...или речь об убежище, что каждый из нас строит внутри себя, и течении времени, впадающем в забвение, когда мы умираем?
***
Одна, казалось бы, незначительная мелочь может привести мир к перелому. Одно невысказанное сомнение — к распаду веры. Одно невинное прикосновение — к пороку.
Пожалуй, Регулус теперь догадывался, зачем посвящать сущему пустяку целый музей. Мелочи недооценивают. Теряют из виду. Списывают со счетов. Напрасно. И Регулусу честно хотелось бы улетучиться в романтику о таких составляющих жизнь мелочах, как не оценённый по достоинству тёплый взгляд друга в трудную минуту. Но его мысли заняты такими упускаемыми мелочами, как «мы можем сломать шею, упав с постели». Это ему сказала, конечно же, Алекто. Болтая ножками и балансируя на балюстраде, обводящей парадный холл, когда старшие поколения за двустворчатыми дверьми внизу придавались всяким значимостям магических традиций. Ответом на его вопрос: «тебе правда не страшно упасть?». — Имеешь в виду «умереть»? — Регулус отмолчался. — Нет. К тому же… — здесь она усмехнулась про «нелепейшую смерть у кровати». А затем, по обыкновению, с неё сошла вся легкомысленность. — Я не умру… мы не умрём, — оглянулась она на него и всё равно придерживающего её Амикуса по другую сторону. — Не так. Не «случайно сорвавшись со второго этажа, башни или крыши». Ведь тогда удастся избежать судьбы. Случайная смерть — слишком роскошный подарок, который принять будет просто «возмутительно!», — надув щёки, придала она голосу чванливых ноток на манер любого из ниже-присутствующих. Амикус, незлобно закатив глаза, прыснул. Зато Регулус, несмотря на всю мерзлоту поместья и горного потока её мыслей — благодаря ей — искренне рассмеялся. Впервые после желания вскрыть себе вены бутафорским штопором, лёжа в душевой курортного отеля. — Что тогда «неслучайная смерть»? — Привилегия?.. — пожала она плечами. — Думаю… убивая себя, ты решаешь убить весь мир, который видел своими глазами. Тоже многовато чести. Тогда он смеялся и последний раз……умоляю!.. прошу, поговори со мной. Он так и не поговорил с Ним.
Между ними не случилось «разговора». Потому что сказать было нечего. Сначала Регулусу. Не желавшему слышать ни одного слова извинения или любви. Потом Ему. Не желавшему слышать правды.Убирайся вон из моего дома. …Регулус?
Тогда Он вновь посмотрел на него, стоящего поодаль, как на священный алтарь. Не на маму, выдвинувшую последний ультиматум. Не на отца, существующего в их доме для интерьера. На него. — Они доверяют ему... — Регулус произнёс это так тихо. Голос словно нарочно осел. Если бы мама не расслышала и не обернулась, он бы смирился. То ли потому, что не хотел произносить, что должен. То ли потому, что не хотел предлагать этот компромисс. То ли потому, что не хотел вообще предлагать компромисс. Но она обернулась. Вытянув шею. Это означало готовность слушать. — Поттер, Люпин… — не стал он перечислять весь список, и так более чем известный маме, — они без стеснений заявляют о своей весьма однозначной позиции и видят в Сириусе «своего». Мы можем извлечь выгоду, — и другими словами: — однажды их беспрекословное доверие может пригодиться. Тёмному Лорду. Тогда мама впервые посмотрела на него с уважением. Как на выточенного из обсидиана идеального Блэка……а вот у Него впервые пропал дар речи.
Зато вернулся к Регулусу. Как только они поднялись в Его комнату. — Я никогда не предам своих друзей! — А меня? Запросто? После всего. Хотел услышать «я хочу, чтоб ты остался»? Так вот я хочу, чтоб ты остался. — Я н-не так… — А «как» ты хотел?! — Просто вышел он из себя. — Думал, станешь шёлковым, и всё наладится? Хотел, чтобы я нуждался в тебе? Чтобы не мог без тебя? Чтобы любил тебя как мама? Или вместо?.. — Регулус выпалил это на эмоциях, но Его кадык гулко скакнул, отстучав на зубах. — Ты знал, что этот момент настанет, с той самой секунды как сел за стол Гриффиндора… тебе никогда не было дела до того, что хочу я… тебе так нужно было услышать «останься» от неё, да?.. — и только Он затряс головой… то, что вырвалось тогда из Регулуса от увиденного, не было «смехом». — О, господи… — Нет, Рег… я!.. Он попытался схватить его за руку, но Регулус моментально одёрнул её. — Поздравляю, Сириус. Ты душевнобольной. Прям под стать всем твоим россказням о безумной-семейке-уродов. И здесь тебе самое место, — развёл он руками, — вот твой шанс. Оставайся! Это было последнее, что Регулус сказал Ему……впервые закрыв за собой дверь.
— Регулус?.. — беспокойный оклик после тройного стука в дверь фокусирует взгляд на перламутровом орнаменте и переводит взгляд на проём. — Ты готов? — Д-да. Через минуту... Алекто в строгом платье из чёрного бархата внимательно смотрит ему в ощутимо краснеющие глаза. Не верит. Согласно кивает и бесшумно защёлкивает замочный механизм с обратной стороны. А Регулус, абсолютно не готовый, возвращает предавший его на миг взгляд обратно. На угол стола. Где так просто нашёлся ключ. Заводит на три оборота музыкальную шкатулку. И оставляя мелодию играть за спиной, выходит из комнаты. Что напротив той, один единственный раз, закрывшейся за ним двери……за которой Он повесился.
******
Сириус Блэк никогда не покинет площадь Гриммо.