—
суён проскальзывает в маленький кабинет и находит место где-то позади ровно в тот момент, когда профессор кан, хлопнув в ладоши, привлекает внимание всех пятнадцати студентов, сидящих в комнате, — теперь, когда все здесь, — говорит она, одаряя суён взглядом, — давайте начнём. вы должны были получить на почту письмо о выставке, которая проходит ежегодно и включает в себя работы всех выпускников. хиджин, какая тема? в другом конце кабинета хиджин резко поднимает голову с парты, словно её потянули за нить, — э... зелёный и оранжевый, который, к слову, смотрится на вас просто прекрасно, мисс кан. — что? — профессор кан смотрит на свой зелёный комбинезон, резко контрастирующий её ярким цитрусового цвета волосам. — нет, не я, чон. я имела в виду чёртову- без разницы, вы все выпускаетесь уже в этом году. таким образом, выпускники, ваши работы должны соответствовать тематике, данной академией. профессор поворачивается, чтобы написать на доске «телесная форма», получая различные реакции: суён замечает, что чеён, студентка с двух профилей искусства и психологии, еле сдерживает свою радость, пока рюджин, обучаясь в отделении скульпторов с уклоном на работе по дереву, похоже, намного меньше заинтересована. у хиджин уже есть примерные наброски в тетради, как видит суён. многие студенты выглядят оптимистично, и ха вновь утопает в своём стуле. — галерея, которая будет использоваться, — продолжает профессор кан. — обеспечивается соседним отделением, музыкальным. они также одолжат нам пару своих студентов, которые станут моделями для ваших проектов, и вы, в свою очередь, будете вовлечены в процесс создания дизайна рекламы для благотворительного концерта, проводящегося до выставки. суён продолжает утопать всё глубже в свой стул. благотворительный концерт? это что, средняя школа? стук в дверь заставляет всех почти подпрыгнуть, и профессор кан, прошептав «наконец-то», открывает дверь. тощая, но внушительная фигура проходит в кабинет, держа в руках планшет. — ах, профессор бэ, — улыбается профессор кан, внезапно похожая на радостного плюшевого медведя, — я только хотела сказать студентам о вас. просчитывающий взгляд профессора бэ накрывает всех, пока та обследует комнату; когда их с суён глаза встречаются, то их вид совсем не меняется, разве что её левая бровь незаметно изгибается. смущённая, суён немного выпрямляется. — в начале я хочу поздравить вас всех с тем, что вы близки к получению диплома, — говорит профессор бэ. — я также хочу поблагодарить вас за сотрудничество с нами. эта коллаборация будет чем-то действительно особенным, и даже может стать стандартом для будущих студентов. о, боже, — думает суён. — а теперь я бы хотела представить вам ваших моделей. дверь вновь открывается, и группка студентов с музыкального отделения заполняет помещение. суён наблюдает, как они растягиваются в линии перед доской; никто из них не выглядит ужасно, но... ничего особенного. что-ж, она справлялась и с заданием потяжелее. профессор кан раздаёт карточки с номерами каждому, суён получает одну с цифрой пятнадцать, написанную перманентным маркером. она смотрит вперёд, считая музыкантов, и ухмыляется. — найдите тех, с кем у вас совпадает номер, и вы будете работать вместе весь следующий семестр. — оглашает профессор кан. суён остаётся на месте, смотрит на то, как все медленно находят свои пары, хиджин почти сразу же строит глазки красивой темноволосой девушке, её модели. никто не подходит к суён. конечно же нет; здесь всего четырнадцать студентов с музыкального, и, видимо, профессора только заметили это. — где эта чёртова-, — профессор бэ глядит на свой планшет, после награждает на суён извиняющимся взглядом. — ха суён, так? не волнуйся, у нас записано пятнадцать моделей, я просто не знаю, где... — не волнуйтесь, профессор бэ. — торопливо говорит суён. всё просто не могло совпасть лучше, чем это произошло только что. хиджин смотрит на неё взглядом, который можно обозначить как «какого хрена ты делаешь» из другого угла кабинета. суён игнорирует её, — мне не нужна модель, я лучше буду работать без неё. профессор кан протестует, — но тема- дверь хлопает в третий раз, когда кто-то врывается внутрь, почти падая. оба профессора оборачиваются на звук, и старшая из них с облегчением вздыхает. суён не может разглядеть, кто это со своего места из-за двух женщин, закрывающих вид, но она успевает поймать взглядом чёрные волосы. — извините, что я опоздала, — говорит девушка, голос хриплый и запыхавшийся, — просто мои занятия- — всё хорошо, ты ведь уже здесь, — бодро подлавливает профессор бэ, — похоже, ты будешь работать с ха суён. суён встаёт, когда профессор кан делает шаг в сторону, и тут же жалеет, что поднялась с места. модель – её модель – великолепна, несмотря на то, что она будто пробежала целый марафон, эта девушка вышла прямо из обложки журнала. быстро осмотрев её черты – руки, плечи, щёки, глаза – суён чувствует себя так, как если бы её ударили по лицу бейсбольной битой. в профессиональном смысле, конечно. она чёртов скульптор. тот, который не использует людей как моделей, особенно. суён быстро группирует её ментальные предпочтения за этим фактом. девушка протягивает руку, — я джинсоль. суён вежливо жмёт руку. она уверена, что её улыбка больше похожа на гримасу, — суён, — она понимает, что профессора ушли; время для того, чтобы воплотить её план в реальность, — ты записывалась в модели для проекта? — ага, — отвечает джинсоль, выглядя более чем взбудораженной, — я никогда ещё не пробовала, так что- это могло бы быть отличной фразой для знакомства, но мысли суён уже заняты тем, как бы снять с себя обязанность, пока та накидывает на плечо рюкзак, — да, не волнуйся насчёт этого. мне не нужна модель, так что ты можешь пройти и провести семестр обычным образом и забыть, что это вообще произошло. выражание лица джинсоль тут же сменяется на озадаченность, — но критерии- постой! — она хватает суён за рукав, предотвращая тем её уход. — может... может быть, мы хотя бы будем в контакте? нам всё же нужно работать вместе. суён делает огромную ошибку, когда смотрит на джинсоль и запечатляет привлекательный вид того, что, должно быть, является милейшими щенячьими глазами, которые она только видела. чёрт возьми, — я в студии каждый день после трёх. с этими словами она уходит.—
вопреки распространённому мнению, суён не врала. она сидит за огромным деревянным столом в центре студии и наблюдает за хиджин, черкающей наброски своей партнёрши – хёнджин, что сидит напротив. — как твой проект, суён? — спрашивает хиджин. — пойдёт. — отвечает суён, пожимая плечами. она даже не сделала наброски, — я просто прощупываю почву. хиджин меняет карандаш и продолжает рисовать; суён видит, несмотря на разницу в два года между ними, что хиджин на пути к скорому выпуску. — что именно ты пытаешься сделать? я не видела здесь джинсоль, а уже почти прошла целая неделя у хёнджин на другой стороне стола приподнимается бровь, — джинсоль твоя партнёрша, суён? — ага, — суён трёт большим пальцем вмятину на столе. — ох, она моя соседка, — говорит хёнджин, — сказала, что ты была полной задницей тогда. хиджин усмехается в ответ, и суён бы почувствовала себя возмущённой, не будь это правдой – практически. — я не была- заткнись, чон. хорошо, может я и была немного груба, но разве можно меня винить за то, что я знаю лимит своих способностей? — что это вообще значит? — спрашивает хёнджин, пока хиджин в то же время злорадствует: — пиздёж! хиджин продолжает, игнорируя холодный взгляд суён, — суён - скульптор, верно? ну, на самом деле, создание человеческой фигуры – это типа финального босса, и у неё никогда не получалось сделать этого, так что она сдалась прямо как маленькая сучка- суён даёт хиджин подзатыльник, заставляя её прокашляться, — завались- — ты всё ещё можешь работать с джинсоль, — говорит хёнджин, — у неё есть опыт в дизайне, так что она может помочь тебе помимо позирования, суён. кроме того, как модель, она просто чертовски хороша. — я знаю, — в унисон произносят хиджин и суён: младшая звучит восторженно, а вторая в свою очередь говорит это с тяжёлым вздохом. хиджин забирает телефон суён и передаёт своей модели, — добавь сюда контакты джинсоль, бести. мы сделаем это.—
суён плюхается на кровать животом в общежитии. после изнурительного часа борьбы со своими тараканами в голове, она всё-таки написала спешное сообщение: «привет, это суён с дизайна. хёнджин дала мне твой номер. можем мы встретиться, чтобы обсудить проект?», и отправила его джинсоль с надеждой, что метеор ударит землю до того, как ей придёт ответ. её телефон вибрирует. у суён фиговая удача. джинсоль: привет, суён! прости, что не пришла в студию раньше, я была супер занята. суён: без проблем. приходи, как будешь свободна. джинсоль: окей! увидимся завтра. :] завтра? суён еле справляется с желанием закричать и хватает скетчбук вместо этого, открывая оправданно пустую страницу. ей стоит начать думать.—
те затяжки, которые она сделала из красной бутылки водки “kinky”, спрятанной в ее сумке, были плохой идеей, думает суён. её переносимость алкоголя достаточно высокая, но уже смеркается, и она чувствует себя не только неуклюжей, но и сонной. к чёрту, джинсоль, наверное, не появится. суён хватает бутылку за горло и почти снимает крышку, когда стул напротив оказывается отодвинут. джинсоль садится, смотря на бутылку, — водка? суён с полузакрытыми глазами отдаёт её девушке. — лекарство для творческого застоя. на вкус как арбузные джолли ранчерс. — я собиралась принести кофе, но ладно, — говорит джинсоль, ставя бутылку на стол, — не рановато для застоя? — дьявол никого не ждёт, — отвечает суён. чон смеётся, и у старшей даже глаза полностью открываются, чтобы взглянуть на девушку напротив должным образом: длинные волосы джинсоль настолько тёмные, как будто синие, а сама она одета в бесформенную белую толстовку и серые джоггеры. её глаза опасно красивые, что означает стопроцентную нетрезвость суён. — извини, что была идиоткой, ну… тогда, — говорит суён во время поисков скетчбука в своей сумке, — просто... понимаешь... обычно мне не нужна модель для работы. джинсоль наклоняется вперёд, локти на коленях, — не нужна или ты не хочешь? — ну, —начинает ха. — что-ж. скорее я не могу. джинсоль кидает на неё взгляд, передаёт бутылку назад. суён берёт её. — как у скульптора, мой опыт с человеческими фигурами... сомнительный в лучшем случае. это одна из самых сложных вещей, независимо от стиля, в котором ты работаешь, потому что, понимаешь – этот элемент. жизнь, которую тебе нужно вдохнуть в объект. и у меня никогда не получалось сделать этого. — ах, — отвечает джинсоль, — значит поэтому ты работаешь только с абстракцией? суён острым взглядом смотрит на неё; джинсоль выглядит робко, объясняя: — я видела твои работы в университетской газете пару раз. ты очень хороша. — ох. спасибо. — суён делает очередной глоток водки. она чуть ли не роняет скетчбук, пытаясь перевернуть страницу. — хорошо. я начеркала всякого, но это… это всё, что есть. дерьмо, — снова возится со своими набросками и, вздохнув, кладёт их на колени джинсоль, — держи, взгляни на них. чон перелистывает страницы; суён набросала пару спешных скетчей поз с пометками на полях: полный размер? референс из сказок – мифическое существо. бронзовая отливка? нет! тема: празднование человеческой формы. анатомия: нюд? нет! 3’x4’? дерево? чёрт нет!!! — можно? — спрашивает джинсоль, протягивая руку для водки. бровь суён поднимается, — всё настолько плохо, м? — я видела и похуже. — говорит джинсоль и подносит бутылку к губам. суён уводит взгляд, но не до того, как она замечает движения горла чон во время глотков, что напоминает ей о том, сколько она сама успела выпить. — хорошо, нам нужно разобраться с темой, — говорить суён, перебирая пальцы на коленях. — я думала над тем, чтобы сделать что-то огромное на случай, если я допущу ошибку. когда мы определимся, что я в итоге буду делать, тогда я подумаю над материалом и всем остальным. — отлично, — джинсоль громко ставит бутылку на стол, тем заставляя мурашкам пройтись по спине суён, — раз уж тема – человек, то они ожидают чего-то, что выглядит, как, — не договаривая, чон проходится пальцами по своему телу. мозг суён захлопывается, словно стальной капкан, — ох, нет, эм, нам необязательно- младшая легонько ударяет ха по плечу, — ладно тебе, суён. разве есть у тебя хорошие идеи, которые не исключат с выставки? суён неразборчиво ворчит перед тем, как откинуться на спинку стула, крепко держась за горло бутылки, — ладно. снимай свою одежду. последующая тишина оглушающая. джинсоль глядит на суён, и та в миг поднимается на ноги, почти роняя алкоголь. — твою мать. чёрт. я имела в виду- я думала- для проекта- смех чон почти так же оглушает, как и тишина, и суён хочется вышвырнуть себя на солнце. — сядь, суён. боже, ты такая милая. отдай мне эту бутылку, пока ты не разбила её. суён садится, и голова её слишком занята, чтобы заметить снятую джинсоль толстовку, так что, когда она наконец поднимает взгляд, то в очередной раз чуть не роняет водку. чон стягивает джоггеры, теперь уже стоя в одних лишь боксерах и спортивном топе, и мысли в мозге суён разлетаются словно стайка испуганных воробьёв. эти штаны и бесформенная толстовка джинсоль должны быть нелегальными, ведь разве можно прятать под ними такое прекрасное тело? в смятении суён тянется за скетчбуком, её глаза очерчивают контуры чоновских плеч, живота, талии, еле видимых линий рёбер, выступ тазовых костей прямо над поясом, подчеркивающим изгиб её бёдер. суён ведёт взгляд обратно выше на ключицы, выступающих против лямок топа, дальше к шее, челюсти и к наконец полу ухмылке, располагающейся на нелепо привлекательном лице. во рту у суён пересохло. — что ж? — говорит джинсоль. суён держит свой блокнот словно щит. шестерёнки в голове начинают двигаться, инстинкты возвращаются в ответ на вид чего-то- кого-то столь восхитительного и полного творческого потенциала, и она начинает делать наброски. — ага, да. точно. получается. ты прекрасно подходишь для этого. джинсоль подходит к ней, слегка наклоняясь. от неё пахнет так, будто арбузная водка действительно помогла, — для чего? суён поднимает голову, — для моей модели.—
— лёд? — профессор кан останавливается прямо перед сидящей суён, недоверчиво держа в руках просьбу на материал. — diamonds on my wrist, they drippin’,— мямлит лицом в тетрадь хиджин. суён пинает её под столом, держа на лице улыбку для профессора кан, — да, я хочу вырезать скульптуру клинбеллом. тем, что в подвале. — звучит амбициозно, — отмечает профессор. — думаю, лёд подойдёт больше всего для того направления, в котором я собираюсь работать, — объясняет суён, — в студии есть всё нужное, и я уже вырезала изо льда. мне требуется только отрегулировать температуру. профессор кан медленно кивает. то, что суён нравится в ней – это её уверенность в способностях студентов, — насколько крупные у тебя планы? суён издаёт несколько неразличимых звуков, потому что у неё у самой нет мыслей на этот счёт, затем вытягивает руки примерно на три с половиной фута друг от друга. — может чуть меньше на случай, если я допущу ошибку. например, обезглавлю её или что-то типа того. — это довольно большая работа, но хорошо, — говорит профессор кан, убирая бумагу в папку, — свяжись с работниками студии и разработай расписание. — спасибо, профессор. — благодарит суён, когда рыжеволосая женщина переходит к другим студентам. хиджин усаживается ближе, и тыкает старшую в ребро, — ты уже начала? суён кивнула, передав девушке скетчбук. — просто всякие анатомические штуки. ознакамливаюсь с ними. не заигрывай со мной своими бровями, чон хиджин. — я ничего не говорила. — лыбится она, пролистывая наброски, сделанные суён за последние несколько дней. разные куски фрагментов разбросаны здесь и там: руки, уши, частично заштрихованная лопатка, несколько расплывчатых рисунков жестов, и бесконечное количество изображений глаз джинсоль. — лесбиянка. ты такая лесбиянка. почему здесь так много глаз? — я художница, — поправляет её суён, — я создаю искусство. — ты лесбиянка с ужасной слабостью к девушкам с красивыми глазами, — говорит ей хиджин. суён в поражении вздыхает, — ты самый умный человек, которого я знаю, помимо меня самой. — и это то, почему твоя жизнь – дерьмо, — радуется хиджин, — ты решила, какой будет поза? — я пытаюсь, — бурчит суён, — сначала надо обсудить это с джинсоль. ты знаешь как это стрёмно – сидеть напротив самой прекрасной девушки, которую ты только встречала, несколько часов подряд, пока она в одном белье? — похоже, это только твоя проблема, — хиджин встаёт, мягко похлопывает суён по голове, — хёнджин предложила мне встречаться после того, как я закончила её портрет два дня назад. суён только кричит ей вслед: — какого хрена?—
суён не проиграет хиджин, так что к следующей встрече с джинсоль она подготавливает набросок того, как она хочет, чтобы скульптура выглядела. всё, что требуется – согласие джинсоль, которая по факту опаздывает. суён лениво рисует мультяшную версию себя, опрокидывающую наковальню на хиджин, когда пара рук хватает её за плечи сзади, чертовски сильно пугая её, —боже мой! джинсоль смеётся, успевая поймать скетчбук суён, выпавший у неё из рук, — можно просто чон джинсоль, спасибо. — я знала, что ты скажешь это, банальная задница. — ворчит суён, но её сердце всё равно подпрыгивает, когда джинсоль садится рядом, держа её блокнот. она одета в чёрный кроптоп и джинсы, её волосы собраны в хвост, и суён в мыслях кидает очередную наковальню на воображаемую чон хиджин на всякий случай. — думаю, я видела себя здесь, — говорит джинсоль, листая страницы скетчбука, — можно? — да, конечно. — сглотнув нервы, отвечает ха. её портфолио было оценено выдающимися художниками, чёрт побери, и она нервничает из-за красивой девушки, разглядывающей её неряшливый скетчбук. она наблюдает, как джинсоль перелистывает изображения её самой, как длинные пальцы девушки играют с уголками страниц. когда чон сказала о том, что она играет на пианино, то суён совсем не была удивлена; эти руки с их элегантными костяшками пальцев и короткими ногтями располагаются буквально почти на каждой странице скетчбука. суён отказывается думать о чём-то дальше этих ладоней. когда джинсоль наконец добирается до последней страницы, то она издаёт тихий удивлённый вдох, поднимает блокнот вверх, чтобы рассмотреть наброски лучше, — боже, суён. это я? — ну, да, технически, — отвечает суён, пытаясь не заулыбаться глупо от того, как радостно выглядит джинсоль, — это просто чистые наброски, потому что я ещё не видела тебя, сидящей в такой позе, так что я займусь этим должным образом позже. — вау. — шепчет джинсоль, аккуратно притрагиваясь к рисунку. детали набросков слегка грубоваты, но точно приходятся младшей по нраву. на изображении она сидит с ладонями в волосах, её талия переходит в гладкий русалочий хвост, увенчанный веером прозрачных плавников. — и ты вырежешь это из... что там было? лёд? — точно, чистый лёд, — отвечает ха. — хоть я и думала о непрозрачном льде для финальной работы. у нас в подвале есть машина – клайнбелл, создающая блоки льда для вырезки каждые три дня. создание скульптуры, по сути, не должно занять много времени, так что только я закончу свои наброски, я сделаю шаблон из обоев и приступлю. джинсоль кивает, не отрывая взгляда от скетчбука. — я никогда так не сидела. ты придумала это сама? суён отказывается чувствовать смущение, — естественно. далее следует пауза, за которой джинсоль хмыкает, а после снимает топ через голову одним плавным движением. это не первый раз. ничего не сравнится с тем моментом, однако суён всё ещё ощущает некомфортный трепет в нижней части живота, который она тут же прячет глубоко в себе. джинсоль – коллега, может даже друг в лучшем случае, ничего более. даже сейчас, когда она снимает с себя джинсы, то не перестаёт рассматривать рисунок, располагая скетчбук ближе к себе. — что ж, — прошептала джинсоль, словно только для себя, — вот так? — она прямо садится на стул и чуть выгибает спину, отчего показывается пресс на её светлой коже. её ладони поднимаются вверх, запутываясь в волосах где-то на затылке. чон вновь кидает взгляд на набросок и опускает голову, смотря прямо на суён, которая выглядит так, словно неподвижно сидит на месте, но на деле сражается за свою собственную жизнь. — всё хорошо. — наконец говорит она, хоть её голос и выходит похожим на сломанный гудок. откашлявшись, она повторяет: — хорошо, но... может ты нагнёшь голову чуть сильнее? направо. и немного опусти левую руку. джинсоль меняет позу, но суён всё ещё не полностью довольна; встав, она сама делает пару изменений, сохраняя свои прикосновения фантомными. джинсоль, несмотря на отсутствие опыта, отличная модель и совсем не двигается, исключая глаза той, следующие за суён, которая ходит вокруг неё, аккуратно позиционируя её. если она прекрасно осведомлена о том, насколько мягкие у чон волосы, когда она убирает их за плечи, или как тепла её кожа, когда она дотрагивается до её талии, чтобы наклонить девушку посильнее, то это только потому что суён относится максимально профессионально к своему предмету. именно поэтому. наконец суён довольно выпрямляется, — выглядит отлично. — она быстро наклоняется обратно, чтобы убрать прядь волос за ухо джинсоль; тыльная сторона её ладони задевает шею девушки, когда та сглатывает слюну. суён поддаётся вперёд, очарованная движением. джинсоль глядит на неё с широко открытыми глазами. всегда её ресницы были настолько длинными? чёрт, почему она должна быть такой красивой? суён не знает, что она, чёрт возьми, сделала бы, не заметь она джинсоль, наклоняющуюся ближе. это позволяет ха выйти из транса, и она резко отстраняется назад, кладя ладонь на руку модели, — не двигайся. джинсоль моргает один раз, чуть прикусывая нижнюю губу. она меняет позу обратно – превосходная картина, — прости. —у тебя отлично получается. — суён морщится при этих словах, беря в руки скетчбук и делая пару шагов назад. ей стоило взять арбузную водку, — дай мне знать, если тебе нужна пауза.—
как у студента с дизайна, у суён есть две выделяющиеся характеристики: непреклонное упущение человеческого тела в портфолио и отвращение к кофе. в 8 утра в столовой университета она находит себя нарушающей оба эти правила, пока она добавляет тени профилю джинсоль, рядом находится холодный ароматный напиток. тень падает на бумагу. суён вскрикивает, быстро переворачивая страницу. взглянув наверх, она облегчённо вздыхает. — как дела, лузер, — говорит она, выдвигая стул напротив. — иди нахер, — сразу же отвечает хеджу, держа багет между зубами из-за занятых подносом с завтраком рук. она садится, откусывает кусок булки, жуёт и говорит: — над чем ты работаешь? — выставка «искусство как практика», — говорит суён, в ответ на что хеджу вопит: фу-у-у-у! с тех пор как суён однажды помогала профессору на парах на одном из занятий с хеджу, у них сложились отношения «наставник-ученик», хоть обе из них страстно не соглашаются с этим фактом. второгодка передаёт суён другой багет, осматривая напиток той, — я думала, ты не пьёшь кофе. — ещё раз, выставка «искусство как практика». — она делает глоток, морщится, переворачивает страницу скетчбука обратно к рисунку, над которым она работала. хеджу наклоняется вперёд, чтобы взглянуть на бумагу, — я думала, ты не работа- суён ударяет её в лоб, — не заставляй меня говорить это снова! хеджу заливается раздражительным пронзительным смехом и начинает поливать вафли сиропом, — йо, это чон джинсоль? суён смотрит на страницу скетчбука, полностью покрытой рисунками названной чон джинсоль. — ага. она моя- стой, ты знаешь её? — конечно. она подруга йерим, — хеджу смотрит уже не на рисунки, а прямо за спину суён, — я думаю, она идёт прямо сюда. ударь в помещении молния, суён не волновалась бы так сильно. она забрасывает скетчбук в сумку прямо в тот момент, когда джинсоль усаживается на стул рядом с ней, держа в руках апельсиновый сок. — привет, девчонки! ох, здесь ведь никто не сидит? ты взяла завтрак для кого-то ещё, хеджу? — неа, это всё для меня, —спокойно отвечает хеджу, показывая на всю еду перед ней. — обычно хиджин здесь сидит, но она где-то занимается бог знает чем с хёнджин, — говорит суён. — а, да, — джинсоль берёт предложенный хеджу багет, — они встречаются. хеджу в очередной раз заливается смехом, а голова суён падает на стол, — эта чёртова проныра, — стонет она, — мы договорились страдать от одиночества до выпуска вместе! — думаю, тебя обманули, — мудрым голосом отвечает хеджу, гремя миской сухих хлопьев с медом и орехами, — хотите? когда суён не отвечает, джинсоль шепчет: — я думаю, ей это нужно. — подставляет к нижней губе ха. суён зло выплёвывает её, и зерно попадает прямо в её холодный кофе. и джинсоль, и хеджу тихо хихикают, после чего вторая передаёт миску с хлопьями чон. — уберите это от меня, — говорит суён, отодвигаясь назад. — как скажешь, большой ребёнок, — улыбается джинсоль, убирая посуду на стол и пододвигая стул суён ближе к себе. хеджу переглядывается между двумя девушками с загадочным выражением лица, — о, я не знала, что вы знакомы. — нас поставили в пару для выставки, — объясняет ха, и джинсоль сразу же добавляет: — она делает голую скульптуру меня из огромного куска льда. вилка с вафлей хеджу останавливается на полпути, находясь между тарелкой и её ртом, — чувиха, чего? суён ударяет джинсоль по плечу, когда та начинает громко смеяться. — почему ты выразилась таким образом, дурочка? не слушай её, хеджу. она пытается угробить мою репутацию. — но это правда, — восклицает она, не прекращая смеяться. — что именно правда? — настаивает хеджу. суён громко вздыхает. — хорошо, да, я делаю скульптуру изо льда для выставки, и да, джинсоль – моя модель, и да, это нюд, но не- прекрати смеяться, чон джинсоль! можно подумать, что ты наслаждаешься этим. хеджу указательный пальцем показывает на суён, — неужели ты начала использовать людей для своих проектов? — а ещё я пью холодный кофе словно животное, — объявляет она, протягивая руку за ним, но тут же замечает джинсоль, что уже успела его забрать и трубочкой пыталась достать упавшую в напиток гранулу хлопьев, — все мои принципы были нарушены. хеджу переводит внимания на джинсоль, — и какие же принципы у суён, джинсоль? полностью погружённая в занятие, джинсоль мямлит: — ох, она просто профессионал. — мерзость. — кричит хеджу, и суён громко вздыхает, проводя ладонями по лицу. джинсоль наконец поддевает зёрнышко в напитке трубочкой и вытаскивает его, заставляя упасть прямо в тарелку хеджу, — о, спасибо. — без проблем, — чон отдаёт напиток суён обратно, — итак, вы собираетесь идти на концерт? осталась где-то неделя до выставки. хеджу жмёт плечами, — зависит от того, захочет ли йерим, чтобы я пошла. — не волнуйся, она точно захочет, — говорит джинсоль, — что насчёт тебя, суён? суён косится на половинку багета, — не знаю. джинсоль хватает её за плечо, трясёт её, восклицая: — что это значит, ты не знаешь? — хеджу ударяет кулаком по столу, крича: — девчачья драка! суён берёт джинсоль за руку, останавливая её нападение. — хорошо! я постараюсь прийти, если проект меня не убьёт, чёрт возьми! джинсоль, ты сейчас прольёшь свой сок! — о, дерьмо, — говорит она, беря в руки сок. — серьёзно, суён, — начинает хеджу. — тебе стоит пойти. концерт для действительно благого дела, например, все собранные пожертвования пойдут в детскую больницу, и джинсоль будет выступать в финале, а она лучшая пианистка во всем отделе. это будет ахуенно. джинсоль дарит ей маленькую милую улыбку, словно она не пыталась оторвать ей голову всего минут назад, — ох, спасибо, хеджу. — внезапно слышится уведомление на телефоне, что заставляет всех троих подпрыгнуть от неожиданности; джинсоль вынимает его из кармана, вставая и пища, видя содержимое. — чёрт, мне надо идти. спасибо за багет, хеджу! суён, — она наклоняется до её уровня глаз, заглядывая в них внимательно, — скоро увидимся. суён не замечает поцелуя в щеку от джинсоль до того момента, пока та не выйдет из столовой. хеджу в это время уже задыхается от смеха. — о, подруга, — говорит второгодка, наконец отдышавшись, — ты в полном дерьме.