**********
– Вот у вас было такое, будто знаешь кого-то всю жизнь, но вы познакомились не так давно? Словно время с этим человеком течёт быстрее, чем кажется. Феликс пил остывший карамельный кофе и пытался поделиться своими переживаниями с друзьями. Парни сидели в кафе напротив университета. Обстановка простенькая: белые стены, обвешанные ползучим плющом, деревянные стульчики и такие же круглые столики. У Сынмина пересдача. На самостоятельной ему не хватило парочки баллов до максимума, поэтому он остался вовсю штурмовать измученного преподавателя. – Нет. Но так в книжках описывают любовь с первого взгляда, – Хёнджин ковырял ложкой уже третий кусочек шоколадного торта. – Не думаю, что я влюбился. Скорее, будто я его где-то видел, и мы общались, а вспомнить не могу, – разочарованно захныкал. – Ну так спроси у него. В чём проблема? – Чонин протёр руки влажной салфеткой и прошёлся ею по новеньким смарт-часам. – Он сказал, что признается во всём позже. Так странно, – Феликс сел на свои ладони, немигающим взглядом прожигая дыру в груди друга. – Джисон, видимо, ждёт, когда я буду готов, чтобы открыться мне. – Ёнбоки, не грузись, – Хван потянулся через стол и ткнул его пальцем в лоб. – Начни с ним больше общаться, тогда процесс ускорится. – Сколько времени? – спросил Ли и сам полез к своему телефону. – Уже шесть вечера. – Да, пора закругляться, – Чонин достал из бумажника деньги и подозвал официанта. Сегодня он угощает. Их компания вышла из заведения, направляясь к общежитию. Феликс прокручивал в голове гугл-карту, намереваясь воспроизвести маршрут. Две остановки метро от университета, улицы, перекрёстки… Скорее всего, он заблудится, пока найдёт лавку. Судя по картинкам из интернета, там продаётся антиквариат и куча всего непонятного. – Вы идите без меня. Я ещё хочу поехать кое-куда, – Ли остановился, вытащив из портфеля телефон, вбивая данные в навигатор. – О, – Хёнджин поднял вверх указательный палец. – Чонин, не против ли ты провести вечер в компании Сынмина? – состроил щенячьи глазки. – Против! – резко обрубал чужой замысел. – Хван, имей совесть, я и так уже задолбал всю общагу. Вечно как неприкаянный шляюсь по всем углам, – Ян пошевелил челюстью, сдерживая порыв гнева. – Я буду месяц готовить и мыть полы, – сложил ладони в молитвенном жесте. – До выпускного. – Нет. До зимы я не вытерплю, – мотнул головой. –Тогда до тех пор, пока ты встречаешься с Сыльги, – усмехнулся уголком губ. – Намекаешь, что мы скоро расстанемся, – Хёнджин закатил глаза, аж коричневая радужка исчезла. – Не знаю. Просто предложил свои условия. – Ладно. Не хочу спорить, ты и так слишком терпелив, – они пожали руки. Феликс за ними понаблюдал, потом попросил предать Сынмину не ждать на ужин.*********
Путь к магазинчику занял около часа. Солнце скатилось за горизонт, усыпанный высотками, иногда проскальзывая широкими лучами. Резная деревянная вывеска подсвечивалась ещё несильным желтым светом от кованного фонаря. Такие использовали в старые времена и ставили во внутрь свечку. Стеклянная витрина заставлена картинами, повёрнутыми во внутрь, так что не понятно, как выглядит помещение. На дверях с обратной стороны висела табличка «Закрыто». Феликс увидел неподалёку скопившуюся толпу, что выстроилась кругом. Их возгласы долетали до его ушей. Любопытство взяло верх, и он подошёл поближе. Но вот незадача, люди стоят многочисленными рядами, они плотно прижаты друг другу, образовав стенку. Рост у Ли хоть и выше среднего, но даже так не видно ничего, только слышно голоса двух парней, что доносятся из середины. – Запрыгивай на спину. Шоу в самом разгаре, – фигура Джисона выросла перед ним откуда ни возьмись. Парень повернулся и присел. Феликс помялся и всё же запрыгнул, положив ладони на чужие плечи. Хан сцепил руки в замок для надёжности, подкидывая его повыше. Внутри творилось настоящее сумасшествие. Похоже, это его знакомые иллюзионисты. Темноволосый парень поднял вверх руку, между пальцами находилось три монетки, один взмах и они исчезли. Впечатляет. Дальше помощник принёс стакан воды, показав на публику прозрачную жидкость. Фокусник достал из кармана четыре сплетённые красной ниткой лезвия от бритвы, на листе бумаги продемонстрировав их остроту. То, что произошло после, повергло всех в неподдельный шок. Парень без промедления запихнул острия в рот, запил водой и прожевал. Феликс поморщился и прикрыл рот рукой, невольно трогая чужой подбородок. Фокусник передал стакан обратно и высунул язык без единой царапины. Потом он задрал свою футболку, обнажив живот, подозвал к себе девушку. Та прикоснулась к рифлёному прессу и под его указаниями в области пупка нащупала ту самую нитку. Она стала её тянуть под гул толпы зевак. Трюк весьма специфический, но от этого не менее впечатляющий. Любопытно, а Хан тоже так умеет? Следующая иллюзия – с деньгами. Фокусник попросил минимальную купюру, свернул её в трубочку, хлопнул в ладоши, и на её месте появилось более крупное число. Мужчина, у которого взяли банкноту, с благоговением принял её обратно, радуясь прибавленным нулям. Феликс шепнул опустить его на землю. – С тем парнем всё будет хорошо? – Ли сильно беспокоился за чужое состояние после лезвий. – Это фирменный трюк Чанбина. Он два года оттачивал мастерство, всё ради того, чтобы девушки трогали его пресс, – Хан взял чужую руку, направляясь к дверям магазина. – Мы с ним и тем другим парнем – друзья, работаем в команде. – Ты тоже так можешь? – спросил, словно маленький ребёнок, моргая большими глазами. – Нет. Мне такое не нравится. Я люблю более этические фокусы, – Джисон вставил ключи в замок, отворив дверь и пропуская внутрь. Казалось, старинный запах пропитал каждый уголок заставленного помещения. Пахло бумагой и немного высушенной древесиной, а ещё свежей выпечкой. Тёмные стеллажи с товаром, подобно библиотечным, стояли широкими рядами, поделёнными на секции. Статуэтки, книги, мебель, картины – всё это укомплектовано занимало свои места. В начале находилась касса. На ней стояла куполообразная золотистая клетка с пятью небесными бабочками, такими как из рюкзака. Часы с кукушкой прямо над каменным камином пробили восьмой час. – Ты здесь работаешь? – поинтересовался Ли, рассматривая корабль в большой бутылке из зеленоватого стекла на отдельном столике. – Чанбин, Чан и я владельцы лавки вот уже три года. Товар заказываем с разных стран, в основном с Европы. После закрытия мы здесь тренируемся и придумываем новые фокусы, – Хан указал на массивную дверь возле дубовой стойки кассы. – Пошли, покажу. Оказалось, аромат душистых булок доносился именно отсюда. Два окна сквозь витражные стёкла пропускали последний уличный свет. Джисон включил парочку металлических бра и торшер возле двух бордовых кожаных кресел. Между ними стоял стол с плетённой вазочкой, накрытой кружевной салфеткой. – Угощайся. Я купил их в пекарне на соседней улице, – парень скинул ткань, явив свежайшие, с хрустящей корочкой округлые булочки. Феликс взял одну и сел в кресло. Запах крышесносный, поэтому, не думая ни секунды, вгрызся в пропечённое тесто. Вкус. Кусочек так и застрял во рту. Джисон подумал, что он подавился, и поспешил подать воды, но нет. Раньше Ли никогда не пробовал их и понятия не имеет, где они продаются. Но чувство, словно ел буквально вчера. – Ты как? Всё в порядке? – Хан обеспокоенно смотрел на него и потянулся стряхнуть крошки с его серой джинсовки и колен. – Да, нормально. Очень вкусно, – Ли проследил за чужой рукой, заметив у него на пальце изумрудное кольцо. – Откуда оно у тебя? – перехватил запястье, потирая круглый шлифованный камень. – Подарили на день рождения пару лет назад. Человек, что купил перстень, долго копил на него. Ему пришлось брать дополнительную работу и два месяца раздавать листовки у входа в парк аттракционов, – он сжал его пальцы и поднёс к губам, целуя своё кольцо. – Оно слишком ценно для меня. – Джисон, я так понимаю, тебе нравятся прошлые эпохи? – Феликс решил сменить щекотливую тему, вглядываясь в чёрную стену напротив. Возле неё стояли разноцветные ящики и пара пустых клеток. – Да. В детстве я мечтал стать магом из легенд. Варить зелья, колдовать, читать старинные книги на древнем языке. Но потом понял, что такое невозможно, и начал учиться фокусам. В принципе, я доволен, – откинулся на высокую спинку, сложив нога на ногу. – Кстати, забыл сказать, – прожевал кусочек ещё тёплой булки, – не проворачивай никаких трюков в универе. Просто это неудобно, особенно на паре. Я выгляжу как сумасшедший. – Ну, я не виноват, что у тебя такая реакция, – Хан заметил строгий взгляд и поднял руки вверх. – Больше не буду. – Я знаю, что ты с Чонином и остальными в сговоре. Иначе ты не человек, – Ли прижмурил глаза, наклоняясь вперёд. – Возможно, – поочередно подмигнул. – Но у тебя нет доказательств. – Ты прав, – Феликс поднялся с места, заложив руки за спину, подошёл к нему. – Я обязательно их найду, точнее, постараюсь, – наклонился над его ухом, где на самом кончике блестел пирсинг из трёх серёжек. – Давай, – шумно сглотнул, – потом мне в подробностях расскажешь, детектив Ли. – Джисон поднял голову, сталкиваясь с глубокими глазами, падая в их пропасть. Феликс опирался одной рукой о мягкую спинку и нависал над парнем, в деталях рассматривая его лицо. Взгляд скользнул ниже, прямо у открытого ворота чёрной бархатной рубашки, подмечая выразительные ключицы. Коричневые пуговицы не дали увидеть больше, намертво стягивая петлями края. Хан отвернулся, потирая шейные позвонки, другую руку завёл за спину и достал белоснежную розу. Ли сел на подлокотник и прижался к нему боком, принимая подарок. – Приглашаю тебя двадцатого сентября в театр. На пол седьмого вечера, – Джисон вновь повернулся, тычась лбом в его руку. – Уже без записки? – машинально запустил пальцы в мягонькие волосы, массируя кожу. – Да. Я буду стараться говорить всё вслух, – он на манер кота стал тереться щекой об чужое плечо. – Я скучаю по тебе. Последняя фраза прозвучала слишком двусмысленно, скрывая под собой нечто большее, чем обычную разлуку от расставания до следующей встречи. Феликс уловил подтекст, что похож на длинный плавник кита, который видят мореходцы без возможности рассмотреть животное целиком. – Я проведу тебя домой, – Джисон незаметно коснулся губами его пиджака и бегло вдохнул запах ткани. – Не нужно. Я хочу прогуляться и в магазин зайду. На выходе Ли обнял Хана на прощание и только возле дверей общежития заметил на руке дедушкины серебряные часы.********
Всю ночь Феликс разбирался со своими чувствами. А главное, пытался вспомнить свою биографию в деталях. Всё по местам: родители, друзья, школа, университет, работа. Короткой цепочке явно не хватает одного важного звена. Отношения. Ему двадцать три года, скоро получит высшее образование. Ну просто невозможно, что у него ноль опыта. Единственная романтика, которая всплывает в памяти – девочка лет десяти и ему столько же. Ни одного поцелуя, даже обстоятельств, движущих к такому поступку. Тогда получается, он до сих пор девственник, и его ранее всё вполне устраивало. Но почему не устраивает сейчас? Что поменялось? Пусто. Блок. Пусто. Примерно такой путь проделывают вышедшие из строя частицы сознания, стараясь зацепиться хоть за что-то. Ли сложил узор из скомканных отрывков воедино. Если он не помнит Джисона и не может вспомнить ни одних своих отношений, тогда получается они… С этими мыслями он проснулся, с ними пошёл в университет, с ними вернулся обратно. Приготовил им с Сынмином котлет на три дня и начал собираться на работу. Ким сидел на стуле и пил любимый крупно листовой чай, мотая бегунком мышки ленту новостей на ноутбуке. – У меня вопрос, – Феликс опустился на кровать и взял подушку в виде апельсина. Сосед развернулся, приготовив уши, – Сынмин, какая у меня ориентация? Тот случайно подавился имбирным печеньем, откашлявшись, ответил: – Как я могу такое знать лучше тебя? – стёр с бёдер крошки, что случайно посыпались мимо рта. – Я не приводил никого в нашу комнату, как Хёнджин, – он начал прожёвывать губу, смотря на замешкавшегося парня. – В моём присутствии точно нет. – Может, я гулял по коридорам с девушками или парнями, не помнишь? – Ли перевёл взгляд на тумбочку, где возле вазы лежали часы. – Не видел, – Ким сделал глоток и поставил ноутбук в режим сна. – А к чему ты спрашиваешь? Что с тобой? – Сынмин, я осознал, что потерял память. Много чего не сходится, словно в голове стоят ограничения. Особенно при виде Джисона, – сильнее сжал подушку на коленях. – Наконец-то ты это понял! – Ким стремительно подбежал к нему, обнимая и заваливая на кровать. – Чёрт, я так рад! – Так ты всё знал!? Почему мне ничего не говорил? – он выпрямился, упираясь спиной об стенку. – Твои родители запретили нам приходить к тебе в больницу, а после навещать дома, поэтому мы лишь созванивались. Я предполагаю, так они хотели уберечь тебя от лишней суеты. Но странно, что тебе не рассказали о потере памяти, – Ким постучал по подбородку. – Пойми, мы не могли вываливать на тебя информацию, которая могла казаться бредом. Ты должен был сам всё понять, чтобы начать сразу доверять окружающим и их словам. – Расскажи теперь хоть что-то, – молил Ли. – Когда ты вернулся назад в общагу, мы были, мягко говоря, шокированы, особенно Чонин. Это если опустить тот факт, что ты год как здесь не живёшь. Сынмин прав. Мозг от нагрузки начинает плавиться, подобно пластилину, стекая цветными ручейками, смешиваясь и превращаясь в тёмную массу. Целая тонна вопросов давит на растерянное сознание, желая растоптать психику. – А где я жил? Что с Чонином? Почему родители так поступили? – зрачки судорожно дрожали. – Где ты жил, должен рассказывать не я, – Ким поднялся и стал расхаживать по комнате, заложив руки за спину. – За Чонина скажу, что вы очень тесно общались, двух попугайчиков напоминали, такие же забавные. Весь поток с улыбкой смотрел на вашу дружбу. Потом ты превратился в ледяной океан, полностью игнорируя его. – Ох, – Феликс запустил пальцы в волосы, свесив ноги с кровати, нагнулся над полом. – Что же мне теперь делать? – с груди вырвался громкий всхлип, слёзы капали на салатовый коврик, растворяясь в густом ворсе, от осознания всего масштаба. Ким живо присел рядом, обнимая за плечи. – Для начала успокойся, – стал гладить вдоль хребта, – и отпусти ситуацию. От бесконечного мыслительного процесса всё равно не будет толку. Ёнбоки, не старайся вспомнить всё за раз и лучше научись всему заново. Начни строить новые отношения с людьми, которые кажутся тебе близкими, потому что есть вероятность, что ты никогда ничего не вспомнишь, – прошептал Сынмин, смотря мутным взглядом на залепленный магнитами холодильник. Никогда не вспомнит… Значит, прошлый он забыт, спрятан в непроглядной тьме далёкого ледяного космоса, стёрт компьютерным вирусом. Самое страшное – не забыть себя, а то, какую боль чувствуют окружающие, что превратились для него в пустоту, не оставив после себя ни следа.********
На работу ехал с красными опухшими глазами. Даже в метро не получалось унять разбушевавшиеся эмоций. Ли вышел на своей остановке. До закрытия станции осталось двадцать минут, но наоборот, людей целая толпа. Они выстроились в кольцо, не сдерживая громких возгласов. Феликс подошёл поближе, встал на носочки, дабы из-за чужих плеч разведать всеобщий ажиотаж. На губах вишнёвым цветом распустилась улыбка. По центру стоял Джисон в ярко-алом плаще, чёрных кожаных перчатках на два пальца и белой ажурной рубашке. На ногах сапоги до колен и заправленные в них кожаные штаны. Ли затаил дыхание. Парень показывал невероятные фокусы, заставляя окружающих верить в чудеса. Трюк с пустым ящиком. Джисон поднял коробку без дна и крышки, потом поставил на складной столик и накрыл чёрным платком. Для пущего эффекта помахал багровыми рукавами. В этот момент их взгляды встретились, Хан моментально просиял. Подняв ткань и отбросив её на пол, он вытащил из ящика сначала коричневого голубя, а потом белку в милой шляпе-цилиндре. Публика запищала от восторга и просила ещё, но тут подошёл начальник станции и напомнил всем расходиться, ведь сейчас приедут последние поезда. Джисон посадил зверушек в одну клетку и принялся складывать реквизит в винтажный чемодан. Благодарные зрители подходили к нему и бросали в этот же чемодан купюры или монетки. – А они не поубивают друг друга? – Феликс указал на «помощников». – Неа, малыши выросли вместе, – Джисон сыпал благодарностями за вознаграждение. – Тебе понравился фокус? – улыбнулся, сверкая желтыми линзами. – Ты очень красивый, – прослушал вопрос, – красный прям создан для тебя. Рука сама потянулась пощупать гладкую ткань на груди и плечах. Широкие длинные рукава прятали ладони, поэтому Ли не заметил, как тот напрягся. Парня абсолютно не смутил факт, что он буквально лапает фокусника на глазах ещё не полностью ушедшей толпы. Джисон весь такой сказочно красивый, и отпускать его совершенно не хочется. Звук приближающегося поезда вывел их из некого транса. Моментальная грусть своими когтями выкарабкалась из глубины сердца. – Не расстраивайся, детка, мы скоро увидимся и обо всём поговорим. Хан взял чужое запястье и оставил на пульсе мимолётный поцелуй, после накрыл рукавом. Ли держал белую розу, упустив момент, когда та успела появиться. Он помахал ему на прощание через окно закрытых дверей вагона. Минхо обнял его со спины, стискивая поперек живота. Феликс развернулся, встречаясь с обновлённым другом. Парень покрасил волосы в насыщенно фиолетовый, что идеально ему подходил. – Вау! Тебе так идёт, – погладил красочную макушку. – В школе не будут ругать? – В школе? – весь спектр удивления отразился на молодом лице. – Котёнок, мне двадцать четыре года. Как бы я здесь работал, будучи несовершеннолетним? – добродушно улыбнулся. – А… Понял, – он почувствовал себя идиотом. – Но я помню, ты говорил что-то про школу, – опустил взгляд, смотря на нежные лепестки, перебирая их пальцами. – Да, моя вторая подработка – репетиторство по математике у школьников. – Минхо, оказывается, я потерял память, – решил вывалить прямо, – в моих воспоминаниях теперь пробелы или они вообще стёрты. Прости. – Ты чего, не извиняйся, – обнял сбоку, прижимая к себе. – А память к тебе вернётся. Знаешь, сколько таких случаев было, – присвистнул. – Мой дядя в молодости попал в аварию на мотоцикле, так он даже имя забыл. Но через два года всё вернулось в норму, и с тех пор он никогда не садится за руль без шлема. У тебя явно не такой запущенный случай. Слова Ли вселили огромную надежду, разливаясь сахарным сиропом по горечи души. Они переоделись в рабочую униформу, потом Минхо пошёл набирать воду, а Феликс остался ждать в комнате персонала. Сев на потрёпанный кожаный диванчик, прикрыл веки. Настроение немного поднялось, и перед глазами сразу всплыл свежий образ Джисона. Какой же он красивый и горячий в таком костюме, действительно похож на принца или придворного мага. Воображение подкинуло весьма занимательную картину. Они лежат на кровати, и Хан, одетый так же, нависает сверху, сильно прижав его запястья над головой. Из призрачных грёз Феликса вывел звук скрипучей двери. Глаза сразу открылись. Всё происходящее было не больше, чем реалистичный сон после дня ошеломительных открытий. Щёки неистово пылали, казалось, даже кости начали дымиться. Минхо подумал, что у него температура, и всю смену спрашивал про самочувствие и грозился отправить домой.