***
Казалось, что уроки проходили вполне себе обычно, однако трудно было не ощутить ту самую атмосферу. Атмосферу уходящих школьных лет. Кто-то с жадностью внимал каждую секунду до боли наскучивших другим уроков. Одни начинали видеть в приевшихся унылых лицах нечто особенное, родное. Другие снимали на мыльные камеры недорогих смартфонов яркие и не очень моменты. Иначе говоря, каждый пытался справиться со столь важным жизненным этапом по-своему. Вера, несмотря на множество запоминающихся моментов, бережно теплящихся в отдаленном уголке сердца, была искренне рада покинуть родные стены болезненно любимой гимназии. Ей хотелось двигаться дальше, хотелось становиться лучше, непонятно даже для кого в первую очередь: для себя или родных, чьим ожиданиям она на протяжении всей жизни слепо старалась соответствовать. В приоритете в том числе были и новые знакомства. Сама же Вера не могла точно сказать, чего желала больше: настоящей во всех аспектах дружбы или появления в её жизни такого человека, с которым можно было бы быть самой собой, отбросив маски и роли, ощутив при этом интимность духовную без опошленной в современном мире и считающейся первоочередной близости телесной.***
Незаметно пролетели и последние уроки физики вместе с недолюбливаемой многими, но такой родной для Веры учительницей Екатериной Андреевной. Всё же, кто бы что не говорил, преподаватель играет большую роль в отношении учеников к тому или иному предмету. Наступила та самая суматоха, когда все вокруг, наслаждаясь моментом, незаметным образом упускали, как казалось девушке, самое важное — подлинное, но не целенаправленное переживание этого момента. Парадоксально! Прикрываясь уже давно изученным от корки до корки сборником по физике, Вера, отсиживала финальный урок биологии, отстранённо созерцая происходящее. Вместе с этим тщетно пыталась понять, хотела ли бы она принимать во всём этом участие? Странные фотографии, непонятные росписи в тетрадях и на частях тела, прослушивание заурядной музыки — такой досуг ей был совсем не по душе. Однако истинный вкус жизни девушка чувствовала на танцевальных репетициях, посвящённых подготовке выпускного флешмоба. Где ещё, как не здесь, представлялась столь потрясающая возможность узнать наскучивших за долгих девять лет людей совершенно с другой стороны. И, главное, приходили сюда только те, кому это было действительно нужно. Те, кто как и Вера, был нацелен на успешный результат! Балласт коллектива, как и полагается, находился где-то на социальном дне, верно понижая планку. Танец! Настоящий вихрь эмоций! Как же сильно девушка соскучилась по этому искусству! Длительные абъюзивные отношения с хореографической школой не мешали любить сей род занятий. Несомненно, насмешки ничего не представлявших из себя детей и их родителей вкупе с предвзятым отношением преподавателей оставили серьёзный след на без того хрупкой психике Веры. Но одинокая, неуслышанная, замкнувшаяся в себе девушка, несмотря на внешнее принятие детских травм, даже спустя столько лет подсознательно закрывала на них глаза, давая паразитам полную власть над душой и разумом. Между тем, день за днём, по началу нелепые движения становились всё более похожими на нечто эстетически прекрасное. От каких-то элементов и вовсе приходилось избавляться, в том числе и от людей. Странная девушка, словно переживавшая один за одним сотни экзистенциальных кризисов в минуту, по необъяснимым причинам не поддавалась обучению. Столько времени, сил и индивидуальных репетиций — всё зря. Вере казалось, что Таня заслуживала помощи, поддержки и возможности участия в выпускном танце не меньше остальных. Но, узнав её поближе, девушка пришла к вполне очевидному выводу: некоторым попросту нельзя помочь. Дело даже не в усилиях, а в них самих. Вероятно, слабая бездейственная позиция наблюдателя куда выгоднее настоящей полноценной жизни со всеми её осечками и несовершенствами.***
Но, несмотря на всю праздность жизни, в это удивительно прекрасное летнее время нужно было заниматься не только танцами. Подготовка к выпускным экзаменам никуда не девалась, как и сама государственная аттестация. Одного за одним учеников девятого класса гимназии №17 подмосковного Жуковского как и других российских школ постигала не самая интересная, но более, чем ужасная учесть. ОГЭ. Четыре предмета. Два обязательных, два — по выбору. Со стороны большинству людей показалось бы, что выбирать нужно исходя из того, кем хочешь быть в будущем, куда планируешь поступать, какие имеешь приоритеты и возможности. Но, очевидно, незрелые подростки пятнадцати-шестнадцати лет считали иначе, а потому отдавали предпочтение, например, тем предметам, название которых звучало привлекательнее остальных. Кто-то и вовсе делал выбор в соответствии с тем, как мало домашнего задания по той или иной дисциплине дал учитель перед теми неожиданными каникулами в шестом классе. Мотив был разный, но суть одна: в действительности никто не хотел участвовать в столь случайной и совсем не оправдывающей затрат системе проверки знаний. Тестовые задания, очевидно, были заточены под узкий спектр фактов и понятий, формируя тем самым удобную массу безликих людей, приспособленных только для цикличного существования в рамках замкнутой системы. Однако выбора не оставалось. Первый экзамен прошёл вместе с горой шпаргалок, лежавших везде, где только можно, учителем родного языка прямо в туалете и наглыми одноклассниками, которые, по объективным причинам не испытывая ожидаемого страха, умудрялись списывать прямо в аудитории под на наблюдением дешёвых, а может и вовсе не работавших камер с качеством подобным качеству всем знакомых русских андерграунд фильмов для взрослых из нулевых. Пожалуй, для Веры не было ничего проще: дословно известный текст изложения, в последний раз прозвучавший монотонным голосом странного диктора, очевидные задания теста. Всё это благодаря заботливому учителю усердно прорешивалось снова и снова, начиная с восьмого класса. Справившись с работой за полтора часа из почти четырёх положенных, девушка намеревалась тщательно проверить написанное перед внесением в бланк ответов. Чтобы быть уверенной в том, что ничего не сможет отвлечь, Вера приняла решение сходить в туалет. Поднятая рука, судорожная запись проверяющим в белоснежный лист времени выхода, и вот она уже в точке «Б». Все кабинки оказались заняты, и в каждой кто-то тревожно шуршал заветными бумажками. Время шло до боли заметно, в связи с чем, так и не исполнив задуманное, выпускница вынуждена была выйти из уборной по истечении, вероятно, одних из самых долгих пяти минут в своей жизни, приняв факт того, что всё это — гиблое дело. Желая поскорее покинуть душное помещение, девушка спешно перенесла ответы, не испытывая на этот раз ни малейшего сомнения насчёт их правильности. На выходе ей пришлось расписаться в очередной никому не нужной ведомости, отметившись в которой Вера с чистой совестью намеревалась отдохнуть. Родители были на работе. Большинство соседей вместе с надоедливыми детьми разъехались по дачам, что означало как минимум пять часов наслаждения полноценным дневным сном. Вооружённая предыдущим опытом, Вера заблаговременно приоткрыла пыльный стеклопакет, вслед за чем проследовала к царскому ложу. Ватная голова, слипающиеся глаза и неслушающиеся конечности — всё способствовало быстрому и качественному засыпанию. Однако, как говорится, «Недолго музыка играла…» и спустя полчаса прямо на стихийной парковке напротив кирпичного дома уже красовался классический автомобиль класса «ржавое ведро стандарт», водитель которого посчитал неотъемлемым правом и непременным долгом взять на себя роль просветителя, в каком-то смысле даже народного героя. В ту же секунду пространство содрогнулось в звуковых колебаниях божественной мелодии.«тЫ — пчЕлА, Я — пчЕлОвОд…»
Кому-то было смешно. Кто-то подпевал, в то время как остальные ненавистно закатывали глаза. Некоторые беззаботно расплывались в нечте, отдалённо напоминавшем танец. Естественно, Вера проснулась, и такого рода вынужденное пробуждение оказалось не самым приятным. — Блиа-ать… — сжав зубы и едва открыв глаза, протянула она. — Хоть бы раз дали поспать нормально, черти. М-мерзость! Гадость! Подлость! — одолевая зевоту, она снова начала засыпать, подобно колыбели любуясь удивительно нежных цветов слоистыми облаками, словно кем-то бережно расположенными на голубом небосводе.***
Математика, ИКТ, физика — незамысловатые на первый взгляд слова вероломно отрезали от жизни Веры ещё две недели, но та нисколько не переживала, смело принимая происходящее как должное. Было во всех этих непонятных процедурах что-то прекрасное. Тревожное пробуждение в пять утра после беспокойного сна. Сотое разглядывание собственного паспорта и поиск в нём чего-то нового. Предательски нагревшиеся из-за летней жары бутерброды с дешёвыми сыром и колбасой, а вместе с ними и растаявшие конфеты, смиренно ожидавшие голодных девятиклассников в коридорах. Перед ИКТ девушка забавным образом подметила неуверенность и тревогу, которые неустанно витали в горячем июньском воздухе, бедно разбавленным редкими комочками тополиного пуха. Особенное внимание она почему-то уделила однокласснику Сергею, неохотно отвечавшему на расспросы и переживания, по видимому, страстно влюблённой в него интернет-знакомой. «Зачем тогда общаться, если делаешь это через силу?» — молча рассуждала Вера. «Не понимаю… Ведь куда проще не делать одолжение. Просто перестать мучать и себя, и других. Какой толк в многочисленной толпе знакомых, с которыми вы не имеете ни малейшего представления о внутреннем мире друг друга?» И вот последний экзамен. Финишная прямая. Девушка была готова и уверена в себе, как никто другой. Задания давались ожидаемо легко. Однако все шло как по маслу лишь до последней, двадцать шестой задачи… Будто сама не своя, Вера не поняла условия даже после третьего прочтения и закономерно впала в ступор. Из ментальных дебрей её вызволил лишь раздражительный звук тревожно дрожавших ног рядом сидящего одноклассника. Не представляя дальнейших действий, она посчитала нужным покинуть аудиторию и немного развеяться. И-ии! Бинго! На одном из унитазов словно дар свыше красовался заветный сборник с бесполезной для многих теорией и уже более нужным разбором всех типов задач. Не задумываясь, Вера воспользовалась щедрым подарком судьбы и сделала это совсем не зря. Решить пугающее задание оказалось проще простого, но помешал этому стресс. Отсутствие сна, беспорядочный режим питания, невозможность поговорить с кем-либо по душам не прошли даром.***
Шестнадцатый день рождения был отмечен в тесном кругу родственников. О друзьях не шло и речи. Трудно было назвать этот день в Подмосковном Мишнево каким-то особенным. Скорее, это был очередной повод выпить для родных. Очевидно, что в сие действе участвовать девушка не могла, да и не хотела, а потому приняла решение отправиться встречать рассвет на соседней речке на старом, но таком любимом велосипеде изумрудного цвета. Отсутствие именниницы никто даже не заметил — зелёный змiй верно делал своё дело. Долго ждать простого природного явления смены дня и ночи не пришлось, и уже спустя два часа ночного рандеву, плавно перетёкшего в утреннее, на горизонте заклубился чудесный жёлтый огонёк, медленно превращавшийся в громадное светило. Потрясающее зрелище! Любой бы сказал, что нет ничего прекрасней, чем встретить июньский рассвет на тихой деревенской речке, и-и… Вот оно — счастье! Так сказала бы и Вера, если бы имела хоть малейшее представление о подлинной сущности счастья. Всё это время её голова разрывалась от беспорядочного потока мыслей. Подобно мёртвым душам, которыми кишит загробный мир, они не давали девушке покоя настолько, что моментами ей казалось будто её самой не существует, и есть только комок её проблем, порождающих за собой всё новые и новые.***
Сдать удалось всем. Получить аттестат — тоже! Немного нелепый, но от этого ещё более душевный танец многим дал почувствовать себя по истине счастливым. Некоторым, а именно тем, кто находился в зрительском зале, помог понять, как важно использовать любую возможность попробовать себя в чем-то новом. Были и те, кто вовсе не обратил внимания на происходящее, в очередной раз погрузившись в гущу проблем и переживаний. Всех в этом душном помещении ждало разной степени беззаботное лето. Кого-то в самом деле, а кого-то — только на словах. Но прежде, выпускникам предстояло, в каком-то смысле, последнее совместное событие: выпускной на пароходе с проездом по Москве-реке. Да, кому-то могло показаться, что идея не самая оригинальная, и он бы оказался прав. Правда заключалась и в том, что такого рода незамысловатая поездка была настолько же интересна, насколько банальна. Удивительно! Десятки разных фотографий с множества ракурсов, и каждая наполнена истинной радостью жизни. Нечасто же такое случается. Небольшой перерыв и, наконец, финальный рывок на пафосном лимузине. Но, конечно, куда уж без этого — не для всех. Кто-то осмысленно принял решение не участвовать в торжестве по причине не самой бюджетной стоимости. А кто-то хотел, но не мог, ведь пятнадцать тысяч — серьёзный удар по бюджету чьей-то одинокой матери. Ранний брак, давление родственников и общества, непонимание собственного Я… Как следствие, почти полностью разрушенная к тридцати годам жизнь. Да-а, классический, знакомый многим не по наслышке сюжет. Страшнее, конечно, то, что дети в большинстве своём подсознательно несут деструктивную модель семейной жизни в свою личную. Относительно вкусная еда. Не самые скучные конкурсы вместе со старающимся из последних сил ведущим. Красивые виды столицы. В целом, не так уж и плохо; вечер даже заслуживал твёрдой чётверочки. Одноклассники танцевали под популярные песни, нелепо наступая друг другу на ноги. Кто-то безысходно пытался заполнить душевную пустоту заветрившимися закусками. Другие же меланхолично сидели, отделившись от толпы и размышляя о том, как много всего упущено и как жаль, что не срослось с тем весёлым парнем в начале учебного года. Что-то не давало Вере полностью насладиться праздником. Какое-то чувство дискомфорта всё никак не отпускало её душу. По началу она пыталась понять, была ли её желанием или желанием её родителей эта поездка, но ответ так и не был найден. Зато девушка точно осознала, что здесь ей как никогда одиноко. Одиноко настолько, что среди всех двадцати с лишним человек нет никого, с кем можно было бы просто поговорить по душам и разделить смешанные чувства. В тот момент Вера покинула толпу и, в поисках местечка подальше, расположилась на задней палубе судна. Моросящий дождь не оттолкнул её, выступив скорее успокоительным фактором. Но и тут уединение было нарушено той самой одноклассницей Таней, то и дело снимавшей однообразные истории в Инстаграм. Не заметив того, что её присутствие здесь лишнее, Таня без раздумий записывала на камеру глупые расспросы потерянной Веры, не дававшей даже отчасти внятных ответов. «И когда всё это кончится?!» Девушка отчаянно пыталась скрыть неподдельное выражение ужаса на своём лице. Дождавшись, пока Таня найдёт себе новую жертву, Вера, не имевшая возможности держать осанку и оттого ещё сильнее походившая на забытую на дне кастрюли варёную креветку, с трудом закрыла дверь на ржавый шпингалет. На том спасибо, что он вообще здесь был. Прикрыв глаза в очередном глубоком вдохе, она просто-напросто уснула. Стоит отметить, что в свете последних событий сон здесь — очень даже неплохой досуг. К тому же, полезный для здоровья. Красота!***
— Ого, гигантский миксер: неужели счастливый конец, — проговаривала девушка, смиренно приняв планомерное движение из стороны в сторону навстречу огромному венчику. — Ну, знаете, не так уж и плохо! Продрав глаза и слегка вздрогнув, Вера наблюдала перед собой ранее тормошившего её капитана корабля, который на протяжении последних трёх минут отчаянно пытался разбудить спящую красавицу. Как и полагается, по окончании путешествия тот заботливо проверил все уголки судна. В том числе и те, что были заперты — пара ловких движений и любая дверь, скрипя любимую симфонию, почтенно открывала свой внутренний мир. Шатаясь и растирая шею, затёкшую от не самого удобного положения, которое её тело безысходно принимало последние несколько часов, Вера в попытках разглядеть хоть что-то средь тумана, наполнявшего голову, присоединилась к находившимся не в лучшем состоянии одноклассникам. Бывшим одноклассникам.