Волчья луна

— Стрит Флеш! — в очередной раз воскликнул мужчина с седеющими висками, в его голосе звучали одновременно радость и превосходство, а на столе пять карт одной масти по порядку: Дама, Валет, Десятка, Девятка, Восьмерка. Стрит Флеш является второй по силе рукой в мире покера. Именно это заставило играющий поникнуть. Кроме одной мухлюющей брюнетки. Но не пойман, не вор. Так ведь? — Роял Стрит Флеш, — сказала она, растянув алые губы в хитрой улыбке, выкладывая карты на стол так, что перед поникшими взорами играющих предстали Туз, Король, Дама, Валет, Десятка и все одной масти — пики. Тот, кто собрал Стрит Флеш только усмехнулся, взглянув на карты и сказал: — Новичкам везет. Дашь возможность отыграться? — Нет, — ответила, передвигая все фишки к себе. Роял Стрит Флеш — наиболее сильная рука. Пока в покере не придумана такая рука, которая могла бы перебить по своей силе Роял Стриш Флеш. Это наиболее сильная рука в покере, но и наиболее редкая. Как показывают статистические расчеты на основе теории вероятности, подобная комбинация карт может попасть покеристу буквально несколько раз за его карьеру. Сама рука запоминается крайне легко. Всего-то нужно собрать пять карт от Туза до Десятки. Только есть важный нюанс — все пять карт должны представлять одну масть. — Я все же желаю отыграться! — возмутился усач, играющий с ними. По заверенью Каза сегодня зал на втором этаже в этом игорном доме принадлежит им. — Думаю, никто не против, — сказал мужчина, на коленях которого сидела шатенка в изумрудном платье. Лилит фыркнула, махнув рукой, мол «валяйте» и взглянула на Нину, которая делала то же самое, что и шатенка — сидела на коленях мужчины, а вернее Корнелиса Смита. Нина определенно справлялась с этой задачей, одетая в прозрачное лавандовое платье, оснащенное каким-то подобием корсета, который поднимал ее грудь до тревожных высот, и, хотя она сильно похудела после своей борьбы с паремом, Смиту все равно было за что ухватиться. Она уверенно устроилась у него на колене, обхватив мужчину за плечи, и что-то ласково мурлыкала ему на ухо, поглаживая его грудь и время от времени просовывая руку под рубашку, напоминая гончую, выискивающую лакомство. Останавливалась она исключительно для того, чтобы заказать устриц или еще одну бутылку шампанского. Юрда-парем. Сефариал наслышана о нем после того, как Инеж привела ее к Отбросам незадолго до своего похищения. Лилит, нет, Селена видела, что стало с сердцебиткой. Нина теперь не могла использовать способности. Гриш перевела взгляд на то, как Каз раздает новые карты Смиту, Джесперу и другим игрокам, сидящим за круглым столом. На нем был такой же небесно-голубой жакет, как на Уайлене, а вот перчатки Казу пришлось снять и его руки двигались так, словно были созданы исключительно для того, чтобы жонглировать картами. Длинные бледные пальцы сгибались в простом ритме, движения при раздаче карт были отточенными, ни одного лишнего жеста. Это вызвало в девушке чувство восхищения. Пока внимание остальных обращено на Смита, Лилит сидит за соседним столом, играя в покер. Каз научил ее мухлевать и владеть ловкостью рук за неделю. Времени было в обрез и на большее они рассчитывать не могли. Как и полагаться на Джеспера в этом деле. Конечно, до калеки с тростью Лилит было далеко в навыках мухлежа, но не стоит забывать, что иллюзии на ее стороне. Бреккеру нужны были быстрые деньги для своего плана, а где их можно было заработать быстрее всего как не в игре в покер? Карты розданы, что означало начало новой партии, в которой девушка снова победит. — Ты снова почти все проиграл, Джес, — сказала девушка приятелю, когда они вышли из игорного дома, не смотря на парня и заправляя черную прядь коротких волос за ухо. — Да иди ты, Лита. Она только рассмеялась на такой выпад с его стороны. — И в чем она не права? — озорно спросила Зеник, подтягивая корсет. Сефариал никогда такие корсеты не носила, но выглядел он крайне неудобно. А еще если учитывать то, что Нину вырвало почти сразу как они вышли из игорного дома, то Лите было даже жаль ее. И вряд ли той становилось луче от удушающей вони этого города. — Очень надеюсь, что Каз все сделает и меня сейчас выворачивает не зря, — сказала Нина, опираясь на Джеспера. Через какое-то время Бреккера сменил другой подставной крупье — Шпект. Он тоже был из Отбросов, но девушка не была с ним знакома. Знала только имя да внешность и этого ей было достаточно. Трое отбросов быстро преодолели расстояние до ожидавшей их лодки. Теперь им предстояло доплыть до острова Черной Вуали. Нина, придерживая подол треклятого платья, осторожно перебралась в лодку с помощью Джеспера. За ними следом в нее запрыгнула Лилит, сев с краю. Ей нравилось смотреть на водную гладь за бортом, а иногда и играться ею: делать небольшие воронки, замораживать или делать так чтобы капельки взлетали вверх и тут же став льдинкой, с тихим всплеском падали обратно. Вода больше не пугает девушку. Теперь это ее верная подруга. Когда твой учитель Агидель иначе и быть не может. — Ты пришла сюда учиться, но делать этого не хочешь, — грозно сказала Агидель, с недовольством смотря на девушку, стоящую по колено в воде. Селена краем уха слушала ведьму, смотря на водную гладь. Ноги сводило от холода и идти дальше и уж тем более нырять не хотелось совсем. — Ты должна стать с водой одним целым чтобы научиться чувствовать ее где бы она не была. — Я даже плавать не умею. Как ты себе это представляешь? — огрызнулась Старкова. — Значит тони, — спокойно ответила та. — Захочешь жить — подчинишь воду. — Это так не работает! — возмутилась Селена. Ее охватил ужас от воспоминаний. Она знает какого это тонуть. Знает какого это, когда заканчивается воздух, легкие горят, а возможности вздохнуть нет. В тот раз она правда чуть не утонула, как и в следующие разы. Ей потребовалось три месяца на то, чтобы «подружиться» с водой. Девушка пыталась управлять ею, подчинить, но с ней нужно было найти общий язык, по-настоящему подружиться. Остальное оказалось не так уж сложно. Селене нужно было еще многому научиться, но она предпочла уйти и узнать, что такое жизнь обычного гриша. Проливной. Никто не был против ее ухода, ведь всегда можно было вернуться. Но трех лет учений пока было достаточно. Черная Вуаль была спокойным местом — миниатюрным городком из белых мраморных мавзолеев, большинство которых были вырезаны в форме кораблей; их каменные носовые фигуры плакали, рассекая невидимое море. На одних была отчеканена покровительственная монета Гезена, на других изображены три летающие рыбки Керчии означавшие, что член семьи служил в правительстве. Некоторые мавзолеи стерегли равкианские святые в струящихся мраморных робах. Почти все мавзолеи обветшали, а многие превратились в груды обвалившихся камней, заросших вьющимися стеблями и пучками весенних цветов. Чума «отдала приказ» и Торговый совет запретил захоронения в пределах города. Теперь этот остров пустует, а мертвецов вряд ли навещают. Слухи о призраках отпугивали скваттеров, а дымка, окружавшая сгорбленные ивы и каменные мачты могил, скрывала случайные отблески их фонарей. Но вряд ли это все поможет долго скрываться, если люди услышат брань Нины и Джеспера. Не успели они сойти на остров, как начали возмущаться на счет того, как им было тяжело, а потом и ругаться, потому что каждый считал, что ему было труднее. — Не думаю, что ты высказываешь мне должную признательность за то, через что мне пришлось пройти, — ворчал Джеспер, топая по кладбищу. — Ты провел вечер за карточным столом, проигрывая чужие деньги, — парировала Нина. — Разве для тебя это не настоящий праздник? Неожиданно кто-то громко постучал тростью по надгробию, эти двое притихли, быстро занимая боевую позицию. Это оказался Каз. Заметив его, Матиаса и Уайлена в тени, Нина сразу расслабилась. — О, это вы! — Да, это мы, — Каз мазнул тростью в сторону центра острова, словно пастух, пытающийся согнать свое стадо. — И вы бы нас услышали, если бы не были так заняты спором друг с другом. Матиас, хватит так пялиться, будто никогда не видел девушку в платье. Сефариал слабо улыбнулась на такой выпад со стороны Каза в сторону фьерданца. — Я и не пялился, — ответил он с присущим ему достоинством. — Умолкни, Бреккер, — ухмыльнулась Нина. — Мне нравится, когда он пялится. — Как прошла ваша миссия? — спросил Матиас, пытаясь смотреть ей в глаза. Нина не отказалась от предложенной им руки, слегка опираясь на дрюскеля, пока они шли по кривой тропинке. Лилит смотрела в спину фьерданца, положив руку на рукоять кинжала в виде черного дракона. Скольким дрюскелям он вспорол глотки за эти три года. Ей было интересно, а что если бы Матиас узнал, что именно она является тем самым Белым Призраком, за которым гоняется Ярл Брум, какой была бы его реакция? Девушка не осуждала Нину за ее выбор мужчины. Не ей осуждать за чувства. Наблюдая за тем, как горит его тело, Селена, наверное, всё же наконец вздохнула полной грудью. Скучала ли она? Да, но скучала еще до сожжения и до своей смерти. Она скучала по тому Александру, который был до появления Алины. Увидь он ее сейчас, то какой была бы его реакция? Живая и отказавшаяся от всего что имела: от имени, звания, внешности и света. От Селены остались только глаза. Нос приобрел небольшую горбинку, губы стали чуть уже, волосы стали короткими и черными. За три года она подросла, все шрамы с ее тела убрала Мара. Лилит Сефариал уже почти и не помнит, как выглядит Селена Старкова. Но стоит несколько дней не преображаться, как все вернется. И это будет слишком заметно. — Это не миссия, а работа, — поправила его Нина. — И прошла она великолепно. — Ага, – хмыкнул Джеспер. — Великолепно! Если не считать того, что теперь мои револьверы пылятся в сейфе клуба. Смит побоялся идти с ними домой, безнадежный коротышка. Да от одной мысли о моих малышках в его потных ручонках… — Никто не заставлял тебя ставить их, — перебил Каз. — Ты загнал меня в угол! Как еще, черт возьми, я должен был задержать Смита за столом? Услышав их голоса, Кювей высунул голову из-за стены огромной каменной гробницы. — Что я тебе велел?! — прорычал Каз, указывая на него тростью. — Мой керчийский не настолько хорош, — оправдывался Кювей. Кювей — мальчишка шуханец чей отец создал юрду-парем. Наркотик увеличивающий силу гриша многократно. Вероятно, шуханские корабли, стоящие в порту, означают то, что им нужен этот мальчик. Фьерданские корабли также стоят в порту. Еще и притащили всех своих верных псов-дрюскелей в полном составе. — Не играй со мной в игры, мальчик. Твоих знаний достаточно, чтобы понять. Оставайся в гробнице! — сказал Бреккер. Парень поник. — Оставайся в гробнице, — с грустью повторил он. Отбросы последовали за шуханцем в гробницу, а Лилит молча направилась в глубь остова блуждать среди могил и тумана. Ей не нужно быть всегда рядом с остальными, Каз сам придет к ней и даст поручение. Над одной из могил склонив голову стояла святая Елизавета. Ее сложно было не узнать. По всему телу статуи застыли терновые лозы и бутаны роз, сплетаясь в венок на голове девушки. — Даже в этом забытом вами городе вы не даете мне покоя, — устало сказала девушка. Сколько раз она видела кости, которые якобы принадлежали ее сестре. Сколько раз слышала «санкта-Алина» — даже один из ножей Инеж носило это имя. А ведь Селене просто хотелось сбежать от всего этого: своей прошлой жизни, своего имени и способностей. Она проливная, которая иногда пользуется силами корпориала, но никакого лунного света. Он потух. Нет его. Наверное, было бы лучше будь это правдой, но тогда, по словам Багры, должен быть мертв и заклинатель Солнца. Это невозможно. Теперь существует множество заклинателей Солнца. «Вот же блядство, — выругалась она, пнув камешек под ногами. — Зато теперь ты не такая уж и особенная, сестренка». Девушка понятия не имела как поживают Алина с Малом, да и плевать ей. И на Алину, и на Мала. По горло хватило обоих во время гражданской войны. Лилит лениво махнула рукой, будто отмахнулась от чьих-то слов и ледяные иглы, созданные из влаги тумана, пронзили святую Елизавету. Мраморная статуя с громким звоном, осколками пала на влажную холодную землю. Девушке хватило святых. Их лиц, имен и упоминаний. Они раздражали своим вездесущием. Эта мраморная статуя, корабли Шухана и Фьерды в порту будто предупреждали, что грядет встреча с прошлым и это неизбежно. Кого она встретит первым? Зою? Женю? Николая будь то сам он или же Штурмхонд? Ей хочется их увидеть, но в то же время — нет. В последний раз видела всех на коронации Николая. Она пришла ведь обещала, что будет присутствовать на ней. И пусть на самом мероприятии официально не было заклинательницы Луны Селены Старковой, но фактически она присутствовала. Лилит не повернулась, когда услышала звук шагов, приближающихся к ней. Эти шаги были слишком хромающими и «неправильными». — Достань револьверы Джеспера этой ночью, — прямо, как и всегда передал поручение Бреккер. — Давно я стала выполнять работу Инеж? — Ты никогда не будешь выполнять ее работу. — Ты мне не доверяешь? — Сложно доверять тому, о ком нет никакой информации. — А, по-моему, это очень даже удобно, — усмехнулась девушка. «Конечно, у тебя нет на меня никакой информации, Бреккер. Меня не существует. Не существует ни Лилит Сефариал, ни Селены Старковой». — Я узнаю кто ты такая, Лилит. — Только когда я сама позволю тебе это, Каз. Даже узнай он ее прошлое ничего не изменится. Нет той серебровласой девушки гриша в темно-синем кафтане, жившей в Малом дворце. Ту девушку можно было по ошибке назвать «госпожа» на празднике. Та девушка была солдатом, но не та, что стоит сейчас перед чужой могилой с вытатуированным вороном и кубком на предплечье. Эта же убийца. Скольким спящим фьерданцам за эти три года она перерезала глотки во время учения у Юрия, а скольких обучаясь с Мораной — не сосчитать. Скольких убила просто, потому что решили пристать к ней или чтобы она могла украсть. «Убить за кусок хлеба», — это то, что ей под силу. Низко. Отвратительно. «В Кеттердаме нет хороших людей», — сказал как-то Каз. Что ж, видимо, девушка нашла город под стать ей: грязный, жадный, алчный и одинокий. — Где лежат револьверы Джеспера? — В сейфе игорного дома. Он открыт всю ночь. — Это усложнит задачу. — Для тебя это не будет чем-то сложным.

° • ☽ ✧ ☾ • °

Да, для нее это не будет чем-то сложным. Каз прекрасно знает это. Рыжие короткие волосы чуть завиты, золотые глаза наблюдают за посетителями, а красные губы растянуты в слабой, но от этого не менее хитрой улыбке. — Что-нибудь подсказать, мисс? — спросил ее высокий парень, положив правую руку на грудь и чуть наклонившись в знак приветствия и уважения. — Да. Мой дорогой Корнелис Смит сообщил мне, что оставил в одном из сейфов этого прекрасного заведение револьверы. Могу я на них взглянуть? — кокетливо сказала девушка. — Оу, мне не можем... — начал парень, но был нагло перебит прикосновением чужих пальцев к своему подбородку. Лилит подняла его голову и не убирая средний и указанный пальцы, взглянула ему в глаза. Золото глаз тут же сменилось серебром, а голос звучал холодно. — Отведи меня к сейфу, в котором лежат револьверы, выигранные Смитом. — Хорошо, мисс, — ответил он, не в силах оторвать взгляд от глаз незнакомки. Парень привел ее в небольшую комнату похожую на кабинет. Свет свечей придавал уют этому месту. Ковер устилал весь пол, стол по середине завален бумагами, чеками и фишками, а шкаф наполнен не книжками. Сейфы большие и маленькие занимали полки этого резного шкафа, сделанного из темного дерева. Нужно быстрее убираться отсюда. Подошла к одному из больших сейфов с золотой табличкой «Корнелис Смит». — Открывай, — приказала девушка парню. Звякнула связка ключей. Щелчок, за ним второй. За стальной дверцей еще одна с паролем. Лилит коснулась открытой дверцы и в голове ее пронеслась догадка что это гришийская сталь. — Чей это кабинет? — спросила воровка. — Насколько я знаю ни чей. Здесь просто хранят выигрышные предметы, разменивают на чеки и деньги. В сейфе хранились стопки купюр, слитки золота, ключи и поверх всего этого добра лежали револьверы Джеспера. Холод оружия коснулся теплых рук девушки. Револьверы оказались тяжелыми. Прихватив пару мешочков с деньгами, вновь взяла парня за подбородок, взглянула ему в глаза. — Закрывай сейф и уходи. Ты меня не видел и тебя здесь не было. Если кто-то спросит, что ты здесь делал, скажи, что уносил выигранное, — голос ее звучал мягко и спокойно. Парень, кивнув, принялся закрывать сейф. Лилит же выскользнула за дверь перед этим сунув мешочки в бюст и поправила красный плащ. Револьверы лежали в кожаной кобуре на спине. — А ну стой! — раздался грубый голос за спиной. — Кто вы? Девушка повернулась к толстому мужчине лицом. Он был в темной форме, а на груди написано то, чего ей хотелось не встречать на своем пути. Вернее, тот, кого не хотела встречать на своем пути сегодня. «Охрана». — Я забирала свой выигрыш, поэтому... — Босса сегодня нет. В его отсутствие не проводится никаких сделок. «Да чтоб тебя!», — выругалась Лилит. Постояв пару секунд, рванула к выходу из этого коридора. Охранник опешил, но быстро пришел в себя и бросился в погоню. Его шаги эхом разносились по пустому коридору. Девушка бежала, не оглядываясь назад. Сердце билось от страха быть пойманной, была мысль скользнуть в одну из дверей, но вдруг те закрыты, а Лилит понимала, что останавливаться нельзя. Раздался выстрел, к счастью, мужчина не был метким, и пуля пролетела мимо, разбивая окно. При резком повороте, врезалась плечом в дверной косяк. Больно. — Держите девчонку! — рявкнул толстяк, тяжело дыша. Молодая официантка пискнула и отступила, пропуская бегущую на нее девушку, роняя поднос с напитками. Грохот разбитого стекла, мелодии и голосов создавали полный хаос. Лилит перескочила через упавший стул, запрыгнула на игорный стол, убегая от другого охранника, который был куда проворнее первого. Спрыгнув со стола, скинула с себя плащ прямо во время бега. Мешался. Плечом чуть ли, не выбив входную дверь, пролетела по лестнице на первый этаж и выскочила на мощенный мокрый из-за дождя тротуар. На улице пусто. Никто не хотел гулять в такое время, да еще и под дождем. Мышцы ног горели огнём, а лёгкие требовали кислорода. Тело покрыто потом, который почти сразу же смыли капли дождя. И только после третьего поворота позволила себе остановиться, плечом привалившись к грязной стене, заглаживая волосы прилипли ко лбу волосы назад. Лилит чувствовала усталость каждой клеточкой своего тела, но, несмотря на это была счастлива. С широкой улыбкой подставила лицо под холодный дождь, наслаждаясь моментом. Вот она жизнь! От такой жизни многие бегут, такой жизни боятся и лишь не многие наслаждаются ею. Селена внутри этого лживого облика радовалась свободе. Никто не посмеет ее упрекнуть за поведение, никто не станет ради приличия улыбаться в лицо. Прямо сейчас она может пойти куда угодно и когда угодно. Хоть на пристань, хоть в таверну. Никаких обязанностей, правил и манер. Грязная, потная, мокрая, но довольная девушка рукой провела по заплесневелому камню здания, на кончиках пальцев собирая темный пигмент и перенесла его на ранее рыжие волосы. Серо-коричневый оттенок растекся по мокрым рыжим волосам после прикосновения пальцев к корням. Девушка пальцами зачесала короткие волосы назад, открывая лицо чтобы тут же скрыть нижнюю его часть тканевой маской. Одежда насквозь промокла, но Лилит не переживала на счет этого, как и на счет револьверов за спиной — с ними все будет в порядке.

° • ☽ ✧ ☾ • °

Толкнула дверь в одну из таверн у пристани и несмотря на мрачную вывеску, внутри оказалось вполне уютно. Деревянные покрытые лаком стены завешаны декоративными штурвалами и якорями, вдоль потолка по всему периметру таверны висят толстые цепь и канат, сплетенные между собой. Местный дух был теплым и приветливым, скорее всего, именно это являлось причиной в данный момент забитых столов. В таверне было людно. Все пили и шумели, рассказывая шутки и забавные истории, пиво лилось рекой не только в рот, но и мимо. Людям было весело. А ей завидно. Хотелось также сидеть и веселиться с друзьями, но она разучилась радоваться таким моментам, чувствуя себя одинокой и лишней в любой компании. У нее нет веселых историй, шутить не умела. Девушка предпочитала сидеть тихо, принимать роль слушателя и наблюдателя. В ней нет искренней радости. И друзей у нее нет. Сердце неприятно сжалось в груди от мысли, что ее в это время вообще не должно было существовать. Смерть — это конец, который для нее не достиг. — Красавица! Присоединяйся! — крикнул один из мужчин за столом заставленным солеными вкусностями. Полные деревянные кружки пива с густой, воздушной белой пенкой. Тарелки с различными видами сушенных, вяленных, копченных и соленых рыбы и мяса, тарелка с кальмарами и раками, несколько чашечек с солеными орешками, ломтиками запеченной картошки и сушенного хлеба со специями. Маринованные огурчики и колбаски. Во рту у девушки выделилась слюна от такой роскоши, а в голове возникла мысль присоединиться. Ничего же не случиться, правда?... — Если вы не против, — с улыбкой ответила Лилит, направившись к столу. — Конечно не против! Ангелина! — крикнул другой мужчина, позвав кого-то. — Налей гостье самое лучшее! За барной стойкой на него взглянула красивая блондинка с красными лентами в небрежных косах. Она приветливо улыбнулась, сказала что-то стоящей рядом шатенке с двумя хвостами, та кивнула и убежала. Та самая шатенка быстро принесла Лилит выпивку, получив кивок в знак благодарности. Женщина из этой компании решила позадавать Сефариал вопросы, чтобы познакомиться. Знали ее теперь, как Литу и беженку из Новокрибирска. Эта большая компания оказалась моряками, а точнее местными рыбаками. Приплыли с огромным уловом вчера вечером и решили отдохнуть здесь после плавания. Сефариал слушала их рассказы и споры, что тут было все совсем не так, а тут забыли про это. Лилит и о своем морском путешествии рассказала. Об охоте на морского хлыста, но многое умолчала, как и о попытке поймать усилитель для Алины. Она сказала, что видела его, а поплыла туда из любопытства узнать существует ли это чудовище и не более. — Слышали слух? — нагнулся ближе к ним бородатый мужчина будто хотел рассказать секрет, но голос его звучал очень громко. — Какой именно? — спросила Лилит, отпивая из кружки. — Что армии Ланцова недавно помог дракон. Он разбил весь фьерданский флот. — С каких пор дракон в подчинении короля Равки? — послышалось возмущение с другого стола. — Да явно все его гриши. Муть какую-то навели, а дракон не настоящий на самом деле был! — присоединился еще один «стол» к этому обсуждению. — Как ты себе представляешь не настоящего дракона, который извергал синее пламя прямо с неба, идиот?! И чего это Аспиду в горах не сидится? Решил погеройствовать или просто скучно стало? Жаль связаться с ним не получится — далеко он, а сюда не прилетает совсем. Оно, наверное, и к лучшему, нечего ему здесь делать. — А ты его прям видел, чтоб так уверенно заявлять? — Я видел, — донесся голос от мужчины в углу чью голову скрывал большой капюшон серого плаща. — Огромное черное чудовище, которое топит флот, как бумажные кораблики. Тварь эту и правда породил гриш. К счастью, эта Лунная ведьма сдохла несколько лет назад. Жаль своего выродка с собой не забрала. Лилит не наблюдала за ним, только слушала. Явно фьерданец. Это только догадка, но готова зуб отдать за это. Пусть говорит, что хочет ее это не волнует, но улыбку кружкой скрывает. — Впервые вижу, чтобы фьерданец в такое место захаживал, — едко усмехнулся один из мужчин. — Свои то не засмеют? — Командира своего только глупец засмеет. — Командира? Неужели сам Ярл Брум! — воскликнул все тот же. Серые глаза тут же «стрельнули» в сторону одиноко сидящего мужчины, с покрытой капюшоном головой. Ярл Брум. Командир Дрюскеллей. Девушка с ним уже встречалась. Это было год назад в востоке от города Хельмхенда, ближе к Вечному морозу. Голос его она не помнит, но внешность — да. Черный дракон, являющийся наконечником кинжала зажат в руке, а с лезвия его капает кровь, окрашивая белый снег, марая его. Не удалось ей перебить всех в этом лагере, закричал один. Глупый мальчик, тело которого лежало в метре от нее. Но взор серебряных глаз направлен на другого фьерданца в чьих руках болас. Мужчина расслабленно раскручивает его в руке, готовясь метнуть в свою цель, обездвижить. — Кто ты, Белый Призрак? Дрюсье? — спросил он на фьерданском. — Хотя вряд ли. Они пользуются своими способностями, а не холодным оружием. Бежать назад не вариант, есть риск того, что болас попадет в нее, свяжет и не спасет девушку белая маска скрывающая лицо. Она сменила свой излюбленный черный цвет на белый, прячась в снегах. Полная луна как никогда прежде ярка и светла. Ее свет отражался от белоснежного снега, освещая все вокруг. Из-за спины мужчины оскалив клыки, медленно вышел белый волк. Только сейчас девушка боковым зрением заметила еще нескольких по правую и левую стороны от нее. «Дерьмо», — подумала она, услышав выстрел. Пуля пролетела там, где пару секунд назад была ее голова. Резкий выпад стал для волков разрешением для нападения, и они сорвались с места, атакуя. Один из них прыгнул на жертву, раскрыв пасть, чтобы вцепиться в плоть, но взвыл от боли, когда девушка, нырнув под него, кинжалом вспорола белое брюхо. Лезвие вновь окрасилось кровью, как и белые рукав с перчаткой. От второго волка увернулась, стараясь следить еще и за Брумом, который наблюдал вновь, раскручивая болас. Он готовился. Снова выстрел, а за ним крик, заставивший мужчину напрячься. Повернуться было бы ошибкой, не сделать это — тоже. Болас наконец полетел в ее сторону и вновь девушка увернулась. Это было похоже на танец. Кинжал прилетел ровно в цель, пробив череп животного и девушка взмахнула рукой. Лед под ногами, погребенный под многовековым снегом, громко затрещал, застонал словно гром в небе, заставляя мужчину вздрогнуть. Селена чувствует, как вода тянется к ней под толщей снега, как позволяет использовать себя. Озеро просит свободы, билось, издавая поистине тревожные звуки. Лед трескался и создавая вибрацию. Селена кинулась к Бруму на ходу концентрируясь на снеге вокруг. Рукоять оказывается в ее ладони, а затем клинок рассекает воздух в том месте где был фьерданец, вибрируя с пронзительным гудением. В голубых глазах мужчины вспыхнул интерес при виде сияющего в ночи ледяного клинка. Мечи выкованные из стали, девушке служат плохо, они не надежны и не практичны, осколки лунного света, закованные в лед ей больше по душе и этими «мечами» она управлялась с легкостью. Брум отражал ее атаки своей винтовкой до этого висевшей на спине, по его напряженному лицу ясно читалось то, как тяжело ему было. Винтовка не предназначена для ближнего боя. Тем более такого. Мужчина сделал выпад атакуя острым штык-ножом на конце ствола, тут же нажимая на курок. Старкова увернулась, подставила ему подножку, и он почти попался, но в последний момент перепрыгнул ее ногу и сумел удержать равновесие. Однако холодный клинок задел его щеку, оставив глубокий порез, а в будущем шрам на память. Большое белое существо пронеслось мимо фъерданца, нападая на волка, прыгнувшего на Старкову со спины. Они сцепились, рыча и кусаясь, но фьерданский волк был меньше чужака. Ход их битвы предрешен. Брум сорвался было к противнице, но резко замер, левой рукой схватившись за сердце. Он смотрел на девушку и не понимал, как та использовала силы даже не взмахнув рукой. Здесь, где земля заледенела, ты не услышишь крика голодной птицы. Мало тех, кто знает, насколько ночь темна и какой холодной может быть. Казалось бы, нежный взмах руки вызвал страшный треск, похожий на взрыв и тут перед ней треснув, толстый лед расходится прямо под ногами испуганного мужчины. — Дрюсье! — крикнул он. Малая часть живых фьерданцев в ужасе выбегали из своих палаток с вещами. Никто не понимал, что происходит. Ярл Брум отходя от трещины, наблюдал за тем, как все падает в бездну, скрываясь под метровым льдом. Селена слушая ужасающие звуки, подумала, что, наверное, именно так звучит конец света. Если в Тенистом Каньоне было слишком тихо, то здесь гудя и сталкиваясь лед создавал какофонию звуков: звук грома, взрыва, болезненный стон, вой и писк. Озеро словно изголодавшееся чудовище, которое наконец за столько лет разинув свою пасть, «пожирало» технику, палатки и все живое, что не успевало убежать. Ледяное чудовище настигло одного из дрюскеллей, отколовшаяся глыба льда придавила ему ногу, а новая трещина прямо под ним поглотила его. Упавший волк, царапая лед, пытался подтянуться, но, к его сожалению, был «съеден». — Я хотела сделать это тихо, Ярл Брум, — обратились к нему Селена на фьерданском. — Кто ты, черт тебя дери, — в его голосе звучала ярость, но в глазах застыл ужас. Здесь восход зимнего солнца – красное на белом – Похож на кровь на снегу. Нежный смех и снова взмах руки, разрушающий лед на огромные льдины, а вода, будто танцуя в свете луны, взмывала вверх, переворачивая глыбы льда. Теперь лагерь окончательно похоронен под толщей льда. За парализованным Брумом разверзлась пропасть. Легкой походкой подошла к Ярлу словно хищник. Руку положила на его грудь, концентрируясь на воде в крови под ладонью, вызывая обморожение. — Джель просил передать, — ответила она и со всей силы толкнула мужчину в грудь. Прямо в пропасть. Последнее что увидел фьерданец перед тем как погрузиться в ледяную тьму горящие лунным светом серебряные глаза и голубой узор на морде белого волка рядом с ней.