Лесная дева

       Аннабель вернулась в дом уже поздней ночью, поскольку помимо разговора с Еленой ещё около часа обсуждала произошедшее со Стефаном, который и привез её. Она тихо прошла в ванную комнату, стараясь не тревожить сон жильцов, и наконец смогла сбросить эту маску показного равнодушия и спокойствия, что держала при Елене. Случившееся сильно ударило по девушке, напоминая о такой же картине окровавленного Александра, и только лишь выучка отца не терпящего сантименты в разгар беды, вбитая на подкорку помогла ей сконцентрироваться на задаче, а не лить слёзы как кисейная барышня. Да, она всё ещё была обычным подростком, подверженным эмоциям, но сложно оставаться невинной когда на твоих глазах с особой жестокостью убивают мать. Именно поэтому, едва отгоревав по Катарине и избавившись от кошмаров, тогда ещё маленькая шестилетняя Аннабель пришла к отцу с требованием научить защищаться, что он принял с пониманием. Спокойные годы за стеной своих мужчин излишне её расслабили, но каникулы в подвалах румынского садиста тут же вернули её с небес на землю. Когда вся грязь и горечь прошедшего дня была смыта, нимфа тихонько прокралась в комнату младшего Гилберта и долго стояла у его постели, диагностируя общее состояние здоровья. Убедившись, что всё хорошо, она аккуратно погладила его по волосам, после чего поправила одеяло и наконец отправилась спать. В очередной раз, проспав, почти до обеда, она выбралась на кухню совершенно разбитой, чувствуя слабость и боль. На пороге девушка пораженно застыла, глядя на заставленный выпечкой стол. Джереми стоял спиной к двери, стараясь тихо закинуть в мусор шуршащие пакеты, на плите варился кофе, а на столе поблизости дымилась кружка с горячим травяным чаем, очевидно заваренным из её запасов. Наконец, парень обернулся и, вздрогнув от неожиданности, постарался незаметно спрятать от нее эмблему пекарни на пакетах. — Кхм. Я собирался идти тебя будить, но хорошо что ты пришла, — неловко улыбнулся парень, чувствуя себя не в своей тарелке. Он смущённо кивнул на заставленный стол, приглашая её присесть. — Зачем устроил такой пир? Не припоминаю, чтобы ты поглощал еду в таких количествах, — изогнула бровь Блэквелл, принимая приглашение и протянутую чашку. Словно стараясь избежать ответа, Гилберт отвернулся, наливая себе кофе, а после присел напротив, обхватывая тонкие пальчики своей широкой ладонью. — Когда я пришел в себя на диване, первым, что я сделал – подскочил с места, собираясь вогнать кол в сердце Деймона. Бонни успела меня удержать, а когда я начал мыслить здраво, она рассказала что произошло. О том как ты спасла меня, о помощи Мартинов и словах Джонаса, что ты отдала свою жизненную силу, спасая мою шкуру, — тихо начал говорить юноша, не поднимая глаз от их переплетённых рук. — Я был в бешенстве, подумал даже что ты лгунья, раз не рассказала что являешься ведьмой, но тут же себя отдернул. С какого бы дьявола тебе говорить нам такое, если мы обычные люди, которые не должны знать обо всем этом? В общем, я хотел обдумать всё, но ворвался доктор Мартин, забрал магию Бонни, и это совсем вылетело у меня из головы. Уже ночью, дожидаясь твоего прихода я понял что жутко волнуюсь, жива ли ты. Этот завтрак – благодарность за спасение, и заодно извинения за то, что я подумал о тебе плохо. Аннабель слушала эту исповедь едва заметно хмуря брови, но улыбнулась, стоило ей только заметить как напряжённо выглядел молодой человек, боящийся обидеть или разозлить её. Она аккуратно сжала его кисть, заставляя взглянуть ей в лицо, и кивнула, принимая подношение. — Я не обиде, и тебе не стоит меня благодарить так рьярно. Хватило бы и простого «Спасибо». Теперь я могу рассказать больше, если ты захочешь, но и сама желаю знать что происходит вокруг, — девушка отпила чай, предлагая честный обмен информацией, и была поражена бурным согласием Джереми. — Бонни сказала что ей не знаком вид магии который ты используешь и что доктор Мартин изменился в лице как только увидел какие-то узоры. Не объяснишь? — Без проблем, но сразу хочу договориться: то, что я рассказываю тебе останется между нами. Боюсь, твоя подружка не в восторге от моего союза с ведьмаками, и может считать меня врагом, — попросила рыжеволосая, выжидающе глядя на собеседника. Немного подумав, парень согласно кивнул. — Хорошо. Дело в том, что я не ведьма. В давние времена, когда люди ещё почитали древних богов, появились те, кто напрямую взаимодействовал с силами природы. Они не сгорали в пламени, не могли быть утоплены, а земля и ветер всегда говорили с ними, предупреждая об опасностях. Первое время их звали жрицами Артемиды, греческой богини природы, а после стали считать её дочерями. Люди почитали их за добросердечие и помощь, считая опасным и грешным причинять вред Дочерям, считалось даже что проливший их кровь был проклят до скончания дней. — И это правда? — заинтересованно спросил Гилберт. Он не слышал раньше ни о чем подобном, но вот, напротив сидит живой пример – его «тетушка». Что-то внутри подсказывало, что не всё так гладко в истории жизни родственницы, и он хотел узнать правду из первых уст. — Никто не знает точно. Все дочери Артемиды были красивы, а многие мужчины не из благородных домов считали нормальным, что любую женщину можно взять силой, будь она хоть королевой. Я точно помню рассказ о том, как какой-то конюх изнасиловал одну из девушек, которая пришла в дом его соседа лечить ребенка. Девушка была юна и произошедшее сломило её — той ночью сёстры по дару вытащили её из петли. Когда они узнали что именно случилось, они вызвали своих отцов и братьев. На утро голова конюха висела на двери его дома, а кишки украшали забор, — как ни в чем ни бывало поведала Анна. Джереми почувствовал дурноту, но подумал что скорее всего желал бы того же, окажись на месте той девицы Елена или Дженна, поэтому не прерывал рассказ. — Разве владеющие магией девушки не могут постоять за себя? Почему они позвали мужчин? — Могут, но не всегда. Чаще всего они занимаются лечением, помощью людям и природе, оставляя сражения своим мужчинам. Но иногда встречаются исключения. Например, во время набегов дикарей или безумцев на деревни, девушки могли просить землю о помощи. Корни и ветви мешали противнику или даже убивали, лесные звери вступали в защиту, подчиняясь приказу. Лично я пользовалась огнём и растениями, чтобы наверняка. Просто так сложилось, что мужчины не наследуют дар в том же виде, а потому они стали защитниками. Страж может почувствовать когда нимфа в опасности, и вступает в бой не раздумывая. Их магия отличается от викканов, будучи направленной на бой. Один Страж может сдержать нападение дюжины противников без труда, особенно с поддержкой нимфы. Но увы, они не всесильны, — погрустневшим голосом протянула девушка. Джереми заметил как дрожит её рука, и вновь сжал в своей ладони. — Нам с Алексом было пять, когда на дом напали. Они хотели забрать меня и маму, но она сражалась как медведица, защищая нас. Отца и Айзека не было дома, но они почувствовали что случилось что-то плохое. К тому моменту когда они пришли, мама успела убить шестерых, Алекса ударили о стену, из-за чего он был без сознания, а её схватили и убили у меня на глазах. Я была ребенком и не пробудила дар в полной мере, но именно тогда я впервые использовала огонь. Тот кто резал маму, сгорел за считанные секунды, а я рухнула без сил. Помню только что увидела отца в обороте и услышала рычание, а потом темнота. Гилберт пораженно молчал. Он знал что Катарина Блэквелл погибла в их доме, но не думал даже что это произошло на её глазах. Становилось понятным почему все так оберегали её. — Что значит "увидела отца в обороте"? — непонимающе спросил парень. — А, да. Стражи тем и отличаются от простых магов, что могут обращаться в зверей. У каждой семьи свой тотем, зверь покровитель, вид которого могут принимать мужчины. У нас это медведь. Во время боя они могут сменить форму, но у них это проходит куда как легче, нежели у оборотней, — пояснила девушка и, понимая что парню нужно многое переварить, решила налить ещё чая. Она наблюдала за задумчивым парнем, про себя отмечая что он выглядит вполне здоровым. Пока он переваривал новую информацию, Аннабель взяла телефон, отвечая на сообщения от родственников и написала Элайдже предложение встретиться, собираясь рассказать о помощи его ведьмаков. — Знаешь, это всё звучит просто невероятно, но учитывая всё что творится у нас в городе, я уже почти ничему не удивляюсь, — вклинился голос Джереми в её раздумья. Девушка подняла взгляд, видя ободряющую улыбку парня и улыбнулась в ответ. — Ну в таком случае расскажи и ты мне, что у вас здесь творится и почему кровосос считает нормальным твоё возможное убийство? — задала интересующий её вопрос Анна и выслушала краткий рассказ о всем происходящем. Рассказ о волшебных кольцах Гилбертов заинтересовал её, но в целом вся история вызывала только негодование. Казалось что именно братья Сальваторе стали спусковым крючком, который притянул в город всю нечисть, и если Стефан ещё казался адекватным и разумным, то его брату стоило бы записаться на курсы психотерапии и самоконтроля, существуй такие для вампиров. Блэквелл представила картину, где брюнет говорит «Здравствуйте, я Деймон, и я неуравновешенный вампир!», и тихонько фыркнула от абсурдности. За всеми этими разговорами пролетело полтора часа и девушка уже убирала со стола, когда ей позвонила Дженна. Выслушав эмоциональную отповедь об Аларике и его странном поведении, она решила поддержать кузину и быстро собралась, выезжая к ней. Дорога до университета заняла немного времени, на протяжении которого Анна успела отправить несколько сообщений Элайдже и поговорить с Марией по телефону. К большому удивлению девушки, её без вопросов пропустили на территорию учебного заведения, и даже подсказали где найти «милую мисс Соммерс». Кабинет был небольшим, но хорошо освещённым и заставленным кучей бумаг, книг и папок с документами. Блэквелл вспомнила, что помимо работы «кузина» занималась ещё и написанием диссертации, что объясняло такое количество бумаг. — Хей, земля вызывает Дженну. Выкапывай туннель из своих залежей и пошли пить кофе с булочками, милая, — позвала Анна, отвлекая девушку. Судя по крепко сжатой ручке и нахмуренным бровям — та была чем-то недовольна. Она вскинула голову, глядя на улыбающуюся нимфу, и та в ответ показала пакет из кофейни, в которую заехала по дороге. — Привет, милая, — с протяжным вздохом Дженна поднялась с места, обнимая девушку. Глядя на её покрасневшие глаза и усталый вид, Блэквелл решила что стоит прогуляться. Преодолев слабое сопротивление, она вытащила её на улицу, найдя ближайшую скамейку на солнце. Дженна с наслаждением прищурилась, поднимая лицо к солнечному свету и слегка вздрогнула, когда почувствовала вложенный в руку стаканчик с кофе. Аннабель молча сидела рядом, позволяя им обеим насладится тишиной. Она чувствовала слабую боль в груди и волнение от молчания Элайджи, но решила что у него может быть много дел, а значит стоит уделить внимание Дженне и её тревогам. — Джон не переставая твердит о том, что Рик не так хорош как я думаю. Он всё время повторяет: «А что насчёт его жены? Тело ведь так и не нашли.», а я не знаю что думать. Не хочу даже на минуту усомниться, но Рик врёт мне и не отвечает на вопросы, и я не знаю что мне делать... — тихо сказала Соммерс, переводя рассеянный взгляд на собеседницу. Она наблюдала как Анна задумчиво прикусила губу и задумчиво смотрела вдаль. — Знаешь, дай ему и себе немного времени. Его жена ведь умерла или пропала без вести, так? Может быть ему просто больно об этом говорить, а Джон просто говнюк, пытающийся рассорить всех на свете. Ты пока сможешь спокойно обдумать всё, а Рик наконец решит готов ли он поделиться с тобой своей болью. — Может ты и права, — тяжело вздохнула девушка, грея руки о стаканчик. Видя её поникший вид, Анна положила подбородок к ней на плечо, молчаливо поддерживая. Они сидели так несколько минут, когда наконец Аннабель решила прервать тишину. — Лучше скажи мне, дорогая, какого дьявола ты работаешь на износ? — изогнула бровь нимфа. Видя возмущение на лице родственницы, она быстро щёлкнула её по носу, привлекая внимание к своим словам. — Джен, я ехала сюда почти час и готова была взвыть, а ты носишься так каждый день. Елена и Джереми не малыши, если ты на несколько дней оставишь их одних – они не взорвут дом. В конце концов, ты можешь попросить Аларика и Лиз Форбс присматривать за ними, да и я привыкла заботиться о детях, пока отец и брат заняты работой. Ты выглядишь истощено, не загоняй себя. — Предлагаешь мне вернуться в кампус и бросить вас? Брось, я и так чувствую что из меня вышел паршивый опекун, а тут ещё это, — грустно опустила плечи русоволосая. — И с чего вдруг такие мысли? — нахмурилась Блэквелл. — У них обоих проблемы со школой, Джер сидел на наркотиках, а Елена закатила мне истерику что я не рассказала о том, что её удочерили. И как вишенка на торте: я ни черта не могу понять в документах оставленных Грейсоном. Ни сколько дохода приносит клиника, ни о возможных расходах, а это важно, ведь это деньги для ребят. Каждый день такое чувство, что я скоро рехнусь... Глядя на действительно расстроенную родственницу, Анна вспомнила как сама вела себя так же, когда отец учил её работать с документами или когда Николас закатывал постоянные истерики. Ей потребовалось довольно много времени, чтобы поверить в себя, в чем немало помогла поддержка родных, а значит сейчас стоит помочь и показать непонятное, и станет легче. — Давай мы с тобой сделаем так: сегодня хорошо отдохнем с банкой мороженого и сопливым фильмом, а завтра ты дашь мне все документы и займёшься наконец своей работой. Я поговорю с Джереми и Еленой, будем для начала три дня в неделю справляться сами, отзваниваясь тебе каждый день, а там глядишь и станешь приезжать только на выходных, — предложила девушка, подталкивая её плечом. Дженна ошеломленно подняла на неё взгляд, словно спрашивая серьезно ли она говорит. — Я могу понять откуда ты, единственная женщина в семье, разбираешься в бумагах, но неужели ты действительно думаешь что я не сорвусь к вам в первый же день? — Борись с этим порывом, и у нас все получится, — пожала плечами нимфа и, взяв Дженну за руку, потянула её к машине, решив что пора возвращаться домой. В дороге они подробно обсудили предложение Анны, плавно перейдя на шутки и подпевая песням из радио. Добравшись до дома, девушки уже были в хорошем настроение, по пути закупившись сладостями. В доме была Елена со своими подругами, которые тут же выскочили к ним на встречу. Бонни настороженно косилась на Анну, пока её подруги обсуждали с Дженной внезапный девичник. — Привет, ты Анна, да? Я Кэролайн, мы ещё не знакомы! — прощебетала улыбчивая блондинка, протягивая руку. Белль ответила на рукопожатие и слегка нахмурилась, чувствуя мертвую энергию от девушки. — Привет, Кэролайн. Рада знакомству, — с натянутой улыбкой ответила Блэквелл, недовольно скосив глаза на Елену. Та виновато поджала губы и покачала головой, словно обещая объяснить всё позже, а сама девушка в то время вспомнила что это та самая подруга, у которой были проблемы. По ходу разговора, девушки решили пойти в бар, из-за чего Анна и Дженна пошли переодеваться, а Елена повернулась к подругам. Бонни выглядела напряжённой. — Я не доверяю ей, Елена. Доктор Мартин не был доволен тем, что я помогаю тебе, а с ней вел себя будто они родные люди. Она опасна, — сказала ведьма, не отрывая взгляда от подруги. — Не надо, Бон. Мы говорили с ней, всё в порядке. Мартины помогали ей потому что она не вмешивается, и к тому же Лука пострадал от твоего заклинания, а она вылечила его, — тут же прервала все споры Елена. Она понимала опасения Беннет, но верила что Блэквелл не станет угрозой. Правда внутри грыз червячок сомнения о том, какой реакции ждать на смерть Элайджи, о котором так тепло отзывалась девушка. — Так это правда? Она действительно вылечила Джереми и свернула шею Деймону? — тихо спросила Кэролайн, не веря что такая хрупкая девушка могла справиться с вампиром. — Да, и кажется она поняла что ты вампир. Не угрожайте ей, прошу вас, — ответила Гилберт, умоляюще глядя на подруг. Помедлив, они обе кивнули и с улыбками встретили спускающихся с лестницы девушек. В Мистик Гриль была вечеринка с живой музыкой, из-за чего в зале было не протолкнуться. Блэквелл с тоской оглядела эту толпу, терзаясь дурным предчувствием, но остальные радостно встретили возможность отдохнуть от всех проблем. Принимая бокал с газировкой от Дженны, девушка прислушивалась к разговору Кэролайн о её парне и оглядывала зал. Она так погрузилась в себя, что не заметила как блондинка выскочила на сцену, привлекая к себе внимание. — Что она творит? — тихо спросила Анна у Елены. — Кажется надеется привлечь внимание Мэтта, — склонившись ближе ответила шатенка, не отрывая глаз от сцены. Девушки пораженно замолчали как только заиграла музыка, и ободряюще улыбались поющей подруге, в то время как Анна не могла вытравить из себя чувство угрозы. Когда вампирша и ее парень ушли со сцены, а все остальные продолжили веселье, Блэквелл отошла в сторону, осматривая зал. Живя с кучкой боевых мужчин, она привыкла доверять своему предчувствию и не могла расслабиться как следует, но опомнилась заметив рядом с Дженной Аларика. Проталкиваясь к ним она на мгновение пригнулась, скрываясь от осколков ламп, что взорвались по всему залу, после чего постаралась быстрее добраться до пары. — Здесь небезопасно. Уходим отсюда, сейчас же, — быстро сказала девушка, вцепившись в руку Соммерс. Историк вопросительно взглянул на неё, но тут же кивнул, заметив её злой взгляд. Он подхватил Дженну под руку и потащил к выходу, а Аннабель огляделась по сторонам в поисках Елены. Разгорающийся вокруг пожар был неестественным, подсказывая что стоит убираться как можно быстрее, но оставлять здесь невинных людей было выше её сил. Она быстро двинулась по залу, помогая выбраться немногим оставшимся, когда почувствовала чужую хватку на плече. Уже готовую ударить руку перехватили, и девушку прижали ближе к груди, выводя из пылающего зала. С запозданием она поняла что это был Стефан, а значит Елена должна быть в безопасности. — Какого черта происходит?! — прохрипела девушка, глотнув свежего воздуха и принимая объятья Елены. — Лука Мартин погиб, и его отец сошел с ума. Нужно уходить пока он не вышел, кажется он хочет убить Елену, — хмуро ответил Стефан, оглядываясь на бар. — Забирай Елену и уходите, я найду Дженну. Будьте осторожны, — коротко ответила нимфа и, поцеловав дрожащую шатенку в лоб, поспешила к другому концу улицы, где заметила мелькнувшую макушку Зальцмана. Увидевшая её Соммерс тут же бросилась в объятья, слегка дрожа всем телом. Нимфа заверила её что Елена, Бонни и Кэролайн в безопасности, покосившись на напряжённого историка. Пока Дженна отошла позвонить Джереми и убедиться что его там не было, Аларик резко развернулся к девушке. — Что там случилось и где девочки? — Спроси своего дружка Деймона, он наверняка знает больше, — изогнула бровь девушка, холодно глядя на мужчину, после чего добавила: — Я не знаю что они будут делать с этой проблемой, но это не важно. Ты лучше подумай над тем, как объяснить Дженне все свои секреты, либо оставь её в покое. Она мучается неизвестностью, а ты подливаешь масло в огонь её неуверенности. Зальцман смущённо отвёл взгляд, молча дожидаясь возвращения Соммерс и провожая их домой. У дверей дома парочка смущённо топталась на месте, от чего рыжеволосая немного развеселилась и решила оставить их наедине. Первым увиденным в доме был расслабленный Стефан, с лёгкой улыбкой встречающий Анну. Он легко кивнул, отвечая на молчаливый вопрос, от чего она расслабленно опустила плечи. Уже позже, когда Дженна вернулась в дом, а Стефан ушёл, Анна приняла душ, смывая с себя запах гари и напряжение этого дня, как вдруг услышала звонок в дверь. Накинув халат и выйдя из ванной, она облокотилась о перила, наблюдая за происходящим внизу. Стоящая на пороге женщина казалась неуловимо знакомой, Елена испугано переводила взгляд с нее на тётю, а Дженна выглядела будто её окатили помоями. Она пронеслась мимо Анны в свою комнату, из-за двери донеслись рыдания. — Кто это был? — устало спросила девушка глядя на двойника. — Это Изабель, моя биологическая мать, — тихо ответила шатенка. — И по совместительству жена Аларика. «Покойная», — потерла переносицу Аннабель, чувствуя подступающую головную боль. Елена молчала, виновато опустив голову. — Скольких ещё покойников нам ожидать? И сколько вампиров ты пригласила в дом, скажи на милость? — Я не... Изабель не приглашена! — возмутилась Гилберт. — Это не отменяет моего вопроса. Твой дружок с братом, блондинка. Сколько ещё? И почему Дженна не знает об этой опасности? Как ты можешь допускать подобное?! — жёстко прервала нимфа. — Ей ничего не угрожает! Она не должна вмешиваться в это, как и ты! — пылко ответила шатенка, не отрывая взгляда от родственницы. — Да неужели? Сальваторе едва не убил твоего брата, твоя мамаша пришла сюда, чтобы напугать Дженну, а твоя подружка-ведьма начала конфликт с семьёй опытных ведьмаков, приведя их в твой дом. Но да, разумеется им ничего не угрожает! Не смеши меня, Елена. Вампиры не домашние котята, подставляющие голову под руку, а опасные хищники, готовые убивать любого. То, что ты стала причиной их интереса – уже опасно. И для тебя, и для твоих близких! — Ты сама говорила мне о том, что Элайджа спас тебя и ты ему доверяешь, но обвиняешь меня в дружбе с вампирами! Это лицемерие, тебе не кажется? — задрала подбородок Елена, не желая признавать неправоту. Анна смотрела на неё будто она неразумная девчонка, вызывая глухое раздражение внутри, хотя в глубине души она понимала что та права. — Элайдже тысяча лет, он благороден и умеет себя контролировать, но даже он не имел доступа в мой дом без клятвы, а ты впускаешь сюда всякий сброд и надеешься на чудо. Вот это и есть лицемерие, Елена. Ты говоришь что заботишься о близких, но думаешь что мир крутится вокруг тебя, не понимая что несёшь угрозу всем, кто тебя окружает, — спокойно ответила нимфа, не поддаваясь эмоциям. — Сейчас твоя тётушка заливается слезами, потому что ты, глупая девчонка, обманула её и предала доверие. Завтра она уедет в общежитие, я позабочусь об этом. И не дай боги ты встанешь у нее на пути или станешь говорить «Ты всё не так поняла». Прекрати разбивать ей сердце. Блэквелл не повышала голоса, но Елена почувствовала будто на нее наорали со всей мощью и отвесили пощечину. Она не стала останавливать Анну когда та ушла в комнату и не сказала ни слова против, понимая что она была права. Именно от этого, а не от прихода вампирши, она почувствовала как на душе скребут кошки. На утро Дженна вышла из комнаты вместе с вещами и Анной, громко заявив что не желает оставаться в доме. Стоящая у дверей Елена испытывала отвращение к самой себе, когда поняла что именно рыжеволосая смогла пробиться сквозь защитную броню Дженны и была с ней всю ночь, а не она. Она с грустью смотрела вслед уезжающей машине, не смея спорить и не поднимая глаз. — Разберитесь с Изабель, иначе я убью её, — тихо сказала нимфа проходя на кухню. Бессонная ночь сильно сказалась на ней, отчего под глазами темнели круги, а походка была не твердой, но успокоить истерику кузины было важнее. Решив что Гилберт не маленькая и справится, она выпила травяной чай, в надежде ослабить боль и пошла в спальню, рассудив что пара часов сна лишними не будут. Проснувшись после обеда и приведя себя в порядок, нимфа наконец взяла в руки телефон, проверяя сообщения за прошедший день. Она с сожалением поняла что Первородный не ответил ни на одно сообщение, что было совсем не похоже на него и заметила пару пропущенных звонков от отца. Короткий разговор с ним отвлек девушку от грустных мыслей, и она с новыми силами спустилась вниз. Увлеченная готовкой и поиском нужных документов в комнате кузины она не заметила как пролетело время, опомнившись только от звонка телефона. — Да? — взглянув на незнакомый номер неуверенно ответила девушка. — Добрый вечер. Леди Аннабель? — раздался хриплый мужской голос. — Верно. С кем имею честь? — насторожилась Анна. Мало кто использовал к ней обращение «леди», в основном это были подчинённые Айзека или... Элайджа. Его долгая жизнь предполагала нахождение в кругах аристократии и они часто в шутку называли друг друга «милорд и миледи», несмотря на то, что в современном мире дворянское происхождение её рода мало что значило. — Мы не знакомы, миледи. Моё имя Карлос, я друг Джонаса Мартина, — с заметным итальянским акцентом проговорил мужчина. — Чем я могу помочь? — нахмурилась нимфа. — О, не беспокойтесь. Джонас просил меня позвонить по этому номеру если от него не будет вестей и передать сообщение, — усмехнулся Карлос. Дождавшись вопроса, он продолжил. — Ваш благородный друг лежит в подвале дома итальянских братьев, если это о чём-то вам говорит. — Что? С чего он это взял?! — напряглась Блэквелл. Учитывая своё недолгое нахождение в городе, о котором Мартин был в курсе, она предположила что итальянскими братьями он назвал Сальваторе, а значит вчерашний пожар в баре был вовсе не неожиданным психозом, а вполне оправданной яростью. — Не могу знать, миледи. Он позвонил мне прошлой ночью и просил передать вам это если не выйдет на связь в течение суток. По правде говоря, я беспокоюсь за друга. Они с сыном не отвечают на мои звонки, а его дочь давно пропала. Я выполнил его просьбу, но надеюсь что вы сможете пролить свет на эту ситуацию, — просящим голосом сказал мужчина. Аннабель лихорадочно обдумывала как найти жильё Мартинов и узнать что произошло после пожара, поэтому быстро согласилась позвонить Карлосу позже и рассказать всё, что узнает. Решив не ходить вокруг да около, она набрала номер крёстного, попросив его подсказать к кому обратиться, после чего записала номер мэра Локвуд и шерифа и вышла из дома. Немного сомневаясь, она поехала к дому Локвудов, с облегчением увидев на пороге саму Кэрол. — Мадам мэр, здравствуйте! — почти подбежав поздоровалась девушка. — Аннабель, добрый день. У вас что-то случилось? — удивлённо обернулась к ней женщина, отмечая слегка растрёпанный вид новой знакомой. — Простите, мне так не удобно об этом говорить, но крёстный сказал что стоит обратиться к вам, — неуверенно кусая губу сказала девушка. Получив одобрительный кивок, она продолжила. — Мне нужно найти одного человека, он не отвечает на звонки и его друзья беспокоятся, но я не знаю где точно он живёт. Не могли бы вы помочь? — Вообще так не положено, но... Так и быть, но только один раз! — нахмурилась Кэрол и застыла. Аннабель быстро обняла её, горячо благодаря за помощь. Спустя почти сорок минут она узнала нужный адрес и расцеловала женщину в обе щеки, обещая всяческую помощь если потребуется, после чего бегом отправилась ловить новое такси, оставив поражённую Локвуд за спиной. Кэрол покачала головой глядя на эту активность и отметила про себя необычайно взъерошенный и живой вид девушки, казавшейся отстраненной и больной. На улице уже почти стемнело, когда Блэквелл добралась до квартиры Мартинов. Дурное предчувствие сиреной вопило внутри нее, стоило только зайди в дом и, найдя нужную дверь, она поняла причину. В комнате был бардак, книги раскиданы по полу и видно было что часть из них куда-то пропали, но самым страшным был обгоревший труп на полу. Чувствуя подступающую тошноту, девушка присела рядом с телом, аккуратно ведя над ним пальцами. Она с тоской поняла что это был Лука. Не зная что здесь произошло она была словно слепой котёнок, не видящий очевидного, но понимала что Джонас скорее всего тоже погиб, пытаясь отомстить за сына. Решив не оставлять бедного парня гнить в этой квартире, она набрала номер шерифа и назвала адрес, прося отправить наряд полиции и машину для трупа. Она не решилась ничего трогать, потому просто села на пол напротив тела и застыла, не понимая чем молодой парень заслужил такую участь. Менее получаса спустя, в квартиру вошли полицейские во главе с шерифом Форбс и несколько человек тут же выскочили обратно едва только увидев труп. Сама женщина пораженно переводила взгляд по комнате, не сразу заметив молчащую девушку. — Ему ведь было всего около семнадцати лет... К чему такая жестокость?.. — прошептала Анна, поднимая взгляд на женщину. Лиз тут же присела рядом с ней, приобнимая за плечи и потянула к выходу. Она привыкла к виду погибших от зубов вампира, но парень явно горел заживо, и это вызывало дрожь, а бедная девочка не могла унять дрожь в руках. Форбс не думала что та может быть виновной в случившемся, поскольку Кэрол сообщила ей о настойчивой просьбе девушки, но осознание что ровесница её дочери провела столько времени в одной комнате с начинающим гнить трупом пугало. Выведя девушку на улицу и усадив в машину она распорядилась чтобы в доме проверили все возможные варианты и чтобы врачи выдали успокоительное, после чего присела напротив и взяла её за руки. — Анна, посмотри на меня, — тихо попросила Лиз, пальцами растирая заледеневшие запястья рыжеволосой. Дождавшись реакции, она тихо начала спрашивать что там произошло и что она видела, но к сожалению она застала лишь ту же картину что и они. Решив не мучить её больше необходимого, она отправила Блэквелл домой, попросив прийти завтра в участок. Глядя на садящуюся в такси хрупкую фигуру, она думала лишь о том что в этом городе слишком сильно страдают дети. Попросив водителя остановить машину у леса, Аннабель направилась к дому Сальваторе, понимая что предупреждение Джонаса было наверняка правдивым, а значит её другу нужна была помощь. Девушка не знала как именно двум идиотам удалось обезвредить первородного, но это не имело никакого значения. До особняка она добралась уже ночью, когда её уже почти отпустило действие успокоительного, от чего руки снова стали трястись. Она тихо вошла в незапертые двери и прошла по первому этажу в поисках лестницы в подвал. Спустя несколько минут поисков, девушка нашла камеру в которой лежал безжизненный Майклсон. Аккуратно открыв двери она присела перед посеревшим телом и осмотрела его, подмечая обгоревшую одежду и клинок в груди. Девушка задумалась, пытаясь вспомнить что он говорил об этом орудии, но смогла выудить из памяти лишь короткое упоминание что они действуют только пока находятся в теле. Поэтому нимфа плавно вытащила кинжал из груди мужчины и села на пол рядом с ним, поглаживая большими пальцами его подбородок и скулы. Минуты тянулись одна за одной, а проступившие на его лице вены так и не пропадали. Решив что это может затянуться на часы, а двое вампиров могут спуститься сюда в любой момент, она провела клинком по ладони, поднося её к губам первородного. Результат был явно хорошим, поскольку лицо мужчины всё меньше стало походить на безжизненную маску, как вдруг он внезапно схватил ее за руку железной хваткой. Отодвинув ладонь от своего лица и сплюнув ту кровь, что попала ему в рот, он хмуро посмотрел на девушку. Увидев лицо Аннабель он ослабил хватку, понимая что причинил ей боль и огляделся по сторонам. — У вас невероятно горькая кровь, миледи, — хрипло сказал мужчина, аккуратно подхватывая девушку с холодной земли и усаживая на свои колени. — Простите, милорд, должно быть её испортил яд и вербена, — тихо ответила рыжеволосая, поправляя юбку свободной рукой. Майклсон с тревогой осмотрел её и, аккуратно поцеловав тонкое запястье, поднялся, потянув девушку за собой. Быстро оглядев себя и окружающую обстановку, он подхватил подругу на руки и на вампирской скорости убрался в лес неподалеку от своего дома. — Как ты меня нашла? — спросил вампир, обтряхивая её плечи от пепла своего костюма. — Твой колдун узнал где ты и передал мне послание через друга. Лука мертв, а Джонас устроил пожар в Мистик Гриль, думаю его тоже убили, — не отводя взгляда от деревьев сказала девушка. Элайджа аккуратно повернул её лицо к себе, заглядывая в опустошенные глаза девушки. — Спасибо, что помогла мне, — с чувством проговорил мужчина, снова целуя её запястье. — Здесь рядом мой дом. Пойдем, нужно обработать твою руку и отогреть тебя. Майклсону не нравился безжизненный вид нимфы и он чувствовал насколько ледяные у неё руки, поэтому решил отложить разговоры. Он снимал небольшой дом на окраине города, где не было любопытных соседей и лишних гостей, поэтому они быстро дошли до дверей от границы леса. Блэквелл молча шла за ним не поднимая глаз от дрожащих рук, и так же молча села на диван в гостиной не глядя по сторонам. Вампир накинул ей на плечи теплый плед и, двигаясь на вампирской скорости, направился на кухню, чтобы поставить чайник. — Я справлюсь, иди. Приведи себя в порядок, — раздался голос стоящей в дверях Аннабель. Помедлив, он кивнул и направился на второй этаж. Принимая душ вампир прислушивался к тихим шагам девушки, её хриплому дыханию и звону посуды в трясущихся руках. Решив не задерживаться надолго, он надел брюки и рубашку и спустился вниз, помогая ей разлить чай по чашкам и донес их до гостиной. — Что произошло? — не отрывая взгляда от дрожащей фигурки спросил Элайджа. — Я думала смерть мамы и Алекса были самым страшным, что я увижу, но Лука... Он сгорел заживо, Эл. Лежал в квартире, обгоревший, гниющий труп который никому не нужен. Чем он заслужил такое? — с надрывом спросила нимфа. — Белль, это не твоя вина. Думаю если кого и винить, так это меня. Парень наверняка искал меня и пострадал от своей верности. Я верю что ты сделала всё, что могла, — глядя перед собой сказал Майклсон, после чего притянул Анну в объятья, поглаживая по дрожащим от слёз плечам. Девушка плакала без единого звука, выплескивая напряжение последних дней, а Элайджа молчаливо поддерживал её. Спустя какое-то время они сидели на диване и тихо говорили о последних событиях допивая чай. Анна устроила голову на плече вампира и с тоской рассказывала о том как едва не погиб Джереми, как она искала Мартинов после звонка Карлоса и как бессильно застыла, увидев Луку. Она чувствовала себя в безопасности рядом с другом и знала что этот момент спокойствия не вечен, но была благодарна за такую возможность. Элайджа как есть рассказал о том, что происходило в городе, что именно произошло после званого ужина и кто вонзил кинжал ему в сердце, от чего Аннабель тихо выматерилась в адрес Елены. Заметив укоряющий взгляд, девушка извинительно поцеловала его в подбородок и вернула взгляд к пламени камина. Вскоре, тепло от огня и пледа и умиротворение от объятий друга расслабили её, отчего она стала засыпать. Первородный донес её до комнаты когда она уже спала и, укрыв одеялом, тихо вышел за дверь. Ему ещё нужно было позвонить этому Карлосу и выпить крови. И пока спасшая его нимфа приходила в себя, он должен был сделать всё возможное чтобы она оставалась в безопасности.