«Когда мне тяжело, я всегда напоминаю себе о том, что если я сдамся — лучше не станет.»
Жаль, что магия, как и собственные руки, может причинить владельцу реальную боль. Хотя, наоборот. Арлетт радовалась, что так оно и есть, не испытывая при этом реальной радости. Наверное, если бы оно было иначе она была бы уже мертва. Густой черный дым обволакивал ее, но пока она держала его под контролем, он не причинял ей никакого вреда, просто укрывал ее теневым покрывалом и извивался красивыми завитками у нее в ладонях. Арлетт могла управлять степенью его насыщенности и чувствовала насколько токсичный газ успел распространиться в пространстве. Она специально годами училась этому, чтобы случайно не навредить невинным людям, которым не повезло жить с ней и ее силой по соседству. Она до сего дня помнила, как говорил ее наставник: — Нет дыма без огня. Пламя горит в твоей душе, не дай ему потухнуть. — Его строгие серые глаза пристально глядели на нее, пока пятнадцатилетняя девушка, от которой недавно отреклась семья и которую прилюдно опозорили на весь город буквально вчера, старалась сдержать подступающий смех. После такой неуважительной реакции наставник оставил ее до ночи таскать тяжелые бревна из одного места в другое, чтобы позже сказать, что в новом месте их никто не сможет найти и ей требуется переместить все обратно. Арлетт чувствовала себя слишком измученной по окончанию наказания, чтобы возмущаться жестокости мужчины, именно тогда она полноценно осознала, что означает выражение «спать, как убитая». Но это было лишь началом. Сейчас эти воспоминания казались ей смешными, хотя тогда она втайне пыталась найти способы доказать наставнику чего она стоит, или хотя бы как-нибудь насолить ему за все мучения. Пятнадцатилетняя Арлетт не понимала, что это все было продиктовано, в первую очередь, верой в нее. Потому что неважно какой сложности было задание, даже если оно поначалу казалось невыполнимым, под конец дня Вайс находила способ справиться со всем. Именно это и было целью мужчины, который вызвался взять ее под свое крыло, когда другие глядели на нее лишь с обвинением в глазах. На младшую и единственную дочь никогда не полагали больших надежд, лишь удачно выйти замуж должно было быть ее смыслом жизни. Ее братьям пророчили успех во всех отраслях, куда бы они не отправились, от науки до политики и военной службы. От нее же всем нужны были только новые связи и здоровые внуки. Арлетт пыталась смириться как могла, но после того, как ее впервые попытались засватать и даже не предупредили о приезде будущего муженька, она решила, что такая жизнь не для нее. На той же неделе ее младшему брату пришло письмо из Академии Военных Искусств на севере страны, куда он собирался уезжать на свое восемнадцатилетие. Но вот не задача, за день до отъезда он упал с лестницы. Феликс, к которому она обратилась за помощью, внимательно ее слушал. Количество соленных дорожек на ее щеках стремительно увеличивалось, в то время как девушка быстро объясняла своему брату какая участь ее ожидает. Нахмурив брови, тот обдумывал ее рассказ, его взгляд был одновременно обеспокоенным и злым. Арлетт глотала слезы, молча умоляя его что-нибудь сделать. Она знала, что просит слишком много. Что может сделать Феликс против решения отца? Неожиданно брат взял ее за плечи и коротко спросил: — Ты уверенна, что хочешь этого? — Феликс нежно взял в руки ее ладони и принялся очерчивать пальцами круги на них, словно запоминая их форму. В его светло-карих глазах плескалась грусть, он не мог сказать как скоро увидит Арлетт снова, потому что зная его сестру, она сделает все по-своему и в любом случае не позволит выдать ее замуж за какого-нибудь напыщенного придурка. — Да. — Арлетт не знала на что дает свое согласие. Она не знала и того, насколько сильно этот ответ изменит ее жизнь. Через миг она оказалась прижата к широкой мужской груди, в трепетных, но крепких объятиях брата. Из ее глаз снова брызнули слезы — Арлетт совсем не знала, что может ждать ее впереди. С трудом делая шаги назад, Феликс жестом указал ей следовать за ним. Выйдя из его комнаты, они оказались у длинной узкой лестницы. Арлетт боялась представить, что он задумал, когда Феликс развернулся и встал на край первой ступеньки вниз. — Толкай. — Его голос слегка подрагивал от страха, но был преисполнен решимости помочь сестре во что бы то ни стало. — Ч-что? — Арлетт отшатнулась и обхватила себя руками. — Толкай, или я позову родителей. — И Феликс, и она понимали, что это глупая угроза. Хотя если бы она была правдой, Арлетт бы сильно досталось. — Я тебя люблю. — дрожа всем телом, произнесла она, прикладывая руки к его ключицам. — Парень слабо улыбнулся и дерзко ответил: — А я тебя нет. — Как только он произнес это, Арлетт закусила губу до крови, на миг отведя взгляд и решительно оттолкнула брата. Его сильное, но все же еще по-мальчишески костлявое тело ударилось сначала об одну ступеньку, а после покатилось вниз. Арлетт отвернулась, не в силах смотреть, ей не верилось в то, что она сделала. Девушка еле сдерживала крик, падая на пол и ударяясь голыми коленями о деревянный паркет. Она почти не почувствовала боли, ведь она явно была меньше, чем та, которую испытывал Феликс. Дождавшись вопля матери, разнесшегося снизу, Арлетт сбежала вниз. Ее брат лежал на полу — руки раскинуты в разные стороны, глаза закрыты, а на краю последней ступеньки виднеется кровавый след. Феликс отделался сломанным запястьем и сильным сотрясением мозга, но он добился того, чего хотел — выиграл ей время. Сразу после прихода врача на следующее утро и вынесенного им диагноза, Арлетт, не теряя ни секунды, побежала на конюшню. Брат восстановиться быстро, а времени у нее с каждой секундой все меньше. Рюкзак с вещами и пропитанием был у нее за спиной, карта и украденные деньги в карманах. Найдя у матери в ящике комода ручное зеркальце и ножницы, она прихватила их с собой — если Арлетт явиться в таком виде в Академию, ей никто не поверит. С этой мыслью, она взяла, собранные в хвост, волосы и, не медля, обрезала их. Глядя на свое отражение, она выбросила пучок светлых кудрей в снег и взобралась на лошадь. Ее ожидал долгий путь на север, к ее спасению — к ее мечте. Ее квартира, которая располагалась в двух кварталах от «Аквамарина», не смотря на свои очень скромные размеры, даже без мебели ощущалась громадной и до жути пустой, что навевало беспощадное чувство одиночества. Потому Арлетт движением руки заставила дым исчезнуть, понимая, что он тоже был очередным способом сделать это помещение более наполненным. У Вайс были причины не превращать это место в свой дом, потому что в любую секунду ей может понадобится сорваться в другой город, именно поэтому привыкать ей не следует, но мозг словно бы этого не понимал. Набросив на себя бордовую кожаную куртку, потому что к вечеру на улице становилось прохладно, Арлетт вышла из квартиры. Почти сразу же свежий летний воздух сделал свое дело и Вайс немного расслабилась. На смену тяжелой голове пришли переживания иного характера, такие как предвкушение. Как бы ей не хотелось избавить себя от этих чувств, ей это не удавалось.***
Вечер прошел как в тумане — Арлетт все его время витала в своих мыслях. Тот, кого она так жаждала увидеть так и не появился, заставив что-то в ее душе с грохотом разбиться. Да, она была полной идиоткой и это было неоспоримым фактом. Он наигрался, получил то, чего хотел и исчез. Ну почему ей казалось, что все иначе? Она доверилась не ему, а своей дурацкой интуиции, которая в этот раз ее подвела. Однако именно ей Арлетт решила дать еще один шанс, но если ей сделают больно она пошлет ее к чертовой матери. Но на следующий день ее снова ждало… разочарование. Ее глаза были приклеены к входу в бар весь вечер, его половину они, то и дело, перемешались к черному выходу, в надежде увидеть знакомую фигуру. Обзывая себя всевозможными словами, Арлетт расталкивала всех по направлению к раздевалке. Ей больше всего на свете хотелось убраться отсюда и как можно скорее, но у звезд были другие планы. Неожиданно ей на плечо легла чья-то рука, Вайс молниеносно развернулась, но остановилась, когда увидела кто ее владелец. Неизвестный мужчина, вероятно, окликал ее, а она даже не заметила. — Вы же Арлетт, верно? — Спросил он, прищурено глядя ей в лицо. У него были густые черные усы и небольшая бородка, в руках портфель. — Предположим. — Не скрывая своего подозрения, ответила Вайс. Они отошли чуть дальше от основной толпы и ринга, так что здесь было не шумно. — Я — тренер Кастро. Ваши способности очень заинтересовали одного из продюсеров нашего спортивного телеканала. У вас есть шанс попытать удачу на экране и продемонстрировать ваши силы всей стране… — Арлетт не сумела заставить себя дослушать. Мысль подкралась и возникла незаметно: «А вдруг отец увидит?». И это был не страх, это была забытая детская надежда найти его одобрение. Будет ли он горд, если увидит дочь, известную в спорте? Иллюзии рассыпались в прах быстрее, чем успели возникнуть. Ей нельзя нигде светиться, ей нельзя отклоняться от поставленной задачи, ей нельзя связывать себя договорами и обязательствами. Ей ничего нельзя. В конце концов, такой патриот, как ее отец вряд ли вообще станет смотреть канал вражеской страны. — Вы меня слышите? Вы согласны? — Мужчина обеспокоенно взглянул в ее лицо, но Арлетт уже приняла решение. Единственный способ достигнуть ее цели — это верить в собственный успех, иначе она упустит необходимый момент и снова облажается. — Да-да, я вас нормально слышу. — Я понимаю, это трудно себе представить. Но если вы волнуетесь об этом, — Кастро обвел руками зал. — Не стоит. О вашем прошлом никто не узнает, вы станете звездой. Усмехнувшись себе, Арлетт заглянула мужчине в глаза. — Меня это не интересует. Он воспринял это как попытку торга и засуетившись, затараторил: — Ваш гонорар будет очень солидным, таких первоклассных бойцов очень ценят. — Не в этом дело. — смерившись, спокойно отвечала Вайс. Тренер Кастро явно плохо себе представлял, что что-то помимо денег и известности может иметь для человека ценность, потому еще пару раз попытался ее уговорить, но Арлетт оставалась непреклонной. Договорив с мужчиной, она подошла к рефери, забрав свою долю. Сообщив ему, что больше здесь не появиться, Арлетт развернулась, забрала все свои вещи и немедленно покинула бар. Несмотря на то, что в душе остался гнетущий остаток досады, а в реальности она потеряла две карьеры: возможную и уже существующую, Вайс знала, что приняла правильное решение. Завтра она будет искать новую работу, бороться со своими чувствами, разбираться с обязательствами, а сегодня Арлетт просто хорошенько поплачет в подушку, иногда это лучше любого лекарства.***
Его окружал теплый песок, окрашенный в оранжевый оттенок заката, а впереди виднелась лазурная гладь моря Жизни. Мягкие волны набегали и ласкали ступни Марвина. Он знал, что вокруг него пляж, но глаза его были прикрыты. Коди расслабленно сидел у самой воды. Что-то настойчиво призывало его увидеть… Он с удивлением распахнул веки. С линии горизонта надвигалась неимоверной высоты волна — цунами, а под его ногами и в дали была только мель. Марвин почему-то понимал, что убегать бесполезно, но в следующую секунду он с охотой побежал бы уже совершенно в другую сторону, не онемей его тело от ужаса. Женский силуэт вынырнул из воды в метрах от него, совершенно не подозревая о надвигающейся опасности. Коди кричал ей, размахивал руками, ему даже хватило воли встать на дрожащие ноги. Но девушка, приближаясь, лишь счастливо улыбалась. Ее длинные чарующие волосы сверкали, с них падали капли воды, которые скатывались по ее груди и ниже. На миг Марвин даже забыл о приближающейся смерти, не отрывая взгляд от красоты его возлюбленной в красках огненного солнца. Она медленно выходила из воды, открывая все больше ее дивного тела. Коди предпринял еще несколько попыток докричаться, но девушка не внимала ему. Ее пронзительные глаза смотрели на него с глубокими чувствами, в них крылись разрушающие тайны, но они были глубоко заперты внутри нее и открыть их мог лишь Маврин, если сам того пожелает. Она сама была похожа на стихию, жертвой которой рисковала стать. Девушка продолжала сиять улыбкой, словно он был единственным, кто нужен ей в этот момент. Коди знал, что его взгляд выражает тоже самое, удивительно, но их обоих не пугала глубина этих эмоций, ведь они оба согласны были прыгнуть в омут с головой. Наконец, когда она оказалась на расстоянии вытянутой руки от него, она соизволила обернуться. На месте громадной волны снова была спокойная морская гладь, но Марвин мог поклясться, что секунду назад там была… Из ее уст вырвался мелодичный смех. Пленительный звук тот час же вернул все его внимание обратно к ней. Девушка усмехалась, глядя на его растерянное лицо. Ее рука аккуратно прикоснулась к его груди, следом длинные пальцы очертили его подбородок, после чего нежно разгладили морщинку на его лбу. Коди не двигался, наслаждаясь ее игривыми невесомыми касаниями. Она нещадно дразнила его, проверяя границы выдержки. Марвин был не в настроении ждать, потому он притянул ее к себе и поцеловал, девушка с готовностью ответила, притягивая его еще ближе… Звук, режущий его слух, был не похож на его противный будильник. Оторвав голову от подушки и разодрав свои слипшиеся веки, он понял, что это телефон. Видимо его матери все же удалось промыть ему мозги, ведь такие сны ему еще не снились, хотя Коди уже не мог вспомнить лицо загадочной девушки. Марвин еле-еле дотянулся до тумбочки и взглянув на экран телефона, заковыристо выругался по двум причинам. Первая заключалась в том, что звонящая была записана в его контактах как Коринн, а вторая в том, что время было 5:26 утра. — Чтоб вас всех черти драли. — пробормотал он себе под нос, завершая поток ругательств и отвечая на звонок. Усталый голос Коринн сразу оповестил его, что что-то произошло. В принципе, она по другим поводам никогда и не звонила. — Взаимно. Тебе еще повезло, меня из постели вытащили ровно в пять. — Что стряслось? — Марвин заставлял себя ворочать языком, вставая с постели, пока Коринн объясняла ему, что произошло. — Наши любимчики объявились, во всей красе. — Черный юмор был единственным, что могло спасти это злополучное утро, потому он даже не стал одергивать собеседницу. — Пять трупов и два человека персонала без сознания. Дороти еще в процессе, но следов почти нет. Все замки целы, магическая зашита продолжает работать. Снова «привет, мистика». — Для Коди уже не было загадкой кто же стоит за взламыванием замков, точнее за изготовлением ключей для них. Но он промолчал, за что себя корил. — Скидывай адрес, скоро буду. — Произнес Марвин, попутно набрасывая белую рубашку на плечи. Возможно, у него даже будет время почистить зубы. Выскакивая из своей комнаты, Коди застегивал ремень на штанах. Проходя мимо кухни, он затормозил и сделал пару шагов обратно. Возле столешницы стояла Эстер, наливая себе стакан воды. Цветные пряди, выбивающиеся из ее хвоста, прилипли к ее вискам от пота. Она была одета в спортивный костюм, что подстрекнуло Марвина сказать: — Не думал, что ты бегаешь. — Он застегивал пуговицы на рукавах распахнутой рубашки, следя за ее реакцией. Коди словно бы выдернул ее из транса, потому что она сконфуженно на него посмотрела, покивала то ли сама себе, то ли все же ему и залпом выпила весь стакан. Маврин не упустил то, как Декко сглотнула, углядев его внешний вид. Ее глаза, определенно, слишком долго задержались на его прессе. Интересно… Усмехнувшись, Коди рванул собираться дальше. Ему даже в голову не могло прийти где на самом деле была Эстер и что он узнает, посетив место преступления.***
Припарковав машину возле дома по адресу, который прислала ему Коринн, Марвин вышел и осмотрелся. Богатый район, как богатый район. Ничего не обычного, все окна на улице все еще были под рольставнями в такое раннее время. Так что единственный путь, следуя которому можно было незаметно попасть в дом — иметь ключ. По словам его подчиненной об ограблении сообщила полиции соседка погибшего Артура Клермонта-Марбо, услышав крик экономки и немедленно прибежав к соседу на помощь, которая в итоге не понадобилась. Правоохранительные органы соответственно связались с ними. Заходя, Маврин отметил, что дом изнутри явно походил на ограбленный, преступники постарались, чтобы даже персонал не мог разобраться что где лежало и что именно пропало. Везде был абсолютный кавардак. Буквально у входной двери лежали два трупа мужчин, накрытые черным материалом. Запах разлагающейся плоти сразу бросился ему в нос. Достав приготовленные резиновые перчатки, Коди аккуратно отодвинул ткань. У обоих мужчин были одинаковые ранения, вероятно, ножевые. Скорее всего двоих обезвредили с первого удара, который пришелся прямо в сердце. «Кто-то у нас очень меткий». В любом случае, вскрытие покажет причину смерти. — О, привет. — Дороти поправила очки на переносице и поджала тонкие губы, глядя на тела. — Их время смерти примерно час ночи. Тут ничего такого. Пошли кое-что интересное покажу. — Она, не дожидаясь его, повернулась и прошла по коридору, словно была у себя дома. Поднимаясь на второй этаж, Марвин примерно представлял, что Дороти может назвать «интересным» — очередной труп. В помещении похожем на спальню была просторная кровать, большой гардеробный шкаф и еще пару предметов мебели. — Смотри. — Дороти указала на тело, лежащее на кровати. Оно не было чем-то прикрыто, так что взору Марвина открылась чудовищная рана — порез пересекающий почти все горло. Глаза Артура закатились, видимо его подопечной не пришло в голову хотя бы прикрыть погибшему веки. Потому это сделал Марвин, попутно внимательно осматривая все вокруг. Он оставался собранным, реакции почти не было — слишком часто ему доводилось видеть смерть так близко. — Порез нанесен необычным оружием. Нож или кинжал, вероятно, старинный, потому что в ране и на простыни остались частички окисляющейся стали. — Дороти указала на кровавый след рядом с телом, оставшийся после того, как убийца очистил орудие. — Хреновое оружие наши дикари выбрали. — саркастичным тоном заметил он. — Главное, что они об этом не знали. — сказала она, довольно улыбаясь. — Я проведу повторные анализы, но я почти уверенна. Думаю, лезвие длинной примерно пять-семь сантиметров, ширина буквально два с половиной, не больше. Так что, мы быстро вычислим модель и сможем разыскать владельца. — Хорошая работа. Молодец. Пойду, узнаю что там у Коринн. — Быстро проговорил Марвин, выходя из комнаты. На него сиюминутно обрушилась лавина предположений, а в их главе стояло одно… Каким именно кинжалом тогда угрожала ему Эстер? Он напрягал свою память, силясь найти воспоминание. Коди помнил как она со злостью воткнула кинжал в пол рядом с ним, тогда ему в глаза бросился орнамент высеченный на рукояти и черное с боков лезвие. И длинна тоже совпадала… — О, звезды. — Марвин прислонился к стене и зло провел рукой по волосам, будто пытаясь выдрать их с корнем. Он впустил в свой дом убийцу, которая не продержалась и дня без кровопролития. — Вот же черт.