***
Через какое-то время, глаза снова открылись. Тело ломило от неудобной позы сна. Пик потянулся, широко зевнув, спина издала хруст. Голова всё ещё болит, но уже меньше. Сколько он спал? Наверное, минут двадцать или тридцать, ведь чувства, что он выспался у восьмого нет. Впрочем, как и всегда. Одна рука скользнула во внутренний карман, а вторая потирала невыспавшиеся глаза. Экран телефона включился, время было… — ШЕСТЬ УТРА?! — воскликнул пиковый. Эта новость мгновенно разбудила восьмого, он быстро покинул туалет, а потом и клуб. Это было не так уж и просто, ведь пришлось перешагивать через лежащие на полу пьяные тела, но король совсем не расстроился, что пропустил всё «веселье». На улице было гораздо лучше, одна из причин была в том, что людей в этот ранний час почти не было. А вторая причина — это хорошая погода. В начале осени она довольно переменчивая, но сегодня было тепло. Пик быстрым шагом шёл к дому. Свежий воздух бодрил, давая силы, чтобы чуть ли не бежать к Зонтику. Пиковый не знает что с трефовым валетом, может, он сейчас сам не свой из-за волнений, а может ему уже всё равно и он просто спит… Но это не столь важно. Король просто хотел увидеть его.***
Ключ повернулся несколько раз в замочной скважине, и тело пикового вваливалилось в дом, тяжело дыша. Бегом подниматься по лестнице та ещё тренировка. На смену бодрости быстро пришла усталость. Сейчас бы пойти в свою комнату и лечь спать. Но Пик обещал зайти к трефу, да и желание увидеть его никуда не исчезло. Быстро скинув с себя верхнюю одежду и сняв обувь, восьмой помыл руки и пошёл к Зонту. Сначала он хотел бесцеремонно ворваться в его комнату, но всё же решил быть тише. Аккуратно приоткрыв дверь, пиковый заглянул в комнату. В ней горел свет, её житель, сидевший на кровати и обнимающий подушку, услышал скрип двери. Заплаканные голубые глаза заискрились от радости, когда наконец увидели фиолетовую макушку, которая переместилась из дверного проёма намного ближе. — Пик! — неожиданно вскрикнул валет, отбросив подушку куда-то. В его объятиях теперь был пиковый. — Я так распереживался! С тобой же могло случиться что угодно! Не дай Бог тебя сбила бы машина, или вдруг ограбили бы… А ещë маньяк может напасть! — стиснув плечи восьмого ещё сильнее, голубой старался не плакать. У него было много времени, чтобы представить все самые ужасные и страшные события, которые могли произойти с Пиком. Тот был смущëн таким вниманием. Это не первый раз, когда он приходил домой не вовремя, но обычно всё заканчивалось лишь парой строгих замечаний от Куромамки. Король бережно положил свою руку на чужую спину, начав слегка поглаживать. Нежно-голубую ткань ночной рубашки приятно было ощущать под пальцами, иногда восьмой позволял себе якобы случайно дотронуться до бирюзовых волос. Но самое прекрасное для восьмого клона было то, что трефовый разместил свою голову прямо на его надплечье. Чувствовать чьё-то дыхание и тепло так близко было невероятно… Невероятно приятно, трепетно и непривычно. Да, они обнимались в лифте, но тогда всё было по-другому. Валет, слегка успокоившись, ослабил свою хватку, делая объятия из слегка болезненных для пикового более нежными. — Ты зря переживал, ничего плохого не случилось, — сказал Пик, голос его был спокойным. — Но могло, — Зонтик немного отстранился, заглядывая в чужие глаза. Из-за одинакового роста, их лица были напротив друг друга. Пиковый хотел немного отстраниться. Всего один шаг назад… — Не надо себя накручива… — и восьмой споткнулся о подушку и упал, потянув за собой трефового. Тот вскрикнул, скорее от неожиданности, чем от боли. Но удар лбом о пол всё же был болезненным. Хотя королю, который ударился затылком, было больней. Да уж, пиковый хотел увеличить расстояние между ними, а теперь валет лежит на нём. Но скоро Пик перестал чувствовать тяжесть чужого тела. Шестой выпрямил руки, нависая над восьмым. Тот выглядел на удивление спокойно, даже не злился из-за того, что упал, в его взгляде был еле уловимый интерес. Ему было любопытно, что Зонтик будет делать дальше. Ведь он всё ещё рассматривал каждую черту лица пикового, словно раньше ему не доводилось видеть Пика. И в этом была доля правды, голубой с такой позиции смотрел на короля в первый раз. Фиолетовые лохматые волосы раскинулись на полу. Руки лежали без дела, хотя могли в любой момент отпихнуть от себя трефового. А глаза… Широко распахнутые, которые тоже изучали лицо напротив. Слегка покусанные губы были чуть приоткрыты, наверное, с них должен был сорваться болезненный стон после падения, но пиковый молчал. Ситуация была довольно нелепой, но для Зонтика в этот момент восьмой выглядел идеально. Каждый изгиб, каждый негромкий вдох и выдох, каждая прядь волос была на своём месте, делая картину перед его глазами потрясающей… Может, голубой слишком сильно ударился головой или всему виной бессонная ночь, но треф начал приближаться к чужому лицу. Наверное, Пик тоже не слабо так ударился, раз не стал отталкивать валета. Лишь ладони превратились в кулаки от волнения, глаза закрылись, а щёки порозовели. Восьмому казалось, что не видя трефового, он стал лучше его чувствовать. Чувствовать его запах, тепло чужого дыхания на своих губах и его уверенность в этих странных действиях… И пиковый почему-то тоже был уверен, что сейчас происходит что-то правильное. То, что должно происходить… Но Зонтик, придя в себя, быстро отстранился и поспешил отползти от Пика куда-нибудь подальше. Тот, наконец полностью осознав, что чуть ли не случилось, сильно покраснел. Всё до этого было как во сне, вроде и понимаешь, что происходит в данный момент, это даже кажется чем-то обычным… Но когда просыпаешься, то сон кажется ужасно абсурдным и нелепым. Король тоже сел, по его лицу сложно было понять, что он чувствует. Румянец спал, и теперь восьмой ощущал себя потерянным. Как к этому относиться? Что делать? Злится? Плакать? Смеяться? А вот Зонтик прекрасно понимал свои чувства. Ему было стыдно за то, что он чуть не сделал большую глупость. А также страшно, ведь он думал, что после такого Пик не захочет продолжать с ним общение. И он чувствовал вину перед пиковым, потому что ввёл его в смятение, нарушил его личные границы, а может даже напугал своими странными действиями. — П-прости, — обнимая колени, сказал треф, а затем поспешил оправдаться, — Я не знаю что это было… Может из-за того, что не спал у меня в голове что-то переклинило или… — Забей, — перебил голубого восьмой клон. Он не знал, что нужно сейчас чувствовать, поэтому решил просто забыть всё это. Зонтика такое наплевательское отношение к ситуации удивило, но в то же время порадовало, что Пик на него не сердится. Некоторое время они оба молчали, но зевок короля подал шестому тему для разговора. — А… Как у тебя со сном дела? — осторожно спросил голубой. — Плохо, — кратко ответил Пик. — Кошмары? — Нет, мне мало что вообще снится, — пиковый не знал, почему решил быть честным, — Долго не могу уснуть, а на утро чувствую себя помятым. — У Данте есть хороший чай, который помогает уснуть. Он с лавандой, — предложил Зонтик. — Мне ничего не нужно от Данте, — пробурчал король, хотя здоровый сон и звучит очень даже заманчиво, но он не хотел быть обязанным чем-то этому лентяю, — А как у тебя со сном? — Я нормально засыпаю, только вот сны у меня… Не кошмары конечно, но довольно тревожные, — трефовый очень редко жаловался, но сейчас тоже решил быть откровенным. — Да ты и сам какой-то тревожный, — Пик сказал то, что думал, не желая обидеть валета. — Это плохо?.. — грустно спросил голубой. — Ты от этого больше страдаешь, чем остальные, — это было правдой. Многие из своих опасений Зонтик вообще никому не рассказывал, изводя себя надоедливым «а что если… ». — Остальные страдают? — опять треф акцентирует внимание на чужом состоянии, а не своём, — Ох, конечно, я ведь просто навязываю свои бредни другим… Какой ужас. Я-я — валет решил просто сменить тему, — Я хочу спать… — Я тоже, мне, наверное, пора в свою комнату? — пиковому не хотелось уходить. — Да… Да, пожалуй. Только встретились и опять расстаëмся. Может быть ты… — треф постеснялся идеи, пришедшей в его голову, — Нет, ничего. — Чего ты хотел предложить? — заинтересовался король. — Это глупая затея! Тебе не понравится… — Не надо решать за меня! — восьмой уже начинал злиться, — Что ты хотел сказать? — Т-ты можешь перетащить свой матрас сюда и мы будем спать… — валет отвёл взгляд в сторону, — И… Проведём время вместе. Пик молчал, Зонтик тоже. Ему было неловко от этого молчания, он быстрей хотел услышать что-то вроде «Ты дурак?» и пойти спать. Но молчание резко прекратилось. — Ну если хочешь… Я сейчас его принесу.***
И король принёс, как и сказал. Теперь он лежал на своей старой кровати, уже переодетый в пижаму. Пиковый был рад поспать не на полу, хоть снова человеком себя почувствовал. Через окно в комнату пробивались ранние лучики солнца, поэтому Пик повернулся лицом к стене. Глаза его были закрыты, а дыхание ровным и спокойным. Как же было прекрасно чувствовать под собой мягкость подушки, пока одеяло согревало каждую клеточку тела. И в этот момент будто бы всё хорошо, нет никаких негативных мыслей, позитивных тоже почти нет. Это своего рода свобода. Ни о чём не думать, не беспокоиться, не вспоминать… Зонтик перевёл взгляд с белого потолка на фиолетовую макушку. Какая жалость, что восьмой повернулся к нему спиной, ведь так валету сложнее понять спит ли он. Трефовый боялся сделать даже одно лишнее движение. Каждое прикосновение к ткани казалось ему ужасно громким. Голубые глаза снова уставились в потолок. Мысли не давали уснуть, хотя тело ужасно хотело наконец отдохнуть. Пик спит с ним в одной комнате, он поддержал идею трефа и теперь они проводят время вместе. Это… Это здорово, валет правда рад. Но всё же, он волнуется. Зонтику страшно быть близким с кем-то, он боялся разочаровать. Он помнил, как готов был вылизать всю комнату до блеска, лишь бы Куромаку не подумал, что его валет неряха. Он всё время широко улыбался Феликсу, чтобы червовому не показалось, что шестому с ним не весело. Трефовый никогда не перебивал Данте, чтобы выглядеть хорошим слушателем, который всё понимает и которому не всё равно… Но что от него хочет Пик? Он никогда не говорил, что ему нравится в Зонтике. Только то, что его бесит. Но… Тогда почему он всё ещё рядом?