Шагая за горизонт

      Анна задержалась на крыльце, провожая глазами удаляющегося Якова Платоновича. Прямая спина сыщика уже скрылась за густыми деревьями, а девушка никак не решалась зайти в дом. Она предупредила дядю, что после больницы сходит в полицейский участок, но не ожидала засидеться там до вечера и теперь опасалась неизбежных расспросов. Анна упрямо вздернула подбородок. Она не будет топтаться у двери словно нашкодивший ребенок, а пойдет и откровенно расскажет родителям правду. Ей нечего стыдиться, а им не стоит за нее так сильно переживать. С этими мыслями Анна отважно шагнула внутрь, разделась и отправилась на поиски родных.       Не дождавшись Анну, семья собралась на ужин, и из столовой доносились приглушенные голоса и тихий смех. Не похоже, будто позднее возвращение барышни встревожило близких. Анна на удачу приложила к горящей щеке ладонь, которую поцеловал Яков Платонович, и уверенно зашла в комнату.       Тяжелые портьеры задернули, и мягкий свет ламп создавал в помещении теплую атмосферу уюта и покоя. Пузатый заварной чайник гордо возвышался в центре стола рядом с нарядным букетом осенних цветов. Ароматный пар поднимался от фарфоровых чашек и смешивался с запахом свежей выпечки, спелые яблоки яркой горкой лежали в вазе, сверкая розовыми боками. Беззаботные лица повернулись в сторону Анны, и воинственный пыл моментально погас.       — Аннушка? — мать ласково улыбнулась, — посидишь с нами? Пирог сегодня удался на славу!       Не дожидаясь ответа, Мария Тимофеевна встала, отрезала щедрый кусок и подвинула тарелку дочери.       — Я задержалась, — начала Анна, но Петр Иванович махнул, не дав договорить.       — Штольман предупредил, — племянница удивленно взглянула на дядю и тот лукаво подмигнул, — прислал записку, что ты в полицейском участке под надежной охраной!       — Яков Платонович раскрыл дело Кулагиной, — с гордостью объявила девушка, присаживаясь на стул.       Родные переглянулись между собой и с дружным любопытством посмотрели на Анну, ожидая продолжения.       — Служанка убила Елену Павловну и украла драгоценности, — Анна решила не посвящать родителей в неприятные подробности и ограничилась сухими фактами.       — Анна, а как ты оказалась в это втянута? — голос отца был спокойным, но по сжатой в кулак ладони и сощуренным векам дочь поняла, каких усилий стоил ему ровный тон. Мария Тимофеевна почувствовала настроение мужа, успокаивающе погладила супруга по плечу и выразительно покосилась на Петра Ивановича. Тот предостерегающе поднял руку, нахмурил брови и отрицательно покачал головой, призывая не вмешиваться.       Барышня недолго сомневалась. Возможно, тихий семейный ужин — не лучшее время и место признаваться в удивительных способностях, но и дальше таить правду от самых близких и любимых людей невозможно.       — Папа, я сама пришла к Якову Платоновичу. У меня имелись сведения, которые могли помочь в расследовании.       Виктор Иванович резко отвел взор и устало потер пальцами лоб. Анна видела, как он медлит, прежде чем задать следующий вопрос, будто заранее знает ответ, и он ему не понравится. Девушка подозрительно уставилась на Петра Ивановича — уж не проболтался ли он брату, но тот лишь пальцем показал на грудь и безмолвно спросил: «Я?». Анна укоризненно кивнула — кто ж еще, и дядя театрально закатил глаза, пряча возмущение от столь нелепого и оскорбительного предположения за чашкой чая.       — Какие сведения?       Анна тяжело вздохнула и призналась, как увидела дух Кулагиной в изумрудном колье, пошла с расспросами к Штольману, а тот подтвердил: из номера Елены Павловны пропали ценные вещи. С каждой фразой лицо старшего Миронова мрачнело. Анна закончила, и в комнате повисла тяжелая тишина.       — Почему сразу не поделилась с нами, Аня? Почему таилась? Не доверяешь?       — Нет, — Анна расстроено опустила голову и смущенно прошептала, — хотела уберечь вас от переживаний.       Виктор Иванович нахмурился, осознавая смысл слов. Пока он волновался за дочь, она боялась расстроить близких. Он надеялся защитить от опасностей, которые сулит ее необычный дар, но не учел, что добросердечная сострадательная Анна захочет того же — оградить их от волнений. Недавние упреки Петра справедливы. Беспокоясь об Анне, он позабыл о ее желаниях, мыслях и чувствах. К чему приведет взаимная скрытность? К потере доверия. Из благих побуждений, боязни навредить и причинить боль они отдалятся друг от друга. Такой вариант развития отношений с дочерью не устраивал Виктора Ивановича.       — Аня, мы будем тревожиться — это неизбежный удел родителей. Ты же не ждешь от нас равнодушия к твоим радостям и горестям? Мы любим тебя, поэтому прошу, не забывай об осторожности, когда будешь преследовать своих призраков.       Анна поднялась со стула, стремительно приблизилась к отцу и горячо обняла. Мария Тимофеевна встала, подошла к ним и положила ладони на плечи мужа и дочери. Поцеловала девушку в светлую макушку и прижалась щекой к волосам.       — Очень любим, Аннушка.       Анна оглянулась на дядю и поймала довольный взгляд. Петр Иванович весело подмигнул, и тайком от родственников подлил клюквенную настойку себе в чай.       Из-за вчерашних событий и затянувшегося разговора с родными Анна поздно уснула, и утром не торопилась вставать с постели. В больнице ее сегодня не ждали, и барышня наслаждалась выходным днем и строила планы. Она почитает, позавтракает, а после обеда наведается в полицейский участок — узнать последние новости о поисках Эллы. Успел ли отдохнуть Яков Платонович? Вчера сыщик выглядел уставшим.       Думая о Штольмане, Анна заулыбалась и потянулась к тумбочке. Взяла томик, открыла на заложенном месте, но не прочла ни строчки, как на полях аккуратным почерком невидимый автор вывел: монастырь. Анна моргнула — чего не привидится спросонья, но таинственное слово не исчезло. Перелистнула страницы, но чернильная надпись появлялась на чистых абзацах, и быстро заполняла свободное пространство.       Анна закрыла роман с громким звуком и отбросила подальше. Скрестила руки на груди и задумалась. Неужели дух Кулагиной вновь пытается с ней связаться? Но зачем? Лже-Иванов пойман, а Эллу ищет полиция. И тут Анна вспомнила, как после убийства девочка пряталась у монахов. Возможно, там бывшая горничная и оставила драгоценности, а теперь решила их забрать! Спрыгнув с кровати, Анна накинула халат и опрометью бросилась к Петру Ивановичу. Он неторопливо завтракал, когда в столовую бурным вихрем ворвалась Анна.       — Дядя, прошу, умоляю — срочно едем в обитель! Анне хотелось как в детстве настойчиво потянуть его за рукав рубашки, чтобы мужчина поскорее бросил все дела и пошел с ней.       — Что такое Аннет? — Петр Иванович встревожился, заметив возбуждение состояние племянницы.       Она сбивчиво пересказала видение, взволнованно потряхивая книгой. Поняв причину лихорадочной спешки, Петр Иванович отослал Анну одеваться, написал записку для Штольмана и поспешил к себе за револьвером.       Пока ехали в пролетке, Петр Иванович успокаивал встревоженную Анну, и, когда они прибыли, беспокойство девушки немного улеглось. Они появились раньше сыщиков, и Петр Иванович немедленно направился внутрь, а ее упросил остаться у ворот и ждать Штольмана. С неудовольствием Анна согласилась, и теперь нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, посматривая по сторонам.       У стены грузили повозки, собирающиеся на ярмарку. Люди ругались и суетились, укладывая последние мешки, и Анна отошла на пару шагов, чтобы не мешать. Рядом с монастырем стояли избы, и глаза Анны в удивлении расширились, когда рядом с одной она увидела Кулагину. Модно одетая красавица выделялась на фоне темных старых бревен ярким пятном. Елена Павловна хитро улыбнулась, помахала Анне и сделала приглашающий жест ладонью. Барышня огляделась в поисках помощи, но Петр Иванович не вернулся, а Штольман еще не приехал. Мысленно махнув рукой, она последовала за призраком певицы.       Анна открыла дверь и вдохнула неприятный затхлый запах давно заброшенного дома. Внутри оказалось пусто и тихо. С замирающим сердцем она прошла через сени в маленькое помещение. Солнце с трудом пробивался сквозь заколоченные ставни, кривыми полосками освещая скудное убранство. Пыль толстым слоем покрывала поломанную мебель. Пол скрипнул под ногами, и Анна, тяжело дыша, замерла на месте. Не следует идти одной. Надо позвать дядю или дождаться Якова Платоновича, но азарт неумолимо гнал вперед. Осторожно она зашла в следующую комнату, и совершенно не удивилась, обнаружив там Эллу. Бывшая горничная расправила плечи, скривила губы в ухмылке и насмешливо посмотрела на Анну холодным серым взором. От худой напряженной фигуры в простом черном платье веяло злобой и опасностью. На стуле висела одежда, которую беглянка складывала в лежащую у ног котомку, а на столе блестел пистолет. Анна догадалась: Элла задумала уехать с крестьянами. Яков Платонович расставил полицейских по городу и на вокзале, но следователь не будет проверять обозы, идущие из обители.       — Подозревала, что с тобой проблем не оберёшься. И чего полезла со своей жалостью? — Элла презрительно фыркнула, вспомнив сочувствие Анны при первой встрече.       Девушка растерялась, не зная, как поступить. Если она закричит, никто не услышит. Броситься к выходу? Но у Эллы оружие, она не успеет убежать. Положение казалось безвыходным, и Анна решила потянуть время.       — Я помогала беззащитной напуганной девочке, — возмущенная несправедливым упреком, барышня ответила на насмешку резче, чем планировала.       — Ну так и помоги! — Элла с вызовом уставилась на Анну, — или подаешь только сирым и убогим? Я здесь пострадавшая сторона. И эта дрянь заслужила пулю, уж поверь!       — Иванов рассказал, что она — твоя мать, — Анна смущенно отвела взгляд, вспоминая, как Яков Платонович объяснял причины убийства, но в глазах Анны они не оправдывали чудовищный поступок Эллы. Однако момент демонстрировать подлинные чувства был не лучшим.       — Я бы ее так не назвала, — усмехнулась Элла, — да, она меня родила, но что я от нее видела? Сама в шелках да в золоте ходила, а я с утра до ночи грязь убирала.       — Почему не ушла? — не удержалась от вопроса Анна.       — Куда? Вам, Анна Викторовна, с семьей повезло — вон как защищают! — ехидно прошипела Элла, с силой бросив в мешок вещи.       — А зачем Иванова подставила? — от злобы в голосе Эллы перехватило дыхание, в голове болезненно запульсировало и к горлу подкатил горький ком.       — Нравился, да ошиблась я в нем. Надеялась, старуха замуж выйдет, он меня вместо нее возьмет. Только он отказал. Объявил, что с детьми не работает — принципы у него. Робин Гуд из Сибири, — Элла внимательно осмотрелась в поисках забытых предметов, вздохнула и повернулась к двери, — мне пора. Помощи, похоже, не дождусь, а осуждать душегубке себя не позволю.       — О чем ты? — последняя фраза вызвала недоумение. Дурнота усилилась, мысли путались. Анна постаралась сосредоточиться на язвительных упреках, но смысл ускользал. От напряжения барышня почувствовала острую резь в висках, поморщилась и потерла лоб.       — Можешь не притворяться! Я тебя отлично понимаю — сама на каторгу не хочу, кто ж хочет? — насмешливо произнесла девица, — не волнуйся, не будешь мешать — не трону, по слухам, строг твой полицейский! К окошечку отвернись, а я пойду.       — Никуда ты не пойдешь! — воспротивилась Анна, и храбро шагнула в сторону Эллы. Ей становилось сложнее сконцентрироваться на беседе. Тошнота подкатывала нарастающими волнами, и Анна на секунду прикрыла глаза, пытаясь с ней справиться. Элла ловко надела котомку, поправила лямки и заинтересованно взглянула на Анну.       — Неужели, и правда, ничего не помнишь? — на лице промелькнуло искреннее любопытство, — вот это да! Поубивала людей и забыла, а влюбленный фараон дело замял и с улыбочкой подыгрывает. Хорош поклонник!       — Сумасшедшая! — приглушенно воскликнула Анна. Боль стремительно нарастала вместе с тревожным предчувствием приближения чего-то неотвратимого и страшного. Элис продолжала говорить, но Анна уже не разбирала слов. Нет, эта девочка не Элис, ее зовут Элла. Она застрелила мать, ведь та издевалась над ней и заперла в грязной каморке. Элис отставила вещи, подошла вплотную и принялась гневно обвинять Анну в предательстве. Увы, она имеет на это право. Ведь Анна не уберегла ее, хоть и обещала.       — Ты злишься, что я не помогла? Но ведь ты сама убежала.       — О чем ты? Ей Богу, полоумная! — Элла настороженно смотрела на нее, и Анна поняла: бывшая горничная не сдвинулась с места, это воображение играет с ней злые шутки.       — Ты ушла, и я не смогла тебя найти, а потом Якова забрали, — признание вырвалось само собой, и Анна ощутила острую горечь утраты. Ту самую, тень которой она почувствовала, когда Ильин рассказывал о чувствах к Кулагиной. Анна ошиблась, она тоже теряла. Она потеряла Якова. Но как так может быть, если они познакомились недавно? В голове Анны смешивались события и образы. Ноги не держали, и она присела на пыльную лавку. Сомкнула отяжелевшие веки, и перед взором возник Яков Платонович. Вот он сурово ей выговаривает, но видно, не сердится, больше за нее переживает. Взгляд у Штольмана выразительный, в нем и ирония, и тревога, и нежность. Фигура в темном сюртуке, с неизменной тростью и саквояжем стала спасительной соломинкой в захлестнувшем водовороте воспоминаний.       Словно сквозь пелену тумана Анна увидела, как в помещение торопливо вбежали Штольман, Коробейников и Петр Иванович с пистолетами. Элла в отчаянном порыве бросилась на них, но мужчины ловко скрутили преступницу. Комната плыла перед глазами, накатывала тошнота, но Анна сосредоточилась на Штольмане, встала и неуверенно шагнула к нему навстречу.       — Яков! — чуть слышно прошептала Анна и протянула к нему руки.       Штольман побледнел, кинулся к девушке, подхватил за талию и крепко прижал к себе. Он хотел что-то сказать, но Анна уже не слышала, быстро погружаясь в благословенную тьму обморока.