пластыри на память

утро не было чем-то хорошим для Вовы. сегодня парень не проснулся от пения птиц, усиленного солнца и даже не от «пора вставать» или «просыпайся блять» от Лёши, как всегда было. вовсе нет, Семенюк просыпается от ощущения, что у него выворачивается желудок, раскалывается голова и вообще он сейчас спустит все органы в сортир. состояние было ужасное, хотелось уснуть и не просыпаться никогда, может, легче станет. вот только, никто ему не даст так поступить с собой. Лёша, ошарашенный таким резким пробуждением из-за посторонних звуков, лишь немного глаза потирает, привыкая к солнечному свету. ему тоже было не лучше, ночь выдалась бессонной из-за лишних мыслей и внутренних метаний, от чего силы и желание бодрствовать сошли на нет. сонливость брала верх и Губанов хотел было снова уснуть, как дверь комнаты вновь открывается, пропуская Вову во внутрь. свет попадает в сонные серые глаза, от чего парень жмурится. с самого пробуждения он понял, что день обещает быть не очень. — доброе утро, — с утреней хрипотой в голосе произносит Лёша, укладывая голову на подушку и смотря за движениями друга. — ага, доброе, — ворчливо отвечает Вова, садясь на кровать, облокачиваясь о руки, пряча в ладонях лицо, а после запуская пальцы в темные волосы. — голова болит? — Губанов немного обеспокоеный состоянием младшего, всё же поднимается с постели, подходя к парню. а в ответ ему лишь положительно кивают. — давай сбегаю до медсестры, — это был не вопрос, не предложение, ему даже было плевать на ответ Семенюка, он берёт и выходит в коридор, спускаясь к медицинскому кабинету, надеясь, что Людмила Дмитриевна сегодня не выходная, как часто бывает. Вова остаётся один на один с головной болью, желчью в глотке и спутанными мыслями и воспоминаниями со вчерашнего дня. выпил он вроде немного, но это был первый раз, как ему в организм попал алкоголь, от чего состояние было не из лучших. выпускной вечер фрагментами отражался в голове. время за воспоминаниями проходит моментально, ибо Лёша действительно бежал до медсестры. голубоглазый возвращается со стаканом воды и таблеткой в руках. Вова без слов благодарит друга, закидывая капсулу в рот и опустошая посуду. — как себя чувствуешь? — достаточно глупый вопрос, по одному только взгляда на Вову можно понять, что ему явно не хорошо. — отвратительно, в пизду этот ваш алкоголь, — замученно произносит парень, облокачиваясь о стену. — так тебя никто и не заставлял пить, между прочим, — Губанов слегка усмехается, — «никогда не поздно что-то начинать», ведь так? — ой всё, я уже понял, что я придурок, не надо мне это напоминать, — Семенюк прикрывает глаза, словно от этого таблетка подействует быстрее. — ты лучше напомни, что было вообще, я помню как мы зашли, как пошёл к Мише, потом каким-то фрагментами музыку и прочее, а потом мы ушли. Лёша поджимает коленки, укладывая на них голову. неужели Вова не помнит причину по которой они тогда ушли и что было по пути до детдома? то, из-за чего старший не мог уснуть, из-за чего тогда сердце хотело выпрыгнуть из груди, а ноги немного подкосились. Губанов скрывает эмоции в усмешке, словно не боится реакции друга, когда тот узнает. его же поцеловал сам Владимир–я–сто–процентов–не–гей–Семнюк, неужели он просто так отмахнется или спишет на алкоголь? — а ты не помнишь, как с какой-то девушкой танцевал? вы с ней чуть ли не в засос там стояли. серые глаза напротив округляются, а густые брови слегка приподнимаются в удивлении, но Губанов продолжает: — если бы я тебя тогда не оттащил, она тебя уже раздевать бы полезла. стоило мне только на две минуты отойти, прихожу, а вы уже в центре зала «танцуете». — и из-за этого мы ушли, — заканчивает мысль Семенюк, всё ещё прибывая в шоке. у него всё происходящее было словно сном, не четким, смазанным, единственное что он разбирал и хоть как-то помнил — Лёша. голубоглазый положительно кивает, не знает, продолжать ему или нет. если Вова не помнит, то может скрыть это и никогда не рассказывать, но ему не хотелось его обманывать и недоговаривать. ведь когда он вспомнит — будет только хуже и начнутся вопросы «почему ты мне не сказал?» «зачем молчал?». тогда он навряд ли сможет нормально себя оправдать, потому что ответ будет явно не лучше, чем та ситуация. не хочет сказать, потому что Семенюк сто процентов скажет, что это полная ерунда, может даже не поверит в это, тогда Губанов может быть полностью уверен в том, что его любовь так и останется безответной, ведь, он любит по-настоящему, больше чем друга или брата. а Вова может тоже любит, но только как друга, не более, в этом Лёша точно уверен. метаясь между двух огней, Губанов решает сказать всё как есть, в голове уже представляя самый худший исход. — Вов, после этого вообще ничего не помнишь? — как-то неуверенно спрашивает парень, немного отпуская взгляд голубых глаз вниз, но после снова поднимает их на друга. — вроде нет, немного помню как домой возвращались, — Семенюк всё также смотрел на Лёшу, следя за всеми его движениями, выражением лица, эмоций, то как старший немного бровью ведёт — нервничает. он изучил его повадки уже давно, каждый жест, каждую эмоцию и сейчас понимает, что он явно что-то не договаривает. — ну в общем, когда мы шли домой, ты поцеловал меня, — может показаться, что в этом ничего такого и лишь Губанов делает из этого не пойми что, но он то действительно любит своего друга и от его ответа будет зависеть практически всё. останется ли это просто пьяным воспоминанием или будет чем то большим. Вова немного меняется в лице, но даже не так, как от информации о девушке, чьё имя он забыл ещё тогда. — я помню, Лёш, — как-то спокойно говорит Семенюк, словно это что-то обыденное. обычный поцелуй был; ненавязчивый в лоб, когда кто-то в лоб другого целует когда спать укладывает и прочее. но тот поцелуй был не дружеским, не даже «братским», а особенным, либо так думает лишь старший. Губанов ошарашенно смотрит на Вову, не понимая, почему он так спокоен. неужели только он сам себя накрутил и в этом не было ничего такого. — и что ты думаешь на счёт этого? — всё ещё обеспокоенно спрашивает голубоглазый, пряча волнение. — ну а что я должен думать? взял и поцеловал, нельзя что ли? — ответ был непонятный, видимо, парень не хотел об этом говорить — и вообще, я пьяный был, — как и думал Лёша, друг не будет говорить на эту тему серьезно и спишет на алкоголь. но пьяный говор — всегда самый честный и искренней, разве так же не работает с действиями? — да странно просто всё это, — Лёша понимает, что он из Семенюка сейчас ничего не выудит, ничего не скажет, поэтому решает продолжить то, что ему так хотелось до этого. может Вова надумает и что-то скажет по этому поводу, но Лёша обратно ложится на кровать в надежде погрузиться в сон и немного успокоить себя. ему мешает лишь неожиданный звонок на телефон младшего. абонент был неизвестен, Семенюк откровенно не понимает, кто ему вообще может звонить, тем более в такое время, но трубку поднимает. из динамиков слышится девичий голос, что с первых секунд начинает говорить, тараторить, от чего голова болезненно пульсирует. Вова не сразу понимает, что эта особа хочет от него и от куда у неё вообще номер парня. но вспомнив рассказ Лёши, он всё понимает. незнакомка, с которой он вчера танцевал, напоминает своё имя и предлагает пойти сегодня гулять. отказывать было неудобно, хотя, Вова совершенно не собирался куда-либо сегодня идти или выходить из комнаты, но деваться некуда. завершив звонок, Семенюк ловит на себе серьезный и осуждающий взгляд. — не смотри на меня так, просто схожу, поговорю, может хорошая девчонка, а мы так сразу, — сероглазый пожимает плечами, падая на кровать. честно, ему совершенно плевать на это Катю, у него есть Лёша и никто больше не нужен для счастья. да, может это не правильно, ведь пока одноклассники гуляют со своими девушками, он всегда рядом с Губановым, но ему вовсе плевать на это. парню так комфортно, так зачем разрушать этот комфорт? — и что? ты действительно пойдешь? — Лёша звучит скептически, не доверительно. — а ты мне предлагаешь отказать? мы вчера и так сбежали от неё, откажу сейчас — не так поймёт, и так слухов полно. — ты только за это волнуешься? — Губанов словно разочарованно отворачивается, прикрывая глаза вновь. — а за что ещё должен? — Вова конкретно не понимает, о чем говорит друг, либо же не хочет понимать и лишь делает вид. — не важно, иди, — безразлично откидывает голубоглазый, замолкая и всё же собираясь спать дальше. Вова немного хмурится, вот он сейчас на зло соберётся и пойдёт гулять с Катей. если Лёша думает, что без него он ничего не сможет — то очень ошибается и парень хочет это доказать. не хочет его поддержать — ну и ладно, не сдалась ему Лёшина поддержка, он сам себе хозяин и вправе делать всё что захочет. Семенюк агрессивно собирает вещи по комнате, но в очередной раз не может найти носки — единственное, что пропадет всегда и находятся по одному. Лёшу начинает раздражать брожения друга и он поворачивается спиной к стене, проводя глазами по поверхностям комнаты. как обычно, вещь лежит на самом видном месте, а Вова из-за спешки его игнорирует. Губанов протягивает находку младшему, но тот лишь больше злится, хватая носок и даже не кидает «спасибо» или «пока» на прощание, просто обувается и уходит, громко хлопнув дверью, что было слышно даже ребятам из соседней комнаты. Губанов сам себе пожимает плечами, наконец-то в полной тише возвращаясь к желанному. если Вова хочет — то пусть идёт куда хочет, но он то знает, что парень всё равно вернётся сюда к нему и окажется прав, насчёт его новой знакомой. Семенюк отпрашивается у любимой Ирины Андреевны, что вернётся не поздно и просто погуляет. женщина конечно удивляется и спрашивает, почему парень без Лёши, но Вова лишь отказывается и говорит, что тот просто устал и хочет спать. это даже раздражает, неужели он просто спокойно не может погулять в компании с кем-то другим? почему, когда он появляется один, то сразу начинают сыпаться вопросы про Губанова? а если он в один момент просто перестанет с ним общаться? хотя, это всё равно не случится в ближайшее время точно. он слишком привязался к нему, не сможет просто так отпустить, он уже слишком родной, слишком любим. «с любимыми не расставайтесь» — этого Семенюк придерживается, но сейчас идёт гулять с другой. утро изначально не задалось, ещё и вопрос старшего вертелся в голове: «и что ты думаешь насчёт этого?». ничего он не думает, что тогда, что сейчас. почему ещё можно поцеловать человека? только когда любишь его, не важно как, будь то дружба, родственники или любовь. вот и Вова целует, потому что любит и молчит об этом. не хочет говорить, потому что никто не поднимал эту тему, потому что это неправильно и от этой мысли воротит от самого себя. нельзя любить друзей, нельзя влюбляться в тех, кто столько лет был словно старшим братом, нельзя любить человека своего пола. не думает, что Губанов обрадуется этой информации, что захочет дальше быть с ним всегда, выслушивать слухи, что к большому сожалению не правдивы. думая над всем происходящим, он незаметно для себя приходит на место встречи с Катей. конечно он пришёл рано, до встречи было ещё минут пятнадцать, но парень решает не терять времени. доставая из кармана сигарету и зажигалку, что он вчера взял у Миши помимо алкоголя. он курил не часто, Лёша терпеть не может запах сигарет, а сейчас его рядом нет и он может спокойно отвести душу. стоя у какого-то дерева, Семенюк чувствует чужую руку у себя на плече, он немного шарахается и поворачивает голову. это была Катя, кажется, она тоже решила прийти пораньше и даже не задерживается. Вова натянуто улыбается, аккуратно пожимая руку девушке, на что та обаятельно хихикает и улыбается. слишком фальшиво. он видел самую прекрасную и лучшую улыбку в жизни и ни одна с ней не сравниться. Катерина хлопает карими глазами, смотря на него, но Семенюк понимает, что с двумя голубыми озёрами Лёши это не сравниться. стоило ему на некоторое время уйти с кем-то другим — мысли о друге начинают проедать мозг. девушка старается заводить разговор, но в ответ получает короткие и холодные ответы, парень словно отошёл в собственные мысли и не слушал её. на самом деле так и было. — слушай, не хочешь ко мне сегодня зайти, у меня все уехали, — Катя как-то хитро улыбается и не просто так, надеется на наивность Вовы. девушка, нарушая личные границы, хватает его за руку, словно они пара. Семенюк может и дурак, но не настолько, чтобы не понять очевидного. становится противно от компании девушки и от того, что он «променял» Лёшу на это. — нет, спасибо, откажусь, — как-то брезгливо кидает парень, одергивая свою руку и собираясь удалиться. слишком противно, неприятно, хочется обратно к Лёше. — и что, к дружку своему побежишь? вся школа уже бубнит, что вы двое в десна жахаетесь. тебя девушка погулять позвала, а ты даже поговорить не можешь, всё с тобой понятно. ну и иди трахайся к своему Лёше, — истерично выпаливает Катя, разворачиваясь и показушно идя в другую сторону. актриса, не иначе. Вова хмурится, злость и тоска одновременно ударяют в голову, но всё что он сейчас хочет — действительно пойти к Лёше, но не за тем, что сказала девушка, что очень жаль. доходит он так же быстро, как и шёл туда. злится ещё больше, понимая, что в очередной раз у него ничего не получилось и Лёша как всегда оказался прав. обида приходит чуть позже, а за ней и печаль. ну почему он такой никчёмный? не может признаться старшему, не побыть с кем-то другим, ничего он не может. может только зайти в комнату, подойти к кровати друга, что, кажется, ещё спал и спуститься на колени. парень не хочет его будить, даже наоборот, он пользуется его сном, чтобы рассказать то, что он не сможет сказать ему в глаза, потому что слишком слаб. — ты оказался прав, — начинает шептать Вова. — не стоило идти, ничего нового я там не узнал. единственное, что к тебе только сильнее захотелось, — Семенюк садится на пол, облокачиваясь о кровать, надеясь, что останется неуслышанным. — не знаю, зачем вообще пошёл, ведь люблю я только тебя, никто другой мне не нужен. знаешь, порой так хочется тебя обнять без причины, поцеловать, не как обычно, а как тогда. всё, что делают с теми, кого любят, но, боюсь что тебе не понравиться это, — Семенюк грустно усмехается, смотря на стену. — если бы мы были вместе и встречались — всё было бы намного легче и ещё лучше; не надо было бы оправдываться за поцелуй и прочее — Вов, если ты хочешь, то мы можем это устроить, — доносится голос Лёши, всё-таки, он лишь притворялся. Вова моментально поднимается с холодного пола, ошарашенными глазами смотря на лежащего парня. он всё слышал, абсолютно всё и только сейчас подал сигнал жизни. сердце начинает бешено биться в груди, щёки розовеют от понимания, что и слова любви были услышанны, он буквально всё выложил за пару секунд, пока думал, что старший спит. — это, это не то, о чем ты подумал, — начинает стыдливо тараторить парень, сгорая от стыда, но после в голове пролетают слова Губанова. — стой, можем устроить что? — не понимающе произносит Семенюк. — ты сказал, что было бы легче — если бы мы встречались, — поясняет Лёша абсолютно спокойно, хотя внутри уже ураган эмоций пронёсся за то всё время, пока он подслушивал парня. — мы можем начать, если ты хочешь, потому что я тоже люблю тебя. я сегодня именно поэтому и затронул тему с поцелуем, потому что такого никогда не было и неправильно. — ты серьезно говоришь? — как-то неуверенно и недоверчиво спрашивает Семенюк, хотя знает, что Лёша ему врать не станет. в ответ он получает лишь положительный кивок, а Вова вновь подходит к постели, садясь на неё и обнимая Губанова, так тепло и крепко, как будто в первый раз. Вова отстраняется, заглядывая в голубые глаза, которые он так любит, которые как родные. парень двигается ближе к губам старшего и целует его. не как в прошлый раз, не как раньше, а «по взрослому», неумело, никто из них даже не знает как правильно это делать, но даже это не мешает насладиться им друг другом полностью.