***
— Виктория, я очень рада тебя видеть. — Брюнетка с каре подсела за столик к сестре. — Ну же, рассказывай все что ты так хотела. Ты за этот месяц стала какая-то… другая что ли… — Ника не умолкала не на секунду. — Давай сначала ты о своих новостях, как малыш? Ещё не знаете кто будет? — Де Анжелис старшая сидела напротив, разглядывая кареглазую и натянуто улыбаясь. — Все хорошо, спасибо. Малышу уже третий месяц, пока ещё рано для того, чтобы узнать пол, всего двенадцать недель. Но я тебе обещаю, ты узнаешь об этом первая! — Я очень рада за вас, Ни. Вы волшебная пара и станете хорошими родителями. — Вы с Дамиано тоже ничего. Кстати, как он? — Брюнетка принялась помешивать сахар в чае, который ее любезная сестра заказала заранее. Вик тут же поникла, тупя взгляд в поверхность деревянного стола. — Не знаю. Я не виделась с ним весь этот месяц. — Белокурая метала взгляды от чашки остывшего кофе до большого мансардного окна, а после повторяя этот проклятый круг. — Что случилось? Вы поссорились? Он тебя как-то обидел? — Это он убил Стефано. Предлогом стало лишь то, что Стефано любил меня и был конкурентом для него. Дамиано специально выбрал в жертву его, потому что знал, что если тело найдут на границе областей, то к делу привлекут двух лучших следователей Рима и Милана. Это была его тактика знакомства. Когда мы поехали к нему, чтобы перевезти все его вещи в мою квартиру, я заметила у него комнату, в которую он запретил мне войти. А ночью позвонила Аврора, рассказав, что нашла в телефоне Стефано. Я вскрыла шпилькой дверь и собрала пазл. Он и меня убить хотел, но вовремя прибывшая полиция обезвредила его. Потом был суд, дача показаний. Он понимал, что не отвертеться уже, рассказал все сам. Ему даже назначили психологическую экспертизу. Только вот не знаю, каков вердикт. Дальше я уже не следила за этим процессом. Я старалась забыть все то, что мне пришлось пережить. Я старалась забыть его. — Рассказав все сестре, Виктории стало значительно легче. С души упали все камни, а из глаз текли кристально-чистые слёзы. — Малышка моя… — Ника присела ближе к Виктории и крепко обняла ее. — Я понимаю, что пережить такое ужасно нелегко, но я готова помочь тебе абсолютно во всем: я могу проводить с тобой каждый день, все равно Лоренцо на работе, а мне одной скучно. Будем ходить по магазинам, отдыхать, кататься на твоей крутой тачке. Ты отвлечешься и забудешь его, милая! — Да… Пожалуй, ты права. Мне действительно надо сменить род деятельности. Знаешь о чем я мечтаю? Открыть свою кофейню-кондитерскую. Небольшое уютное помещение, классные ребята в команде, чтобы все было классно. Я не хочу больше работать в полиции, это угнетает меня. Справимся вместе? — Ты берёшь меня в долю? — Удивленно спрашивает Ника. — Свой юрист нужен везде! Будем строить семейный бизнес. Сестры Де Анжелис и их кофейня! — Девушки захохотали, всерьёз задумываясь над этой идеей.***
Кофейня сестёр Де Анжелис и вправду была потрясающей. За прошедшие два месяца девушки мало того, что смогли найти помещение, сделать ремонт, разобраться со всей бухгалтерией и набрать небольшую, но классную команду, так ещё и получили хорошую репутацию в этом небольшом миланском районе, недалеко от дома Вероники. Виктория вновь возвращается на своё рабочее место. Сестра сегодня задерживается — она поехала в больницу, чтобы наконец узнать пол своего малыша. Вик ничуть не была зла на сестру, как за такое вообще можно злиться? К тому же, она уже через четыре месяца станет тетей. Да, ей, скорее всего, придётся искать нового юриста, так как Вероника будет по уши в пеленках и подгузниках, но ведь быть любящей мамой будет ее главная работа. В кабинет влетает брюнетка, широко улыбаясь и бросая сумочку на обшитый кожей диванчик. — Ну, кто? Ника, не молчи, я же не смогу ждать! — Виктория стукнула по столу руками, заставляя сестру выдать ей пол племяшки. — Девочка! — Де Анжелис старшая заверещала так громко, что, казалось, было слышно в соседнем районе. — Я так рада, Ника, ты не представляешь! Мы будем вместе ходить с тобой по магазинам и выбирать ей милую одежду. Я буду играть с ней и любить как свою собственную дочь. — Блондинка широко улыбнулась и покрутилась за руки вместе с сестрой посреди кабинета. Резко в глазах темнеет и приходится опереться на поверхность белого стола. — Вик, ты чего? — Брюнетка обеспокоено потормошила сестру за плечи. — Может водички? — Протягивает ей бутылку воды, а Вик, трясущимися руками, делает парочку глотков. Звон в ушах и тьма перед глазами постепенно рассеиваются, но на смену им приходит подкатывающий к горлу рвотный позыв. Де Анжелис старшая прикрывает рот рукой и убегает в служебный туалет. Оставляет в сортире все съеденное за половину этого дня, тут же смывая за собой. Полоскает рот, умывается и достаёт из сумочки пачку жвачек. Снова возвращается в кабинета где уже приступила к работе Ника. Блондинка плюхается на диванчик, тяжело выдыхая. — Давай-ка ты сейчас соберёшь свои вещи и поедешь к врачу, а я закончу работу. Тут ее не сильно много. — К какому врачу, Ник? Это может быть просто обычное отравление. — Хорошо, пойдём от твоей теории. Что ты ела сегодня с утра и вчера вечером. — Вчера вечером я ела… Ничего, а сегодня с утра круассан и кофе из нашей кофейни. — А теперь сложи два и два: вечером ты не ела, а с утра у тебя на завтрак были круассан и кофе. Круассан и кофе заказало уже больше десяти человек, и если бы они были испорченными, то люди бы уже давно почувствовали это. Так что, моя дорогая, езжай давай к врачу. — Ну… Ладно. Ты точно справишься без меня? А Лоренцо тебя заберёт? — Да, Ви, господи! Давай, удачи тебе. Блондинка покидает рабочее место, садясь в машину. Волосы развивает ветер из приоткрытого окна, куда девушка выдыхает дым от своих любимых Marlboro. В своей светлой головушке прокручивает причины плохого самочувствия. Совсем замотавшись с судом, следствием и открытием кофейни, она не замечала того факта, что ее менструации пропали. Окей, это можно списать на постоянный стресс, нервы и бессонные ночи. Осталось лишь подтвердить эту версию у врача гинеколога, чтобы убедиться в своей правоте и вуаля! Спокойно лечиться от отравления. Заходит в частную клинику, направляясь к тому врачу, который ведёт у Ники беременность. Тихо стучит, входя. В кабинете было тихо, лишь пишущий что-то в бумажках мужчина. — Извините, я без записи. Я не помешала? — Спрашивает Виктория, заливаясь краской и опуская голову вниз, словно провинившийся котёнок. — Нет-нет, у Вас что-то срочное? — Да, меня беспокоят тошнота, головокружение, шум в ушах и отсутсвие менструаций… — Как Вас зовут? — Виктория Де Анжелис. — Де Анжелис? — Да, мы с Вероникой сестры. Я старшая. — Что-ж, Виктория. Когда Вы говорите у Вас в последний раз были менструации? — Мужчина в очках принялся записывать что-то на белом бланке. — Примерно… — Виктория собирала последние три месяца своей жизни по кусочкам и никак не могла понять, когда был тот день. — Я не помню. Больше трёх месяцев назад. — Нервы, стрессы были? — Я проходила свидетелем по делу об убийстве… моего лучшего друга и перенесла очень много стресса. Затем я занималась открытием кофейни и очень много ночей тратила исключительно на развитие бизнеса. — Это, конечно, ужасно, что Вы так гробите свой организм. Но давайте-ка по-старинке сделаем ультразвуковое исследование. — Да, конечно. — Приподнимите кофточку, приспустите брюки и ложитесь на кушетку. — Пока Виктория выполняла все необходимое, врач надевал перчатки и подготавливал все к обследованию. Он очень часто всматривался в монитор, обращал внимание да девушку, а затем снова на экран. Через минут семь все было закончено. Виктория оделась и вернулась на чёрный стул, что был напротив врача. Брюнет очень долго и много писал в бланке, готовясь отдать его девушке. — У меня все хорошо? — Да, организм в норме. Я поздравляю, Вы беременны, плоду, по внешнему виду, недель тринадцать. Вы будете вставать на учёт? — Погодите, как это… беременна? — Обыкновенно, Виктория. Не скажите нам точную дату зачатия и кто отец ребёнка? — Дата зачатия… — Де Анжелис снова погрузилась в свои мысли, пытаясь откопать нужное число. Пятое марта, дорога в Рим… — Пятое марта, отец ребёнка… Дамиано Давид. А Вы не знаете, я смогу сделать аборт? — Уже нет. Можно его делать до двенадцати недель. Если судить по дате зачатия, то у Вас тринадцатая, как я и говорил. Есть лишь выход родить, а дальше решить, что делать с ребёнком: оставить в доме малютки, или себе. Выбирайте лечащего врача и вставайте у него на учёт. — А у Вас можно ещё это сделать? — В принципе да, конечно. Приходите завтра и мы оформим все Ваши документы. Девушка попрощалась с врачом, выходя из здания больницы. Рукой проводит по низу живота и тут же отдергивает ладонь. Она носит в себе ребёнка убийцы и сволочи. Почему именно ей так «везёт»? В руке оказывается мобильный.— Добрый день, Полковник Риццо.
— Де Анжелис! Рад слышать! По какому вопросу?— Вы не в курсе судьбы убийцы Стефано, Дамиано Давида?
— Твоего помощничка? А как же, знаю. В психушке он, на той же границе областей где и убил нашего красавца Стефано…— Спасибо Вам большое…
Виктория бросает трубку и усаживается в машину. До того самого места ехать около трёх часов. Девушка по карте ищет сказанное полковником место и находит. Прокладывает маршрут, направляясь туда. Быстро пишет смс Нике о том, что ей надо срочно уехать и чтобы она доделала все дела. Голубоглазая лишь мучает себя той мыслью, что она станет матерью от самого ужасного, но в то же время любимого человека в этом мире. Она пыталась. Пыталась разлюбить его, выкинуть из своей головы, чтобы мысли даже промелькнуть не посмели. Но не вышло. Она все ещё плачет по ночам из-за него, скрывая синяки тоннами тонального крема и консилера.***
Высокое белое здание чуть ли не у самого соснового леса бросается ей в глаза. Оно первое и, кажется, последнее за прошедшие и грядущие сто километров. Заезжает на огороженную забором и колючей проволокой территорию, оставляя машину под окнами приёмного отделения. Заходит во внутрь. В здании пахло медикаментами и хлоркой. — Девушка, Вы по какому вопросу тут? — Противным тянучим голосом спросила брюнетка с каре и ужасно подстриженной челкой за ресепшеном. — Мне надо увидеться с одним из Ваших пациентов. Дамиано Давид. — Давид, говорите. — Она заказывает глаза, на что Вик осуждающим взглядом окидывает ее тело. Ищет глазами стоит в ноутбуке, а после вновь поднимает презрительный взгляд на блондинку. — Вас сейчас проведут к нему. Эй, Амелия! Организуй девушке встречу с Дамиано Давидом. — Появившаяся из-за угла зеленоглазая шатенка кивнула, подхватывая Викторию за руку. Печатает какую-то смс на телефоне, а сама направляется с девушкой на задний двор. Там были небольшие скамейки и качели, чтобы людям было хоть чем-то заняться во время своего лечения в этой клинике. На улице вечерело и становилось прохладно. Этот июнь сам по себе не жаркий. Девушка накидывает белый, вязаный свитер и принимается ждать своего оппонента. Слышит шаги позади себя, а после второй врач начинает говорить над ее ухом: — Дамиано Давид. Вы хотели с ним встретиться. — Врач, что крепко держал Дамиано за руку, позволил ему сесть на лавку подле Виктории. — Ты пришла. Я рад. Я соскучился по тебе за это время. Что нового в итальянской полиции? — Я больше не работаю в полиции. У меня своей бизнес. Я пришла не об этом говорить. — Строго отчеканила блондинка, окуная руку на дно сумочки. Там лежали скрининги с УЗИ, которые она хотела показать «папаше». — Как жаль. Я думал хоть что-то интересное расскажешь. Я так устал от однотипных дней в этом месте… Сплошной ужас! — Давид явно был накачан какими-то таблетками. Он говорил слишком спокойно и размерено. — Ты даже не поверишь, насколько у меня есть интересные новости. — Находя бумажку, шепчет Вик. — Я беременна. — Протягивает скрининг парню. Тот берет бумагу в руки, рассматривая зародыш на снимке. — Это мой ребёнок? Я стану папой? — У него на глазах собирались слёзы. Он точно под чем-то. Вытирает их и плачет с новой силой, но Де Анжелис по-прежнему сидит с каменным лицом, хотя внутри бушевал ураган из эмоций. — Ты не станешь отцом моего ребёнка никогда. Просто знай, что ты упустил шанс жить с нами полноценной семьей. Пришла моя очередь сделать тебе больно. Ведь ты сам говорил, что любовь требует жертв. Но ты не ожидал, что этой самой жертвой станешь ты.