Ловец, попавшийся в ловушку

      Своей следующей смерти и воскрешения Доктору Стивену Стрэнджу пришлось ждать мучительно долго в буквальном смысле. И все это время, пока его в очередной раз потрошили, наравне с болью ему не давала покоя тревожащая мысль: а оживет ли та девушка? По всему можно было сделать вывод, что она невольно влипла в его паутину времени вместе с Дормамму, когда Стрэндж накладывал заклинание-ловушку, возможно, тысячу жизней тому. Но что, если нет? Что, если она вольна была перемещаться по этому измерению туда и тогда, когда ей самой было угодно, ведь ни о ее способностях, ни о свойствах самого Темного измерения Стрэнджу достаточно известно не было. Что, если ее смерть стала необратимым свершившимся фактом, абсолютной точкой времени, которую не способно исправить никакое заклятие? Почти никакое. Стивен одновременно опасался такой возможности, и в то же время завидовал ей. Это было бы так просто — исчезнуть и больше никогда не идти сюда с проваливающимся вниз сердцем, зная, что именно его ожидает.       «А ведь я даже не спросил ее имени.»       Когда его тело больше не смогло функционировать и умерло, Доктор вновь очутился на привычном месте. На этот раз что-то было не так, как должно было, и он опечалился, поняв, что больше не чувствует того самого взгляда, встретившего его здесь впервые и провожавшего на смерти каждый раз. Меньше всего ему бы хотелось видеть, как бедняжку будут терзать жизнь за жизнью наравне с ним, но память о ее добром участии среди сплошных пыток ранила сейчас сердце так же, как до этого согревала его.       Возможно, лучше бы ему было оставить все, как есть, но Стрэндж не мог просто сдаться, даже не попытавшись сделать все, что в его силах, чтобы выяснить мучавший его вопрос. Он обогнул валун и направился в сторону, откуда его нежданная союзница появилась, и где скрылась в тени. Все в этом мире было непривычным, словно галлюцинация. Наступив на одну из теней, он едва не провалился в нее, твердая на вид сфера, пролетевшая мимо, таяла кусками камней. Под острыми кристаллическими наростами, плавно шевелящимися, будто водоросли, он заприметил черные проемы теней и устремился к одной из них, как собака по следу, точно зная, что идет верно.       Тень была чернее черного, однако когда Стрэндж опустился на колени и заглянул в нее, то среди темноты разглядел белое пятно волос и мерцание фиолетовых узоров одежды.       Девушка подняла на него измученное лицо, но, так ничего не сказав, опустила его вновь, скрыв за серебрянными прядями. Настала очередь Доктора Стрэнджа находить слова, в которых нуждалась эта израненная душа.       — Прости меня, я не хотел, чтобы такое случилось с тобой, как не желал зла и твоему миру. Те слова, что я говорил при Дормамму, предназначались только для него одного. Я не считаю тебя врагом и если я и проявлял пренебрежение к тому, что он творил с тобой, и не пытался помочь, то только потому, что тогда Дормамму бы мучил тебя куда сильнее, чтобы лишний раз досадить мне и заставить пойти на его условия. А я не имею права их принять.       — Ты старался помочь мне, я поняла это тогда, пусть и не сразу, — произнесла она, все также глядя вниз, в черноту, — а тогда, в конце…       — Я не смог защитить тебя.       — Ты попытался.       Стивен осторожно прикоснулся к ее плечу и девушка подняла на него взгляд.       — Побудь тут, или спрячься где-нибудь понадежней, — он ободряюще улыбнулся ей, — я скажу, что тебя нет. Способен ли он чувствовать твое присутствие?       — Не думаю, — тихо проговорила она.       — Почему он поймал тебя тогда?       — Я не захотела просить никого из его прислужников сообщать подобную весть. Я знаю, каков он в гневе, он бы убил их.       — Но ведь он убил тебя! Что, если бы это было необратимо? Даже я не знал, сработает ли на тебе мое заклинание.       — Тогда я умерла бы, — тихо ответила она, — зная, что пыталась сделать все возможное для моего родного мира.       Они замолчали.       — Мне надо идти, — тяжело вздохнув, поднялся на ноги Доктор Стрэндж, — нельзя, чтобы он, начав искать меня, обнаружил тебя.       — Постой, — девушка в одно движение почти выскользнула из укрывавшей ее тени, но Стивен быстро наклонился, препятствуя ей, удерживая за плечи. Они почти столкнулись лбами.       — Нет! Будь здесь.       — Скажи Дормамму, что они почти прорвались! Я сказала ему об этом до того, как он лишил меня возможности говорить, но это правда! Еще немного, и может стать слишком поздно, — она кинула на него быстрый взгляд, собираясь что-то сказать, но так ничего не добавила.       — Я сделаю все возможное, чтобы постараться уберечь и твой мир. Он… довольно интересен, — как можно более убедительно начал говорить он, но тут одна неприятная мысль снова схмурила его брови, — если я скажу ему про Безмолвных, он догадается, что я говорил с тобой сейчас.       — Ты должен сказать это во что бы то ни стало, или я сама отправлюсь туда, чтобы повторить это! — она встала, распрямившись, и тень растянулась вместе с ней, — Ты не представляешь, что они такое! Даже мощь Дормамму едва сдерживает их! Моя жизнь не стоит всех жизней.       — Тогда, прошу, спрячься так, чтобы ни он, не Безмолвные не причинили тебе вреда. Я буду говорить ему об этой угрозе столько, сколько он сможет слушать, но тебе лучше не попадаться ему на глаза, — он слегка надавил руками на ее плечи, заталкивая обратно в тень.       Она кивнула.       — Спасибо тебе… человек, — ее губы чуть тронула улыбка.       — Мое имя Доктор Стивен Стрэндж, — слегка улыбнулся он ей, склонившись в традиционном приветствии Камартаджа.       — Мое имя Клеа, Доктор Стивен Стрэндж, — слегка замешкавшись, она повторила его поклон.       — Будь в безопасности.       — Останься жив, после того, как спасешь наши миры.       — Дормамму, я пришел сторговаться, и на этот раз тебе лучше оставить свои погремушки и выслушать меня очень внимательно, — Доктор Стрэндж старался чувствовать себя раздраженно и озлоблено, так, как если бы он искал убитую девушку, которую не смог спасти, да так и не нашел, — Безмолвные прорываются! Еще немного, и станет слишком поздно, как для твоих владений, так и для моего измерения.       Стрэнджа резко дернуло вперед и вверх, его руки и ноги рвануло, едва не вырвав из суставов, распиная в пространстве.       — Что ты сказал, смертный? Откуда ты знаешь о Безмолвных?       Пластины на лице Дормамму задвигались куда быстрее, что выдавало его беспокойство. Стрэндж вдоволь насмотрелся на эту страхолюдину, чтобы распознавать такие вещи.       — Я сказал о том, что, пока ты здесь игрался со мной, Безмолвные почуяли твое отсутствие и почти прорвали барьер. А знаю я об этом, потому что, как ты мог заметить, хоть я не в силах напрямую противостоять твоей мощи, но все же являюсь магом с Земли, а мы кое-что, — ухмыляясь, он с трудом вытянул вперед согнутую в локте руку, вокруг которой все также змеилось изумрудная цепь заклинания, — да умеем.       Рука была немедленно переломана во множестве мест. Стрэндж продолжал упрямо ухмыляться, хоть эта ухмылка уже больше походила на застывший оскал.       — Ты лжешь! Кто еще из предателей помогает тебе? Или это она?! — прошипел Дормамму, — Она должна была умереть, если только ты не помог ей своими фокусами!       — Я поражаюсь тому, как ты вообще был способен захватить этот мир и править им, когда из всего того, что я сказал, ты не услышал главного: Безмолвные прорываются или уже прорвались, чтобы уничтожить твое измерение. Можешь ли ты почувствовать это сам?       Хватка, растягивающая его тело, ослабла достаточно, чтобы Стрэндж мог хоть немного расслабиться и отдышаться, пережидая волны боли, разбегающиеся от поломанной руки по нервным клеткам. Дормамму стал медленно поворачиваться, вглядываясь сквозь окружающее пространство. Стивен не мог видеть этого, но был точно уверен, что тот использует нечто вроде мистического аналога ренгеновских лучей. И он точно отметил тот момент, когда его враг чуть дрогнул, увидев угрозу.       Лицо Дормамму в одно мгновение налетело на Стрэнджа, слепя его человеческое зрение яркими глазами, бурлящими энергией и гневом.       — Выпусти меня отсюда немедленно, червь!       — Дай слово, что не причинишь никогда больше зла земному измерению, сам или через других, отпустишь меня отсюда целым и невредимым и не будешь пытаться причинить зла мне в дальнейшем. Ни сам, ни через других, конечно. И не станешь пытаться завладеть глазом Агамото, — он кивнул на амулет.       — НЕТ!       — Тут очень простая арифметика. Твой мир взамен на мой.       — НЕ СМЕЙ СТАВИТЬ МНЕ СВОИ УСЛОВИЯ!       Стивен задергался в своих путах от разрядов, похожих на электрические, которые били по всему его телу, заставляя каждое из нервных окончаний дергаться и вопить, как грешник в аду.       — ВЫПУСТИ МЕНЯ!       Теперь все эти разряды сосредоточились на его переломанной руке.       — НЕТ! — зло проорал ему Стрэндж, мешая боль с яростью хищника, почувствовашего слабину своей добычи.       Если бы громовые тучи, собравшиеся в какой-то сверхразрушительный ураган, могли говорить, они говорили бы голосом Дормамму — низко, раскатисто, с ненавистью и угрозой.       — ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я МОГУ СОТВОРИТЬ С ТОБОЙ, ЧЕЛОВЕК!       Голос Стрэнджа стал спокоен и непреклонен. Теперь он мог едва ли не физически чувствовать цепи, сковавшие врага, в своих руках.       — Ты знаешь, что я способен вытерпеть все ради своей цели.       Волны дикой энергии вырвались из Дормамму, плавя все на своем пути. Кроме Стрэнджа.       — НЕТ!       — Тогда ты сможешь увидеть, как они разрушают то, чем ты владеешь. На кой черт тебе сдалась моя Земля?       — Я ПРОЖДАЛ ТЫСЯЧУ ЛЕТ, ПОКА ЗАКЛИНАНИЕ ВАШЕЙ ГЛАВНОЙ ЗЕМНОЙ ЧАРОДЕЙКИ ПАДЕТ! Я ПОКЛЯЛСЯ ЕЙ, ЧТО РАНО ИЛИ ПОЗДНО УНИЧТОЖУ ЗЕМЛЮ, И Я СДЕЛАЮ ЭТО!       — Тогда дай мне то, что я прошу и оставь нас! Ты поклялся уничтожить Землю и ты сделал это! Притом не менее нескольких десятков раз. Люди моего мира годами будут видеть это в своих кошмарах. Твоя клятва исполнена сполна! Уходи!       — НЕТ!       Вся ярость Дормамму обрушилась на Стрэнджа, испепелив в мгновение ока. Счастливая смерть.       Воскреснув, Стрэндж стремительно подлетел к тени, где укрывалась Клеа.       Девушка вышла ему навстречу, напряженно вглядываясь в глаза.       — Я почти у цели! Он сам увидел Безмолвных и теперь мечется, не желая соглашаться на мои условия из чистого упрямства! — голос Стивена вибрировал от едва сдерживаемого триумфа, который он пока не смел дать себе почувствовать, опасаясь, что все может сорваться.       — Времени почти не осталось! Если ты не уговоришь его сейчас, они распространятся по всем мирам, и едва ли Дормамму отправится искать тех, кто не угрожает этому миру! — она сжала его предплечье, — умоляю тебя, поторопись.       — Хорошо, — он с теплотой посмотрел в ее глаза, — но сперва скажи, что еще, кроме твоей личной безопасности я могу потребовать, чтобы он не смог навредить тебе?       — Я могла бы пожелать разве что безопасность для моего отца, Орини, но не уверена, что Дормамму стоит называть его имя, это лишь привлечет к нему внимание и ненависть Владетеля, — улыбка лишь слегко тронула ее напряженные губы, но глаза были полны ею, — а теперь поспеши! И на этот раз постарайся сохранить свое тело целым.       Он кивнул, взглянув на нее на прощанье, и плащ стремительно понес его навстречу врагу, мечущемуся в его силке.       — Дормамму, я пришел сторговаться, и вот мои условия. …       Доктор Стивен Стрэндж пустил в ход все свои дипломатические навыки. Однако, будучи звездой нейрохирургии, он явно не слишком много времени уделял высокому искусству переговоров, считая, что нет смысла тратить время на увещевания, когда можно требовать и давить авторитетом. Дальнейшее его пребывание в статусе быстро обучающегося колдуна кроткости не добавило. И теперь он столкнулся с эго, которое превосходило его собственное. Стрэндж подбирал слова, кипел в душе, но успевал вовремя затыкаться, когда вновь и вновь звучал упрямый, как у избалованного ребенка, отказ.       А Дормамму неистовствовал все сильнее. Видно было, что дела этого измерения шли хуже некуда. В гневе он отрывал целые куски от блуждающих вокруг сфер, круша и калеча все вокруг. Стивен едва успевал уворачиваться от летящих осколков, которые, однако на этот раз не были нацелены именно в него.       — Я отпущу тебя прямо сейчас, если мы договоримся.       — НЕТ!       — О Великий Дормамму! — раздался вдруг певучий, но полный тревоги голос позади Стрэнджа, — Они прорвались! Молю тебя, защити наш мир от этого зла! Сохрани жизни его обитателям, пока не стало слишком поздно!       Клеа выступила вперед и Стивен с отчаянием перевел взгляд с нее на Дормамму. Что делать, если Дормамму согласится на его предложение, но перед этим убьет девушку? Стоит ли тогда провернуть ход заклинания еще раз, убив себя, что воскресит и ее, или этот риск слишком велик, чтобы допустить возможность того, что Дормамму передумает?       — ТЫ ВСЕ ЕЩЕ ЖИВА, ПОДЛАЯ ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! ЭТО ВСЕ ТЫ! ТВОИХ РУК ДЕЛО! Колени девушки подогнулись, будто ее прижала к поверхности невидимая огромная ладонь. По телу пробежали разряды.       — Нет! Я бы никогда не подвергла наш мир угрозе разрушения и смерти, тем более ради незнакомца из чужого измерения! — отчаянно вскричала Клеа, — Прошу тебя, Владетель, прийди на помощь, защити нас и наш мир! Пока ты черпал силу из Темного измерения, направляя ее на уничтожение планеты, барьер ослабел и теперь Неразумные уже покинули его! Дай этому человеку, что он просит, ведь это не будет стоить тебе ничего, кроме твоего слова, которое, как все знают, ты не нарушишь! Пусть он уходит со своей ловушкой и никогда не возвращается вновь!       Глаза Дормамму приблизились к ней, и теперь внимательно изучали. Стрэндж стоял наизготовку, собираясь прийти на помощь девушке, если это понадобится, но при этом понимая, что особого толку от него не будет. Так вот откуда эта невиданная мощь! Древняя черпала из нее осторожно, по нитке впрядая энергию Темного измерения в свою магию, и даже этого хватило, чтобы прожить тысячу лет и быть Верховной чародейкой Земли, превосходя по мощи всех прочих. Дормамму же пил и дышал ею, заглатывая силу, как кит воду, и с такой же силой фонтанируя ею вовне.       — ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ МНЕ, ДОРМАММУ, УСТУПИТЬ ТАКОМУ ЖАЛКОМУ СОЗДАНИЮ?       — О Великий, мы все знаем о твоих свершениях по захвату других измерений и будем вечно отдавать тебе хвалу! — Клеа почтительно склонила голову и развела руки в стороны, ладонями вверх. Стрэнджа такой жест покорности, пусть и вынужденный, немного покоробил. Едва ли он смог бы поступить также. Но он и не жил при таком властелине.       — Однако этот земной колдун, хоть и не обладает силами Верховной чародейки Земли, был тебе достойным противником. Ты не проиграешь лишь оттого, что помилуешь его измерение и его самого, — она мельком взглянула на Стрэнджа, — Посмотри на него, хоть земной колдун и не обладает силой, сопоставимой с твоей, или мастерством своей наставницы, сколь долго он упрямствовал, отвлекая тебя от дел твоего мира! Едва ли из подобных ему обитателей когда-либо получатся послушные тебе, — ее голос едва заметно дрогнул, — рабы.       Дормамму отдалился, задумавшись. Пылающий взор оставил их, и оба, земной мужчина и женщина из Темного измерения, устало выдохнули. Они украдкой смотрели друг на друга, опасаясь, что Дормамму мог бы счесть, что они сговорились против него, и, хоть Стрэндж еще не успел освоить фолианты по телепатии, ему хватило и простой эмпатии, чтобы почувствовать все то, что девушка могла сказать глазами и ответить ей тем же.       Внезапно огромный лик Дормамму дернулся в сторону, из его глаз вырвался поток светящейся энергии, и почти сразу вслед за этим они увидели и услышали, что именно привлекло его внимание.       Казалось, сама ткань измерения плавится, выжигаемая лучами разрушительной силы, как бумага, которую держат над свечой. Новые и новые лучи пронизали темноту над сферой размером с усохшую впятеро Луну, и она, задрожав, разлетелась на огромные черные обломки, из которых, словно кровь, вырывались голубые и фиолетовые струи газа. Стрэндж прикрыл глаза ладонью и попытался разглядеть новых противников сквозь слепящий свет лучей, слишком резкий после мягкой темноты с ее мерцающими и переливающимися сияниями, к которой он уже успел привыкнуть. Новые и новые потоки энергии прорывались из дыры в пространстве, разъедаемой вокруг них, и легкость, с которой они разбивали все, к чему прикасались, сказала Доктору Стрэнджу, что теперь у земного измерения появилась угроза не менее смертельная, чем первая.       Отчаянно пытаясь выбраться из собственной ловушки, он угодил из огня, да в полымя.