Игра в нас

Светлые, сведенные в кистях руки Коннора выставились перед Хэнком, будто андроид собирался сдаваться. Его темные матовые глаза не выражали никакой эмоции. Впрочем, как обычно. Усмехнувшись этому жесту и представив себе, что он действительно арестовывает несчастного Коннора за неприглядные андроидовские дела, мужчина обмотал его руки тройным слоем крепкой веревки и затянул ее таким узлом, который, видимо, придется просто перерезать. Совершенно не смущенный своей бесстыдной для человека наготы, Коннор позволял обвязать все свое однородное, но очень искусно выполненное тело. Если бы по нему проходила хоть одна белесая полоса шрама или на нем был хоть один маленький волдырек, Хэнк бы точно перепутал его с телом настоящего человека. Но оно было идеальным, идеальным. И то, как грубая темная веревка подчеркивала безупречную светлость кожи, как она облегала форму искусственных, но таких красивых и правильных, не слишком больших — и не слишком незаметных — мышц, вызывало определенно не только эстетическое удовольствие. Андроид тоже помогал, как мог в своем положении, заматывать себя в путы. Наконец дело было завершено, и Хэнк взглядом маэстро окинул голое нечеловеческое тело быстрым взглядом. Определенно, задумка того чертовски стоила. Коннор был немного удивлен, и его глаза немного расширились, пародируя эту эмоцию, когда он узнал, что для дела нужно — ни много, ни мало, но все же даже андроиду странно — замотать его в веревки. Сначала он невинным голосом, ни капли не изменившимся, кроме проскальзывающей очень правдоподобной нотки удивления, голосом переспросил, нужно ли это, чтобы изобразить из него бандита или, наоборот, жертву. Хэнк не выдержал и залился хохотом. Его смешило скорее не выражение андроида, а то, как он, по представлениям мужчины, воспримет дальнейшее объяснение: с такими же недоуменно-невинными большими темными глазами, таким же выражением относительного холодного спокойствия на лице с оттенком той или иной эмоции. Конечно, он просто не поймет, не постигнет, как бы легко это ни было для нас, для людей. Выдержав минутную паузу, как бы колеблясь, надо ли объяснять такие вещи невинному «ребенку», Хэнк ответил, что ничего подобного не будет. Даже больше, они не станут изображать из него бежавшего андроида или преступного девианта. Просто ему надо будет заманить в постель — выражение вежливого интереса и почтения ничем не сменилось, и Хэнк чуть не захохотал вновь — одного придурка, которого мало того, что тянет на мальчиков-роботов, так еще и с определенными прибамбасами. Позже, когда придурок, не рассчитывая получить какой-то неожиданный сюрприз от бездушного андроида, уснет. И Коннор спокойно вытащил из ящика некую папку. Выслушав внимательно объяснение, андроид вежливо переспросил насчет связи постели—придурка—веревок. Хэнк не выдержал, но позже, утерев выступившую слезу, понял, что андроид не настолько глуп и непрактичен. Он просто не представляет, как человек способен перепутать, пусть и в странном наряде, андроида-детектива с андроидом-проституткой для особых утех: они попросту по-разному устроены. Хэнк кашлянул и посмотрел на носки ботинок с неожиданной для него внимательностью к предмету одежды. Он не стал распространяться о том, что андроиды-детективы созданы для выполнения абсолютно разных миссий. И о том, откуда он это знает. Привычный строгий костюм был заменен на одежду, единственным назначением которой было явно сокрытие находящихся под ней неподобающих вещей, и они, выйдя на улицу, направились к своей цели — небольшому темному бару, в котором обретались не самые приличные люди и, явно, не в самых приличных целях, окруженные множеством андроидов. Бар оказался куда более респектабельного вида, чем ожидали оба детектива. По видимому, его могли себе позволить только довольно богатые и респектабельные или хотя бы косящие под респектабельных личности. И Хэнк, у которого в загашнике был Коннор с его бесконечным количеством денег. Хэнк уселся на самое удобное для слежки и то же время вполне неприметное место. Его глаза обежали зал, но, судя по тому, что Коннор не увидел — а его зрение и система идентификации были куда лучше подгашенного полутьмой зрения мужчины — ничего подозрительного и не предупредил его, «пташка» была еще далека от клетки. Тем более, что они пришли немного раньше необходимого часа. Учтивый андроид подошел к их столику и поставил на него бокал. Очевидно, собрату не полагалась выпивка — ее попросту некуда было бы влить. Его темные, один-в-один как у Коннора, глаза смотрели в стол. Видимо, ему было негоже пялиться на клиентов. — Для новых посетителей, — объявил он, предостерегая открывшийся было рот Хэнка. — Вы имеете также право на пробный… — Да-да, отлично, — мужчина махнул рукой с отвращением. Но причиной было скорее другое: ему было стыдно дослушать из-за присутствия молчаливого Коннора, подобно тому, как неловко некоторым бесстыдникам при женщинах. Андроид почтительно наклонился корпусом и, не смея больше задерживать странную парочку, улетучился в толпе других андроидов, подходивших ко столам в разных видах и для разных целей. Хэнк кивнул мысли о том, что если бы не противная самоя идея соития с роботом-человеком, то бар можно было бы назвать абсолютно нормальным, просто со специфическим уклоном. К тому же, использование андроидов в целях увеселения дозволено законом… Мужчина прижался губами к бокалу и осушил его. Неожиданно сладковатая шипучая жидкость бросилась на язык, пикантно покалывая. Хэнк усмехнулся и хотел было сказать, что подобное пойло могут подавать только в таком дурдоме, но сдержался, заметив взгляд Коннора. Он был абсолютно спокоен — точно так же, как бывал во время подобных их походов. Хэнк успел даже удивиться, как он вообще может выдерживать такую постную гримасу, когда видит, как подобных ему лапают, мацают и покрывают липкой мерзкой слюной, когда знает, что нечто еще менее невинное ожидает его самого, но вспомнил, что он просто не предназначен для других эмоций в подобный момент. Это было… странно? Нет, он привык к хладнокровию, запрограммированному в болванку, так что это слово не подходило. Но все же какое-то неприятное ощущение, содержащее в себе сожаление, злорадство, упрек и толику удивления, роилось под ребрами. В зале становилось душно, несмотря на распахнутые двери заведения. Перед глазами начинало плыть, как от легкого опьянения. В одежде, прилипшей к спине, стало ужасно неудобно, и мужчина поежился на своем стуле. Ему казалось, что прошла вечность их ожидания и что изврат уже не появится. Хотелось попасть домой, открыть все окна и наслаждаться прохладой, сходить в душ и смыть липкий пот вместе с запахом столь неподобающего для него места. Но он не мог так просто сорваться с места — тем более не тогда, когда после долгого скандала с ним в этой миссии участвует андроид. Он распахнул казавшийся тугим пиджак, а позже и вовсе снял его, демонстрируя явно не первой свежести белую рубашку с темными пятнами. Но и это не помогло — волны жара будто обдували его с обеих сторон, и в горле было неприятно сухо. Захотелось больше всего, как бы странно это ни было, снять с себя брюки. Они стали как-то тесно давить на промежность и внутреннюю сторону бедер. Хэнк уронил голову в раскрытые ладони, чувствуя, как пылает его лицо. Какая чертова глупость! Не мог же он возбудиться от вида андроидов-проституток! Подняв глаза, он встретился с непроницаемым взглядом напарника. Тот смотрел в упор, будто что-то анализируя, не отводя магнетических карих глаз. Взгляд невольно скользнул по всему его нечеловеческому лицу, и пот заструился по спине еще быстрее. А в штанах стало как-то совсем мало места. Большие обворожительные глаза приковывали, но плотные светлые губы и плавные очертания всего лица, обтянутого псевдокожей, выглядящей чертовски натурально, заставляли задержать дыхание еще больше. Коннор смотрел так невинно, что невольно вспоминалось, как он неопытен и насколько не представляет, с чем придется столкнуться. «Конечно, он не испугается. И удивления не выдаст», — мелькнуло в полуседой голове. Но все-таки он так чертовски будет удивлен! Не этого он, наверняка, ожидает даже сейчас. Он ведь как ребенок, ей-богу. Он ничего не понимает в таких делах. «Я много бы отдал, чтобы почувствовать его удивление в тот момент, как мой член бы погрузился в его искусственное нутро», — мелькнуло в мыслях, но Хэнк отогнал их прочь с ужасом. Наверное, сказывалось общее ощущение духоты и натяжение ткани на неожиданной эрекции. Время шло ужасно медленно. Нахождение в чертовом зале стало просто пыткой. Хэнк не мог никуда деть свои глаза: когда он смотрел на другие столики, его взгляд самым отвратительным образом обращался на андроидов. Они тут же всплывали в его голове в неожиданных и пошлых позах. Когда же он наконец, не выдержав, взглянул на Коннора, то нутро свело еще сильнее. Эти невинные ореховые глаза, выражающие только мертвенное спокойствие, эта неопытность, которая уже предстала перед внутренним взором уже несколько раз, и эти чертовы веревки… чертовы веревки, огибавшие каждый его изгиб и мускул, выделяющие его светлые соски и огибающие его аккуратный член… В паху заныло еще ужаснее, нестерпимо и болезненно. Дыхание перекрыло напрочь. — Лейтенант Андерсен, вы в порядке? Вам явно нехорошо, — тихим голосом поинтересовался андроид. Хэнк сжал руки в крепкие кулаки и уставился в стол. Он чувствовал, что еще немного, и напряженная плоть либо сведет его с ума, либо выплеснется прямо в брюки. — М-м… Да, не знаю… Наверное, это хреново пойло… — Его голос осекся. Около полуминуты они сидели в полном молчании, пока андроид, отведя наконец свои глаза, не продолжил невинным голосом: — Да, судя по всему, вы выпили какой-то возбуждающий препарат. Это вполне обыденный трюк для подобных заведений, чтобы вы непременно потратили деньги, да еще и сверх пробного секса. Глаза Хэнка, налитые кровью, поднялись на андроида с таким изумлением, что тот понял, что лучше не развивать тему. — Так если ты, черт на колесиках, знал… — Я не был уверен. К тому же, так маскировка… — Какая к хренам собачьим теперь маскировка? — Мужчина выкрикнул это так громко и яростно, что все соседние столики на них повернулись. Но это мало сбило спесь лейтенанта. — Ты думаешь, что если я буду тут сидеть, задыхаясь, с каменной трубой в штанах, то все сразу поверят в мою чокнутость?! Коннор спокойно выдержал выпады, не шелохнувшись. — В «вашу чокнутость» поверили бы и без этого, лейтенант… — Хрентенант! — … хрентенант Андерсен, как угодно. Взрыв неоправданной ярости принес недолгую разрядку, но голос Коннора так и застрял в голове, продолжая звучать в ушах по нескольку раз, пагубно действуя на обострившиеся рецепторы. В подобном состоянии он точно не сможет продолжить слежку. Хэнк поднялся со своего стула, стыдливо поворачиваясь корпусом к стене. Его глаза быстро нашарили неприметную дверку туалета, подписанного подобающе, и он медленно, неловко и неуклюже двинулся к ней. Коннор покорно встал за ним, шагая по пятам. — Я иду в туалет, — шикнул на него лейтенант, но это ничуть не остановило андроида. — Я знаю, лейтенант Андерсен. Я должен помочь вам… Глаза Хэнка чуть не выскочили из орбит, и он уже не стал даже дальше слушать, чем именно собираются ему помочь. — Да ты хоть понимаешь, что ты мелешь своим языком? — Не языком, а… — Как ты мне поможешь? Коннор посмотрел на него чистыми темными глазами, не испытывая ни капли конфуза. Он легонько подтолкнул лейтенанта по направлению туалета и захлопнул за ними дверь, чтобы не привлекать особого внимания. — Лейтенант Андерсен, вы сами говорили, что я мало чем отличаюсь от андроида-проститутки. Несмотря на то, что вы грубо ошиблись — я имею представление о собственном функционале, вы сказали частично и правду. Например, моя ротовая полость может имитировать… Ладонь Хэнка зажала рот андроиду, и тот продолжил чревовещать через нее своим спокойным голосом. Голова поплыла совсем, и мужчина опустился на сидение. — И что же ты предлагаешь мне делать с твоей ротовой полостью, м? Коннор молча опустился на колени, будто это являлось само собой разумеющимся ответом. Его ладони легли на брюки лейтенанта, заставив того закусить губу до крови и захрипеть. — Хрен с тобой, все равно теряю время, — наконец гулко сказал он, схватив голову андроида двумя руками и вцепляясь в прекрасную имитацию волос. Приняв довольно грубое приглашение, Коннор послушно расстегнул молнию брюк, спуская их сразу вместе с бельем. Его губы ловко поймали выскочившую набухшую плоть, втянув в рот всю головку. Его щеки действительно оказались очень теплыми, а язык горячим и влажным, куда более даже влажным, чем у обычных людей. Пососав головку и заставив напарника нетерпеливо надавить ему на затылок, андроид впустил в горло член сразу целиком, умело проталкивая его и даже создавая приятное сжатие вокруг плоти. Хэнк откинулся на прохладную стену за ним, очерчивая подушечкой большого пальца красный диод на виске любимого. Он действительно «чокнутый», раз затеял всю эту игру. Но его еще ожидают сюрпризы — не зря он так долго старался над обмундировкой.