Грубо выдернув из клюва филина письмо, Гарри с удивлением приподнял брови и присел на подоконник, вертя черный конверт в руках.
Кому вдруг понадобилось ему написать? Снова Дамблдор? Министерство?
Ну нет, ни одна кабинетная мразь не ставит на обороте печать со змеей. Такое мог сделать только один человек...
Мальчик усмехнулся и по привычке взъерошил волосы.
Если его удостоил чести сам Волан-де-Морт, в чем он ни секунды не сомневался, то его можно официально назвать самым пиздатым подростком во всей магической Британии.
Сейчас он прочтет письмо и ответит.
Расскажет обо всем, что он пережил, пожалуется на Дамблдора и выдаст абсолютно всю информацию о том, кто на самом деле настоящий Гарри Поттер и где он сейчас находится.
Ну а что? Терять ему все равно уже нечего. Разве что совесть, но ее он лишился еще день назад, навсегда для себя решив, что он больше не будет хорошим послушным мальчиком и станет только тем, кем пожелает.
На кого посмотришь, и сразу плакать захочется. От ужаса.
Надоело терпеть издевательства и унижение. Уж лучше он сам будет предателем и перейдет на темную сторону.
И это даже лучше, что Темный Лорд не умер – пускай чертовы уроды не расслабляются, а их новый Золотой Мальчик попробует справиться с армией Пожирателей Смерти в одиночку.
Интересно, на сколько его хватит?
Гарри жестоко улыбался, представляя, как рыдает директор над телом их убитого в бою "героя", с болью осознавая, что волшебный мир спасать больше некому.
И тогда он наверняка приползет к нему на коленях и будет молить о помощи и прощении, но Поттер больше не поможет и не простит.
Он издевательски ухмыльнется и уйдет, отсалютовав распадающемуся на части Хогвартсу бокалом огневиски.
Мальчик засмеялся собственным мыслям, отдирая с письма печать и блаженно прикрывая глаза.
Светлая сторона этого прогнившего насквозь мирка немало разочаровала его – самое время переходить в противоположную команду или оставаться свободным, независимым.
Это лучше, чем продолжать слепо заглядывать членам Ордена Феникса в рот и безмятежно носить розовые очки, которые в итоге все равно разобьются стеклами внутрь.
Жизнь не сладенькая конфетка, а судьба вместе со всеми вашими капризами и хотелками ебала вас в рот – вот и все законы существования на этой планете, и за шестнадцать лет Гарри сполна их познал.
Больно, когда после всего того, что ты сделал, тебя вышвыривают за двери и даже не говорят банальное спасибо, больно осознавать свое одиночество и разочаровываться в людях, больно ломаться изнутри и чувствовать, как постепенно утекает из тебя вся вера в счастье и человеческую доброту.
И сейчас, сидя за столом на темной кухне, Поттер начинал понимать маму Сириуса, которая наотрез отказывалась помогать Дамблдору и считала большинство идей Волан-де-Морта вполне логичными и разумными.
Были у женщины мозги, ничего не скажешь.
А вот Сириус, в силу своей юности и неосознанности, глупо попался директору на крючок, навсегда лишившись независимости и права голоса.
А ведь говорила ему Вальбурга, предупреждала...
Глупый. Жалеет теперь, вспоминает мать и изредка бормочет себе под нос, что был придурком, но что уже поделать, время не вернешь.
Двенадцать лет в Азкабане, а все остальные года до и после – в сраной организации по спасению мира, которая даже ни разу не попыталась ему помочь.
Хороша, конечно, справедливость, слов нет.
А сейчас от них с Гарри наконец-то отстали.
Мальчишка свою работу выполнил, а от Блэка толку уже никакого.
Сидят теперь вдвоем в этом доме, бродят туда-сюда, как призраки по кладбищу, а качать права стало слишком опасно – не доведи Мерлин разозлят Альбуса или министра – полетят в Азкабан оба.
Мальчик смотрит на крестного и ужасно жалеет его.
Бледный он такой, тощий. Огромные синие глаза блестят печалью и безысходностью, а пальцы подрагивают от нервов и усталости.
Он слишком измучился, слишком натерпелся за всю свою жизнь, а потому воспринимает сейчас заслуженный отдых, как что-то нереальное, сверхъестественное.
А Гарри не держит в себе грусть, не нервничает, не отчаивается.
Ведь он всегда был плохим мальчиком – просто сейчас окончательно слетели все маски.
Курил с тринадцати лет, таскал с хогвартской кухни выпивку и втихаря дрочил на Седрика Диггори, пока его изо всех сил пыталась добиться Чжоу Чанг.
Ебанутость и безбашенность были у него в крови – кем бы ни были его настоящие родители, он явно унаследовал от них не самые лучшие качества.
Но играть на публику умел.
За шесть лет, проведенных в школе, идеально вжился в роль "солнечного зайчика", помогал всем, кто его просил, а еще почти полностью забыл о себе – благо теперь снова раскрылся характер – можно творить какую хочешь хуйню, не боясь наказаний и осуждения.
И он не виноват в том, что стал таким – не нужно было обращаться с ним, как с каким-то грязнокровым отбросом общества.
А вот теперь он собирается писать Темному Лорду.
И ни страха никакого нет, ни осторожности, ничего.
Все. Все ограничения сняты. Ворота открыты, зеленый свет.
Если завтра его убьют, значит так и будет, а если нет, то в списке его друзей на первое место встанет Том Марволо Реддл.
Все просто, даже слишком.
Гарри вынимает из конверта сложенный вдвое пергамент и разворачивает его, с интересом изучая присланное Волан-де- Мортом письмо.
Там очень много угроз и ругательств – Томми явно недоволен тем, что Поттер обдал его столь мощной волной магии и заставил так долго приходить в себя.
"Ты думаешь, что победил меня, дрянной мальчишка?! Думаешь, что я не смогу тебя достать?! Если это так, то ты очень сильно ошибаешься!
То, что я не смог убить тебя пятнадцать лет назад, не означает, что у меня не получится сделать это сейчас. Дамблдор глупый и недальновидный – послать на войну сопливого недоразвитого молокососа, как смешно! Я приду за тобой, и тогда вы все очень сильно пожалеете! Ответите за все. И ты, и твои дружки, и все остальные.
Вы сдохнете самой страшной смертью, я вам обещаю! Трепещите. Конец уже близко..."
Гарри перечитал письмо три раза.
Темного Лорда аж жалко стало.
Это ж насколько надо было расстроиться, чтобы написать ему это послание лично, да еще и изложить свои мысли в такой низкой истеричной форме.
Нужно было срочно это исправлять – Том не должен так изводить себя из-за ненастоящего Гарри Поттера.
– Эй ты, жертва эльфийского инцеста! – крикнул мальчик подметающему пол домовику, и тот поморщился от такого унизительного обращения. – Принеси мне перо, чернильницу и пергамент! Быстро!
– Гнусный крестник неблагодарного хозяина уже раздает Кричеру указания. Какой ужас, видела бы все это покойная матушка Вальбурга!
– Завали ебало, Кричер. – с раздражением бросил Гарри, принимая из лапок эльфа принадлежности для письма и прикуривая сигарету щелчком пальцев.
– Противный ребенок умрет от курения и алкоголя, его погубят дурные привычки! – продолжил неразборчиво причитать домовик, и Поттер безразлично отмахнулся, выпуская в воздух дым:
– Не сдохну, родной, не переживай. Магия внутри меня настолько сильна, что выводит из организма любую дрянь. Проверено годами.
– Кому собирается писать мальчишка? Неужто друзьям, которые предали его?
– Не лезь не в свое дело. Еще один вопрос или комментарий, и ты полетишь на корм дракклам, я тебе обещаю. А теперь свали отсюда, ладно? У меня очень важное дело.
– Слушаюсь и повинуюсь. – с явной ненавистью покривлялся Кричер, ковыляя на выход из кухни, но Поттер не обратил на него никакого внимания, принимаясь писать Волан-де-Морту ответ.
Развернутое получилось письмо, длинное.
Он выложил тут все: и расписал в красках, чем занимается Дамблдор, и выдал местонахождение Ордена Феникса, который теперь с Гриммаулт Плейс благополучно перенесли в дом Кингсли Бруствера, и пожаловался на то, как ему грустно и обидно, а в конце вообще предложил встретиться и пообщаться. Ну а что? Почему нет? Если Том хочет его пришить, то он все равно сделает это и так, а если нет, то грех не увидеться – говорить о проблемах лично намного лучше, чем писать о них на бумаге.
В общем, хороший вышел ответ.
Теплый такой, откровенный – аж за душу берет.
Гарри аккуратно сложил листочек в симпатичный розовый конвертик и наклеил сверху сердечко, подписывая сбоку
"от твоего героя".
Потом вручил готовое письмо Хедвиге и велел отнести как можно быстрее.
В это время за ним наблюдали почти все портреты дома Блэков, охуевая от происходящего.
– Вот молодежь пошла. – сквозь зубы процедила леди Вальбурга, сплевывая на нарисованный пол. – Ни стыда, ни совести!
***
– Впервые вижу ребенка, который курит в шестнадцать.
– Ты пришел сюда, чтобы покритиковать меня?
– Конечно нет. – Сириус вздохнул и вынул из лежащей на столе пачки сигарету. – Можно?
– Бери.
– Спасибо. – Блэк упал на диван и нерешительно приобнял крестника одной рукой. Тот подсел немного ближе, продолжая расслабленно пялиться в камин и просветленно улыбаться. – Что такое?
– В смысле?
– Ты улыбаешься.
– А нельзя?
– Ну можно, конечно, просто...– крестный на несколько секунд замялся, покусывая нижнюю губу, а затем беспечно отмахнулся и с легкой улыбкой посмотрел Гарри в глаза. – Ладно, неважно. Расскажи лучше что-нибудь. О себе, например. Мы же только переписывались, я даже по большому счету совсем тебя не знаю.
– А что рассказывать-то? – мальчик хмыкнул и потушил окурок об пепельницу, устало откидываясь на подушки. – Шестнадцать лет жил не своей жизнью, об этом ты знаешь. Мной все пользовались, как хотели. Ебали мозг по поводу Волан-де-Морта, каких-то крестражей и всего прочего. Хогвартс – дрянь, от него пользы никакой. Высшей магии научился сам, видимо есть во мне какой-то потенциал. Ну вот, собственно, и все. Обо всем остальном рассказывал в письмах.
– Мне жаль, что так вышло, Гарри. – Блэк протяжно выдохнул и виновато опустил голову. – Прости...
– Тебе не за что извиняться, Сириус, мы это уже обсудили. Просто давай забудем, ладно? Все в прошлом, я не обижаюсь на тебя. Для меня самое важное, что ты сейчас рядом и не бросил меня, как это сделали остальные.
– Я никогда тебя не брошу. Всегда буду рядом, слышишь? Что бы ни случилось. – Сириус прижал мальчика к себе, а тот уткнулся ему в грудь и обвил руками шею, ничего не говоря.
Так и уснули вдвоем, в обнимку, прямо на диване.
А ближе к пяти утра Гарри разбудил негромкий стук в окно.
Он встал и подошел, сонно потирая глаза.
На подоконнике сидел тот же самый филин, держащий в клюве письмо с той же самой красной печатью.
***
Гарри никогда раньше не был здесь, но рассказы Драко о своем доме едва ли совпадали с реальностью – Малфой-Мэнор не был четырехэтажным особняком, а двор не сторожили гоблины и драконы.
Впрочем, Поттер и так всегда знал, что это белобрысое чмо пиздит, как Троцкий.
Лишь бы выпендриться, заставить людей восхищаться собой.
Он выставлял себя эдаким высокомерным мажором –
"сейчас я напишу отцу, и всем вам будет пиздец", а на деле был обычной пугливой болонкой – даже глоток пива на день рождения Панси не сделал.
Но домик этот действительно по-своему завораживал, не зря Волан-де-Морт выбрал его для своего временного места проживания.
Огромный двор с фруктовым садом, мраморные колонны, просторные, богато обставленные комнаты.
И правда, дворец какой-то.
Но Гарри интересовало сейчас далеко не это.
Он стоял у окна в мрачной гостиной, куда его привели двое Пожирателей Смерти, и зачарованно смотрел на своего заклятого врага, который сидел к нему спиной в кресле, нервно постукивая длинными пальцами по подлокотнику.
Сейчас лицо Темного Лорда было скрыто за капюшоном мантии, но до этого мальчик успел мельком заметить его, и глупое юношеское сердце от этого сделало в груди кульбит.
Ну конечно, западать на взрослых мужиков, которые пытаются уничтожить пол мира, это в его стиле...
Когда Поттер увидел эту аристократическую стойку, это бледное лицо, эти жестоко сверкающие глаза, что-то в голове резко щелкнуло, а окончательно проебанная психика сказала "до свидания" и покинула его больной подростковый разум.
И тут уже даже не нужно было сомневаться по поводу ориентации – теперь Гарри точно знал, что его привлекают мужчины за тридцать, остро нуждающиеся в заботе и психотерапии.
Но Том неплохо владел окклюменцией, а потому, поймав его пронзительный похотливый взгляд, посчитал разумным больше не смотреть ему в глаза, как будто он был Василиском, способным за одно мгновение превратить человека в статую.
Гарри вообще был мальчиком довольно интересным.
Уникальный экземпляр, экзотическая диковинка.
Ведет себя так, будто встретился не с самым опасным волшебником в мире, а со старым школьным другом, говорит на матах, заливисто смеется и выкуривает за пол часа уже вторую сигарету, затушевая окурки об дорогой дубовый стол.
Волан-де-Морт искоса поглядывает на него и едва заметно усмехается – этот ребенок уже немало веселит его, хотя они встретились всего сорок минут назад.
– Я прочитал твое письмо. – наконец хрипло протянул Том, все еще не поворачивая головы. – Весьма интересно. Не ожидал, что ты так легко выдашь мне всю информацию светлой стороны.
– К твоим услугам, милый. – Гарри задорно блеснул белоснежными зубами, выпуская изо рта дым – от такого обращения лорд ожидаемо дернулся. – Как было сказано в письме, мне теперь глубоко поебать на Дамблдора и его Орден. Достали. Нехуй было так сильно злить меня, сами виноваты. И поэтому я решил стать крысой и слить все секреты тебе. Можешь теперь распоряжаться этой информацией, как хочешь.
– Знаешь, а ты мне нравишься. – игриво произнес Реддл, и улыбка Поттера стала шире:
– Я всем нравлюсь, Том. Ты посмотри на меня. Джинсы новые крестный подогнал, футболку яркую, фиолетовые кеды. На руках фенечки и шрамы от сэлфхарма – ну чем не фам фаталь?
– Я не разрешал тебе называть меня по имени! – грубо рявкнул на него Темный Лорд, отмечая, что мальчик на внешность очень даже неплох.
– А мне и не нужно разрешение. – спокойно пожал плечами Гарри, расслабленно усаживаясь на подоконник и закидывая ногу на ногу. – Мне нравится называть тебя Томом, и я буду тебя так называть, а твое мнение я ебал в рот, все понятно? – он сказал это таким безразличным будничным голосом, что Волан-де-Морт не выдержал и резко развернулся к нему, рассерженно сверкая глазами:
– Совсем охамел, Поттер?! Ты хоть осознаешь, с кем разговариваешь?! Мне ничего не стоит убить тебя прямо здесь и прямо сейчас!
– Убей. Ты же у нас такая сентиментальная принцесска, вся на нервах, на эмоциях...
–
Редукто! – потерявший все остатки терпения лорд выпустил в Поттера заклинание, но тот с каменным лицом отразил его взмахом руки, разрушая за раз несколько шкафов.
– Дохлый номер, солнце. Мои магические способности лучше, чем у Альбуса Дамблдора.
– Неплохо. – снисходительно улыбнулся Реддл, опуская волшебную палочку. – Ты никогда не думал вступить в Пожиратели Смерти?
– Ну думал, но могу подумать, если сходишь со мной на свидание. – смело ответил Гарри, и глаза Тома в изумлении расширились:
– Ты совсем больной?! Тебе шестнадцать!
– Ой, как будто это кого-то ебет! Не ври, что не запал на меня!
– Ты просто псих...
– Еще и какой. Пол года за красавчиком Диггори бегал, а до этого Снейпу глазки строил.
– Снейпу? – Темный Лорд громко расхохотался, падая обратно в кресло. – Он в курсе?
– Не думаю. Его любовью был и остается Люциус Малфой.
– Откуда ты знаешь?
– Магия. – мальчик с дьявольской ухмылкой развел руками, доставая из кармана пачку сигарет.
– Ты очень странный.
– Охотно верю.
– Неужели совсем не боишься меня?
– Ни капельки.
– Чтоб послезавтра был здесь в семь. Опоздаешь хоть на минуту – Авада в лоб.
– Слушаюсь, мой господин. – Поттер расплылся в довольной улыбке, шуточно поклонившись. – Куплю свечи, конфеты и цветочки.
