Экспериментатор

- Теперь я буду за тобой следить! Попробуй только встать без моего разрешения! - Дэнни, спасибо. - Идиот... – сказал я, развернулся и пошел за инъекцией. Вечер застал нас в квартире Бена. Мне уютно и комфортно, а действие принятого мной препарата не иссякает. Главное – мой Брюс рядом. Я спал на полу возле дивана, на котором дрых Бен. Я был в полном спокойствии и умиротворении. - Дэнни, Дэнни! – Я проснулся от душераздирающих приглушённых криков и резких беспорядочных прикосновений к лицу, груди, животу. - Что случилось? - Дэнни, сделай что-то, мне плохо. Я быстро встал и включил свет. Прикосновение к его лбу стало для меня огромной неожиданностью – он был холодным и мокрым. Тело Бена содрогалось от сильнейшего озноба; дышал ртом - нос полностью заложен. - Дэнни, прошу, выключи свет, глаза режет! - Бен, потерпи, сейчас всё пройдет! Я что-то придумаю! – Я пытался говорить убедительно, но знал, что это только начало. Ломка... Сейчас его начнет рвать, притом очень сильно. А потом самое страшное - фантомная боль*. Она во сто крат сильнее физической, её не усмиришь ничем. Можно, конечно, притупить, но, чёрт, мне Боули ничего, кроме инъекций, не оставил. У меня даже клофелина нет. Бен, ты не представляешь, что сейчас с тобой будет. – Я позвоню Дателю! Бен, всё будет хорошо! Он схватил меня. Всю руку пронзила резкая острая боль, но я даже не вскрикнул – знал, насколько ему плохо. Я бы позволил ему побить меня, но сейчас это не под силу: его суставы и кости через минут двадцать запылают пронзительной адской болью. - Дэнни, не бросай меня... – шептал он, беспорядочно выкрикивая отдельные буквы. Он сильно потянул меня к себе. Пока он сжимал дрожащими руками мою правую ладонь, другой я набирал номер Боули. Чертов Нобель, возьми трубку. Повторил звонок я четыре раза. Чёрт, что же мне делать? - Бен, не переживай, Боули, наверное, сейчас изучает твои анализы. Тебя вылечат, всё будет хорошо. – Он вновь сильно сжал мою руку, и по его телу пробежалась тонкая пронизывающая судорога. – Бен, давай я сейчас сбегаю в аптеку, возьму клофелин? - Нет, Дэнни, нет, не бросай меня, прошу! – Он не пускал меня и ещё сильнее сжал мою руку. - Бен, у тебя сейчас может случиться гипертонический криз. Бен, прошу, дай я схожу в аптеку. Тебе станет лучше! - Со мной всё в порядке! Я не хочу здесь оставаться, мне страшно! Не покидай меня! – Опять эта чертова судорога! Бен, что же ты наделал?! - Может, я хотя бы пойду тебе горячий чай сделаю, ты меня видеть будешь? - Ладно. – Этот беспредметный страх – ещё один признак приближающегося коллапса. Бен сейчас не в том состоянии, чтобы хорошо видеть что-либо с такого расстояния. У меня в аптечке есть очень много седативных, успокоительных и снотворных препаратов – я всё высыплю в чай. Это мало чем поможет, я ему даже наврежу, это очень сильный удар на сердце, но оно у Бена здоровое – выдержит. Главное, чтобы боль не была заметна. Я этого не перенесу! - На, выпей. Горячий чай полился в горло, в желудок и чуть-чуть согрел знобящий организм Бена. - Спасибо, - рвано произнёс он. Прошло минут пять, и веки Бена начали тяжелеть, а потом и вовсе герметично закрылись. Он громко сопел, чуть вздрагивая от небольших судорог. Даже не накинув куртку, я помчался в ближайшую аптеку. - Доброй ночи Вам. Мне нужен клофелин и кордиамин. - А для чего Вам в час ночи клофелин и кордиамин? - Человеку плохо. Давление высокое и дыхательные судороги. - Вы так уверенны? Так почему скорую не вызвать? - У него такое не впервые, он знает, что выпить нужно. - Ух ты, сколько совпадений! Ладно-ладно, мальчик, не волнуйся за своего хм-хм, больного. – Подмигивая, она протянула мне кулёк с двумя упаковками медикаментов. – Беги, ты сейчас очень нужен своему гипертонику. Я прибыл минут через пять. Бен сидел на краю дивана, держа голову почти на коленях. - Дэнни, меня тошнит, - спокойно и безжизненно промямлил он. Его голова была тормозом всех действий, а причина всему – мой чаек. Я поднял Бена и поволок за собой. Его выворачивало где-то раз шесть. Я крепко-крепко держал Брюса – сам он на ногах стоять не мог; придерживал его волосы. Я знал, что он чувствует: по пищеводу проходит масса, которая заставляет все внутренности содрогаться от адской боли и горькой изжоги. И так из раза в раз... Я оттащил Бена из ванной в гостиную, посадил на диван. - Слышишь меня? Бен, ты слышишь меня? – Он уставился в одну точку и не реагировал ни на что вообще. – Я сейчас поставлю капельницу, и тебе станет лучше. – Он не смог ничего ответить, а лишь очень слабо, еле заметно кивнул. Зачем ему эта капельница? Ну раз Боули приказал, значит, так надо. Я уложил Бена на диван (парень был словно лишен воли моим успокоительным чайком), ввел в вену иглу. По трубке прямо в кровь полилась розоватая прозрачная жидкость. Он почти сразу уснул. Рядом с ним, на пол, лег я. - Дэнни! Дэнни! Просыпайся, Дэнни! – Я, как и в первый раз, метнулся включить свет! Игла от капельницы валялась на полу, а участок в области вены был полностью измазан кровью. - Желудок, живот, голова? Что? – начал орать я, хоть и знал, каков будет ответ - Всё!!! Всё болит!!! Дэнни, убей меня, прошу. Я и так сейчас сдохну! Возьми на кухне нож! Зарежь меня! Прошу! Сделай что-то! - Тихо-тихо, успокойся! Бен, сейчас всё пройдет, обещаю! – Я действительно не знал, что делать. Бен сполз с дивана на пол, обнял колени руками и свернулся в позе эмбриона. - Бен, дай мне руку! Сейчас будет легче! – Он меня не слышал, просто орал во всё горло, пока судороги пронизывали его тело болезненными ударами. Я боялся что-то сделать – в памяти проскакивали эпизоды моей ломки. Я осознал всю свою безысходность. Я ничем не смогу ему помочь... Но могу привести того, кто может. Из раза в раз я звонил Дателю, но он не брал трубку, а потом вообще исчез из сети. Но если гора не идет к Магомеду, то... Но как я мог оставить Бена самого в таком состоянии? Пришло время для кардинальных действий. Собрав все свои силы в руки, я поднял Бена и потащил его к батарее. Перед этим из подвала достал крепкую веревку, которой и привязал наркомана к чугунным ребрам. Мне было очень трудно это сделать: он вырывался, бился, кусался. Я же ни звуком, ни видом не показал, что мне больно - ему было намного хуже. Я просто должен был убедиться, что в моё отсутствие Бен никуда не убежит и ничего с собой не сделает. Другой верёвкой я завязал Бену руку выше вены и крепко затянул её. Чтобы он не дёргался, я наступил коленом на его ладонь, таким образом не давая возможности локтю двигаться. Нащупав вену, я как можно аккуратнее ввел иглу с клофелином, а потом и с кордиамином. Бену вряд ли это всё поможет, но хотя бы не даст сойти с ума. Я-то знаю, что говорю. Я вышел на улицу – намечалась буря. Сильный ветер кидал когда-то люминесцентные желтые, а сейчас грязно-бурые листья мне в лицо, этим подчёркивая всю мою беспомощность. Но дождя пока ещё не было. Я, не глядя под ноги, бежал к коморке Боули. Где он работал, там он и ночевал. Вот уже и знакомая мне лестница вниз. Я спустился и начал стучаться и звонить в дверь. Мне никто не открывал. Я действительно не знал, что нужно делать! Мне было страшно и за себя, и за Бена, и за Майку, и за нашу группу – за всё. Честно говоря, я думал, что когда приду домой, то увижу изрезанное тело в огромной луже крови. Видно, действие таблеток прошло. А как тут ему не пройти. Где же этот чертов Боули? Премия для него важнее человеческой жизни? Ну и чёрт с ним! Я шёл уже под ливнем, но мне было как-то пофиг. Дэнни, думай, думай! Что я делал два года назад, когда начались первые ломки? Принцип замены! Точно! Да! Но мне-то что делать? Избить его? Хотя... Мне кажется, что я придумал. Будет, конечно, тяжело, но ЭТО точно отвлечёт его от мысли о боли. Я резко вошел в квартиру, направился к Бену, который уже успокоился и пришел в себя. - Дэнни, развяжи меня, пожалуйста. Скажи, Дэнни, ты нашел Боули? - грустно и надрывно прохрипел Бен, пока я снимал с его запястий верёвки. - Как же мне больно! Помоги мне! Сделай что-то!!! - Бен, я знаю, как тебе помочь. – Я прошептал то, чего ему было абсолютно не нужно, и резко, глубоко поцеловал. Он отстранился. - Дэнни! Ты спятил? Я тут сейчас сдохну, а он меня вытрахать хочет? - Ты прав, Бен, давай без прелюдий... Я сдернул с него штаны, не расстегивая их, ремнём больно исцарапав все бедра до крови. Он удивлённо вздохнул. - Теперь понял мою тактику? – В ответ он быстро повернулся ко мне задом. Так как мы решили без прелюдий, я и вошел в него целиком и сразу. Это должно было быть очень больно, если еще взять во внимание, что в этот момент он зверски громко орал не только от самого процесса. Ну ничего, вместо того чтобы двигаться медленно, растягивая его изнутри, я делал это другим способом, входя всё глубже и глубже, сильнее и сильнее. Бен не двигался вообще – он просто закрыл глаза, положил руки на стол и монотонно кричал от боли. Одна боль уже и притихла, и сменило её наслаждение. Он пытался что-то сделать со своей эрекцией, хотел кончить, но я не давал этому свершиться. Нужно продлить весь процесс. Поэтому я закинул его руки за голову и поднял, чтобы изменить угол попадания и увеличить выброс эндорфинов. Я кусал до крови его спину, а он блаженно стонал, но часто вскрикивал – ломка давала о себе знать болевыми спазмами. Классика жанра: моя сперма полилась по его бедрам, бла-бла-бла и т.д., и т.п. Но моя миссия была иной. Бен и не думал оставаться со стояком, поэтому развернул меня к себе задом, низко нагнул и так же, как и я, всунул в меня свой член до конца. КАК ЖЕ ЭТО БОЛЬНО! Но я помнил свою ломку, поэтому помалкивал в тряпочку. Суставы выворачивает, хочется блевать, хотя, наверное, в желудке остался только желудок... Боль, адская боль. Тебя всего как переломали... А вокруг, как в пекле, жарко... Припоминаю. Я начал громко, рвано кричать, на что Бен резко схватил меня за волосы, поставил перпендикулярно полу и сильно прижал к себе. Он нагнул мою голову себе на плечо и укусил шею. Я не знаю, пробил ли он мою кожу до крови, но было больно. Я просто тихо вскрикнул. Пробыл он во мне несколько минут, так как был на пределе. Громко закричав, он кончил в меня. Честно говоря, очень странно ощущать горячую сперму у себя в анале. Бен предоставил мне только кучу боли, к тому же я не кончил; сидеть не смогу, верно, неделю. Я даже не успел осознать, что меня трахнули... Но сейчас это неважно. Ему хорошо, принцип замещения сработал на отлично. Я помню, как я ломал себе руку молотком – помогло. Зная, с чем сравнивать, скажу, что трах в задницу больнее, чем перелом. - Бен, как ты? - Отлично!!! Боль притупилась, а сейчас только желудок ноет и подташнивает. – Он посмотрел мне прямо в глаза; я знал, что он сейчас спросит. - Дэнни, это надолго? - Десять дней. - Как? Десять? Дней? – Он опустил голову и что-то пробурчал. - Бен, с каждым днём боли будут всё меньше и меньше. - Счастье-то какое, Дэнни! Ура! – Он долго смотрел на меня в ужасе. - Бен, я тебя не брошу. Я тоже это пережил, знаю, что говорю. Он ничего не ответил, а просто пошел спать. Я лёг рядом с ним на пол. - Дэнни, спасибо тебе. - Отстань и спи! – пробурчал я и ушел в себя. Утром меня (Бен после моего вчерашнего чаечка дрых, как слон) разбудил звонок в дверь. - Кто там? - Мне нужен Бенджамин Пол Брюс. Я открыл дверь. - Джин? Привет! Что ты здесь делаешь? Примечания Фантомная боль (мнимая боль) - боль, появление которой обусловлено сложными психическими и соматическими процессами, происходящими в организме пациента. Такую боль утихомирить практически невозможно, ведь она исходит не от физического очага, а из мозга. А это значит, что популярный способ снятия наркотической ломки с помощью обезболивающих не достигает своей цели – обезболивать ведь нечего.