Лекарство для демона

       Утром к воротам пропускного пункта границы Мистарсии подъехала карета с гербом княжеского дома Лаведании в сопровождении дюжины латников. Задерживать августейшую особу, приглашенную самим императором, никто не отважился. Милагрос вышла из экипажа, чтобы немного размять ноги, пока комендант проверит документы и пропустит их. Когда он вышел из небольшого строения и отдал ей приглашение, девушка спросила, не пересекал ли границу так давно молодой аристократ по имени Анцифер Вилламайн. Тот вернулся в здание и стал просматривать журнал.        - Да помню такого. Галантный молодой кареглазый брюнет, хотя немного дерзкий. Впрочем, как и все аристократы,- ответил рыцарь, выйдя на улицу.        Милагрос как могла, скрыла свою тревогу.        - Благодарю,- ответила она.        Через некоторое время послышался цокот копыт, и к границе подъехали несколько орлеанских рыцарей.        - Я имею честь говорить с княжной Лаведании? - поинтересовался капитан, обратившись к девушке.        - Да, сэр, - ответила Милагрос.        - Мы сопроводим вас в императорский дворец,- ответил он, давая понять, что миссия гвардейцев князя окончена.        Девушка подошла к капитану своей стражи.        - Желаю вам благополучно добраться до границы княжества,- сказала она.        - Благодарю, ваша светлость,- поклонился он.        Милагрос подошла к одному из латников. Тот снял шлем. Только по отпиленным рогам и вертикальным зрачкам янтарных глаз можно было понять, что воин не был человеком. По веренице крестьян и купцов прошел изумленный ропот. Молодой демон только недавно вступил в ряды гвардии князя и еще только учился постегать азы воинского искусства. Но он был невероятно горд тем, что его взяли сопровождать княжну.        - Ренат, передай Дамиану, чтобы он присмотрел за артелью, пока меня не будет,- сказала она, коснувшись его латной перчатки.        - Обязательно передам,- заверил её демон.        После того, как её сопровождающие латники скрылись из виду, удаляясь, княжна вернулась в экипаж. Щемящее чувство тоски поселилось в душе. Ей всё меньше нравилась идея приехать в Анатей. Вскоре карета пересекла границу, и её окружили рыцари императора. И они продолжили путь.        "Кареглазый", - подумала она, когда карета тронулась с места. Вряд ли желтые глаза Анцифера можно было так перепутать.        "Может на них напали. Ограбили или убили. И кто-то под их личиной пересёк границу", - с ужасом думала Милагрос. Но потом стала прогонять свои страхи, вспомнив, что и её названный брат и его слуга весьма умелые мечники и могут за себя постоять.        - Вас что-то беспокоит? - спросила у нее сидящая напротив гувернантка.        - Нет, ничего. Немного волнуюсь,- произнесла княжна.        - Как я вас понимаю. Сам император людей пригласил вас. К тому же, говорят, он очень красивый мужчина, - с восхищенным придыханием произнесла служанка.        Милагрос вовсе не разделяла её восторга и изредка поглядывала в окошко, рассматривая высокие дома, торговые лавочки, палатки торговцев, снующих повсюду людей.        Через пару дней экипаж, миновав изумительно красивый сад с фонтанами и мраморными беседками, подъехал к очень высокому зданию дворца. Величественная архитектура замка поражала своей красотой и изысканностью. Казалось, его своды подпирали небо. Выйдя из кареты, юная княжна некоторое время осматривала дворец, пока слуги заносили её вещи. К ней спустился один из слуг и попросил следовать за ним. Оказавшись на гостевом этаже замка, в шикарных апартаментах, отведенных княжне, она огляделась.        - А на каком этаже покои императора? - спросила гувернантка у слуги.        - Пять этажей выше, мадам. Я позову вас к обеду, миледи, - обратился тот к княжне и после того, как девушка кивнула в ответ, удалился.        "Чтобы гости не докучали хозяину",- усмехнулась про себя Милагрос.        - Какая же будет удача, если мне посчастливится увидеть императора! - восторженно отозвалась служанка.        Чариос 17 слыл в народе как расчетливый политик, готовый прибегнуть к любым методам для достижения своей цели, порой даже очень жестоким. Он прямолинеен в своих словах и действиях и не проявляет эмоций, но искренне заботится о своих подданных, и те отвечают ему безмерной благодарностью.        Странное двойственное чувство испытывала княжна, предвкушая встречу с этим человеком: любопытство и настороженность. Хотя до неё было ещё пять дней. Обед проходил в довольно большом зале, где собрались все лично приглашенные императором гости с других государств: представители правящих семей и высшей знати. Однако из Лаведании была она одна. Её усадили между двумя молодыми барышнями, которые без умолку что-то обсуждали, пытаясь втянуть в разговор Милагрос. Та активно отмалчивалась или отделывалась от них короткими фразами, не замечая, что подавляющее большинство за столом были девушки и молодые женщины.        После обеда Милагрос нечем было заняться, и она решила пройтись по замку. Спустившись на пару этажей, вышла в галерею, по которой редко сновали слуги. Она смотрела в окно, любуясь видом. С такой высоты можно было увидеть весь город разом, и это было поистине захватывающим зрелищем. Даже парк около дворца казался крохотным. В Лаведании не было настолько высоких зданий, но девушка об этом ничуть не жалела. Вдруг невдалеке послышались звуки тяжелых чеканных шагов. В коридоре появился высокий, с гордым разворотом широких плеч, статный светловолосый мужчина в богатой бархатной одежде, с накидкой, отороченной темным мехом на плечах. По властному холодному взгляду золотистых глаз Милагрос поняла, что перед ней сам император. Трудно было судить о возрасте монарха. Но ему явно было далеко за двадцать, может, даже за двадцать пять. Он шел в сопровождении пары рыцарей и камердинеров. Слуги, находившиеся в галерее в этот момент, склонились в глубоком поклоне, завидев господина. Милагрос ограничилась книксеном. И когда император, даже не удостоив их взглядом, прошествовал мимо, девушка вздохнула с облегчением, не заметив, как один из камердинеров что-то тихо сказал Чариосу. Пропустив процессию, княжна медленно продолжила прогулку по галерее.        - Миледи, остановитесь! - услышала она строгий голос, эхом разнесшийся по коридору. Его властные нотки заставили девушку повиноваться. Она медленно обернулась.        - Леди Вилламайн, как я полагаю, - обратился к ней император.        - Да, Ваше Величество, - ответила девушка как можно увереннее.        - Наслышан о вашем мятежном княжестве, - сказал с пренебрежительностью Чариос.        - Мятежном? - удивилась Милагрос.        - Ваш правитель предал человечество, усыновив грязное демоническое отродье, - не скрывая отвращения, произнес он.        Девушка нахмурилась и с вызовом взглянула на мужчину. Он спокойно выдержал её строгий взгляд.        - Сир, вы пригласили меня в вашу страну и в ваш дворец, чтобы высказать своё недовольство оскорблениями? - поинтересовалась княжна.        Легкая усмешка появилась на лице императора.        - Я наслышан о Лаведании как о центре технического прогресса и пригласил вас, чтобы лично узреть двигатель этого прогресса. Вашу руку, леди,- произнес он, протягивая девушке широкую ладонь, игнорируя её выпады.        Милагрос шагнула к нему и вложила свою ладошку в его руку, ощутив грубоватые подушечки пальцев в характерных местах для занимающегося фехтованием человека. Такие были и у её братьев. Она сразу поняла, что Император, по всей видимости, искусный мечник.        - Такая юная аристократка, а руки как у крестьянки, - сделал вывод Чариос, усмехнувшись.        - Не вижу в этом ничего уничижительного. Если бы ни крестьяне, аристократы умерли бы с голода,- ответила Милагрос, одергивая руку.        Император смерил княжну холодным взглядом.        - Миледи, не смею вас более задерживать, - отчеканил он. И процессия продолжила свой путь.        "Мерзкий тип", - подумала она, возвращаясь в свои покои. На этаже царил небывалый ажиотаж. Барышни то и дело сновали по коридору. Даже её гувернантка носилась как угорелая.        - Что случилось? - поинтересовалась у неё княжна.        - Кто-то видел Императора на нижних этажах. Вдруг и сюда заглянет, - говорила она, и лицо её горело румянцем.        - Это вряд ли. Недавно он проходил по галерее двумя этажами ниже и вряд ли зайдет сюда, - сказала юная леди Вилламайн.        - Какая жалость. - печально вздохнула девушка. - Но, может, удастся увидеть его хотя бы издали.        Милагрос вернулась в свои покои. Неприятный осадок от встречи с Чариосом не оставлял в покое. Негодование с каждой минутой росло в душе и возмущение его бесцеремонным поведением.        "Чего ещё можно было ожидать от сына простолюдинки. По сравнению с ним любой плотник в Лаведании - аристократ", - подумала она, нервно расхаживая по своей комнате.        Чем больше девушка об этом думала, тем больше убеждалась в том, что приехать сюда было ошибкой. Однако её отсутствие Чариос мог воспринять как личное оскорбление, и это навлекло бы беду на их маленькое княжество. Она невольно сравнила императора со своим отцом. Тот же волевой и твердый характер, целеустремленность. Но стремления князя Альдо были более приземленными. Благополучия своего народа и процветания своей страны ему было вполне достаточно.        "Куда ни кинь, всюду клин. Надо было прислать Ноэлию вместо меня. Она бы вписалась сюда, как родная", - печально вздохнула Милагрос.        Она решила больше не покидать свои покои сегодня. Перед ужином, когда девушка была почти одета, в её комнату постучали. После дозволения вошёл камердинер и поклонился.        - Его Императорское Величество желает ужинать с вами, - торжественно произнёс он.        "Этого только не хватало", - внутренне содрогнулась она.        Служанка изумленно уставилась на госпожу. Та согласно кивнула и покинула комнату. Она поднялась со слугой на лифте на верхний этаж замка и, проведя её по коридору, тот открыл перед ней высокие двери. Девушка оказалась в весьма просторной столовой, освещенной множеством свечей. За длинным столом сидел Чариос. Как только девушка села напротив, тот дал знак подавать блюда.        - Я сожалею, что был так прямолинеен сегодня при нашей встрече,- сказал он, внимательно глядя на княжну.        "Извинился как-будто одолжение сделал",- подумала девушка, не сводя настороженного взгляда с Императора.        - Ваши сожаления рассматривать как извинения? Сир, - поинтересовалась она.        - Как вам будет угодно,- ответил монарх.        Ужин прошел в относительном молчании. Хотя Чариос то и дело бросал на девушку внимательный взгляд. После ужина они вышли на террасу. На столицу медленно спускался вечер. Посмотрев с балкона на город, Милагрос увидела, как он наполняется яркими огнями, и было это безумно красиво. Она чувствовала на себе изучающий взгляд императора. Княжна понимала, что все это не с проста и решительно не понимала причину действий императора. Как ей показалось, он не из тех людей, кто сожалеют о своих поступках.        - Не соблаговолите ли назвать своё имя, Миледи,- услышала она его голос.        "Замечательно. Пригласил на ужин, даже не зная имени. Ну, сейчас я тебе устрою", - злорадно подумала она.        - Милагрос Илерия Эстрелла София Вилламайн, - гордо вздернув носик, произнесла она своё полное имя с легким поклоном.        Монарх попытался скрыть замешательство под беспристрастностью.        - Милагрос, значит, - произнес он одно из её имен, которое, видимо, лучше всего запомнил.        - Вы оказали мне честь, сир, явно мною не заслуженную. Могу я узнать о причине вашего приглашения? - поинтересовалась княжна.        Император подошел к ней и стал рядом, у перил.        - Вы, наверное, единственная из приглашенных мной, с кем есть о чем поговорить. Расскажите о своём княжестве, - спокойно попросил Чариос. Милагрос удивило полное отсутствие эмоций в голосе монарха, и это немного обидело девушку. Как-будто он искал того, кто будет его развлекать.        - Неужели есть то, о чем вам не доложили, - удивилась Милагрос.        Чариос строго взглянул на девушку, что вполне удовлетворило леди Вилламайн. Легкая тень неприязни скользнула в её голосе, и он явно это заметил.        - Лучше узнать всё из первых уст. К примеру, ваши машины. Что они делают? - спросил Чариос.        - Облегчают жизнь простых людей, - ответила княжна.        - Они могут защитить от внешнего врага? - с легкой тенью сарказма спросил он.        - Отец считает, что не так страшен внешний враг, как внутренний. А для защиты наших рубежей у нас есть наши рыцари и боевые маги,- ответила девушка.        Легкая тень задумчивости появилась в золотистых глазах монарха.        - Один из ваших братьев - боевой маг? - спросил Чариос.        - Нет. Он скромный наставник в магической академии. В будущем планирует стать одним из преподавателей,- ответила девушка, которой явно не понравилась подобная осведомленность императора. Неужели он рассматривает Алессиона как потенциальную угрозу.        - И как вашему князю пришла в голову мысль усыновить демона, который к тому ещё и бывший раб? - не скрывая отвращения в голосе, задал он следующий вопрос Император.        - Это не ему пришла эта мысль в голову, а мне. И я ни минуты не пожалела об этом. Анцифер стал хорошим сыном и братом. Тем, на кого можно положиться в любой ситуации,- уверенно ответила Милагрос.        - Он презренный демон,- произнес Чариос.        - А какое это имеет значение? И демоны, и люди в нашем княжестве являются подданными великого князя. Тут закон нашего государства не делает различий,- ответила Милагрос, не без удовольствия наблюдала как, выражение крайнего недовольства появилось на лице монарха.        Поговорив ещё немного, он отпустил девушку. Её проводили в свои покои. Упоминание в разговоре Анцифера напомнило ей об одном важном деле, которое она должна сделать в столице. Проснувшись на следующий день с первыми лучами солнца, девушка оделась в охотничий костюм и накинула короткий плащ. Если бы ни длинные, заплетённые в тугую косу волосы, спрятанные под плащом, её вполне можно было принять за паренька. Оставив записку спящей гувернантке, Милагрос как можно незаметнее покинула дворец, сев на запятки, покидающей территорию дворца, кареты.        Завтрак в гостинице снова собрал за одним столом купеческую семью и Альберта.        - Лорд Анцифер, что-то ваш слуга уже третий день не прислуживает вам за столом. Уж не заболел он, - поинтересовалась юная барышня.        - Нет. Он отбыл по моему поручению, но что-то задерживается. И это меня беспокоит, - признался Альберт.        - Так, хватит грустить. Сегодня идем на арену, посмотрим бои. Не соблаговолите пойти с нами, лорд Анцифер, - предложил купец.        - Почему бы и нет, - пожал плечами Альберт.        Цири пришел в себя от того, что его окатили ледяной водой. Он открыл глаза и когда глаза белее менее привыкли к окружающему его полумраку, обнаружил, что он находился в камере. На нем не было рубашки. Его запястья были скованы оковами, прикованными к стене. Ошейник на его шее был тяжелее того, что был на нем ранее. Ощупав его, он понял, что на этом висит замок и был впаяны магические камни.        "Ошейник подчинения", - понял он.        Жутко болела голова, и он прислонился к холодной каменной кладке стены, чтобы как-то унять боль.        - Очнулся, наконец,- услышал он низкий грубоватый голос с другой стороны помещения. Анцифер нехотя оторвал голову от стены и попытался разглядеть собеседника.        Напротив него, так же прикованный к стене в магическом рабском ошейнике, сидел демон средних лет крупного телосложения, в доспехах, больше напоминающих хлам, . Его лицо и белесый глаз пересекал широкий шрам.        - Где я? - тихо спросил Анцифер.        - Добро пожаловать на арену, - печально усмехнулся гладиатор.        - Куда? Как я сюда попал? Я же ничего плохого не сделал,- опешил Цири.        - Поговаривают, что распорядитель просто купил тебя у каких-то изрядно побитых забулдыг,- ответил демон.        "Они продали меня, пока я был в отключке", - догадался Анцифер.        И это очень усложняло выполнение его миссии, так как выжить на арене было весьма проблематично. Побег из-за магического ошейника без посторонней помощи, которой ждать неоткуда, был невозможен. А от него можно было избавится только одним способом - умереть на арене.        - Боишься? - спросил гладиатор, увидев удрученное состояние сокамерника.        Анцифер пожал плечами. Он не знал, чего ожидать и предпочитал не бояться раньше времени, сохраняя спокойствие.        - Моли богов, чтобы тебя поставили против громилы. Ты в хорошей форме, может, подольше продержишься. Амбалы сильны, но неповоротливы, - объяснил гладиатор.        - Ты за что здесь? - спросил Анцифер.        - Неповиновение хозяину,- усмехнулся демон.        - А разве за это посылают сюда? - удивился Анцифер.        - Тем из взрослых, кого продают на рынке, считай, повезло. Если хозяин хочет угробить неугодного раба, то продает его на арену, - объяснил гладиатор.        "То же, по всей видимости, ожидает и меня", - тяжело вздохнул Анцифер.        - Как хорошо, что мы попали на третий ряд. Отсюда будет хорошо видно бойцов, - восхищённо отозвалась купеческая барышня, сидя рядом с Альбертом на зрительских рядах арены.        Та была настолько огромной, что могла вместить полгорода в качестве зрителей. Шум стоял оглушительный. Альберт озирался по сторонам. Аристократы не особо сторонились простолюдин. Здесь это соседство не особо кого-то смущало. Взор Альберта остановился на ложе императора. Его не особо можно было разглядеть с такого расстояния. Около него стоял глава королевских ученых, пара орлеанских рыцарей и боевых магов. Он дал команду к началу битв.        В камеру, в которой сидел Анцифер, вошел латник.        - Поднимайся. Настал твой звездный час, - обратился он к Цири.        Тот немного помедлил, и зеленый кристалл начал светиться. Анцифер почувствовал боль во всем теле и поднялся. Как только он это сделал, боль отступила. С него сняли оковы и велели выходить.        - Удачи,- сказал ему гладиатор.        - И тебе удачи,- бросил ему на прощание Анцифер.        Оглушительным восторженным шумом встретили зрители первого гладиатора. Это был высокий мощный демон со звериной мордой. Явно из низшей расы демонов. Он вышел, потрясая секирой. Его свирепый рев огласил арену.        Цири вышел на арену в сопровождении латника, жмурясь от яркого палящего солнца и закрываясь от него тыльной стороной ладони. Оглушительный шум резал слух. К ним подошёл ещё один латник и воткнул в песок возле него короткий меч. Анцифер взял оружие и взглянул на противника. Тот был выше него на голову и, оглядев Цири, злорадно ухмыльнулся, уверенный в победе над более мелким противником. Анцифер сложил крылья за спиной так, чтобы они максимально прилегали к телу, положив когти на плечи, чтобы не повредить из в бою, и сосредоточился, приготовившись к бою. Он помнил, как Алессион не раз говорил ему на тренировках, что не стоит недооценивать своего противника как бы тот не выглядел и кем бы ни являлся.        - Ой, Лорд Анцифер, а это не ваш слуга на арене,- сказала купеческая барышня рядом сидящему Альберту. Он присмотрелся ко второму демону, вышедшему на арену, и смертельно побледнел. Вскочил со своего места и бросился к лестнице и стоящему на ней латнику.        - Остановите бой на арене мой раб, - произнес он.        - Остановить бой может только император. Считай, что твоему рабу не повезло,- сказал он.        Альберт бросился к высокому борту арены и напряженно вглядывался в противников. Тем временем бой начался. Демон с секирой пошел в атаку, размахивая оружием. Анцифер ушел от атаки подсадом. Так продолжалось некоторое время. Цири планомерно изучал своего противника. Его оружие предполагало, что противникам следовало быть очень близко друг к другу при сражении. Но попасться в эти огромные лапы означало верную смерть. Арена то и дело оглашалась громкими возгласами толпы: иногда восторженными, иногда возмущенными. На арене у бойцов была одна цель- победить, а это означало смерть для противника. Он не хотел убивать, уходя от атак соперника и не атакуя в ответ, и понимал, что другого выхода у него нет. Снова арена огласилась яростным ревом демона, который не мог достать Анцифера. Зрители недовольно загомонили. Им нужна была кровь. Анцифер сознавал, что постоянно уходить от атак он не сможет, так как вымотается, и это для него будет означать смерть.        Альберт со своего места напряженно наблюдал за поединком. Он знал Анцифера как умелого фехтовальщика, так как ему не раз доводилось быть с ним в спарринге. Но тревога не покидала его взгляда. Ведь даже если Анцифер победит, ему не дадут покинуть арену.        "Что же делать?" - лихорадочно соображал Альберт.        От очередного взмаха секирой он снова ушел уворотом и отскочил как можно дальше от противника. Он достаточно рассмотрел демона и его экипировку, изучил манеру боя. Тот был полностью уверен в своей неуязвимости, видимо не раз побеждая на арене. В очередной раз, когда тот, свирепо рыча бросился на него, Анцифер ринулся ему навстречу. Дождавшись, когда секира уйдет в сторону, он подпрыгнул, опираясь на его наплечник, и всадил меч в зазор между ним и шлемом, попав в основание шеи, окрасив меч демонической кровью. Затем отскочил как можно дальше и обернулся, выставив меч перед собой. Демон по инерции сделал несколько шагов, повернулся к нему, намереваясь снова атаковать. Но рухнул как подкошенный, лицом вниз. Арена окрасилась зеленой кровью, огласившись восторженными криками, и разноцветные крупные хлопья конфетти полетели на арену. Анцифер видел удивление в его глазах. Все произошло так быстро, что противник так и не смог понять, почему проиграл этому полуголому бездоспешному демону. Цири некоторое время не сводил с него глаз. Затем на арену вышла странная пара: высокий беловолосый демон в плаще и накидке, из которой выглядывал малинового цвета аскот. В широкополой шляпе, из которой торчали два рога, один из которых был обломан и миловидный черноволосый парнишка с круглой свирелью. Высокий демон вез легкую телегу позади себя.        "Гробовщики",- догадался Анцифер.        Они остановились около поверженного демона, и парнишка, склонившись над ним, коснулся губами его щеки. Тело мертвого демона тут же превратилось в прах, оставив на арене только оружие и доспехи. Анцифер безотрывно наблюдал за ними.        Почувствовав на себе его взгляд, беловолосый взглянул на Цири. Холодная неприязнь скользнула в сиреневых глазах гробовщика.        Альберт вздохнул с облегчением, когда Анцифер победил. Но что дальше? Внезапная идея осенила Альберта. Он снял его медальон, который тот не снимал с тех пор, как Анцифер отдал его ему, и стал выкрикивать его имя, активно жестикулируя, пытаясь привлечь к себе его внимание.        Услышав отголоски своего имени, Анцифер подумал, что ему показалось. Но взгляд его всё-таки скользнул по рядам зрителей. Тут увидел, что к нему летит какой-то предмет. Он поймал его и улыбнулся, узнав подарок старшего брата.        Вмиг пентаграммы на медальоне вспыхнули голубоватым светом. Анцифер изумленно наблюдал, как на песке арены у его ног засветились кольца трех рунных кругов, которые начали вращаться навстречу друг другу.. Его тело окутало голубоватым сиянием. Погас магический кристалл на ошейнике, и железные оковы начали разрушаться, упав к его ногам.        На зрительных рядах воцарилась тишина. В императорской ложе почувствовалось напряжение. Глава королевских ученых подошел ближе к перилам ложи и вгляделся в то, что происходит на арене. Затем подозвал одного из боевых магов. Тот поднял посох, и из появившейся в воздухе пентаграммы возник огненный луч. Тот устремился в демона, окружённого магическим сиянием. Луч ударил в невидимый купол, рассеявший заклинание, защитивший Анцифера.        - Довольно сильная защитная магия. Но откуда она у жалкого раба,- произнес придворный ученый.        - Схватить его и допросить,- коротко приказал Император.        Анцифер почувствовал на себе испепеляющий ненавистью взор и взглянул на гробовщика. Его красивое лицо исказила гримаса яростной ненависти. Цири расправил крылья и в несколько взмахов оказался в воздухе. Вслед ему летели стрелы, но лучники немного опоздали занять свои позиции. И ни одна из них не достигла своей цели.        Немного покружив над городом, он опустился в трущобах. Каким-то внутренним чутьем он понимал, что после того, что он устроил на арене, его будут искать и Альберту, скорее всего, не сдобровать. Он сел на землю, прислонившись к стене полуразвалившегося дома.        "И как поиск лекаря мог привести к такому..." - недоумевал Анцифер.        Вскоре день начал клониться к вечеру. Он понял, что в гостиницу сейчас возвращаться нельзя. Единственный выход - это на время затеряться среди бездомных демонов. Он нашел кусок истертой ткани и замотал в него медальон, чтобы тот не привлекал внимания. Неподалеку во что-то играли маленькие демонята. Анцифер сидел и наблюдал за ними, только сейчас сообразив, что больше суток ничего не ел, о чем незамедлительно оповестил его желудок. Но на рынок или в таверну идти было опасно. Везде найдутся охотники за небольшую сумму угодить императорской страже и сдадут его за бесценок. А этого он вовсе не желал. Изредка вдалеке слышался цокот копыт проезжающих мимо всадников. Цири обернулся крыльями, как плащом. И не заметил как провалился в тяжёлый сон. Демон заснул от усталости так крепко, что даже не услышал осторожный шорох шагов и как что-то тяжелое опустилось на его затылок. Анцифер потерял сознание.