Cooking with Love / Готовим с любовью

— Кстати, Сокджин будет здесь. — Юнги сообщил об этом Намджуну как раз перед тем, как постучать в дверь. Голова Намджуна резко повернулась к нему, и на его лице отразился свирепый взгляд. — Я действительно чертовски ненавижу тебя. Юнги лишь улыбнулся, когда Чимин открыл дверь и впустил их внутрь. Когда он последовал за омегой в квартиру, ему пришлось заставить свой взгляд не скользить по ногам Чимина, которые были выставлены напоказ благодаря шортам, которые тот предпочитает носить вне работы, Юнги недавно узнал это, благодаря предыдущим выходным, когда Чимин написал смс, и они вместе отправились в Литл-Рок, чтобы провести день в торговом центре. В тот день Чимин был в шортах, а также купил еще три пары, все из которых он сначала продемонстрировал Юнги, чтобы убедиться, что они хорошо смотрятся. Честно говоря, Чимин мог бы надеть наряд, полностью сделанный из мусорных пакетов, и Юнги все равно думал бы, что он выглядит идеально. Намджун и Юнги немедленно вручили Чонгуку открытки, которые они ему подготовили — внутри были подарочные карты, потому что 25-летний парень ничем не помог, когда они пытались спросить его, что он хочет на свой день рождения — прежде чем сесть на землю возле кофейного столика, за которым все собрались вокруг того, что казалось будет очень напряженной игрой в CandyLand. — Нет! — Сокджин драматично закричал, заставив всех троих детей захихикать. — Только не лакрица! — Ха-ха, ты теряешь ход! — Ынджи насмехалась над ним, визжа от смеха, когда Сокджин показал ей язык. Игра закончилась победой Минджуна, но вместо того, чтобы закончить, как пытался поощрить Чимин, трехлетний малыш неожиданно плюхнулся на колени Юнги и моргнул, глядя на него. — Будешь в моей команде? — Э-э… — Юнги взглянул на Чимина, который, казалось, был так же удивлен действиями своего сына. — Конечно, я буду в твоей команде. Минджун издал радостный возглас и развернулся на коленях Юнги так, чтобы быть лицом к доске. — Еще раз, папа! — После паузы он добавил — Пожалуйста! Чимин издал тихий смешок, когда на его лице появилась одна из его искренних улыбок. — Хорошо, мы можем сыграть еще один раунд, а затем время ужина. Все три ребенка с радостью согласились, и начался новый раунд CandyLand, в то время как Чонгук дулся из-за того, что его лишили титула партнера Минджуна по игре. Юнги очень быстро понял, что быть партнером трехлетнего мальчика означает, что Минджун вытянет карту в свой ход и громко объявит Юнги, куда переместить их фишку. Раунд шел гладко, пока Чимин и Уджин не выиграли, и в этот момент Минджун, рыдая, чуть не спрыгнул с колен Юнги. — Эй, Минджун, сделай несколько глубоких вдохов. — Чимин проинструктировал ребенка, осторожно подтолкнув Уджина со своих колен, чтобы он мог проползти вокруг журнального столика к трехлетнему малышу. Когда он добрался до него, Чимин взял руку трехлетнего мальчика и прижал ее к своей груди. — Дыши. — Тихо повторил он, подождав, пока Минджун сделает несколько глубоких вдохов и немного успокоится, прежде чем снова заговорить. — Тебе было весело, пока мы играли? — Тихий всхлип вырвался у Минджуна, когда он кивнул головой. — Тогда это все, что имеет значение! Играть в игры — значит получать удовольствие, а не выигрывать. — Он помог Минджуну сесть и притянул его в объятия, пока ребенок полностью не перестал плакать. — Ты готов поесть? Когда ситуация разрешилась, игру убрали и принесли пару домашних пицц. После того, как все взяли себе по кусочку, они уселись, чтобы поесть и побеседовать. Чимин и Юнги не могли не переглядываться и не хихикать, когда заметили, что Намджун и Сокджин, похоже, ненадолго ушли в свой собственный мир. После пиццы они съели торт, и Чонгук открыл несколько полученных им подарков. Пока они ели торт, Минджун снова удобно устроился на коленях Юнги, чтобы насладиться десертом. Когда они начали убираться, чтобы сыграть в другую игру, Чимин сообщил своим детям, что это последняя игра перед тем, как им придется лечь спать, Минджун начал извиваться на коленях Юнги. — Что случилось? — спросил он у ребенка. — Тебе нужно сходить на горшок? Вопрос Минджуна сбил Юнги с толку, пока Чимин не ответил. — Минджун, тебе не нужно ждать, пока кто-то скажет тебе пойти на горшок. Ты можешь просто уйти. Трехлетний ребенок моргнул, прежде чем повторить свой вопрос. — Тебе нужно на горшок? Чимин с легким вздохом вытащил Уно, игру, в которую решили поиграть дети. — Минджун, тебе нужно на горшок? — Нет, папа. Юнги. — Сокджин и Тэхён рассмеялись от удивления, а Чимин выглядел ошеломленным. Минджун повернулся на коленях Юнги лицом к альфе, его крошечные руки потянулись, чтобы коснуться щек Юнги. — Тебе нужно на горшок? Все еще очень смущенный, теперь в основном потому, что он понятия не имел, почему Минджун вдруг так полюбил его, хотя раньше он особо его не признавал, Юнги нерешительно спросил — Тебе нужно сходить на горшок, Минджун? — Да. — Ладно… — Минджун продолжал моргать, глядя на Юнги, теперь его руки слегка сжимали лицо альфы. — Тогда сходи на горшок? — Минджун тут же вскочил с колен Юнги и побежал в ванную. — Что? — Почему я так на него обижаюсь, на то, что он хочет, чтобы спросил ты, а не я? — спросил Чимин, прижимая руку к груди, когда усаживался на свое прежнее место за кофейным столиком, чтобы раздать карты Уно. Как только Минджун вернулся из ванной и снова устроился на коленях Юнги, они начали свой раунд Уно. Если раньше Уджин был самым громким и активным игроком, несмотря на то, что он явно не совсем понимал правил, то теперь двухлетний мальчик, казалось, вообще не интересовался игрой, прижимаясь к груди своего папы. — Папа, грудь. — сказал он, когда Чимин добавил карту в стопку. — Помнишь наш разговор по дороге домой из школы? — спросил Чимин. — О том, что ты теперь большой мальчик? — Уджин кивнул. — А большим мальчикам не нужна грудь, чтобы заснуть. — Да, я знаю. — Чонгук начал смеяться над ответом Уджина, а на лице Чимина отразилась покорность. — Я не знал, что ты все еще кормишь грудью. — Сокджин задумался, когда Хосок положил свою карту. — Не по своей воле. — проворчал Чимин, когда Уджин начал дергать воротник его застегнутой рубашки. Затем омега повернулся так, чтобы он мог нянчить малыша, не засветив ничем группе. — Год назад его почти полностью отучили от груди, за исключением случаев, когда он болел или переутомлялся. Но в ноябре прошлого года он снова начал просить, что вполне очевидно. Затем, когда он снова начал отлучаться от груди, начались визиты по выходным, и после общения с ним, всегда становится хуже. — Он взглянул на Уджина. — Там вообще осталось хоть немного молока для тебя? — Ему нужно утешение от тебя. — сказал Тэхён тоном, который заставил Юнги поверить, что они уже разговаривали об этом несколько раз. — Он любит тебя. — Я тоже люблю тебя, Уджин. — проворковал Чимин своему ребенку с мягкой улыбкой. — Но можешь ли ты получить утешение от чего-то другого? Например, просто обнимашки? — Уджин потерся головой о грудь омеги, заставив Чонгука снова хихикнуть. Когда Уджин заснул на груди Чимина, омега извинился и вышел из игры, чтобы уложить его спать. Как только он исчез в спальне, Намджун повернулся к Юнги с приводящей в бещенство ухмылкой. — Ты в порядке, Юнги? — Твои щеки довольно красные. Юнги почувствовал, как горят его щеки, когда он пытался бороться с образом груди омеги, появляющимся в его голове, но он надеялся, что никто этого не заметит. Видимо, он был неправ. — Да, Минджун только что щипал меня за щеки. — Он солгал, но, к счастью, в этот момент трехлетний ребенок действительно потянулся, чтобы ущипнуть его за щеку, так что никто бы не узнал. Когда Чимин вернулся, они закончили игру почти в тишине, так как Ынджи и Минджун были слишком заняты зевотой, чтобы разговаривать. В итоге Ынджи выиграла, но Минджун был слишком занят, засыпая на коленях Юнги, чтобы так же расстраиваться из-за поражения, как раньше. Чимин снова исчез в спальне, чтобы уложить своих детей спать, пока остальные убирали все карты. Когда он вышел из комнаты во второй раз, он вскинул руки вверх. — Время вечеринки! — Закричал он шепотом, чтобы не потревожить своих детей, прежде чем подскочить к холодильнику, чтобы достать пиво для всех. — Мы играем в игру, которую подарил мне Чимин, — объявил Чонгук, когда все уселись со своими напитками, уже открывая коробку и вытаскивая инструкции, чтобы прочитать их. — Игрок А берет карту и показывает ее человеку слева от себя. Затем игрок Б указывает на игрока в круге, который, по его мнению, больше всего подходит под описание. После игрок Б подбрасывает жетон. Если он падает стороной "Говори", карта читается вслух. Если нет, то секрет хранится в безопасности. Звучит достаточно просто. Игра мгновенно стала хитом для группы, особенно после того, как Сокджин был разоблачен как тот, кто с самого начала проявлял максимум эмоций в пьяном виде. Попутно было установлено, что Хосок, скорее всего, будет плакать над "Паутиной Шарлотты", а Чонгук, скорее всего, женится по прихоти в Вегасе (очевидно, была предыстория, когда он впервые сделал Тэхёну предложение, но эта история была не рассказана, к разочарованию Юнги), и по какой-то причине Юнги считался наиболее вероятным сотрудником ЦРУ. В большинстве случаев жетон приземлялся на «Не говори», поэтому было много хихиканья и обвинений, которые остались необъяснимыми. Однако больше всего Юнги заинтересовался, когда Чонгук протянул карточку Тэхёну, который тут же фыркнул и указал на Чимина. — Что там? Тэхён слегка покачал головой, прежде чем подкинуть жетон, который, наконец, остановился на «Говори» после долгой серии «Не говори». — Как вы думаете, кто нарушил больше всего законов? — Прочитал он карту. Чимин на мгновение нахмурил брови, прежде чем осознание промелькнуло на его лице. — Это не честно! Тогда это не было незаконным! — Он надулся. — Что сделал Солнышко? — С легким смешком спросил Хосок, но Чимин покачал головой и жестом показал Тэхёну, чтобы тот продолжил игру. Остаток ночи прошел для Юнги как в тумане, пока он пытался понять, что Чимин мог сделать такого, что предположительно было незаконным. Тем более, что он не стал делиться информацией, хотя обычно рассказывал Юнги. Ночь закончилась прежде, чем он успел это понять, и он попрощался со всеми, ведя более чем подвыпившего, но не совсем пьяного Намджуна к машине. — Разве Сокджин не такой красивый? — мечтательно спросил Намджун, когда Юнги выхал с парковки. — Конечно. — Я никогда не видел такого великолепного омегу, как он. — продолжил Намджун. — И к тому же у него такой хороший характер. Он умный, веселый, заботливый, он само совершенство. — Он слегка вздохнул. — Хотел бы я, чтобы он чувствовал то же самое по отношению ко мне. — Юнги фыркнул, но предпочел промолчать, пока Намджун продолжал свою пьяную болтовню.