Невыносимо

*** Дети бросились в объятия родителей, и Оля сразу заметила пластырь на щёчке сынишки. – Болит? – спросила она, поглаживая макушку Сёмы. – Дай мама посмотрит? – аккуратно отклеив пластырь, Ольга пришла в ужас. – Рыков, я тебя убью. – сквозь зубы процедила она. – Ну чё сразу пофамильничать, Арефьева. Оля не ответила, лишь увела сынишку в ванную и обработала рану перикисью и заживляющей мазью, от чего тот голосил на всю квартиру. – Всё-всё, мама больше не будет делать больно. – Ольга подула на ранку и прижимала сыночка к себе. Наконец успокоив малыша, она вышла на кухню и предложила всем ужин. – Спасибо, вкусно! – сказала Арина, облизывая тарелку. – Пап, а ты никуда не уйдёшь? – Никогда. Оля докормила Сёмку творожком и уложила его в кроватку. – Арин, ты спать не хочешь? – Только капельку. Папочка, а ты почитаешь мне сказку? – Тогда беги умывайся, чисти зубки, переодевайся и в кроватку. – Я щас! – бодро ответила девочка и убежала в ванную. Оля убирала посуду со стола и тихо сказала: – Паш, у него теперь шрам останется. – Не останется: у них сейчас коллагена больше, чем у нас с тобой вместе взятых. – Меня поражает то, как увренно ты об этом говоришь. Ему больно, Рыков. – А если бы кто-то учил матчасть, он бы знал такие очевидные вещи. – Отлично, – с грохотом кинув тарелку в раковину, ответила Оля, – то есть я ещё и училась плохо? – Ничё, поправим. – Каким образом, стесняюсь спросить? – не без сарказма спросила она. – А ты что не знаешь, что семя преподавателя активно способствует передаче сокральных знаний? – Придурок, ты, Рыков. – игриво бросила Ольга. Аринка убежала в детскую, покорно легла в кроватку и распустила волосики. – Пап, ну ты где? Я долго буду ждать? – Уже бегу! – ответил он и ущипнул Олю за ягодицы. – А с тобой мы потом договорим.