Позвольте переговорить с дочерью

*** Приехав в поместье с собрания священной дружины, князь Руневский узнал, что его проблемная опекаемая сбежала. Уехала. На его машине мстить большим дядям не зная, что за это бывает. А ведь получит за её проступок он. Тем более если она выкинет что-нибудь про свое воскрешение. Не стоило привлекать ее к этому делу. Но нет, мы решили послушать наставника, решившего направить ее неуемную энергию в другое русло нежели попытки самоубийства. И чем он спрашивается думал? Оставил ее без присмотра после этого дела, видел же все по ее взгляду. Еще и Свечникова впутал, отлично. Недолго думая, Руневский собрался в погоню за своей уж очень справедливой подопечной. Пока дождался машину, которую он запросил, прошло уже приличное количество времени, за которое Алина Сергеевна вполне могла добраться до богатого извращенца и его семьи и.…возможно убить...хотя, вспомнив погоню за этим человеком Руневский решил, что это несколько не в её стиле. Но кто знает, что придёт в голову вампирше-анархисту или просто девушке с обострённым чувством справедливости, когда этой справедливости и не случилось. Виднеющийся дом отвлек Руневского от тёмных мыслей и поторопив водителя, Руневский вышел и машины и тяжёлыми шагом поспешил к парадной, торопясь объявить о своём приходе. ***       Оказавшись в доме, Руневский, мельком осмотрел помещение, по которому быстро проходят, мрачная парадная из которой ведёт тёмный, явно дорого отделанный коридор, неплохо устроился маньяк. Видимо родители у него тоже не в себе. Единственным источником света, в котором являются свечи, быстро привёл их к двери в трапезную. Перед которой слуга замер, сухо постучав в дверь, толкнул её вперёд. Входя и представляя Руневского: — Его благородие Александр Константинович Руневский просит разрешение войти. — Как к нам много сегодня неожиданных гостей, — надменно протянул хозяин дома. — Он представился как отец сударыни, — коротко добавил камердинер. Не дожидаясь ответа от хозяев, Руневский появляется в проходе, едва заметно поправляя костюм, вероятно от нервного напряжения. — Успел. Увидел вашу машину, вернее свою машину рядом с домом, — с некоторой насмешкой в голосе произнес Руневский. — Позвольте переговорить с дочерью. — Прошу, — с долей нежелания все-таки ответил отец убийцы. И очевидно планируемая жертва этого вечера. Твердым шагом Руневский подошёл и, поправив пиджак, присел за стол выразительно смотря на Алину Сергеевну. — Мы уже обо всем переговорили, папенька, — твердо на сколько было можно проговорила Алина смотря в глаза «отцу». — Послушайте, я не дам вам этого сделать. В вас говорит жажда, а не рассудок. Вы отказываетесь от крови, а она вас манит, – устанавливая зрительный контакт с девушкой, Руневский старался говорить мягко. – Да я сам был такой как вы, мне казалось, что мир какой-то вывихнутый и его можно исправить, но нет. Он такой, другого не будет. — Мне плевать на все, что вы говорите, — ответила Алина стараясь скопировать, эту его усмешку. - Ааа, - протянул Александр Константинович, достав из кармана пистолет и положив перед ней. - Ну вы мне не верите.  Раздались нервные вздохи хозяйской семьи. — Боже какая драма, — ни к месту вставленная фраза хозяйки дома прошла мимо их ушей. — Ну любят молодые друг друга, дайте им шанс. Алина и парень переглядываются, вставая из-за стола на против друг друга. — Пап, убей их, — нервно говорит незадачливый убийца. — Вадим, заткнись, - останавливает пыл парня отец. — Давайте мы все успокоимся. Пара вновь садится за стол, сопровождаемые насмешливым взглядом Руневского. — Ваш сын маньяк и убийца, он Кровятник, - импульсивно говорит девушка, смотря в глаза главе дома. — Сколько? – спокойно спрашивает хозяин дома и видя несогласие девушки добавляет.— Конкретно. Сколько? — Мой отец скончался. – Неожиданно после тяжелого молчания раздался тихий голос Алины Сергеевны. — Мама вышла за богатого. Меня даже на курсы машинисток в Петербург отправили. А отчим...подхватил где-то сифилис, свалил на маму. Мол, она нагуляла и убил. Его оправдали, сказали в аффекте был человек. – продолжила она горько усмехаясь. – Но он все равно умер, успев заразить еще сотни...шлюх. И они заразят и умрут. И так и пойдет дальше по миру. И весь мир сдохнет от сифилиса, — уже шепотом закончила она. - Поскорей бы. Потому что, нет в нем никакой справедливости. — она посмотрела на Руневского, который не отрываясь смотрел на нее. Наконец, что-то решив для себя, Руневский спокойно забрал ствол со стола, поднимаясь. Пусть он не уверен в успешности сокрытия этого безобразия.  В его душе, впервые за много лет что-то зашевелилось, чувство справедливости во взгляде Алины победило, или это он так сдался перед ней, но он спокойно вышел за дверь, тем самым показывая свое отношение. Почти сразу как створки двери закрылись наглухо из трапезной раздались предсмертные крики. Александр облокотился на дверь, тяжело вздохнув. *** На обратном пути в поместье, вампиры ехали в напряженном молчании. Каждый думая о своём. Руневский мельком отрываясь от дороги рассматривает напряжённую Алину, сидящую напротив него. Пропитанная чужой кровью, выглядит до ужаса потерянной, все-таки какой она ещё ребёнок. Взгляд напуганный, небось уже жалеет о своем методе борьбы с преступниками, и ведь сама не ожидала такой реакции организма на расправу.  Справимся. Научим, направим энергию в более безопасное дело. Обострённое чувство справедливости часто заводит людей в трудные ситуации, из которых совершенно невозможно выбраться одному. Главное быть рядом, вот в такие моменты, как и сегодня. Его девочка. Пусть юная, взбалмошная, правдива и прямолинейна - это все юношеский максимализм, пройдет.  Он все ярче замечал, что его тянет к ней, что ее присутствие дарит спокойствие и вносит в его жизнь яркие краски. Но он по-прежнему никак не решался показать ей, что она ему небезразлична. Заметив взгляд Руневского, Алина наигранно приободрилась и смело посмотрела ответ, принимая взгляд с улыбкой на лице, перед тем как набрать в рот воздух, вероятно для того, чтобы сказать какую-нибудь колкость. Но быстро передумав, просто поджала губы. Александр отвёл взгляд переключаясь на дорогу. Подъезжают. Нужно спокойно припарковать машину, и самое трудное за тот день останется где-то далеко в этом импровизированном путешествии в город. Александр аккуратно остановил машину около поместья, вышел, довольно быстро обходя машину спереди, для того, чтобы открыть дверцу Алине Сергеевне и галантно подать руку.  На что Алина не сразу сориентировавшись, наконец приняла её, выходя из машины. Да, различие в воспитании видно, но и он не с пеленок заговорит на французском и владел собой. Были годы. — Спасибо, папочка, —несколько насмешливо, напоминая о его сегодняшних словах сказала Алина и не глядя на его реакцию невозмутимо направилась к дверям. На что Руневский только покачал головой, раздумывая почему ему нравится, как это звучит из её уст, двинулся следом.   *** Алина неспешно принимала ванну, рассматривая свое тело, и стирая с руки кровь, которую не заметила ранее и вспоминая сегодняшний день. Месть удалась. Но почему-то лучше не стало, радует только, что больше девушек убивать не будут. И Руневский. Сегодня он открылся с новой стороны. А как он ворвался в трапезную... Наше непредвиденное представление явно удалось. А как он представился. Отец. Надо же, никогда бы не подумала, но мне даже понравилось. Звучит, несколько неправильно, но так возбуждающе. И вот надо было мне прощаясь назвать его папочкой. Возможно, после нашей с ним встречи мне немного снесло крышу. Но представив его в роли "отца" я возбудилась. Откинув голову на край ванны, рука потянулась вниз, пока в полуприкрытых глаза встал сегодняшний образ Руневского. Я хотела Руневского. Больше всего. Того кого, как сама считала, что презирала. Вампира, который казался жестоким. Ну пусть наше знакомство вообще нельзя назвать обычным. Вряд ли кто-то, проснувшись утром после неудачного дня, в чужой постели ожидает увидеть клыки у нового знакомого и после фразу Спасти вас как-то другому не представлялось возможным и.. Да, их знакомство нельзя было назвать обычным, с Руневским у неё вообще все не идёт по стандартам…не смотря на мыслительный процесс желание опаляло её изнутри, непроизвольно выгнувшись, в очередной раз прокрутив в голове сегодняшний вечер, оно заставило принять решение. Девушка решительно вышла из ванны, наспех надевая предоставленный ей халат, встала, и собравшись потянула за дверь ванной комнаты. Открыв дверь Алина, встретилась нос к носу с затуманенным взглядом Руневского, рука которого была протянута, очевидно, чтобы постучать в дверь. Его запах и тепло укутывают плотным коконом. Руки сами собой обвивают шею, губы тянутся за поцелуем, Руневский легко проводит языком по губам Алины, будто давая шанс отступить, проскальзывает внутрь, вызывая горячую дрожь внизу живота. Чувствуя его губы на своей шее, слегка шероховатые и мягкие они скользят до самого выреза на халате. Одно движение его рук и халат падает на пол. Выставляя молодое тело перед Руневским, под этим тёмным от возбуждения взглядом, по телу девушки пробежались мурашки. Её вдруг осенило мысль, что рядом с Руневским комфортно. Не похоже на то что она испытывала с Каразиным. С Петей не было этого водоворота чувств, под его взглядом не было так... что бы совсем не хотелось прикрыться, хотелось быть ближе. К Руневскому же наоборот хотелось быть ближе, желательно без этих его одеяний, это вызывало некоторую путаницу, ведь они едва знакомы. Алина чуть склонила голову, рассматривая его, после чего приподнялась схватившись за его плечи и провела языком по щеке, оставляя влажный след и приводя за собой табуном мурашки, от чего Руневский чуть прикрыл глаза. Алина же испытывала от этого особенное удовольствие, смотря как этот вечно сдержанный, саркастичный мужчина теряет контроль. Ладони Руневского скользят по ее животу, с желанием протянуть еще ближе к себе, но вскоре нежно отталкивают: — Алина Сергеевна, думаю вы сегодня переволновались, идите в кровать. Завтра же пожалеете об этом, - мягко проговорил Александр, рукой подталкивая свою девочку в сторону спальни. Алина же упрямо стояла на месте, не давая себя увести. — А вы? — Что я? - Вы будете жалеть? Нахмурился брови, очевидно мысленно борясь собой, Руневский посмотрел ей в глаза и твёрдо ответил: Нет. После чего Алина победно улыбнулась, потянувшись всем телом к нему. — Тогда я тоже нет, - с некоторым придыханием сказала Алина, выдыхая ответ ему в губы. — Алина Сергеевна, Вы не понимаете, — слабо сопротивляться девушке, ответил Руневский. — Я не должен... — Брось, я же знаю, что тебе нравится, — и вот она снова за своё. — Папочка. Руневский громко вдыхает и поджимает губы, пока чужие все приближаются к его виску. — Нравится, как я тебя называю и я, — проводит своими тоненькими пальчиками по его груди к плечам и обратно. И как же возбуждает мужчину. Алина тем временем опускает свой томный взгляд вниз, туда же тянется её вторая рука. Тянется к ремню его брюк. Сама удивляясь откуда в ней столько смелости. – Ну же, я же вижу. Глухо простонав, Руневский мягко притягивает её к себе прижимаясь голой грудью к её. Он и не заметил, как она расстегнула его рубашку.  И когда успела? Хулиганка.  Контраст его холодного и её влажного горячего после ванны тела возбуждал. Ощущение её рук на его теле, которые спускаются все ниже... — Нет, девочка, — он даже откидывает её руку, которую схватил за запястье до этого. Непонятно с чего, он  так втянулся в эту роль, которая затянула его с головой.— Не так просто. Попроси. От этой фразы оба почувствовали тепло где-то внизу живота. Установив с ним зрительный контакт, она решила играть до конца. —Попроси, — он жмет плечами, как ни в чем не, бывало, но его выдаёт хрипота в голосе. Смотрит сверху вниз, и Алина, выдохнув, окончательно сдаётся Подняв на него свои большие глаза, в которых притаилась хитрая усмешка, она привстает на носочки, чтобы прошептать ему в ухо: Пожаалуйста, папочка. И он снова целует, так страстно и приятно. Ладони неожиданно смыкаются на груди, заставляя изогнуться и застонать. Пальцы играют с сосками. Между ног становится жарко. Вскоре поцелуй из нежного превратился в грубый, жёсткий, граничащий с болью. Словно сорвавшись с цепи, Саша грубо и жадно впивался в пухлые губы девушки, кусая нежную плоть, оттягивая её, проводя языком по образовавшимся тонким ранкам, с наслаждением слизывая капли крови. Несдержанность же и грубость всегда сдержанного Александра вводили её в экстаз, вынуждая самозабвенно отвечать на поцелуй, цепляясь пальцами за тёмные пряди волос, сжимая их и от сего желание опаляло её изнутри и поэтому она вновь потянулась своими тоненькими пальчиками к застёжке на его брюках. В этот раз он ей ничем не мешал, только глухо простонал в губы, когда её рука коснулась его члена. Его возбуждение и осознание, что в его состоянии виновата она, переполняло её приятным чувством гордости. Оторвавшись от его губ, она спустилась поцелуями по его шее к груди, чуть прикусывая, от чего мужчина прижал её сильнее к стене, удерживая равновесие, перед тем как чуть приподнять Алину, заставив ту обвить талию Александра ногами, прижимаясь к его возбуждению. Он немного отклонился назад, пристраиваясь и аккуратно вошёл в нее. Алина чуть простонала сквозь прикусанную губу и задохнулась от сильного толчка, Александр не преминул поцеловать её губы, попутно слизывая такую манящую кровь его девочки. Он входил в неё снова и снова, его толчки становились быстрее и резче в каждым разом, все ближе подводя их обоих к концу, от чего Алина крепче охватила его ногами, прижимая его ближе к себе, самозабвенно целуя его губы. Спустя пару минут он почувствовал, как сильно сжались её мышцы вокруг его члена, сотрясаясь в нахлынувшем оргазме, опустив голову ему на плечо, обмякла в послеоргазменной неге. Хрипло простонав рядом с ухом девушки, он достиг разрядки, вслед за ней. Опустившись на хрупкое тело девушки, прижимая её между собой и стеной крепче, он пытался восстановить дыхание, пока она нежно поглаживала его волосы зарываясь в них рукой. Чуть позже они собрались силами и Руневский так и не опустив Алину направился в спальню. Некоторое время они лежали молча Руневский прижал к себе девушку, уткнувшись лицом ей в шею, наслаждаясь их близостью. На душе было спокойно, даже слишком, никогда он не чувствовал себя настолько хорошо. И это ощущение, что он впервые так счастлив, почти за пол века. По крайней мере, он не помнил, когда в последний раз мог ощущать нечто подобное. От осознания же того, что именно Алина стала тому причиной, мужчина почувствовал неожиданный прилив искренней благодарности. — Не жалеешь? — прочистив горло, хрипло проговорил Александр, опустив взгляд на девушку в своих объятиях, что устало прижималась к его груди.       — Знаешь, я много о чём жалею в последнее время… но только не об этом, — опустив ладонь на плоский живот мужчины Алина, проводя пальцами по бледной коже, улыбнулась замечая, как по телу мужчины побежали мурашки. Немного наклонив голову в бок, девушка проходится по щеке Руневского, находя покусанные губы и увлекая его в жесткий граничащий с нежностью поцелуй. ‐ Моя девочка, — нежно прошептал ей в губы Александр, унося их в новый период жизни.