death order

       Гарри не стоит говорит о том, как он удивлён, шокирован, готов падать в обморок, потому что всё написано на его вытянутом лице с вытаращенными как два блюдца глазах, со слегка приоткрытом ртом и театрально тихим вопросом: «ты сейчас серьёзно?». Том поджимает губы и слегка хмурит брови, явно раздражаясь от этой ситуации, неловко отводя взгляд в сторону ровно на секунду, а после снова возвращая его на лицо Гарри и, засунув руки в карман брюк, в своей риддловской манере, отчужденно-холодно повторяя:        — Хочешь пойти со мной в библиотеку, поучиться?        Гарри на миг кажется что он спит, но после он понимает что он не спит, и Том — тот самый Риддл, Том — на полном серьёзе предлагает ему пойти в библиотеку. Вместе. Поучиться.        Нет, Гарри не удивлён тому, что Том в субботу, в девять часов утра собирается идти в библиотеку учится. Это самые обычные привычки и ежедневная рутина Риддла, ведь: в не свободные время он учится, и в свободное время — учится. Здесь нет ничего сверхъестественного, шокирующего и необычного, но, Гарри запоздало доходить то, что в библиотеку Том зовёт именно его. Не своего лучшего друга Рафаэля, не Абраксаса, и даже не Кастиана, с которым, казалось, Тома связало лишь крепкая дружба с Малфоем, а его! Гарри Поттера! Он думает, что возможно, ребята просто заняты и отказали ему, но когда решается задать этот логичный вопрос, Том снова хмурит брови, оглядывает его недоуменным взглядом и отвечает, что: «Нет, я им не предлагал».        Наверное, Гарри правда во сне, потому что такого ну правда не может быть в реальности. Чтобы сам Риддл предпочитал его компанию остальным своим умным друзьям, которые уж точно не будут раздражать и бесить его каждую минуту? Поттер думает, что это просто глупая шутка.        Да, они правда наладили контакт с Риддлом, и теперь, стали ближе чем раньше. По крайней мере, теперь Гарри не единственный инициатор их дружбы и Том тоже делает по немного ответные шаги в его сторону, не используя как просто поставщика уникальных книг и мальчика на побегушках, как ещё в первом курсе, когда Гарри испытывал к нему особые трепетные чувства, конечно, которые быстро исчезли, когда Корнелиус заметивший это устроил ему выговор. Книги то он всё ещё давал, ведь как можно отказать Риддлу, но больше так не старался стать с ним лучшими друзьями, понимая, что это слишком глупые и идиотские действия. Гарри конечно любил обманывать себя мыслями, что они всё-таки друзья, но был в курсе того, что сам Риддл так очевидно не считает, но сейчас… Том звал его, идиота Поттера, который не умел сидеть на месте и всегда мешал и портил всё, в библиотеку. Конечно он понимал, что драматизирует и ведёт себя так, словно Риддл его на свидание позвал, но… это же просто невозможно!        Том выбрал его. В этот день он реально выбрал его в качестве своего компаньона, сам пришёл и позвал его. И Гарри имеет право удивляться этому, Мордред тебя дери, ведь это правда шокирует. Значит ли, что Риддл правда начал считать его своим другом?        — Так ты согласен или нет? — приподнимая одну бровь, почти что равнодушно спрашивает Том, словно утомлённый присутствием Гарри, хотя сам является тем, кто подошёл к Поттеру, когда он сидя в Гостиной, доделывал домашние задание по Артефакторике, которое начал ещё два дня назад, ведь срок сдачи уже практически истёк, а Профессор Блэшвуд просто убьёт его, если он не сдаст вовремя и снова опоздает.        Ради этого, Гарри и проснулся в такую рань, конечно отнюдь не тихо, чтобы не разбудить своих соседей, а громко кладя стакан воды на стол и шлепая босыми, влажными ногами после душа, выслушиваю жалобы сонного Эрнесто и чуть не получая сглаз от злого, заспанного Аллана. А Антонина даже взрыв не разбудит.        В конечном итоге, встали на ноги и Бёрк с Розье, которые сейчас в их спальне проклинали Гарри, не давая ему и шанса хотя бы зайти в комнату и забрать книгу по дополнительным искусством Артефакторики. Приходится самому во всем обдуваться.        — Подожди, дай мне справится с моим шоком и резко нахлынувшими чувствами, и я дам тебе чёткий ответ через минуту, — подняв одну руку в знаке «стой», сказал Гарри, в показушном жесте хватаясь за голову и сильно жмурясь, словно обдумывая что-то.        На самом деле, дурачится и шутит с Риддлом не самая лучшая идея, ведь он мог развернуться и уйти, больше не подходя к нему никогда, но Гарри правда переполняли эмоции, что он повёл себя как обычно. А точнее, в стиле Гарри — как дурак. Стремительно сближающие отношения с Томом дико радовали, особенно в том случаи, когда Риддл вполне себе серьёзно говорит: «Я хочу с тобой». Ну не мечта-ли?        — Поттер, — недовольно скривил лицо Том, и тёмная прядка въющихся волос упала ему на лицо. — Что, по-твоему, ты сейчас делаешь, скажи?        — Пытаюсь понять, когда это сам Том Риддл начал интересоваться мной и звать в библиотеку.        — Клоун, — закатил глаза он, кажется, предпочитая игнорировать его реплику. — Не хочешь — не соглашайся, никто тебя принуждать и уговаривать не будет И я тебя не на свидание зову, а в библиотеку, идиот.        — Что это, «клоун»? — недоуменно спросил Гарри, покосившись на Тома тем самым взглядом дурака, которое особенно сильно ненавидел Аллан, каждый раз резко закрывая глаза друга ладонью и говоря: «Никогда больше не смотри так, ты бесишь».        Но Гарри правда не понимал, что это за клоун и что оно означает. Или кто. Какие-то маггловские штучки Риддла, которое он кидал редко, но метко, что никто из ребят — кроме, конечно, умного и идеального Рафаэля, знающий всё и вся — не мог понять сказанное им слово. Матушка не давала Гарри и шанса интересоваться магглами, несмотря на Флимонта, и до сих пор, он был в неведении.        Том раздражённо скривил губы, очевидно сдержав себя от закатывания глаза, и отворачивая голову в сторону открывающейся двери, откуда вышла кудрявая, светловолосая голова Эллайны Касл, которая, как всегда собранная до иголочки, кинув на них неприязненный взгляд холодных глаз — особенно на Гарри — прошла мимо них, даже не здороваясь и не оглядываясь, идя сторону сидящих в центре Гостиной старшекурсниц. И он как раз вовремя вспомнил, как вчера, на ужине успел пролить на неё чашку горячего чая, из-за идиотизма Антонина, ну и, конечно, собственно самого. Наверное поэтому сегодня её взгляд был особенно презрительным чем обычно.        Том, проводив её задумчивым взглядом и на секунду задержав, снова вернул внимание к Гарри.        — Клоун — это ты, Поттер, — ответил Том, как само разумеющееся.        Гарри нахмурился, так и не поняв кто это, но пожал плечами, резко захлопнув книгой и вставая с дивана. На губах Тома появляется мелкая ухмылка. Складывая в рюкзак все принадлежности, Поттер мельком замечает, как Риддл снова косится в сторону Эллайны, кидая на неё короткие взгляды, которые Гарри не в силах понять. Но само явление достаточно интересное и, малость неприятная, хотя Поттер не понимает из-за чего. Тому нравится Эллайна Касл? Тогда с выбором он точно ошибся, ведь с этой женщиной будет очень сложно, даже если ты сам Том Риддл!        С этой надменной, заносчивый, и просто до ужаса стервозной блондинкой, у который острый и ядовитый язык, жалящий не хуже змеи, даже ему будет не просто, особенно если ты грязнокровка без богатенькой семьи и безупречного древо за спиной, хоть и с безупречными мозгами в голове. Гарри думает, что они даже похожи друг на друга, но Эллайна — женщина, а он давно убеждён, что женщин победить практически невозможно, и именно в отношениях. Проглотит живьём и не подавится ведь, сам не заметишь, как окажешься под их каблуками.        Так что да, Гарри твёрдо уверен, что Риддл с выбором пассии сильно прогадал, и он даже не знает: смеяться ему или злорадствовать.        — Ла-а-дно, так уж и быть, — протянул Гарри, хлопая по спине Тома и слегка приобнимая его, тяня в сторону выхода из Гостиной. Наконец Риддл прекращает свои долгие гляделки Касл и обращает на него внимание. — Пойдём в библиотеку. Взамен поможешь мне с Трансфигурацией и Зельеварением.        — Ты мне одолжение делаешь? — щурится Том.        — Очевидно, что да, — как само разумеющееся отвечает Гарри. — Ты же ко мне пришёл, потому что никакого другого не было, да? Я угадал, да-а?        — Мерлин, — закатил глаза Том, раздражённо дёрнув плечом, скидывая руку Гарри и вырываясь вперёд. Поттер обиженно нахмурился таким резким жестом. Его руку ещё никто так грубо не скидывал. — Зря я тебя вообще позвал, — не оглядываясь на него, спокойно сказал Том, снова засунув руки в карман брюков. — Стоило бы Бёрк или… не знаю, Розье там. Они по молчаливее и полезнее тебя будут.        Гарри, потеряв свой пыл и возмущение, прыснул от мысли, как Аллана или, не дай Мерлин, Эрнесто будут заниматься с Томом учёбой, или вообще чем угодно. Сама идея была практически невозможной! Аллан не особо жалует Риддла, и вообще кого-либо. Еле терпя компанию Гарри с Антонином и Эрнесто, он бы вряд ли стал терпеть компанию Тома. У Бёрка, как знает Гарри, люди делятся на три категории: родственники, свои и чужие. Под категорию свои входят только он, Тони и Эрни. А под категорию чужие все остальными, с которыми Аллана никаким образом не хочет контактировать. Так что, нет, абсолютно нет, Аллан во-первых и не стал бы соглашаться составить компанию Тому, а во-вторых, на этом и можно закончить.        А Эрнесто… ну тут уже всё понятно, Гарри даже представить их вместе не может. Может он и слишком категоричен, но это всё равно заставляет его смеяться.        — Ну да, а они с радостью согласятся, — весело хмыкнул Гарри.        — А почему нет? — с интересом оглянулся на него Том, уловив иронию в его словах.        — Ты конечно крутой и все дела, Том, но ты не всем особо нравишься, — поравнявшись с ним, хлопнул его по плечу Гарри, снова не убирая своего руки. Замешательство в глазах Риддла была практически идеальным, но через секунды оно уже сменилось равнодушием, словно говоря: «думаешь, я не знаю?». Гарри уверен, знает, и ещё как, и отчаянно борется с этим, стремясь завоевать милость всех. — Так радуйся, что я тут, с тобой! — опомнившись, и боясь того, что Том снова грубо оттолкнёт его, особенно после таких слов, Гарри поднял обе свои руки, растянув губы в улыбке. Он склонил голову набок: — Ты мне вот очень нравишься, — проговорил он. — И хватит смотреть на меня волком, словно я враг народа! Я же тебя поддерживаю.        Том снова закатил глаза, отводя взгляд в сторону, и Гарри кажется, словно он видит тень лёгкого румянца на лице Риддла и панику в его глазах. Но наверное ему просто кажется, и ничего такого нет, потому что в следующую секунду Том своим обычным холодным голосом говорит:        — Пошли уже, ты слишком много говоришь.

×

       В библиотеке было тихо, шелестели листы, звучали тихие разговоры учеников, пахло книгами и какао, а ещё жуть как воняло какими-то сладкими-сладкими духами, от запаха которого Гарри кажется стошнит сейчас же и прямо тут. Уже целых десять минут этот до тошнотворности сладкий запах не давал ему нормально сосредоточиться на учебнике, он словно пропитал все вокруг и въелся ему под кожу, и Гарри начал ерзать на стуле от неприятных ощущений и лёгкого чувства головокружения.        Девушка, от который исходит эта вонь, что, купалась в этом парфюме? Кто же так брызгает на себя, в ненормальном количестве, что глаза слезятся и задыхаться начинаешь, испытывая стойкую тошноту и отвращение.        Том, которому уже поднадоело шмыганье и ёрзание Гарри, тяжко вздохнув, терпеливо спросил:        — Что такое, Поттер?        — А ты что, не чувствуешь? — скривившись, говорит Гарри. — Этот запах… ужасный. От кого он вообще исходит? Что за штучки пошли у ведьм?        — Это называется парфюм, если ты не знал.        — Я знаю! Но, Мерлин, воняет просто ужасно. Зачем так душиться-то, им самим не противно что-ли.        Том нечитаемым взглядом смотрит на Гарри, равнодушно слушая его пыхтение, негодование и возмущение, а после, взяв в руки палочку резко взмахивает, одними губами произнося какое-то заклинание, что Гарри даже поначалу не разобрал и не понял. Сладкий и до тошноты отвратительный запах тотчас исчезает, и больше так не щекочет нос и не вызывает позывы тошноты. Гарри, моргнув несколько раз, удивлённо смотрит на Риддла.        — Ты волшебник, или кто, Гарри? — спрашивает Том, и в его голосе Гарри слышит раздражение. Впрочем, чужое раздражение он чувствует уже на протяжении часа. Риддл кажется пожалел о своём решении пригласить его, хотя, он и не удивлён. Рано или поздно заставил бы пожалеть, в любом случае. — Мог бы и сам. Ребёнок.        — Тц, — цокает Гарри, равнодушно махнув рукой. Такие вспышки Тома не редкость, особенно в их случаях, но у Поттера давно выработался иммунитет, потому что Риддл не единственный, кого он раздражает и бесить. Половина его друзей и собственные родственники готовы выть от отчаяния, после часа проведенные с ним. — Не бесись ты. Тебе не идёт, красивую мордашку только портишь этим мрачным выражением лица.        — Замолчи, — шикнул Том.        — Как тебя вообще терпят ребята? — непонимающий спрашивает Гарри, подперев лицо ладонью и в упор глядя на Риддла, склонившегося над своей тетрадкой и выполняющего уроки. Свою работу Гарри уже сделал, поэтому чтобы не заскучать, он решил ещё сильнее побесить Тома.        Хотя это плохая идея. Ещё разозлится и перестанет с ним общаться, как сделал это когда-то в третьем курсе, когда Гарри уж слишком жестоко подшутил над ним, в паре с Антонином, что после этой шутки Том ходил целый день с пузырями на лице, разгневанный и обиженный на весь мир. Нет, он действительно не думал, что Риддл такой обидчивый и такая обычная шутка, которую они с Долоховым травили на других ежедневно может его так сильно задеть, но масло в огонь в этой ситуации подлили и старшекурсники, которым было только в радость видит то, как выскочку грязнокровку наконец «проучили». Том не общался с ним ровно два месяца, даже не глядя в его сторону. И если Антонину было просто всё равно, то Гарри был абсолютно далёк от этого чувства. Лишь после кучу подарков в виде книг и мольбы о прощении, когда Гарри бегал за ним словно щенок, Риддл наконец оттаял.        Но Антонина ненавидит до сих пор.        — А я, вижу, твои без тебя жить не могут, — неожиданно, вполне безобидно сказал Том, не отвлекаясь от своей работы, хотя Гарри уже ждал от него кучу оскорблении и гневную речь.        — Кто, Аллан что-ли? Ну конечно, сдохнет без меня, — пустил смешок Гарри, потому что зная Бёрка и его нрав, он вряд ли был в этом уверен.        Гарри хмыкает, полностью ложась на парту и играясь с пёрешкой.        Том поднимает взгляд.        — Нет. Я говорю про другого твоего лучшего друга. И это не Долохов. tab> Пёрышко, которое Гарри крутил из стороны в сторону, резко замирает. Он молча смотрит в одну точку, и кажется, Том тоже перестал писать конспекты, уставившись сейчас на него, и наступает томительное молчание между ними, которое ему абсолютно не хочется разрушать. Гарри знает, что имеет ввиду Том, прекрасно осведомлен про это и, честно признаться, не хочет и думать и говорить. Потому что данная тема — это табу, и никогда не должно обсуждаться с посторонними людьми.        Это касается лишь Гарри, и его.        Он, наконец устав от этой выжидающей тишины со стороны Тома, поднимает голову с парты и откидывается на спинку стульчика, в упор глядя на Риддла.        — Я не собираюсь об это говорить с тобой.        Том пожимает плечами, словно и не ожидал ничего другого.        — Но ты знаешь, — утверждает он, склоняя голову набок и постукивая по столу кончиком пера. — Хотя не знать об этом и невозможно. Всё как на ладони.        Гарри вздыхает и отводит взгляд в сторону.        — Действительно, это не имеет никакой важности и смысла.        — Чувства друга для тебя не важны? — Том, в притворном удивлении, приподнимает брови, смотря на него так, словно Гарри сморозил что-то действительно бесчувственное и жестокое.        Именно сейчас он чётко ощущает то, как Том издевается над ним, поднимая эту по правде неловкую тему, которую сам Гарри старательно обходит стороной, не желая придавать ей большое значение. Гарри усмехается и качает головой, не понимая, почему Риддл вообще заговорил об этом. Обычно, он не интересуется такими, по сути, бессмысленными для него вещами, но что-то определённо привлекло его именно в этой ситуации. И Гарри даже не испытывает желание узнать, что, ведь слишком сильно хочет просто закрыть эту тему.        Оно — табу.        — Зачем тебе это, Том? — спрашивает Гарри. Вся прежняя игривость потерялась, ведь теперь, в нём бурлило ощущения того, словно кто-то нагло вторгся в его личное пространство. — Это не имеет никакого отношения к тебе.        — Просто любопытно, ведь я замечаю это не раз, — просто отвечает Том, и его тон равнодушен, как и выражение лица. Ни одна мускула на его лице не дёрнулась с начала разговора. Он задумчиво продолжает: — Хотя, иногда, становится правда интересно, но и несколько пугающе оттого, как сильные чувства к человеку так кардинально меняют тебя, что ты на всё готов ради них. Мне кажется, Розье и жизни без тебя не представляет, так велика его привязанность, — а после, замолчав на несколько секунд, тихо добавляет: — И влюблённость.        — Он вовсе не влюблён в меня, — спокойно качает головой Гарри, отрицая все вышесказанное Томом. — Он действительно слишком привязан ко мне, но оно и понятно — мы лучшие друзья с самого детства и выросли вместе. Я тоже к нему привязан.        — Да, — хмыкает Том, перестав постукивать пёрышком. — Но вряд ли на друзей смотрят таким взглядом. Таким вопрошающим и умоляющим, словно щенок на своего Хозяина.        Гарри хмурит брови.        — Прекрати, — твёрдо произносит он. — Даже если это так, то какое-то тебе дело? — спросил Гарри, искренне не понимая, зачем Том вообще завёл этот разговор. Иногда, Риддл творил по истине странные вещи, что он не понимал, зачем и ради чего. Том задавал странные вопросы и смотрел на человека этим внимательным взглядом карих глаз, словно проверяя что-то или пытаясь прощупать почву. — Какие бы там чувства у Эрнесто не были, это только между ним и мной. Никакого больше это не касается, и вопросы, по типу этих, мне задавать тоже не стоит.        Том молчал, наверное, долгие десять секунд, вцепившись в него внимательным взглядом карих глаз, что Гарри не мог даже предугадать, о чём он думает. А после, его взор соскользнул за спину Гарри, и он определенно увидел кого-то столь важного для него, ведь его холодной взгляд тут же изменился а губы растянулись в непривычной для Гарри нежной улыбке, которую он кажется, прежде никогда и не видел.        — Эллайна.        Гарри оглянулся назад, встречаясь с высокомерным взглядом их однокурсницы, которая стояла возле стеллажей с кучкой толстых книг в руках, и лицо у неё были таким же холодным и унылым, как декабрьское утро. А после вновь оглянулся на Тома, на чьих устах до сих пор играла эта учтивая улыбка, которая с какой стороны и пугала Гарри. Улыбки у Тома были разные: первые, для Профессоров, когда он вежливо склонял голову и улыбался одними лишь губами, но глаза всё также о оставались равнодушными; холодные улыбки, которые он кидал в моменты язвительности или в ответ чужим придиркам и издевательствам, где мороз исходил от него за километр и подходить не хотелось к нему ни на шаг; неискренние и злые, когда он был в бешенстве, и еле сдерживал свой гнев, даже не улыбаясь, а скорее скаля свои зубы, и чаще всего, так он «улыбался» именно Эйвери и Розье, которые чаще всех из них приставили к нему как могли, упрекая в неблагородном происхождении; ухмылки, победные улыбки, которые он допускал в моменты свои триумфа и победы, как например когда он победил Рафаэля в дуэли или стал одним из лучших учеников в Хогвартсе.        И наконец, Гарри определил новую. Такую нежную, слишком красивую и сладкую на вкус. Улыбку, предназначенную Эллайне Касл. Том смотрел на неё так, как не смотрел ни на кого. И Поттер даже не мог определить, притворялся ли Риддл, или все эти эмоции искренние. Зная его, он ни в чём не был уверен.        Он снова посмотрел на Эллайну Касл, которая, кинув на них один единственный взгляд, снова обратила свой взор на книги, кажется что-то ища среди них.        — Мы уже виделись, Риддл, — сказала она спокойным голосом, куда более спокойным, чем когда общалась с Гарри или кем-либо ещё.        Гарри хмыкнул.        — Это когда ты прошла мимо, посмотрев на нас так, словно мы кусок дерьма? Кстати, это довольно грубо. Мы же всё-таки однокурсники, а ты даже не поздоровалась с нами.        — Заткнись, Гарри, — тут же ответила Эллайна, закатив глаза, и её тон моментально сменился. — Вечно ты лезешь со своими ненужными комментариями.        — Да чего вы вечно затыкаете меня, — тяжело вздохнул Гарри, и покачав головой, обратно повернулся к Тому, намереваясь убраться отсюда, потому что чувствовал, что чему то мешает.        Тот не отнимал взгляда от Касл, смотря на неё уж слишком пристально, словно что-то выискивая в её внешности, и Гарри непонимающе нахмурил брови. Когда Риддл предполагаемо влюблён, то становится даже пугающим.        — Ты что-то ищешь, Эллайна? — спросил Том. — Тебе помочь?        — Ничего, — отмахнулась Касл. — Я сама в состоянии это найти, — упрямо добавила она, и даже не видя выражение её лица, Гарри был уверен, что он всё так же презрителен и высокомерен как и всегда.        Что ж, втюрился Том в девушку, которая ему совсем не по зубам. Ещё учитывая то, что у неё уже имелся суженный в виде Микки Маккиннона из Гриффиндора, с чьей семьёй уже договорились Каслы. Это обычная практика у чистокровных, уже в таком раннем возрасте находит для своих детей будущих супруг, с которым они свяжут жизнь после учёбы. Но, Гарри казалось, для Эллайны нашли уж слишком раны, ведь в их семье ещё не разобрались с невестой Корнелиуса.        После него, конечно, возьмутся и за Гарри.        — Но, мы действительно можем помочь тебе, и ускорить твои поиски, — утвердительно произнёс Том.        Эллайна кажется призадумалась, потому что притихла на несколько секунд, но после, ответила, и её ответ в действительности шокировал Гарри, потому Эллайна — непреступная стена Эллайна Касл, всегда смотрящая свысока и нелюбящая и не принимающая любую помощь в свою сторону, так легко приняла предложение Риддла:        — «Эилиш Гедель: Артефакторика».        Том тут же уставился на Гарри. И это взгляд совсем не нравился ему.        — Что? — непонимающе спросил он.        — У тебя она есть, — сказал Том.        — Что? — снова повторил Гарри.        Эллайна моментально оказалась рядом с ними, резко поставив толстые книги и оперившись руками на стол. Она требовательно посмотрела Гарри прямо в глаза, что Поттер вжался в стульчик, от того, как она близко склонилась к нему. В её синих глаз играл лихорадочный блеск, и Эллайна, облизнув пересохшие губы, таким же требовательным, как и вся её поза, тоном, произнесла:        — Гарри. Достань мне её.        — Зачем она тебе? — спросил Поттер. — И вообще, твоя же семья Артефакторы, вы обладаете кучу лавками и магазинами. У вас что, самих её нет?        Лицо Эллайны исказилось в гримасе недовольства, она резким движением убрала кудрявую прядку волос, упавшую ей на лицо, и максимально терпеливым голосом начала:        — Это очень древняя и редкая книга, во всём мире всего тридцать пять экземпляров. У нас имелась всего одна, но дядя Блэнч забрал его с собой в путешествие, и Мерлин только знает, когда он вернётся, — Эллайна прикрыла глаза. — А мне она нужна прямо сейчас.        — Если её так мало, с чего ты взяла, что она найдётся у меня?        Эллайна тяжко вздохнула, словно разговаривала с каким-то умственно отсталым идиотом, и Гарри удивился, как будучи в положении, где она по сути что-то просит у него, Касл умудряется выглядит так, словно это Гарри молит её о чём-то.        — Потому что в библиотеке Блэков есть всё.        Гарри растянул губы в насмешливой улыбке, отрицающий покачав головой.        — Мне не даётся разрешение брать что-то из библиотеки Блэков, — елейным голосом сказал он. — Я вообще Поттер, и по сути, не имею отношение к главной ветви семьи Блэков, поэтому и в их библиотеку мне вход запрещен. Ты уж извини, если эта книга так уж редка, то я тем более не смогу её тебе достать, — проговорил он, пожав плечами, в жесте, мол «ничем не могу помочь».        Эллайна, определенно еле сдерживающая свой гнев и негодование, резко замолчала, и, мазнув его колючим взглядом, пропитанный ненависти и злости, взяв в свои руки книги, также резко ушла, как и пришла сюда. Гарри проводил её взглядом, наблюдая, как обычно грациозная и аккуратная походка Касл, был сейчас слишком быстрым и стремительным, так и кричащим о том, в каком же сейчас она в бешенстве. Гарри хмыкнул, ведь один отказ разрушил всю неприступность и хладнокровность Эллайны в его глазах. Он даже и представить не мог, какой она импульсивной может быть. Ему хотелось сказать, что Касл — это очередная избалованная девочка, которая не смогла пережить отказ, но побоялся за себя, ведь именно прожигающий взгляд Тома сейчас ощущал на своём затылке.        И что, интересно, он нашёл в ней.        — Она тебе нравится, — повернувшись к нему, утвердительно произнёс Гарри, абсолютно уверенный в своих словах и выводах.        Том сейчас особенно сильно напоминал ему его брата. Он тоже смотрел на него этим морозным, остро-режущим взглядом, в моменты когда Гарри сильно злил его.        — Это не твоё дело, — спокойно ответил Том.        — Ну, теперь-то мы поняли друг друга, — выдохнув, сказал Гарри, улыбнувшись одними губами, намекая на их ранний разговор, который начал Том. Риддл взяв своё перо, обратно склонился к своей тетради. Гарри сложил руки на парте и положил голову, наблюдая за Томом. — Хотя, глупо обижаться на меня за то, что я не помог ей. Я и не обязан.        Том молчал, спокойно продолжая делать урок и записывать кучу формул, которое Гарри не в силах понять. Молчание с его стороны это дело обычное, но сейчас, Гарри стало даже неловко. Не станет же он всерьёз держать на него злость за то, что Гарри отказал его понравившейся девушке достать какую-то книгу? Поттер очень надеялся на это. Риддл никогда не производил впечатление такого типа человека.        Молчание затянулось, и Гарри уже ушёл в свои мысли, обдумывая предстоящую игру с Рейвенкло в следующую субботу, домашку по Трансфигурации, которое он определенно спишет у Абраксаса, домашку по Артефакторике, которое он должен сегодня же сдаст Профессору Блэшвуду, иначе, чует он, если опоздает ещё на день, то не видать ему удовлетворительную оценку. Хотя, по сути, он бы хотел получить «П".        Гарри думал много о чём, усиленно не желая вспоминать разговор с Томом. Влюблённость Эрнесто не была для него открытием, Поттер со смущением признаёт, что знал это ещё и до намёков Риддла. Проводя с Розье всё своё время, сложно не заметить это, хотя сначала Гарри не хотел принимать это и искренне думал, что лишь надумывает и всё это, лишь плод его больного воображения. У них всегда были близкие отношения с Эрнесто, и для них было абсолютно нормальным такой близкий контакт между ними, которое Корнелиус считал неправильным. Гарри было плевать ровно до тех пор, пока он тоже не понял это. То, что они с Эрнесто больше не дети.        И всё же, Гарри и сейчас предпочитал просто игнорировать. Он не хотел ничего менять.        — Том? — снова попытался Гарри, заскучав. — Ну, побеситься там Эллайны. В чём беда-то. Не умрёт же, если не получит одну книжку. И ты же не забыл, что должен мне помочь с Зельеварением? Трансфигурацию я у Абраксаса спишу, так уж и быть.        — Это книга была нужна ей, — наконец, заговаривает Том, и Гарри даже сначала не понимает о чём он. — Очень нужна.        — И зачем же? — равнодушно спросил Гарри, не испытываю и толики интереса к этому.        Том поднял на него взгляд.        — Для кое-чего, — туманно ответил он. — Книга Эилиша Геделя редка, потому что там описываются редчайшие, запретные артефакты, пропитанные по-настоящему тёмный магией, которая не должна видеть свет. Сам Эилиш, по слухам, занимался их созданием.        Гарри заинтересованно поднял голову.        — Эллайна хочет что-то создать?        — Скорей изучить. Для создания она ещё слишком слаба, — проговорил Том.        Гарри задумчиво уставился перед собой, думая о том, чего же там хотела добиться Эллайна. Будучи дочерью Артефакторов, и неудивительно, что Касл так стремиться к большим знанием в этой области магии. Это, в принципе и является единственным предметом, в которым она хороша на все сто, и которое изучает с превеликим желанием и интересом. Но тёмные и запретные артефакты — не шутки, и с этим нужно быть предельно осторожны, ведь они очень опасны. И насколько знал сам Гарри, Каслы не фанаты тёмной магии, и всеми фибрами души презирают его, после печальных событий связанных с членами их семьи. Возможно, поэтому и книги тёмной артефакторики вне доступе для Эллайны.        — Она может попросить у Абраксаса, если ей так и надо эта книга. Думаю, он поможет, библиотека Малфоя так же обширна, как и библиотека Блэков, — посоветовал Гарри, решив, что это действительно мало интересует его. Артефакторика всегда была его страстью, он любил этот предмет, наравне с ЗОТИ, но тёмные артефакты не то, к чему бы он хотел иметь отношение. Сейчас, для него как никогда была актуальна тема Зельеварения. — Так ты всё уже? У меня после обеда тренировка по квиддичу, я бы хотел закончить все уроки сейчас.        Том тяжко выдохнул, закрыв тетрадь.        — Ты невыносим, — устало сказал он, убирая всё перед собой и теперь, полностью обращая своё внимание на Гарри. — Доставай книгу, нам задали эссе.