Under the Covers

Это одно из тех странных зимних утр в конце января, когда небо голубое, а солнце ласкает ваше лицо теплыми лучами, но вам все еще приходилось: надевать пять слоев одежды, ждать минут десять, прежде чем ехать куда-либо, и приходилось глубоко зарываться в шарф, чтобы не простудиться. Руки Стива глубоко засунуты в карманы пальто трехлетней давности : ярко-розового, голубого и лилового цвета. Он чувствует себя как вата, раскачиваясь на месте рядом с дверью машины, сгорбившись и пряча обмороженные щеки под высоким застегнутым воротником, по общему признанию, нелепым пальто, ожидая, пока старый загонщик Джонатана забьет клюшку рядом с его машиной. Пар из выхлопной трубы все еще дымит сзади когда тот припарковываеться. Нэнси вылезает из машины, улыбаясь Стиву, а сам Харрингтон рискует уже нагретой рукой, чтобы быстро помахать Уилер. Она выглядит мило в своей вязаной шапочке, волосы убраны под неё, что делает ее больше похожей на пикси, чем обычно, глаза большие и улыбка искренняя. Каждый раз, когда он видит ее, даже закутанную и неряшливую в своем зимнем одеянии, он вспоминает, почему любит любил ее. Затем выходит Джонатан, и Стив тускнеет. — Доброе утро, — бормочет он. — Привет, — говорит он, все еще неуверенно улыбаясь. — Не видел тебя сегодня в школе. — Ага, — Стив качает головой, когда они начинают приближаться к школе, Нэнси отдаляется, чтобы идти рядом с Джонатаном, безмолвное согласие войти внутрь и согреться как можно быстрее. - Сегодня утром Дастин был на приеме у ортодонта. Миссис Хендерсон сказала, что приведет его позже. — А, — кивает Джонатан, глядя на него сбоку, и Стив уже закатывает глаза, прежде чем успевает заметить, как тонко сжались губы Нэнси, когда она пытается не рассмеяться. — Хорошая, э-э, куртка? — Здесь чертовски холодно. - Стив хмыкает. - Судите меня сколько хотите, но по крайней мере я не умру от переохлаждения. - Нет, нет, э-э… это было не… - Рот Джонатана беспомощно открывается , когда они входят в холл, проталкиваясь через дверь, его лицо пылает. — Я просто имею в виду, что это очень мило… — Привет, Харрингтон! — зовет Томми, как только они входят внутрь, и Билли Харгроув, демонстративно не смотрящим в их сторону. - Красивое пальто. Очень опрятный шик. Это твоей мамы? — Вообще-то твоей. — говорит Стив, даже не глядя в их сторону, глаза его сморщиваются, когда он замечает, как Нэнси прикрывает рот варежкой, а Джонатан наклоняет голову, чтобы рассмеяться. — Передай ей мою огромную благодарность, хорошо? И за прошлую ночь тоже.   Услышав резкий звук захлопывающегося шкафчика, приглушенный шепот Кэрол успокаивающей Томми, и грубое фырканье, заставляющее Стива оглянуться. Харгроув смотрит на него, рот искривлен в одной из тех усмешек, которые обещали что-то острое, что-то кусающееся, не раньше, чем полгода назад. Он ничего не говорит, но Стив знает, что тот жаждет этого. Это видно по тому, как каблук его ботинка стучит по линолеумному полу, по тому, как он проводит языком по внутренней части правой щеки, глядя на Стива так, будто тот — шутка — но удивительная, а иногда и впечатляющая. Как будто он получает такое же удовольствие от наблюдения за тем, как и Стив слишком сильно беспокоился о потере своего статуса, о потере своих друзей-неудачников, о том, что его заметут под ковер и забудут до того, как Стив осознает, что ему все равно. Билли плевать, если кто-то из его маленьких придурков-сверстников клюнет на него. Но он ничего не говорит, как и Стив, и они безмолвно расходятся мимо друг друга, но Харрингтон знает, что эта огненная демонстрация так рано утром доставит ему задницу позже на тренировке. Это единственное место, где Билли не сдерживается в эти дни, после той ноябрьской ночи, когда он избил Стиву морду, и он едва не позволил кучке тринадцатилетних умереть на его глазах, прежде чем они спасли мир. Он по-прежнему мудак в общем направлении Стива, но это не обжигает и не доставляет проблем, как в раньше. Стив не уверен, что это из-за того, что Макс, по словам Дастина, чуть не размазала яйца Билли к полу. Поэтому Билли сбавил обороты из-за угрозы повторного выступления, или из-за того, что те оскорбления, которые приходят на пути Стива, имеют тенденцию соскальзывать, как вода, после того, как все спас мировой бизнес.   Ночные кошмары о демогоргонах, демопсах и огромных жутких дымовых монстрах, как правило, в наши дни производят большее впечатление, чем мудак в узких джинсах.   В любом случае, момент проходит, а затем Стив засовывает свое дерьмо в шкафчик, в то время как Нэнси болтает о каком-то пятничном экзамене по истории, а Джонатан зависает, бросая на него взгляд, от которого он прячет улыбку в своем открытом шкафчике. Он не раз сталкиваться с тем, что Нэнси начинает рассказывать о школе так, будто это вся ее жизнь. Оно проходит с уколом сожаления и, может быть, с легкой горечью, но Харрингтон проглатывает это, потому что Нэнси может быть и его бывшая, и он может все еще любить ее так или иначе, но она счастлива с Джонатаном, и Джонатан теперь тоже его друг. — Увидимся за обедом, ребята? — спрашивает он, закрывая дверцу своего шкафчика, перекинув через руку яркую куртку, и немного натянуто улыбаясь. Те оба кивают и улыбаются в ответ, прежде чем уходят. *** С течением дня небо темнеет, затягивается густыми облаками, которые больше угрожают холодным мокрым снегом, чем свежим снегопадом. Стив хмурится, глядя на них во время урока английского. Он продолжает постукивать карандашом по старому дереву своей парты, определенно не слушая, о чем говорит учительница, вплоть до того момента, пока она не окликает его из передней части класса. Он садится, ссутулившись, прочищает горло, пока несколько одноклассников оборачиваются, чтобы увидеть его, пока он просит учительницу повторить вопрос. - Джейн Эйр , мистер Харрингтон, - Она говорит не злобно, а устало, как иногда бывает у учителей. - Если бы вы могли перестать летать в облаках, мне бы хотелось узнать ваши мысли. — В… книге или…? — Конечно, — кивает мисс Кляйн, скрещивая руки на груди, и Стив вспоминает время на втором курсе, когда он был влюблен в нее — высокую, блондинку и постоянно одетую в самые дурацкие свитера, которые он когда-либо видел — до тех пор, пока она не усадила его после того, как сдала очередное смехотворное эссе, и не сказала, что ожидала от него большего. - Книга, персонажи, тема. Просто… поучаствовать в обсуждении, может быть? - Мг.. да, конечно. - Стив фыркает, листая книгу, а затем снова откашливается, ерзая на стуле. — Я думаю, это… я имею в виду, это интересно? Вот эта девушка... "Джейн." — ...правильно, Джейн, которая... подвергается насилию и одинока, но... я не знаю. Она милая? Или... Или, может быть , лучше сказать добрая? - Стив пожимает плечами. - Но она просто… я думаю, она кажется довольно одинокой. Мне. Или что-то. Мисс Кляйн моргает, но затем ее улыбка становится одной из тех ослепляющих, она кивает. Стиву такую улыбку, мягкую, которая тем более направленная на него, он видел только один раз, когда он пришел к учитильнице за помощью с его личным эссе после расставания с Нэнси. — Хорошо, мистер Харрингтон. Кто-нибудь хочет помочь ему с формулировкой? О чем говорит одиночество Джейн даже в Торнфилд-холле? - Мисс Кляйн обходит свой стол, хватая мел и болтая через плечо. - Да ладно, мы говорили об этой теме весь год. Что такое?.. — Изоляция, — говорит Билли где-то позади Стива в противоположном углу, он оборачивается, чтобы посмотреть, где Харгроув что-то рисует на своем столе не поднимая глаз. - Она изолирована. Эмоционально, физически, как угодно. Она одинока. Всегда. — Очень хорошо, мистер Харгроув. - Мисс Кляйн пишет что то на доске, отряхивая руки с торжествующим видом. - Изоляция. Давай поговорим о ней. *** Стив не видит ни Джонатана, ни Нэнси за обедом. Нет ничего необычного в том, что один из их планов меняется, поэтому Стив откусывает яблоко, упирается локтями в стол в полупустой библиотеке и работает над домашним заданием по математике, которое задали накануне вечером.   Он не думает о том, где Нэнси и Джонатан и что они могут там делать. Он не смотрит на одиннадцатую задачу десять минут, глаза застревают на словах, Стив не думает о доме Байерсов, подвешенном в рождественских огнях. Он не думает о весе летучей мыши или о вони монстра того, о движущихся тенях, или о том, что он действительно хотел бы, чтобы Нэнси и Джонатан сидели рядом с ним.   Он ни о чем из этого не думает. Нисколько. *** Дождь идет, как и предполагал Стив, отвратительный: холодный и быстрый. Он запыхался, рубашка прилипла к груди, а его тренер выкрикивает напоминание о последней игре в следующую субботу. Томми заглядывает к нему по пути, направляясь в душ, и Стив фыркает в мыслях, качая головой. Он отказывается от душа — не хочет, чтобы его волосы замерзли по пути к машине — и раздевается, пока остальная команда направляется мыться. Его голова была сосредоточена на корте, на мяче, а не на мягких улыбках, которые Нэнси не направляла ему, или на том факте, что он знает, что когда он придет домой, найдет записку от своих родителей на кухонной стойке что они уезжают на пару дней (или недель). Поэтому, когда Билли натягивает рубашку, черную и такую ​​же тупо тесную, как и его тупые узкие джинсы, и говорит: - Хорошая работа, Харрингтон, - Стив просто кивает. - Да спасибо. - Никогда не видел чтобы ты нормально играл, — добавляет Билли. - Я впечатлен. - Ага. Может быть, все эти тренировки, наконец, вселили в меня хоть какое то вдохновение, — говорит Стив, проводя рукой по волосам, и поворачивается к пораженному Билли. -Возможно, да, -кивнул Билли, его брови нахмурились , когда он посмотрел на лицо Стива, словно ища на нем следы драки двух месячной давности. - Если мы продолжим играть в том же духе, то в этом сезоне мы действительно можем пересечь черту неудачников. Стив сморщил нос, снял кроссовки и надел зимние ботинки. - В прошлом году мы заняли второе место в округе. Билли копошится в своем кожаном макинтоше, с незажженной сигаретой между губами. Как и у Стива, к нему все еще прилипает пот. - Может быть, на этот раз мы будем первыми. - Может быть, и так, - Стив нерешительно встает и берет эти вещи. - В любом случае, время игры в аркады почти подошло к концу. — Ох уж эти детки, — кивает Билли. - Верно. Как ни странно, у них есть одна общая черта. Стив, Билли и Джонатан забирают своих подопечных в холодные зимние месяцы, когда родители не разрешают им кататься на велосипедах по снегу. Иногда Харрингтон забирает Джонатана и крайне редко Билли. Стив ждет того дня, когда к ним присоединится Одиннадцать, грузовик Хоппера присоединится к колонне странных подростков в их машинах. Он передает Билли небольшое приветствие двумя пальцами, отступая назад с улыбкой, больше похожей на хмурую, чем на какую либо еще, и останавливается, когда Билли окликает его. Полуобернувшись и остановившись в дверном проеме, Билли, одетый в уродливую куртку, смотрит на существо с кривой улыбкой. - Забыл сказать, — говорит он. - Чудесное пальто. Как раз тебе подходит. — Оригинально, Харгроув. - Тон Стива тяжелый; его выражение такое же. - Лучше быть не может. Буду рад, если ты отморозишь свою задницу. Он слышал, как Билли хихикал, но Стив был слишком занят бегом по снегу, чтобы обращать внимание на что-то еще.. *** Позже, высадив Дастина и Лукаса, сев в машину, Стив, наконец-то, взвалил на свои плечи всю тяжесть прошедшего дня. Он измучен. В последнее время вечер был полон более суматошных поворотов, чем реальный отдых, но сегодня, похоже, затянулся дольше обычного. Он помнит, как видел Джонатана и Нэнси в школе, когда они забирали Уилла и Майка. Помнит быструю улыбку Нэнси, ее безмолвное извинение за пропущенный обед, позже Джонатан что-то говорит, и она отводит взгляд, а дети забираются в машины и все едут своей дорогой.   Год назад он думал, что это был он. Нэнси и Стив, Джонатан на периферии и монстры в их прошлом.   На этот раз его родители снова в отъезде, поэтому вместо того, чтобы вернуться в дом и пригласить Нэнси в гости, он возвращается туда один. Стив сидит снаружи в машине, двигатель хрипит, а радио тихо гудит. Харрингтон не хочет идти в этот огромный особняк один. Наблюдая за тем, как дождь бьет по лобовому стеклу, он знает, что завтра дороги будут особенно скользкими. Он думает о том, чтобы позвонить Нэнси, узнать, не согласится ли она приехать и помочь ему с сочинением или подготовиться к тесту, которого у него нет. Он знает, что не должен, но в такие дни, как эти, долгие, холодные и одинокие, ему труднее вспомнить, почему он не может. До Нэнси он мог пригласить Томми или устроить вечеринку, но это все было до Нэнси. И он думает, может быть, это один из лучших результатов всей этой катастрофы — она, может быть, и разбила ему сердце, но он думает, что ему, вероятно, немного лучше от этого.   Он наблюдает, как падает дождь, наполовину замерзший и мокрый, и знает, что сегодня вечером, после того, как солнце наконец сядет, он превратится в снег.