Некромант

Глава 1

      - Альберт! – суровый голос торопил ребёнка, старающегося изо всех сил, чтобы ничего не упустить. Название многих инструментов ещё были не знакомы, но то, что от него требовал отец, он знал досконально. Шаря по полкам и складывая в коробку необходимое, чтобы отнести всё разом, глаз мальчика, ещё совсем юного, но уже познавшего многие тяготы и несправедливости жизни, то и дело цеплялся за диковинные именования на склянках с жидкостями самых разных цветов. Иногда он даже не мог прочитать их, так как те были написаны на языках других народов и рас.       - Уже несу! – всё необходимое было собрано. Альберт неспешно тянул коробку из кладовой. Дойдя до большого металлического стола, который его отец называл «Секционным», сухопарый парнишка водрузил на бренчащую этажерку возле него набор различных предметов, имевших ценность только для специалистов особого ремесла - алхимиков. Несмотря на возраст, он знал многое, в том числе и для чего были нужны такие инструменты как "инструмент для захватывания и зажатия тканей и органов в ране с целью временной остановки кровотечения", "перекрыватель просвета полых органов для прекращения тока жидкого содержимого в них", "фиксаторы стенок органов", "щипцы для захватывания и укрепления операционного белья", "дренажные трубки".       Отойдя на пару шагов, встал поодаль, ожидая, когда снова понадобится. Он уже не первый раз помогал отцу в его опытах, и видел эту картину тоже не единожды. Мальчик давно приучился держать себя в руках и не задавать вопросов, ждать пока с ним великодушно поделятся знаниями, которые сочтут нужными. Он стоял вытянувшись, наблюдая, как его отец, стройный мужчина в халате, проводил манипуляции над телом, застывшем в не совсем естественной позе. Мёртвый был желтоватого цвета и имел преспокойный вид, будто не замечал широченный, продольный разрез от запястья до сгиба локтя. Из-за скрюченной спины и резких движений было плохо видно, что конкретно делал алхимик. В такие моменты в Альберте всегда боролись противоречивые чувства отвращения и любопытства, а ещё он искренне хотел помочь. Были видны только части каких-то скоб, что удерживали плоть, не давая ей сомкнуться краями, и концы металлического зажима, фиксирующего что-то внутри.       Строгим хрипловатым басом отзывались у него в голове наставляющие слова родителя. Отец достал из коробки одну из стеклянных банок с жидкостью и трубку, на обоих концах которой блестели толстенный иглы. Одной иглой он проткнул мембрану на колбе и, перевернув её вниз головой, водрузив на длинный штатив, другой же конец он погрузил глубоко в разрез. Взявшись руками за края стола, сгорбившись, выдохнул. Большая часть еженедельно повторяющейся процедуры была позади - можно было рассчитывать на заслуженный отдых. Дальше от Альберта ничего не зависело.       Его отец уже полгода проводил эксперименты над мертвецами, раз за разом совершенствуя свои эликсиры. Однажды он был свидетелем того, как несколько месяцев назад труп женщины, будучи мёртвым уже достаточно, чтобы не списать это на клиническую смерть, прогнулся в спине прямо на этом самом столе и принялся истошно молотить руками по воздуху, после чего затих навсегда. Это представление вызвало огромный бардак в их лаборатории, мензуры и кое-какой инструмент, мирно лежавшие на полках, были сброшены вниз, повсюду был хаос и запах, невыносимо терпкий, заполнял собой всё пространство. Альберт никогда не видел своего отца таким счастливым как в тот день. Сегодняшний эксперимент подавал надежды. Экстракт, которым отец Альберта накачивал своих “подопытных” улучшался с каждым разом. Длинные промежутки времени между вливанием в труп новой настойки были нужны как раз для усовершенствования формулы, расчетов и опытов с ингредиентами.       Ожидание затягивалось и ничего не происходило. Мальчик стоял по стойке смирно, не решаясь издать ни звука. Мужчина резко отпрянул от стола и неспешно повернулся, в сторону застывшего сына. Напряженное лицо его вдруг дрогнуло и слегка потекло вниз, расслабляя мышцы. Глаза в полутьме блестели, сверкая огнями. Алхимик двинулся к раковине, чтобы смыть с себя остатки бурной деятельности. Подошёл к шкафу и, стянув через голову с себя рабочий фартук, бросил его на гвоздь. Проходя мимо Альберта в сторону лестницы, которая вела из подвала-лаборатории, он по-отечески хлопнул ребёнка по плечу, как бы говоря “спасибо, это всё” и поднялся наверх. Парень выдохнул и тоже расслабился. Теперь уже точно он мог покинуть кабинет, скрывающийся в подвале их дома. До следующего раза было ещё далеко.       Альберт никогда не задавал вопросов вроде "зачем отцу пытаться воскресить мёртвых?", "Откуда берутся тела?", Кто тот человек, что привозит их по ночам?". Он только знал, что вносит свой немногочисленный вклад в “увлечение” своего родителя. А Альберт бы многое отдал, чтобы занять собой хоть малую долю в сердце отца и хотел быть полезным. Он воображал, что отец стоит на пороге какого-то открытия, что перевернёт алхимию, и они вместе станут частью истории и их имена навсегда высекут на “граните науки” рядом с другими знаменитыми учёными.       Родители никогда не отличались особенным вниманием к своему сыну. Мать всё время хлопотала по хозяйству, так как в усадьбе не было прислуги: по какой-то непонятной Альберту причине их семья сторонилась пускать в свой дом посторонних. Папа же проводил за работой бесчисленные часы. Его основной деятельностью было совершенствование и изобретение формул эликсиров для армии, а в свободное время разум был полностью захвачен “проектом”, практическая часть которого совершалась в подвале. Деньги в доме были в достатке. Родители не отказывали своему чаду почти ни в чём, кроме внимания и ласки, так что свободное от учёбы и помощи отцу время, Альберт посвящал типичным мальчишеским занятиям и мог надолго забыться игрой с соседскими ребятами, зная, что о его отсутствии допоздна никто не справится.       Той злосчастной ночью Альберт очнулся от шума, который раздавался где-то в глубине его дома. Он слышал ругань и бой посуды. Дела явно принимали слишком крутой оборот для места, в котором вечно царила тишина. Спрыгнув с кровати, он шёл на звуки борьбы, сменявшие друг друга. И вот, преодолевая последнюю комнату, мальчик направился к двери, желая узреть источник грохота, пробудившего его. Всё разом стихло. Войдя в летнюю кухню, Альберт различил силуэт отца, стоявшего посередине и пристально разглядывающий распахнутую наружу дверь. Мужчина еле стоял на ногах и одной рукой придерживал плечо, будто был ранен. Следом за Альбертом в помещение вбежала мать.       - Дориан! - вскрикнув, она быстро кинулась к отцу чтобы помочь.       Мальчик попытался сделать шаг, но родители резким восклицанием отослали его в свою комнату. Ослушаться было нельзя. И Альберт побрёл к себе, как всегда не задавая вопросов. Медленно волоча ноги, он пытался восстановить у себя в голове полную картину происходящего из нескольких фрагментов, свидетелем одного из которых он только что стал: опыты, осколки посуды на полу, какая-то кухонная утварь в беспорядке и фигура отца, будто пережившего нападение дикого зверя, который умчался прочь после неудачной атаки. За спиной были слышны шаги родителей, удалившихся в отцовский кабинет, где мать будет оказывать помощь своему раненому мужу. В рабочем кабинете было всё необходимое для того, чтобы провести операции средней тяжести. На первый взгляд раны не были такими уж серьёзными или в темноте Альберт не разглядел? Уже на подходе к своей комнате разум парня тронула безумная мысль, и он замер, стоя в коридоре и пытаясь осмыслить всё произошедшее. "Неужели?..." одними губами беззвучно пролепетал он. Альберт стремительно развернулся в сторону скрытого в полу люка, который располагался в конце этого самого коридора. Он должен был узнать наверняка. Ноги быстро, почти бегом, понесли юного лаборанта к крышке, увенчанной металлической ручкой. Приблизившись, он не обнаружил ничего необычного, люк был заперт как и всегда. Плотная деревянная дверь была достаточно тяжёлой, но парень был в силах поднять её и открыть себе проход, где, как ему казалось, он узнает ответ. "Кто был ночным гостем в их доме? Или это был не совсем гость?". Сердце бешено колотилось, остатки ночных грёз смыло волной интриги и предвкушения. Взяв с собой лампу, он спускался вниз, где огонёк свечи в его руке рассеивал тьму на пути к ответам. В лаборатории всё было так, как после их последнего визита туда. Стерильная чистота и приспособы лежали на своих законных местах, дожидаясь, когда снова смогут послужить своему хозяину. И только один единственный компонент этой мрачной лаборатории отсутствовал - тело, которое ещё вечером безвольно лежало на блестящем металлическом столе, пропало. Альберт бросился наверх по лестнице, хлопнул люком, быстро хватая ртом воздух от волнения, ворвался в свою комнату и рухнул на кровать. Лампа потухла, но Альберт по-прежнему не выпускал её из руки. Он сидел с распахнутыми глазами, его зрачки метались по комнате, будто бы пытаясь уследить за чем-то молниеносно перемещающимся. Мысли роились в голове, а кровь пульсировала в висках и, казалось, это был первый раз в жизни, когда Альберт действительно испугался мертвеца.       Приученный отцом к мысли о том, что "живые гораздо страшнее мертвых" и, уже будучи свидетелем тех судорог у женщины несколько месяцев назад, он, казалось, был “закалён”. Но сегодняшнее событие было за гранью. Альберт не мог уснуть до самого утра, и только когда первые лучи рассвета проникли в его комнату, он почувствовал как дрожь, сковавшая его тело, начала потихоньку отступать, отдавая разум мальчика во власть Морфея, ожидавшего своей очереди. Альберт проснулся ближе к обеду, держа в голове ту же мысль, которая крутилась всю ночь вперемешку с тревогой и, не теряя ни минуты, решил поговорить с отцом. Он кое-как накинул на себя домашнее одеяние, уже на ходу застёгивая пуговицы на рубахе, направился твёрдым шагом в кабинет, где, как он думал, сможет добиться диалога. Проскользнув мимо летней кухни, где всё случилось, он мельком увидел мать, которая заканчивала уборку и, вероятно, уже спрятала "улики", указывающие на ночное происшествие. Поднявшись по лестнице, он демонстративно топнул на последней ступени и постучал в дверь. Ответа не было. Альберт медленно, но решительно открыл дверь и сделал шаг внутрь. В кабинете он увидел картину, которую лицезрел каждый раз, посещая эту комнату: огромное количество вещей, применение которым Альберт не знал, были педантично расставлены каждый на своё место; книжный шкаф красовался рядами томов, отсортированных по цвету, возможно, каждый цвет обложки обозначал область, к которой принадлежал сей труд; в центре комнаты стоял полукруглый стол, на котором, как правило, всегда были раскрыты листы с чертежами, записями и ещё бог весть с чем. За спиной сидящего лицом к выходу родителя была развёрнута большая доска, на которой также изумительным филигранным почерком были оформлены расчёты и уравнения. Папа и в этот раз был там, где Альберт находил его каждый раз при посещении кабинета. Казалось, всё было нормально, вот только облик самого отца был неестественным. Он сидел за своим столом с голым торсом, а через всю грудь до самого плеча была повязка, как бы фиксирующая руку в горизонтальном положении, скрывающая одновременно раны и исполняя роль бандажа. Лицо его не было тревожным, отец будто не замечал своих травм и преспокойно работал как ни в чём не бывало. Он не мог игнорировать присутствие сына и, не отрывая взгляда от бумаги, качнул головой, как бы приглашая подойти поближе. Альберт толкнул дверь и, слегка мешкая, подошёл к столу. - Отец, сегодня ночью… - начал диалог мальчик. - Ты был в лаборатории? - по прежнему не отрывая глаз от листа перебил он. - Да, но… - Ты видел тело? - Ночью я спустился в лабораторию, и там не было тела. - уверенно сказал Альберт. - И ты пришёл для того, чтобы подтвердил твои догадки? - Я пришёл, потому что волновался за тебя, и потому что волновался за успех "проекта" - в голосе мальчика слышались слегка обиженные нотки. Отец перестал писать, выпрямил спину и даже с каким-то расположением посмотрел на сына. Чувствовалось, что ему приятна забота собственного чада. И, конечно, он считал своего сына участником "проекта", хоть и не посвящал его в детали. Секундная пауза и Альберт вымолвил: - У тебя получилось, пап? - Не без твоей помощи - подтверждая сразу все догадки сына об инциденте, подметил он. - И… Оно напало на тебя? Оно могло убить тебя или маму. Почему оно напало? - Учёные должны идти на риски в своих научных изысканиях. Без рисков не бывает прорывов. - Ты готов рискнуть нами? - Альберт сразу почувствовал, что взболтнул лишнего - лицо отца мигом посерьезнело. - Тебе известно, что мы делаем там внизу и каких результатов добиваемся, известно это и маме. Мы все, включая и тебя, должны быть готовы к тому, что что-то может пойти не так, потому что впервые идём по этому пути. Тебе ясно?        - Ясно, отец.       - Когда я решу, что ты готов, я открою тебе цель "проекта" и все детали, ведущие меня к ним.       - Да, отец. - Альберт смиренно потупил взгляд.       Тон отца не терпел возражений и дальнейшего присутствия в комнате. Было ясно и то, что он должен оставить главу семейства и покинуть его логово. Хлопнув за собой дверью чуть сильнее, чем хотел, Альберт спускался по лестнице, направляясь в летнюю кухню, где мать уже готовила обед.