***
Реакцию всех присутствующих на суде можно было описывать на десятки тысяч страниц. Те, кто лично знали Сян Цзяня, находились в ужасе, истерике и полном отрицании. Те, кто лишь пересекался с ним, недоверчиво качали головами. Те, кто его вовсе не знали, а только слышали, стояли с разинутыми ртами от шока. По сравнению с преступлениями Сян Цзяня, его убийствами и желаниями, грехи Шэнь Цинцю — лишь капля в море. Но отдельно стоит выделить реакцию секты Цан Цюн. Ведь это просто прекрасно. Лю Минъянь прикрывала рот ладонями, плечи дрожали в ужасных рыданиях. Она помнила светлую улыбку Сян-шибо и добрые глаза, как он ей помогал, отводя к брату. Рассмешил, показал бабочку и дал конфету… А на самом деле желал, чтобы она увидела ужасную смерть брата и была съедена заживо?! Лю Цингэ пытался все сложить в своей голове. Он военачальник – и чувствовать агрессию других у него получалось очень хорошо. Так как он не заметил за доброй улыбкой эти жестокие мысли? Шан Цинхуа обхватил голову руками, что-то бормоча под нос. Шэнь Юань стоял рядом бледный, словно первый снег, а на лице застыло выражение ужаса. Перед глазами этих двоих всплыло окно Системы. Она их поздравляла с отметкой ста процентов в новой сюжетной линии. Что это вообще могло значить? Вся секта Цан Цюн была потрясена открывшейся правдой. Они никак не могли поверить в это. Юэ Цинъюань с каким-то неверием и обреченностью смотрел на Шэнь Цинцю, будто не мог поверить, что его шиди так мог поступить со всеми ними. Так еще и спрятать этого безумца, после всех его грехов! Никто не обсуждал любовные отношения молодого Шэнь Цзю и Сян Цзяня, ведь не это было важно. Однако все в зале удивленно или презрительно ахнули, когда они впервые поцеловались. Ло Бинхэ, к которому прижималась якобы напуганная Маленькая Хозяйка Дворца, обрабатывал информацию. Его презренный учитель был мужеложцем, да и с кем он делил постель! С его, черт возьми, названным дядей! Ло Бинхэ успел узнать, кто была его мать и отец, а сейчас понял, как много всего связывает его с Сян Цзянем. Какая жалость, что он мертв! Или же нет? Красноватые глаза опустились на человека в маске кролика. У Туцзу подрагивали плечи, а рука с окровавленным пальцем прижималась ко рту маски. Посторонний наблюдатель мог бы решить, что он плачет от ужаса, но Шэнь Цинцю, который стоял рядом, безошибочно слышал его приглушенный злобный смех. Шэнь Цинцю знал, что в его воспоминаниях огромная дыра о том дне. И также понял, что это не его воспоминания. — А-Цзянь? — прошептал он, чтобы никто не услышал. Туцзу замер, прекратив смеяться, и повернул к нему голову. Постоял так мгновение, а после приложил палец к губам маски, призывая молчать. — Спектакль еще не окончен, так что не произноси состав актеров, мастер Шэнь, — хрипло произносит он, в голосе слышится широкая улыбка. Шэнь Цинцю сжал зубы. — Почему ты решил разрушить свою репутацию? Туцзу убрал руку в рукав, незаметно стирая кровь. — Мертвым она ни к чему. Шэнь Цинцю дернулся как от удара. — А если вся эта семья будет считать кого-то непозволительной грязью, обвинять в различных грехах, хотя он ничего не делал? И я не смогу что-либо сделать с этим? На чью сторону мне становиться? Поддержать слова семьи или защитить невиновного? Лорд Цин Цзин даже удивился его вопросам. Но когда понял, что это было проявление гвоздя покорности и верности, который он вбил в его голову, то усмехнулся про себя. — В таком случае просто убей их. Сян Цзянь в замешательстве открыл рот, нахмурившись. — Это полностью противоречит вашим словам, — недоверчиво указал он на это несоответствие. Лорд Цин Цзин пожал плечами. — Цан Цюн — одна большая боевая семья. Мы все здесь братья и сестры, которые должны защищать и поддерживать друг друга. А от предателей, которые считают иначе и кого-то поливают грязью ради удовольствия, надо избавляться. Многие пришли в себя от открытия ужасающей правды и решили ухватиться за другое, за то, что еще больше настораживало. — Шэнь Цинцю! Какого черта ты согласился ему потакать?! — истерично визжит Ци Цинци, указывая на него пальцем. — Ты бы просто так наблюдал за нашим убийством?! — Ты не меньший преступник! Шэнь Цинцю злобно зыркнул на нее. Туцзу вышел вперед, заслоняя его своей спиной: — А что же не так?! — кричит он во все горло своим скрипучим голосом. — Разве нынешняя ситуация не доказывает правоту мастера Шэня?! А если вспомнить ваши чертовы собрания, то и не удивительно! — Откуда ты знаешь про собрания?! — пережив шок, непроизвольно выкрикнул Вэй Цинвэй. — Довольно! — грубый громкий голос прогремел во всем здании, заставив даже птиц улететь с деревьев снаружи. Старый Хозяин Дворца спускался на середину зала весь багровый от ярости. — Что вы себе позволяете?! Он подозревал, кто на самом деле скрывается под маской кролика. Иронично. Старый Хозяин Дворца моментально оказывается рядом с Туцзу, замахиваясь и срывая его маску! Та беспомощно падает с лица, раскалываясь надвое о каменный пол. — Сян Цзянь, — злобно рычит Старый Хозяин Дворца, — и как я раньше не понял? Сян Цзянь широко улыбается, словно победитель в этой игре. — Пользуйся мозгом и увидишь много всего интересного, — насмешливо пропел Сян Цзянь, складывая руки за спиной. Заклинатели в зале дернулись назад, обнажая мечи и другое оружие. — Ты же мертв! Как ты здесь оказался?! — спросил кто-то. — Или ты выжил?! Сян Цзянь смотрел только в раздраженные глаза Старого Хозяина Дворца. Шэнь Цинцю стоял в полной растерянности. Его мертвый шисюн находился прямо перед ним, не злился на него, а совсем наоборот. С души спал один груз, ведь он думал, что предал своего старшего, жестоко убив, а оказывается вот как… Но даже так у него было еще много вопросов, но сейчас неподходящее время их задавать. Сян Цзянь слишком долго отсутствовал в мире заклинателей, а потому имеет право повеселиться. А то, что он будет веселиться, Шэнь Цинцю не сомневается. Сян Цзянь ведь та еще тварь. И, как считает Шэнь Цинцю, самая лучшая тварь. — Мертвым быть, в некоторой степени, очень полезно, — вместо ответов на эти глупые вопросы, зло произносит Сян Цзянь. — К примеру, открывается много тайн. — Как ты здесь оказался? — будто не слыша его слов, спрашивает Старый Хозяин Дворца. — Таких тварей, как ты выпускают, из Диюя? — Выпускают, если дать достаточную плату, — ухмыляется Сян Цзянь, заправляя прядь волос на ухо, так как из-за срыва маски они немного растрепались. — И раз уж мы все стали говорить о правде, ничего не хочешь сказать? — Мне нечего скрывать! — высокомерие так и сочилась от старого мужчины. Он сложил руки на груди, вздернув подбородок. — У нас здесь суд, настало время и тебя судить! Заклинатели не были так убеждены. Они не убрали оружия, но вслушивались в слова Сян Цзяня. Что он имел в виду? Сян Цзянь запрокинул голову и громко засмеялся. — Мертвого собрался судить?! Вот потеха! Так, может, расскажешь о Су Сиянь?! — Не смей произносить ее имя своим грязным ртом! — Или что? — насмешливо тянет Сян Цзянь, — убьешь? Сян Цзянь в открытую издевался над ним. А в принципе над всеми ними. Ох… он всегда был гордым. Тщеславным и эгоистичным. При жизни, когда он занимал свое положение в мире, это и неудивительно. Как можно не поддаваться соблазну и не надевать корону, когда в твоих руках власть? Сян Цзянь сам руководил Цин Цзин, отвечая на запросы и разрешая различные проблемы, и только на официальных встречах с другими сектами вел себя по-другому, ходя за Лордом Цин Цзин по правую сторону и угождая ему. Сейчас тщеславие в полном объеме вернулось к нему. Сян Цзянь смотрел на всех присутствующих самым надменным взглядом на свете. А осуждение этих недоумков его ничуть не трогало. Ни за настоящий лик, ни за истинные желания, ни, уж тем более, за его отношения! — Что ты имеешь ввиду? Ло Бинхэ заинтересовали слова Сян Цзяня о его покойной матери, так что он спустился и встал рядом со Старым Хозяином Дворца, что скрежетал зубами. Сян Цзянь не убавил надменности, но взглянув на Ло Бинхэ, со скрипом держал свой гнев в узде. — У него и спроси, — презрительно ответил он, махнув рукой на Старого Хозяина Дворца. К ним подошли еще двое заклинателей из разных сект, а также Юэ Цинъюань и Лю Цингэ. Они все знали историю Су Сиянь и хотели быстро с этим разобраться, чтобы продолжить прерванный суд. — Мастер? — Ло Бинхэ состроил невинную улыбку, за которой вполне очевидно скрывалась угроза и расправа за молчание. У мужчины пошли мурашки по спине. — Всем известно, что главная ученица дворца Хуань Хуа давно погибла. К чему сейчас это ворошить? — спросил один из подошедших, напряженно смотря на Сян Цзяня и не убирая меч в ножны. — А к тому, — Шэнь Цинцю встал рядом с Сян Цзянем и пренебрежительно на всех взглянул, чуть задрав подбородок, — что у нее был ребенок. — От Тяньлан-цзюня, — весело добавил Сян Цзянь. Его взгляд на мгновение потеплел, стоило ему посмотреть на Шэнь Цинцю. Заклинатели восклицали на весь зал от шока и неверия. И ведь это было ожидаемо, Су Сиянь считалась примерной ученицей, которая не возляжет с демоном и уж тем более не понесет от него! Ло Бинхэ помрачнел. — Насколько мне известно, почившая Су Сиянь сблизилась с Тяньлан-цзюнем, чтобы узнать о его планах. Верно, Старый Хозяин Дворца? — уточнил другой заклинатель, скривившись от тех, кто возмущался. Старый Хозяин Дворца заскрипел зубами. Потом глубоко вздохнул, успокаиваясь. — К несчастью, это правда. Все в зале затихли, внимательно слушая. — Этот учитель дал ей задание, и она справилась, но мерзкий Тяньлан-цзюнь решил воспользоваться ей и сделал ребенка. Я ей сказал избавиться от него, но она отказалась. Ах, моя бедная Сиянь! Сян Цзянь выгнул бровь, слушая его гадкие слова. Он помнит свое состояние после смерти. Оно было… странным. Очень. Он не чувствовал тела, не видел и не слышал, пребывая в каком-то ленивом и бесформенном состоянии. А после услышал зов. Упокоение его душе никогда не видать, так что и неудивительно, что стал призраком. Сян Цзяня тянуло на этот зов, и он поддался без сопротивления. И когда зов уже звучал совсем близко, смог различить окружение и узнать того, кто его звал. Это была Су Сиянь. Обессиленная, уставшая, с большим живот. Она шептала бледными губами: — Гэгэ… Сян-гэгэ, почему тебя здесь нет? Почему ты всех нас оставил… Мне так жаль… Ты был прав, мне стоило пойти в Цан Цюн… может быть, тогда… Сян Цзянь не знал, что ему делать и как ей помочь, будучи без тела и хоть каких-нибудь сил. Он оставался с ней до самого конца. Наблюдал с болью в сердце за тяжелыми родами и смог взглянуть на личико ее сына и его названного племянника. Иронично. И судьба умеет шутить. Благодаря зову Су Сиянь он мог обрести немного целостности и нашел Тяньлан-цзюня. Или что от него осталось. Сян Цзянь ведь предупреждал, что его гнев стоит очень дорого и расплатиться никто не сможет. — Демоны — зло мира заклинателей и простых людей! — резко разозлился Старый Хозяин Дворца, тыкая пальцем в Сян Цзяня, желая поменять тему. — Мало того, что ты людей пытал, так ты поддерживал Тяньлан-цзюня! Предатель! Сян Цзянь прищурил надменные золотые глаза. — В отличие от всех в этом зале, я не тупой… — свысока произносит он. — Да как ты смеешь?! — Кто ты такой, чтобы так говорить перед всеми нами?! — Даже если ты и призрак, тебя все равно надо судить! Твои преступления так просто не забудутся! Ло Бинхэ одним своим видом показывал, что со Старым Хозяином Дворца у него будет очень долгий разговор, вполне вероятно с применением насилия. Если Шэнь Юань и хотел поддержать своего любимого главного героя, то не рисковал подходить ближе к Сян Цзяню. Сян Цзянь прикасается пальцами к губам, что расплылись в широком и злобном оскале. — Сейчас вы это только подтверждаете, а не опровергаете. Пошли на поводу одного человека, который ради своих жалких и презренных амбиций решил избавиться от возлюбленного главной ученицы. Лишь бы она осталась с ним и, возможно, если бы и понесла, то только от него. Старый Хозяин Дворца побагровел от гнева. — Ты своего места не знаешь, щенок?! Что ты несешь?! — Правду, только правду, — едко усмехается Сян Цзянь. — Так что же с ребенком? Он выжил? И если да, то где он? — заклинатель скривился от крика. Другие же наблюдатели и свидетели навострили уши. — Может помер, — тянет безразлично Сян Цзянь. — Полудемонов никто не любит – для него же лучше. — Мне так не кажется… Ощущение, что он выжил и бродит среди нас. — Тогда организуйте поиски, но прошло столько лет, что это бесполезно. — А ты разве не хочешь его найти? — подал голос Лю Цингэ, привлекая внимание. Невольно сжал свой меч. — Ты водил дружбу с Тяньлан-цзюнем, — последнее он презрительно выплюнул. Сян Цзянь выгнул бровь на его слова и на поддакивания остальных. — Не стоит говорить о Тяньлан-цзюне как о враге. И у меня есть свои причины, а озвучивать я их не собираюсь. Ло Бинхэ хмуро осматривается. Его острый слух улавливает недовольство заклинателей. Они все повторяют, что нужно найти ребенка Су Сиянь. Одни предлагают использовать его в своих целях, а другие с пеной у рта кричали о его казни. Для заклинателей демоны враги. Шэнь Цинцю наблюдает за Сян Цзянем и не может решить для себя, какой он ему нравится больше. И почему он думает об этом прямо сейчас? Сян Цзянь широко ухмыляется, смотря на всех надменным взглядом. — В отличие от всех вас, у меня есть голова на плечах, способная думать. И прежде чем начинать войну с тем, кто и вреда не приносит, я бы все тщательно проверил. — Вреда не приносит? — хмуро переспросил Лю Цингэ. — Демоны на людей нападают, похищают и делают что похуже! Наш долг их истреблять! Сян Цзянь закатил глаза и хотел ответить, но за него ответил Шэнь Цинцю: — Люди и на людей нападают. Прямо сейчас разбойники пируют в окровавленной деревне, а муж режет на куски свою жену. Так в чем наша разница, тупица? — А мне казалось, Шэнь Цинцю ненавидит демонов, — с намеком в голосе сказал Ло Бинхэ, пока Лю Цингэ сдерживал себя от боя. — Я всех ненавижу, — хмыкает тот. Он немного слукавил, но не собирался перечислять имена тех, кого готов терпеть. — Мастер Сян обвиняет Старого Хозяина Дворца? — уточняет заклинатель, который сделал какие-то свои выводы. Остальные внимательно слушают и переговариваются между собой. — Я рад, что все это заметили только сейчас, — язвит Сян Цзянь, поднимая руку над головой. — Вам всем не хватило мозгов хотя бы у простых людей спросить: «Вам принесет пользу смерть Тяньлан-цзюня»? А в следующее мгновение щелкнул пальцами. В этот же момент дверь открылась, и в зал вошли вооруженные вилами и лопатами простые люди. На их лицах была смесь негодования и злости, пока они смотрели на всех присутствующих. — Совести у вас нет! — кричали люди. — Как нет ни сердца, ни мозгов! — Вы постоянно говорите, что помогаете нам, а сами сделали только хуже! — Кто вас просил?! Что может быть хуже разгневанной толпы? Заклинатели хотели их успокоить или хотя бы забрать их сомнительное оружие, но люди наставляли на них вилы и держались за них, будто от этого зависела их жизнь. Некоторые особо разгневанные махали ими перед бледными лицами. И все они ругались. Не только из-за смерти Тяньлан-цзюня, но и из-за безбожных цен за услуги заклинателей. Тяньлан-цзюнь был бесстыдным демоном. Сильным и гордым. Но, по крайней мере, сердце у него тоже было. Заклинатели считали его своим ночным кошмаром, чудищем, которого следовало истребить как можно скорее. Некоторые люди же думали о нем только в положительном ключе. Тяньлан-цзюнь своими вылазками в Царство Людей останавливал мятежных или злобных демонов. Он помогал людям бесплатно. Флиртовал с девушками и замужними женщинами, но совершенно беззлобно, только ради веселья. Сян Цзянь давно ему это посоветовал. Если про Тяньлан-цзюня будут ходить хорошие слухи, а также будут факты и слова очевидцев, то ему будет намного проще заключить мир с сектами и Императором. А если еще и женится на человеческой женщине, сделав ее первой женой, то будет намного проще. К сожалению, о нем хорошо отзывались в основном на границе, так как стычки с демонами происходили чаще. А в крупный город идти без маскировки опасно. Сян Цзянь не думал, что женщиной, которая покорит его сердце, станет Су Сиянь. Он лично знал Тяньлан-цзюня и был уверен, что демон будет уважать ее, без измен или насилия, но все же. Он не знал, как реагировать. И не против, но ведь согласия на сто процентов нет… Странные ощущения. Люди продолжали гневаться, а слова заклинателей только злили их. Сян Цзянь воспользовался возможностью, схватил руку тихо веселившегося Шэнь Цинцю и повел его прочь. На них никто не обращал внимания, все хотели успокоить разъяренную толпу, в том числе и Ло Бинхэ. Еще он хотел поговорить с Сян Цзянем, но из-за этих людей это трудно сделать! Бао Юн и Бао Юби переглянулись и незаметно последовали за ними. Шэнь Цинцю шел за Сян Цзянем, лишь на миг оглянувшись, запоминая растерянные и бледные лица этих недоумков. Сян Цзянь вместе с Лордом Цин Цзин бывали здесь и осмотрели Дворец Хуань Хуа вдоль и поперек. Только до Водной тюрьмы не добрались, а побывать в этом лабиринте хотелось. Сян Цзянь завел Шэнь Цинцю в одну из комнат, но не запер. Должны еще прийти. Сян Цзянь закрыл дверь и с улыбкой повернулся к Шэнь Цинцю. — Сяо Ма… В голове Сян Цзяня было много вариантов их встреч и как отреагирует его возлюбленный. Но он не думал, что ему в щеку прилетит кулак! Сян Цзянь отшатывается и хочет схватиться за поврежденную часть лица, но Шэнь Цинцю еще не закончил. Он хватает старшего за грудки и впечатывает в стену. — Скотина! — кричит ему в лицо разгневанный Шэнь Цинцю. — Тварь ты мерзкая! Бестолочь проклятая! На Сян Цзяня полился поток нецензурной брани и оскорблений, при этом через каждое слово его еще встряхивали. Он не сопротивлялся и не пытался как-то остановить злые слова. Сян Цзянь молча позволял так с собой обращаться, ведь понимал, что Шэнь Цинцю это надо. Они не виделись столько лет, и все это время он думал, что предал и убил своего старшего, а фантомные боли в животе — он тогда сопротивлялся. А все оказывается вообще не так! И теперь явился, собственной персоной! Вел себя, будто этих лет не было! — Ненавижу тебя! — в сердцах выплевывает Шэнь Цинцю в конце своей тирады. Он не заметил, как дверь открылась и в комнату юркнули две тени, закрывая за собой дверь. Сян Цзянь нежно улыбается его красному лицу. Шэнь Цинцю тяжело и хрипло дышит, костяшки побледнели из-за силы, с которой он сжимал похоронную одежду. Он хочет перевести дыхание и с новыми силами ругаться на него, вылить всю боль, разочарование и гнев, которые хранились в его сердце годами. Но Сян Цзянь поднимает руки и обнимает, прижимаясь к его телу. Закрывает глаза и тихо произносит: — Прости. Шэнь Цинцю дергается, словно от удара. Сжимает белые одежды на спине, желая отодвинуться и еще раз ударить человека перед собой. Дышит глубоко, сквозь зубы. Гнев медленно уходит, и через какое-то время он все же расслабляется. На душе пусто, а из сердца течет река печали и тоски. — Тебе не нужно мое прощение, — промолвил Шэнь Цинцю, отвечая на объятия. — Но я должен это произнести. Так будет правильно, разве не так? — Тварь… — выдыхает Шэнь Цинцю и отстраняется. У Сян Цзяня не было седины, как и морщин. Он выглядел как в их первую… нет, вторую встречу. — Ты вырос. Как тебе должность Лорда? — спрашивает Сян Цзянь с улыбкой и переплетает их пальцы. — Просто ужасно, — хмыкает Шэнь Цинцю, сжимая их ладони. — Понимаю, почему ты не хотел и почему учитель ленился. Чужой взгляд на спине заставил настороженно обернуться. Его встретили две пары серых пристальных глаз. Близнецы спрятались за диваном, наблюдая за ними. Сян Цзянь заметил их. Отпустил Шэнь Цинцю и поближе подошел, раскрывая руки. — Ну же, идите ко мне! — разрешил он. Близнецы ринулись как испуганные олени громкому звуку и почти снесли его с ног, но он смог удержаться. Они крепко обнимали Сян Цзяня, а наблюдавший за этим Шэнь Цинцю на мгновение нахмурился. — Хай и Фэн? — удивленно спросил он, подойдя ближе. Сян Цзянь положил ладонь на макушку Бао Юна и улыбнулся ему: — Все так! Они мои мечи. — Но я их проверял и они точно люди. Как ты это сделал? — Небольшие трюки, — он не собирался говорить правду. — Так как духовное оружие связано с душой владельца, то они смогли перенять мой опыт и знания, а потому и быстро обучались на Цин Цзин. Для них это было просто повторение. Бао Юн подставился под ладонь своего хозяина, выглядя неприлично довольным. — Я беспокоился за тебя. Поэтому и решил отправить их к тебе, чтобы не только защищали, но и докладывали мне обо всем… — продолжал Сян Цзянь мягким голосом. — Я не настолько слаб, знаешь? — немного оскорбился Шэнь Цинцю. Сян Цзянь бессовестно пропустил это мимо ушей. — …но кое-кто не справился с этим заданием, став бесполезной, — мягкость сменилась раздражением и злобой. Одна рука сжалась на шее Бао Юби. Девушка инстинктивно дернулась, но стоило ей встретиться с холодными пронзительными золотыми глазами, как замерла. В конце концов он ее хозяин, и если он решит убить ее, то кто она такая, чтобы сопротивляться. Бао Юн беспомощно наблюдал за мучениями своей сестры, устремив умоляющий взгляд на хозяина, а после на учителя. Шэнь Цинцю убрал руку Сян Цзяня с шеи Бао Юби. — Она не бесполезна, — твердо произносит он, смотря в золотые глаза. — Юби мне помогает. Ты злишься из-за Неисцелимого? — Именно. — Юби в первую очередь моя ученица. Раз ты дал им задание, то я буду решать, как они справились. Юн и Юби все делают прекрасно, и если бы не она, то меня бы отравили, так что не злись. Сян Цзянь поджал губы в негодовании, но согласился с ним. — Хорошо. Но я все еще зол. Шэнь Цинцю знал, как быстро убрать его злость. Обхватив лицо старшего ладонью, целует. Близнецы покраснели до кончиков ушей и быстро отвернулись, отойдя подальше. Встревать им не хотелось, иначе хозяин еще больше разозлится. Метод Шэнь Цинцю хорошо сработал. Уже на второй секунде поцелуя Сян Цзянь расслабился и успокоился. От злости не осталось и следа, лишь легкость и умиротворение. Его добыча могла делать на удивление невообразимые вещи. — Они мне замечательно помогают, — хрипло произносит Шэнь Цинцю, прервав поцелуй. От его слов близнецы гордо выпрямились. — Не злись. — …ладно, — согласился расслабленный психопат. Они соприкоснулись лбами, закрывая глаза. — Ты хотел, чтобы я нашел себе жену после твоей смерти? Вот поэтому был разговор о детях? — тихо спросил Шэнь Цинцю. — Незачем хранить верность покойнику. Даже став неупокоенным духом, я не был бы против, — хрипло проговорил Сян Цзянь, улыбаясь кончиками губ. Шэнь Цинцю открыл глаза, желая поговорить или поцеловать — не решил еще, что хочет больше — как замер. Следующий удар сердца стал болезненным. Сян Цзянь становился прозрачным. — Что с тобой?! — обеспокоенно воскликнул Шэнь Цинцю, схватив его за ладони. По ощущением, будто коснулся холодной пурги. Сян Цзянь спокойно взглянул на себя, не удивленный. Он ожидал, что у него не так много времени. Лишь три часа. — Время уходит, — просто сказал он и с теплой улыбкой взглянул на обеспокоенное лицо напротив. — Но я думал… — Шэнь Цинцю сглатывает, его ладони продолжают чувствовать холод, начинается покалывание. — Мертвым не место среди живых. Уже хорошо то, что я смог материализоваться, пусть и недолго, — голос Сян Цзяня был спокоен и безмятежен. — А если дать духовной энергии? — Это не поможет, — качает тот головой. Сян Цзянь кладет свои ледяные ладони на щеки Шэнь Цинцю, поглаживая местечки под глазами. — Чем ты заплатил? — младший склоняется поближе, почти касаясь кончиками носа. Обхватывает холодные запястья. — Не важно, это был пустяк. Шэнь Цинцю ему не поверил. Чтобы провернуть невозможное, плата должна быть достойной. А что насчет близнецов? Так просто мечи в людей не превращаются… — Пожалуйста, не думай об этом. Все хорошо, — угадывает его мысли Сян Цзянь и легонько целует. — Все это время я был рядом с тобой, как и обещал. И впредь буду. Не думай, что я бросил тебя. — Как мне не думать, если тебя нет рядом? Мне не нужны клятвы и обещания, я хочу тебя. — Моя душа с тобой. Шэнь Цинцю зажмурился, удерживая слезы. Тело Сян Цзяня становилось все холоднее и прозрачнее. Сян Цзянь смог прикоснуться к его снам только когда с ним засыпали близнецы. А поцелуи от них позволяли построить что-то вроде моста, чтобы ему было проще туда проникнуть. К несчастью, когда близнецов не было, Сян Цзянь не мог в них попасть, ведь злость на себя и горечь от потери заполняли мозг младшего кошмарами. Сердце Шэнь Цинцю им верило, а потому и не хотело видеть другого. — Прежде чем исчезну, я хочу задать тебе вопрос, — Сян Цзянь убрал ладони с его лица, когда заметил посиневшую кожу. Не стоит его касаться, иначе полностью замерзнет. Даже изо рта выходил пар. Шэнь Цинцю устремил на него встревоженный взгляд. — Да, — хрипло согласился он. — Сяо Мао, — улыбка Сян Цзяня была яркой как солнце, а золотые глаза излучали такое тепло, что могли даже в зиму согреть, — согласишься ли пойти вместе с этим заклинателем? Шэнь Цинцю остолбенел, широко раскрыв глаза. Этот вопрос не про сейчас. Не сейчас перерезать себе глотку и отправиться на тот свет с Сян Цзянем. Этот вопрос про зиму. Про украденный кошелек. Про их первую встречу. — Конечно, конечно, я пойду с тобой! Только спроси! Они поддались навстречу, отчаянно обнимаясь. Шэнь Цинцю спрятал свое лицо в ледяной шее. Кожа покрывалась мурашками, дыхание судорожное, а тело стало покалывать. Но это не важно. Сян Цзянь не хочет, чтобы ему было холодно, но, боги, как же хочется его обнимать! Чувствовать кровь в венах, биение сердца и дыхание! Как же это хорошо! С добычей бешеного тигра все в порядке! Она жива и здорова! Но обломать когти и клыки этому волку надо… Чтоб неповадно было! — У тебя прекрасные глаза, Сяо Мао, — шепчет Сян Цзянь, сильнее обнимая, чтобы почувствовать его сердце, что обливается кровью. — Пусть они увидят столь же красивые просторы. Шэнь Цинцю быстро закивал, видя, что через него отлично просвечивался пол. Сян Цзянь резко оттолкнул его, чтобы поцеловать. А в следующий миг рассыпался на тысячи серебряных бабочек. Они закружились в воздухе, пытаясь вылететь из комнаты. Сносили и разрезали крыльями все на своем пути, но не прикасались к трем людям. Шэнь Цинцю тут же открыл окно в комнате, и бабочки, увидев свет и почувствовав свежий воздух, ринулись туда. Все они исчезали в бескрайнем голубом небе, под лучами солнца. Лишь одна бабочка не отправилась следом. Она не спеша подлетела к Шэнь Цинцю. Тот смотрел на нее влажными глазами, опираясь руками о раму. Бабочка села на его щеку, пощекотала, а после перешла на губы. Шэнь Цинцю задержал дыхание, не пугая ее. Ровно через десять секунд бабочка взмахнула крыльями, нежно касаясь носа, и улетела вслед за сестрами. Сян Цзянь обещал быть рядом, и он сделает все возможное и невозможное, чтобы это сделать. Шэнь Цинцю медленно опустился на пол. Силы внезапно покинули тело, а сердце продолжало болеть. Близнецы подбежали к нему и сели на колени, обеспокоенно смотря. — Учитель… — вымолвил Бао Юн тихо. Шэнь Цинцю краем глаза взглянул на них. Бао Юби пристыженно смотрела в пол. Но в отличие от него, они свободно лили слезы. Они боялись хозяина, но страх был связан не с ненавистью, а с уважением. Ну, еще за неимением выбора. Шэнь Цинцю развернулся и притянул их к себе. Близнецы покорно расслабились в его руках, тихо дыша в прохладную шею. Тепло постепенно возвращалось в тело, но невольная дрожь осталась. Шэнь Цинцю устал. Хотелось лечь спать и не просыпаться несколько дней. Но он прекрасно понимает, что это еще не конец. Прошло около трех часов, как за ним явились. Людей кое-как удалось успокоить и как только стало тихо, все увидели пропажу Шэнь Цинцю и Сян Цзяня. Он не скрывал, что стало с этим психопатом. А призывать его дух обратно — бессмысленно. Продолжился судебный процесс. Итог был не такой ужасный, как он изначально предполагал. Поблекшее Золотое ядро Шэнь Цинцю запечатали, если попробует воспользоваться духовной энергией или же практиковать совершенствование, то в этот же миг умрет. Также его лишили должности Лорда Цин Цзин. Старый Хозяин Двора потребовал запретить ему приближаться к любой секте и это одобрили. Даже в Цан Цюн. Получилось покинуть Дворец Хуань Хуа лишь на четвертый день. Близнецы естественно последовали за ним. По секрету они рассказали, что вычистили запасы Пика Цин Цзин, забрав все духовные камни и золото. Таким образом они могли спокойно жить больше ста лет. Шэнь Цинцю их похвалил. Юэ Цинъюань желал с ним поговорить, может быть, предложить поселиться вблизи Цан Цюн, чтобы в случае чего великий лидер секты мог помочь, но Шэнь Цинцю не хотел его слушать. С ним и другие хотели поговорить, но он с близнецами незаметно покинули Дворец Хуань Хуа, ничего не сказав. Шэнь Цинцю не знал, где жил предыдущий Лорд Цин Цзин. Может, это знали близнецы, но он не хочет спрашивать. Скорее всего, тот и в самом деле давно скончался, оставляя только разлагающийся труп. Они поселились в одной деревне, что находится в самой глуши Царства Людей. Ее даже на картах не было. Это стало идеальным местом, чтобы их никто не нашел. Люди в начале приняли их настороженно и с недоверием, но по прошествии времени, с учетом того, что у них было много денег и близнецы могли защищать деревню, потеплели. Соседи приглашали в гости, делились сплетнями, рассказывали смешные истории. Близнецы вели себя как обычно. Ругались, дрались, Бао Юби лезла целоваться, а Бао Юн с завистью смотрел, но сгорал от смущения, когда ему давали поцелуй. Деревенские считали их наложниками Шэнь Цинцю. Как бы он не старался их переубедить — бесполезно. А на сердце… стало легко. Особенно после того, как ему приснился привычный кошмар, но теперь он знал, что должен ответить. Этот сон — забытые воспоминания, что пытались прорваться сквозь амнезию и его фальшивой вины. И когда прозвучал вопрос: «Разв-е-е ви-и-иди-шь тЫ пере-е-ед со-о-обой челОвекА?» Шэнь Цинцю посмотрел на растерзанного Сян Цзяня без страха и решительно выкрикнул: — Нет, не вижу! Этот Сян Цзянь замер, удивленно уставившись на него. Открыл рот, из которого полилась черная кровь и громко засмеялся. А затем он проснулся. Этот кошмар больше его не беспокоил. Растерзанный Сян Цзянь хотел услышать правильный ответ и, получив его, смог уйти. * Прошло несколько лет. Ло Бинхэ жалел, что не влил в глотку Шэнь Цинцю свою кровь. После завершения судебного процесса тот, никому ничего не сказав, исчез. Искать его было практически невозможно. Цан Цюн на него разозлились, так как Цин Цзин оказался беден. Все поняли, что близнецы, которые ходили за этим преступником, обокрали Вершину. Постепенно это ушло на десятый план в жизни Ло Бинхэ. Пробравшись во сны Старого Хозяина Дворца и увидев правду, он отомстил за свою почившую мать этой твари. А затем стал ухаживать за Шэнь Юанем. Тот согласился стать его мужем только через год. Ло Бинхэ был Императором, так что и свадьба должна пройти на широкую ногу. Шэнь Юань не любил привлекать к себе внимание вживую, но и отказать этим щенячьим глазам не мог. Прямо сейчас Шэнь Юань в свадебном наряде ехал в паланкине. С вуалью на голове. Ло Бинхэ хотел полноценную свадьбу. Лишь бы не решил, что и детей он может выносить. Страх перед Сян Цзянем прошел, ведь уже несколько лет ничего не происходило. Система после отметки ста процентов в этой новой сюжетной линии замолчала. Раз сюжет закончен, то и она решила уйти в фоновой режим. Шэнь Юань слышал радостные возгласы людей, и не мог не улыбаться про себя. Он и сам был счастлив. Конечно, не ожидал, что его мужем будет не только мужчина, но и сам Главный Герой! Довольно прикрыв глаза, он полностью расслабился. Внезапно перед глазами вспыхнуло красное окно Системы. Шэнь Юань не успел прочитать или ответь, как почувствовал на шее ледяные ладони. Сердце в ужасе замерло, стоило услышать холодный голос: — Я ведь предупреждал. — Ся… Хруст. Тело в красных одеждах падает замертво. Носильщики не заметили странного движения. Как только Ло Бинхэ увидел паланкин, ринулся к нему, чтобы помочь своему жениху. Он его позвал, но Шэнь Юань не спешил выходить. Ло Бинхэ забеспокоился и открыл паланкин. Император Ло в отчаянии упал на колени. Разразился диким ревом раненого зверя. * — Учитель, слыхали новость? — хитро спросила Бао Юби, закидывая в рот виноградину. — Какую? — умиротворенно подал голос Шэнь Цинцю. Погода была хороша. Они втроем сидели на веранде, подставляясь теплым лучам солнца. Бао Юн сделал закуски и сейчас, как ленивый кот, лежал головой на коленях Шэнь Цинцю. — Во время свадебной церемонии, жениху Императора Ло — Шэнь Юаню — неизвестный шею свернул, — злобно скалясь, рассказал Бао Юби. — Он в таком отчаянии был, представляете? — подал голос Бао Юн, с закрытыми глазами. — Ревел как самый настоящий зверь. Шэнь Цинцю не напрягся и не расстроился. Все трое понимали, что случилось на самом деле. — Я слышал, что в мавзолее предков Небесных демонов можно воскрешать, — поделился он своими знаниями, открывая рот, когда Бао Юби предложила виноградину. — Можно, — ее улыбка становится злее. — Если душу никто не удерживает. Шэнь Цинцю усмехается, поглаживая волосы Бао Юна. — А я слышал, — юноша подставляется под ладонь учителя, приоткрывая глаза, — что Шан Цинхуа неизвестный голову разорвал на две части. Спустя какое-то время после событий суда Шан Цинхуа сбежал в Царство Демонов, под холодное крыло Мобэй-цзюня. Его преступления тоже раскрылись, и ему оставалось поступить как настоящей крысе. Шэнь Цинцю не расстроился или разозлился из-за смерти этих двоих. Ему было абсолютно плевать, до тех пор, пока это не Юэ Цинъюань. Даже если Цан Цюн в огне сгорит ему-то что? Тем более его изгнали. Он принимает еще одну виноградину. — Ло Бинхэ сын Су Сиянь. Неужели А-Цзянь ничего к нему не чувствует? — спросил Шэнь Цинцю у близнецов. Сян Цзянь больше не приходил к нему во снах. Близнецы это объяснили тем, что он копит силы и не хочет упускать даже крохи. В целом… Шэнь Цинцю немного обижен, но понимает и принимает это. У него могут быть свои причины и различные обстоятельства. Он знает, что этот психопат его не бросит. Эта уверенность укрепилась в сердце и не думает иссякать. Да и так было ощущение, что во Дворце Хуань Хуа они виделись в последний раз. Близнецы одинаково жестоко улыбнулись, а серые глаза вызывали ощущение холодной и опасной пурги. — Ло Бинхэ не Су Сиянь, — говорит Бао Юби. — И Ло Бинхэ не Тяньлан-цзюнь, — вторит ей Бао Юн. — Так что плевать на него, — закончила девушка, выпрямляя спину. Она прищурила глаза и на четвереньках подползла к Шэнь Цинцю, — учителю его жаль? Бао Юн тоже поднялся, почти копируя позу сестры. Близнецы смотрели одинаково хищно. Будто два голодных ястреба заметили добычу, распушили перья и раскрыли широко крылья, чтобы в следующий миг подлететь к ней и схватить когтями. Но если бы они посмели так поступить, тигр бы их разорвал в клочья за считанные секунды. Он никому не позволит навредить его прекрасной добыче. Распугав двух ястребов, тигр начисто вылижет недовольно шипящего кота, аккуратно возьмет за шкирку и отнесет домой. — Нет, не жаль, — спокойно отвечает Шэнь Цинцю и отпихивает их от своего лица. Близнецы привычно и забавно дуются. Ему не жаль Ло Бинхэ. Только чувствует стыд перед Су Сиянь. Они путешествовали. Видели много различных пейзажей, красивых закатов и рассветов. Знакомились с людьми, передавая друг другу различный опыт. Близнецы танцевали на фестивалях, пели, и просто веселились. Они хорошо проводили время. А каждую зиму, в один и тот же день, к Шэнь Цинцю всегда прилетала серебряная бабочка. Не важно, где он был, она всегда его находила и садилась на губы. Шэнь Цинцю отсчитывал десять секунд, а после осторожно ее снимал, и она располагалась на ладони, слушая его рассказы. В такие моменты Шэнь Цинцю казалось, что Сян Цзянь сидит рядом и держит его за ладонь. Ласково улыбается, внимательно внимая голосу. Сердце Шэнь Цинцю уже не так сильно болело по прошествии лет. Так что мог спокойно отпускать бабочку в полет, зная, что в следующем году они встретятся вновь. Шэнь Цинцю махал ей на прощание подаренным веером.«Ты никогда не узнаешь о моей плате. Ни за эту жизнь, ни за прошлую. Я солгал тебе, говоря, что все было пустяком. Сперва это было мое прошлое, плата — из жизни в жизнь начало проводить в муках и агонии. Сходить с ума, превращаясь в мерзкую и жестокую тварь, которой место гореть в огне… А второе... не столь важно. Но если это позволит провести с тобой середину своей жизни и конец, то какая разница? Я с радостью приму все это, если мои желания исполнятся. И раз я сгораю в огне правосудия, очищаясь от многочисленных грехов, то позволь забрать и твои».
***
В теплых одеждах цвета цин по заснеженной деревне ступал заклинатель. На поясе висел меч с черной рукояткой в серебряных ножнах, а также небрежно болтался белый кошелек на красной нити, маня различных воришек. Заклинатель осматривает лавки, думая о чем-то своем, не замечая или не обращая внимания на чей-то пристальный взгляд. Снег скрипел под сапогами, когда он вышел с рынка, недовольно вздыхая, ведь не нашел ничего интересного для себя. Порыв ветра снес с оголенных деревьев белоснежные одеяния. Каштановые волосы заклинателя растрепались, в них застряло несколько снежинок. Внезапно что-то влетело в живот мужчины и он инстинктивно обхватил это руками. Опустив золотой взгляд вниз, он заметил мальчика, лет десяти, а может младше, который врезался в него. В обносках, грязный, со спутавшимися волосами. Еще и сопливый… На светлых одеждах останутся темные следы от прикосновения. А глаза прекрасного зеленого цвета. В зимнее время редко встретишь зелень, что напоминает лето, а среди болезненной белизны этого иногда не хватает. Заклинатель уставился на него широко раскрытыми глазами. Протянул ладонь, желая коснуться этой зелени. Во взгляде не было ни отвращения, ни злости, только легкое недоумение и замешательство, но ребенок съежился, скорее ожидая удара. Резко отпустил заклинателя и поспешно поклонился: — Прошу прощения, господин! И убежал в переулок. Заклинатель остался на месте, удивленно смотря вслед мальчишке. Он осмотрел темные пятна и быстро заметил, что кошелек украли. И зачем только на пояс повесил?.. Это же считалось легкой добычей для карманников. Но почему-то… он не злился. В другой раз заклинатель бы схватил воришку и оторвал руки, чтобы больше не вздумал воровать, особенно у него. А сейчас тупо смотрел, не желая преследовать и калечить. Странно… Заклинатель тихо усмехается и решает все оставить как есть. Качает головой и идет дальше. Золотые глаза натыкаются на одного нищего, что обмотавшись грязными тканями, сидел возле стены с пустой миской. Заклинатель останавливается и пристально смотрит на него. Нищий дергается и поднимает свое забинтованное лицо. Ни глаз, ни рта не видно. Болезнь? Уродец? Последствия ожога? Нищий медленно поднимает костлявую руку, повернув лицо точно к заклинателю, и щелкает пальцами. Заклинатель хмурится и думает разозлиться, как что-то в груди сжимается от боли. Инстинктивно хватается, но ничего нет. В недоумении вновь смотрит на нищего и ему кажется, что тот улыбается. Несколько секунд ничего не происходит, а затем заклинатель срывается с места и бежит за ребенком, что украл его кошелек. Тот самый мальчишка гордо думал, что оторвался от погони, которой и не было. Он решил, что бежать прямо сейчас к своему старшему брату опасно, если его и догонят, то лучше еще попетляет, чем достанется другому. Он оглядывается и, никого не найдя, раскрывает кошелек. Тот полностью забит монетами. Им вполне хватит пережить эту зиму. Удачно пришел этот глупый заклинатель! Хрустнул позади снег. Ребенок спешно прижал кошелек к груди и обернулся. Это был тот заклинатель! Мальчишка напряг ноги, приготовившись бежать как можно быстрее по сугробам, но его остановил нежный голос: — Скажи, ты хочешь стать заклинателем? Ребенок нахмурился, сильнее прижимая кошелек. — Хотите меня обмануть и продать? — недоверчиво спросил он. Заклинатель нежно усмехнулся и опустился на одно колено, чтобы быть одного роста с маленьким воришкой. — Если бы я хотел продать, то не спрашивал бы. Ты не ответил. Ребенок насторожился и оскалился. — Значит, посмеяться хотите? — Нет, не хочу. — И что будет, если отвечу? — А ты ответь сначала, а потом и узнаешь, — заклинатель не злился или раздражался. Сидел коленом в снегу, нежно улыбался и ласково смотрел. Сколько ребенок себя помнил, он всегда настороженно относился к незнакомцам, особенно к тем, кто так льстиво улыбался. Обычно так поступают те, у кого нечистые помыслы. И они всегда оказываются сумасшедшими ублюдками, которые так веселятся. Но с этим странным заклинателем, чем дольше общался, тем быстрее настороженность уходила. Просто исчезала без следа. — Я заклинатель, — говорит взрослый, — обучаюсь в знаменитой секте. И могу отвести тебя. — Откуда мне знать, что это не ложь? — сомнения все равно были. Все слишком просто и сладко складывалось. — Я не могу этого доказать, — выражение лица заклинателя не меняется. — Ты можешь рискнуть и поверить моим словам. Ты также можешь им не доверять, развернуться и убежать. Выбор только за тобой. Заклинатель дал мальчишке время на раздумья. — Ты хочешь стать заклинателем? — повторяет свой вопрос мужчина. Воришка пристально смотрит в золотые глаза. Делает глубокий вдох холодного воздуха, спустя мгновение выдыхая горячий пар. Холодно. Но казалось, что рядом с этим заклинателем будет тепло. Он уверен в этом. — Хочу, — отвечает мальчишка. Заклинатель улыбается шире. Протягивает ладонь, предлагая за нее ухватиться. — В таком случае, — мягко произносит мужчина, — согласишься ли пойти вместе с этим заклинателем? Мальчишка осторожно подходит ближе, смотря то на раскрытую ладонь, то на лицо мужчины. Он может легко рассмотреть линии на белой коже. — У меня есть брат, — несмело говорит мальчик, — без него я никуда не пойду. Пальцы заклинателя дергаются, но это была единственная реакция. — Тогда пойдем вместе, — кивает мужчина. Мальчик пытается распознать ложь в золотых глазах или мимике, но так ничего не находит. Может, он пожалеет об этом. Как только коснется ладони, заклинатель либо нежно сожмет, либо посмеется и оторвет ему руку. Много вариантов. Мальчишка рискует и вкладывает ладонь в чужую. Заклинатель все так же улыбается. — Хорошо, — тихо выдыхает он. Спустя несколько минут из деревни выходят трое. Заклинатель в светлых одеждах цин несет на руках того, кто совсем недавно украл его кошелек, а рядом с милой улыбкой идет другой мальчик, чуть старше первого. Золотой взгляд холодел, стоило ему на него посмотреть, но сразу теплел, когда встречался с зелеными глазами. Он купил им теплую одежду, чтобы они спокойно пережили дорогу, а остальные деньги отдал тому нищему. Мужчине казалось, что это правильно, что именно так он и должен поступить. Как и мальчику казалось, что правильно было не только согласиться на предложение заклинателя, но и обнять за шею, утыкаясь холодным носом в белую кожу, и расслабиться в руках мужчины. Мой милый Сяо Мао, мне так приятно, когда ты рядом. Счастливые мгновения наполняют мое тело и разум. Но в мире, в котором мы живем, много жестоких людей. Они могут навредить тебе, не только словами, но и действиями. Мне известно о твоей силе и стойкости, но я не хочу, чтобы кто-то посмел проверять твои качества пытками. Я успел в этом убедиться и не могу простить себя, что позволил все это. А потому… Я вырву собственное сердце, разорву на множество нитей и сотку одеяло. Смысла в тонкой ткани нет, так что вытащу душу, расщепляя на кусочки, и превращу в пух. Вот так я укрою тебя одеялом. Может, оно и неприглядно на вид, но могу поклясться в его мягкости и тепле. Оно тебя защитит, будь уверен. Спи, спи, маленький котенок. Большой и опасный тигр тебя защитит. Спи, спи, маленький котенок. А поутру приведи своих врагов в пасть тигра. Спи, спи, маленький котенок. Смотри: ты в безопасности, а тигр сыт. Разве не чудесно, маленький котенок?