Cooking with Love / Готовим с любовью

— Я не могу вспомнить, когда в последний раз ел в ресторане. — признался Чимин, пока они ждали, когда их официант вернется с напитками. После того, как Чимин закончил осматривать Таргет, они направились вниз по улице к придорожному ресторану Logans Roadhouse на ужин, прежде чем пришло время ехать забрать детей. — Я имею в виду, что-то кроме McDonald’s или IHOP или чего-то в этом роде. — добавил он, просматривая меню, и Юнги не мог не заметить, что он остановился на странице, рекламирующей их «Американские блюда в придорожных ресторанах», которые стоили всего 10 долларов. — Ты не часто обедаешь вне дома? — спросил Юнги. Чимин покачал головой. — Между деньгами и Минджуном, просто легче этого не делать. В это время появился их официант с колой и спросил, готовы ли они сделать заказ. — Я бы хотел рибай на 12 унций средней прожарки с картофельным пюре и брокколи, пожалуйста. — заказал Юнги. — А из блюд американской придорожной кухни, — сказал Чимин, когда она посмотрела на него, — стейк с печеным картофелем и садовым салатом. Спасибо. Официантка записала его заказ. — И это будет отдельными чеками или все вместе? Чимин начал кивать, но Юнги оказался быстрее. — Только один чек. — омега взглянул на него, но спорить не стал. Юнги вскоре понял причину, когда они забрались в его машину после ужина. — Как называется твое приложение для работы с деньгами? — спросил Чимин после того, как пристегнулся, уже вытаскивая свой телефон. — Нет. — Давай, Юнги. — Чимин надулся на него так, что Юнги почти смутился, признаваясь себе, что по его животу пробежали мурашки. — Ты уже купил мне кофе и отказываешься позволить мне заплатить тебе за бензин. Позволь мне отплатить тебе за мой ужин. Альфа покачал головой, заводя машину. — Нет, не могу. — Чимин открыл было рот, чтобы продолжить спор, но Юнги перебил его. — Ты, по сути, родитель-одиночка с тремя детьми, зарабатывающий едва прожиточный минимум, а у меня куча сбережений, накопленных с тех пор, когда я владел половиной ресторана. Тебе не нужно возвращать мне деньги за все, что я решу купить тебе. Было очевидно, что Чимин был крайне ошеломлен, но омега сохранил свой раздраженный вид. — Хорошо. — он откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно. — Мы едем в Южный Салем. — Южный Салем? — повторил Юнги, получив кивок от Чимина. Он не был уверен почему, но Юнги не ожидал, что бывший Чимина будет жить в одном из самых богатых районов города. Может быть, парень просто случайно жил в одном из кварталов среднего класса вдоль улицы, убедил себя Юнги за время 10-минутной поездки. Затем Чимин направил его к самому большому дому в районе, который, как он отчетливо помнил, интересовал его родителей почти десять лет назад, пока они не узнали, что он продается за 850 000 долларов. Ему удалось скрыть свое потрясение, когда Чимин вылез из машины и поспешил к входной двери. Затем, пока он ждал, когда Чимин вернется с детьми, шок Юнги превратился в печаль. Из подробностей, которыми Чимин поделился до сих пор о своем бывшем и разводе, Юнги понял, что он даже не знал и доли того, что произошло, если Чимин так охотно оставил то, что, очевидно, было роскошной жизнью, ради зарплаты на уровне бедности и переполненной квартиры. Его печаль по поводу омеги немного уменьшилась, когда он, наконец, заметил, как тот возвращается по подъездной дорожке с искренней улыбкой на лице, когда он нес Уджина на руках и держал Минджуна за руку, в то время как Ынджи вприпрыжку бежала рядом с ними, рот шестилетней девочки быстро двигался, поскольку она, вероятно, рассказала Чимину все, что делала в тот день. И тогда Юнги подумал, что, возможно, Чимин не видел этого так, как видят посторонние. Чимин открыл дверь и позволил Ынджи забраться первой, чтобы она могла пристегнуться к своему креслу посередине, прежде чем усадить Уджина, который был немного суетливым, на свое место. — Ынджи, не могла бы ты помочь своему брату пристегнуться? — она с радостью согласилась и принялась пристегивать зевающего малыша к его сиденью, в то время как Чимин поспешил обойти машину с другой стороны, где автокресло Минджуна стояло позади Юнги. Как только они все пристегнулись, и Чимин вернулся на переднее пассажирское сиденье, Юнги начал выезжать по подъездной дорожке, чувствуя легкие удары по спинке своего сиденья. — Папа, я голоден! — Минджун заскулил, заставив Юнги поверить, что это трехлетний ребенок пинает его ногами. Чимин обеспокоенно посмотрел через плечо на своих детей. — Ты что, не обедал? — Мисс Мишель приготовила апельсиновую курицу. — сообщила ему Ынджи, и Юнги не мог не задаться вопросом, кто такая эта Мишель. — Но Минджун съел только немного риса, пока папа не забрал его и не сказал, что больше он не может есть, пока не съест немного курицы. — Чимин снова посмотрел вперед, очевидно, чтобы скрыть раздраженное выражение, которое теперь у него было. — Затем он сказал мисс Мишель, что ее уволят, если она приготовит Минджуну что-нибудь еще, взамен этого. — о, так она была их личным поваром. Потому что, конечно. — Хорошо, спасибо, Ынджи. — сказал Чимин веселым тоном, который никоим образом не соответствовал его лицу, когда он в отчаянии провел рукой по нему. — Макдоналдс в пяти минутах дальше по улице. — предложил Юнги, и все, что потребовалось, — это благодарное выражение лица Чимина, чтобы альфа направился в ресторан быстрого питания. — Что ему нравится? — Хеппи мил из четырех кусочков наггетсов с ломтиками яблока и… — он снова посмотрел через плечо на Минджуна, — Ты хочешь молоко или спрайт? — Шоколадное молоко! — воскликнул Минджун. — Как мы говорим? — Пожалуйста? — трехлетний ребенок растягивал это слово, пока Чимин не захихикал. Довольно скоро трехлетний ребенок счастливо жевал свою еду, когда они наконец добрались до квартиры Чимина. Они были примерно на полпути, когда Минджун внезапно закричал — Яблоко — это... — Юнги не был уверен, что его больше смутило: внезапная вспышка или то, как Ынджи и Уджин начали хихикать. — Он снова это делает. — сказала Ынджи между смешками. — Помните, это то, что делает его мозг счастливым. — ответил Чимин. — Яблоко — это... Чимин оглянулся через плечо с веселой улыбкой. — Розовый. — Яблоко — это… — Синий. — Яблоко — это… — Зеленый. Теперь Юнги мог чувствовать глухие удары ног Минджуна по своему сиденью, когда трехлетний мальчик болтал ногами. Но Минджун тоже смеялся, так что Юнги не был уверен, наслаждался ли он этим или был расстроен из-за того, что Чимин явно называл неправильный цвет. — Яблоко — это… — Красный, конечно! — наконец сказал Чимин, протягивая руку назад, чтобы пощекотать Минджуна, насколько это было возможно под таким углом. Минджун весело рассмеялся, и Юнги подумал, что на этом все и закончилось. Затем он сказал — Небо — это… — Синий. — Чимин сказал правильный цвет в первый раз, вместо того, чтобы снова с ним возиться. — Солнце — это… — Желтый. — Лист — это… — Зеленый. Минджун захлопал в ладоши. — Отличная работа! Трехлетний ребенок замолчал, и Юнги был смущен еще больше, чем когда-либо. — Что сейчас произошло? Чимин хихикнул, прежде чем объяснить — Он пишет сценарии. Я сам до сих пор не до конца понимаю это, но его логопед говорит, что он в основном просто повторяет то, что слышал в своем окружении несколько раз — будь то от взрослых в его жизни или из телешоу или фильмов. Иногда это происходит из-за того, что он перегружен, обычно это потому, что он жаждет общения после серьезного нарушения его распорядка дня, а иногда из-за того, как он общается — что-то вроде того, что ему легче просто произносить фразы, которые он уже выучил, а не сосредотачиваться на их фактическом значении. — он понизил голос до шепота. — Лично я думаю, что это ерунда, и что ему просто нравится смешить своих брата и сестру, потому что, если он делает их счастливыми, тогда он чувствует, что что-то контролирует. — он снова посмотрел на своих детей с улыбкой, и когда Юнги взглянул в зеркало заднего вида, он увидел, что Ынджи вытащила из своего рюкзака какую-то книгу и показывала ее своим братьям. Всего через несколько минут они припарковались возле квартиры. — Что ты хочешь, чтобы я сделал с автокреслами? — спросил Юнги, возясь с отстегиванием Минджуна, желая почувствовать, что он каким-то образом помогает, когда Чимин взял Уджина. Чимин напевал, думая об этом, отступая назад, чтобы Ынджи могла выползти из машины. — Ты не против помочь мне отнести их в квартиру? Юнги кивнул и, после некоторого сопротивления, выдвинул сиденья Минджуна и Ынджи, чтобы отнести их, убедившись, что остается позади, чтобы он смог проследить, что Минджун и Ынджи в безопасности, пока Чимин нес Уджина в одной руке, а его автокресло в другой. Пока они поднимались по лестнице, Юнги становилось все труднее не краснеть, когда до него донесся тихий разговор между Уджином и Чимином. — Папина грудь. — Нет. — Юнги видел, как Чимин качает головой. — Сегодня никакой груди. — Ночная, ночная грудь. — настаивал Уджин, дергая Чимина за рубашку. Чимин снова покачал головой. — Мы примем ванну, наденем пижамы и почитаем книгу, а потом ляжем спать без этого. Затем Уджин издал крик, который был достаточно громким, чтобы прозвенеть в безмолвной ночи. — Папа, грудь! — Чимин быстро шикнул на него и прошептал что-то ему на ухо, чего Юнги не мог расслышать, что было хорошо, учитывая, что Юнги был уверен, что к тому моменту его щеки напоминали нос Рудольфа. Когда они наконец добрались до квартиры, Тэхён и Чонгук обнимались на диване и смотрели телевизор. — О, что не так с моим Уджином? — надулся Тэхён, когда они вошли, и в свете квартиры Юнги увидел, что по лицу малыша катятся тихие слезы. — Попробуй угадать. — Чимин раздраженно вздохнул, ставя Уджина и его автокресло на пол. — Иди выбери себе пижаму на ночь. Вы тоже, Ынджи и Минджун. — Минджун тихонько заскулил с того места, где он уже подбежал к Чонгуку, но все же последовал за сестрой и братом в одну из спален. — Грудь? — затем Тэхён догадался. Чимин кивнул и застонал. — Всегда эта грудь. Никогда не может обойтись без этого. Юнги почувствовал, как его щеки снова начинают гореть, когда Чонгук сказал: — Ну конечно! Грудь делает все лучше! Правильно мыслишь, Уджин! Тэхён игриво пнул альфу в живот. — Не поощряй его! Ты же знаешь, что Чимин уже почти год пытается отучить его от груди. — Я пойду. — Юнги практически выпалил, но не потому, что ему было неудобно, а потому, что он не знал, как ответить или внести свой вклад в разговор соответствующим образом — не с изображением груди Чимина, пытающейся пробиться на передний план его сознания. — Увидимся завтра. Чимин кивнул и улыбнулся ему, направляясь в спальню, в которой исчезли его дети. — Еще раз спасибо за все. — Без проблем. — заверил его Юнги, выходя из квартиры. Тэхён вскочил с дивана, чтобы подойти и запереть дверь за Юнги, но прежде, чем он это сделал, он тихо сказал. — Серьезно, спасибо. — Юнги открыл рот, чтобы ответить, но вместо этого потерял дар речи, когда Тэхён добавил: — Если ты причинишь ему боль, я кастрирую тебя ложкой. Юнги остался растерянно моргать после того, как Тэхён быстро закрыл и запер дверь. — Так это только что произошло. — он что-то пробормотал себе под нос, прежде чем спуститься по лестнице к своей машине.