***
На следующее утро Гермиона проснулась с новым осознанием цели. Прошлой ночью они не договорились ни о каких конкретных действиях, но теперь их общее понимание того, что что-то должно быть сделано, заставило ее мозг работать по привычной схеме. Она была тем, кто планировал. Кто определит, какие шаги им придется предпринять, в каком порядке они должны быть и как они будут их предпринимать. Действие казалось ей лучше бездействия, как и всегда, но особенно сейчас, когда надвигающееся ощущение того, что что-то заканчивается или, может быть, начинается, но самым худшим образом, давило на замок и на ее грудь. Она быстро оделась и пошла в Большой зал. Было рано, даже по ее собственным меркам, но она не хотела, чтобы мальчики были с ней из-за того, что она задумала. Лучше восполнить это позже, подумала она про себя, в спешке добравшись до входа в Большой зал. На завтраке почти никого не было. Она прошла мимо стола Слизерина и заметила Блейза Забини и Дафну Гринграсс, сидящих в одиночестве на одном конце стола, они тихо переговаривались. Они замолчали, когда она приблизилась, проходя мимо них, и случайно встретилась взглядом с Блейзом. Он смерил ее взглядом с выражением, которое она не могла прочесть, и не отвел глаза, как она ожидала. Она отвела глаза и поспешила к намеченной цели. За преподавательским столом к профессору МакГонагалл присоединились только профессор Флитвик и Слизнорт. Каждый из них одарил ее слегка вымученной улыбкой, которую, казалось, каждый человек, оставшийся в замке, видел в эти дни, как только приближался к ним. - Доброе утро, мисс Грейнджер, - сказал профессор Слизнорт с обычной для него добродушностью, указывая на место рядом с собой. - Вы встали довольно рано. Вы, безусловно, можете присоединиться к нам, а не завтракать в одиночестве за столом вашего факультета. Она благодарно улыбнулась ему, но повернулась к профессору МакГонагалл. - Это очень любезно с вашей стороны, профессор, но я ненадолго. Вообще-то, я надеялась встретиться с Вами, профессор МакГонагалл, в любое удобное время. Пожилая ведьма подняла брови, ставя свою чашку на стол. - Конечно. У меня есть время сейчас, если это вас устроит. Гермиона быстро кивнула с облегчением. - Да, безусловно. Она подождала, пока профессор МакГонагалл попрощалась со своими коллегами и встала. Когда она вышла из Зала вслед за ведьмой, ей показалось, что она снова почувствовала на своей спине непроницаемый взгляд Блейза Забини. Гермиона несколько неуютно устроилась в кресле напротив того, что еще недавно было столом Дамблдора. В комнате царила атмосфера печали, как будто она тоже чувствовала себя покинутой, хотя сама профессор МакГонагалл казалась невозмутимой и такой же стойкой, как всегда. Она вызвала две чашки и налила воды из чайника, стоящего на столе, предложив одну Гермионе, прежде чем указала на тарелки с молоком и сахаром. Гермиона плеснула в свой напиток молока — без сахара, в конце концов, в ее семье были дантисты, — медленно размешала и сделала большой глоток, прежде чем что-то сказать. Привычные движения успокоили ее нервы. Женщина не выказывала никаких признаков нетерпения, просто тоже потягивала свой напиток и ждала. - Спасибо, что решили поговорить со мной, профессор МакГонагалл, - начала она. - Я так понимаю, вы также говорили с Гарри прошлой ночью. В глазах пожилой женщины на мгновение появилась печаль, отчего ее морщинистое лицо стало еще старше. - Да, говорила. Вернее, пыталась. Я предполагаю, что он поделился с вами больше, чем со мной, если быть откровенной. Я могу только сказать, что я предлагаю вам ту же поддержку, что и ему. Гермиона посмотрела на свои руки, которые слишком крепко сжимали чашку. - Спасибо, профессор, - она снова собралась с духом. - Я думаю... я говорила с Гарри о том, чтобы принять ваше предложение, так или иначе, в ближайшее время. Вот почему я здесь, хотя я признаю, что хочу попросить вас о чем-то, а не предоставить информацию, по крайней мере, на данный момент. На лице МакГонагалл отразилось изумление. Гермиона решительно поставила свою чашку на стол. - Профессор, я хотела бы знать, каковы текущие планы Ордена. Я намерена вступить в Орден в любом случае, независимо от того, что вы мне предложите, я хочу быть как можно полезнее. Я совершеннолетняя, к тому же, у меня нет родителей-волшебников или опекунов, которые могли бы возразить или отговорить меня. Я знаю, что я не закончила школу, но, - она заколебалась, - не хочу вас обидеть, профессор, но мне довольно трудно поверить, что я вернусь в школу осенью, так или иначе. Так что я не уверена, что мне есть куда идти. Несмотря на несколько пафосно звучащее заключение, слова Гермионы звучали странно даже для ее собственных ушей. Неуверенная, стоит ли продолжать, она сделала паузу, и воцарилось неловкое молчание. С её места было видно несколько портретов в комнате; в основном они спали или притворялись спящими, но некоторые теперь с интересом наблюдали за происходящим, что только усилило ее растущее смущение от своей небольшой речи. Однако в ответе профессора МакГонагалл не было осуждения, и, возможно, с тайным удовлетворением подумала Гермиона, в нем был намек на гордость. - Мисс Грейнджер, я хочу сначала заверить вас, что сделаю все, что будет в моих силах, чтобы сохранить эту школу открытой — не только для вас, но и для любого ученика, который пожелает ее посещать. Но я боюсь, что может быть шанс, что вы правы. Она глубоко вздохнула, и на ее лице снова появилось тяжелое выражение. - Тем не менее, я также хочу, чтобы вы знали, что вы не одиноки в волшебном мире, мисс Грейнджер. Что угодно, но не это. Гермиона покраснела от этих слов, но благодарно кивнула. - Что касается вступления в Орден, я ничего так не желаю, как того, чтобы я могла помешать вам сделать это. Если бы я могла остановить эту войну, и если бы я могла позволить вам всем... — директор сделала паузу и, собралась с мыслями. - Я знаю, что ты уже не ребенок, хотя мне бы хотелось, чтобы тебе не пришлось так рано становиться взрослой, моя дорогая. Ее глаза еще мгновение внимательно изучали девушку, руки также крепко сжимали чашку с чаем. - Ты и так отдала слишком много. Но Орден, безусловно, примет твое предложение, Гермиона. Она вздрогнула, услышав свое имя, и женщина слегка улыбнулась, заметив это. - И вы должны называть меня Минервой, если мы вместе будем солдатами. Или, по крайней мере, очень скоро вне закона. Гермиона почувствовала, как ее губы дернулись вверх, несмотря на потрясение, которое она испытала при столь резком слове "солдат", и почувствовала, возможно, в миллионный раз за последние шесть лет, огромную благодарность к Минерве МакГонагалл. - Я могу это сделать. Быстрый кивок, и момент изменился. - Сейчас, я предполагаю, вы пришли сюда не только для того, чтобы официально заявить о своей преданности. Я права? Гермиона быстро кивнула. - Да. Я надеялась, что вы , сможете рассказать мне больше о том, что происходит на самом деле. Во-первых, мне интересно, кто теперь главный, когда... когда профессора Дамблдора нет, - закончила она немного запнувшись. - Ну, - задумчиво начала шотландская ведьма — Минерва, напомнила себе Гермиона, неофициальное обращение звучало странно даже в ее собственной голове. - У нас не было времени официально проголосовать, но предполагается, что Аластор будет руководить нашими стратегическими решениями. Кингсли, Римус и я - другие самые старшие члены, так сказать, но я останусь в Хогвартсе как можно дольше, а Кингсли - в Министерстве, пока он также не будет вынужден уйти. Таким образом, Римус, вероятно, будет играть самую активную роль в повседневном планировании, кроме Аластора, обоим помогают Авроры, которые также состоят в Ордене, такие как Нимфадора. Мы действительно стремимся действовать как можно более демократично, хотя, по мере развития событий... - Она снова вздохнула. - Война требует определенной организации и иерархии. Гермиона кивнула. По сути, это было все, о чем она догадывалась, но ей хотелось получить подтверждение. - Проводятся ли операции прямо сейчас? Штаб-квартира все еще находится на площади Гриммо? - Мы занимаемся охраной большого количества убежищ. Площадь Гриммо скомпрометирована предательством Северуса. Ярость Минервы прорвалась сквозь ее спокойствие, и Гермиона вспомнила о тихой, но — по крайней мере, кажущейся — искренней дружбе, которую она видела между двумя учителями на протяжении многих лет. - Возможно, он смог рассказать о ней другим Пожирателям Смерти, учитывая, что наш хранитель тайны скончался. Поэтому сейчас там никого нет. Но полагаю, что у Римуса есть идея, как правильно защитить его снова, и тогда мы, вероятно, возобновим большинство операций оттуда. Кроме этого, авроры, которые на нашей стороне, продолжают собирать как можно больше разведданных. Те из нас, у кого есть связи за рубежом, обращались к друзьям за поддержкой во всех формах. В первую очередь нам нужны средства; мы также пытаемся увеличить запасы таких предметов, как целебные зелья, которые могут иметь решающее значение в будущем. - Ее голос смягчился, а взгляд остановился на Гермионе, ожидая ее реакции. - Это может показаться радикальным, но мы должны готовиться к худшему, надеясь на лучшее. Гермиона старалась как можно быстрее усвоить все, чем поделилась Минерва. Все это имело смысл; она была уверена, что происходит нечто большее, чем эти приготовления, основанные на здравом смысле. Гермиона уже пробежалась по потенциальному списку способов, которыми она могла бы помочь сейчас Ордену, сосредоточившись наполовину. - Когда все это... произойдет? - спросила она, все еще путаясь в мыслях. Минерва выглядела мрачной. - Как я уже сказала, подготовка идет прямо сейчас. Что касается того, что будет дальше, мы не знаем. Мы можем только предполагать, что другая сторона перегруппировывается прямо сейчас, как и наша. Однако они исходят из победы, прямо скажем, сокрушительного удара. Мы надеемся отправить студентов домой после похорон Альбуса в целости и сохранности, а затем всерьез собрать Орден, а также активизировать наши усилия по набору людей. Гермиона подняла брови. - Вербовка? Уголок рта Минервы изогнулся в грустной улыбке. - Я не ожидала от тебя ничего, кроме добровольного участия, Гермиона, но, да, у нас есть планы обратиться к любой совершеннолетней ведьме или волшебнику, которые готовы сражаться и которым можно доверять. Как бы я ни презирала все это, нам нужна любая помощь, которую мы можем получить. Под вербовкой совершеннолетних членов Ордена подразумевались многие ее сверстники из Хогвартса, которые также не закончили школу. Мысль о пустом Хогвартсе в следующем году, о том, что она потратит большую часть предполагаемого седьмого года на какую-то расширенную и еще более реальную версию тренировок, которые она проводила с армией Дамблдора, засела еще сильнее. - Верно. Конечно. Я могу помочь с этим, если вы хотите. Минерва кивнула. - Я была бы признательна за это. Мы можем обсудить это сразу после похорон. Однако, Гермиона, учитывая, что твое намерение, похоже, состоит в том, чтобы присоединиться к нам в ближайшее время, мы должны обсудить твою встречу с Орденом, если ты готова, поскольку я предполагаю, что сначала ты захочешь посетить дом своих родителей. Сердце Гермионы отозвалось болью. Это был разговор, которого она боялась больше всего уже несколько дней, даже больше, чем разговора с Гарри и Роном прошлой ночью. - Я знаю, - тихо сказала она. - Проф... Минерва, я думала об этом. Она сделала глубокий вдох. - Я уже участвовала не в одной битве с Пожирателями Смерти. Рита Скитер целый год распространяла мое имя и статус моей крови во всех газетах в связи с именем Гарри. Ни для кого не секрет, что я одна из его лучших друзей или что я в оппозиции в целом. Я обеспокоена тем, что... что мои родители могут стать мишенью, так же как и я. Жалость в глазах Минервы почти заставила ее отвести взгляд. - Я не буду лгать тебе, Гермиона, - серьезно сказала Минерва. - Это вполне возможно. Это случилось в прошлый раз, и это уже началось снова. Я могу только ожидать, что Пожиратели Смерти станут смелее и агрессивнее в подобной тактике. - Она ненадолго ободряюще положила руку на руку Гермионы, которая лежала на столе между ними. - Мы можем охранять их дом в максимально возможной степени, или предложить им убежища Ордена. Гермиона, мы не бросим твоих родителей. Она уже отказалась полагаться только на защитные заклинания, увидев, как большинство из них в конечном итоге терпят неудачу. Но Гермиона ненадолго задумалась над вторым предложением. Это было заманчиво. Иметь рядом своих родителей, иметь возможность видеть их, возможно, оставаться с ними на одной конспиративной квартире, даже если ее обязанности перед Орденом будут отнимать у нее дни или недели.… Она прогнала это наваждение. Ее детское желание утешения со стороны матери и отца было сейчас не самым важным. Заставлять родителей прятаться в волшебном мире, заставлять их постоянно жить с ужасом, с которым она теперь жила каждый день - только в их случае, не имея даже шанса защитить себя, - было неправильно. Не тогда, когда она действительно не сможет знать, что они полностью защищены. Можно было найти безопасные дома. Вероятно, их бы нашли, мрачно подумала она. Гермиона уже приняла решение. - Большое спасибо вам, Минерва. Но я была бы признательна вам за помощь в чем-нибудь другом.***
После этого время двигалось урывками. Похороны Дамблдора прошли как в тумане, эмоции Гермионы разрывались между охватившей тревогой, что Пожиратели Смерти воспользуются собранием, чтобы напасть на огромное количество присутствующих сторонников Света, и тяжелым горем, вызванным кончиной их директора. Прежде чем все они покинули Хогвартс, Гарри, Рон и Гермиона договорились каким-то образом рассказать Ордену о крестражах, как только они воссоединятся на день рождения Гарри, когда он отправиться в Нору или, если возможно, на площадь Гриммо. Джинни, вместо Рона и Гермионы сопровождала Гарри к Дурслям. Трудно было сказать, чье неодобрение родственников Молли или Гарри было больше. Рыжеволосой ведьме удалось провернуть такую штуку, просто объявив об этом в последнюю минуту и сев в Хогвартс-экспресс вместе с Гарри и Гермионой вместо того, чтобы использовать каминную сеть, которая была создана для студентов из семей волшебников. К тому времени, когда Рон появился в "Норе" один, застенчивый и бормочущий извинения о том, что не хотел быть третьим лишним и тоже отправился в Литтл-Уингинг, было слишком поздно забирать Джинни. После службы Гермиона отклонила предложение Минервы проводить ее до дома родителей и пошла одна. Пожилая ведьма не спала с Гермионой последние несколько ночей, обучая ту практическим аспектам сложной магии Забвения, ни разу не осудив её решение. Гермиона была благодарна, так как не была уверена, что смогла пройти через это, если кто-то другой слишком настойчиво расспрашивал бы её. Ее мать и отец ждали девушку домой из школы. Они наперебой задавали ей вопросы о занятиях, Роне и Гарри, экзаменах и о том, хочет ли она чаю или пойти куда-нибудь поужинать сегодня вечером, чтобы отпраздновать окончание очередного года, Гермиона думала, что ее стошнит, если она попытается ответить. Она заперлась в своей комнате и повторяла план в уме, пока не почувствовала онемение. Когда она, наконец, несколько часов спустя набралась смелости направить свою палочку на родителей, чары заняли больше времени, чем она ожидала. Заклинание высосало из нее почти всю магию и эмоции, она едва смогла собраться с силами, чтобы наложить на дом основное заклинание сокрытия и трансгрессировать, как только это было сделано. Когда она появилась в конце знакомой дорожки, ведущей к Норе, ее рыдания заставили Рона выбежать из дома. Он нашел ее лежащей на земле, и ему пришлось наполовину нести, наполовину левитировать ее внутрь. Спустя пару часов она пришла в себя в темной комнате Джинни, ее разум был пуст. Остальные осторожно попытались поговорить с ней об этом за завтраком следующим утром. Она не ответила.***
Гермиона пробыла в Норе всего неделю, когда появились Люпин и Тонкс, полные бешеной энергией. Возбужденными криками они объявили, что только что сбежали, что беременны и что придумали план, как снова обезопасить площадь Гриммо. Было всего несколько секунд, чтобы обдумать абсурдность их новой реальности военного времени, прежде чем Молли наколдовала несколько бутылок праздничного шампанского (и сидра для Тонкс), а Люпин пустился в объяснения того, как они могут использовать магию Тонкс и Гарри как оставшихся членов семьи Блэков, чтобы снова запечатать площадь Гриммо кровными чарами поверх модифицированного амулета Фиделиуса. Это было действительно блестяще, хотя, отметила про себя Гермиона, звучало немного мрачновато. Молли, Артур, Фред, Джордж, Рон, Гермиона, Люпин и Тонкс в ту ночь не спали за полночь, слишком много пили и ели бесконечные блюда, которые Молли не могла перестать готовить, наблюдая за Люпином и Тонкс сияющими глазами и бросая на Рона и Гермиону многозначительные взгляды, от которых Гермиона съежилась и выпила еще шампанского. На следующей неделе Грюм, Люпин, Тонкс и Билл отважились отправиться на площадь Гриммо с пузырьком крови Гарри, который Люпин аппарировал к Дурслям, чтобы забрать его(“Жутко”, - услужливо фыркнул Рон). Патронус в облике волка появился несколько часов спустя перед Артуром, объявив об успехе и предоставив инструкцию о том, как получить доступ к недавно охраняемой штаб-квартире, защищенной теперь комбинацией темной магии крови и нового Хранителя Тайны в лице Люпина. Молли сразу же не позволила Рону снова покинуть Нору так скоро после возвращения из Хогвартса, вполголоса комментируя, как Джинни удалось сбежать, но Гермиона той ночью переехала с Люпином и Тонкс на площадь Гриммо. Несмотря на их слегка тошнотворные публичные проявления привязанности (честно говоря, они больше исходили от Тонкс), Гермионе было легче находиться рядом с молодоженами, чем с гораздо более родительскими фигурами Молли и Артура. Она все еще пыталась подавить образы, которые ее разум продолжал вызывать в воображении, когда ее родители буквально забывали о ней, пока она смотрела. Остальная часть Ордена была занята созданием ряда убежищ, и Гермиона поняла от Тонкс, что Грюм и Люпин обдумывали, кого куда назначить, как только появится необходимость для большинства членов уйти в подполье. На данный момент она не возражала против Гриммо. Это было, по крайней мере, знакомо, хотя она предполагала, что жизнь где-то, кроме особняка Блэков, наполненного проклятыми предметами, картинами, которые оскорбляли ее, и гниющими головами домашних эльфов, могла быть потенциально более привлекательной, пока Гарри и Рон были здесь. Она распаковала кое-какую одежду и туалетные принадлежности в спальне, которую они с Джинни занимали, казалось, миллион лет назад, оставив большую часть своих вещей в расшитой бисером сумке, которую теперь всегда носила с собой. Ухмылка скользнула по ее губам, когда она подумала, будет ли Джинни симулировать, чтобы остаться здесь, когда они с Гарри вернутся. Гермиона заплатила бы деньги, чтобы увидеть выражение лица Петунии Дурсли, когда Джинни Уизли появилась на пороге ее дома и объявила, что будет жить с Гарри в их доме в течение месяца. За последние пару недель они получали известия от этой пары только через несколько бодрых — а в случае Гарри подавленных — сов, а затем благодаря быстрому визиту Люпина, чтобы обеспечить защиту Гриммо. Молли пыталась потребовать, чтобы он привел Джинни с собой, но он притворился, что не слышит ее, прежде чем быстро аппарировал. Как бы то ни было, Джинни намекнула, с немного маниакальным ликованием, которое было заметно даже на пергаменте, что Петунии не нравится ее пребывание. План Ордена состоял в том, чтобы вернуть молодую пару на семнадцатый день рождения Гарри, когда чары надзора больше не будут привязаны к Гарри. Решение Джинни скрыться вместе с Гарри несколько усложнило этот план, так как за ней все равно был бы надзор. Тем не менее, Гермиона и Тонкс провели последнюю неделю, исследуя, как сделать незаконные портключи, которые значительно упростили бы как возвращение Гарри и Джинни, так и общие перемещения Ордена. Портключи имели несколько очевидных преимуществ, а также то преимущество, что магия, которую мог распознать надзор, заключалась в заклинании, создающим портключ, а не в магии, активируемой при использовании портключа, что позволяло несовершеннолетним ведьмам и волшебникам использовать их отслеживания своего местоположения. Тонкс была великолепна, как уже Гермиона знала, и с ней было довольно приятно работать над утомительным проектом. Однако в течение следующих нескольких дней в Гриммо стало ясно, что создание портключей было более сложным, чем Гермиона первоначально предполагала. Министерство регулировало их использование не только в логистических и иммиграционных целях, но и потому, что потенциальные последствия неправильно изготовленных портключей были ужасающими. По сравнению с этим расщепление выглядело несущественным. Сотрудники министерства, которые изготавливали портключи, были специально обучены и лицензированы для этой работы. Помимо других сложных элементов, магия требовала, чтобы магические способности и сила создателя при произнесении заклинания соответствовали расстоянию, на которое портключ может перенести кого-либо. Министерство требовало тестировать все портключи без привязки к ним кого-либо, прежде чем позволить тому же сотруднику сделать еще один с тем же заклинанием и маршрутом. После некоторых первоначальных разочарований и множества монет, шпилек и шариков, полностью потерянных в какой-то пустоте в пространстве, Гермионе и Тонкс пока удалось создать портключ, позволяющий им должным образом добраться из Гриммо в Нору, коттедж "Ракушка" и в дом тетушки Уизли Мюриэль. Еще через несколько дней они планировали скоординироваться с Минервой, чтобы проверить возможность отправлять портключи в Хогвартс и Хогсмид, а затем они начнут пробовать с реальными пассажирами. Впервые с тех пор, как умер Дамблдор, Гермиона почувствовала настоящий прогресс. В случае успеха каждый член Ордена мог бы носит портключ для экстренного случая, который привел бы их обратно в убежище, а также использовать их для перемещения между безопасными местами и, возможно, даже иметь возможность обойти антиаппарационные чары. После накатывающего горя, которое она испытывала с тех пор, как использовала Обливиэйт на своих родителей, мысль об оказании такой важной помощи Ордену очень воодушевляла Гермиону. Также помогала работа с Тонкс, которая была одновременно мрачно-забавной и ярко-оптимистичной. - Гермиона! - проревел громкий голос с первого этажа. Она пыталась читать в библиотеке Блэков, которая содержала тревожное количество темных текстов, которые она не нашла бы в Хогвартсе, когда крик Тонкс прервал ее. - Не могла бы ты, пожалуйста, спуститься сюда и помочь мне заткнуть Кикимера от его разглагольствований о неправильном использовании настоящего чистокровного столового серебра, прежде чем я сойду с ума? Гермиона улыбнулась. Возможно, она смогла бы уговорить Тонкс поладить с Кикимером на ночь, если бы отвлекла его предложением снова научить ее, какой вилкой она должна есть салат, а какой только рыбу или что-то в этом роде. Это срабатывало раньше.***
Рон прибыл в Гриммо в тот же день, когда Гермиона и Тонкс успешно доставили Гермиону в кабинет Минервы в Хогвартсе и обратно с помощью одного из своих незаконных портключей. Они отпраздновали это тем, что быстро отправили Рона туда и обратно в Нору с рядом мелких предметов, пока он не разозлился и не протопал наверх распаковывать вещи. Когда он вернулся на кухню, Люпин и Билл стояли вместе у камина, недоверчиво глядя на двух ведьм. Гермиона и Тонкс сидели за огромным обеденным столом, окруженные предметами разного размера. Предметы, беспорядочно разбросанные вокруг них, очевидно, были делом рук Тонкс, а предметы Гермионы были аккуратно сложены в стопки в зависимости от пункта назначения, размера предмета и продолжительности заклинания. Рон тихо присвистнул. - Я чувствую себя бесполезным по сравнению с вами. Мама в основном заставляла меня зачаровывать бумажные цветы, готовить канапе и все такое для твоей дурацкой свадьбы, Билл. Его старший брат бросил в него острый взгляд, но проигнорировал замечание. - Ну, это невероятно, вы обе невероятны. , Вам следует научить этому и некоторых других, чтобы это не было вашей постоянной обязанностью, но это неплохое начало. Полагаю сейчас у нас достаточно портключей, чтобы снабдить ими всех на экстренный случай. Тонкс с энтузиазмом кивнула в знак согласия. - Ты сможешь быстро освоить это, Билл, учитывая твой опыт снятия проклятий. Чары в некотором роде похожи. Римус тоже. Пока мы дадим каждому портключ, который стоит держать при себе, чтобы он перенёс в одно из созданных нами убежищ. Хогвартс и Хогсмид, безусловно, полезны, но не сейчас. Гермиона начала постукивать палочкой по творениям Тонкс, чтобы разложить их по стопкам. - Я сделала такой же и для дома родственников Гарри, - продложила она, поворачиваясь к Люпину. - Я знаю, что мы сказали, что подождем до его дня рождения, но... - она заколебалась. На окраинах Лондона произошла серия нападений на магглов, Орден был уверен, что это дело рук Пожирателей Смерти. Каждый раз, когда они появлялись, было слишком поздно что-либо делать, кроме как наложить Обливиэйт на оставшихся свидетелей и устранить ущерб, насколько это было возможно. Вскоре после этого Орден получил ужасную новость о том, что Амелия Боунс найдена мертвой. - Может быть, мы можем сделать это раньше? Гриммо достаточно безопасен, верно? Римус грустно улыбнулся ей. - Я думаю, ты права, Гермиона. Нет смысла больше ждать, теперь, когда вы двое сделали это так легко. - Он повернулся лицом к Биллу. - Отправишь весточку Аластору и Кингсли? Мы также должны передать сообщение Арабелле Фигг. Рон подошел к Гермионе и присел рядом, пока другие мужчины тихо переговаривались, а Билл набрасывал на плечи свой плащ. - Так вот чем ты занималась, да? - тихо спросил он. Она взглянула на него, он пристально смотрел на нее. - Ну, да, - сказала она, сбитая с толку. - И мы пополняли запасы зелий, и когда Римус или кто-то из других участников были рядом, я проводила с ними некоторые тренировки по защите. Рон покачал головой. - Как я уже сказал, я в основном выполнял работу по дому для мамы. Я просто впечатлен, Гермиона. - Он печально улыбнулся ей, и она почувствовала, что чего-то не хватает. - Как всегда. Она покраснела, все еще не понимая, почему его слова прозвучали как комплимент, но в то же время и нет, и снова посмотрела на кучу портключей перед ней. - Ну, это то, для чего мы здесь, верно? Чтобы... сражаться? Прежде чем Рон успел ответить, Люпин прервал его, чтобы попросить у Гермионы портключ, который доставил бы их к Дурслям. Она вскочила со стула и осторожно взяла маленький свисток с помощью носового платка. - Вот, - проинструктировала Гермиона. - Не прикасайтесь к нему, пока не будете готовы; мы сделали его как... ну, как тот, что обманул Гарри в турнире "Трёх волшебников" — так что в тот момент, когда вы вступите в прямой контакт, он перенесет вас. Таким образом, путешественнику не нужно использовать заклинание или магию, которые можно было бы отследить. Римус кивнул в знак благодарности и принял сверток. - Мы с Нимфадорой можем пойти вместе. На самом деле, никаких проблем быть не должно, но Аластор приказал никому не выполнять миссию в одиночку, если только в этом нет крайней необходимости Тонкс осторожно взяла другой портключ — маленькую серебряную ложечку — и сунула его в ботинок. - Это быстро вернет нас четверых обратно. Лично я не могу дождаться ни минуты, чтобы выбраться из этого дома. Через несколько месяцев я даже не смогу использовать эти портключи, - задумчиво пробормотала она. Гермиона почувствовала легкую ревность, несмотря на напоминание Тонкс о том, что ее беременность вот-вот ограничит ее дальнейшие путешествия. Тонкс взяла отпуск в Министерстве, сославшись на ужасное утреннее недомогание, когда Кингсли уведомил ее, что приходить на работу становится слишком опасно. К этому моменту они обе были заключены в Гриммо почти на две недели, что послужило серьезным недостатком солнечного света. Билл пожал руку Римусу и кивнул остальным. - Я вернусь прямо в "Ракушку" после того, как доложу остальным. Пришлите нам весточку, когда все будет сделано. Он направился к входной двери, чтобы выполнить осторожную аппарацию на крыльце, которой они все научились, чтобы оставаться в пределах своих чар. Тонкс ухмыльнулась мужу и схватила свою палочку с излишним энтузиазмом, отчего посыпались искры и подпалились обои. - К магглам! - заявила она, схватив Люпина за руку. Он нежно улыбнулся ей и снял тряпку со свистка, который дала ему Гермиона. - Скоро увидимся с вами обоими. - Он сделал быстрое движение рукой, и когда Гермиона моргнула, пара исчезла. Секунду спустя Гермионе пришло в голову, что они с Роном не были одни с тех пор, как... ну, конечно, с Хогвартса, но даже тогда было трудно сказать, когда именно они в последний раз были совершенно одни. Она почувствовала невероятное осознание этого факта, когда занялась упаковкой остальных портключей и начала складывать их в заколдованные банки. - Не думаю, что это займет у них больше пары минут, - легко сказала она через мгновение, избегая взгляда Рона. Что с ней было не так? Неужели она будет вести себя странно рядом с Роном всю оставшуюся жизнь, потому что у них не было... у них ничего не было, напомнила она себе. Буквально ничего. Рон прочистил горло. - Э-э, верно. Гермиона, я хотел сказать, ну, знаешь, я соскучился по тебе за последние недели. Его руки нервно ерзали по столу, и ей пришлось подавить желание напомнить ему, чтобы он случайно не коснулся открытого портключа. - Я тоже скучала по тебе, Рональд, - ответила она, поворачиваясь к нему лицом. Сейчас он совсем не смотрел на нее, и ей вдруг захотелось прекратить этот разговор, каким бы он ни был, уж точно не сейчас на ярко освещенной кухне и, возможно, никогда. - Хочешь сливочного пива или еще чего-нибудь? Она успела только приоткрыть холодильник, как услышала приглушенный крик, и посреди кухонного пола за ее спиной появилась груда спутанных конечностей и чемоданы. Гермиона вскрикнула от неожиданности и прижала руки к груди. Рон вскочил на ноги и выхватил палочку, выглядя скорее растерянным, чем готовым обороняться. - Гарри? - наконец позвала она, приходя в себя. - Джинни? Люпин и Гарри, должно быть, оба несли чемоданы, потому что они морщились и были частично скрыты багажом. Тонкс хихикала и выглядела довольной, несмотря на то, что она растянулась на полу, наполовину лежа на Джинни. Рыжая неуклюже застряла между Тонкс и клеткой Букли, которая с треском распахнулась, и сова выпорхнула, кружась под потолком и возмущенно ухая. - Привет, Гермиона! - радостно крикнула она, пытаясь выдернуть ногу из-под ребер Тонкс. - Как проходят твои летние каникулы?***
Прибытие Гарри и Джинни без каких-либо серьезных травм значительно подняло настроение в Гриммо в тот вечер. Появились Молли, Артур, Фред и Джордж, а также Кингсли и Грюм, и, к всеобщему удивлению, Хагрид, которому, к сожалению, удалось привести Клыка с помощью парной трансгрессии, сломав приэтом входную дверь пополам, пока он баюкал борзую, как младенца. После множества рукопожатий, объятий и поздравлений с днем рождения Гарри, которому оставалось всего несколько дней до совершеннолетия, Гермиона, Рон и Гарри тихо ретировались на второй этаж. Гарри виновато оглянулся на Джинни, пока они сворачивали на лестницу. Рыжеволосая ведьма сидела напротив своей матери, скрестив руки на груди и нахмурившись, явно в сотый раз выслушивая нотацию о своем полускандальном бегстве из Хогвартса. - Все в порядке, - сказал Рон, закатывая глаза и ведя Гарри по коридору. - Она может справиться с мамой. Кроме того, она оставила меня разбираться с ней в одиночку почти на месяц. Она заслуживает этого. Гермиона ущипнула Рона за руку в ответ на это замечание, вызвав вскрик, и проскользнула мимо двух мальчиков в свою и Джинни комнату. Как только Гарри и Рон оказались внутри, она замолчала и заперла комнату, заставив обоих поднять приподнять брови в удивлении. - Послушай, - начала она. - Время пришло. Рон бросился на ее кровать, не потрудившись снять обувь. Это вызвало вспышку раздражения, которая на мгновение отвлекла Гермиону. - Прекрати, Гермиона, Гарри здесь уже около пяти минут. Мы не можем поговорить об этом позже? Прежде чем Гермиона успела огрызнуться на него, Гарри поднял руку в успокаивающем жесте. - Нет, она права, - он мягко улыбнулся Гермионе. - Было действительно замечательно - провести так много времени с Джинни, несмотря на то, что она была у Дурслей. Но это также заставило меня немного разозлиться, я не мог ничего сделать, чтобы помочь, и не имел возможности поговорить с ней о крестражах, — тень пробежала по его лицу при этих словах, но он не стал зацикливаться на этой теме, - Я на самом деле думал об этом почти безостановочно последние дни. Гермиона бросила на Гарри довольный взгляд, в то время как Рон выглядел немного недовольным. - Что ж, я определенно хочу услышать, что ты придумал, Гарри, но могу сказать тебе, что думаю я. Мы должны поговорить с Римусом. Она едва могла сдерживать себя, так как последние несколько недель ей было мучительно держать их секрет при себе, особенно когда Люпин и Тонкс посвятили ее в свои тайны, обсуждая дела Ордена. Гарри задумчиво посмотрел на нее. - Почему Римус? - спросил он. - Я не возражаю, - быстро продолжил парень, когда она открыла рот, чтобы ответить. - Но часть меня думает, что я хочу рассказать Римусу, а не кому-то другому, потому что... - Он замолчал и покраснел, проведя рукой по задней части шеи. - Ну, из-за моего отца, понимаешь? Лицо Гарри заставило Гермиону остро ощутить боль в груди, которая пульсировала, когда она думала о своих собственных родителях в эти дни. Она ласково улыбнулась. - Я понимаю, - ответила она. - Во-первых, это не такая уж ужасная причина, Гарри. Но есть и другие причины. Римус здесь чаще всех, по крайней мере сейчас, и, насколько я могу судить, он принимает самое активное участие в разведывательных миссиях. Кингсли и Грюм будут немного более недоступными и, возможно, менее понимающими в том, что мы скроем полную историю, если уж на то пошло. Гарри с облегчением кивнул, но Рон нахмурился. - Подождите, что мы скрываем? - озадаченно спросил он. - Я думал, смысл в том, чтобы рассказать кому-нибудь всю историю. Она пожала плечами и задумчиво постучала пальцами по комоду, расхаживая взад и вперед. - Я не уверена. Я думаю, чем меньше, тем лучше. Действительно ли им нужно знать все, что мы знаем о Мраксах, например, или историю из воспоминаний профессора Слизнорта? Может быть и нет, но не сейчас. Это просто дополнительная информация, которую можно найти и использовать против кого-то, и, насколько нам известно, она не имеет особого отношения к оставшимся крестражам. Рон все еще выглядел озадаченным, но пожал плечами. - До тех пор, пока я не буду тем, кто должен говорить, - сказал он наконец. - Я доверяю тебе, Гермиона. Снизу послышался взрыв хохота, который, видимо, исходил от Фреда или Джорджа, или от них обоих. Гермиона посмотрела на Гарри, который кивнул, а затем глубоко вздохнула. - Я думаю, мы должны сделать это сейчас. Глаза Гарри расширились от удивления, услышав заявление Гермионы, но он не протестовал. Рон быстро сел, отчего кровать громко заскрипела. - Гермиона, ты была с ним последние несколько недель — если ты думаешь, что сейчас самое время, давай сделаем это. Гарри выглядел решительным, но немного бледным. Она не могла не чувствовать то же самое. Гермиона вернулась в комнату через несколько минут, слегка запыхавшись, с очень смущенным Люпином. Она обнаружила Гарри и Рона, сидящих бок о бок на кровати, выглядящих так, как будто им было около тринадцати лет, и ожидающих, что Люпин устроит им взбучку. Ей потребовалась вся ее выдержка, чтобы не закатить глаза. Указав на свободное кресло, она нервно улыбнулась Люпину. - Спасибо, что согласились поговорить с нами, Римус. Мне жаль отрывать вас от вечеринки, но, может быть, это будет менее заметно, пока здесь так много других людей. Люпин поднял бровь и осторожно устроился на сиденье. - Это не проблема, Гермиона. Пожалуйста, скажите мне, что именно вы хотели бы обсудить. Гермиона посмотрела на Гарри в поисках окончательного подтверждения, которое он дал утвердительным кивком головы. - Римус, у нас есть некоторая информация, которая, как мы считаем, поможет Ордену. Дамблдор поделился ей с Гарри перед смертью. Но мы были очень осторожны, чтобы не рассказать об этом никому другому, потому что... - Она на мгновение запнулась на своих словах и снова перевела взгляд на Гарри. Он оттолкнулся от кровати и подошел, чтобы встать рядом с Гермионой, молчаливо предлагая быть тем, кто все объяснит. Она видела, как он буквально входит в роль Избранного, когда начинает говорить, и это снова заставило ее сердце болезненно сжаться. - Римус, - начал он торжественно. - Дело вовсе не в доверии. Дело в том, что мы не можем позволить кому-либо получить эту информацию, если это может привести к тому, что Волдеморт обнаружит, что она у нас есть. Дамблдор просил меня не говорить никому, кроме Рона и Гермионы, но, честно говоря, Гермиона убедила меня, что теперь, когда его нет, все по-другому. Рон, Гермиона и я не отвечаем за Орден, и мы не должны быть единственными, кто знает, как победить. - Как победить, - повторил Люпин. Его лицо выражало недоверие. Гарри не отводил взгляда. - Как победить. Никто не произнес ни слова. Краем глаза Гермиона видела, как Рон нервно теребит свою палочку. Затем, к изумлению Гермионы, Люпин расплылся в улыбке. - Если это не вопрос доверия, Гарри, а потенциальная возможность того, что информация может невольно попасть в чужие руки, тебе не нужно беспокоиться об этом в моем случае. Троица в замешательстве уставилась на него. Гермиона начала беспокоиться, что они были слишком загадочны, и ей следует пересмотреть их подход. - Я оборотень, помнишь? - спокойно ответил он. И тут к Гермионе пришло понимание. От облегчения у неё закружилась голова, она почувствовала себя глупо. По настороженным лицам Гарри и Рона было ясно, что они не поняли. - Гарри, - взволнованно выдохнула Гермиона, сияя глазами и улыбаясь Люпину. - Не могу поверить, что не подумала об этом раньше. Это так просто. Легилименция — она не действует на магических существ, так же, как на людей, — она тут же скривилась от своего выбора слов и бросила на Люпина извиняющийся взгляд. - Прошу прощения, Римус. Он отмахнулся от нее. - В этом нет необходимости, Гермиона. Ты, конечно, совершенно права, как всегда. Магия разума сложна. Существует много различных теорий о том, почему на человеческий разум она воздействуют по-другому. Многое, по-видимому, также зависит от типа магического существа. Например, мне было бы любопытно, есть ли у мисс Делакур тот же опыт, что и у меня. Он задумался, как будто они вернулись в его класс Защиты от Темных Искусств, обсуждая различия между Боггартом и Дементором. - Но, в любом случае, я могу сказать, что моя сторона оборотня, похоже, пришла к мне с чем-то вроде естественной способности к окклюменции, которая требует гораздо меньше практики и очень мало усилий, чем что-то подобное, потребовалось бы большинству волшебников, которые обычно должны очень усердно работать, чтобы достичь тех же результатов. Знаете, на самом деле есть сходство с обучением, которое проходит человек, чтобы стать анимагом, как и окклюментом; способность достигать хороших результатов в одной области часто указывает на то, что другая будет легче. Люпин, казалось, очнулся от своих размышлений, осознав, что Гермиона была единственной, кто все еще следил за ним так пристально. - В любом случае, есть много интересных магических теорий, но все говорят о том,что вы можете свободно говорить со мной до тех пор, пока, конечно, верите, что я не стану добровольно разглашать информацию, - он торжественно склонил голову. - Я могу только пообещать вам, как всегда, что вы можете доверять мне, и я надеюсь, что смогу сделать то же самое. Гермиона с грустью подумала о предательстве Питера Петтигрю и поняла, что Люпин, должно быть, думает о том же. - Мы доверяем тебе, Римус, - тихо сказала она. - Полностью. Морщинистое лицо мужчины расплылось в благодарной улыбке. - Спасибо, Гермиона. Он повернулся к Гарри. - Гарри, ты все еще хочешь довериться мне? Облегчение на лице Гарри было ощутимым. Тогда Гермионе пришло в голову, как она была благодарна за то, что в последние дни жила со взрослыми, которые могли взять на себя все увеличивающуюся ответственность за войну вместе с ней, и она поняла, что Гарри, должно быть, впервые за долгое время испытывает нечто подобное. Она заметила выражение лица Рона и была удивлена, увидев такое же понимание, как и у нее, на его лице, когда он смотрел на Гарри и Люпина. Это еще больше согрело ее сердце. Это чувство быстро рассеялось, когда она вспомнила текущие новости, которые они должны были сообщить Люпину, и сильный страх, который она испытывала с тех пор, как узнала об этом сама. Гарри, казалось, тоже приходил в себя. - Римус, - начал он. - Что ты знаешь о крестражах?***
Оказалось, что Люпин действительно кое-что знал о крестражах, этого было достаточно, чтобы он немедленно побледнел и потребовал рассказать ему как можно больше. Гарри говорил до тех пор, пока не охрип, Гермиона и Рон подменяли его, когда это было необходимо, а Люпин погрузился в шокированное молчание. К тому времени, как они закончили, Люпин незаметно призвал снизу бутылку огневиски и передавал по кругу заполненные до краев стаканы с диким выражением лица. - Хорошо, - сказал он наконец. - Это... - Ужасно? - предложил Рон. - Приятно знать, - закончил Люпин. Он сделал глоток своего напитка, чтобы очистить голову от навязчивых мыслей. - Я понимаю, почему вы думали, что не можете никому рассказать об этом, но я также согласен, что Орден должен принять это во внимание. Было разумно рассказать как можно меньше. - На его лице появилось задумчивое выражение. - Скажите мне еще раз, что вы думаешь об оставшихся и где они могут быть. Гермионе казалось, что она могла бы перечислить этот список во сне. Возможно, она даже иногда это делала. - Медальон, кубок, змея и что-то из вещей Гриффиндора или Рейвенкло. Люпин задумчиво кивнул, водя пальцем по краю своего бокала. - Змея будет с Волдемортом. Мы можем беспокоиться об этом в последнюю очередь. Мне нужно еще немного подумать о кубке. Медальон почему-то кажется мне знакомым. Что касается значимых предметов, принадлежащих Гриффиндору или Рейвенкло, я знаю только о мече и диадеме. Гермиона кивнула. - Мы думаем, что это вряд ли будет меч, учитывая, что Гарри держал его в руках раньше. И, конечно же, Дамблдор сказал бы об этом. Так что, скорее всего, это что-то принадлежащие Ровене Рейвенкло. - И вы считаете, что они спрятаны в местах, имеющих значение для Волдеморта? Дамблдор думал так же? - Да, - подтвердил Гарри. - Однако у нас не так много идей о других объектах, кроме, возможно, Хогвартса. Он... — юный волшебник заколебался. - Хогвартс много значил для него. По-моему, это подходит. Больше, чем где-либо еще. Еще один шум голосов внизу вывел Люпина из задумчивого состояния. - Я должен вернуться к Нимфадоре. Нам всем следует спуститься вниз — нас уже долго не было. Но я очень благодарен вам троим за то, что вы поделились этим со мной. - Он серьезно посмотрел на них. - Вы, вероятно, спасли несколько жизней сегодня вечером. С помощью этой информации я смогу повлиять на наши планы. Я обещаю вам это. Благодарность снова захлестнула Гермиону, и она протянула руку, чтобы сжать руку Гарри. Он крепко сжал ее в ответ и кивнул Люпину. - Я доверяю вам, - тихо ответил он, повторяя предыдущие слова Гермионы. - Полностью.***
В дни, последовавшие за их беседой с Люпином, Гермиона заметила едва заметную перемену в тоне бывшего профессора в их выработке стратегии. Когда Гермиона присутствовала на встречах Грюма, Кингсли, Люпина и других высшестоящих членов Ордена, проводимых в штаб-квартире, она заметила, что Люпин предлагал планы, которые держали Гарри, Рона и Гермиону вместе, но отдельно от других групп, направлявшихся в различные убежища. Он настаивал еще сильнее, чем раньше, на том, чтобы сосредоточиться на сокрытии магглорожденных и постоянном пополнении запасов и обеспечении финансирования. Когда Грюм проревел о нападении на Пожирателей Смерти, Люпин выступил за то, чтобы сначала провести слежку, чтобы устранить сторонников Тьмы одного за другим, а не рисковать конфронтацией с большим количеством людей или даже с самим Волдемортом. Она задавалась вопросом, почувствовала ли Тонкс перемену, и почувствовала укол вины, когда подумала о том, что Люпину приходится хранить секреты от своей новой жены. В настоящее время Гермиона и Тонкс сидели друг напротив друга за кухонным столом на площади Гриммо, тихо обсуждая преимущества попытки приобрести больше безоара, а не траты своих ограниченных средств на рог единорога, чтобы сделать запасы противоядий. Гарри, Рон и Джинни поддались на уговоры Молли устроить семейный ужин в "Норе", но Гермиона предпочла остаться и составить компанию Тонкс, пока она ждала возвращения Люпина с поздней встречи с Кингсли и Грюмом. Она как раз гадала, сколько еще им придется ждать, когда камин внезапно с ревом ожил. Высокая, худощавая фигура шагнула вперед, стряхивая пепел с брюк, временно освещенная зеленым пламенем, так что черты лица человека оказались в тени. Это был Люпин, которого они ждали уже больше часа. Гермиона краем глаза видела, как Тонкс почти незаметно расслабилась; она пыталась отвлечь старшую ведьму вопросами об обучении авроров мастерству зельеварения, поскольку шли минуты, и опоздание ее новоиспечённого мужа, хотя и не было чем-то необычным, становилось все более очевидным. - Римус, - Тонкс быстро встала, потянулась за его плащом и указала на стул рядом с ней. Ее тон был намеренно легким. - Мы ждали тебя к ужину. - Спасибо, Дора, - тихо ответил он. Люпин устало опустился на предложенный стул, сначала окинув взглядом кухню, словно желая убедиться, что они действительно одни. Его взгляд, казалось, задержался на Гермионе дольше, чем обычно, прежде чем остановился на Тонкс и смягчился. - Кое-что... произошло, - медленно произнес он. - Что? Все в порядке? Что-то случилось с... - Нет, нет, ничего подобного, - голос Люпина прозвучал успокаивающе, хотя он все еще казался чем-то встревоженным. - Похоже, Гринграссы хотят... дезертировать. Я только что узнал. Они пришли к Кингсли сегодня утром. Гермиона нахмурилась, пытаясь вспомнить, что она знала об этой семье. На их курсе была Дафна Гринграсс, с которой она мало общалась, и она была точно уверена, что у нее была младшая сестра, которая тоже училась в Хогвартсе. Амелия? Амира? Джинни, Тонкс и Гермиона разочарованно провели вторую половину дня, тайно собирая что-нибудь полезное в соседних садах для своей импровизированной аптеки. Услышав заявление Люпина, Тонкс положила руки на стол, не глядя вниз, раздавив тщательно сложенные кучки лаванды и мяты, и пристально посмотрела на Люпина. - К Кингсли? Почему к нему? Откуда они знали, что он проявит сочувствие? - спросила она, игнорируя или не замечая, как Гермиона поморщилась из-за частичного провала их дневной работы. - Судя по всему, Монтгомери Гринграсс и Кингсли выросли вместе. Их матери были старыми подругами или что-то в этом роде. Священные Двадцать Восемь и все такое. - Люпин пожал плечами. - Кингсли не нашел это странным, и я ему доверяю. И в любом случае, - его голос стал тише, - прикрытие Кингсли в наши дни все равно слабое. Многие знают, на чьей он стороне. Девушки обменялись тревожными взглядами при этом упоминании. Кингсли предупредил Орден всего две ночи назад, что он готов бежать из Министерства в любой момент. Грюм, Люпин и Билл провели несколько часов той ночью, укрепляя защиту в квартире Кингсли в маггловском Лондоне, куда он планировал сбежать. - Насколько Гринграссы связаны с Волдемортом? - спросила Гермиона, нарушая напряженное молчание. - Монтгомери - Пожиратель Смерти или...? - Нет, он определенно не такой. И, как он рассказывает, они вообще ничего не сделали, кроме как пожертвовали средства на дело Волдеморта. Похоже, у них тоже не было особого выбора. Что мы уже подозревали о многих старых волшебных семьях, которые до недавнего времени никогда не проявляли особого интереса к Волдеморту. - Люпин нахмурился. Это была проблема, которая, как знала Гермиона, уже ставила Орден в серьезное невыгодное положение. - Как объяснил Кингсли, Гринграссам удалось избежать всей этой неразберихи во время первой войны Волшебников. Жена Монтгомери Камилла - чистокровная ведьма из Франции, и они жили с ее семьей после того, как поженились. Когда Волдеморт пришел к власти, и его более фанатичные друзья начали оказывать на него давление, чтобы он вернулся и присоединился к ним, Гринграссы смогли оправдать свое пребывание во Франции и избежать участия в битве из-за рождения их двух дочерей. В частности, были проблемы с младшей; Камилла и ребенок сильно заболели, и она хотела остаться рядом с родными матерью и отцом. Я думаю, что она и ребенок едва не умерли. - Так что же мы будем с ними делать? - Тонкс выгнула бровь. - Найдём убежище, поселим их где-нибудь с нами? - Возможно, - задумчиво сказал Люпин. - Хотя их приоритет, похоже, заключается в каком-то соглашении, при котором другая сторона останется в неведении об их верности. Полное сокрытие имело бы для них последствия в будущем, если бы их друзья или Волдеморт... - Он замолчал. Гермионе стало не по себе. - Ну, по сути, они хотят поддержать нас и тем самым избежать возможных обвинений, с которыми они столкнулись бы позже за поддержку Волдеморта, но не делая этого публично. Тонкс фыркнула от отвращения. - Как благородно. Люпин снова пожал плечами, но не выглядел обеспокоенным. - Другие могут захотеть сделать то же самое. - Он мягко улыбнулся Тонкс. - Не все такие храбрые, как ты, любовь моя. Закатив глаза, Тонкс неохотно улыбнулась в ответ и жестом велела ему продолжать. - Они предложили деньги. Конечно, их должны каким-то образом незаметно передать нам, но мы уже работаем над этим с другими. Я склонен согласиться с ними в этом вопросе. Как вы обе знаете, нам катастрофически не хватает финансирования, особенно по сравнению с другой стороной. - Этого недостаточно, - парировала Тонкс. - Им придется продолжать делать пожертвования и другой стороне, иначе это будет слишком подозрительно, и они вернутся к исходной точке. Так в чем же реальная выгода для нас? Они просто будут играть за обе стороны, а не помогать. - Я согласен, - просто сказал Люпин. - Как и Аластор и Кингсли. - При этих словах его взгляд снова переместился на Гермиону. Ей показалось, что она заметила некоторую нерешительность в его глазах. - Однако у Аластора была другая идея. Я полагаю, что она была навеяна его собственным неудачным опытом несколько лет назад. Тонкс выглядела заинтригованной. Хотя Гермиона не могла сдержать собственного любопытства, она также чувствовала легкую тревогу из-за того, как Люпин наблюдал за ней, как будто по какой-то причине ее реакция была тем, что его больше всего заботило. - Ты имеешь в виду шпиона? - взволнованно спросила Тонкс. - С тех пор, как мы потеряли Снейпа, снова иметь кого-то настолько близкого к Волдеморту… Мог бы Монтгомери это сделать? Люпин слегка покачал головой. - Монтгомери не думает, что это было бы правдоподобно, и Аластор и Кингсли согласны с ним. Он никогда раньше не проявлял интереса ни к идеалам, ни к реальной внутренней работе движения, ни в этой войне, ни в прошлой. Совершенно не в его характере просить, чтобы его приняли сейчас. Кроме того, он не окклюмент. Он сможет приблизиться к Волдеморту, не рискуя раскрыть свою роль. Или Северусу или Беллатрисе, если уж на то пошло. Желудок Гермионы сжался. Они так долго думали, что Снейпу удавалось скрывать от Волдеморта свою двойную роль из-за его умения скрывать свои мысли, но теперь… Он вообще когда-нибудь беспокоился об этом? Неужели он все это время успешно использовал окклюменцию против Дамблдора? Она попыталась очистить свой разум от гнетущей и неразрешимой тайны предательства Снейпа. Пока она отвлеклась, Люпин продолжал. - ...мы думаем, что Монтгомери и Камилла, вероятно, смогут избежать наказания, сказав своим друзьям, что им нужно на некоторое время вернуться во Францию, чтобы позаботиться о матери Камиллы. Она пожилая, и будет достаточно просто подкрепить для них историю о том, что она заболела, через тамошние контакты Ордена. Он сделал паузу. - Однако есть дополнительная проблема, для которой Аластор придумал возможное решение. - Его пальцы рассеянно барабанили по столу. - Ожидается, что две его дочери вернуться в Хогвартс осенью, и, если наши данные верны, к тому времени, когда наступит первое сентября, посещение не будет обязательным. Внезапно стало трудно смотреть прямо на кого-либо из них. Ее чай, забытый, когда Люпин пришел с новостями, остыл, но она все равно сделала вялый глоток, стараясь не зацикливаться на эмоциях, которые всегда угрожали вырваться на поверхность, когда поднималась эта тема. Конечно, она уже несколько недель, а то и дольше, знала, что она, Гарри и Рон не вернуться в Хогвартс. Когда она, Люпин и Тонкс впервые прибыли в Гриммо, состоялся разговор, похожий на ее с Минервой - Гермиона, многое зависит от того, насколько быстро и открыто действует другая сторона. Сейчас мы готовимся к тому, что, по нашему мнению, может произойти. - Непредвиденные обстоятельства? Гермиона повторила. - Например, что? Люпин и Тонкс обменялись взглядами. После кивка Люпина Тонкс мрачно посмотрела на Гермиону. - Прямо сейчас другая сторона действует так же, как и в прошлый раз: в тени, выбрав позицию так, чтобы дергать за ниточки, делая практически невозможным понять, кому доверять или к кому можно обратиться. Противодействие этой кампании дезинформации и вербовка людей на нашу сторону будут нашей главной задачей на ближайшее будущее. Хотя она обсуждала многое из этого с Минервой, Гермиона почувствовала мрачную уверенность в подтверждении того, что Орден не увеличивался. Больше всего им нужно было выиграть время, независимо от того, знали они об этом или нет. - Однако, - подхватил разговор Люпин. - Мы также объединимся, чтобы найти способы противостоять его растущей власти. Но в какой-то момент, вполне вероятно, что эта война выльется в открытую, в отличие от того, что сейчас. И это может произойти раньше, чем мы думаем. Мы уже знаем от наших собственных источников в Министерстве, что магглорожденным очень скоро придется скрываться. Известные члены Ордена и их семьи будут прямо за ними. Гермиона, - Люпин бросил еще один нерешительный взгляд на Тонкс. - Ты не будешь в безопасности. Невозможность вернуться в Хогвартс казалась неизбежной, такой же неизбежной, как тогда, когда она стояла рядом с Гарри Поттером, когда они впервые столкнулись с Волдемортом. Но Орден также был уверен, что к этому времени магглорожденные вообще не смогут безопасно передвигаться. Конспиративные квартиры, маггловские удостоверения личности, продовольственные припасы и дополнительные принадлежности, такие как палочки, метлы и ингридиенты для зелий, подобные тем, которые Тонкс и Гермиона систематизировали, когда Люпин вернулся, - все это было закуплено с максимально возможной скоростью членами Ордена, которые в данный момент не были активно заняты другими миссиями. Тонкс снова заговорила, вырывая Гермиону из водоворота ее мыслей. - Что ты имеешь в виду, Аластор придумал решение? Девочки тоже прикинуться больными? - Нет, - медленно произнес он. - Аластор считает, что за передвижениями Минервы будут пристально следить в Хогвартсе, а также за всеми, кто, как известно, хотя бы отдаленно связан с Орденом. Как ты сказала, мы потеряли агента — если он когда-либо был таковым - из-за дезертирства Северуса. Аластор считает, что шпион в Хогвартсе был бы полезен. Тонкс и Гермиона обменялись озадаченными взглядами. На этот раз заговорила Гермиона. - Вы предполагаете, что Дафна Гринграсс согласится шпионить для Ордена? - скептически спросила она. - Нет, - медленно ответил Люпин. - Но кто-то, притворяющийся Дафной Гринграсс, мог бы. Потребовалась минута, чтобы его слова дошли до них. Тонкс оживилась и выглядела так, словно собиралась задать еще миллион вопросов, но Люпин смотрел прямо на Гермиону. - Кто-то? - осторожно спросила она. - В этом году в Хогвартсе будет по крайней мере четыре известных Пожирателя Смерти, - сказал Люпин с оттенком горечи в голосе. Он взял Тонкс за руку, и Гермиона рассеянно поняла, что, возможно, это было утешение. - Четыре? - выпалила Гермиона. - Профессор Снейп и те брат и сестра Кэрроу, о которых вы нам рассказывали —и кто? В глазах Люпина было что-то неприятно близкое к жалости, а может быть, и что-то совсем другое. - Драко Малфой получил метку в прошлом году, Гермиона, - тихо сказал он. Ее лицо вспыхнуло, и она предпочла посмотреть на богато украшенные напольные часы в углу кухни, а не на Люпина или Тонкс. Уже было поздно. - Верно. Извини, - пробормотала Гермиона, не совсем понимая, почему она извиняется. - Аластор считает, что это может быть нам на руку, - продолжил Люпин, не комментируя ее промах, - и Гринграссы, откровенно говоря, были готовы уберечь хотя бы одну из своих дочерей от опасности. Взамен они попросили, чтобы безопасность Астории была в приоритете для члена Ордена во время его пребывания в Хогвартсе. - Гермиона, мы считали тебя очевидным выбором, - наконец произнес Люпин вслух, ясным, но мягким тоном. - Ты была с ней на одном курсе, к тому же ты её ровесница. Тебе все равно нужно будет все время скрываться, как магглорожденной, причём очень известной. Он пристально посмотрел на нее. Ей было слишком жарко, и казалось, что ее мысли будто увязли в грязи. - Ты умна и способна, и мы считаем, что ты была бы полезна Ордену в предоставлении информации о том, что Пожиратели Смерти планируют в Хогвартсе. Эти слова прозвучали для ее ушей скорее издалека, чем как похвала, которой она обычно была бы тронута, услышав ее из уст Люпина. - Однако это всего лишь разговор. Разговор, который не выйдет за рамки нас троих, Аластора и Кингсли, да и в этом нет необходимости. Если тебе не нравится эта идея, и в конечном итоге ты решишь отказаться от нее, никто не осудит тебя, Гермиона. Есть другие варианты. Например, другие женщины в Ордене, к которым мы можем обратиться, и мы всегда можем придумать другой способ скрыть всю семью Гринграсс, несмотря на их нынешние надежды. - Кто еще? - Гермиона нахмурилась и посмотрела на женщину напротив нее. - Тонкс занята, и в любом случае она не может использовать оборотное зелье во время беременности. - Ну, я рассматривал Анджелину Джонсон или Кэти Белл. Они были достаточно близки к вашему курсу и, вероятно, тоже скоро уйдут в подполье. Но, Гермиона, - тон Люпина стал еще более напряженным, и теперь он, казалось, намеренно избегал любопытного взгляда Тонкс, - ты ранее говорила мне, что может быть еще одна причина, по которой тебе нужно быть в Хогвартсе в ближайшее время. Гермиона некоторое время смотрела на него в ответ, прежде чем что-то щелкнуло в её голове. Крестраж. Они были почти уверены, что Волдеморт спрятал его там. Если бы она могла оставаться в замке незамеченной так долго, не вызывая подозрений... конечно, она смогла бы выяснить, что это за предмет и где он спрятан. - Ты прав, - быстро сказала Гермиона, подавляя сомнения, которые рвались наружу. Шанс найти крестраж решил вопрос. Она могла бы выиграть месяцы — может быть, годы — войны, если бы справилась с этим. - Это должна быть я. Тонкс, все еще сбитая с толку, открыла рот, чтобы задать вопрос. Гермиона покачала головой, прерывая ведьму, прежде чем та смогла заговорить. - Это имеет смысл. И, может быть, это ненадолго. Я также могу использовать библиотеку для поиска всего, что нужно Ордену, и я смогу помочь Минерве, если она узнает, что происходит... - она замолчала. Отчасти это звучало почти логично, но она не могла себе представить, что подумали бы Гарри и Рон. - Но разве люди не заметят, что меня нет? - спросила она, чувствуя себя немного глупо. - Я имею в виду, остальные члены Ордена? Нам придется держать правду в тайне от большого числа людей. - Сколько раз она говорила это в последнее время? Люпин кивнул. Теперь, когда она следовала этому плану, он казался более спокойным и решительным. - Я могу прикрыть тебя. Как и Нимфадора. Все остальные будут думать, что ты с Гарри и Роном, которым мы можем рассказать правду, если ты сочтешь это нужным. Мы можем пригласить тебя на Рождество, когда тебя увидят другие, это поможет с прикрытием. Сама Дафна будет прятаться на конспиративной квартире со своими родителями. - Задумчиво говорил он. - В течение следующих месяцев люди будут поочередно в разных убежищах. Я просто сделаю так, чтобы казалось, что ты везде и в то же время... нигде. Несмотря на выражение ее лица, которое ясно давало понять, что она знала, что что-то упускает, Тонкс вмешалась. - Я не особенно хороша в этом, но мы все немного изучали окклюменцию во время обучения на авроров. Я могу помочь тебе с этим, на всякий случай. Все больше мыслей проносилось в голове Гермионы, она не могла удержать ни одну из них. Она ухватилась за самый насущный вопрос. - Так, - медленно произнесла она, - что Дафна думает обо всем этом?