театр теней

сегодня Йо-ка почему-то особенно волновался. вернее, сегодня он вообще волновался — делать это ему вообще редко приходилось, да ещё по такому поводу. подумаешь, приходят новые студенты — каждый год случается. но судьба капала ему на мозги, заставляя нервничать и ждать неизвестно чего. однако в уютных и одиноких стенах просторного дома успокоиться было легко, и Йо-ка отвлёкся от своих беспочвенных переживаний в пользу чашки кофе и мыслей о предстоящих сегодня знакомствах. через полчаса нужно выехать, чтобы приехать в колледж и успеть спокойно подготовиться к проведению пар. но новый учебный год отчего-то слишком торопился начаться — уже через десять минут Йо-ка сорвался лепестком опадающей на улицах сакуры и, оказавшись в машине, выдвинулся «на работу». преподавал Йо-ка право, но работой свою деятельность толком и не считал — до того ему нравилось. мужчине как божий день ясно было: ему просто очень повезло оказаться в нужном месте и с нужным характером. атмосфера колледжа искусств Токио была самой свободой, иначе тут быть просто не могло: будущие сценаристы восторженно излагали свои идеи друзьям прямо в коридорах, регулярно можно было попасть в кадр камеры выполняющего какое-то творческое задание студента кинорежиссуры, начинающие актёры, живые и вдохновлённые, разыгрывали при желании сценки в кабинетах или внимательно изучали новые свои роли, с выражением читая впервые в жизни увиденный текст… словом, не любить это место за подобный контингент было просто невозможно. да, попадались вредины и среди студентов, и среди преподавателей, но это было каплей в море. к чести Йо-ки следует сказать, что преподавание — его стезя, и право — один из самых удачных вариантов. иногда он, конечно, вёл экономику, политологию или социологию, но право всему этому предпочитал. и хоть его предметы для студентов всегда оставались вторичными, он умел с должной строгостью подать их настолько интересно, что лишь единицам хватало невовлечённости забить на них. учитывая специфику направлений, по которым обучались его студенты, настроения в группах, текущие постановки, Йо-ка каждый раз придумывал всё новые и новые задания по таким скучным, как сперва казалось, темам права. коллеги в нём это уважали тоже, и порой он даже проводил открытые уроки… затормозив и припарковавшись на стоянке, Йо-ка схватил свой портфель и, щёлкнув ключом от машины, двинулся к зданию колледжа. его голова полностью утонула в мыслях о новых студентах: прийти должны были второкурсники с нескольких направлений. как же всё-таки Йо-ка любил актёров! и они как раз были в числе тех, с кем предстояло сегодня познакомиться… — осторожно! чьи-то руки вдруг дёрнули преподавателя назад за плечо, и прежде чем обернуться, он заметил, как перед носом пронёсся грузовик. «вот я дурак, — одновременно пронеслось в голове, — дойти бы сначала до этих своих студентов». — ох… сегодня Вы мой спаситель, — легко кивнув незнакомому парню, Йо-ка воззрился на него приветливым холодом радужек. — отблагодарить Вас чем-нибудь? — что Вы! так бы любой поступил, — весьма справедливо удивился тот. и Йо-ка уже собрался усмехнуться, поблагодарить его ещё раз и пожелать хорошего дня, как вдруг на чужом лице показалась какая-то по-мальчишески озорная полуулыбка: — разве что… можно с Вами познакомиться? если Вы не возражаете. холод в радужках стал ощутимее. не хватало ещё на фанатов так напороться — ведь они имелись… молодой преподаватель был слишком обаятен, слишком хорошо за собой ухаживал и слишком красив сам по себе был. один его взгляд подчинял, руки очаровывали выразительными венами, да и не было в мире ни одного человека, которому бы так шёл официальный стиль одежды. он знал: дело не только в хороших учительских навыках, не только в общительности — определённые студенты его просто хотели. не студентки, как мужчина Йо-ка интересовался мужчинами, и для девушек это оказывалось странным образом очевидно. и сейчас, ожидая разговора на голубых тонах именно с подобным фанатом, Йо-ка уже поднимал бровь в недовольном жесте — как вдруг парень спохватился. видимо, осознал, как, на самом деле, прозвучали его слова. — простите! как стыдно… я вовсе не имел в виду… простите, умоляю, я просто хотел узнать, кто Вы, мне показалось, что Вы здесь преподаёте, я мог видеть Вас в прошлом году… — это вполне вероятно, раз Вы тут учитесь. и да, будем осторожнее оба: Вы со словами, а я с дорогами, — ободряюще (и даже облегчённо) улыбнувшись, Йо-ка показал, что всё в порядке. — насчёт Вашей просьбы — удовлетворю Ваше любопытство. Вы второкурсник, если я не ошибаюсь. если так, я буду вести у Вас право в этом семестре. — Кавада-сан! — вспомнил студент. — очень рад знакомству и жду встречи на парах, о Вас очень хорошо отзываются старшие курсы и знакомые с других потоков. Йо-ка даже смутился. всё-таки это место было для него вторым домом, где его настолько уважали и любили, что даже ещё незнакомые с ним как с преподавателем люди могли отозваться о нём хорошо. добро улыбнувшись асфальту, мужчина поднял голову и впервые внимательно взглянул на неожиданного собеседника. — мне очень интересно узнать о и Вас, но, говорят, речь и движение совместимы — идёмте в колледж. — совмещать речь и движение… примерно так можно описать суть моих умений, — усмехнулся парень. — я с актёрского направления, Тсузуку. — актёры… — довольно произнёс Йо-ка. и всё-таки перешёл на подобающий стиль речи: — уверен, ты талантлив. может, я тебя видел на каких-то постановках в прошлом году, имя знакомое. да и сам ты. — польщён, что Вы запомнили. а Йо-ка вообще много что, оказывается, запомнил. почему-то лицо и черты этого человека сознание воспроизводило очень детально. и манеру двигаться на сцене мужчина почему-то вспоминал безошибочно, и это «почему-то» вдруг болезненно разрослось до звона в ушах. тихо и резко выдохнув, Йо-ка привлёк внимание удивительно чуткого Тсузуку. — всё хорошо? — невинный вопрос повис в воздухе на несколько секунд. — да, — выдавил, наконец, Йо-ка, — волнуюсь с самого утра, порой в начале учебного года такое бывает. я был рад с тобой поговорить, сегодня третья-четвёртая пара у вашего потока со мной. до встречи. по коридору он пошёл слишком быстро для того, чтобы внимательные глаза могли не ощущаться прямо на спине. глупая мысль о том, что Тсузуку разглядывает в этой спине нож, пришла в голову очень некстати. парень явно не думал лезть в душу, да и Йо-ка не считал их разговор слишком откровенным и неудобным даже с некоторыми неловкостями, но между ними протянулась странной природы тонкая ниточка взаимопонимания. Тсузуку ненавязчивый, но ему не всё равно. наверное, это и называется человеческим участием. «кроме того, — стукнуло преподавателя очередное осознание, — ему как будто и в душу лезть не надо. он… просто видит меня. всего.» думать столь пристально о персоналиях своих студентов Йо-ка более чем привык. уходить в чужие характеры было приятно — просто с Тсузуку это случилось чуть раньше, чем с остальными. «думая о персоналиях», Йо-ка вошёл в свой кабинет: вместо привычных стен пеленой перед глазами путались чёрные волосы. *** — и какого же чёрта? — ни капли не сердито, но с искренним непониманием парень с розовыми волосами и крайне свободным стилем поглядел на друга, только что вскочившего на шестой этаж. — уже десять минут как встретиться должны были. — извини, Коичи, я Каваду-сана встретил. ну как, встретил, он, очевидно, хотел уйти из жизни, ступив под колёса грузовика ровнёхонько перед колледжем, а я это предотвратил, — хмыкнул Тсузуку. — вот твоя флешка, на кой она тебе понадобилась сейчас? — так, подожди-подожди, Кавада-сан? правовик? и как он тебе? — проигнорировав последний вопрос, Коичи с ногами залез на коридорное сидение, обхватив одно колено руками. — привлекательнейший молодой мужчина, предмет всеобщего обожания, самый сексуальный человек в ко- — перестань сейчас же! ты и сам всё понимаешь, — Тсузуку посмотрел на него почти зло, пытаясь скрыть истинное, едва сформировавшееся, но уже смущающее чувство. — о-о, неужели наше холодное сердце растает у ног первого же препода этого семестра? — Коичи язвил безобидно, манерно, но по больному. — у его ног я не сердцем бы занялся, знаешь ли. Коичи разразился хохотом, пару раз даже хлопнув в ладоши, а Тсузуку, осознав, насколько откровенно было то, что его рот соизволил выдать, приложил руку ко лбу — не болен ли часом? что до рта, кстати, в мыслях студента рот и занятие «не сердцем» были делом более чем совместимым. прямо как речь и движение. движение… — так, — пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от атаки воображения, — хватит ржать и идём на пару, осталось минут пять. при всей своей открытости студент никак не выдал одного: Йо-ка зацепил его отнюдь не только красотой и обаянием.