотает головой Эфир. – Вдобавок, понимаю, что и тебе неохота снова придумывать, кто может помочь. Так что… если она не скажет, что для снятия меня надо убить, я, наверное, готов согласиться почти на всё».       Моракс кивает, думая, что это довольно опрометчивые слова, особенно когда речь идёт о лисицах. Однако в то же время он вполне может понять Эфира. Моракс тоже готов согласиться практически на всё, чтобы снять печать, наконец ощутить полную силу и снова полетать.       Когда они подходят ближе, служительница храма приветственно кланяется, и Моракс уже собирается просто поздороваться и сказать, что они найдут дорогу сами, как она вдруг говорит:       – Господа, прошу, проследуйте за мной, гудзи Яэ вас уже ожидает, – она тут же разворачивается и идёт вглубь храма.       Моракс тихо хмыкает: ну конечно, она не могла не почувствовать его присутствие. Что уж говорить о том, что она могла это просто-напросто предвидеть. Моракс приободряюще касается плеча Эфира, и тот не очень уверенно кивает в ответ. Он нервничает и даже не пытается этого скрывать. Моракс не может не отметить, что ему приятно иметь такой уровень доверия, при котором Эфир не боится демонстрировать эмоции у него на глазах. Главное, чтобы Яэ не начала над ним из-за этого глумиться: лисёнком она нередко перегибала палку.       «Пожалуйста, не оставляй меня одного, ладно?» – просяще хмурится Эфир.       Да, он очень хочет снять штанги. Да, он ждал этого пять сотен лет. Да, он готов ради этого практически на всё. Но ему всё ещё сложно доверять, особенно незнакомым могущественным существам.       – Обещаю, – тихо отвечает Моракс, и вокруг Эфира едва-едва заметно блестит щит. Пускай Эфир не вспоминает о нём в последнее время, он всё ещё на месте.       Служительница храма останавливается и выжидающе смотрит – Эфир кивает, мол, порядок, и начинает идти. В храме Наруками всегда тихо и спокойно, чутко ощущается природа, пахнет благовониями и сакурой, но, что важно, не приторно и несильно: драконий нюх не раздражает с непривычки. В траве лежат лисята разных мастей: кто спит, кто вылизывается, но когда Моракс и Эфир приближаются, тут же вскидывают мордочки и с любопытством пялятся на них.       Посетителей сегодня мало, да и тех становится видно, только когда перед глазами предстаёт сакура храма. Моракс оглядывается и бесшумно хмыкает: тут ничего никогда не меняется. Он появляется здесь раз в несколько сотен лет, но, кажется, даже служительницы, от стоящей у входа в храм до раздающей гадальные палочки, всегда как на подбор – одинаковые.       – Давненько тебя тут не бывало, – тянет со стороны входа в главное здание храма знакомый голос, и Моракс оборачивается.       Гудзи Яэ окидывает их хитрым-прехитрым прищуром и улыбается так, словно уже знает не только зачем они пришли, но и как выцыганить у Моракса дополнительную плату. Она практически пожирает взглядом Эфира, и когда тот тоже оборачивается, кажется, и вовсе начинает улыбаться чуть шире.       Мораксу даже интересно, чем именно вызвана подобная реакция.       – Здравствуй, Яэ, – приветственно кивает Моракс. – Обворожительно выглядишь.       – А ты всё такой же галантный. Прошу, проходите, будьте моими гостями, – прищуривается Яэ и указывает на дверь. Эфир секунду медлит, а затем проходит, даже не оборачиваясь на Моракса.       Внутри тихо. А ещё пахнет озоном, и магия словно гуще. Моракс тут нечастый гость, а потому осматривается. Что-то поменялось: добавили новые украшения, обновили мебель, переставили артефакты. Но ни грамма колоссальной многовековой силы это место, конечно же, не потеряло. Наоборот, магии здесь стало больше – как и должно происходить в месте концентрации и сбора сил.       – Меня зовут Яэ, я управляющая храма Наруками, – представляется она Эфиру. – Ты Эфир, банши Каэнри’ах?       Эфир кивает, а Яэ склоняет голову к плечу, касаясь пальцами подбородка. Она осматривает Эфира, но уже более спокойно, оценивающе: возможно, пытается понять, сможет ли справиться с предстоящей работой. Редкое явление: с лица Яэ пропадают лисьи игривость и хитринка, остаются только серьёзность и цепкость.       – Мы будем квиты, – утверждает, а не спрашивает Яэ, поднимая взгляд.       – На это и расчёт, – Моракс складывает руки на груди. Он стоит за спиной Эфира, но близко, едва не касаясь. Несмотря на проявленную решительность, Эфир напряжён и взволнован, и это заметно, даже если его не знать.       Яэ прищуривается, а затем снова опускает взгляд на Эфира, слегка склоняется, явно рассматривая шею и штанги. Она пока что сохраняет дистанцию: возможно, даёт привыкнуть и Эфиру. Моракс не чувствует каких-либо магических волнений, хотя в столь заряженном энергией месте утверждать подобного не стоит.       «Она точно справится?» – осторожно спрашивает Эфир, не подавая виду.       – Справлюсь, – отвечает Яэ, и Эфир отшатывается, упирается спиной в Моракса. Яэ снова примеряет улыбку и выпрямляется. – Только не за один подход. И не пугайся так, у Моракса хорошая ментальная защита, но внутри храма я весьма тонко чувствую магию, особенно ментальную. Не переживай, здесь больше никто так не сможет.       Моракс мягко кладёт руки Эфиру на плечи, чтобы немного успокоить и заземлить, а затем хмыкает. Об этом он, стоит признать, не подумал. Хотя, вернее, даже не ожидал, что подобное могло случиться. Однако так даже проще: не придётся быть в роли телеграфа.       – Могла бы сообщить и поделикатнее, – с едва заметным упрёком говорит Моракс, но не решается развивать тему дальше. – Что значит «не за один подход»?       – Не бойся, Моракс, никакой дополнительной платы я не попрошу, – дёргает ушами Яэ, легко принимая смену темы. – Мне сперва нужно будет время, чтобы точно подобрать ингредиенты, а затем чтобы всё подготовить, но я уже сейчас могу сказать, что на данный момент некоторых из них мне хватит только на одну штангу. Пока я готовлюсь, можете как раз решить, какую именно.       «Верхнюю», – мгновенно отзывается Эфир.       И Моракс ясно понимает почему: верхняя блокирует голос, а две нижних – магию.       Яэ пристально смотрит на Эфира, а затем кивает:       – Хорошо, значит, начнём с верхней. На вторую и третью штанги вам придётся собрать ингредиенты самим, – Яэ складывает руки под грудью и переносит вес на одну ногу. Это явно не место для споров, но и Моракс считает такие условия… приемлемыми. Правда, будет обидно, если понадобятся редкие диковинки, скажем, из Натлана. Яэ продолжает, словно угадав мысли: – Мне ещё нужно точно подобрать состав, но, скорее всего, всё нужное можно достать в Иназуме. Разве что не очень легко. В худшем случае, что-то заморское можно раздобыть на Рито по заоблачной цене, но, Моракс, для тебя мора обычно не проблема, в отличие от быстрых визитов в другие королевства.       Моракс резко выдыхает, показывая своё недовольство; Яэ миловидно улыбается, довольно прищуриваясь. Она любит издеваться над окружающими, такова уж лисья натура, а Мораксу не нравится, когда ему лишний раз намекают на его ограничения. Про них ведь ещё и почти никто не знает…       – Мора не проблема, – скромно улыбается Моракс, но выглядит эта улыбка наверняка не очень дружелюбно. – И мы достанем все ингредиенты, только составь список.       – Отлично, – довольно мурлычет Яэ, а потом снова обращается к Эфиру: – Мне нужно повнимательнее ознакомиться с заклинанием. Для этого мне нужно будет посмотреть поближе, а ещё придётся касаться твоей шеи и штанг. Ты разрешишь?       Эфир затаивает дыхание и ещё плотнее прижимается спиной к Мораксу. Яэ старается выглядеть и говорить дружелюбно, всё объясняет, заранее предупреждает, что и как будет делать, но шея всё ещё запретная зона для посторонних. Эфир даже Мораксу её до сих пор не доверяет, что уж говорить о Яэ, с которой он впервые встретился.       Моракс продолжает придерживать за плечи, не отталкивает, наоборот, старается показать, что точно не бросит, не оставит, как и обещал. И он, и наверняка Яэ прекрасно понимают, что Эфиру придётся принять решение самому. А Эфир, в свою очередь, осознаёт, что если Яэ сказала, что для анализа ей нужно касаться – значит, так и есть, и по-другому не выйдет.       – Я могу заключить с Мораксом контракт, что не причиню тебе вреда, если тебе так будет спокойнее, – на удивление серьёзно говорит Яэ, и Моракс сперва подозрительно прищуривается, но затем до него доходит одна деталь.       Яэ нашла способ избавиться от долга перед ним и теперь не хочет упустить его так просто, ведь следующая возможность может представиться очень нескоро.       «Нет, я… – Эфир нервно переступает с ноги на ногу, но, похоже, слова и серьёзный вид Яэ смогли его убедить. – Моракс будет рядом, тогда можно».       Моракс снова ловит взгляд Яэ: лисьи зрачки слегка расширяются, выражая не очень понятную эмоцию. Любит ли Яэ, когда кто-то смотрит за её работой? Одно дело ежегодные ритуалы – шоу для паломников со всей Иназумы. И совсем другое – личная помощь, индивидуальные анализ и лечение. Дело ведь может быть не только в моральном настрое и отвлечении: примесь Гео, да и в принципе чужой магии – тоже фактор, который придётся брать во внимание.       Яэ цепко осматривает Моракса, и он чувствует: она его сканирует и магически прощупывает. Наверное, в любой другой ситуации Моракс бы даже не подумал ослаблять защиту, но сейчас речь идёт об успехе магической операции над Эфиром, на которой ему в любом случае придётся присутствовать. Сейчас нет возможности, да и желания отступать. Моракс склоняет голову к плечу и снимает несколько блоков, немного выпускает ману, тут же чувствуя, как вздрагивает Эфир.       Ноздри Яэ раздуваются, взгляд сменяется на прищур: она начинает прощупывать активнее, но большего доступа Моракс ей не даст. Он не будет вмешиваться в ситуацию, даже блоки вновь вернёт, поэтому задача Яэ – лишь определиться, может ли она позволить ему присутствовать. Не навредит ли что-то в магическом фоне Моракса течению обряда.       – Хорошо, – в конце концов кивает Яэ. – В Мораксе мне сомневаться не приходится, очень вряд ли, что он что-либо испортит в процессе, поэтому разрешаю.       Эфир выдыхает, а затем неуверенно подаётся вперёд – Моракс отпускает его. Яэ снова легко и привычно лукаво улыбается и проходит в одну из комнат.       – Ляг, пожалуйста, – она указывает на кушетку, а сама учтиво приставляет рядом табурет. Метнув цепкий взгляд в Моракса, она поясняет: – Это для тебя.       Моракс спокойно усаживается на отведённое место, кивает Эфиру, мол, я точно не допущу ничего опасного. По лицу Эфира, конечно же, прекрасно видно, что он безумно нервничает. Он бледный, зрачки расширены, зубы стиснуты. Однако он кивает Мораксу и забирается на кушетку.       – Постарайся сильно не нервничать. Сейчас я ничего не буду делать, только посмотрю и изучу печать, но для этого мне придётся коснуться шеи и штанг, – размеренно объясняет Яэ, усаживаясь рядом с Эфиром и склоняясь над его шеей. – Кивни, когда будешь готов, ладно? Только сильно не затягивай.       «Хорошо», – сглатывает Эфир, внимательно-внимательно следя за движениями Яэ.       Ей стоит отдать должное: она пытается оперативно, но мягко завоевать доверие, хотя могла бы просто усыпить и сделать всё необходимое даже без разрешения Эфира. Может, она не хочет нажить себе подобного врага, может, понимает, что такой выпад не придётся по душе Мораксу, но Яэ осторожно ищет подход к Эфиру. И это не может не радовать.       Эфир тоже держится на удивление хорошо. В самом деле, он мог бы категорически запретить к себе прикасаться – и делай что хочешь. Но, видимо, желание снять штанги превалирует в нём, и это вполне объяснимая реакция. Эфир глубоко дышит и почти не моргая смотрит на Яэ, словно ожидает подвоха. Он напряжённый и бледный – кажется, ещё мгновение, и он просто поднимется и скажет, что не может.       Однако вдруг он смотрит на Моракса. В глазах лёгкий испуг, растерянность – он ищет поддержки, и Моракс осторожно старается её дать: касается плеча, словно хочет так показать, что не позволит случиться ничему плохому.       Конечно, ему выгодно, чтобы Яэ сняла штанги. Конечно, ему совсем неинтересно изгаляться и придумывать, кто бы ещё мог это сделать. В конце концов, время до возможных проблем с Бездной не бесконечное и вопрос штанг нельзя оттягивать вечно.       И, видимо, Эфир это тоже понимает, потому что поворачивает голову к Яэ и осторожно кивает. Вокруг Эфира на секунду проявляется и исчезает желтоватый щит, с которым могли бы возникнуть проблемы.       Эфир жмурится, как только пальцы Яэ оказываются довольно близко, словно просто от их тепла. Она хмурится, даже с некоторым сочувствием смотрит на Эфира, осторожно кладёт пальцы на горло и прикрывает глаза. Магия вокруг сгущается, дыхание Эфира учащается – Моракс видит, как он нервничает, и ненавязчиво поглаживает плечо. Ничего плохого он не допустит, даже несмотря на то, что снял щит.       – Всё не так плохо, как я думала, – вдруг хмыкает Яэ и сразу же отстраняется: выпрямляет спину, складывает руки под грудью.       Эфир приподнимается на локтях и слегка придвигается к Мораксу, но смотрит на Яэ.       – И каков вердикт? Возьмёшься? – интересуется Моракс, продолжая держать руку на плече Эфира.       – Да. Контракт с тобой изрядно меня тяготит, даже скрывать не буду. Глупо отказываться от такой возможности, когда мне это по силам, – довольно легкомысленно пожимает плечами Яэ. – Но, как я и сказала, моих запасов не хватит. К счастью, ничего заморского, но и подсказок по поиску вы от меня не получите. Иначе неинтересно.       Моракс вздыхает, с трудом удерживаясь от того, чтобы закатить глаза. Кажется, вот оно, место, где Яэ их таки переиграет. Зная её, можно прекрасно предположить, что уговаривать сообщить детали бесполезно. Что ж, остаётся надеяться, что либо сам Моракс, либо хотя бы местные торговцы в курсе, где раздобыть требуемое.       – И что же, ты нас сейчас выставишь со списком? – пресно уточняет Моракс.       – Нет, как я и говорила, мне хватит на одну штангу, – довольно улыбается Яэ, явно понимая, что Моракс не настроен торговаться.       Яэ поднимается и выходит в соседнюю комнату, в которой виднеются стеллажи со свитками, книгами и какими-то банками, коробками и сложенными амулетами. Слышится шум, скрежет и возня, а затем Яэ возвращается с листком в руках.       – Список вышел не очень большой: молодой зелёный репей, чешуйки златохвосток и кунима, – Яэ протягивает бумагу Мораксу, он берёт её и пробегается взглядом. – Всё имеется в Иназуме, но не всё же мне одной делать, – она картинно зевает, скаля клыки, а потом неожиданно серьёзно смотрит на Эфира. – Но есть одно «но». Для операции тебя понадобится усыпить.       Моракс едва успевает спрятать листок в подпространство, а Эфир, кажется, перестаёт дышать: он ощутимо напрягается, это чувствуется даже через одежду. Это действительно довольно неожиданный поворот, и Эфир наверняка в очередной раз сталкивается со своими проблемами доверия. Даже хорошо, что Яэ подняла этот вопрос заранее, ещё до начала подготовки.       Моракс слегка сжимает плечо Эфира, показывая поддержку, но окончательное решение, естественно, оставляет за ним. Это очередной рубеж, который ему предстоит перейти самому. Готов ли он довериться Яэ настолько?       А Мораксу?       Эфир сглатывает и резко выдыхает, а затем кивает.       «Хорошо».       – Отлично, – кивает Яэ. – Моракс всё время будет рядом, не беспокойся. Я отойду, чтобы подготовить смесь.       Яэ снова скрывается в соседней комнате, а Эфир вперивает просящий взгляд в Моракса.       – Я буду здесь, – тихо подтверждает Моракс, кивая, и Эфир с благодарным выражением лица поджимает губы. Он оборачивается на комнату, куда ушла Яэ, пожёвывает губу, а затем вздыхает и снова ложится на кушетку.       Эфир складывает руки на животе и нервно мнёт пальцы, беспокойно хмурится, глядя в потолок. Ему явно предстоит серьёзный стресс: нужно мало того, что довериться Мораксу – с этим с каждым днём проблем всё меньше и меньше, – так нужно довериться ещё и человеку, которого он видит впервые в жизни. Тем более, позволить что-то сделать с ним в уязвимом состоянии.       Моракс правда очень хорошо понимает опасения Эфира.       Он продолжает слегка сжимать его плечо, мельком поглядывая на проём соседней комнаты, вслушиваясь в доносящиеся оттуда шумы. Если бы кто-нибудь спросил у него, доверяет ли он Яэ, он бы сказал, что не то чтобы. Но это касается повседневного общения: всё-таки с лисицами приходится быть очень осторожным, хочешь ты того или нет. Но вот что касается обрядов и контрактов, тут Мораксу не приходится сомневаться, что всё будет сделано на совесть. Вопрос лишь в том, имеется ли у заказчика соответствующая оплата.       На самом деле, даже интересно узнать, насколько сложным является обряд по снятию штанг. Сколько Яэ придётся потратить сил? Моракс знает, что это равноценная оплата, даже с учётом поиска недостающих ресурсов. Но любопытство подначивает узнать подробности. Может, ему даже повезёт что-то спросить. Либо же банально увидеть при исполнении.       Яэ возвращается со ступкой и садится рядом с головой Эфира. Пестик стучит по стенкам, и только этот звук прерывает весьма гнетущую тишину.       – Моракс, могу ли я попросить тебя его усыпить? – спрашивает Яэ, легко вскидывая брови, и Эфир тут же заглядывает Мораксу в глаза.       Это немного… неожиданный ход. Но Моракс догадывается, зачем она это делает. Скорее всего, это опять вопрос беспокойства Эфира и его доверия.       – Насколько? – прищуривается Моракс, склоняя голову к плечу, и снова чуть сжимает плечо Эфира.       – Часа должно хватить и на удаление, и на восстановление.       Моракс кивает и смотрит на Эфира, привычно потирая пальцы о пальцы. Время сна зависит от концентрации, и куда проще оперировать большими временными промежутками: усыпить на сутки или двое легче, чем всего лишь на час. Но Моракс старается, тратит на подготовку столько времени, сколько нужно. Часы тут, конечно, не висят, но подводить Эфира не очень хочется.       – Будет как в прошлый раз, – поясняет он, и Эфир кивает. Моракс заносит над ним руку и сыпет золотистую пыльцу на лицо. В этот раз Эфир не отмахивается, только прикрывает глаза, прижмуриваясь, но постепенно расслабляется. Его дыхание выравнивается, на него накатывает сон. Моракс поднимает взгляд на Яэ и кивает.       – Благодарю, – Яэ прикрывает глаза, и магия вокруг снова сгущается.       Свет приглушается, в воздухе возникают маленькие всполохи электро, а следом за ними – лисьи огоньки. Моракс ещё тщательнее подбирает все свои магические «хвосты», даже старается фоново не прощупывать окружение, хотя это давняя привычка. Сейчас ему очень не хочется хоть как-то помешать обряду Яэ. Ему даже представлять не хочется, как будет обидно Эфиру, если он проснётся, а все штанги на месте.       Яэ открывает глаза: зрачки светятся фиолетовым, взгляд крайне серьёзный. Она обмакивает палец в содержимое ступки, а потом ведёт линию от подбородка Эфира ниже, до яремной ямки. Синеватый раствор поблескивает, но не впитывается, не засыхает. Яэ продолжает узор: круги вокруг болтов верхней штанги, какие-то точки. Моракс спокойно и, в общем-то, с нескрываемым интересом наблюдает за процессом: ему нечасто доводится наблюдать лисьи обряды сложнее тех, которые проводятся на иназумские праздники.       – Что будешь делать, если он привяжется к тебе сильнее, чем ты рассчитываешь? – вдруг хмыкает Яэ, и Моракс хмурится.       Она всё ещё полностью поглощена процессом, но это словно совсем не мешает ей завести светскую беседу.       – Я слежу за тем, чтобы сохранять дистанцию, и стараюсь не подрывать оказанное мне доверие, – спокойно отвечает Моракс.       – Теперь это так называется, хм, – хмурится Яэ, и узор на шее Эфира вспыхивает фиолетовым. – Ну тогда просто дружеский совет: не давай ему надежд, которых не сможешь оправдать. Ты ведь у нас дракон-одиночка.       – Я и не собирался, – доходчиво поясняет Моракс, сдерживая недовольный клёкот. Чего Яэ к нему привязалась? Она даже не знает, какое у них с Эфиром соглашение.       Яэ заглядывает в глаза, пристально всматривается. Вытянутые зрачки всё ещё светятся, под таким взглядом невольно напрягаешься: мало ли чего она там между делом насканирует. Но Моракс уверен в своих блоках и не чувствует воздействий со стороны Яэ. Она правда просто смотрит. И вдруг дружелюбно улыбается, чуть прищуриваясь.       – В таком случае и беспокоиться не о чем, – она мягко покачивает ушами, а затем вновь опускает взгляд на Эфира.       В комнате слышится тихое потрескивание молний, а Яэ снова примеряет маску сосредоточенности. Узор на шее начинает впитываться, поблёскивая и переливаясь, и верхняя штанга постепенно окрашивается в цвет раствора. Яэ склоняется над шеей Эфира, прищуривается, прикусив губу, и осторожно начинает откручивать один из болтов, придерживая штангу за второй. Её уши беспокойно подёргиваются, она действует осторожно, медленно-медленно, иногда и вовсе останавливаясь, однако Моракс не до конца понимает, что происходит и почему темп именно такой. Что-то протекает на таком тонком магическом уровне, что он даже смутно не может ощутить.       И остаётся только ждать.       Яэ откладывает открученный болт, и огоньки в воздухе вспыхивают ярче. Несмотря на это, тьма вокруг сгущается, очертания стен становятся едва различимы: лисий огонь яркий, но словно не способен освещать. Яэ выглядит на удивление сосредоточенной. Всегда игривая или безучастная, сейчас всё её внимание сконцентрировано на штанге. Яэ больше не поднимает взгляд, не пытается вставить шутку или очередное нравоучение.       Моракс заинтересованно вскидывает брови, когда Яэ начинает тихо мурлыкать какой-то мотив, беззвучно произнося слова, пока миллиметр за миллиметром вытаскивает штангу. Моракс действительно наблюдает с искренним любопытством, потому что раньше все обряды Яэ, которые он видел, были весьма классическими: гохэй в руках, несколько взмахов, красочные спецэффекты. Большая часть обряда крылась в подготовке, а не в перфомансе. Здесь же происходит наоборот. Яэ всего лишь сделала смесь, которую, судя по всему, использует как магический проводник или, может быть, блок для сил штанг.       Песня звучит вплоть до того момента, как Яэ полностью вытаскивает штангу. Она тут же откладывает её и вновь наносит раствор на оставшийся прокол. Раствор впитывается, ранки затягиваются, и через несколько минут такого залечивания на месте, где раньше была штанга, остаются лишь два светлых шрамика.       Яэ облегчённо вздыхает, отставляя ступку, и дёргает ушами.       – Теперь я думаю, что продешевила, – тянет она и осторожно берёт штангу за болт двумя пальцами, с прищуром рассматривает. – Это оказалось сложнее и дольше, чем я ожидала.       Лисий огонь пропадает, в комнате светлеет, и из штанги вдруг вырастают короткие шипы, торчащие в разные стороны.       – Ты только посмотри, – бормочет Яэ, рассматривая штангу, и Моракс склоняется, чтобы тоже разглядеть. Под слоем фиолетового раствора всё ещё виднеется узор заклинания: в самом деле весьма искусная работа. – Это очень индивидуальное заклинание. Если Эфир решит забрать их на память, то пусть руками не трогает.       – Хорошо, – задумчиво тянет Моракс, всматриваясь в вязь заклинания. На всякий случай хочется запомнить: мало ли, что может в жизни пригодиться.       Учитывая шипы, штанги – действительно весьма тяжёлая ноша для Эфира. Наверняка с ними даже просто существовать болезненно, и Мораксу совсем не хочется представлять, насколько больно получить в шею с подобным пирсингом. А ведь Эфир, помимо прочего, ещё и не может их касаться, могут ли они причинять боль просто тем, что находятся в горле?       Моракс крайне редко касался темы штанг в разговорах, потому что это довольно некомфортная для Эфира тема. Ещё с первого дня Моракс отлично запомнил, что шея – запретная зона, и не лез. Это никоим образом не мешало их путешествию, но зато позволяло Эфиру чувствовать себя спокойнее – одни плюсы.       – Контракт на оставшиеся штанги, я надеюсь, в силе? – на всякий случай уточняет Моракс и заглядывает Яэ в глаза. Уточнение про сложность работы заставило его немного задуматься.       – За кого ты меня принимаешь? – хмыкает Яэ, дёргая носом, но тут же смягчается. – Конечно, я знаю, что с тобой и твоими контрактами шутки плохи. Но работа действительно оказалась более кропотливая, чем я ожидала. Однако ничего невыполнимого, как видишь. Теперь главное, чтобы не оказалось никаких подводных камней, но это мы узнаем, только когда Эфир проснётся.       Они одновременно опускают взгляды на Эфира. Тот спит спокойным, крепким сном – даже глаза не бегают под веками. Моракс догадывается, что Яэ попросила его сделать усыпление не только из соображений доверия. Его заклинание сна довольно сильное, его не стоит применять часто. Человек под пыльцой Моракса не только засыпает глубоким и спокойным сном, у него также понижается чувствительность к магии, причём как ко внешней, так и ко внутренней. Иногда полезное свойство – например, чтобы впасть в спячку или вынести кого-то важного с Чёрного рынка, не привлекая внимания. Но иногда оно впоследствии влечёт за собой проблемы с использованием магии.       – Не хочешь пока чаю? – вскидывает брови Яэ.       И у Моракса нет особо причин отказываться.       Яэ ненадолго уходит и возвращается с чайником и пиалами. Носа касается тонкий аромат белого чая, и Моракс догадывается, что этот выбор сделан специально под него: такой сорт растёт только в Лиюэ. Подобное внимание приятно, правда, Моракса сразу же посещает мысль, что нужно быть осторожным, чтобы Яэ не уболтала его на что-нибудь ещё.       Однако беседа завязывается довольно обычная. Яэ рассказывает про Иназуму, жалуется на Эи – Дракона-Защитника – и то, как она после выхода из спячки пытается подружиться с собственным народом. Моракс представляет себе, что это может быть не самый простой процесс. Наверное, если бы он сейчас восстановился в своей должности, то тоже должен бы был проходить что-то подобное. Эи тоже спасает репутация и обилие мифов о ней: люди априори ей верят, пусть и побаиваются.       Моракс в ответ кратко описывает ситуацию с Северными землями и то, зачем он вообще связался с Эфиром: пожалуй, Яэ находится на том уровне, когда ей лучше бы быть в курсе происходящего. Она говорит, что в их землях тварей Бездны пока не было, но обещает быть начеку.       Их негромкий разговор стихает, когда Эфир вздыхает и ведёт головой. Действие пыльцы заканчивается, он вот-вот должен проснуться. Моракс и Яэ отставляют пиалы, а Эфир медленно садится и трёт глаза. Он немного растерянно смотрит на них по очереди, а затем сонно хмурится.       «Уже всё?» – спрашивает он, и Яэ делает лёгкий пасс ладонью: в её руке появляется зеркало, и она даёт его Эфиру.       – Проверь сам, – улыбается она, покачивая ушами. И её голос звучит весьма довольно.       Эфир берёт зеркало, рассматривает шею, и в его глазах столько растерянности и недоверия, что Мораксу в очередной раз становится горько и радостно одновременно. Эфир начинает дышать взволнованнее, осторожно касается оставшихся ранок, а потом вскидывает взгляд на Яэ. Та в ответ демонстрирует ладонь с лежащей на ней штангой.       Эфир замирает, несколько секунд даже, кажется, не дышит, а потом промаргивается, снова опускает взгляд на зеркало. Он приоткрывает рот, нервно облизывает губы, и теперь даже Мораксу становится волнительно.       Эфир делает несколько глубоких, чуть рваных вдохов, и в конце неуверенно задерживает дыхание.       – А… – раздаётся тихо-тихо, на выдохе, но Эфир тут же закрывает рот ладонью и жмурится, давая волю слезам.       И впервые его тихие вздохи – не бесшумные.