***
— Господин Суппасит! Господин Суппасит! Вы меня слышите? Глаза удается открыть с трудом, но все-таки у него это получается, хотя яркий свет делает больно. И оказывается, он лежит в какой-то больничной палате, а у его постели скопились врачи — прямо целый консилиум собрался. Язык с трудом ворочается, во рту сухо как в Сахаре, но ему удается из себя выдавить: — Слышу. — Как вы себя чувствуете? Хочется ответить “как после дробилки”, потому что все тело ломит, да и голова раскалывается. Но за спиной врачей он видит тревожное лицо отца, поэтому бормочет: — Нормально, только небольшая слабость. Мью пытается приподняться, но руку пронзает болью: это в вену вставлен катетер, от которого шланг гибкой змеей вьется прямо к стоящей рядом капельнице. Врач поправляет на носу очки: — Да, у вас сильное истощение — как физическое, так и магическое. И если с первым мы вам можем помочь при помощи лекарств, то для восстановления резерва понадобится время — сами понимаете. Воспоминания о том, что случилось ночью, окатывает его, поэтому он почти подрывается с кровати: — Галф! Что с ним? — С вашим соседом? С ним все в порядке, его осмотрели и уже отпустили, а вот вам понадобится еще несколько дней побыть под наблюдением. Мью пытается переварить эту информацию, а доктор продолжает: — В целом сейчас ваша жизнь вне опасности, соблюдайте режим — и быстро пойдете на поправку. — Могу я поговорить с сыном? Наедине. Этот металлический голос он узнает даже в бессознательном состоянии. Он вздрагивает и ожидает, пока врачи беспрекословно подчинятся этой просьбе, которая, по сути, является приказом, чтобы затем поднять голову и взглянуть в темные холодные глаза отца: — Я разочарован в тебе, Мью. Рукой без катетера он трет лоб, потому что голова все еще дико болит: — Я постараюсь как можно быстрее вернуться к занятиям. Прости. Мью понимает, что в очередной раз разрушил представление о себе как об идеальном сыне, поэтому нет смысла оправдываться и отнекиваться: виноват, он это признает, он с этим уже давно смирился. — И не только это. — Что еще? — ему с трудом удается не скривиться в ответ. — Ты связался с ведьмой и даже рисковал своей жизнью, чтобы спасти этого парня. Неужели ты забыл о своей цели? Уже не хочешь стать сильным темным магом, поэтому раскидываешься своей энергией направо и налево, чтобы спасать плебеев? Каждое слово — пощечина. Болезненная, унизительная. Но у него сейчас и правда нет сил ответить на эти обвинения, поэтому Мью опускает глаза и шепчет: — Прости. Я больше не буду так рисковать. — Я надеюсь на это, сын. И что ты не разочаруешь меня. — Да, отец. Вот так, смиренное выражение лица и согласие в словах — этого хватит, чтобы успокоить Чончививата-старшего, хотя бы на время. — И ты не будешь больше общаться с этим мальчишкой. Мью опускает голову еще ниже и молчит. — Я не слышу ответ! — Да отец. В конце концов, тот прав. Им с Галфом не по пути.8. Все кошки ночью серы
28 июля 2022 г. в 17:08
Он просыпается глубокой ночью не для того, чтобы перевернуться на другой бок и сладко засопеть носом в подушку, а потому что в комнате кто-то есть.
Ну или это ему кажется.
Мью приподнимается и вслушивается тишину, которая уже является не абсолютной. Какой-то шорох нарушает его чуткий сон и не дает дальше погрузиться в дрему. Окно открыто на проветривание — может это птица залетела и не может выбраться наружу?
Он спускает ноги на пол и делает несколько шагов к балкону, пытаясь понять, что же его разбудило. И снова повторяется тот странный шорох и… какой-то плач? Словно где-то далеко маленький ребенок хнычет. Но какие дети на территории университета?
Мью рывком открывает балконную дверь и шагает в темную неизвестность, пока его ступня не касается чего-то теплого и мягкого, что и издает эти странные звуки. Телефон он, конечно, взять не додумался, чтобы подсветить во мраке ночи, поэтому привычно щелкает пальцем, создавая маленький огненный шарик, чьего света оказывается достаточно, чтобы опознать ночного гостя:
— Азар! Что случилось?
К его ужасу кот продолжает безвольно лежать у его ног, только чуть дергается и странно стонет. Мью подхватывает его на руки:
— Маленький, что с тобой?
Тот явно из последних сил пытается вырваться:
— Мяу…
Конечно, возможно Азар просто заболел и теперь нуждается в осмотре ветеринара, но на всякий случай запускает сканирующее заклинание, чтобы проверить, не было ли какого-то магического воздействия.
Блять.
Так и есть.
Этот маленький комочек шерсти попал под вытягивающее энергию заклинание, поэтому удивительно, что у того хватило сил вообще перебраться через перегородку балкона и доползти до него. Мью аккуратно укладывает кота на постель и кладет руку на пушистый животик, делясь энергией. Тот сначала утомленно затихает, но затем все равно продолжает пытаться мяукать и дергаться.
И тут Мью озаряет: Галф!
Это могла быть атака на ведьмочку!
Он резко разрывает контакт, и его больно бьет отдачей прерванного энергетического потока, но это все не важно, потому что главное сейчас — успеть к Галфу, пока тому не стало необратимо плохо.
Мью не знает, какой силы заклинание направили на его соседа, но молится всем богам, чтобы той части, что забрал на себя фамильяр, Галфу хватило, чтобы продержаться до его прихода.
Дверь отлетает к стене с грохотом, но ему все равно на соседей, которых перебудит шум, потому что он начинает лупить в соседнюю дверь, надеясь, что у Галфа хватит сил открыть:
— Галф! Открой! Слышишь меня? Галф!
Он приникает ухом и пытается расслышать хоть что-нибудь в комнате, но там лишь страшная, почти смертельная тишина. И ломать дверь бессмысленно: на все накладывается заклинание, чтобы никто не мог проникнуть в комнату студента без его на то ведома.
Но… есть другой вариант!
Мью забегает к себе в комнату и по пути чмокает еще слабого Азара в носик:
— Ты такой молодец, что забрался ко мне!
И дальше уже бежит на балкон, чтобы озадаченно уставиться на перегородку: если попытаться осторожно перелезть через перила, то, может, он и не навернется с пятого этажа… Но надо в любом случае пробовать.
Мью аккуратно перекидывает ногу и разворачивается лицом к перегородке, судорожно цепляясь за нее руками. Пот так и катится градом по лицу, но вот рефлексировать на тему страха времени нет совсем: там, за стеной, возможно очень плохо Галфу. Мелкими шажками он передвигается в сторону второго балкона, переставляя ноги между прутьями, пока наконец его руки не дотягиваются до перил.
Фух, можно на секунду остановиться и перевести дыхание.
Но затем Мью снова начинает двигаться, перемещая тело и уже, наконец, перекидывая ногу через перила, чтобы практически свалиться на пол чужого балкона. Дверь, предсказуемо, открыта, потому что как иначе бы Азар выбрался к нему, поэтому он кидается к парню, что лежит на постели и, кажется, спит:
— Галф!
Тот даже не дергается, хотя от такого крика проснулся бы любой, а Мью в ужасе, что уже опоздал, сканирует тело на предмет заклинания: так и есть, то же самое, что зацепил Азар, но на парня пришлась основная его часть, поэтому тот еле дышит из-за утекающих сил. И, вот блядство, в этот раз делал кто-то более профессиональный, потому что никаких тянущихся нитей к исполнителю нет — только кружево сетки, оплетающее Галфа.
Сейчас нет времени думать, как это выглядит со стороны — ему нужно успеть “подкормить”, и одной ладони будет недостаточно как в случае с Азаром. Поэтому Мью одним движением откидывает в сторону одеяло и притягивает парня ближе к себе, обхватывая руками и ногами, чтобы обеспечить как можно больше контакта между их телами. Он растирает маленькие холодные ладошки, пытается согреть их своим дыханием, но это лишь капля в море: потребность ведьмы в энергии куда больше, чем простое растирание.
Галф до ужаса холодный, словно вся жизнь вытекла из него за исключением нескольких капель, поэтому так хочется его согреть. Мью сжимает его в своих объятиях, привлекая к груди, пока энергия бурным потоком перетекает из него и пока он сам не отключается из-за потери сил.