Говори свою ложь

— Вечер. Она всегда так здоровается. И возникает будто из ниоткуда — Ральф ни разу не смог заранее отследить её появление. Теперь же, когда Крыса обозначила своё присутствие, оно чувствуется довольно остро, и дело не только в щекочущем ноздри запахе горьких духов — он тоже появляется внезапно, как она это делает? — но и в ощущении исходящей от неё опасности. Нe для него, конечно, но это не мешает прослушать и прощупать, оценить, погладить этим ощущением нервы, прежде чем наконец посмотреть на неё. Ральф не спешит, ждёт, пока она устроится на соседнем стуле справа, во время их встреч это место словно заколдовано, никто не претендует на него, Ральфу ни разу не приходилось сообщать желающим — тут занято, — и только потом оборачивается к ней и отвечает на приветствие. Крыса приподнимает в полуулыбке краешки губ — глаза эта полуулыбка не затрагивает — и произносит ставшую уже привычной фразу: — Думаю, тебя это заинтересует. Бар, в котором происходит их встреча на этот раз — темное полуподвальное помещение, в котором, несмотря на довольно ранний час, уже полно народу. Множество пьяных лиц; освещение здесь тоже как будто пьяное — тусклые мерцающие лампы создают ощущение плавания в густом сиропе. Ральф не спеша закуривает. Крыса делает знак бармену, тычет наманикюренным пальцем в меню — в баре шумно, они всегда встречаются в местах с повышенным уровнем децибел — и устремляет взгляд поверх его плеча. — Резонно, иначе ты не позвала бы меня на свидание. Так же не глядя на него, она меняет позу, он делает тоже самое, теперь, глядя со стороны, можно подумать, что у них действительно свидание — и Ральф чувствует, как в карман его плаща падает маленький лёгкий предмет. — Здесь большая часть информации, ответ нужно дать послезавтра, — Крыса почти касается губами его уха, прядь волос щекотно цепляет скулу. Ральф задерживается на несколько секунд в таком положении, затем медленно отстраняется, раздавливает в пепельнице сигарету и лениво окидывает взглядом свою собеседницу. Посмотреть есть на что. Гламурная стрижка на выбеленных волосах, карикатурно большие очки, до неузнаваемости изменяющие черты ее лица, красная помада, красное же платье с кучей оборок, в котором она кажется более объёмной, чем на самом деле, и блестящие туфли на высоченных каблуках. Ральф по привычке воссоздаёт в памяти её прежний облик, мысленно морщится и возвращает внимание тому, что предлагается лицезреть в настоящее время. Заметнее она бы, наверно, могла быть только в абсолютно пустом помещении. На неё пялились и оборачивались все, кому не лень, куда бы она ни пришла. Хочешь что-то спрятать — оставляй на самом виду. Любой на её месте постарался бы выглядеть как можно незаметнее, но ей, конечно, виднее. Однажды придётся от неё избавиться, но скорее всего, этот момент наступит ещё нескоро. Пока что она была ему полезна. Ральф запускает руку в карман плаща, в ладонь привычно помещается рабочая флешка — неровная колючая поверхность, на такой не остаются внятные отпечатки пальцев. Вскидывает бровь. «Сколько?» Крыса улыбается, от этой улыбки можно почувствовать себя расчленённым и расфасованным по мешкам — было бы, он не настолько впечатлительный — и опускает взгляд на свои колени. Длинные пальцы располагают складки ткани так, что из бусин на подоле платья получается определённое количество нулей. Ральф удовлетворённо хмыкает; дождавшись, пока она снова посмотрит на него, кивает и опять закуривает. Она провожает взглядом дым и потягивает свой напиток. Говорить больше не о чем, ещё несколько минут — и оба отправятся бороздить просторы ночи. Ральф отставляет пустой стакан, гасит в пепельнице сигарету, кивает на прощание наблюдающей за его движениями Крысе и ныряет в мутный полумрак. Он всегда уходит первым; он знает, что Крыса смотрит ему вслед, это тоже как часть ритуала их встреч. Каждый раз Ральф прокручивает в голове мысль дождаться ее и в каком-нибудь укромном закутке свернуть ей шею. Мысль приятно покалывает кончики пальцев, скорее всего получилось бы без проблем, вряд ли она ожидает от него подобного, иначе ее вообще не было бы рядом с ним. Но она есть, иногда, когда это выгодно им обоим. С Черепом, предыдущим его посредником, Ральфа связывали почти приятельские отношения. Крыса же появляется, лишь если у кого-то возникает потребность в его услугах, в остальное время никак не напоминая о себе. Прозвище Р Первый было известно многим в определённой среде, но в лицо Ральфа знают единицы. Крыса сумела вычислить и разыскать его, она говорила, что может раздобыть любую информацию. Кое-что, видимо, всё же проходит мимо её расследований, иначе она скорее согласилась бы застрелиться, чем показаться ему на глаза.