***
Междумирец оглядывается по сторонам, а вокруг лишь деревья, деревья, деревья... И Арнир рядом. Тишина давит на уши: Алекс не привык к долгому молчанию, а если учитывать и присутствие Арнира, то для него это ещё страннее. Обычно, Арнир болтал без умолку, особенно в компании Междумирца, а сейчас... Сейчас он просто молчит, еле слышно мыча себе под нос какую-то мелодию. Спустя минуту, Алекс не выдерживает и произносит: — Не понимаю, за каким чёртом тебе вдруг понадобилось спускаться в мир людской и бесцельно ходить по лесу.. Неужто у тебя, как у бога, нет никаких своих... дел? Проблем? Или чем вы, боги, там ещё занимаетесь? Ты ещё и меня уговорил ввязаться во весь этот, — Арнир слышит, как Алекс резко остановился на месте; послышался хруст, — бред, — Междумирец не знает, как долго, — и, самое главное, как хорошо, — он сможет скрывать своё волнение за раздражением. — Чего ты этим добиваешься? — Я? Я ничего не добиваюсь, — с милой улыбкой на губах говорит Арнир и поворачивается к Алексу; тот, заметив как улыбается Арнир, мгновенно меняется в лице и опускает голову. — Честно говоря, ты прав насчёт того, что этот поход бесцельный. У меня нет никаких причин приходить сюда, но... Ты же хотел о чём-то поговорить, верно? Думаю, что природа — прекрасное место для приватного разговора. Тут тихо, никого нет, и вообще, мне здесь нравится, — Арнир быстро и ловко забирается на лежащий неподалёку ствол дерева, легко балансируя на нём, пока Алекс молча шёл рядом, смотря на Арнира снизу вверх. Сейчас он казался ему до безумия красивым. — Я... Не до конца уверен, что готов заводить разговор по этому поводу. Эта тема крайне... Сложна. Особенно если учитывать наши с тобой отношения. — А что с ними не так? — Арнир удивляется сказанной Алексом фразой. Немного неожиданно слышать что-то подобное. Эти слова невольно начинают волновать Арнира, однако вида он подавать не стал. — Ммм... — Междумирец неоднозначно мычит, подбирая наиболее правильные для ответа фразы; мысленно взвешивая все за и против, он понимает, что да, он готов, наконец, серьёзно поговорить с Арниром, и узнать, кем же, всё-таки, они друг для друга являются, и стоит ли ему вообще на что-то надеяться. — Знаешь, — он решает начать издалека, а уже после постепенно подходить ко всей сути разговора. А пока нужно "подготовить почву" для предстоящего напряжённого выяснения отношений, — я заметил, что с появлением Лололошки ты стал каким-то... Слабохарактерным и, — Арнир спрыгивает со ствола, ровно приземляясь рядом с остановившимся Алексом, — нервным. Неужто это отцовство так влияет на тебя? — Тебе кажется. — Арнир не обращает внимания на некоторую насмешку в голосе Алекса. Поднятие темы его неожиданно появившейся слабости раздражало, но Арнир не был настроен на ведение конфликтов сейчас. Уж слишком сегодня хороший день для ссор, однако... — Безусловно, я немного поменялся в плане характера. Может, для тебя и для остальных я стал более мягким, но всё же называть меня слабохарактерным слишком даже для такого как ты. — Это комплимент или ответная попытка задеть? Ладно, может, «слабохарактерный» — это действительно слишком громко сказано, но факт остаётся фактом. Ты через чур нервный в последнее время. Я лишь хотел спросить, что тебя беспокоит. Я же тебя знаю и-.. — Послушай, Алекс, я правда ценю твоё волнение обо мне, но не стоит. Серьёзно, не стоит так утруждаться. Всё нормально. А насчёт нервный... Да, ты прав, сам не раз замечал за собой очень странное поведение, которое совсем не соответствует моему обычному, повседневному. Но думаю, что это связано с тем, что я уж слишком сильно пекусь(?) о Лололошке и его дальнейшем образовании. Мне.. У меня появляется неподдельное чувство страха, когда я думаю о том, что мне нужно отправить его в тот университет, в котором я учился когда-то. Дети богов точно такие же как и их родители, и я боюсь, что его не примут, или, хуже того, начнут буллить. Думаю, ты сам знаешь, что буллинг со стороны одногруппников — это травма на всю жизнь, а я не хочу этого для Лололошки.. — Арнир говорит всё это на одном дыхании, не останавливаясь ни на секунду. Междумирец его не перебивает, внимательно слушает и хмурится на самых последних словах. Арнир, наконец, делает глубокий вдох и медленно продолжает: — Может, я и такой, как другие боги: эгоистичный, возможно, даже эгоцентричный, но.. Я хочу для Лололошки лучшего, даже если он не является моим родным ребёнком. — Арнир, не говори так о себе. Ты отличаешься от других божественных существ, ты совсем не похож на них. Я ещё никогда не встречал настолько амбициозного бога, — Междумирец подходит ближе к Арниру и кладёт руки на его плечи, но тот даже не поднимает головы. — В тебе нет той алчности, которая есть в богах Высшего Совета. Да, у каждого есть свои изъяны, каждый совершает какие-либо ошибки и это вполне нормально. Никто не является совершенным, но... Для меня.. — Алекс помедлил. Стоит ли сейчас произносить это? — Для меня ты идеален, не смотря на все недостатки. — Он покрывается малозаметным румянцем и отводит взгляд от лица Арнира, который в свою очередь широко раскрыл глаза, удивленный таким откровением со стороны друга. — А.. Ам... — Арнир неловко улыбается, нервно метая взор по разным сторонам, лишь бы не встречаться взглядами сейчас. К такому он не был готов. Эти слова поставили Арнира в тупик. — Спасибо?.. Честно говоря, я даже и не знаю, как на это реагировать... Это прозвучало, эм... — наконец, Арнир смотрит на Междумирца, который по неожиданной случайности тоже переводит взгляд на бога, — я бы не сказал, что странно, скорее... Ох, ну, я считаю, что это прозвучало довольно романтично, — честно говорит Арнир, быстро отворачивая голову в сторону, пока его щёки начинают пылать. — ... — Алекс молчит какое-то время, задумчиво рассматривая чужое лицо. Междумирец встряхнул головой, мысленно дав себе нехилую пощёчину. «Соберись, тряпка!» — Касательно этого... — Нет, подожди, — скидывая с себя руки Алекса, Арнир отходит от него на несколько шагов, кидая полный непонятной печали взгляд. — Я... Хотел извиниться. — За что? — удивлённо вскидывает брови Междумирец, делая неосознанный шаг вперёд. Арнир снова незаметно отступает назад. — Я хотел извиниться за то, что выставил тебя виноватым в том инциденте с монстром, — так вот он про что... — Уже через месяц после того как это произошло, я много думал над этим. Чувство стыда не давало мне покоя. У меня есть совесть, и она кричала мне о том, что я должен извиниться перед тобой и принять тот, факт, что вина лежит исключительно на мне. Факт то я, конечно, принял, но... Перед тобой так и не извинился. Я много раз хотел это сделать, но тебя то не было, то ты был слишком занят и отказывался меня слушать, то были... Другие неприятности и проблемы. Конечно, меня это совсем не оправдывает, и мне очень стыдно за то, что я нашёл в себе силы попросить прощения только спустя вот уже сколько лет.. Прости, мне жаль. — Арнир, — на лице Междумирца появляется слабая улыбка, а сам он заметно расслабляется. А он то уж думал и готовился к тому, что произошло что-то страшное, — ты относишься к себе слишком самокритично, не находишь? А я говорил тебе, что отцовство меняет тебя не в самую лучшую сторону. Именно поэтому я остаюсь рядом с тобой и помогаю с твоим непоседой. Признайся, что без меня тебе было бы гораздо труднее, — Арнир, услышав это, тихо усмехается, расплываясь в грустной улыбке, — но, знаешь, я уже давно забыл о том случае. И тебе советую. Тебе не надо брать на себя всю ответственность. То, что ты решил повесить на меня всех собак, это, конечно, сильно, но я не держу зла. На всех нас висит вина в произошедшем: ты не уследил за Лололошкой и пустил его в портал раньше времени; я, как и ты, тоже за ним не доглядел и позволил ему улизнуть прямо в лапы к тому монстру, ну, а Лололошка... Лололошка просто был ребёнком. Я... Не могу винить в чем-то детский, ничего не понимающий разум. Детям всегда сложно объяснить, что хорошо, что плохо, что делать можно, а что нет.. Поэтому.. Я тоже извиняюсь перед тобой. Теперь мы квиты. — Да.. Ты прав, — кивает Арнир, — Я как обычно всё неправильно понял. — Вообще, я хотел поговорить немного о другом... — О чём? — Арнир смотрит на него с любопытством. Плавно перейти к этой теме разговора не получилось. Ну и ладно. Междумирец, вздохнув, через минуту раздумий продолжает говорить: — Спрошу максимально прямо. И, прошу, не уходи от ответа и не отшучивайся(?), — Алекс помолчал, а когда получил краткий кивок, прямо, как и обещал, спросил: — Кто мы друг для друга? Арнир застыл, не в силах отвести взгляда от серьёзного лица Междумирца, что смотрел на него с ожиданием. Вопрос неожиданный и... И крайне непонятный. Спустя долгую минуту молчания, Арнир встряхивает головой, отходя от шока, и уже через несколько секунд недолгих раздумий, он с неловким, даже нервным, смешком отвечает, но в его голосе проскакивает вопросительная интонация: — Друзья? — это слово с болью отзывается в груди Алекса; потяжелевший взгляд устремляется прямо в корнистую землю под ногами. И на что он вообще надеялся? На взаимность? Какая глупость. Разочарованно вздохнув, Алекс желает последний раз уточнить, ведь всё же он уловил ту неуверенность, которая слышалась в голосе Арнира, когда тот произносил это слово: — Точно? — Алекс не хотел давить на Арнира своей настойчивостью, но ему нужно расставить все точки над и. Раз и навсегда. Чтоб больше не возвращаться к этому. Не поднимать эту тему потом, в будущем. — Я... Не уверен, — выдохнув, честно отвечает Арнир, опуская голову. Междумирец чуть распахивает глаза от осознания того, что Арнир тоже не до конца уверен в своих чувствах. Неужто...? — Ты... Тоже это чувствуешь? — Арнир поднимает взгляд на Алекса. Чуть помедлив со своими действиями, бог вновь тихо вздохнул и кивнул. Он без лишних слов понял, что имеет в виду его собеседник. Он не уверен в том, может ли назвать его другом в этот самый момент. — Ар... Я не хочу рушить нашу дружбу. То есть... Я не готов рушить её, если не будешь готов ты. Ты сам понимаешь, что если мы переступили черту... Многое поменяется. И если ты правда хочешь перемен и готов к ним, — Алекс подходит к Арниру и берёт его руку в свою, — то я тоже к ним готов. Ох... Прости за тавтологию, просто я очень.. Взволнован. Я так долго готовился к этому разговору, а сейчас все слова будто покинули мою голову. Приходится импровизировать и подбирать слова, что у меня очень получается, я думаю. В любом случае, всё зависит от твоего решения, если я стану тебе противен после этого, то я пойму. Просто... Просто дай мне видится с Лололошкой. Большего я не прошу. Я обещал и себе, и ему, что не брошу его. Но.. если признаваться честно, то-... — он не успевает договорить. Арнир, даже не дослушав столь эмоциональную речь Алекса, хватает его за грудки и тянет на себя, прижимаясь своими губами к чужим. Междумирец ошеломлённо распахнул глаза, не зная, как на это реагировать. Ему ответили взаимностью или просто решили напоследок поиздеваться? Спустя пару мгновений, Алекс отходит от внезапного ступора и прикрывает глаза. Не важно. Не важно, что будет потом, сейчас... Сейчас ему стоит просто насладиться долгожданным моментом. Все вопросы он задаст позже, а сейчас.. Они довольно быстро отстраняются друг от друга. Алекс переводит взгляд с глаз Арнира на его губы и медленно поддаётся вперёд, вновь завлекая в новый, уже более долгий, но тем не менее нежный, полный искренних чувств поцелуй. Арнир делает шаг к Междумирцу, подходя к нему вплотную, прижимаясь всем телом; он меняет положение своих рук, обнимая Алекса за шею и запуская свою ладонь в его тёмные, контрастирующие с белоснежной кожей волосы. Его понимают без слов. Алекс в ту же секунду обвивает руками талию Арнира, прижимая к себе сильнее, хотя, казалось бы, куда ещё сильнее? Бог Света сминает чужие губы, желая ещё больше... Больше... Больше... Междумирец позволяет ему взять роль доминанта в этом набирающем страсти поцелуе. Сегодня он слишком устал для того, чтоб бороться за взятие инициативы. «Пусть мальчик повеселиться и хоть ненадолго почувствует себя главным». Они не знают, сколько прошло времени, но точно осознают, что пришло время закругляться. Алекс не спеша отстраняется от всё ещё таких желанных губ; Арнир тянется за ним, явно протестуя против того, чтоб они остановились, но всё же решая смириться с этим, он судорожно выдыхает прямо в чужие губы напротив, опаляя их своим горячим дыханием. — Всё... всё... Хватит... — на выдохе произносит Междумирец, когда Арнир снова кратко касается его уст. — У меня уже губы болят. Я и подумать не мог, что ты такой жадный на поцелуи. — Я не помню, когда последний раз целовался, — выравнивая чуть сбившееся дыхание, отвечает Арнир. — Мне чертовски понравилось. Очень приятно вспомнить, какого это, особенно, когда ты целуешься не с кем попало, а с любимым человеком. — А я думал, что забрал у тебя первый поцелуй, эх, — наигранно произносит Алекс. Арнир хихикает и облизывает влажные, блестящие от слюны губы, хитро прищурив глаза. Замечая это действие, Междумирец отводит взгляд в другую сторону. — Не хочешь продолжить? — усмехнулся Арнир, приближаясь к лицу Алекса, на что тот тоже усмехается и кратко чмокает бога Света в кончик носа. Арнир тут же отпрянул, смущённо глядя на Междумирца, который лишь посмеялся с его реакции. — Может, чуть позже. А сейчас нам пора возвращаться, иначе Скарлетт с Лололошкой нас потеряют. Про Санфиша ничего не скажу. Ему всё равно, где мы там ходим. И, кстати, я так понимаю, ты не против начать отношения? — Алекс ослабевает хватку на талии Арнира, пока тот молча перебирает пряди чёрных волос, небрежно уложенных на чужой голове. — Ты так и не дал внятного ответа. — Я думал, что уже всё сказал своими действиями. А теперь сам попробуй угадать мой ответ. Несколько минут назад мы, не отрываясь друг от друга, целовались, никак не желая заканчивать это, а теперь ты спрашиваешь, взаимны ли твои чувства. Алекс, если бы у меня был с собой Оскар, то я б безоговорочно вручил его тебе. — Приму за комплимент. Спасибо, я тебя тоже люблю, — Междумирец широко улыбается, а Арнир закатывает глаза, но не скрывает такой же весёлой улыбки. Алекс нехотя отпускает бога, и тот тоже не торопится отходить назад, но всё это делает. — Пошли, — Алекс машет рукой в сторону, откуда они пришли, и Арнир кивает, быстро догоняя отошедшего от него Междумирца; он идёт рядом с ним, обняв его руку, при этом лукаво улыбаясь. Алекс качает головой, когда Арнир, усмехнувшись, неоднозначно подмигнул ему. Что ж, теперь ему точно не отвертеться от подкатов и подъёбок, которые явно участятся с этого дня. Но каждый из них чувствует непонятное облегчение, будто камень с души упал. Они рады, что пришли к этому. Спустя столько долгих лет страданий и неуверенности в взаимности чувств, они воистину счастливы. В их отношениях, безусловно, есть и будут свои и плюсы, и минусы; они готовы преодолеть все трудности, которые встанут на пути. — Кстати... — произносит вдруг Арнир спустя некоторое время. — Может, мы пока не будем никому рассказывать о том, что мы вступили в отношения? Не то чтобы я не доверял Санфишу, Скарлетт или Лололошке... Просто я пока не готов к тому, чтоб они знали об этом, — Арнир опускает взгляд, внимательно следя за каждым сделанным собой шагом. — Если тебе будет так спокойнее, то конечно, я не против, — мягкая улыбка касается губ Алекса, он останавливается и целует Арнира в висок. — Привыкай к открытому проявлению симпатии, Арни-и-и, — издевательски протягивая последнюю гласную чужого имени, ухмыляется Междумирец, в очередной раз вгоняя Арнира в краску. — Постараюсь, — недовольно бурчит бог Света в ответ, хмурясь и вновь получая очередную порцию глупого смеха со стороны Алекса, от которого щёки Арнира лишь сильнее краснеют. — Просто заткнись и иди молча. — Как пожелаете, Ваше Высочество, — смахивая появившуюся от смеха слезу, Алекс ещё какое-то время хохочет, а после замолкает, получив хороший, болезненный толчок локтем в бок. Их чувства — их уязвимость. И они никогда не расскажут кому-то другому об этой уязвимости.Наверное...