— — —
Сильнее, чем свою сестру, Цукаса еще не любил никого. У него есть мама, другие родственницы, его подруги, но еще никого сильнее своей сестры Цукаса полюбить не смог. Будет чистой ложью сказать, что он не корил себя за это. Что люди вокруг не корили его за это; «Такая сильная любовь в вашем возрасте выглядит странно» — так ему говорили. Правда ли это настолько странно?.. Пальцев одной руки не хватит, чтобы сосчитать, как часто его родители или друзья пытались свести его с кем-то. Общие знакомые, случайные девушки с сайтов знакомств, даже его одноклассницы… Цукаса всем им неловко отказывал, а затем снова сбегал к своей любимой сестре, забываясь в ее теплый объятьях. «Твоей сестре не пять лет, ты не должен так сильно ее лелеять» — это то, что Цукаса слышал постоянно. Он старался всегда с юмором отвечать на противные комментарии некоторых одноклассников (пусть и иногда очень сильно хотелось отчитать их за то, как они отзывались о Саки, но он держался, стараясь сохранять вид прилежного ученика), а на вопросы любопытных родственников говорил лишь: — Мы просто очень близки, разве это плохо?! И вообще, самое главное, что Саки сама не против! Да… Главное, что Саки не против. Остальное ведь неважно? А Саки, кажется, никогда не против… по крайней мере, когда дело касается Цукасы. «Моя принцесса, как насчет прогуляться на выходных?», «Принцесса, сходишь сегодня на наше выступление?» — Саки всегда была рада пойти куда-то гулять с ее любимым братиком, а если она была занята, то она активно искала дату, когда она будет свободна. Ах да, и… «Принцесса». Это у Цукасы любимое прозвище для Саки… Конечно, это не то прозвище, которым он называет свою младшую сестренку при других людях, но то, которое он использует к ней наедине. Цукаса не может ничего с собой поделать — старая детская привычка… Да и разве Саки не похожа на принцессу? Красивая, элегантная, яркая, возвышенная… это слово само напрашивается, когда ты ее видишь. — Раз я принцесса… — она хихикает, сильно краснея, прикрывая ладошкой рот, — , тогда ты кто? — Я ваш рыцарь, Ваше Величество! — На белом коне? — она не сдерживает смеха от смущения. Цукаса смеется вместе с ней. — Хоть на черном коне, хоть без коня, я — Цукаса Тенма, рыцарь, который клянется защищать свою Принцессу! Во веки веков! Эти слова не были преувеличением — Цукаса действительно, еще давным-давно, поклялся себе, что будет защищать свою сестренку. Он нес и несет это обещание через месяца и года… Из-за этого же обещания он по ночам зарывался в подушку и тихо злился на себя за то, что он опять сделал что-то не то. Слишком долго пялился на нее на людях, не желая отводить взгляд, придвигался к ней слишком близко за семейным ужином, задумавшись, мог взять ее за руку и погладить ее большим пальцем, слишком долго перебирал чужие волосы, когда Саки просила Цукасу заплести ей хвостики… и если это еще можно правда свести на обычную сильную привязанность, то уже что-то более грязное и извращенное, что происходит только в голове Цукасы, оправдать уже ничем нельзя. Он не помнит, как это началось. Кажется, это было когда Саки только-только выписалась из больницы и они начали проводить больше времени вместе. Раньше Саки была очень болезненной, очень костлявой; за все то время, пока она была в больнице, он и не заметил, как она все-таки выросла. Она все еще была маленькой и довольно худенькой, но после реабилитации она стала выглядеть намного и намного лучше… Она стала бесподобно красивой. Божественно красивой. Для Цукасы она стала Мисс Вселенной сразу же, когда он увидел, как она встает с больничной палаты и уверенно идет к нему, обнимая. Он был счастлив, что его сестра в ремиссии, и что она пойдет в школу к своим друзьям, и она будет жить наконец дома, а не в больнице, но почему-то когда она прижалась к нему, кладя голову на его плечо, его сердце вспыхнуло, а щеки стали красными. …Отвратительно, отвратительно, отвратительно! О чем он только думает?! Это же его собственная сестра! — Я не должен себя так вести, я не должен был… это не то, как братья ведут себя со своими сестрами, это неправильно, неправильно, неправильно… — Цукаса бормочет в полудреме, чуть ли не душа себя подушкой, —, я клялся ей, что буду ее защищать, я должен просто взять себя в руки и— — Братик?.. …А? — А- Саки?! — Цукаса резко подскакивает с места, откинув в сторону подушку. — Ах, я тебя напугала? Прости! — Саки сама подскакивает на месте от такой реакции ее брата. — …Н-нет, не напугала, я просто не ожидал, что ты придешь... на улице ведь время позднее… — голос Цукасы дает слабину, начиная подрагивать. Его мысли заполняет тревога; что если Саки здесь уже довольно давно, и могла услышать его бормотания, и обо всем догадаться, и… — Я просто здесь, потому что… мне приснился кошмар. …Кошмар? Цукаса удивленно раскрывает глаза. Саки много рассказывала о кошмарах, которые преследовали ее в больнице. Ее самый главный кошмар был о том, что ее все бросят. Что все оставят ее и она останется одна… Неужели этот кошмар снова ее мучает? — …Саки, иди ко мне. Она кивает и, прихватив подушку с пола, садится на кровать рядом с Цукасой. Она утыкается носом в его плечо и тяжело вздыхает. — …Ты не против, что я посижу так? — …Нет, конечно, если это даст тебе почувствовать себя легче, то я только за…! Цукаса начинает с громкого и уверенного тона, но заканчивает более мягко, гладя сестру по волосам. — Насчет кошмара… тебе снилось что-то насчет больницы, Саки?.. — Ммм… — после этого вопросы она меняется в лице, перебирая пальцами одну прядку своих волос, —, нет, на самом деле, оно не то чтобы полностью про больницу… — Тогда про что? Это что-то очень страшное?! Ты же знаешь, я, как твой рыцарь, ни за что ни дам тебя в обиду!- — …Мне приснилось, что ты бросил меня, братик… Парень застывает с приоткрытым ртом, услышав эти слова, а его сестра продолжает. — …Так стыдно об этом говорить, на самом деле… я знаю, что у тебя есть своя личная жизнь, и, возможно, даже есть возлюбленная, но ты нам с родителями об этом не рассказываешь… просто в том сне ты совсем забыл про меня, когда начал встречаться с какой-то там девушкой! Ты перестал навещать меня, интересоваться тем, как я… в том сне я даже попала снова в больницу, и ты ни разу не пришел меня там проведать! — пока она говорила, она успела сильнее вжаться в плечо своего брата, а затем резко отстраниться, смотря на него жалостливым взглядом, —, …я просто пришла сказать, чтобы ты не забывал обо мне, даже когда мы станем еще старше, и ты обзаведешься семьей, вот… Цукаса не проронил ни слова за весь монолог Саки. Он внимательно слушал ее, а затем, когда она закончила, он лишь заправил одну из спадающих прядок ее волос за ухо. — Моя принцесса… — парень может поклясться, что на секунду глаза его сестры расцвели, когда он назвал ее «принцессой», —, …я могу тебе гарантировать, что такого никогда в жизни не произойдет! У меня нет и никогда не было девушки и… и мне не нужен кто-то другой, кроме тебя, Саки! Сестренка, для меня ты — самый лучший и дорогой мне человек! На всей планете и за всеми ее пределами! И я же поклялся тебя защищать — не думай, что я просто так бросаю слова на ветер, принцесса! Я тебя лю- Внезапно, Цукаса замирает на последнем слове, прикусывая язык. Что… Что это? Что это за странное чувство? Почему он остановился? Он не раз говорил Саки, что любит ее, так почему же сейчас… Почему его сердце так трепещет в груди? Почему ему резко стало жарко и душно? Лицо Саки, что секунду назад расплылось в счастливой улыбке, вновь приняло обеспокоенный вид. — …Братик, что-то не так? Она касается его щеки, но он сразу же берет ее руку и отводит от себя. — Саки, послушай… — Цукаса тяжело вздыхает, —, …я не знаю, как это сказать, но, эм… не обращай внимание на мое поведение хорошо? Хочешь, мы просто поспим вдвоем? В обнимочку... Цукаса натягивает на свое лицо улыбку, но Саки не верит — она видит его насквозь. — …Каса, ты правда… честен со мной? Почему ты не закончил последнее слово? — Саки слабенько трясет его за плечи, пытаясь хотя бы так выбить из Цукасы ответ, пока он сидит, поджав губы, —, мх... так получается, ты соврал? — Я-! — Юноша удивленно раскрывает глаза, а затем снова чуть ли не кричит. Благо, родители уехали на какую-то вечеринку и не могут их услышать, —, нет! Я, Цукаса Тенма, никогда бы не соврал бы тебе! —, Цукаса мог бы на этом вполне остановится, но он продолжил, взяв руки Саки, и прижимая их к своей груди, —, я люблю тебя сильнее всех девушек на этой Земле! Сильнее всех людей на этой Земле! Саки, я люблю тебя до невозможного, я влюблен в тебя, сестренка! — …Влюблен? Цукаса дает себе по лицу, откашливаясь. — Влюблен… платонически! Абсолютно платонически! — у Цукасы дрожит голос, видно, что он врет. Кто вообще может использовать слово «влюблен» по отношению к своей сестре?? Ну, очевидно, только старший сиблинг Тенма. Саки читает как открытую книгу. Наверное, из-за того, что она сама не может себя назвать «порядочной сестрой». — Братик… прости меня. — А?.. За что ты извиняешься? — …За то, что я плохая сестренка, которая влюблена в своего брата… не-платонически. «Если Саки будет довольна, то все в порядке.» ...Она это вообще серьезно? Все точно будет в порядке? — Саки… я… — …Ты соврал тогда? — …Прости меня. Саки лишь улыбается ему. Цукаса сглатывает ком в горле. …Цукаса очень хочет, чтобы все было в порядке. Юноша поддается вперед, кладя руки на чужие плечи и совсем-совсем легонько надавливая на них — его касания настолько легкие, что Саки сможет в любой момент воспротивится, и он остановится без лишних слов… Но она этого не делает. Наоборот, она позволяет Цукасе уложить ее на кровать. Когда парень нависает над ней, он сглатывает слюну и тяжело вздыхает, замирая от восторга. Саки всегда была для него самой-самой красивой девушкой на Земле, но в том, чтобы видеть ее под собой, смущенную, с полностью красными щеками, с немного растрепавшимися волосами и в мятой пижаме, было что-то… абсолютно волшебное. Дрожащей рукой Цукаса гладит чужую щеку, а затем и волосы — мягкие, шелковистые…. — …Моя принцесса, можно я тебя поцелую?... От такого вопроса лицо Саки становится еще краснее — Цукаса точно может почувствовать, насколько горячая у нее сейчас щечка. — …Да, можно… — Точно можно? — Цукаса переспрашивает, немного отдалившись от Саки, снова показывая, что она может уйти и отказаться. Вместо этого ее маленькие ручки обвивают его шею, притягивая ближе к себе. Она вновь и вновь тянется к нему, и Цукаса понимает, что у него уже нет ни сил, ни желания ее отталкивать. — Точно-точно можно. Цукаса кивает и они поддаются друг другу навстречу, сталкиваясь губами. Для них обоих это — первый поцелуй, и это осознание приходит их в своеобразный экстаз. Что может быть прекраснее, чем отдать свой первый поцелуй человеку, с которым ты вырос? Которого ты любишь и уважаешь больше всего и с кем теснее всего связан? …Ничего. Абсолютно ничего. Цукаса мысленно поражается с того, насколько мягкие у Саки губы. Это кажется ему невозможным — невозможно быть настолько идеальной и иметь настолько идеальное тело, как у Саки... Старший Тенма весь горит, ему все еще очень горячо и душно. Он чувствует, как потеет, и дело тут точно не в теплых летних ночах. Юноша думает, что еще никогда ему не было так жарко, как сейчас. Он уверен, что его дорогая сестренка испытывает тоже самое — она мычит, дрожит, ерзает, а ее руки на шее парня кажутся ему настолько горячими, что он не удивится, увидев потом на этом месте ожог. …То есть, конечно, там не может быть никакого ожога. Цукаса понимает остатками разума, что это невозможно и глупо. Эти же остатки разума заставляют его разорвать поцелуй. …Что он вообще творит?! Под ним лежит его сестра, с которой он так бесстыдно и жадно целуется в губы, борясь с желанием немного припустить ее пижамные штаны и погладить ее бедра… Противно! Противно! У Цукасы скручивает живот от отвращения к себе. Нет, даже если Саки не против… Цукасе тяжело переступить черту. Он не может сделать это со своей младшей сестрой. Все зажимы и оковы, которые ненадолго отпустили его, пока он был в аффекте, вновь окутывают его. Юноша ели сдерживается от того, чтобы заплакать. — Братик?.. — она медленно приподнимается, садясь с ним рядом, — …с тобой все хорошо? Тебе не понравилось? Это предложение кажется Цукасе абсолютно неправильным. Сначала называть его «братиком», а потом спрашивать, понравился ли ему поцелуй? Цукаса думает, что Саки просто слишком невинная для него, и от этого он чувствует себя еще хуже. «Саки, проблема как раз в том, что твоему «братику» слишком сильно понравилось.» Он долгое время ничего не отвечает, пытаясь отвести взгляд от Саки и закрыться, и когда ее руки касаются его плеча, он резко останавливает их, глядя на Саки чуть ли не умоляющим взглядом. — Саки! Сестренка, мне нужно, чтобы ты срочно меня остановила! — мольба в его глазах становится более явной, — …сестра, я не могу сам себя остановить, я боюсь, что я… Цукаса сглатывает ком в горле и снова сдерживает слезы. Да. Если Саки его остановит, то все будет в порядке. Цукаса всегда слушался любого слова своей младшей сестренки — если она скажет ему «нет», то он сможет справиться со своим желаниями и остановиться… — …Я боюсь, что перейду черту… я боюсь, что сделаю что-то непоправимое… я обещал, обещал быть для тебя самым лучшим братом, я не могу просто так взять и разбить твое сердце, я не- Его слова прерывают очередным поцелуем. От удивления Цукаса отпускает руки девушки, чем она сразу и пользуется, вновь обнимая его шею. Цукаса не имеет ни малейшего понятия, что ему делать. Он борется с собой пару секунд; он сам не понимает, хочет ли он выиграть или проиграть, но в итоге он также обнимает Саки, отвечая на поцелуй. Саки отстраняется только тогда, когда ей становится тяжело дышать. — ….Цукаса, пожалуйста, скажи… ты любишь меня? — Конечно же люблю… — Больше, чем сестру? — Мхм… — Пожалуйста, скажи честно… — …Да, я… люблю тебя больше, чем просто сестру… — …И ты хочешь меня, Цукаса? — ….Да, хочу. — Тогда ты разобьешь мне сердце только если не займешься со мной сексом. Цукаса почувствовал, как от таких слов его сердце остановилось, легкие сжались, а тело окаменело. Кажется, даже Саки не ожидала от себя таких слов, потому что она сразу же раскраснелась и прикрыла рот руками. — …П-прости, что твоя сестра говорит такие грязные вещи… — Цукаса все еще держит ее в объятьях, чувствуя, как она дрожит, —, я просто… я хочу сделать это с тобой и только с тобой. Я хочу, чтобы мы разделили наш первый раз, и мы уже отдали друг другу свой первый поцелуй, и… Разум Цукасы затуманился. Все, что раздавалось в его голове, это два слова, которые произнесла Саки. «Я хочу». Я хочу… она хочет это сделать. Прямо сейчас, прямо здесь, на кровати своего старшего брата, пока она смущенная лежит в его объятьях. Цукасе это кажется чем-то нереальным. …И все-таки, как он и говорил ранее. Слова сестры для него — закон. Цукаса наклоняется, нежно целуя шею сестренки. — …Это мой первый раз, и я могу сделать что угодно не так… если тебе будет неприятно или больно, пожалуйста, скажи, и я сразу же остановлюсь. Возможно, ему необязательно было это произносить вслух, но так он просто чувствует себя спокойнее. Саки кивает ему с согласием. Цукаса вновь возвращается к шее Саки. Он медленно оттягивает воротник чужой пижамы, целуя ключицу. Каждый его поцелуй становится все увереннее и увереннее, и он начинает подключать зубы, совсем немного захватывая нежную кожу и слабо зажимая ее. Некоторые такие «укусы» совсем не оставляют отметин, а некоторые оставляю лишь слабый-слабый след от верхних зубов, но все эти действия вызывают у его сестренки одинаковую реакцию — она тихо-тихо постанывает и тяжело дышит. Цукаса пытается уловить и отпечатать в своей памяти каждый ее сладкий вздох. Он, ради интереса, пытается понять, как можно было бы оставить на Саки засос, как он видел это в кино, но она останавливает его, к удивлению Цукасы. — Что-то не так? Тебе больно?.. — Ам... Нет, на самом деле, не больно —, Саки трогает свою шею. Такие слабые укусы были ей очень приятны, но она хотела кое-что сделать, —, мне просто…очень-очень жарко, погоди... Саки хватается за низ своей пижамной рубашки, быстро снимая ее и откладывая в сторону. Она остается с полностью голым верхом. Понимая, что Саки сейчас разденется, Цукаса мысленно повторял себе: «не пялься, не пялься» — но это перестает иметь хоть какое-то значение, когда он правда видит свою сестру полуобнаженной. Его глаза расширяются, а взгляд скачет по каждому сантиметру ее тела, не зная, за что ему зацепиться. Девушка уже потянулась к поясу своих штанов, чтобы снять их тоже, но остановилась, заметив на себе такой пристальный взгляд брата. — М… Тебе не нравится? — А? — Цукаса удивленно смотрит на Саки, а затем немного трясет головой, пытаясь прийти в сознание, —, нет… наоборот. Все точно наоборот… Моя Принцесса, ты невероятно красива, прости, но я не могу отвести взгляд… Парень кладет руки поверх чужих, смотря Саки в глаза. — …Можно? — …Конечно. Кивнув, он медленно снимает чужие штаны, откладывая их в сторону — ,теперь, на Саки нет ничего, кроме трусов. Он приближается, рукой трогая чужое бедро — и не может поверить в то, что что-то настолько мягкое и приятное наощупь вообще может существовать. Он вновь обходит своим взглядом ее тело, теперь уже подключая руки, подмечая каждую деталь: не только бедра — все ее тело наощупь оказывается очень приятным и податливым. Ее грудь почти полностью помешается в его большие ладони — и еще, как он понял по ее стонам, она невероятно чувствительная. Саки тянет его за рукав и шепчет, что ей немного неловко, что Цукаса все еще в одежде, а она — уже нет. На ее лице сияет немного привычного для нее озорства, и в этой ситуации это немного пугает старшего. Она медленно расстегивает пуговичку за пуговичкой его рубашки, а затем резким движением стягивает ее вниз — это произошло настолько быстро, что Цукаса все осознал только когда Саки уже отбросила рубашку в сторону. Он чуть ли не провизжал, когда девушка сняла с него шорты, а она от этого только засмеялась. Боже… этот блеск в ее глазах и эта ее ехидная ухмылочка кажутся Цукасе чуть ли не дьявольскими. Словно кто-то за секунду подменил его сестренку демоном-доппельгангером, который пришел захватить юношескую душу. …Конечно, все это глупости. Никто не подменял его сестренку, а если бы ее правда подменили, то Цукаса точно это бы понял. Это просто ее скрытая сторона — что-то, что она не показывала еще никому, кроме ее старшего брата. Сестренка знает, что братик полюбит ее любой, поэтому может открывать ему все свои секреты. Цукаса не сдерживает улыбки. Он сейчас просто очень-очень счастлив. И, поддавшись этому счастливому позыву, он решает разделить эту радость со своей любимой сестрой. Он запечатляет свою улыбку на ее губах. Теперь уже не так страшно и не так стыдно — пути назад уже нет, они сами сожгли все мосты, и сейчас они лишь смотрят, как в огне тлеют остатки. Их поцелуй выходит еще более страстным и горячим, они будто в нем тонут, отдаваясь моменту. Они решают немного сменить позу (точнее, это Саки захотелось придвинуться ближе к Цукасе) и теперь младшая встает на коленки перед сидящим братом. Обнимаясь в этой позе, они казались единым организмом — они чувствовали, как активно бьется сердце их партнера. Цукаса снова гладит ее бедра — он все еще не может перестать удивляться тому, насколько же они у нее мягенькие… Он внезапно вспоминает, что раньше Саки была намного худее из-за болезней. Каждый раз, когда он бы с ней рядом, ему казалось, что стоит ветерку подуть сильнее, и она сразу же сломается и разлетится на мелкие осколки. Сейчас Саки тоже близка к тому, чтобы сломаться. Но в совсем другом смысле. — Брати—ик… — она шепчет ему на ухо, от чего тело Цукасы бросает в дрожь. Он, наконец, может себе признаться в том, что именно обращение к ему как «брату» во время того, как они занимаются таким непотребством, заводит его сильнее всего, —, …я больше не могу терпеть, хватит… Сначала юноша не совсем понимает, что это значит, и думает, что ей больно или неудобно, но затем она снимает с себя последний кусочек ткани в виде трусов, и, схватив чужую руку, заводит ее между своих бедер. Цукаса снова говорит себе не пялится слишком сильно, и это снова не срабатывает. С такого ракурса он, конечно, мало что может увидеть, но зато ему видно красное-красное лицо его сестренки. Юноша немного удивлен со своей реакции — сейчас он не чувствует смущения или стыда… он воспринимает это как что-то обычное. Разве это и не есть что-то обычное? Это часть, которая была с его сестренкой всегда… и теперь он может лицезреть ее, он может трогать ее. Теперь он может помочь доставить своей сестренке удовольствие… Пальцами он раскрывает большие половые губы и начинает средним пальцем поглаживать ее. Она настолько намокла, что его палец скользит очень легко, и Цукаса не может сдержать довольной ухмылки. Это из-за него она настолько возбуждена. Это он довел ее до такого состояния. Цукаса так горд собой. Он не уверен, стоит ли ему так сильно гордится из-за этого, но он все равно очень горд. Пусть у него и нет опыта, свое незнание Цукаса компенсирует тем, что он активно исследует каждый уголок, ориентируясь по реакции его любимой сестры. Немного надавив в одном месте, он чувствует, как его палец обхватывает что-то очень теплое и приятное, а затем он слышит хриплый стон Саки. — Не больно? — ответ кажется им обоим очевидным, но Цукасе нужно словесное подтверждение. — Нет, не больно… просто непривычно и странно, но… не больно. Он кивает. Он погружает палец еще немного глубже, но затем останавливается, давая возможность его принцессе привыкнуть. Вместо этого он большим пальцем вновь проходится рядом с чужим влагалищем, надавливая. Если он правильно слышал, где-то здесь должно быть… — Мха~а! Бинго. Ему все-таки так повезло, что его сестренка такая чувствительная. Даже от его неловких движений ей все равно хорошо, и благодаря ее реакции он может прочитать, где ей больше всего приятно… Она идеальная. Его идеальная маленькая сестра. Он очень аккуратно давит на клитор, и она каждый раз стонет все громче и громче… Цукаса наклоняется к ее лицу, целуя лоб, а затем и раскрасневшиеся щеки, и на секунды ее стоны заменяются нежным хихиканьем, чуть ли не мурлыканьем… Он утыкается носом в чужое плечо, целуя его, пока пальцем он надавливает на внутреннюю стенку влагалища. Медленно он двигается взад-вперед, ощупывая каждый сантиметр Саки изнутри. Цукаса закрывает глаза, пребывая фактически в трансе, и он очухивается только тогда, когда чувствует, что Саки обхватила его руку, начав его «подгонять». Цукаса не может ничего с собой сделать, он может только умилиться. — …Принцесса, хочешь сменить позу? Я хочу кое-что попробовать… Саки соглашается, и он усаживает ее в простое положение сидя, сказав, чтобы она держала ноги раздвинутыми. Она так и делает, не смотря на сильно желание свести ноги и закрыться, особенно когда Цукаса так комфортно устраивается между ее бедер. Она старается не отводить взгляда — она очень хорошо знает Цукасу, и она уверена, что ему точно понравится, если она будет смотреть. Сначала Цукаса лишь легко проводит языком, собирая скопившуюся влагу, пальцами сжимая чужие бедра и немного приподнимая их. Саки не может сдержать стона — по телу разливается приятное тепло. Девушка вытирает слезинки, стекающие из уголков глаз — если бы Цукаса мог видеть то, как искривилось ее лицо, он бы точно прекратил, подумав, что ей плохо. Она благодарит судьбу за то, что он не останавливается. Саки хватается за чужие волосы, сжимая их, чувствуя, как Цукаса вводит в нее язык. По подбородку Саки течет слюна — она могла слышать от более старших девочек в школе, что это приятно, когда тебе отлизывают, но наконец почувствовав это, она оказалась совершенно не готова к тому удовольствию, которое на нее нахлынуло. Она дергает руками и всем телом, выгибаясь в спине, — сейчас в ней проснулось совершенно немыслимое количество энергии, которое не давало младшей просто сидеть на месте. — Цукаса...! — Саки громко воет, вновь и вновь повторяя имя брата, и он прекрасно понимает, чего она хочет. Он вводит язык глубже, активно скользя им, и сестренка сжимает его голову бедрами — хочется, чтобы он был еще ближе и ближе. Она старается дышать, не задыхаясь, но вокруг будто бы уже исчез весь кислород, и в ее глазах немного начинает темнеть. Саки вскоре чувствует приближение чего-то — она не уверена, что это, но по тому, как отекают ее конечности, и как затуманивается ее разум, она предполагает, что это и есть «оргазм». — Б-братик… — она изо всех сил старается продолжать говорить. Несмотря на то, что мысли все спутаны, она хочет сказать это вслух, —, я-я, кажется, скоро… кончу… По телу Цукасы от таких слов проходит сильная дрожь. Он чувствует, как Саки сжимается, как она чуть ли не кричит, и так очаровательно хватается за него, царапая его плечи и шею, перед тем, как кончить. Цукасе не хочется отстраняться, но он уже чувствует, как ему становится тяжело дышать, — особенно когда Саки так сильно сжимает его голову. Он разводит чужие ноги, медленно поднимаясь. Цукаса смотрит в глаза своей любимой сестренке — его язык все еще высунут наружу, на показ Саки, испачканный в смеси слюны и ее собственных выделений. Она все-таки закрывает глаза и рот руками. Вкус его сестры… Он очень странный — Цукаса не знает, как его описать, потому что никогда не пробовал хоть что-то похожее. Он только подметил, что он немного горький, но в основном скорее безвкусный… Он точно не может сказать, что ему это не нравится. Они оба молчат, стараясь отдышаться; Саки убрала руки с лица, и они лишь немного обнялись. Саки заметила, как Цукаса тихо зевнул, и она сама после кульминации начала чувствовать себя немного сонной, но заканчивать сейчас она не планировала. Это будет так нечестно, если ее любимый брат в итоге не получит ничего… Саки толкает Цукасу на кровать — теперь уже она над ним нависает. Он в миг раскрывает глаза, смотря на нее. — Саки?.. Ты что- — вопрос Цукасы она прервала поцелуем. Рукой она гладит его тело и, спустившись ниже, она надавливает пальчиками на его член, слыша, как он от этого дергается и мычит. — Братик Цукаса… Я тоже хочу сделать тебе хорошо. Это нечестно, что ты так многое для меня сделал, а в итоге я ничем тебе не отплачу… Не смотря на все попытки Цукасы противится, девушка уверенна схватилась за его боксеры, снимая их. От того, насколько резко это произошло, он не сдержал стона. — Саки, ты не должна это делать, давай просто ляжем спать, правда- Мхм!! — маленькая ручка Саки аккуратно обхватывает его член, делая пару движений вверх-вниз, — ….С-Саки. Цукаса пытается отодвинуть руку Саки, но она хватает ее своей другой, свободной рукой, и кладет себе на грудь. Ее щеки пылают, губы подрагивают, но в глазах нет ни капли сомнений. — Пожалуйста… просто позволь мне это сделать. Я правда хочу этого… Она целует Цукасу в губы и он окончательно тает, гладя ее волосы. Саки очень стыдно признаваться в этом, даже мысленно, но на самом деле она читала очень много всего непристойного — в основном всякую пошлую мангу, которую она находила в интернете. Это точно не то, что должны читать «хорошие и послушные девочки» вроде нее, но она не может ничего с собой поделать… это тяжело счесть хоть за какой-то сексуальный опыт, но она хотя бы попробует повторить то, что видела. Главное, чтобы в итоге, Цукаса был доволен. Разорвав поцелуй, она поступает то такой же схеме, как и Цукаса до этого — ложится между его ног, немного придерживая их. Прикоснувшись губами в головке члена, она немного облизывает ее, пробуя предэкуляр на вкус — он кажется ей немного соленым, возможно из-за пота, но она не так сильно об этом задумывается. Саки пытается очень широко открыть рот для того, чтобы взять в него головку члена, и не задеть чувствительную плоть зубами (она слышала о том, что это может быть неприятно). Саки слабо качает головой и старается активно работать языком — настолько активно, что у нее он начинает болеть, но она все равно продолжает. Дышать тяжело, очень — Саки пыхтит, вертя головой, старясь найти угол, при котором будет не так неудобно... скорее всего у нее потом заболит еще и шея, вместе с языком. Разум Цукасы все еще не может обработать то, что происходит вокруг, но его тело уже все прекрасно понимает, посылая волну за волной удовольствия. Он слышит хлюпающие звуки, чувствует теплый и мокрый язык, и чужую слюну, которая стекает по его члену — ему кажется, что он попал в самый настоящий Рай. — С-Саки, постой… — не смотря на подсознательное и очень грязное желание надавить на чужую голову, чтобы заставить девушку принять член еще глубже, Цукаса наоборот хватает ее за лицо, останавливая, —, т-ты делаешь это слишком быстро… не торопись так. Саки издает очень странный звук, чем-то напоминающий фырк, и она недовольно сводит бровки, но слушается, начиная двигаться более размеренно и спокойно — в таком ритме у нее получается правда взять немного больше, беря почти наполовину. Отпустив чужие ноги, девушка обхватывает руками основание члена, скользя по нему руками, чтобы сделать Цукасе еще приятнее. — ….Саки—и… — Цукаса снова стонет имя своей сестры, немного дергая ее за волосы, от чего она мычит, —, я скоро так кончу… ты не обязана продолжать, я могу сам закончить- —, его слова прерываются очередным стоном. Саки снова убыстряется и Цукаса уверен, что она делает это специально, и он совершенно точно не хочет ей противится. Он кончает ей в рот, пальцами впиваясь в простыни. Саки удивленно раскрывает глаза, почувствовав, как что-то теплое хлынуло ей в рот. Она отстраняется сразу же — потому что чувствует, как начинает давиться. Она кашляет, закрывая рот рукой и отворачивается от Цукасы, пока тот все еще находится в замешательстве от только что нахлынувшего оргазма. — Кхм. Кх… — кряхтения его сестры снова приводят Цукасу в чувство (и в полнейший ужас от того, что он правда посмел сделать это с Саки) и он сразу тянется к ней, прихватив с тумбочку маленькие салфеточки. — Тихо-тихо… — он приобнимет ее, в панике вспоминая, как делается это движение, когда человек подавился, но Саки поднимает руку, как жест того, чтобы он притормозил. И он правда останавливается. С тяжелым вздохом, Саки проглатывает сперму. Затем она берет салфетку из рук застывшего Цукасы и вытирает ею руку, которой прикрывала рот, и сам рот. — Я в порядке, видишь?.. Я просто подавилась от неожиданности, — Саки улыбается, и Цукаса старается улыбнуться в ответ, чтобы скрыть свой стыд и волнение. Девушка прижимается к нему, обнимая, и он неловко обнимает ее в ответ, аккуратно ложась на кровать. — …Тебе понравилось? — Цукаса хотел задать этот вопрос первым, но Саки его опередила. Он тяжело вздыхает, не отвечая. — …Брати-ик… — Саки ноет, не слыша ответа, и Цукаса еще сильнее стыдиться, прежде чем услышал ее следующие слова, — …мне вот очень понравилось. Я счастлива, что отдала тебе свой первый раз, Цукаса. «Главное, что Саки не против. Остальное ведь неважно?» Цукаса обнимает Саки крепче, укрывая их одеялом. Она фыркает, в отместку тыкая его в щечку за отсутствие ответа. Он улыбается, и, взяв ее ручку, целует пальчики. — …Я немного устал. Давай ляжем спать, моя милая Принцесса?— — —