Очередная жертва хорошего паразита.

— Спасибо — сказал Ким, когда парни оказались в полной безопасности за закрытой дверью комнаты Клодзета. — Да что ты! — третий брат положил свою руку на волосы Кима взъерошил их, что было довольно неприятно, но возражений своих Ким не высказал — Я твой старший брат должен оберегать тебя от всяческих неприятных ситуаций. — Все равно спасибо. И, кстати, где ты так умудрился побиться? Выглядишь хуже сгнившего трупа. Клодзет хихикнул: — Как будто мне много для этого надо. — Настолько, это уже слишком — Киму было и самому очень больно смотреть на брата, но при этом он говорил довольно спокойно. В конце концов поведение, когда по отношению к одним в семье было весьма холодным, а к другим наоборот слишком теплым, наверняка, странно выглядело. Поэтому чтобы Кима ненужные люди не беспокоили со своими дурными вопросами, он выбрал такое однозначное поведение. Клодзет слегка улыбнулся, как бы Ким не пытался казаться холодным малым, но тень беспокойства на лице увы скрыть не мог. Как же захотелось немного подразнить! Но нет, Клодзет все же хороший старший брат, не будет издеваться. — Такая судьба у меня невезучая — пожал плечами Клодзет — Правда, перья это я немного приукрасил — добавил он аккуратно снимая перья и аккуратно, словно какое-то сокровище, ложа в шкатулку — С перьями, мне показалось, буду выглядеть хуже. Остолбеневший заяц от волка не убежит. — он снял с себя всю верхнюю одежду за исключением штанов. Для Кима это уже стало обыденностью, поэтому даже не старался отвернуться. Хоть и старший брат и был худым, но не выглядел как скелет обтянутый кожей. У него была очень хорошо развита мускулатура, потому все его тело было укрыто соблазнительными выпуклостями. Той кому он отдал птицу очень сильно повезло. А вот как выглядел Герман? Единственное, что знал Ким это цвет глаз и то что он был темным эльфом. Как-то даже Ким спросил Германа про рост, хотя это было лишь вытекающим из вопроса: "Каково взрослому Герману находится в столь маленьком детском теле?" — "Я так давно паразит, что и забыл каким был мир с моих собственных глаз, я уже привык" — "А каким было твое истинное тело?" Герман впал в ступор искренне пытаясь выудить из своей души хоть какую-то информацию. — "Не помню, уверен даже если б моя душа была цела я б не вспомнил. Тогда и зеркала не были распространены да и в свое отражение в луже, или реке я не любил вглядываться, у меня было много других важных дел. — на секунду он замолк, а затем продолжил — Но если это сможет как-то угомонить твое любопытно, тогда мне говорили, что я красивый" Ким уловил чувства Германа: — "Чаще всего тебе это говорил тот человек? Я б на его месте называл тебя прекрасным. Ей! Что за странные эмоции? Я ведь говорю правду!" Если Герман мог, он б вздохнул: — "Все в порядке, я тебе верю" Клодзет нагнулся, чтобы открыть огромный деревянный ящик под столом. Это был особый ящик, Киму не было известно каким образом он был сконструирован, но ящик мог охлаждать вещи. В случае с Клодзетом и его частыми повреждениями было очень кстати. Третий старший брат достал несколько полотенец. Буквально за пару секунд обмотался ими и стал походить на круглую конфету с ножками. — Как хорошо — промурчал он — Ким не хочешь в карты партейку сыграть? Ким хотел ответить согласием, как тут за окном услышал пение птиц. Он оставил миску кормом на кухне! Конечно же можно было б быстренько пойти и забрать, но сегодня крайне не хотелось, чтобы еще кто-нибудь к нему прилип. Клодзет заметил перемену в лице Кима и спросил: — Что-то не так? — Забыл на кухне корм, а у меня птица голодная — Ким хотел ещё кое-что добавить, но его перебил Клодзет: — Ясно, возьми мой, все равно моя птица сейчас не здесь. — Спасибо. Клодзет, почему ты такой хороший? *** Два маленьких светло коричневых коричневых глаза смотрели на птицу, которая минуту назад бесцеремонно влетела в окно, а сейчас спокойно у себя в клетке ела заботливо оставленную Кимом еду. Златоцвет хотелось придушить птицу. Конечно, несправедливо так поступать с теми, кто даже чисто физически не мог навредить, но тут просто малышке захотелось сделать пакость. Вопрос с кожей был решен (сейчас на руках Златоцвет сидел замечательный плюшевый пёс чьи уши можно было жевать), но неприятное послевкусие оставалось. Да и Ким все ещё не внушал доверия. Так жаль, что как бы не хотелось прибить, или хотя б превратить птицу в жалкого инвалида, чтобы тот не смог выполнять свою работу, просто напросто не получиться. Дело даже не в милой бабушке, которую попросили присмотреть за Златоцвет пока Ким и Камерон работают. Её-то можно усыпить, несколько вариантов уже лежали перед девочкой. Проблема в самой птице! Птицы этого вида были с новорожденной душой(как и у Златоцвет), хоть тело в силу своей природы все осознать не могло, но зато у этого было достаточно мозгов чтобы понять:"Пробьемся к эльфам — у нас будет хорошая жизнь". Ну и владеть магией и птица и Златоцвет могли на одном уровне, так что велика вероятность все разгромить. Конечно, скорее всего в силу своего ума Златоцвет одержала б победу. Но все же явно кто-то из случайных прохожих, или соседей услышит погром. Конечно, можно растратиться поставить звукоизоляционный барьер и на всякий случай иллюзию. Так же чтобы птица не улетела придется создать барьер преграждающий путь. Но в теории это все можно и Златоцвет все знает, но в таких сложных вещах нужна так же практика, которой у девочки не было. 1:0 в пользу тупой птицы. Златоцвет вздохнула. — Ох яки тяжки у малий дытыны думкы — сочувствующе сказала бабушка немного отвлекшись от вязания. Да, она не понимала, что мысли и вправду тяжёлые — Може тоби казку росказаты? Златоцвет активно замотала головой: — Не-не-не — бедный ребёнок до конца дней будет помнить этого красного Колобка с топором ловко разрубающий Мальчика с пальчика, чтобы вытянуть репку. На столько ужасную картину вполне мог повлиять тот недосып, но да ну вас и ваши сказки! — Що ж тоди с тобой робиты? А послухаты про життя циеи бабуси не хочеш? Златоцвет кивнула, поскольку реальная жись уж точно не изобилует страшными красными колобками. Бабушка начала свой рассказ, в то же время Златоцвет удобно умостившись и закрыв глазки использовала Золотой глаз. Приятный тембр бабули погружал, а благодаря золотому глазу все события давних лет были перед ней. Как будто интерактивная карта, еще б пощупать все эти модельки… Стоп откуда эти понятия? Золотой глаз конечно хорошая штука, но в то же время привносит много непонятных вещей в суть, которых нет необходимости вникать. А эти непонятные понятия мельтешат перед глазом и все молят узнать о их значении, а затем последуют ещё и ещё непонятных слов. Раздражает… Златоцвет отмахнула все эти технические термины… Технические… Вздох. Она отмахнула все эти термины и полностью вникала в рассказ. История было довольно увлекательной, да настолько, что воспринималось это скорее как одна из тех жутких сказок, а не как реальность. Бабуля решила начать сразу с экшена… Чертов золотой глаз! Тот жаркий летний день начался, с того что всех рабов созвали к столбу наказание. Как обычно это бывало, когда какого-то провинившегося наказывали. И в тот день к столбу привязали мелкого, исхудалого оборванца. Он пробрался в хозяйскую кладовку чтобы поесть, ведь этого сироту из-за того что тот был совершенно неумел, лишили еды. Правда тогда бабушку этот факт мало волновал, в силу малого на тот момент возраста знать она всего что происходит не могла. Может быть, и каждый раз когда ей говорили про этого неумеху, каждый раз для нее это был разный неумеха. Поэтому увидев такого же ребенка как и она сама, девочка вырвалась из под маминых рук чтобы остановить несправедливость. Треск! Кнут порезал кожу, только и мальчик и она сама не пострадали. Отец девочки загородил их обоих своим телом. Затем медленно опустился на колени и попросил прощения за себя и за дочку. Каратель лишь выплюнул чтобы они убирались побыстрее, а то и сами будут наказаны. Отец взял дочку на руки. Та конечно сопротивлялась, но не ей бороться со взрослым мужчиной. В весь оставшийся день отец был сам не свой и наконец вечером: — Жена, собирай пожитки, мы уходим. — Но, как? Тут наш дом, еда, вода пока мы работаем. Если мы уйдем как мы будем? — Я не хочу видеть как моя дочь стонет и лихорадит после кнута. — Но она девочка хорошая, — начала заламывать руки мать — её не за что бить. — Может тебе напомнить, что ты тоже была хорошей девочкой? — накричал на нее отец — И что? Долго ты не была битой? Мать растерялась, но пришла в себя и без дальнейших споров собрала все что было и могло пригодиться в дороге. И именно в тот момент, когда узелки были собраны в дверь постучали. Жестом руки отец приказал матери спрятать их, а сам подошёл к двери. За ней еле стоял опершись на палку тот самый мальчик, которого только утром избили: — Я хотел бы вас отблагодарить. Отец преподнял бровь: — С чего это, тебя же все равно избили. — Но каратель должен был ударить меня 40 раз, но сделал только 39. И я… вот — из-за пазухи малец достал кусок мяса чуть больше чем две ладони. — Краденое. — недовольно выплюнул отец. Мальчик опустил голову: — Это единственное что я умею, кроме чтения. — Учёный вор, замечательно — закатил глаза отец — Забери свой кусок мяса и больше не приходи. — рявкнул он мальчишке. Мальчик заметно расстроился, но ушел. Через несколько минут семейство вышло и через пару часов ходьбы до того как девочка окончательно уморилась сзади на горизонте отец заметил черную фигуру. Хоть и все трое испугались, но продолжили идти вперёд. В ту ночь девочка смогла увидеть лишь пятки убегающего сна. Только через несколько дней эта фигурка кое-как к ним прихромала. И было совершенно непонятно каким образом, ведь мало того, что мальчик был хромой, так ещё помимо того злополучного мяса мальчик украл ещё некоторое количество еды и верёвку. Отец был совершенно не доволен. Мальчик начал извиняться и чуть ли не клясться, что будет питаться одной травой и не будет есть то, что сам же своровал. Отец был человеком дела, а не слов, поэтому мальчик и вправду довольно долго после этого питался одной травой. Отец на протяжении всей дороги совершенно не доверял мальчику и считал за пустое место, но когда на границе полицай наобум выстрелил в отца, последнее, что он сказал было то, что мальчик будет прекрасной опорой для его девочек. — Так и стало, вин букв дуже розумный, колы мы пришли в краи с чужим для нас языком, вин за недилю-дви миг говорить. А я то навить за все життя не змогла и одному языку нормально научиться. Без нього мы б не выжилы. Златоцвет почувствовала грусть этой женщины, но это была не та гнетущая грусть которую испытывал Камерон. Это была добрая грусть, если конечно можно было так выразиться. Чувства такие сложные, вот поэтому малышка никогда не погрязнет в этом болоте. Открылась входная дверь. Камерон и Ким пришли раньше времени. Руки Кима были по локоть забинтованные. — Ох, що це з ным? — воскликнула бабуля. Ким улыбнулся: — Ничего страшного, всего-то ожог. Я сам виноват, тем более ничего практически не болит. Бабушка ещё раз охнула: — Ну, а як воны могут болеть? Хто так туго бентует? — бинты и правду так были завязаны, что перебинтованная часть руки была намного меньше голой. Невольно бабушка чуть не прикоснулась к бинтам, но Камерон предшествовал этому: — Не трогать бинт! Так нужно, я и сам через проходил. Потом руки станут не подвластны огню. Бабушка немного недоверчиво посмотрела на Камерона: — Я тоби поверю лише тому, что я не смыслю в вашему дили. После Камерон рассчитался с бабушкой за время которая та повела с Златоцвет. А сама Златоцвет прятала свою ухмылку за плюшевой собакой, ведь несколько следующих дней , а то и недель Ким будет хоть как-то радовать глаз. Автор в который раз вместо главного перса рассказывает про третестепеных персонажей. Иван-Чай *с распухшим глазами тараторит перед компьютером*: Уровень 9, Сучность 7, Сущность 74, Уровень 18, Объект 1, Уровень 284, Уровень 550, Уровень 974, Загадочный уровень, Минусовой уровень! Да это кролечья нора! — отъежает назад — ТЦ, а как же неожиданный поворот с тем как я проваливаюсь в Закулисье? Никакого тебе письма с хогварца, никакого синего митерита, никаких тебе жёлтых коридоров