Ситуация 1. Притворщик

Я сидел на мягкой подушке, облокотившись на Никиту, и слушал одну и ту же песню на повторе, кажется, целый час. Я не просто ее зациклил. Я постоянно возвращался к ней, не найдя больше ничего подходящего. Приятный и спокойный блюз проникал через все тело, приятно обдавая теплом и наполняя озорным светом. Подобная музыка не только поднимала настроение, но и придавала ему нотки озорства и авантюризма. Все, как в старых добрых фильмах. Солнце проникало через небольшие окна у потолка, подсвечивая частички пыли, которые кружили в комнате. «Надо бы тут прибраться», — подумал я, осматривая нашу берлогу. «Музыка. Диски. Игры». Мы нагло присвоили себе магазин отца Никиты, который прогорел на этом неблагодарном деле и не спеша стал распродавать все, что у него накопилось за год. Старые игровые автоматы, винтажные виниловые пластинки и прочие интересности. — Хлам, — возразил мне Никита, прерывая мой восторг. Клянусь, на этом чуть не закончилась наша дружба. — Карты твой хлам, — сказал я в сердцах, поглаживая старый облезлый игровой автомат. — Говори тише. Ему же обидно… Никита в ответ на это лишь улыбнулся и театрально закатил глаза. С тех пор мы стали проводить здесь все свободное время. Ели, спали, играли, делали домашку. Ну с последним иногда возникали трудности, но в целом это место стало для нас «нашим местом». Песня снова закончилась, и я потянулся к телефону, чтобы заново ее включить, но Никита резко встал со своего места, и я неуклюже упал на спину, потеряв равновесие. — Эй! — Прости, Кость, передача просто… Он начал поспешно объяснять мне что-то, теряя по пути слова. Это было бесполезно… Все его внимание захватил старенький телевизор, где мелькали яркие картинки вперемешку с визуальным шумом. С самого утра Никита странно себя вел. Молчаливый, спокойный, ни слова про свои карты не сказал, даже не трогал их особо. Я посмотрел на него, пытаясь отыскать причину такого странного поведения. Ровный нос в веснушках; рыжие волосы, которые светились под лучами солнца, по-детски заинтересованный взгляд, который он устремил в дребезжащую коробочку. Все, как всегда. Разве что губы снова искусал все. Я задержал на них взгляд чуточку дольше, чем это было необходимо. Я часто замечал внимание девчонок, которые было приковано к Никите, но он сам не придавал этому значения. Казалось, ему это было не нужно, а я ему завидовал. Завидовал долго, иногда сильно злясь то ли на него, то ли на самого себя. Но потом зависть сменилась на другое чувство. Распознать и определить его для себя я так и не смог. Нам по-прежнему было классно друг с другом, это самое главное. — Карты свои посеял что ли? — М? — Ты раньше их из рук не выпускал, а сегодня даже не доставал их. Никита растерялся, не понимая к чему я это все. — Да ты не подумай. Я, наоборот, рад. Просто я не привык видеть тебя без них. Совсем на тебя не похоже. Парень нахмурился и повернулся в сторону своей сумки. Он так резко переменился в лице, что мне стало неловко. Как будто я его чем-то сильно обидел. Зря я начал этот разговор… Никита завис на некоторое время, только усиливая гнетущую и напряженную тишину. — Никит, ты чего? Я же просто так это ляпнул. Он развернулся ко мне и резким движением приблизил свое лицо к моему. Все тот же ровный нос, веснушки, но губы почему-то вблизи уже без маленьких ранок, трещинки пропали. — Кость, почему ты так смотришь на меня? — Как? Сердце пропустило удар от его вопроса, а кожа покрылась мурашками от его близости. Меня ошарашила такая реакция тела на его приближение. Что сегодня за день вообще такой? — Вот так, — ответил Никита, опустив взгляд на мои губы. От него приятно пахло сладкими конфетами, которые мы уминали весь прошлый час. От кожи пылало жаром. Все тот же Никита. Я открыл рот, чтобы опять ляпнуть что-нибудь неловкое, но не успел и звука издать. Никита меня поцеловал, прижавшись своими губами к моим. Невинный детский поцелуй, который таковым и назвать сложно. Он прикрыл глаза и замер, а я уставился на него, ощущая как в груди бешено колотится сердце. «Приятно». Только это и было в моей голове. Я прижался к нему сильнее и обнял за шею, желая продолжения, но тут нас прервал стук в дверь за моей спиной. Я машинально развернулся, боясь, что нас могут застукать. При этом так не хотелось прерываться…

***

— О, Кость, ты уже тут, — сказал Никита, заходя в комнату, — я тебя по всему кварталу ищу, а ты уже пришел. Чего не написал то? Я тряхнул головой, оборачиваясь к телевизору. Никого… — Представляешь, я по всему городу сейчас бегал. У меня из карты притворщик ночью сбежал, вот собака. Я подумал, что он к моим родакам заявиться. Они же эмоциями питаются, сволочи… — И что нашел? — спросил я, наконец вернув себе дар речи. — Неа, но карта светится сильно. Видимо, рядышком он где-то. Пошли, — он махнул мне рукой, — поможешь найти. — А что за притворщик? — Похож на меня сильно. Умеет перенимать манеру речи, воспоминания, чувства, но все гиперболизировано у него как-то, — Никита задумался, почесав макушку. — Как правило, одно что-то выбирает и ищет источник для подпитки. В прошлый раз к маме заявился, хвастался оценками и подпитывался этой похвалой. Собака та еще, что с него взять? Ровный нос, веснушки, такие же губы. Но теперь это точно тот Никита, которого я знаю. Болтает без остановки, карты в руках теребит и смешно шмыгает. — Он со мной связан сильно. Все из головы у меня берет и начинает проблемы устраивать. Ну все, пошли быстрее, пока он чего не натворил. — Да я думаю, он уже успел, — сказал я, прикасаясь к своим губам. Никита отмахнулся и скрылся за дверью. Притворщик. Двойник. Брат-близнец. — Вот собака! — выругался я то ли на заигрывавшую со мной сущность, то ли на самого Никиту.