Harry Potter and the Slytherin Ideal

Гарри вздрогнул и проснулся. Этой ночью ему приснился самый странный сон за последнее время. В нём дядя Вернон сошёл с ума и отвёз мальчика и Дурслей в хижину на скале, где его похитил волшебник, похожий на вампира… Комната вокруг Гарри была нечёткой, но когда он нащупал очки, то стало ясно, что мальчик не в чулане и не во второй комнате Дадли на Тисовой улице. Его сердце забилось от страха. Это продолжение сна. Конечно же, его кошмар не мог быть правдой! Поттер надел очки и огляделся. Он находился в незнакомой комнате. Та была чище и уютнее, чем лачуга в море, но при этом помещение было обставлено не так дорого, как дом Дурслей. Гарри был завёрнут в несколько мягких одеял, а старая одежда Дадли сидела на мальчике намного лучше, чем вчера. А когда Гарри повторно огляделся, ему показалось, что все предметы вокруг стали чётче. Как будто в очках появились подходящие линзы. Где он находился? В комнате не было телевизора, только диван. В помещении был большой книжный шкаф, заполненный книгами, названия которых мальчик не смог прочитать из-за расстояния, а в углу стояло старомодное радио. Два больших окна гостиной были обращены к утреннему солнцу, а шторы были открыты. Значит, он, вероятно, не в логове вампира. Это немного успокаивало. — Доброе утро, — за его спиной раздался саркастический голос, заставивший его подпрыгнуть. Мальчик обернулся и увидел человека, который ночью приходил в лачугу, высокого и бледного, с длинными прямыми волосами и большим носом. Он был одет в ту же странную одежду, что и вчера. — Кто вы? —спросил Гарри, стараясь незаметно встать с другой стороны дивана, на случай, если ему придется бежать. — Меня зовут Северус Снейп. Профессор Снейп. Я преподаю Зельеварение в Хогвартсе. Полагаю, мне действительно следует отдать тебе твоё письмо прямо сейчас. Гарри долго смотрел на мужчину, прежде чем пугливо продвинуться вперёд настолько, чтобы с нервным предвкушением взять письмо из протянутой руки и быстро прочитать его. А потом перечитать. — Ответить совой? — Мерлин, расслабься, Поттер. Я не собираюсь тебя проклинать. Я работаю в Хогвартсе, и сам директор послал меня найти тебя. Что касается твоего вопроса, совы — стандартное средство волшебного общения на расстоянии, — профессор Снейп пренебрежительно махнул рукой. — Я так понимаю, совы у тебя нет? — Нет, сэр. — Ну, они есть в списке домашних животных, которые разрешены в Хогвартсе. Я предлагаю тебе купить одну сегодня. Скажи мне, Поттер, что ты знаешь о нашем мире? Мысли Гарри летели со скоростью света, пока он пытался вникнуть в суть странного разговора. — Что Вы имеете в виду под нашим миром? — Волшебный мир. Мир, в котором жили твои родители. Мир, ради защиты которого они умерли. Все мысли резко пропали, и он отрицательно покачал головой, отступая от незнакомца. Они нашли не того человека. — Я не волшебник. Мои родители погибли в автокатастрофе. Я думаю, произошла ошибка. Профессор Снейп нахмурился. Гарри сглотнул. — Значит, твои родственники ничего тебе не сказали? Гарри беспомощно пожал плечами, тайком оглядываясь в поисках пути отступления, которым он мог бы воспользоваться, если мужчина вдруг разозлится. — Нет, сэр. — Лили и Джеймс Поттеры, твои родители, не погибли в автокатастрофе. Они погибли, сражаясь с очень тёмным волшебником. Они погибли, защищая тебя. Гарри отрицательно покачал головой, даже когда знакомое видение о зелёной вспышке света и женском крике эхом пронеслось в его сознании, на этот раз всё сопровождалось жестоким холодным смехом, высоким и ужасным. — Скажи мне, Поттер, с тобой никогда не происходило необычных вещей? В голове пронеслись воспоминания. Вот он отрастил волосы за одну ночь, чтобы над ним не смеялись, после оказался на крыше школы, чтобы избежать избиения от Дадли и его друзей, а недавно он заставил стекло в зоопарке исчезнуть. Его глаза расширились, и он умоляюще посмотрел на профессора Снейпа в поисках объяснений. — Ты волшебник, Поттер. Всегда им был. Ты родился таким. — Откуда Вы это знаете? — Я был знаком с твоими родителями. Та ночь, когда они умерли, когда ты получил свой шрам, также означала поражение тёмного волшебника, годами преследовавшего наш мир. Твоих родителей провозгласили героями. Они очень знамениты, почти так же, как и ты. — Я… Вы знали моих родителей? — Гарри ухватился за наименее сумасшедшую часть заявления. Суровые черты профессора немного смягчились, и он сделал небольшой неуверенный шаг вперёд. — Да. Мы с твоей матерью были друзьями детства. У меня много приятных воспоминаний о ней. С твоим отцом… я был не в таких хороших отношениях, но мы вместе учились в Хогвартсе. — Какими они были? — Гарри не удержался от вопроса, любопытство пересилило его сомнения и страх. У него никогда не было никого, кто мог бы рассказать ему о родителях. Мальчик забеспокоился, что из-за громких ударов сердца он не услышит ответ мужчины. — Твоя мать была и доброй, и находчивой, — Снейп вдруг улыбнулся. — Она была очень умной, с дурным чувством юмора, но ещё более сильным чувством справедливости. Она презирала хулиганов. Её можно назвать верным другом, но при этом она умела постоять за себя. Я познакомился с ней до того, как мы отправились в Хогвартс, и хотя нас и распределили на разные факультеты, она долгое время оставалась моей подругой и заступалась за меня, когда… хулиганы донимали меня. Гарри почувствовал тепло внутри. Описание его мамы было прекрасным. Его мама была той девушкой, с которой он хотел бы познакомиться, кем-то, кем он мог бы гордиться, а не стыдиться её, как иногда настаивали Дурсли. — А мой папа? — Твой отец… Я не тот человек, у которого стоит спрашивать о нём. Как я уже сказал, мы не были близки. Но он был очень популярен и хорошо летал на метле. Он также был… очень храбрым, в конце концов. Гарри улыбнулся и кивнул. Его родители были хорошими людьми. Мальчик очень хотел узнать больше, но он также боялся отпугнуть мужчину вопросами, которые могли быть слишком личными. — Что Вы имели в виду, говоря о том, что в школе Вас распределили на разные факультеты? Поведение мужчины изменилось, и он, казалось, вошёл в роль профессора. — Ты видел герб Хогвартса на своём письме? Животные. Они представляют факультеты школы. Когтевран, Гриффиндор, Пуффендуй и Слизерин. Я, кстати, глава факультета Слизерин. Каждый факультет предназначен для представления или воплощения различных идеалов или добродетелей в своих членах. Когтевран борется за жажду знаний. Гриффиндор олицетворяет храбрость. Пуффендуй — верность и доброту, а Слизерин — хитрость и честолюбие. — Вы учились на Слизерине, сэр? — Да. Твои родители оказались на Гриффиндоре, но я думаю, что твоя мать преуспела бы на любом из факультетов. Она определённо была верной и хитрой, и при этом её считали умнее всех на нашем потоке. Она великолепно владела заклинаниями, и мы с ней разделяли страсть к зельям. Я стал мастером Зельеварения, и, по крайней мере, когда мы говорили об этом в последний раз, твоя мать планировала сделать то же самое. Профессор Снейп намекал с самого начала разговора, и Гарри, несмотря на то, что боялся отпугнуть мужчину, чувствовал себя обязанным спросить: — Сэр, вы с моей матерью поссорились? Профессор Снейп тяжело вздохнул и провёл пальцами по своим сальным волосам. — Это очень проницательно, Поттер, и, хотя я не хочу об этом говорить, да, мы поссорились. Она перестала разговаривать со мной, и её убили до того, как я успел искупить свою вину, извиниться и всё исправить. До сих пор я сожалею об этом сильнее всего. — Простите за вопрос, сэр, — сказал Гарри, отчаянно придумывая другой, более безопасный вопрос. — Зелья — это что-то вроде химии? Профессор Снейп усмехнулся, давая понять, что перемена темы не осталась незамеченной, но он всё равно ответил. — В каком-то смысле да. Магловская — то есть немагическая — наука фокусируется на химических и физических свойствах мира, которые могут воспринимать маглы. Они слепы к магическим свойствам мира и поэтому не могут их изучать и классифицировать. Таким образом, в то время как химия — это изучение сочетания химических свойств различных веществ для создания новых, зельеварение — это изучение объединения веществ на основе их магических свойств. Это исследование следует тем же логическим правилам, что и магловская наука, но это не то, что магл способен понять или воспроизвести. Для наблюдения и манипулирования требуется магическое ядро. — А вы уверены, что у меня есть магическое ядро, сэр? Я имею в виду, Вы уверены, что мне место в Хогвартсе, в волшебном мире? Что будет, если произошла ошибка, и я не обладаю нужным количеством магии, если я ущербный, недостаточно способный или что-то в этом роде? — Реестр Хогвартса не делает ошибок, Поттер. Он знает, что тебе место в Хогвартсе. Сын Лили определённо принадлежит этому миру. — Я буду отставать, сэр? Я предполагаю, что есть дети, выросшие в волшебном мире. Они уже изучают магию? Там есть волшебная начальная школа или что-то в этом роде? — Да, есть несколько дневных школ волшебства для детей помладше, хотя большинство семей выбирают частные уроки, если могут себе это позволить. Тем не менее, детям не разрешается иметь палочку до одиннадцати лет, и хотя они могут немного изучить магическую теорию, их в основном учат истории волшебства, а также базовым всеобъемлющим дисциплинам, таким как изучение языка и математика. Однако у них есть то преимущество, что они пассивно наблюдают и поглощают виды заклинаний, которые их родители и другие взрослые накладывают в их присутствии. Они уже знают некоторые ограничения и возможности того, что может сотворить магия. — Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы наверстать упущенное, сэр? — Полагаю, я могу указать на некоторые дополнительные материалы, которые ты сможешь приобрести, когда мы доберёмся до Косого Переулка. Лицо Гарри поникло. У него не было собственных денег, и Дурсли точно не позволят ему тратить деньги на дополнительные книги. Они будут в ярости, если Гарри не сможет найти подержанные версии всего, что ему было нужно. — Нет, забудьте. Всё нормально. Я уверен, что обойдусь и без них. Это было бы несправедливо по отношению к другим детям, выросшим с маглами, верно? — Нет ничего плохого в том, чтобы работать над собой, мистер Поттер. Мы заедем в волшебный банк, как только приедем. Твоё обучение было оплачено заранее, но я уверен, что твои родители оставили достаточно денег, чтобы без проблем купить всё необходимое, а также позволить оплату нескольких дополнительных книг. Твоя мама гордилась бы тем, что ты вкладываешься в своё образование и будущее. Грудь Гарри сжалась от болезненной надежды. — Вы думаете, мои родители оставили мне деньги? — Я уверен, что они это сделали. Скоро увидим. Почему бы тебе не привести себя в порядок, пока я приготовлю нам завтрак? После этого мы можем выдвигаться. Гарри собрался так быстро, как только мог, а его желудок безостановочно урчал, стоило ему услышать о еде. Он посмотрел на себя в зеркало после того, как быстро принял душ и переоделся. Обноски Дадли определённо стали выглядеть лучше. Они выглядели почти так, как будто их купили для него, совершенно новые. Когда Гарри вошёл на кухню, на столе стояли две тарелки с едой, а профессор Снейп наливал себе чашку кофе. Он сел и жестом пригласил Гарри сделать то же самое. Еда была простой, но вкусной. Яичница, бекон, фасоль, ломтики помидоров и тосты с маслом, а также большой стакан холодного молока. Гарри ел, пока не почувствовал, что больше в него не влезет. Опомнившись, мальчик извинился за грубость и предложил помыть посуду. Профессор Снейп принял его предложение, но почти сразу присоединился к нему у раковины, вытирая посуду и убирая её на место. — У тебя хорошие манеры, — мягко заметил профессор Снейп. Гарри покраснел. — Я не хочу быть бесполезным, сэр. Я знаю, что Вы делаете мне огромное одолжение, проводя сегодня так много времени со мной. Я хотел показать, что я не неблагодарный. — Что ж, благодарю вас, мистер Поттер, — небольшая пауза. — Гарри. Немногие дети твоего возраста такие… внимательные. Мальчик подумал о своем кузене и кивнул. — Я полагаю, это правда, сэр. Я думаю, что, возможно, большинство детей ожидают, что все взрослые будут похожи на их родителей, что их будут любить и принимать, независимо от того, что они делают. — А ты знаешь больше них? Гарри поколебался, затем кивнул, опасаясь, что вопрос может оказаться ловушкой. — Я тоже понимал чуть больше остальных, когда был в твоём возрасте, — сказал профессор Снейп, успокаивающе сжимая плечо Гарри. — А теперь нам пора идти. — Да, сэр! — мальчик нетерпеливо подпрыгнул. — Замри на секунду. Я собираюсь наложить гламур на твой шрам. — Что такое гламур? — Это заклинание, которое сделает твой шрам менее заметным, когда люди будут смотреть на тебя. Все знают историю о том, как ты получил его, поэтому любой может тебя узнать. Не знаю, как ты, но я определённо не хочу, чтобы меня беспокоили незнакомцы, желающие пожать тебе руку или сфотографировать тебя. Гарри вздрогнул. Этого он тоже не хотел. Ему всегда нравился его шрам, он думал, что он выглядит круто, но если в этот раз с ним столько проблем, оно того не стоило. — Вы можете сделать чары постоянными, сэр? Я не хочу быть знаменитым. Я просто хочу быть нормальным. — Потребуется что-то более сильное, чем простое заклинание, чтобы скрыть его навсегда, и люди в конце концов узнают тебя, даже без него. Ты просто копия отца, а глаза поразительно похожи на глаза твоей матери. Боюсь, тебе придётся научиться жить со славой, но, надеюсь, это лишь поможет тебе в будущем. Сердце Гарри упало. — Значит, это правда? Я никогда не буду нормальным? Я всегда буду уродом? — Так тебе сказали Дурсли? Мальчик посмотрел на свои старые кроссовки. — Может быть. — Гарри, ты не урод. Ты пережил проклятие, которое должно было тебя убить. Никто точно не знает, почему, но это не значит, что у произошедшего нет рациональной причины. Ты выжил, а напавший на тебя тёмный волшебник исчез. Люди видят в этом чудо, и да, некоторые будут относиться к тебе по-другому из-за этого. Но это не должно останавливать тебя. Прилагай усилия. Усердно учись. Докажи, что ты больше, чем просто шрам и имя. Я, например, обещаю относиться к тебе справедливо. Если ты будешь усердно работать на моих лекциях, я похвалю тебя, ведь ты этого достоин. Если ты будешь ленив или небрежен, я накажу тебя, как любого другого. Я дам тебе возможность заслужить моё уважение. Это звучит справедливо? Глаза Гарри заблестели, когда он решительно кивнул. Теперь, когда профессор Снейп упомянул об этом как о возможности, Гарри отчаянно хотел получить шанс проявить себя. Дадли не получил письмо. Дадли не будет в Хогвартсе, чтобы настроить учителей и других учеников против него. Очевидно, он был известен, но Гарри не собирался позволять этому стоять на его пути. Он будет усердно учиться и станет настолько хорош в магии, что никто не сможет подумать, что он урод, который не заслуживает места в волшебном мире. — Обещаю, что заставлю Вас гордиться мной, сэр. Обещаю. — Очень хорошо, Поттер. А теперь давай покончим с походом по магазинам.