Телохранитель.

Слишком длинные в понятии Жукова переговоры охранника по рации с кем-то ужасно противным и занудным, долгий обыск и проверка документов – с этого начиналось не очень любезное приветствие у огромных врат загородной резиденции Горького. Когда установление личности, наконец, завершилось, а охране приказали пропустить молодого человека внутрь, Жуков впервые за все это сумасшедшее утро вздохнул с облегчением и позволил себе оглядеться по сторонам. Перед домом раскинулась зеленая гладко стриженая лужайка. «Такая огромная, что можно играть в гольф.» - Пронеслось в голове Маршала. За усадьбой был, очевидно, сад, судя по уже начинающемуся с двух сторон от дома ряду деревьев, а напротив лужайки - пруд, напоминающий скорее маленькую неспешную речку. «Симпатичный «дворик», ничего не скажешь» - Заключил Жуков, составив свое первое впечатление о среде его пребывания. Впрочем, не смотря на теперешнюю заинтересованность, обычно юноша обращал внимание на такие вещи в самую последнюю очередь. Сейчас главное – договориться с работодателем, а остальное – мелочи. Если все получится, то эта агония беспросветного поиска, наконец, закончится, и можно будет спокойно вкалывать до седьмого пота за приличные деньги. В конце концов, не зря же он через столькое прошел, чтобы оказаться здесь… Он бы с превеликим удовольствием послал эти всевозможные проверки, в том числе с детектором лжи перед тем, как его возьмут непосредственно на работу куда подальше, но воспоминания о том, что в маленьком, далеком от понятия нормальной медицины городке, мучается мать с больными ногами, не давали ему такой вольности. Нужно отвезти ее в Германию, показать хорошему доктору, потом операция. А сколько времени и денег уйдет только на реабилитацию и лекарства… ко всему прочему, он читал, что на Кавказе есть целебные источники, куда он непременно должен свозить ее. Поправив узелок галстука, тем самым, попытавшись отвлечься от неприятных мыслей и воспоминаний, он чуть дрожащими пальцами потянулся к кнопке звонка. Раздался красивый, переливающийся звук, оповещающий хозяев о новом госте. Дверь открыл немощный старик с горделивым взглядом, в довольно опрятном виде. Не смотря на солидный возраст, держался он прямо и мог даже похвалиться хорошей осанкой, что в наше время является редкостью. В подмышке у дедушки был зажат поднос. «Очевидно дворецкий.» - Подумал юноша. -Мы вас ждали. – Голос показался «новичку» знакомым и уж больно похожим на тот противный, с обладателем которого охранник разговаривал по рации несколько минутами ранее. «Чего же не встретили?» - хотел, было, ответить Жуков, но, вспомнив о своей матери, лишь попытался скривить губы в почтенной улыбке. Очевидно, уличив фальшь, старик недоверчиво покосился на него, но все же удостоил проводить юношу в гостиную. -Господин Горький пока занят. Вы можете подождать его здесь, на диване. Как только он освободится – я спущусь за Вами. Только ничего не трогайте. – Небрежно бросил он напоследок. Когда фигура дворецкого скрылась на втором и отнюдь не последнем этаже, Маршал плюхнулся на диван и позволил себе немного пометать молнии по этой расфуфыренной гостиной. Если бы сила мысли имела реальную мощь, то от комнаты ничего не осталось в считанные секунды. Но так им и надо. Пройти столько проверок, а сейчас – чувствовать презрительный взгляд какого-то там дворецкого и выслушивать его наставления, которые скорее были унизительными восклицаниями, в роде «не трогай – запачкаешь». Так и захотелось потянуться своими ручищами к фарфоровой тарелке, судя по подписи снизу – 18 века, назло старикашке, а заодно и владельцам дома за потраченные нервы. И зачем им только это старое барахло…? Жуков никогда не понимал странных фишек искусства, он был слишком далек от этого понятия, да и приближаться к нему желания не было абсолютно. Пришел он сюда работать, а не архитектуру рассматривать и потому, в тайне молился, чтобы желательно ему попалась в клиентки какая-нибудь дамочка, не играющая на фортепиано и не рисующая тощими ручками очередную, никому ненужную фигню. Тоже Айвазовские нашлись! Хотя… зачем же так категорично? Когда закончится вся бумага в доме, можно будет топить этими «произведениями искусства» камин, допустим, в момент внезапного ледникового периода, заставшего врасплох владельцев дома. А если без ехидства, то ему было любопытно узнать, что это за человек, к которому его должны поставить в качестве охраны? Все, что он знает, так это только то, что он приближенный, возможно, дальний родственник Господина Горького, а мальчик или девочка, сколько лет – неизвестно. Нет, так не пойдет! Ему пришлось раскрыться доконца, чуть ли ни рассказать, какие трусы на нем надеты каждый раз, и в какой день недели, начиная с понедельника, а в ответ никакой информации…. Чтож. Возможно, так даже интереснее. За занимающими его мыслями он не заметил, как пролетело время. Спустившийся за ним дворецкий соизволил проводить его к нужной комнате. -Господин Горький ожидает Вас. Советую вести себя не вызывающе, а лучше вообще не улыбаться. -А я советую тебе сменить этот дурацкий костюм. Он еще больше тебя старит. – Рявкнул Жуков. Ему откровенно надоел этот старикашка, который в данный момент лишь обеспокоено, можно даже сказать, сочувствующе посмотрел на Маршала, что еще больше выводило из себя. -Надеюсь, долго Вы здесь не задержитесь. – Бросил он напоследок, улыбнулся и, манерно развернувшись на каблуках, направился в противоположную сторону. «Столько проверок… Они просто обязаны меня взять!» -Добрый день. – Приятный голос раздался с другого конца кабинета. Закрыв за собой дверь, Жуков принялся отыскивать глазами будущего потенциального работодателя. Комната была огромна, больше смахивала на зал для конференций или переговоров важных шишек. Но, судя по дому, в котором они находились, удивляться здесь нечему. Горький, ухмыльнувшись, встал и сам прошел встречать телохранителя. -Обычно в обязанности дворецкого входит сопровождать гостя до нужного места и закрывать за собой дверь, когда его отпустит сам хозяин. Раньше я не замечал в его работе таких ошибок. – Довольно сухим голосом отозвался тот, хотя в глазах улавливалось что-то на подобии чувства вины. -Я ему не понравился. – Ответил Маршал, пожимая протянутую руку. -Вот как? Ну это уже его проблемы, я поговорю с ним. Ведь с этого дня Вы живете с нами, а мне не нужны его оплошности, и чтобы что-то мешало Вашей работе. -То есть… - Не сдержался Жуков. – Вы берете меня? -Конечно. Я же не зря вызвал Вас. Мы мало кого пропускаем за пределы врат. Но Вы и сами это уже, как я понимаю, должны знать. – Юноша кивнул, а Макс самодовольно хмыкнул и продолжил. - Ваш сильный характер и стальная воля – то, что нужно нам. Более того, я позвал сюда не просто, чтобы рассказать Вам эту новость, но и поговорить о Вашем клиенте, а заодно и представить вас друг другу. Сегодня неофициальный рабочий день, но за него Вы получите такую же сумму, что и в обыденный. Можете пройтись по резиденции, осмотреться, что и как. А вечером забрать свои вещи и переезжать сюда. Времени на отъезды «туда-сюда» уже, как Вы поняли, не будет. «Буду сдавать квартиру». – Мысль мгновенно озарила юношу. Конечно, на такой случай он все подготовил заранее – квартира убрана, чемоданы собраны и ждут хозяина. Скоро можно будет договориться со съемщиком, и вот – лишний доход никогда не помешает, а в данной ситуации лихорадочного поиска любых денежных средств, просто необходим. Горький выдержал красноречивую паузу, очевидно заметив, что нанятый телохранитель несколько в себе, и звякнул в колокольчик. Появился дворецкий и хозяин попросил проводить его в свою новую комнату, а затем зайти к нему для «важного разговора». Маршалу даже стало жаль беднягу. А что, если Горький уволит его? Что будет делать дворецкий на старости лет? Куда пойдет? Кому он вообще нужен? Беспомощность и неизбежная старость – худшее, что могло случиться с человечеством, по мнению Жукова. А с другой стороны, люди должны выполнять свою работу добросовестно, не зависимо от привилегий или каких бы то ни было причин. Дошли они со слугой, на удивление, быстро, не перекинувшись ни словом, что только бесконечно обрадовало телохранителя. После отказа от обеда и последующим сопровождающим звуком хлопка двери, парень уселся на диван, задрав голову. Все-таки пришлось признать, он действительно устал с дороги. Оглядев свое будущее жилье, он даже обрадовался, что будет жить здесь. По сравнению с этим залом, его прежняя квартира выглядела ничтожно маленькой, хотя отнюдь не являлась таковой по меркам среднестатистического рабочего класса. Весь интерьер был выдержан в едином стиле, никаких лишних деталей – все в самую точку. Господин Горький имел неплохой, даже можно сказать, схожий вкус непосредственно с самим Маршалом. Если бы у того было столько денег, он обустроил все комнаты почти так же, как и тот, за исключением той непонятной тарелки 18-го века в гостиной. Усмехнувшись, Жуков и не заметил, как уснул на диванчике. Но лишь чуткий слух спас его от разоблачения, когда он услышал тихие, приближающиеся шаги к соседней двери. Маршал бесшумно, что было вовсе нехарактерно для его крепкой фигуры, поднялся с места и выглянул за дверь. Дворецкий стоял у соседней комнаты и с кем-то разговаривал, затем, получив мягкой подушкой по лицу, очевидно, брошенной из комнаты, закрыл дверь и удалился. «Такое ощущение, что дед – приведение» - подумал Жуков, наблюдающий за этой картиной.

***

Солнце приятно согревало, а ветерок несильно колыхал траву. Идеальная погода: и тепло и свежо. Жуков сладко потянулся – ему явно требовался релакс после напряженных дней поиска работы, проверок и собеседований, потому он и вышел на улицу по настоянию господина Горького. Хотя… быть может подстава? Маршал резко обернулся на шорох, исходящий откуда-то с другого конца двора – за домом. Его начальник не похож на таких людей, которые заботятся о своих подчиненных. Этот типаж скорее деспотичных хладнокровных глав корпораций и семьянинов, которые судят людей исключительно по своим возможностям и держат подопечных в ежовых рукавицах, в строгости, под постоянным контролем, чтобы не распоясывались. Их кредо: «если я могу, то почему не могут этого сделать они?» Такие как Горький справляются с тяжелыми жизненными трудностями, обладают на редкость сильной волей и могут лишить себя всех выходных и отпусков к чертям собачьим, если так нужно для дела. Они требовали того же самого от других людей, не понимая, что подчиненные бывают порой очень отличные от начальников - они скорее уволятся с работы и лишатся хороших денежных средств, чем принесут вред здоровью. Впрочем, такие люди - бездельники нигде не нужны, как считал Жуков. Может, хозяин так проверяет его, отпустив прогуляться? Маршал, вспомнив слова Горького, касательно неофициального, но такого же оплачиваемого рабочего дня, спохватился и направился за дом, откуда доносились звуки, резонирующие с окружающей тихой действительностью. В кустах прямо под окнами раздавался кашель и чье-то тихое фырканье. Телохранитель посмотрел наверх: окно на третьем этаже открыто, оттуда свисает тюль и шторы, перевязанные между собой неумелыми узелками. Очевидно, один из некрепких узлов развязался, и человек, пытающийся вылезти таким странным способом, свалился вниз. Как предсказуемо и глупо. Юноша наклонился и, предварительно раздвинув кусты, взглянул на смазливое, выглядывающее из-за веток бледное, пожалуй, слишком белое личико с огромными, необычного цвета, сине-сиреневыми глазами. Судя по накрашенным ресницам это была девочка с длиннющими, иссиня-черными прямыми волосами. У девушки был по-смешному и как-то по-детски нахмурен лобик, она что-то говорила себе под нос и, казалось, не сразу заметила бугая. -Ты так больше не убегай, а то случилось бы что. Высота, пусть и не очень внушительная, но на твоем месте я бы не рисковал. Брюнетка неуклюже, но с чувством собственного достоинства приподнялась, и тогда Жукову открылась полная панорама на пропорциональную, но довольно хрупкую фигуру девушки. Был он Дюмой, то первое, чего бы он возжелал – накормить. Срочно! -А ты еще кто? Вижу, дядя – Горький нанял новую сиделку. – Она оценивающе оглядела «жертву» с ног до головы. - Скажу сразу, или беги или пожалеешь! Я – не хрупкий одуванчик, хотя и выгляжу именно таковой со стороны: красавица с ангельским личиком, чего только желать? А какая одухотворенность… «Этого только не хватало.» - Подумал Жуков, скептически выгнув бровь, впрочем, пропуская больше половины слов, посвященной самолюбованию особы мимо ушей. -Короче, давай так. Ты увольняешься по собственному желанию, а я не буду портить тебе жи… ааа! Стоило Маршалу опустить одну и веток, как та заехала брюнетке по лицу и завалила ее обратно в кусты. Судя по вскрику, шип ветки, очевидно, оцарапал нежную кожу девушки. «И что только пристала? Может, она и вовсе не моя клиентка. Я же не сиделка, а телохранитель, в конце концов…» -Эй ты! У меня из-за тебя теперь будет порез! И как я его, по-твоему, скрою на своей безупречно-белой коже?! -Сходи в солярий. -ЧТО?! Да как ты смеешь! Я вообще ненавижу… - Голос девушки в момент понизился, стоило ей увидеть страшный отблеск серых, холодных, как сталь, глаз. -Тогда замажь пудрой или тоналкой. Я не разбираюсь в вопросах красоты, уж извини. По крайней мере, у тебя есть Интернет. -Если бы его еще не отключали. – Тихо пробурчала девушка, обиженно сложив руки на груди. -Я вообще не понимаю, на кой черт ты выбиралась из окна, аля принцесса из запертого замка, если повсюду находятся камеры, а ворота строго охраняются «злыми драконами»? Более того, по замку ходит доисторический «тролль» с подносом подмышкой, который очевидно бы уличил твою пропажу, если зрение ему позволит что-то разглядеть. -И никакая я - не «Аля»! Я и есть принцесса-затворница! А все прЫнцы – откровенные трусы и тюфяки! Но надежда умирает последней, и если нет…. Эй, ты слушаешь меня?! Повернись лицом, когда с тобой разговаривают! Вот, правильно. И все из-за того, что этот кретин вляпался в какие-то неприятности! А я-то тут при чем? Держит на привязи как дикую кошку. Тут ему не цирк искалеченных человеческих душ в неволе. Он никуда меня не пускает. – Особа держалась, на первый взгляд стойко, но глаза выдавали ее с головой: казалось, еще чуть-чуть, и она заплачет. -Мне неинтересно. Я не пришел вызволять тебя из высокой башни, чтобы слушать весь бред, что ты мне здесь втираешь. -Да, на принца ты явно не тянешь. – Снова сложив руки на груди и оценивающе оглядев юношу, проговорила «затворница». От всех этих взглядов – мурашки по коже. «Сто процентов, между ее мамашей и тем дворецким что-то было» - Подумал Жуков. -Иди в дом. То, что ты вытворяешь – бесполезно здесь. -Сама разберусь. – Пробурчала девушка, и, обогнав телохранителя, направилась в сторону входной двери, быстро обогнув здание. «Странная такая.» - Заключил парень. – «Сначала делает, потом думает. Видать, отчаялась уже.» -Я вижу, Вы уже осмотрелись. – Горький нашел Жукова за домом – возле того самого кустарника. Заметив все еще свешивающиеся кусочки штор, он покачал головой. -Прямо по графику. -Это уже не в первый раз, как я понял? – Маршал все еще стоял к Максиму спиной и не мог увидеть выражение его лица, голос же был сухим, напрочь исключающий любые эмоции. -Да. Но полно об этом. Я хотел бы представить Вам подопечную. -Так это все-таки женщина? Я надеюсь, она – не ребенок? У меня абсолютно нет опыта работы с детьми. -О, не беспокойтесь. Она уже выросла из детсадовского возраста…. По крайней мере, я надеюсь на это. – Прибавил начальник, чуть понизив голос и задумавшись, провожая юношу в дом. Зайдя в прихожую, у Жукова выпал второй шанс осмотреть ее: позолоченные, но не вульгарные подлокотники диванов и крайне сдержанная отделка журнальных столиков… Такое ощущение, что эту комнату обустраивали два, с крайне разными понятиями о красоте, человека. -Моя сестра внесла свою лепту в интерьер нашего с ней когда-то дома, и я решил оставить что-то из ее любимых вещиц в светлую память о ней. – Будто прочитав мысли, пояснил Горький. -А что с ней случилось? Начальник молчал. Когда они поднимались по лестнице в неприятной тишине, внимание телохранителя, помимо резных перил широченной лестницы, привлекли еще огромные, почти на всю стену портреты разных эпох и окаймляющие их позолоченные, на вкус Жукова, слишком «жирные» рамы. Очевидно, род Горького был велик и знаменит из спокон веков. А порядочный глава семьи собрал изображения практически всех своих великих предков. Однако несколько портретов было снято, о чем сообщало пустующее место и маленькая, торчащая в одиночку головка гвоздя. Это показалось телохранителю крайне подозрительным. -Вот и пришли. – Остановившись перед комнатой на третьем этаже, проговорил Горький. -А где дворецкий? – Вспомнив про бедного старика, промолвил юноша. -Он отдыхает, сегодня неважное самочувствие, но не беспокойтесь, к ужину он будет на ногах и в состоянии его подать. Сегодня у нас новый гость, потому блюдо будет особенным. Плюс ко всему я решил лично познакомить вас друг с другом. – Нежно, возможно впервые за этот день, искренне улыбнулся Горький, что окончательно ввело Жукова в ступор. Видно, та девушка для него многое значила, раз он так трепетно отзывался о ней. Дверь распахнулась, и Маршалу, заглянувшему внутрь, открылась довольно забавная картина. В поистине розовой комнате, какую Жуков уже видел в игрушечном магазине – кажется, домике для Барби, ТА САМАЯ КАПРИЗНАЯ ДЕВУШКА, на этот раз с высоким хвостиком, не умеючи прилепленным пластырем на щеке, сидела на кровати среди королевства огромных многочисленных подушек, в окружении плюшевых мишек и пела что-то из репертуара Бритни Спирс, крася ноготочки в темно-сиреневый. Так как музыка была на полную мощность, настолько громкая, что ее слышал даже телохранитель, стоя на пороге комнаты, она, разумеется, не могла расслышать свое исполнение и то, НАСКОЛЬКО она не попадала в такт. -Моя племянница. – Растаяв в блаженной улыбке, оперившись о косяк двери, и, похоже, забыв, что находится не один, трепетно проговорил Горький. – Занимается каждую неделю хоровым пением с учителем по музыке. «В пизду такого учителя!» - Чуть было не заорал Маршал, у которого, казалось бы, от такого пения волосы на затылке начали приподниматься. Чисто случайно повернувшаяся в сторону двери, девушка вскрикнула от неожиданности… Да так пронзительно и громко она это сделала, что, казалось бы, стекла должны были вылететь из рам, не выдержав ее «фальцета». Сильно переиграла с драматизмом, плюс наушники, не давали в полной мере услышать себя, девушка отбросила их с ненавистью. -ТЫ?!! -Ты? -Я вижу, вы уже познакомились. Что же, оставляю вас наедине. Гамлет, дорогая, веди себя прилично, не смущай дядечку- Жукова, хорошо? А мне пора возвращаться к работе. -Предатель! – Воскликнули оба.