***
Пока ординатор шёл до места назначения, в голове успело созреть столько сценариев дальнейшего развития событий, один другого страшнее, что к моменту, когда он всё-таки дошёл до входа в кафе, парень уже был готов провалиться сквозь пол, только бы не заходить внутрь. Но отступать было уже поздно, добравшись до входа, зажмурившись и поглубже вдохнув, молодой врач всё -таки шагнул внутрь, но не успел ничего ни сделать, ни сказать, когда его обняли и резко дёрнули на себя чьи-то руки. Это было очень похоже на одну из сцен в первой серии сериала, и герой из таких объятий уже не выбрался. Осознав, что кричать бесполезно, доктор Ко решил спасаться действиями. Резко подавшись назад на нападавшего, он буквально врезался в его грудь спиной, но не остановился, а наоборот, прибавил скорость, вынуждая человека за своей спиной буквально врезаться в стену за ними, совсем рядом с дверным косяком. Не давая обидчику шанса опомниться, Сын Так резко дёрнул локоть назад и с силой ударил кого-то под рёбра, услышал всхлип негодования, смешанный с болью и возликовал. Теперь ему нужно было закрепить результат, и парень приоткрыл один глаз, почти сразу увидев боковым зрением стойку с меню у входа. Меню было оформлено в дорогую кожаную чёрную папку с золотым тиснением, уголки папки имели обрамление позолоченым металлом. Это делало её больее долговечной, но в данном случае могло иметь и совсем другое применение. Схватив папку с меню со стойки, ординатор захлопнул её и наугад ударил обидчика сзади, немного развернувшись к нему и инстинктивно снова зажмурившись. Но он успел заметить, что уголок папки наверняка уходит незнакомцу по плечу или ключице. А от неожиданности тот может потерять бдительность, и тогда у Ко Сын Така будет возможность бежать. К счастью, план удался. Вскрикнув от неожиданности, незнакомец наконец убрал руки, которые каким-то невероятным образом продолжали удерживать его даже после удара локтем по рёбрам. Воспользовавшись моментом, Сын Так поспешно отскочил в сторону, распахнул глаза и направился к двери, но вместо воинственного крика, который наверняка должен был издать убийца, он услышал обиженное кряхтение. Какое-то слишком знакомое обиженное кряхтение и наконец-то рискнул обернуться. Подпирая собой стену, одной рукой держась за шею, а другой — за рёбра, на него с укоризной смотрел Ча Ён Мин. — Знаешь, малыш, я конечно тебя обидел, но нам бы стоило поговорить для начала. — простонал профессор, потирая ушибленные места. — Не обязательно было сразу драться. — договорив, врач наклонился, поднял злосчастное меню и повертел папку в руках. — Прости, Ён Мин, я не хотел на тебя нападать, — забыв о ссоре, ординатор кинулся к любимому и помог ему выровняться и встать прямо, а потом начал ощупывать кардиохирурга на предмет повреждений. — Просто мне показалось, что ты это не ты… ну то есть ты — это нападавший, который решил меня убить. Но ведь с тобой всё в порядке, да? — А ты в порядке, Таки? — в свою очередь гениальный врач начал осматривать своего мальчика на предмет травм, а заодно следить за реакцией зрачков. — Ты сейчас не хочешь вернуться в свою комнату и немного поспать, а я посижу с тобой. — Я не сплю, я пришёл сюда потому, что свет выключили. — Ко Сын Так отдёрнул голову, не позволяя любимому прикоснуться к своей щеке. Он понял, что ещё немного и он просто сдастся на милость своего профессора. В очередной раз. — Зато я привлёк твоё внимание, Таки, малыш, — улыбнулся Ча Ён Мин, оправляя брюки и рубашку и делая несколько шагов в направлении своего ординатора. Ко Сын Так в свою очередь отступил от него на несколько шагов. — Может быть всё-таки поговорим? Ну или хотя бы немного перекусим. Ко Сын Так не успел ничего возразить, а профессор Ча уже осторожно взял его за плечи и развернул лицом в другую часть зала. И ординатор застыл на месте, забыв о том, что хотел сказать только что. Перед ним был огромный зал с роялем в центре. На рояле стоял канделябр с высокими свечами, чей свет в темноте комнаты отбрасывал на стены безумные и завораживающие тени. За роялем стоял накрытый стол, от вида которого ординатор едва не захлебнулся слюной. Тут была свинина в остром соусе, курица-карри, бургеры с пряной говядиной, рыбные палочки, которые он любил, но ел достаточно редко, как и печёные каштаны в меду, которые тоже были здесь. Из десертов были клубника в шоколаде, свежие фрукты, тирамису, воздушный зефир, и даже его любимый торт. Стол будто бы подсвечивался снизу, делая все блюда на нём ещё более аппетитными. Рядом со столом стояла стойка с напитками. Здесь был не только обычный кофе, его любимый латте, горячий шоколад и чай с женьшенем. Нашлись на стойке энергетики, которые парень пил на работе, дорогое вино и шампанское. От подобного изобилия, Сын Так даже растерялся, и этим замешательством тут же поспешил воспользоваться его любимый, осторожно взявший его за плечи и увлёкший в глубину комнаты к столу. А затем профессор усадил своего мальчика на одни из двух стульев, а потом занял противоположный. — Что тебе положить, малыш? Ты ведь голодный. — Сын Так молчал и старался собрать мысли в кучу. Он решительно не понимал, что происходит. Ён Мин выключил свет во всём отеле, подготовил праздничный стол и теперь сидел рядом и смотрел на него. И это кардиохирург сделал лишь ради того, чтобы помириться с ним? Это было настолько странным, что Ко Сын Так даже не знал, как реагировать на происходящее. Когда на его тарелку легла свинина, салат, потом рядом встала кружка ароматного женьшеневого чая, парень вздрогнул. — Ён Мин, ты что… — ординатор откашлялся, надеясь, что голос не будет дрожать. — сделал это только для того, чтобы помириться со мной? — Ну… как тебе сказать, Сын Так, дело ведь не только в нашей ссоре… и не только в том, что ты со мной не разговариваешь, — улыбка кардиохирурга, лукавая, но мягкая и любящая пленяла ординатора, но слова о том, что дело не в их ссоре задело самолюбие молодого врача. У него даже аппетит начал пропадать не смотря на умопомрачительные запахи. — Ты уверен, что ничего не хочешь мне сказать, Таки? — Что я должен тебе сказать, Ён Мин? Это ты должен извиняться за то, что опять разглядывал мои детские фото, хотя я много раз просил тебя так никогда не делать. Но ведь тебе важно в первую очередь потешить себя. Вы с мамой ни во что моё мнение не ставите, так почему я должен извиняться перед тобой или вообще с тобой разговаривать?! — Ко Сын Так опешил, он не ожидал, что любимый решит чему-то его поучить или заставить о чём-то вспомнить. Он ожидал извинений, сидя за праздничным столом, ожидал что они хотя бы сумеют поговорить о том, что между ними произошло, но вместо этого Ча Ён Мин о чём-то спросит его. — Просто потому, что ты кое-что забыл, малыш, и я надеюсь тебе об этом напомнить. А пока давай поедим и немного отдохнём от ссор, а? — Ён Мин говорил спокойно и умиротворяюще. И Ко Сын Так всё-таки взял немного мяса и овощей. Но вкус был совсем не похож на то, чем их кормили эти пару дней. Скорее, он напоминал ординатору то, чем Ён Мин кормил его у себя дома. От такой догадки парень едва не подавился и поднял удивлённый взгляд на старшего врача, взял ещё немного, словно желая подтвердить свою догадку. — Ча Ён Мин… это ты приготовил… — Сын Так оглядел весь стол. — Это ты… — Всё для тебя, малыш, попробуй ещё курочки. — осторожно взяв палочками небольшую порцию курицы, Ён Мин протянул своему мальчику палочки, и Сын Так автоматически взял еду одними губами, не прерывая зрительного контакта. Потом Ча Ён Мин начал есть сам, и доктору Ко ничего не оставалось, как самому приступить к еде. Рядом с любимым, он просто не мог не повторять за ним, как заворожённый. А постепенно начал получать от еды настоящее удовольствие. Незаметно он доел свинину и свою порцию курицы, а затем они с доктором Ча перешли к десерту. И доктор Ко увлёкся происходящим, снова забыв о ссоре. Сын Так всегда любил поесть и поспать, и за время, которое они прожили с профессором вместе, Ён Мин успел узнать эти его слабости, и теперь умело использовал эти знания. Выражение: «путь к сердцу идёт через желудок» было применимо к нему на сто процентов. И профессор всё это время наблюдал за ним и видел, что его метод действует. — Я всё равно обижен на тебя и не хочу разговаривать. — ординатор пытался звучать обиженно, но получалось это всё хуже. — Тогда просто пойдём со мной. И тебе не обязательно говорить. — встав со стула, профессор Ча приобнял ординатора за плечи и мягко поднял со стула. — Просто доверься мне, малыш. Под руками Ча Ён Мина на своих плечах Ко Сын Так будто бы таял и плавился изнутри. Он хотел бы продолжать обижаться, но чем дольше находился в непосредственном контакте с любимым, тем яснее понимал, что вот-вот сдастся и рухнет в его объятья, забыв обо всём, даже если кардиохирург после их примирения снова будет разглядывать его фотографии и они опять поссорятся, Ко Сын Так был готов принять это. Они вышли из кафе и направились по тёмным коридорам в сторону актового зала отеля. Двигаться в почти полной темноте, только под дежурным освещением в коридорах было страшно, но ординатор решил довериться любимому и продолжал идти за ним, откровенно гадая, что ждёт его дальше. А на входе в зал всё-таки закрыл глаза. — Можешь открыть глаза, малыш, — мягкий голос над ухом пустил по телу сладкий ток и всё внутри затрепетало и замерло, а потом он действительно открыл глаза. Они стояли перед огромным экраном. Во всю стену зала. И проектор выводил на экран его собственное изображение, а точнее, изображение Ко Сын Така и Ча Ён Мина, растянутые во времени. Это были записи камер наблюдения Ын Сан, начиная с периода первой встречи доктора Ко и доктора Ча. Сын Так видел себя рядом с кардиохирургом, и видел кардиохирурга внутри себя в то время, когда кардиохирург был призраком комы и они работали вместе. А ещё тут был период начала их совместной работы позже. Когда Ён Мин вышел на работу после реабилитационного периода. И период, когда простой интерн стал ординатором. В день его экзамена на звание ординатора, наследник Ын Сан так волновался, что забыл всё, что учил почти без перерывов около месяца. И такое было с ним впервые. До этого он никогда ничего не забывал, и от этого было ещё хуже. Вспомнив, как сидя под дверью в экзаменационную аудиторию, он чувствовал, что вот-вот упадёт в обморок от волнения, а потом вспомнив, как профессор отчитал его перед входом, пригрозив месяцем работы в скорой помощи, если он не сдаст этот экзамен, усмехнулся. Ведь совсем недавно профессор рассказал Сын Таку о том, как, ожидая его около аудитории, волновался не меньше ученика, а потом едва удержался от того, чтобы поцеловать его сразу по выходу из института. И это было одним из лучших их свиданий дома после смены, пусть они и сидели тогда в дешёвом кафе после тяжёлого дня, но именно этот рассказ сумел поднять ординатору настроение до конца дня. Ещё здесь были записи камер больницы после операции, которая завершилась их первым поцелуем. Кадры продолжали мелькать, сменяя друг друга. И каждый из них от дня их самой первой встречи до их недавней смены, как мозаику, складывал картинку их с профессором отношений, помогая снова и снова пережить те ощущения, которые зарождались внутри него постепенно и сейчас цвели в его душе, подобно цветку, и это было прекрасно. Ко Сын Так будто бы оказался во временной петле и совершенно потерял счёт времени. А когда видео закончилось, обернулся от экрана на Ча Ён Мина, который на время просмотра осторожно присел рядом с ним и обнял за плечи. Сын Так же неосознанно опустил голову на его плечо и смотрел видео в таком положении. — Ён Мин, что это, когда ты это сделал? — ординатор мягко улыбнулся и поспешил спрятать лицо в плече любимого, чувствуя, что растрогался и вот-вот готов заплакать. А кардиохирург осторожно запустил пальцы в волосы своего мальчика и начал осторожно их перебирать. — Я просто хотел напомнить тебе то, что мы пережили за всё это время, малыш, — прошептал Ён Мин в макушку ординатора, запечатлев на его волосах лёгкий едва ощутимый поцелуй. — Чтобы ты не забывал, что я всегда буду рядом с тобой и всегда буду любить тебя. — Ён Мин, я… — Ко Сын Так всё-таки сглотнул слёзы и улыбнулся любимому. — Пойдём ещё в одно место. — профессор Ча подмигнул своему мальчику, взял его за руку и повёл дальше по коридорам отеля. И это уже не пугало ординатора. Напротив, он теперь шёл за ним с интересом. Ординатор уже перестал злиться на любимого, но теперь следил за происходящим с замиранием сердца. Теперь Ко Сын Таку было очень интересно, что будет дальше и куда они теперь идут. Но ответ на этот вопрос нашёлся сам собой, когда они вышли во двор отеля. Ко Сын Так огляделся по сторонам, но на первый взгляд всё было как всегда. А потом он услышал песню, свою любимую песню, льющуюся из колонок, стоящих на траве. Именно эту песню он включал каждый раз, когда ему было не по себе, он хотел успокоиться и отвлечься. И сейчас она не просто успокаивала его, она помогала перенестись окончательно в мир спокойствия и уюта. И снова любимые руки обняли его за талию, притягивая к себе и унося в тёплые ощущения нежности и комфорта. Стоя здесь и сейчас в объятьях любимого, он чувствовал, как уходят все обиды, а ещё чувствовал себя сейчас особенным, как и этот момент и это было особенное, незабываемое ощущение. Прежде чем его профессор успел что-то сказать, парень повернул к нему голову и коротко быстро клюнул в щёку. — Знаешь, Ён Мин, я до сих пор обижен на тебя за то, что вы с мамой делаете с моими фото. — прежде чем мужчина успел ответить, ординатор коротко мотнул головой, призывая его к молчанию, — Не важно, насколько я милый на них, вы должны считаться с моим мнением, ведь это мои фото и моя жизнь. — сказав это, парень понял, что сейчас снова начнёт злиться и поспешил замолчать, чтобы не продолжать ссору. — Ты действительно очень милый, Таки, и я ничего не могу с собой поделать, как только вижу твои фотографии. — Ча Ён Мин снова клюнул своего ординатора в макушку и обнял покрепче. — Но я постараюсь больше не злить тебя, даже если госпожа Сон решит мне показать твои детские фотоальбомы. Ты прощаешь меня? Ординатор только усмехнулся, представив, как любимый стоически сдерживается от комментариев и пытается с каменным лицом рассматривать его фото в пелёнках, от которого самому ординатору всегда хотелось провалиться сквозь землю от смущения, но он не мог не признать факт того, что действительно очень трогательно и мило выглядит на своих детских фотографиях, впрочем, почти как и любой другой ребёнок. Наверное, как и все дети в мире. — Я подумаю, что нам стоит сделать с этим, — наконец ответил ординатор уклончиво, хотя внутри уже давно простил любимого, но ему хотелось больше нежности и заботы. — А ты точно больше ничего не хочешь мне сказать, Таки? — вместо чего-то более романтичного выдал кардиохирург, и ординатор аж подпрыгнул, снова начиная соображать, чего же от него пытается так настойчиво добиться его парень. Насколько он знал, просто так профессор никого ни о чём не спрашивал. Но ничего не приходило в затуманенный удовольствиями и приятными неожиданностями мозг. — Мне кажется, ты всё-таки что-то задумал, раз продолжаешь спрашивать меня о том, что я мог забыть. Мы же не на экзамене и не на работе, я не должен держать в голове ничего важного. Мы ведь на отдыхе. Я не хочу ни о чём думать и ничего помнить. Просто дай мне немного отдохнуть. — Сын Так успел даже подумать про их диссертацию, прокрутил в голове юбилеи всех родственников. Даже припомнил, когда день рождения у самого доктора Ча. Но ничего под эту дату упорно не подходило. И он пришёл в замешательство. — А я надеялся, что вы будете более внимательны к датам и событиям, доктор Ко, — Ча Ён Мин звучал немного грустно, но при этом беззлобно и даже немного насмешливо. Это вселяло в ординатора надежду, что ничего действительно критичного он не забыл, и не будет наказан за свою забывчивость. Однако решил подыграть. — Простите, профессор Ча, но некоторые стрессовые события и ваше поведение несколько сбили меня с толку и поспособствовали моей забывчивости. — приняв довольно серьёзный вид и снова откидывая голову на плечо любимого, проворчал Сын Так, покусывая губу, чтобы случайно не засмеяться. А потом всё-таки вполне серьёзно спросил, — Что именно я должен помнить? — А ты подумай, — не стал отвечать прямо профессор, а чтобы тебе лучше думалось… — Ён Мин снова улыбнулся, а потом развернул ординатора к себе, наклонился и накрыл его губы своими, утягивая в длинный и страстный, но мягкий поцелуй, а ординатор мгновенно забыл, о том, что такое «думать» в принципе и с готовностью включился «в игру», обвив шею любимого руками и придвинувшись к нему так близко, насколько это было возможно. Но поцелуй как то слишком быстро закончился. Сын Так застонал от разочарования, не желая отпускать свою добычу, а кардиохирург быстро и легко клюнул его в губы ещё раз, а потом резко отступил, развернулся и быстро ушёл назад в отель, оставив своего мальчика в полном раздрае и замешательстве.***
Прошло уже несколько минут, а Ко Сын Так продолжал стоять посреди внутреннего двора отеля, слушать любимую мелодию, стоящую на повторе и пытаться увязать в голове всё произошедшее только что. Ужин, видеоролик, песня и поцелуй были явно как-то связаны между собой. И это напоминало сейчас ему пазл, который нужно было сложить, чтобы получить ответ на свой вопрос. Снова вспомнился тот сериал, который он так и не досмотрел из-за внезапно выключившегося света. Главный герой тоже собирал улики по ходу расследования, как кусочки головоломки, вот только каждый кусочек он получал вместе с очередным трупом после нескольких дней беспрерывных блужданий в надежде спасти несчастного и предотвратить преступление. От подобной аналогии молодому врачу снова стало не по себе, и он решил представить, что просто участвует в квесте по поиску пасхальных яиц или новогодних подарков, так думать было гораздо приятнее. Скорее всего, главной подсказкой был их последний поцелуй. Быстрый, лёгкий, смазанный и какой-то неуверенный, после которого профессор сразу ушёл. Слишком быстро. Будто бы сбегал от него. И это было очень странно, будто бы гениальный хирург старался спрятать от него свои чувства. Но это было давно неактуально, ведь они встречались уже около месяца, а теперь даже его родители были в курсе происходящего. И нужды таиться не было совсем. А Ён Мин убежал, будто бы играл с ним в какую-то игру, в которой нельзя было быть пойманным. А ещё замечание про даты… Чтобы сосредоточиться, Ко Сын Так решил вернуться к себе и записать всё на листочке, чтобы сопоставить все факты, как делал герой сериала. Он всё ещё шёл в почти полной темноте. Но теперь это было лишь досадной помехой. Он должен был поскорее вернуться к себе и разгадать эту загадку. Она явно была не сложной, и от этого ординатору было очень досадно. Он чувствовал себя глупо и беспомощно. Вернувшись к себе, Сын Так достал из ящика прикроватной тумбочки свой ежедневник включил фонарик на телефоне и поочерёдно записал на чистой странице всё, что только что произошло с ним и профессором Ча. Просмотрел записи несколько раз, перечитал всё записанное в разной последовательности, н всё, что пришло в голову — попытка доктора Ча извиниться перед ним за то, что они с госпожой Сон смотрели его фото и напомнить о том, что не смотря ни на что, они с профессором всё равно не перестанут любить и заботиться друг о друге. И о том, что их чувства возникли очень давно и только окрепли со временем, о том, что было так важно для доктора Ко: любви, заботе, радости и взаимопомощи. Он последовательно вспоминал всё произошедшее со дня их первой встречи с профессором, до их первого поцелуя, положившего начало их любви. И тут, на этой самой мысли, Ко Сын Так вздрогнул. Поцелуй Ча Ён Мина перед уходом был таким же смазанным, быстрым и порывистым, как у самого Сын Така после операции, он был похож на их первый поцелуй. Который случился… Охнув, наследник Ын Сан полез в календарь на телефоне. Та самая операция случилась ровно месяц назад. А это значило… Хлопнув себя по лбу, ординатор выбежал из комнаты. Он точно знал, куда должен отправиться. Он ведь разгадал загадку. — Ён Мин, сегодня ровно месяц, да?! — Ко Сын Так влетел в незапертую дверь с такой скоростью, что буквально врезался в любимого и попал прямо в его объятья. — Наконец-то ты понял, малыш, — профессор поцеловал своего мальчика в макушку и прижал к себе. — Сегодня ровно месяц с того дня, как ты первый раз поцеловал меня. Сегодня наш первый праздник. А это… Не дожидаясь ответа любимого, Ко Сын Так быстро обнял кардиохирурга и поспешил поцеловать его. Поцелуй снова был быстрым и порывистым, как тогда. Вот только теперь он не спешил прерывать его, а только углублял его. И Ча Ён Мин с готовностью ответил, обхватив своего мальчика за талию, он начал утягивать его вглубь комнаты по направлению к кровати. Всё, что успел сделать ординатор перед тем, как оказаться под любимым, взглянуть на распахнутую дверь и подумать, что было бы неплохо закрыть её, чтобы никто не беспокоил их в такой момент. Но почти сразу последние связные мысли были выбиты из его головы руками профессора под его рубашкой, которые уже откровенно и настойчиво изучали каждый миллиметр его груди, посылая разряды тока по телу. Чтобы хоть немного перехватить инициативу, Сын Так потянулся к ремню брюк профессора и начал расстёгивать его. Но так и не успел порадоваться своему триумфу и добраться до цели. Ча Ён Мин перехватил его запястья, а потом начал быстро и порывисто покрывать его поцелуями спускаясь от губ к шее, от шеи к ключицам и ниже, и ординатор начал всхлипывать и закусывать губу, чтобы подавить рвущиеся наружу стоны. Он услышал звук закрывающийся входной двери, но не увидел, кто закрыл её, так как от возбуждения перед глазами плясали разноцветные полосы и мелькали круги. Когда Ён Мин ненадолго оставил его, Сын Так всё-таки сумел дотянуться до его брюк и запустить руку внутрь. И наконец-то до слуха ординатора донёсся вожделенный стон удовольствия и предвкушения. А потом мир взорвался ощущениями. Когда Ко Сын Так наконец-то пришёл в норму, он обнаружил себя лежащим рядом с любимым. Ча Ён Мин лежал рядом, и осторожно перебирал его волосы своими длинными тонкими пальцами и улыбался своей немного надменной и самодовольной улыбкой. И ординатор улыбнулся в ответ.***
— Знаешь, малыш, а мне понравился наш праздничный поцелуй. У тебя он получился даже лучше, чем у меня. — голос любимого ласкал слух и успокаивал. — Может быть, мы тогда повторим? — после произошедшего наследник больницы чувствовал, что ни на что больше не способен. Он даже глаза открытыми держал с трудом, но Сын Таку просто очень хотелось подстегнуть любимого и поддразнить его. — Может тогда чуть позже, — хмыкнул профессор Ча. — Думаю, твои родители и так уже достаточно нас послушали. — при мысли о том, насколько они могли быть громкими всё это время, Ко Сын Так моментально покраснел, кажется до кончиков ногтей и поспешил накрыться одеялом с головой, слушая весёлый смех любимого. — А пока давай проведём время, например, что-нибудь посмотрев, как обычно. — Подмигнул он своему ученику, снимая с его головы одеяло. — Есть идеи? — Ну, пока не выключился свет, я начал кое-что смотреть, но тебе не понравится. — Доктор Ко потянулся всем телом, принимая сидячее положение. — К тому же, света всё равно нет, так что мы можем разве что поспать немного. — в подтверждение своих слов, он широко зевнул, потом потянулся за телефоном, задел рукой выключатель прикроватной лампы и с удивлением увидел, как лампочка включилась. — Ну… — на ошарашенный взгляд своего мальчика профессор только усмехнулся, пряча улыбку. — председатель и твоя мама решили нам немного помочь, чтобы загладить вину за то, что мы с тобой поругались из-за фотографий. А когда я сказал, что у нас с тобой месяц отношений, госпожа Сон пришла в восторг. — Так это всё были идеи родителей? — ординатор не на шутку расстроился. С одной стороны ему очень понравилось то, что устроил для него любимый, с другой стороны, он был убеждён, что всё было придумано профессором, и ужасно не хотелось в этом разувериться. — Нет, они просто помогли со светом и технической стороной вопроса. Или ты думаешь, что я не в состоянии порадовать своего любимого ученика и парня, — новая самодовольная улыбка озарила лицо гениального врача, а ординатор начал автоматически смущаться под этим взглядом, чувствуя, как от слов любимого всё согревается внутри и бабочки снова начинают порхать внизу живота. А потом кардиохирург быстро чмокнул его в нос и потрепал по голове. — Итак, что за сериал мы будем смотреть сегодня, малыш? Они лежали обнявшись и смотрели на планшете кардиохирурга уже третью серию подряд. И в какой-то момент ординатору показалось, что любимый задремал во время просмотра. Ча Ён Мин действительно не любил такие сериалы, и сел смотреть его только ради Сын Така. Чтобы не потревожить своего парня, ординатор старался даже дышать потише, греясь в родных объятьях, но постепенно начало затекать плечо, на котором лежала голова профессора. Парень осторожно завозился, пытаясь сменить позу, а потом неожиданно громко зевнул. — Если ты устал, давай досмотрим завтра, тут как раз самый интересный момент, — раздался вполне бодрый шёпот над ухом. — Я понимаю, почему он тебе понравился. — А тебе он тоже понравился? Правда? — ординатор повернул голову к любимому и встретился с внимательным взглядом любимых глаз, — Я думал, что ты заснул, пока я смотрел. Ты ведь не любишь такие сериалы, Ён Мин. — Зато я люблю тебя, малыш, — последовал тихий ответ, — как и твои детские фотографии. — Ты опять начинаешь, Ча Ён Мин! Сколько можно уже! — Ко Сын Так поспешно выпутался из объятий гениального врача и снова надувшись, накрылся с головой, прячась от очередного поцелуя. — Ещё одно слово, и я никогда тебя не прощу, запомни! — Ну, может быть я сумею загладить свою вину, — Ён Мин выпутал своё сокровище из недр одеяла и крепко прижал к себе, а потом подарил ещё один лёгкий и длинный поцелуй. — Лучше? — Ну… — задумчиво протянул Сын Так, оттопыривая нижнюю губу и почёсывая затылок, — я как-то не распробовал… — и тут же подхватил смех любимого. — Но больше никаких детских фото, или я за себя не отвечаю. Они так и не выбрались из кровати и продолжили смотреть сериал, а Ко Сын Так старался больше ни о чём не думать, ловя себя на мысли, что их отдых определённо удался, как и их первый совместный праздник, который они оба обязательно запомнят на всю жизнь. И теперь ординатор был уверен, что праздников у них будет ещё очень много, ведь он больше никогда не отпустит от себя своего Ча Ён Мина, даже если тот будет снова и снова рассматривать его детские фото. А если что-то всё-таки случится, он всегда найдёт выход из ситуации, главное, чтобы они всегда были вместе.