Should I or I should?

Ночь. Вытерев последние слёзы, которые были спровоцированы сегодняшней истерикой, Эмз открывает дверь своей квартиры, заходит внутрь и закрывает за собой. Её встретил знакомый сигаретный запах. Все эти дни она старалась как можно реже вспоминать о своём дяде, но известие о том, что он... мёртв, просто сломало её окончательно. Помимо этого, на неё давили: учёба в университете, её оплата, а также работа. Девушка предпочитала не вспоминать свою прошлую работу, ведь это был самый низкий поступок в её жизни — податься работать именно ЭТИМ человеком. Одна мысль о том, что это было в её жизни, заставляла её трястись. "Больше никогда", — говорила себе она каждый раз, когда невольно приходилось думать об этом. Ванная. Эмз срывает с себя все бинты, под ними оказываются порезы, синяки, ожоги, в некоторых местах вообще отсутствует кожа — нелегко же ей живётся. Но для неё вред себе — стимул; стимул, чтобы жить дальше. Или же наказание за то, что не смогла помочь своему дяде. Ему же было больно. Одиноко. Он был без сил. Эмз просто не могла заставить себя помочь ему — она не знала как. — Ха-ха, — простонала она, смотря в зеркало, — какое же я убожество. Девушка включила холодную воду, всё так же не отводя взгляда от себя. Так проходит пять минут. Шум воды наполняет всю комнату. Эмз всё-таки решается опустить руки в поток воды. Зачерпнув немного, она умывает своё лицо, стараясь не задеть ожоги — будет больно. Тщательно протерев всё лицо, Эмз заканчивает процедуру: выключает воду, бросает бинты в мусорку, выходит из ванной и выключает свет. Девушка, слегка пошатываясь, идёт на кухню. Комнату сложно назвать кухней: в ней стоит только холодильник, потрескавшийся из-за лака кофейный столик и очень-очень низкий стул. Эмз открыла дверцу холодильника. Он был набит самыми различными вкусностями: газировки, колбасы, сыр, даже был бутыль коньяка, на который была приклеена записка:

"Солнце, я не знаю, как точно помочь, но это может снять напряжение???? Прости, что на большее пока не способна."

Внизу "быстрым" почерком написана буква "К", а рядом небольшое сердечко. "Чтоб тебя, Колетт. Сказала же, что можешь оставить у себя..." — Обойдусь. — Эмз толкнула дверцу, закрыв холодильник. Она не ела три дня. Только и делала, что работала, маялась с оплатой учёбы и курила. Балкона у неё не было, поэтому каждый раз, когда приспичит посмолить, приходилось делать это в квартире — выходить в подъезд, хотя бы на улицу слишком лень. Квартира давно провоняла, но почему-то этот запах успокаивал Эмз. Как будто здесь ей и место — в сраной дыре. — Я перепробовала абсолютно всё... — она грохнулась на маленький стул. — я просто уже не могу-у-у... сколько их осталось..? Эмз вытащила из сумочки мятую пачку сигарет. "Стоп, не те..." — подумала она. Это не её сигареты. Свои она обронила в сувенирной лавке, когда "убегала" от Кольта. "Колетт, ебучая, блять, я тебя..." — девушка выдохнула, стараясь не вспылить. Да, Колетт закинула ей целую пачку за бесплатно. Она много что дарила коллеге, а Эмз не могла ответить ей взаимностью. Никогда. Терять нечего — девушка тонкими, длинными пальцами ухватывается за выглядывающую из пачки сигарету, вскидывает её и ловит ртом. — Шлаботало. — сказала она, держа сигарету в зубах. Эмз вытаскивает из той же сумочки потёртую зажигалку. Ей давно казалось, что огонёк в зажигалке скоро угаснет так же, как и в ней самой, но нет. Тридцать секунд щёлканья — заработала; девушка поднесла огонёк к сигарете и зажгла её. Затянувшись так сильно, насколько возможно, Эмз выдохнула в стену. — Беа... она написала, что идёт на свидание с ним... твою мать, у них *реально* одинаковые причёски. Девушка листает галерею. Фото товаров, расписок за доставку, также фотки еды, с Беа и Колетт, Эдгар спит за рабочим столом с висельным узлом шарфа... Эмз долистала до фотографий с НИМ. Ублюдок... но какой. Она была счастлива с ним, у них было всё хорошо целых два года... но это — ебучая рок-звезда. Конечно, он что-то делал на стороне, всё это время скрывая от Эмз, а когда узнала — закатила такую истерику, что долбанула его об окно сувенирной лавки и выбежала из неё в слезах (что, собственно, недавно и повторилось, но по другой причине). — Сука... я любила тебя. Любила тебя всего. С тобой я думала, что жизнь моя не такая уж и дерьмовая, но... ты со звонким смехом окунул меня в это дерьмо полностью. Прид-д-д-дурок... — девушка старалась заткнуть себя, втянув немного дыма. Тишина. — I'm sorry to say goodbye, but the truth is that I let you die... — Эмз скомкала сигарету в руке, а потом начала стонать на всю квартиру. — At the top of your lungs you ask why, you know you fell for the healing lie-e-e-s-sssSSСССУКА! ЛАЙС, ЛАЙС, ЛАЙС, БЛЯТЬ! ЭТИМ ТЫ МЕНЯ, БЛЯТЬ, И КОРМИЛ, ПОДОНОК! ТЫ НИКОГДА НЕ БЫЛ ЧЕСТЕН СО МНОЙ! НИ-КОГ-ДАШЕНЬКИ! АААААААА! По всей комнате разносится звук, похожий на приглушённый гонг: Эмз сорвалась на целую стену, чёрт возьми, хорошенько наподдав ей ногой. Затем последовал... смех.

Это не смех Эмз. Но доносился из её комнаты.

— К-к-какого?! — оставив в покое ногу после ушиба, девушка сфокусировалась на смехе. Он был женский; владелец его чуть ли не помирал — настолько откровенным смех был. Медленными шагами, едва регулируя своё дыхание, поддавшееся напряжению всей ситуации, Эмз направляется в свою комнату. Дверь закрыта. Девушка берётся за металлическую ручку, слегка нажимает на неё и толкает вперё— — БАМ! ха-ХА, БЛЯДЬ! Белль Голдхэнд. Она сильнее, чем Эмз, потянула за ручку двери изнутри, и как только увидела личико нашей героини, схватилась за её горло, потащила к себе и кинула Эмз на пол. — КХХХ!! — Эмз стиснула зубы и старалась не вопить на всю квартиру. — Чё, блять, думала, что не найду тебя, а?! А, БЛЯТЬ? — Белль пинает её в живот. — кххх— кхххыыыхыыыы... — девушка корчится от боли, закрывает лицо руками и начинает рыдать. — Ой, да чё ты, уже сил нет? Всё? Сразу в нюни? Нюнек я ой как не люблю, Эмилия...* — Э-Э-Эмилия..? Как ты... — Тц-тц-тц! Мол-л-лчать! Я сейчас говорю! — женщина целится ногой девушке в грудь. — Н-НА! Эмз метается от слёз и воплей до жадных глотаний воздуха и сплёвываний.

Она должна выжить.

— Так-то лучше. Не волнуйся ты так! Я о тебе много что знаю. Например, какова была жизнь, что случилось с этим выблядком Зэлоусом; я даже знаю, кто твоя мать, чёрт возьми! — сказав "мать", Белль ехидно улыбнулась. — н-нет... не делай с ней ничег-го... слышишь, блядь... — простонала Эмз. — Ого, как мы заговорили. — Белль навалилась на неё и стала смотреть прямо в глаза. — с твоей матушкой уже ничего не поделаешь, увы и к сожалению. Я вот не *блядь*, а ты? Ты, Эмз?

Время... замерло. Эмз... снова об этом думает.

— Очень грустно, что у тебя нет денег, все дела, но ты пошла работать своим телом, да? И сожалеешь об этом. Но интернет помнит всё, деточка. — она прижимается лбом ко лбу Эмз. — Как же это тупо. Ха-ха. — Хватит... хватит, пожалуйста... — она бледнеет. — Эмз, просто признай это. Ты — ебучая проститутка. Ночная бабочка. Девка по вызову. Продажная девка. Это твоё призвание. Тебе там и место. Скачи, скачи... Губы девушки трясутся. Она не может не думать об этом. Надеясь на последние силы, она орёт во всю глотку. — ПОЖАЛУЙСТА, ПРЕКРАТИ!