Чародейка

— В окно, — скомандовала я, на что Бьёрн недоверчиво обернулся ко мне. Спасибо, хоть у виска не покрутил. — Я не шучу. Огребём оба, если поймают, — объясняла, настойчиво подталкивая оборотня в спину. Шейн, может, и временный преподаватель, но в свою новую роль вжился безукоризненно. В этом я собственнолично убедилась вчера. Я распахнула створки и, перегнувшись через подоконник, посмотрела вниз. Под окном располагалась идеальная площадка для непредвиденного экстремального спуска — никаких камней или кустов, лишь ровный ухоженный газон. Жаль только, что поблизости не росли деревья. Второй этаж для оборотня — это вообще не проблема. Как первоклашке спрыгнуть с крыльца. Вот только я тоже планировала сбежать таким способом. Я же не самоубийца, чтобы оставаться в одной башне с разъярённым драконом. — Уверена? — на всякий случай уточнил Бьёрн. — У меня уже есть одно предупреждение, не хочу заработать и второе. Там и до отчисления рукой подать. — Я отодвинулась от подоконника, выпрямляясь, и повернулась к парню. — Так что давай быстрее, не вынуждай меня применять силу, — состроила суровое лицо и для убедительности легонько шлёпнула того по плечу. — Даже не знаю, пугают меня или нравятся эти твои доминантые замашки. — Бьёрн приблизился, одаривая меня весёлой улыбкой и лучистым взглядом. Однако не дал как следует насладиться своей светлой красотой, изящно выпрыгнув в окно. Одно касание ладони о подоконник и вжух! — уже внизу. Стоит, лыбится, ручонки сильные протягивает, мол, прыгай, поймаю. Оценив расстояние до друга, поняла — не такая уж я и любительница острых ощущений. Поэтому я снова высунулась в окно, коснулась каменной кладки замка, и толстый плющ — расползающийся по внешней стене от земли до самой крыши — потянулся ко мне. Прочная, податливая лоза обвила предплечье от кисти до локтя на манер наруча, и только тогда я позволила себе шагнуть в никуда. Вместо резкого пикирования я плавно спускалась вниз, контролируя скорость снижения растением, заменившим мне трос. — Так вот для чего по всему замку устроили такое озеленение, — хмыкнул оборотень, когда мои ноги мягко коснулись травы. — Круто, скажи? — Во мне бурлила детская радость, как после весёлого аттракциона. Эмоции оказались настолько яркими, что перекинулись на соседа, и теперь тот тоже сиял ослепительной открытой улыбкой. Карамельные глаза блестели ярче звёзд, а затем старшекурсник схватил меня за руку и крикнул: — Бежим! Мы хохоча сорвались вперёд, скрываясь с места преступления. В трапезную влетели со сбившемся дыханием после вынужденного спринта. Точнее, задыхалась я одна, лёгкие Бьёрна функционировали вполне себе обычно. Преимущество волчьей сущности, чтоб их. — Мог бы для приличия сделать вид, что хоть немного запыхался, — буркнула, держась за бок и стараясь дышать как можно тише, чтобы не привлекать к нам излишнего внимания. Большинство столиков уже пустовало, но наблюдателей всё равно хватало. — Ты превосходно делаешь это за нас двоих, — подколол меня этот обнаглевший волчара, а потом ещё и весело подмигнул. — Совсем нюх потерял, негодник! — притворно возмутилась, пихнув плечом Бьёрна. Тот заливисто засмеялся и покачнулся в сторону, подыгрывая. Конечно, такую скалу я бы и с разбега не сдвинула. А затем, совсем неожиданно, толкнул меня в ответ. Ну всё! Это война! Так, обмениваясь шутливыми толчками, мы добрались до Кьяры с Генри. Берсеркера выписали из лазарета, правда, тот до сих пор прихрамывал на правую ногу. Нейтон и Грейвз ушли в город, Тиана уже пообедала, а Нора всё ещё находилась в целительском крыле. Поэтому за столом мы сидели вчетвером. Рядом с этой воркующей парочкой я чувствовала себя как на каком-то двойном свидании, отчего становилось неуютно. Собственно, потому, когда наступило время отправляться на празднование Дня Серебряной Луны, я решила расставить все точки над «i». — Это ведь не свидание? — прямо спросила у Бьёрна, который перехватил меня перед ужином. В комнату я так и не вернулась после обеденного инцидента, чтобы сократить вероятность встречи с Анвареном. Всё это время я слонялась по территории замка, любуясь архитектурой и знакомясь с новыми, неизведанными ранее, локациями. — Нет, что ты. Я бы не позвал ведьму на свидание… — старшекурсник выдержал интригующую паузу, почти вынудив меня возмутиться такой дискриминацией: — в место, набитое оборотнями. — Ну да, романтики мало, — хохотнула я, ещё не подозревая, что могу ошибаться. Я взяла друга под предложенный локоть и мы пошли по вымощенной камнем дорожке. Петляющая тропа между замком и прилеском привела нас к одноэтажным домикам с черепичной крышей, которые некогда я приняла за преподавательское жилище. Вечерняя прохлада пробиралась под пиджак, и я поймала себя на том, что сильнее жмусь к горячей руке Бьёрна. И всё же я предпочла не возвращаться за плащом, тем более что развернувшееся волчье гуляние обещало не дать мне замёрзнуть. Оборотни: от первокурсников до выпускников собрались на просторной поляне, в центре которой полыхал огромный костёр. Огонь трещал, поедая сухие брёвна, сложенные аккуратным шалашом, и тянулся к тёмному небу, разбрасывая яркие искры. По оживленности было видно, что студенты только-только собрались. Стоял весёлый гомон, по округе витали ароматы свежеиспечённой сдобы, жареного мяса и горячего вина. Я подметила нескольких девушек с серебряными подносами, встречающих вновь прибывших и одаривающих их какими-то угощениями. Когда же мы с Бьёрном подошли ближе, настал наш черёд. Нас встретили шатенка с тяжёлой косой и брюнетка со слегка раскосым разрезом глаз. У первой на подносе лежало песочное печенье, состоящее из двух частей — большого полумесяца и маленького круга, которые вместе образовывали полную луну. — Пусть лунный свет всегда осветит путь, развеет мрак, не даст забыть о главном. — Волчица приложила руку к груди, чуть выше солнечного сплетения, после протянула мне круглую половинку печенья и слегка поклонилась. Я ответила тем же жестом и приняла ароматный гостинец из её рук. — Помни, что за каждым новолунием всегда наступит следующее полнолуние, — обратилась уже к Бьёрну обладательница пышной косы. — Когда диск луны наполняется тьмой — месяц должен удерживать свет. Не забывай об этом. И пусть луна всегда дарует тебе силу. Оборотни одновременно проделали движение с касанием грудной клетки и учтивым поклоном, а я невольно взглянула на небо. Упоминаемое и восхваляемое ночное светило сегодня было в несколько раз больше, чем обычно, и переливалось серебристо-лазурными оттенками. А затем я уловила какое-то быстрое движение с права от себя, где стояла вторая девушка с подносом. Волчица со смуглой кожей и раскосыми чёрными глазами собиралась предложить нам свои дары, но Бьёрн жестом руки отказался. И тут внезапно из толпы выскочила Кьяра. Она пронеслась как ураган, схватив с подноса два браслета и, не принимая никаких возражений, нацепила украшение сначала мне на левую руку, а после и Бьёрну. — Кьяра. — Мой спутник посмотрел на подругу, как на нашкодившего ребёнка. Я покрутила на запястье изделие из деревянных бусинок и не поняла причины его хмурости. Вполне симпатичная вещичка. — Так принято, — пропела довольная собой волчица и потащила нас за собой в эпицентр нарастающего веселья. На её руке тоже болтался похожий браслет. — Гость волка — гость всей стаи! — только и успели выкрикнуть нам вслед девушки с дарами. И ведь не обманули. На меня никто не косился, хотя помимо запаха о принадлежности к ведьмам кричал и зелёный изумруд на моей форме. Наоборот, хлынувший навстречу поток оборотней встречал меня улыбчивыми открытыми лицами. Исключением стал только Конор — первокурсник, затаивший обиду после моей незапланированной прогулки в одно из полнолуний. Оно и неудивительно: тогда благодаря Гаспару пострадали его товарищи. Повезло, что молодые волки мало что запоминают после обращения, так бы пришлось объясняться, почему вампир защищал двух ведьм. Но даже оборотень с уязвлённым самолюбием больше не напоминал о себе. Меня он не затрагивал, так что я быстро про него забыла. Кьяра вела нас в гущу столпотворения, где из больших котлов разливали горячий глинтвейн по металлическим кружкам. Получив свою порцию праздничного напитка мы подошли к поваленному бревну, на котором нас ждал Генри. Длинные волосы берсеркера как всегда были уложены в замысловатую причёску со сложными многопрядными плетениями и косичками. Льняная рубаха без пуговиц свободно свисала с широких плеч. И как им с Бьёрном не холодно? Волчонок разгуливал в схожем одеянии. — С днём Луны, — произнёс парень, отсалютовав кружкой, и все отхлебнули по глотку. Горячий пряный напиток обжёг горло и разнёс приятное тепло по телу. — Преподаватели в курсе, что пьют их студенты? — на всякий случай полюбопытствовала, усаживаясь между Бьёрном и двумя незнакомыми девушками. — В честь праздника нам сделали несколько поблажек. В их числе и отмена комендантского часа, — весело подмигнула Кьяра, кутаясь в объятия возлюбленного, как в тёплый плед. — Но наблюдателей всё равно приставили, — издал смешок Генри, и друзья посмотрели в сторону академии. Туда, где у стен замка беседовали двое мужчин. Первый — декан оборотней, профессор Вирджил, стоял к нам в анфас, а вот второй, его собеседник, был повёрнут спиной. Но мне и не требовалось видеть его лица, чтобы узнать. Слишком хорошо успела изучить этот шатенистый затылок за последние пару месяцев. — Что он здесь делает? — озвучила мой вопрос Кьяра, кажется, не очень довольная присутствием Анварена. Я же иронично хмыкнула про себя. Пробегала весь день, чтобы не встретиться с мальфаром, а в итоге столкнулась там, где меньше всего ожидала. — Замещает Олафа Копельштафа, — ответила я подруге. — Нет, что он делает именно здесь. — Кьяра даже указала рукой на предполагаемое место. — Дежурных преподавателей назначили ещё месяц назад. И среди них был этот ваш черноволосый, вечно мрачный и недовольный ведьмак, как его там… — Волчица пощёлкала пальцами, силясь вспомнить имя. — Брэм Дарвелс? — Во, точно, — закивала девушка. — Он самый. — Слышал, изменения внесли вчера вечером. Вместо Дарвелса поставили Анварена, — произнёс Генри, теряя интерес к персоне мальфара и целуя свою спутницу в затылок. Та дёрнулась от щекотки, на мгновение сползая вниз, а затем снова устроилась поудобнее, используя суженного вместо опоры. Интересно, почему профессор Дарвелс поменялся с Шейном местами именно вчера вечером? Как вообще удалось уболтать мальфара присутствовать на празднике оборотней. С его-то предвзятым отношением к их расе. Наше пристальное внимание не осталось незамеченным. Шейн передёрнул плечами и, будто почувствовав, что на него смотрят, обернулся. Он прошёлся взглядом по нашей компании, в точности определив, откуда ведётся наблюдение. Даже жутко стало, бр-р-р. Но, вопреки всем моим страхам, снова отвернулся как ни в чём не бывало. Что же получается? Я зря нагнетала обстановку, полагая, что тот поджидает меня где-нибудь в коридорах и только и ждёт момента, чтобы отругать за нарушение правил? А на самом деле тому глубоко начихать, кто заходит в мою комнату? — Эх, — вздохнула девушка-маг, что сидела со мной по-соседству. — Повезло первокурсникам и третьекурсникам, вот бы Анварен замещал и у нас препода. — Губу закатай, — хихикнула её подруга-оборотень. — Аделинда всё равно никого к нему не подпустит. — От слов старшекурсницы внутри что-то недовольно заворочалось. Хотелось верить, что не ревность. Я отпила глинтвейн из своей кружки, надеясь отогнать пакостное ощущение. Как вдруг кто-то из собравшихся парней затянул песнь громким бас-баритоном. Все на поляне как по сигналу затихли, даже треск костра стал хорошо различим. А затем к одиночному пению присоединились и другие мужские голоса. Их мощное и красивое звучание пробирало до самых костей, заставляя вибрировать внутренности. Но им как будто этого было мало, и к музыкальному исполнению подключился барабан. Бом. Бом. Ритмичные звуки пронзали насквозь, вызывая мурашки по всему телу. Я повернулась к Бьёрну — мой волчонок тоже пел. Изучая красивый профиль друга, я наслаждалась его бархатным баритоном. Звучащая мелодия и ритм барабанов погружали в полутрансовое состояние, позволяя прожить историю, о которой вещали волки. В ней рассказывалось о старых временах, о том, как воины просили перед битвой благословения у своих матерей и Салины Гринвальской. Так странно, я была уверена, что оборотни возненавидели ведьму за то, что та их прокляла. А оказалось, что спустя века те приняли свою новую сущность и даже благодарили её за дарованную силу и неразрывную связь с природой. Песня закончилась, а на поляне ещё с минуту стояла тишина. Эмоции завязались узлом, я готова была одновременно и заплакать от проникновенного выступления, и подскочить на ноги с аплодисментами. Однако оваций не последовало, вместо них полились кроткие гармоничные звуки тальхарпы. Каждая извлекаемая нота отзывалась внутри, словно играли не на музыкальном инструменте, а на струнах души. — Не смотри так на меня, пожалуйста, — заулыбался Бьёрн, переведя взгляд с сияющего пламени на меня. Нет, а он чего ожидал? Конечно, я была восхищена и удивлена внезапно открывшимся талантом друга. Однако пришлось признать — так открыто пялиться как минимум неприлично. Неловко улыбнувшись в ответ, я сделала небольшой глоток вина и поставила кружку на широкое бревно. И как раз вовремя. Мелодия, до этого медленно тянувшаяся, стала нарастать, становясь быстрее и меняя минорную тональность на мажорную. Студенты охотно принялись покидать нагретые места, собираясь в огромный круг возле костра. Кьяра с Генри не стали исключением. Если хромающий берсеркер не отказал себе в данном веселье, то почему я должна? Поэтому, когда Бьёрн взял меня за руку, я охотно присоединилась к общему хороводу, искренне наслаждаясь праздничной атмосферой. За этот вечер я успела понять — если кто и умеет веселиться, так это оборотни. Они кружились вокруг кострища и смеялись так, будто все вокруг были их хорошими друзьями. А чего стоили их неугомонные пляски. Не знаю, как я согласилась на эту авантюру, но, танцуя вместе со всеми что-то схожее на динамичную джигу, я хохотала до слёз. Конечно, в моём исполнении это мало походило на танец, но от того ещё смешнее было часто перебирать ногами в попытке угнаться за темпом остальных. — Спасибо, что пригласил сюда, — поблагодарила волчонка, как только музыка успокоилась, давая празднующим время перевести дыхание. Я ни разу не пожалела, что согласилась провести День Серебряной Луны с волками. Более того, получила необходимую психологическую разрядку. Бьёрн словно знал, что это будет глотком свежего воздуха для меня. — Спасибо, что приняла приглашение, — отозвался любезностью старшекурсник и вдруг пресёк мою попытку вернуться к поваленному дереву, заменившему нам лавочку. — Потанцуешь со мной? — Он взял меня за ладонь, готовясь увести в центр поляны, где несколько парочек качалось в медленном танце. Глаза цвета горячего шоколада блестели надеждой. От нахлынувшего волнения слова «с радостью» застряли где-то в горле, и я лишь согласно кивнула. Бьёрн засиял, без промедления увлекая меня за собой. Мы остановились неподалёку от пылающего и трещащего костра. Широкие ладони легли на мою поясницу, обжигая так, будто между ними и моей кожей не было ни пиджака, ни студенческой формы. Я обвила шею парня руками, и мы плавно закачались в танце. Ох, что же так горячо! Казалось, ещё чуть-чуть — и я покроюсь испариной от тепла, источаемого волком. А может, дело было в том, что наши лица оказались слишком близко друг к другу? Я решила понизить градус собственных переживаний и положила голову на плечо партнёра по танцу. Так стало значительно спокойнее, но только до того момента, пока руки парня не сделали скользящее движение по моей пояснице. Пришлось искать поддержки извне. Я подняла глаза на толпу, в надежде абстрагироваться, и сходу встретила холодный взгляд Анварена. Эффект оказался впечатляющим. Меня будто взаправду окатили из ведра ледяной водой. Шейн не стал отводить взгляд и пытаться скрыть факт, что наблюдает за нами. И это его действие побудило во мне очень странные чувства. Вину и растерянность. Чего ради, вообще непонятно! В этот момент ладони Бьёрна переместились мне на спину, и тот прижал меня посильнее, как бывает, когда обнимаешь человека перед предстоящей разлукой. На миг мне почудилось, что тот прощается со мной, и я тоже придвинулась ближе. Неужели волчье обоняние уловило что-то? Или дело было во мне? Я сама подсознательно прощалась со своим другом, понимая, что планирую дистанцироваться. — Хочу тебе кое-что показать, прежде чем ты уйдёшь, — тихо произнёс волчонок, опаляя мою макушку тёплым дыханием. — До полуночи у нас есть где-то минут сорок, как раз успеешь вернуться в академию. Пойдём. — Он отстранился первым, разрывая согревающий меня кокон, и, вновь сцепив наши руки, повёл прочь с поляны.